30 сентября
С легкой руки тети Оли я приступила к работе. На мне стального цвета брючный костюм с металлическим блеском, и трикотажная кофточка с коротким рукавчиком цвета мха. Туфли и сумка – черные. Волосы завязаны узлом, и выпушен длинный хвост. Серьги и кольцо – серебро с серым опалом, ну и обручальное колечко. Светлая помада, чуть-чуть подведены глаза.
Сегодня у меня одиннадцатые классы, шесть уроков подряд! Первый урок и третий – профильный класс, на информатику являются группы по пол класса. Без пяти восемь ребята начали собираться в кабинете. Я разбирала книги в шкафу в подсобке. Ничего подходящего, на мой взгляд. Но я отложила по одной книжке из каждой серии, и решила внимательно просмотреть.
Раздался звонок. Я вышла в кабинет. Ребята стояли.
- Здравствуйте. Меня зовут Ирина Алексеевна. Садитесь. Сейчас я попробую запомнить вас. Я буду называть имена, вы подниметесь. Если я не правильно произнесу фамилию, спокойно поправите, и я запомню.
Я начала перекличку. Ребята послушно вставали, я думала с ужасом, что многие из девочек выглядят старше меня, а из юношей – старше, чем Санечка.
- Теперь договоримся о том, как будем работать. Во время урока отвечаете, не вставая, вопрос задавать также можете сидя, поднимите руку, и все. Времени нам на церемонии не хватит. Если будет урок при посторонних – тут уж будете вставать. Работая за компьютерами, если понадобится помощь, тоже тихо поднимаете руку, я подойду. Предмет очень сложный, поэтому старайтесь не мешать друг другу. Через минуту я проверю уровень ваших знаний, а пока – у вас есть вопросы ко мне?
Руку поднял длиннющий и худющий парень.
- Сколько Вам лет? Вы замужем?
- Мне двадцать лет. Замужем, двое детей. Место учебы – мехмат БГУ. Все? Приступим.
Тихий ужас! Это уровень профильного класса? Я начала с самого начала, с алгоритмов, их типов, с простейших примеров. Спохватилась за три минуты до звонка. Ребята растирали затекшие от писания руки. Я записала на доске домашнее задание, спросила, что было не понятно. И отпустила со звонком.
Следующий урок был легче, класс непрофильный, мы поговорили о хранении информации в компьютере, решили несколько задач.
После второго урока перемена большая, и я захотела чаю. Только включила кипятильник, как явилась завуч.
- Как Вы тут, Ирина Алексеевна?
- Спасибо, все нормально.
- Ну-ну, я еще загляну.
Потом пришла Наташа.
- Чай решила попить?
- Присоединяйся. У меня и кофе есть, и печенье. Только чашку неси.
Не успели мы выпить по чашке кофе, к которому Наташа принесла коврижку, дверь снова хлопнула. Вошла пожилая женщина.
- Меня зовут Наталья Петровна. Я математику преподаю, пыталась информатику преподавать, но не понравилось. А как Вам?
- Пока ничего. Чаю выпьете? Я сейчас чашку помою.
- Нет, спасибо, я на минуточку! – и она ушла.
- Теперь к тебе вся школа зайдет по очереди! – засмеялась Наташа.
Наташа глянула на часы, и заторопилась к себе. Я убрала чашку и вышла в кабинет. Все начиналось сначала.
После третьего урока у меня заболело горло. Наташа пришла на помощь и угостила специальными леденцами.
После шестого урока я охрипла. Ну, ничего, на следующем уроке я спрашивать начну, все легче. Или за компьютеры посажу. А десятые в самом начале, таких пробелов не будет. Довольная собой, я обесточила кабинет, заперла его, и понесла журнал в учительскую. Там находилась директриса, Валентина Николаевна.
- У одиннадцатого «А» класса к Вам претензии, Ирина Алексеевна. Говорят, что предмет Вам интереснее, чем они.
- И что мне делать?
- Ничего. Работайте. Интересно Вам – должно стать интересно им. Главное, вы их убедили уже, что Вам интересно.
- Мне очень нравится программирование, и оно легко мне дается, это правда.
- Ну, удачи!
Охрипшая, я пришла домой. Хорошо хоть, на занятия не надо, моя группа еще не приехала.
Приготовила обед, дождалась Санечку, мы поели, и он спросил:
- Неужели школа еще цела? И все ученики живы? И коллеги?
- Изыди, сатана! Накаркаешь еще.
Пока я месяц прохлаждалась в деревне с детьми, Санечка, навещая нас, исполнял еще и роль курьера между мной и заказчиками. Мне перепало восемь контрольных и реферат. Санечка, оставшись один, делал чертежи от скуки. Да еще стипендию получили. Решили, что на стипендию будем жить, а на остальные деньги пойдем мебель покупать.
Денег хватило на мягкий угол: диван, два кресла и журнальный столик; тахту; на недорогие, но симпатичные светло-сиреневые обои в серебристые морозные разводы. Прелесть! И осталось немного денег. На облюбованные шторы не хватило, и мы купили светильник в виде сиреневых цветов. Блеск! Клей у нас был.
Комната небольшая, но мы ее оклеили только на половину, устали, поели и легли спать.
Если повезет, будут еще заказы, успокаивала себя я, да и зарплата идет. Тахта – в Алкину комнату, мягкий угол – маленькую. Потом она станет Валькиной комнатой, а пока будет комнатой для гостей.
С этими мыслями я уснула.
1 октября
Проснулась, умылась, оделась, выпила чашку чая – и в бой!
Первые два урока в десятых классах прошли легко. Перед третьим уроком прямо в кабинете какой-то верткий парень наскакивал на довольно толстого парня, подпрыгивая, бил его ногами. Тот пытался отойти, но не тут-то было.
- Прекрати немедленно! – рявкнула я.
- Не собираюсь!
Ну я и скрутила ему ручонку назад.
- Домой идти не побоишься? Как бы камушек в голову не попал! - прорычал он.
- Слушай, гад, я сейчас выволоку тебя и подмету тобой школьный двор! – педагогично зашипела я, - пусть увольняют, пусть хоть посадят, но какое я удовольствие получу! Не смеет всякая мелкая пакость мне угрожать! И распускать руки в моем кабинете!
- Извините! Мы друг друга не поняли!
- Надеюсь. А извиняйся не передо мной!
