Странные дни. Серые.
Серое небо. Серый асфальт вдоль Фонтанки, на Невском, вдоль каналов и набережных. Серый воздух, пылящие машины, парапеты…
Поперек Фонтанки, словно хвосты гигантских крыс, покачивается над водой на поперечных – и тоже серых, как всё! – растяжках праздничное убранство города.
Какое же оно убогое днем, какое страшненькое!
Откуда рвануло, откуда наволокло на нас это серое странное марево, в котором утонул Санкт-Петербург?
Кто украл все краски?
Пора серых сумерек.
Нет солнца. Нет снега. От этого?
Вот только вода в реке струится, играет темно-синими глубокими бликами, мелькнет по ряби, бегущей почему-то поперек течения, вдруг совсем цветное: серебро, бронза, красное – от мелькнувших поворотников…
А вон и золотом полоснуло по темной сумеречной глуби: кто-то зажег свет в окне на набережной.
И вдруг, словно фокусник махнул палочкой.
Сгустился воздух, посвежел, синева – глубокая чистая опустилась на Город.
Вспыхнули крысиные хвостики над Фонтанкой синими капельками, замерцали фонарики в витринах, и даже ватный дед-мороз засветился наивно и доверчиво, словно предчувствуя и обещая недалекий праздник.
Тепло. Дует южный ветер.
В Мурманске тоже тепло. Так и сказали – тепло и темно. Может быть, оно и к лучшему?
Санкт-Петербург