Никаноров вышел из редакции и осмотрелся. Серебрился снег, потрескивал морозец, солнце туманно пробивалось сквозь висящую в воздухе изморозь. «Хорошо-то оно хорошо,- подумал Никаноров,- но в голове ни одной мысли».
Только что редактор Кеменов, с виду добродушный толстяк, а на поверку – въедливый и многоречивый, мнящий себя экстрасенсом, велел написать в номер рождественский рассказ. «Надо возрождать старые традиции. И чтоб был на современном материале с местным колоритом... Жанр-то простенький»,- заключил Кеменов.
«Простенький-то он простенький,- с обидой размышлял Никаноров,- а ты попробуй, напиши. Уж, небось, забыл, как клавиатура выглядит». И Никаноров уныло поплелся через завалы последней метели по улицам родного города, сам не зная куда.
В городе царила предновогодняя суета. Слышалась отдаленная перестрелка: нетерпеливые мальчишки взрывали петарды.
«Конечно, без всяких этих чудес, у нас не детская газета... Рождественский рассказ для взрослых. Суровый, даже трагический, с каким-нибудь добрым делом, совершенным под влиянием Рождества…» - начинал размышлять Никаноров, но затем мысли путались, и дальше дело не шло.
Никаноров зашел в «Магнит» купить бутылку шампанского, фруктов и овощей к Новому году, остальные продукты уже купила жена.
В очереди к кассе у женщины не хватило 20 рублей на покупки. «Вот оно,- мелькнуло у Никанорова,- это может быть завязкой: у ребенка не хватает денег, злой дядя добавляет и становится добрее, а дети получают подарок на Рождество…».
Чтобы проверить сюжет на практике, он добавил своих денег, сказав – можно, я добавлю (безэмоционально, просто, он это умел). Женщина была в годах, с грубой внешностью. Ей было ужасно неудобно, но она подавила стыд, хмуро сказала «спасибо» и торопливо ушла.
«Нет, из этого ничего не выжать, да и где-то я уже читал такое».
Никаноров вышел из «Магнита», с удовольствием втянул в себя не очень морозный воздух: «Будем думать дальше».
В сущности, надо было идти прямо через мост, домой в Заречье. Других маршрутов нет. «Но дома–то я точно ничего не напишу» - и он свернул в проходной двор. Там ребятишки лепили снеговую бабу. Баба была почти готова. Уже с ведром на голове и угольными глазами. «Ничего снеговичок», - сказал Никаноров поощрительно. Пацан закричал: «Дядя, а из чего нос?». Никаноров пошарил в сумке и извлёк морковку. Дети зашумели и завизжали. С морковкой снеговик стал молодцеватым.
« - Морковка , дети, снеговик… Э… нет, это новогодний сюжет, а мне нужен рождественский, нет тут символа добра. Морковка не является символом. Морковка… - размышлял он, - какое она может иметь отношение к Рождеству?».
«Знаковость надо продумать, с морковкой мы далеко не уедем», - размыщлял Никаноров, чувствуя как самую малость, чут-чуть, что-то такое шевельнулось плодотворное.
По мосту мальчишки бережно несли ёлку. Один семиклассник и два третьеклассника. Они несли её на весу. Никаноров вспомнил, как много раз притаскивал ёлку, волоча её по снегу.
- Молодцы! - крикнул он детям вполголоса.
Подходя к дому, Никаноров окончательно понял, что рассказ не даётся. «Катарсис нужен… или хотя бы слезоточивость, а у меня одни наблюдения. Надо, чтоб умирал какой-нибудь хорошенький добренький ребёночек… но спасся». Но на эту тему Никанорову просто до полной немощи писать не хотелось. В его семье болели только простудой, и то изредка. А умирали только 90-летние прабабушки.
Он лег спать и ему приснилось, как редактор Кеменов дарит ему золотую клавиатуру за лучший рождественский рассказ, он засмеялся и от смеха проснулся: за окном падал тихий снег, на душе было легко и радостно.
Напевая, Никаноров позавтракал, включил компьютер, нашёл рассказ О. Генри «Дары Волхвов» и заменил имена собственные с американских на русские. Место действия он перенес из Нью-Йорка в Москву, Деллу назвал Леночкой, а Джима - Евгением Александровичем. Труднее всего было с Новым годом. Но вдохновенный Никаноров решительно отправил Женю на подработку в дальнее подмосковье, после которой тот вернулся только к Рождеству. Так что пришлось справлять и Новый год и Рождество разом. Женя ничего не заработал в этот раз, так как директор строительной фирмы проиграл зарплату рабочих в казино, а Леночка получала продавщицей в магазине только 15 тысяч, которые им пришлось заплатить хозяйке за квартиру.
И так как справить праздник было совершенно нечем, то Леночка продала свои роскошные волосы, купила еды и очень стильный чехольчик для жениного мобильного телефона. А в это время Женя продал свой мобильный телефон и купил Лене подарочный сертификат на заплетение афрокос в салоне красоты. В результате получилось и смешно и трогательно, а победила любовь.
Редактор сказал: «Молодец Никаноров – попал!». Никаноров же сделал для себя вывод: чтобы написать не такой, а по-настоящему хороший рождественский рассказ, надо весь год делать добрые дела. Или хотя бы последние два месяца перед Рождеством. Но уж никак ни за два дня перед Новым годом.
около 2005 года