Фамилия этой пакости была Шиманов.
Перед пятым уроком заглянула очень стройная брюнетка лет тридцати.
- Я – классная 10 «В». Чем Вы так покорили моего Шиманова? Угрожает, что каждый, кто вякнет хоть слово против новой информатички, будет иметь дело с ним! – смеясь, сказала она.
- Хотела подмести им школьный двор! – честно сказала я.
- Не побоялись связываться? Они ж на все способны! Я так опасаюсь. Этим мерзавцам ничего не стоит бросить камень из-за угла!
- Не можем же мы позволить себе их бояться!
- Теоретически нет, конечно, а вот на практике все иначе.
Во второй день горло болело меньше.
Мы с Санечкой доклеили обои в маленькой комнате, расставили диван, кресла, низкий столик. Санечка повесил светильник. Очень мило. Карниз на окно есть. Нужны шкаф, коврик, шторы – и комната жилая. Но чего-то не хватает ей, может, души? Моя любимая комната – гостиная, в которой стоит старая мебель, висят оранжевые портьеры, где обилие старомодных безделушек. В эту комнату тоже нужны и диван, и стулья. Но мне так хорошо сидеть на старом дубовом кресле при свете торшера с самодельными оранжевыми абажурами.
Надо скорее приводить квартиру в порядок, скоро свадьба Аллочки-старшей и Лени…
15 октября
Я уже совершенно освоилась в школе. Горло уже почти не болит, натренировалось. С ребятами тоже все нормально: я их на уроке загружаю так, что сил и времени рыпнуться у них нет. Шиманов стал моим ближайшим другом, и все перемены крутится в моем кабинете. Я решила, что он пойдет на конференцию с работой «Пифагор – великий мистик и автор Великой теоремы». Я сляпала эту работу из трех моих работ о Пифагоре и магических числах, о тероеме Пифагора и о гадании Пифагора. Все эти программки были сделаны на Паскале, поэтому на синтез понадобилось два дня. Счастье, что все понравившееся я храню на дискетах! Магию и гадание я делала для себя, для забавы, а доказательства теоремы Пифагора с использованием графики – на втором курсе к зачету.
Вторую работу я переделала из работы, которую год назад делала на заказ. Получилось тоже интересно, это – электронный справочник школы. Сведения о расписании, об администрации, учителях, учениках, социальной службе, с выборками, запросами, графиками и т.д. Язык программирования тоже Паскаль. С этой работой пойдет парень с потрясающей фамилией Шуба из 11 «А».
Третью работу я, ничтоже сумняшеся, по теории графов делала в прошлом году в качестве собственной курсовой на Си. С ней пойдет друг Шубы Одинцов.
Теперь надо только сделать и оформить описания этих проектов, и готово!
И еще нашелся парень, из профильного десятого, Олег, которого можно подготовить к олимпиаде. Он год учил Паскаль сам, конечно, масса пробелов, но соображает хорошо.
Обычно я держу данное слово!
Вечером, когда я пришла из университета, заглянула Аллочка.
- Привет, невеста! Готовишься? – весело спросила я за чаем.
- Не-а!
- И почему?
- Ой, сколько денег надо! Купишь платье и туфли, на стол не хватит! А брать платье на прокат и дорого, и не хочется!
- Для стола существует и подножный корм. Я в деревне время даром не теряла. У меня специально для твоей свадьбы стоит трехлитровая банка жареных опят, сделаем с куриным филе. Трехлитровая банка жареных лисичек, сделаем с картошкой. По три литра маринованных опят и маслят. Соленые волнушки и грузди. Сушеные белые – в салат и на грибную икру. Клюква и брусника – к мороженому. И из уловов дяди Коли конфисковала три огромных щуки и три здоровенных толстолобика! Щук зафарширую, толстолобика сделаю заливным. Тетя Люда сказала, чтобы дядя Витя, свекор наш, подъехал на машине за колбасами, окороком и т.д. Ах да, я же еще нарезала кучу шампиньонов, они в морозилке, зафарширую шляпки ножками!
- Что сделаешь?
- Отрежу ножки, пожарю с луком, вобью яйца, зафарширую шляпки, положу сверху сыр и запеку в духовке! Вкусно! Тетя Люда так делала.
- Здорово! Бабуля закатала огурцы, помидоры, перцы, компоты.
- Вот именно. Купишь селедку, какую-нибудь соленую или копченую рыбку поблагороднее, икру, водку, вино, хлеб. А с платьем надо решать! Я видела отрывок какого-то сериала, там на невесте была не шляпка, а ободок с полями. Мне понравилось. Я могу это и сама сделать. А ты не хочешь вечернее платье из белого атласа? Или кружевное? Прицепим на него что-нибудь, сойдет за свадебное, а затем отцепим, и носи!
- Давай в субботу после занятий по магазинам пробежимся?
- Давай!
Но тихо посидеть нам не дал звонок:
- Ирочка? Это Нина, классная 10 «В». Андрея Шиманова сильно избили! Он Вам ничего не рассказывал? Он ведь у Вас в кабинете все время ошивается!
- Ничего не говорил! Мы ведь к конференции готовимся! А в каком он состоянии?
- Треснули ребра, сломана левая рука, лицо - сплошной синяк! Правое плечо выбито из сустава. Ухо травмировано. Сотрясение подозревают. Домой дополз и свалился. Мать не понимает, в чем дело.
- Кошмар какой-то! Но, если нет сотрясения, остальное заживет, как на собаке. Где он?
- Во вторую увезли. Он даже не намекал на неприятности?
- Нет.
- Извините, Ирочка, что потревожила. До свидания!
- До завтра, Ниночка, не волнуйтесь так!
- Что, Ирка, случилось?
- Ох, Алка, одну забавную личность побили! А я его на конференцию готовлю! Районную!
- Будешь готовить на городскую, вообще убьют! Тебя нельзя подпускать к детям!
- Да я тут причем?
- Не знаю я! А до твоего прихода все тихо было?
- Не знаю! И вообще, иди к черту!
- Уже иду! Значит, в субботу идем за платьем?
- Ага!
17 октября
Мы с Аллочкой встретились после занятий, выпили кофе, и пошли по магазинам. Для начала мы нашли платье для меня. Длиное, узкое, обтягивающее, с длинными узкими рукавами, очень открытое, с высоким разрезом. Темно-зеленое с изумрудным отливом. Вот и есть что надеть на свадьбу подружки!
В другом магазине купили платье для Алки. Не свадебное, а вечернее, белое в серебристые цветочки. Узкий открытый лиф, расклешенная юбка, узкий рукав. На Аллочке оно сидело, как влитое.
- К нему не подойдет ни шляпка, ни такой ободок с полями, как я говорила. Только укладка и большой цветок или много мелких цветочков.
- Это не проблема! Куплю. Туфли нужны.
- Пошли искать.
В обувном на Ленинском купили белые лодочки на шпильке, там же купили белые колготки.
- Вот я и готова! – развеселилась Аллочка, - перчаток, сумочки и прочего мне не надо. Нацеплю что-нибудь на шею и в уши.
- У тебя есть бусы из хрусталя, - вспомнила я.
- Действительно! Серег к ним нет!
- Вот и пошли в «Чаровницу»!
Купили серьги, и с чувством исполненного долга я поехала домой.
Завтра рано утром выезжаем к детям, как я соскучилась за неделю. Алка-младшая болтает все лучше, Валька-младшая становится все больше. Мои дочери очень похожи между собой, беловолосые, голубоглазые, копии Санечки.
Не успела придти домой, как позвонила Алкина мама.
- Ира, Галя договорилась о столовой у себя на работе, где твоя свадьба была! Но только о помещении! Там на кухне реконструкция какая-то, они согласны только подогреть и подать. Алка сказала, что ты что-то приготовить обещала, продиктуй мне, что именно, я запишу. Надо распределить, что я приготовлю, что Лара. И Галя обещает помочь. Кто ж думал, что мы породнимся! Чудеса! Голова кругом!
- Спокойно, тетя Зоя, все уладится. Алка уже пришла?
- Нет, жду.
- Мы купили платье, туфли, колготки и серьги. Красивые!
- Хоть этой заботы нет! Ну, я записываю.
- Сделаю жареные лисички с картошкой, и жареные опята с куриными грудками. Грибную икру из сушеных боровичков. У меня приготовлены маринованные и соленые грибы, очень вкусные. Много! Есть шампиньоны, зафарширую. Также зафарширую три большие щуки и сделаю заливными трех толстолобиков. Тетя Люда мясное передаст. Да, клюква и брусника для мороженого есть. И даже лесные орехи. Пломбир развесной купим. А что еще мне сделать? Я еще планировала салат сделать с жареными белыми, луком, морковкой, ветчиной, фасолью и маринованными огурцами. Вкусный.
- Молодец, спасибо! Сделай еще, пожалуйста, эклерчики закусочные, мне Алка как-то приносила от тебя, с селедкой. Галя возьмет на себя торты и пирожные. Я сделаю шашлыки, отбивные, кур зафарширую. Лара обещала заняться салатами, нарезкой, бутербродами. И еще одно дело к тебе.
- Да, тетя Зоя?
- Приедут две мои двоюродные сестры с семьями, это девять человек и шофер маленького автобуса, что их привезет, десятый. Могут они у тебя переночевать? Утром они уедут, на обед на второй день не останутся, их надо будет завтраком накормить. Примешь?
- Конечно, не волнуйтесь.
- Петиного брата с семьей у Гали поселим. Не вселять же кого-то к новобрачным. А у нас две комнаты, и мама к нам переезжает. У нас остановится тетка Пети, она одинокая. Да, Ира, подсчитай, если спальных мест не хватает, мы раскладушки завезем. И постельное белье я привезу. Значит, у тебя будут три супружеские пары, и трое детей от шестнадцати до двадцати. И шофер!
- Постельного белья не надо, у меня хватает, и стиральная машина хорошая. А что касается раскладушек, я прикину, и позвоню.
- Спасибо, Ирка, были вы всегда с Алкой подружками, теперь сестрами станете.
- Звоните, если что-то понадобится!
19 октября
После свидания с девчонками настроение чудесное! И день – чудесный! Прохладный, но ясный и солнечный.
Алка-младшая пытается рисовать! С ней разучили стихотворение про тигра, который сидел на табуретке, и она сделала тигра из рыжей кошки, нарисовав ей черные полоски кремом для обуви. Обеих еле отмыли, а у кошки еще и еле прощения выпросили, очень уж обиделась.
Валька вовсю гулит. И почти не плачет.
- Ирина Алексеевна, - сказала завуч, заглянув после второго урока, - приедет машина, листья вывезти. На третьем уроке выводите детей, будем листья грузить.
Листья так листья. Ребята обрадовались. Три класса листья из огромной кучи нагружали на носилки, и забрасывали в машину.
Учителей было пятеро: физруки Юрий Николаевич, Игорь и Женя; я и англичанка Марина. Игорь и Женя стояли в кузове машины и принимали у мальчишек носилки, девочки, Марина и я носилки нагружали, мальчишки носили,
Юрий Николаевич и два парня утаптывали листья в машине. Весело!
Вдруг одна из девочек вскрикнула:
- Ой, а это что?
Я присмотрелась: ботинки, мужские, в странном положении, не оставляющих сомнений, что и ноги там. Девочки завизжали.
- Всем отойти! – рявкнула я, - Юрий Николаевич, Женя и Игорь, отвести ребят в классы и караулить, не допускать болтовни! Марина, доложить администрации и позвонить в милицию! Я останусь здесь. Быстро! Инструменты занести на место!
Все настолько оторопели, что послушались.
Ждала я минут пять. Вначале примчались директор и завуч.
- Что случилось? – крикнула на бегу завуч. Полненькая директриса только тяжело дышала и вопросительно смотрела.
- Похоже, труп, - отозвалась я.
- Чей?
- Пусть милиция смотрит.
За милицией не заржавело. Труп оказался парня моего возраста, завуч и директор его опознали, бывший ученик, Костя Булкин.
Мы пятеро дали показания, над кучей недогруженных листьев колдовала бригада. Школа бурлила, работать было невозможно. Как же быстро все узнали, хватило одной перемены.
Вечером, после университета, пожаловалась Саньке на жизнь.
- Я же говорил, нельзя тебя в школу пускать!
- Да я тут причем?
- Чтобы не лезла расследовать! Побью!
- Да мне это зачем?
Отдохнуть мне не удалось. Телефон, будь он неладен. И какой враг рода человеческого его изобрел? Белл, кажется. Наверно, на него помрачение нашло.
- Ирина? Мы ровесницы, может, обойдемся без отчества? Я – Лена Шиманова. Мне и Нелли Булкиной нужно поговорить с тобой. Ничего, что на ты?
- Нормально. Когда?
- Прямо теперь. Выйди через десять минут в беседку у себя во дворе.
- О? Хорошо.
Мне было зябко, хоть градусник показывал 14 градусов тепла. Я натянула джинсы, белый свитер и джинсовую курточку на белом меху. Очень хотелось надеть теплое пальто, но я не хотела выглядеть смешно.
Девушки, которые поднялись мне на встречу, привлекали внимание. Одна была настоящей русской красавицей! Сантиметра на два ниже меня, килограммов девяносто живого веса, которые очень ловко распределились, бюст не менее пятого размера! Пшеничные волосы распущены по плечам, румянец, черные брови и карие глаза. Ей бы красавицу крестьянку крепостную играть в кино! Вторая была маленькой, худенькой, с пышными рыжими волосами и светлыми глазами.
- Ира? Я – Лена Шиманова, а это – Нелли Булкина, - кивнула красавица на рыженькую.
Я кивнула в ответ.
- Как я понимаю, Лена, ты – сестра Андрея Шиманова, а Нелли – сестра Кости.
- Они близнецы, Костик тоже рыжий. Мы трое учились в одном классе, с Нелли я дружу с пятого класса, а с Костей начала встречаться год назад, – пояснила Лена.
- Я так радовалась, что у моего брата роман с моей подругой! До этого он менял девушек, я их и не запоминала. А потом признался, что давно хотел привлечь внимание Лены, - всхлипнула Нелли.
- Девочки, я очень сочувствую вам обеим, но чем я могу помочь? – спросила я.
- Разговори Андрюху. Мы так поняли, что его избили в тот же день, когда убили Костика, - заплакала в полный голос Нелли.
- Андрюшка молчит, а мы хотим знать правду! Мы отомстим за Костика! Андрей с таким восторгом говорит о тебе, что может все выболтать, если надавишь! – заплакала и Лена.
- Андрей еще в больнице? В субботу я забегала, меня не пустили – карантин.
- И принесла ему американский детектив и фрукты, - улыбнулась сквозь слезы Лена, - он мне по телефону хвастался, меня тоже не пустили. Завтра утром его выписывают. Скорее всего, он примчится в школу.
- Почему вы думаете, что есть какая-то связь между ними?
- Видишь ли, хоть между ними и четыре года разницы, но они общались последнее время, - сказала Нелли.
- Почему вы думаете, что, узнав о смерти Кости, Андрей будет молчать? Ведь не по телефону же говорить об этом.
- Он очень упрямый. Он твердо заявил, что ничего не знает.
- Хорошо, попробую его разговорить. А чем вообще Костик занимался?
- Окончил училище, работал электриком на тракторном заводе. Работа его не причем, он жаловался, с ним работают все взрослые, серьезные, семейные мужчины. Правда, они во время обеда играли с ним в шахматы или настольный теннис, но дружеского общения с товарищами по работе не было, слишком интересы разные, - сказала Нелли.
- А вне работы?
- Друзья по школе, по двору. Но, вообще-то, Костик мало с кем общался последнее время, больше дома сидел, или с Леной. И ничего мы не понимаем, не за что его было убивать!
- Неля, извини, но в карты он не играл? – осторожно спросила я.
- Никогда не слышала! – хором сказали девочки.
- При первой же возможности поговорю с Андреем. Дайте ваши телефоны.
Лена протянула мне листок, достав его из кармана.
Мы распростились, и я пошла домой.
Дома Санечка пристал с вопросами. Говорить я не могла, печально пискнула и нахохлилась. И залезла в горячую ванну.
20 октября
Шиманов явился в школу к концу дня, его выписали только после двух. Рука у него была в гипсе, местами он был заклеен пластырем, и странно двигался, видимо, ребра болели. Был он бледен и непривычно серьезен.
- Привет, несчастье! – попыталась сказать я как можно веселее.
- Что тут нового? – нейтрально сказал он.
- Новый труп, что же еще?
- Похоже, Вы не шокированы? – ехидно произнес ученик.
- Настоящую леди ничего не может ни удивить, ни шокировать! – процитировала я, - а ты ничего не хочешь рассказать мне? Все-таки я старше и опытнее.
- Вы думаете, мне есть что рассказать?
- Уверена. Но не хочешь, так и не надо. Давай чай пить. Я принесла вторую чашку, и у меня есть домашние пирожки и печенье.
- Пирожки с капустой? Вкуснющие! Я угощал ими соседей, были в восторге, я говорил, моя девушка пекла! – фыркнул Андрюха, садясь за стол.
- Сегодня – с ябоками и с грибами. А печенье творожное. И я не старая на роль твоей девушки?
- Вы, Ирина Алексеевна, старше меня на четыре года. Еще совсем недавно я встречался с девушкой, которая старше меня на шесть лет!
- Понятно, - сказа я, разливая чай и выкладывая пирожки и печенье, - тебе интереснее люди старше тебя? Поэтому ты и с Костей дружил?
- Откуда ты знаешь? То есть, откуда Вы это знаете, Ирина Алексеевна?
- Можешь говорить мне ты, когда никто не слышит. А теперь, Андрей, выкладывай. Не хочу и на твой труп наткнуться! По крайней мере, до конференции!
- Вы очень добры! Так откуда Вы это знаете, Ирочка?
- От ребят, конечно. После того, как нащли Костю, школа бурлила.
- Паршиво. Ой, как паршиво!
- Так говори же!
- Да ничего я Вам не скажу! Потому что мне тоже не хочется наткнуться на Ваш труп, тем более до конференции!
- Андрюха, послушай …
- Я ни на что не клюну! Понимаете? Ни на что!
- А я тебе ничего, кроме помощи, и не предлагаю. Не боишься последовать за Костей?
- Боюсь. Имено поэтому не хочу, чтобы кто-то лез в мои дела. Очень вкусные пирожки. Вы речь для меня написали?
- Даже распечатала. Для всех вас. Папки оформила, дискеты записала.
- Давайте порепитируем.
И мы час репетировали его выступление. А также попробовали искать ответы на возможные каверзные вопросы.
Дома я первым делом позвонила Кольке. Колька прискакал, выслушал меня, и пообещал проследить за Андрюхой. Я нацепила брюнетисный парик и черную кожаную куртку, и мы с Колькой отправились к дому Шиманова. Я надеялась, что Андрюха выйдет, и я покажу его Кольке.
Однако Шиманов не появился. Зато мы засекли Нелли, с которой на повышенных тонах говорили трое парней. Они явно угрожали ей, размахивали руками. Нелка плакала, отрицательно мотала головой. У нее что-то требуют? Один парень замахнулся. Я не выдержала.
- Привет, Нелка! Сто лет не видились! Какие-то проблемы? – с этими словами я скрутила руки замахнувшемуся мерзавцу. Его спутники попытались вмешаться, но у Кольки с ними был разговор короткий. Кулаки у него, как кувалды. К восемнадцати годам наш малыш достиг 198 сантиметров, и весил под девяносто килограмм. Причем это килограммы накаченных железом мышц.
- Так в чем дело, прелестный юноша? – спросила я вырывающегося парня.
- Пусти, сволочь! – зашипел он.
- Так что тебе надо он Нелки? – подошел к нам Колька.
- Пусть вернет незабудку! – заорал парень и попытался лягнуть меня. Я отпустила руки и изо всех сил лягнула его в зад. Он упал.
- Нет у меня никакой незабудки! – рыдала Нелка, - и у Кости никакой незабудки не было!
- Что такое «незабудка»? – поинтересовался Колька.
- Не знаю! – провыла Нелка.
- Знает, сучка! – прорычал парень.
Его товарищи поднялись, и они втроем удалились, выкрикивая угрозы в адрес Нелки, Кольки и в мой.
- Кто вы? – недоверчиво посмотрела на нас Нелка.
- Не узнаешь, подруга? – засмеялась я, - я учителка Андрея!
- Ира? – не поверила Нелка.
- Именно! Кажется, что-то проясняется. Что они от тебя хотели?
- Какую-то незабудку! Я шла с работы, я регистратор в поликлинике, а они меня поджидали. Думала, прибьют, а тут вы. Что вы тут делаете?
- Закомься, это Колька, мой друг детства. Мы крутимся в вашем дворе, надеялись увидеть Андрея, пошпионить за ним немного. Он мне ничего не стал говорить, так как, по его словам, не хочет наткнуться на мой труп до конференции. Во что влез Костя? Почему это так опасно?
- Кого спрашиваешь, Ирка? – заржал Колька, - присутствующие этого не знают.
- Я не знаю! – снова заплакала Нелка.
- Ты этих парней знаешь? Можно одного схватить и допросить, - предложила я.
- Первый раз их вижу. Я боюсь из дома выходить теперь!
- Парень у тебя есть? – спросил Колька.
- Да. Очень хороший, но здоровье у него слабое, сердце больное. Мне врачи наши говорили. Где ему драться! Валерка добрый, умный, он на пятом курсе архитектурного, он стихи пишет, рисует замечательно!
- Понятно. Возьми больничный, есть же друзья среди врачей? И для подружки возьми. Осень, грипп, не мне тебя учить. А Андрея будем охранять. По телефону хрипите, отгорваривайтесь высокой температурой. Две подружки имеют полное право заразить друг друга, - распорядился Колька, - Валерка пусть здесь не отсвечивает, нечего сердечнику с гриппозниками водиться. Это чтобы и его не охранять.
- Ой, правильно! Созвонюсь с Танечкой, она привезет! Спасибо вам! И Лену предупрежу!
- Нелка, если до чего-нибудь додумаетесь, сразу звони!
Колька довел Нелли до квартиры, потом мы еще покрутились во дворе, и разбежались.
Дома я начала звонить Лене. Но к ней пока никто не обращался.
Санечка что-то заподозрил, но я его отвлекла.
21 октября
Вышла я из дома чуть раньше обычного, и пошла к дому Шиманова. Издали проводила Андрея, но к нему никто не подошел. Я и домой его провожу, а там Колька подойдет. Главное, задержать его до половины четвертого в школе. Ну опоздаю на занятия, и что? Я отличница и мать двух маленьких детей.
По средам у меня шесть уроков, и довольно сложных: четыре часа в профильных классах, так что подумать времени не было. На первой большой перемене заскочил Шиманов, и дернулся, увидев меня. А в чем дело? На мне был мой рабочий брючный костюмчик стального цвета, с голубенькой блузочкой, на воротнике пиджака – крошечный букетик незабудок, из бисера. Я обожаю возиться с бисером, и у меня куча самодельной бижутерии. Реакция Андрюшки мне понравилась. Он в курсе! Вот бы и я была в курсе.
После уроков мы вчетвером (Андрей, Саша Шуба, Игорь Одинцов и я) напились кофе с эклерчиками (моей работы), булочками (из буфета, притащил Андрей) и яблочным пирогом бабушки Саши, и репетировали не по одному, а как бы на публике, тем более что к нам заглянула завуч и осталась послушать.
После репетиции все, кроме Шиманова, разошлись.
- Откуда у тебя эта брошка? – выпалил он вопрос, который, наверно, мучил его весь день.
- Эта? Сама сделала. Уже давно. Очень люблю плести из бисера. У меня есть и колокольчики, и веточка яблони, и лилия, и маки! А также воротнички, манжеты, серьги и тому подобное. А что? Да это и не брошка, а просто букетик.
Шиманов молчал. Я вопросительно на него смотрела.
- Андрюша, в чем дело?
- Ни в чем.
- У тебя что-то связано с брошкой в виде незабудки? – умышленно сказала я не «незабудок», - что-то неприятное?
- Да. Если можно, не носи ее.
- Хорошо. А не незабудки можно?
- Все, что угодно.
Я отправила Андрея, сказав, что задержусь, а сама пошла за ним следом. Он не оглядывался, шел прямо домой. И никто к нему не подходил. У его дома болтались уже Колька с Настенькой (девушка Кольки, моя подруга). Они мне подмигнули, и я поехала в университет.
Вечером позвонила Лена, сказала, что ей днем звонили дважды, пытались вызвать во двор. Она объясняла, что лежит платом, температура высокая, и к себе никого позвать никого не может. Нет, ей слово «незабудка» ничего не говорит. Нет, говорит, конечно, во дворе клумба есть с незабудками, но у Кости она их никода не видела. Она очень любит ирисы, их ей Костик и дарил.
Колька отзвонился и заявил, что ни они с Настей, ни Сергей с Эллочкой (Колька привлек и старшего брата с девушкой, тоже близкой моей подружкой) ничего не видели. Ни Андрей не выходил, ни та троица не появлялась.
Дело застряло на мертвой точке. Хоть и не совсем: я поняла, что требовали у Нелки. Брошку в виде незабудки! Вряд ли бисерную…
Неужели она у Андрюхи? И чья она? И что, из-за нее убили Костю?
Как заставить заговорить Андрея?
22 октября
У меня всего четыре урока. Я снова проводила до школы Андрея, он опять-таки не оглядывался. Легкий объект! После своих уроков я сбежала готовить обед, затем переоделась в брюнетку и пошла к школе.
Андрей вышел. Я пошла за ним. В маленьком скверике к нему подошли двое парней. Я подошла ближе. Те, что напали на Нелку! Они увидели меня, и узнали! Та же куртка и парик. Я остановилась поодаль.
- Кто это? – показал на меня пальцем один, в кожаной кепочке и желтых сапогах. Нет, разумеется, на нем имелись также джинсы и куртка, но кепочка и сапоги очень в глаза бросались.
- А я откуда знаю? – искренне удивился Андрей.
- Мама не объясняла, что невежливо пальцем на незнакомых дам показывать? – презрительно бросила я, подойдя ближе.
- Послушай, куколка, что тебе нужно? – спросил парень в кепочке.
- Да ничего. Иду, а тут – знакомые лица. И – не только лица, - выразительно кивнула я на второго, которого держала за руки, а потом лягнула в зад.
- Слушай, сучка, что-то ты разговорилась, - обозлился Битый Зад, и рванулся ко мне. Я встретила его ударом ноги в челюсть. Спасибо природе за длинные ноги! Ну и тренерам, конечно. Вторым ударом я его вырубила минут на десять.
- Вали-ка отсюда, парень! – велела я Андрюхе.
- Никуда я не пойду!
- Уходи. А я пока с этой кепочкой потолкую.
- Кто ты? – завопил Андрей.
- Не знаешь ее, да? – не поверил Кепочка.
Я подошла к нему и замахнулась. Левой рукой. А ударила – правой. Он задохнулся. Я схватила его за шиворот и бросила на скамейку. Затем подобрала Битый Зад, и усадила рядом.
- Твой друг очнется минут через десять. Я смогу искалечить тебя за это время. Ответишь на несколько вопросов, будешь цел. Да вали же, пацан! А то и тебя вырубить придется!
- Я не помешаю, - странным голосом сказал Андрюха.
- Какую незабудку ты требовал от Нелли? Брошку?
- Да. Откуда знаешь?
- Не твое дело, - ласково встряхнула я его, - давай колись!
- Брошка была у бабки.
- Чьей?
- Ничьей. Бабка была старая. Брошку подарила медсестре. Она продавать ее не хотела, и …
- Стоп. Кто не хотел продавать брошку? Бабка или медсестра?
- Медсестра.
- И вы решили ее спереть? Или заставить Костю?
- Он работал с ее мужем! Бывал в доме!
- А на кой вам брошь?
- Она дорогая! Ее последней императрице родственник подарил на именины. Брат, кажется.
- Откуда ты знаешь?
- Нам один человек деньги обещал.
- Костю вы убили?
- Нет! Мы пацана помяли немного.
- Имена дружков и заказчика!
Кепочка замялся. Я врезала ему по морде, хоть сидящему и неудобно.
- Записывай, пацан! – велела я Андрею. Тот достал тетрадку и ручку.
- Диктуй, гад! – нежно сказала я. Тот и продиктовал имена и адреса свои и дружков, а вот про заказчика сказал, что не знает его. Он звонил по телефону, и аванс бросил в почтовый ящик.
- Теперь фамилию медсестры и бабки.
- Медсестра – Петрова. Про бабку ничего не знаю.
- И что было дальше?
- Брошь исчезла! Мы у Петровых побывали, но нас опередили. К медсестре вломились, квартиру обчистили. Костя, наверно. Но клялся, что не он. И мы не знаем кто его убил! Я и этого поганца подозревал, и девицу его, и сестру! А больше я ничего не знаю!
- А больше и не надо! Документы с собой есть? – он достал права на управление мотоциклом. Не соврал! Найду, когда понадобится.
- Вырви мне листок, парень! Спасибо. Если тронешь пацана пальцем, или девчонок, со мной иметь дело будешь. Понял? – и я повернулась, и пошла, и будь я кошкой, то высоко б задрала хвост.
Сзади раздались быстрые шаги.
- Ирина, стой! Ну, чумовая! Что ты творишь? – раздался голос Андрея.
- Ты меня узнал? – обиделась я.
- Да уж твой милый голосок не перепутаю!
- Ты с брюнеткой не знаком! Иди к кафе, жди блондинку в голубой джинсе. Через двадцать минут.
Я заскочила домой, переоделась в голубые джинсы и белый свитер, сделала макияж под блондинку и нацепила белокурый парик. Белые сапожки, белая сумочка и джинсовая курточка завершили маскарад. Еще я успела позвонить.
Андрюшка уже стоял у кафе.
- Привет, Андрюшечка! – пропела я. Мы взяли пирожные, кофе, сели за столик.
- Ну? – спросила я.
- Просил же не лезть! – простонал он.
- Надо было, чтобы они еще разок тебе накостыляли?
- Да лучше бы накостыляли! Чего ты добилась?
- Теперь, когда мы их знаем, они не тронут ни тебя, ни девочек.
- А кто помешает заказчику нанять других?
- Вначале заказчику придется найти других. Ты обратил внимание, что они – соседи? Двое живут в одном доме, один – в соседнем. Думаю, и заказчик живет рядом. Он их знает, разумеется. И мальчики уже под наблюдением. Завтра у меня уроков нет, поговорю с медсстрой Петровой. И что-то мне говорит, что заказчиков – два. Это дело пора кончать.
- Привет! – громко гаркнул над ухом Колька.
- Откуда ты? – недовольно спросила я.
- Твоя парочка дома, за домом наблюдают. Ты – Андрей? Я – Николай! – парни пожали друг другу руки.
Мы побробно рассказали Кольке о случившемся.
- Ни фига! – заявил тот, - и не такое распутывали! А ты связался с Иркой – теперь терпи! Мне и на кладбище ночами дежурить приходилось, и младше тебя тогда был!
- А зачем? – удивился Андрюха.
- Да вампира поймать она хотела! Да нету их!
- Не знаю, не видела. Но это – не доказательство их отсутствия на земле.
- Да уж, с Вами, Ирина Алексеевна, не соскучишься! – с ошалелым видом сказал Андрей.
- Не подрывай мой педагогический авторитет, Колька! – возмутилась я.
- Педагогический авторитет? Ирина Алексеевна? Уржаться можно! – ошалел на этот раз Колька.
- Значит, Колька, заедешь к Юльке и возьмешь большую черную сумку, отвезешь мне к девяти в универ. Если сейчас Андрюху засекли с блондинкой, то домой вернусь лично я. Сам будь осторожен.
- Знаю, не впервой!
- Колька, а сколько тебе лет?
- Восемнадцать.
- Ты давно знаешь Иру?
- С рождения. А она разрешает тебе так себя называть?
- Не в школе. Но я боюсь перепутать.
- Понятно! – снова заржал Колька.
- Ну все, парни, я еду на занятия! – решительно сказала я, - быстренько, Андрей, выкладывай!
- Да ты уж все знаешь! На Костьку наехали, угрожали расправиться с Нелкой и с Ленкой, тем более что они обе красивые. Петров – мастер на их участке, Костьку привечал, он пару раз был у них дома. Никакой брошки ему не показывали, конечно, баба он, что ли? А вот когда у него эту брошку требовать начали, он стал внимательнее. Единственное, что он видел, у мужиков на работе, фотку с какого-то юбилея, там на жене мастера брошь в виде незабудки была. Он эту брошку зарисовал, Костька. А потом и фотку стащил. Но он не каждый день бывал у Петровых, несколько раз всего, как искать что-то на глазах у хозяев? У него стали требовать ключи. Он почти из дома не выходил, боялся. А мне рассказал, как брату Ленки, любил он ее. Однажды Петров снял пиджак, куртку надел и пошел в цех, а Костька вытащил ключи и позвонил одному из той тройки. Тот подъехал на мотоцикле, взял ключ, затем вернул к концу дня, очень ругался, вроде, брошку не нашли. Костька ключи и подсунул в пиджак. Назавтра Петров рассказал, что влезли в квартиру, все перерыли, все вещи на полу оказались, кухню всю растребушили. А взяли мало, все деньги с собой жена таскает, купить чего-то хочет, а из драгоценностей у него обручальное кольцо и зубы, и у нее два кольца, цепочка и серьги. Это на них и было. А сын их сейчас в военном училище. Так взяли магнитофон сына, старый, его же старенький видик и кассеты. И старую брошку. А на Костьку стали наезжать, требовали вернуть брошку. И у меня ее требовали, а я ее только на бумаге видел. В смысле, фотку и рисунок. Меня избили эти трое. Кто убил Костю – не знаю, думаю, они же. Все!
- Не горюй! Девочки дома посидят, в квартиры к ним не влезут, двери прочные. За тобой присмотрим. Все уладится. Я побежала!
И я убежала.
По дороге я заглянула в комиссионный на Карла Маркса. Там мне попался на глаза небольшой кусочек сверкающей серебряной парчи, сорок сантиметров на сто пятьдесят. Сделаю Алке сумочку! Там же я купила серебристый шнурок.
После занятий меня встретил Колька с сумкой, я надела черное пальто с капюшоном и черные сапожки. Курточку и белые сапожки убрала в сумку. Парик я сняла еще до занятий.
- Мы с Андрюхой еще потолковали. Боится он за тебя! За Лену и Нелку – тоже. Я его проводил домой, видел его сестру – действительно, хороша!
- Хороша! А до чего-нибудь додумались? Как он считает, Костя ему не врал?
- Он уверен, что нет. Те три гада уверяли, что когда они явились, в квартире уже кто-то побывал? Вот в это можно поверить? Странное совпадение!
- Одно из двух: либо эта брошка понадобилась не только их заказчику, либо они решили припрятать ее от заказчика. Поговорить с ними надо еще раз. Завтра. А сначала – с Петровой.
Колька сдал меня из рук в руки Саньке, и упылил. А я еще поломала голову, потом сделала одну контрольную и уснула.
23 октября
Утром я встала рано, накормила Санечку, и села на телефон. Последний звонок был Петровой Марии Романовне, она согласилась поговорить со мной. Правда, сразу я ей не сказала, о чем.
Мария Романовна мне понравилась: лет сорок, статная фигура, темные длинные волосы собраны в пышный узел. Ей на смену к двенадцати, и около двух часов у меня есть. Она сразу усадила меня пить чай с пирожками с абрикосовым повидлом.
Я честно выложила ей, как, убирая листья, наткнулась с ребятами на труп Кости, как избили Андрюшку, об угрозам сестрам Кости и Андрея. О молчании Андрея, который боялся за свою сестру и сестру Кости. О том, что в милицию идти пока страшно: как найти заказчика? Его спугнут, он затаится и снова нанесет удар. Она слушала меня, замерев на месте.
- Ну и ну! Лучше б попросили брошь у меня, я бы отдала от греха подальше…
- Расскажите! – попросила я.
- Да нечего и рассказывать! Лет десять назад понадобилось делать уколы дважды в день немолодой женщине, семьдесят пять ей было. Одинокая, умница, интеллигентная. Мы почувствовали симпатию друг к другу. Я ей предложила по пути продукты купить. Так и пошло. Когда она хорошо себя чувствовала, деятельная становилась, часто меня из дому вытягивала, гуляли, в кино и театры ходили, мужа-то не вытащить! Она готовила хорошо, на обеды приглашала. Болтали, смеялись. Подружились, в общем. Я и на даче у нее гостила, она мне делать ничего не позволяла, вытащит шезлонг и говорит: «Отдыхайте, Машенька!». Кругом лес, хорошо! Грибы собирали, чернику. Звали ее Ольга Федоровна Ланская. Как-то сказала, что была замужем в молодости, но муж молодым умер, детей завести не успели. Ни сестер, ни братьев. Так десять лет и пролетело: то она меня развлекает, то я ее выхаживаю.
А затем она подхватила двустороннее воспаление легких. Надежды не было никакой. Вот позвала она натариуса, и говорит: «Квартиру мою со всей обстановкой и дачу внуку покойной подруги – это завещание. На брошь – дарственную на имя Петровой Марии Романовне, на память». Заплатила какой-то налог, и вручила мне маленькую блестящую брошку в виде цветка незабудки: серединка – желный камушек, лепестки – голубые, листик – зеленый. На стебельке – росинки. Красивая!
Через несколько дней умерла Ольга Федоровна. Она порывалась что-то рассказать мне, но не смогла, ее бил кашель, она задыхалась. Я ей говорить не позволяла!
Где-то через месяц потащил меня муж на пятидесятилетие своего начальника. Какие там у меня наряды! Надела деловой костюм, а на воротник брошку эту приколола, костюм синий, красиво получилось. А ровно через три недели к нам в квартиру вломились, стащили брошку, магнитофон и видик сына, кучу кассет сына, новые туфли мужа в коробке, и чешскую пепельницу. И брошку эту самую! Вот и все!
- Спасибо Вам! А Вы брошку хорошо рассмотрели, Мария Романовна?
- А что ее рассматривать? Пробы на ней не было, а что-то вроде клейма. И гравировка.
- Что за гравировка? – насторожилась я.
- Длинное слово слитно, и оно же на три части разделено. На «V» английское начинается, но слово не английское!
Меня осенило. Я схватила сумку, достала ручку и блокнот. «Vergissmeinnicht. Vergiss mein nicht». Я подсунула блокнот Марии Романовне.
- Очень похоже! – удивилась она.
- Это по немецки! Игра слов: незабудка и не забудь меня! Чисто немецкая сентиментальность!
- Да уж знаем мы их сентиментальность…
- Я очень прошу Вас пока не говорить никому о нашем разговоре. Я боюсь за Андрея, Лену и Нелли. Обещаю, как только что-то выясню, сама сообщу в милицию.
Летела домой я как на крыльях. Значит, эту брошь подарил последней императцице ее немецкий хахаль, пардон, родственник! Ого! Раритет! Коллекционера это должно здорово подогревать! А Мария Романовна и не подозревала, что у нее было! Надо порыться в прошлом Ольги Федоровны Ланской, вдруг какие-то подсказки там. Ах, как хочется вернуть брошку хозяйке! Но это, скорее всего, утопия, ребят бы обезопасить.
Дома я доделала начатый утром обед, и ускакала на занятия.
Вечером пришел Олег Свиридович из профильного десятого, и мы четыре часа решали задачи, прервались только на ужин, разогретый Санечкой. Поделились с ним, а также с Аллочкой и Ленькой нашими планами на счет ближайшей олимпиады, и той, что будет в следующем году, и снова засели за работу. Моя бурная педагогическая деятельность очень позабавила мужа и друзей.
После ухода Олега я решила половину контрольной по математике, и Санечка погнал меня спать.
24 октября
На занятия мне по субботам с утра. В начале третьего я была дома. В три встретились с Колькой и поехали в гости к преступной троице. Во дворе нас ждала новость: мальчики упились паленой водкой насмерть.
- Жуть! – прокомментировал Колька.
- Зачем, Колька, зачем? Они ведь ничего не могли сказать о заказчике!
- Ты мне что-то говорила о том, что заказчиков могло быть два? Второй мог засветиться, и ликвидировал опасность для себя.
- Похоже на то. Поехали к внуку подруги. Правда, если заказчик он, это возможно, именно он мог быть в курсе дел подруги бабушки, это немного рискованно. Но, с другой стороны, это его приостановит.
- Да, съездить стоит. Вперед! Только я звякну Серому, куда мы отправились, пусть подгребает. И вообще, пора трубить общий сбор! Вечером?
- Вечером я снова занимаюсь со Свиридовичем. У меня на него не очень много времени, а до олимпиады всего месяц.
- Какая олимпиада, когда людей убивают! Шляпка съехала?
- Ты прав. Свиридович придет в шести, зови ребят на восемь. Турну ребенка раньше.
- И сколько лет ребенку? Как Андрюхе? – Колька привычно заржал было, но почти сразу помрачнел. Позвонил брату, и мы побежали по адресу Ланской. Бывшему адресу, конечно.
Внук подруги оказался военным! Подполковником – танкистом! Лет сорока пяти.
- Рябята, что за ужасы вы рассказываете? – поразился он, - да, тетя Оля оставила мне свою двухкомнатную квартиру и дачу, я ей очень благодарен, у меня трое детей, старшая дочь вышла замуж за моего же лейтенанта, и родила мне внучку. А жили мы в маленькой двухкомнатной квартире. Теперь я в ней оставил дочь с семьей, а сам с двумя сыновьями и женой перебрался сюда. Детям комната, нам комната – чудеса! А про брошку никакую ничего не знаю. Я с тринадцати лет вне дома – я из суворовцев. Затем – училище, служба. Я с бабушкой почти не виделся, а уж тетю Олю видел последний раз лет тридцать назад. Еще до суворовского. К тому же вы мою бабушку не знали! Никогда бы она чужие дела обсуждать не стала.
- А когда умерла Ваша бабушка?
- Шестнадцать лет назад. Сейчас ей было б девяносто один. Они очень были дружны с тетей Олей. Я даже не знаю, почему тетя Оля завещала квартиру мне. Вернее, это я знаю, ради бабушки, но откуда она знала, что я в этом нуждаюсь?
- Похоже, это была умная и деятельная женщина. Значит, она Вами интересовалась, - пояснил Колька.
- Ну что ж, извините! – поднялась я.
- Подождите! От тети Оли осталась коробка с письмами. Так и лежит. Я сегодня просмотрю, и если что-то найду, позвоню. Или вы позвоните, а то замотаться могу.
- Умная и деятельная? – повторила я на лестнице слова Кольки, - как же она не учла опастность этой броши?
- Ну с ней-то ничего не случилось из-за броши!
Дома я быстренько приготовила ужин, поставила два кекса, лимонный и кофейный, и большую шарлотку. Поставила размораживаться блинчики с мясом. Велела Кольке и Санечке к восьми отварить вареники с вишней и с черникой.
Тут явился Олег, для которого у меня были припасены четыре заковыристых задачки, две мы решили вместе, с двумя другими я его отправила.
- Я же говорил, что в школу безопаснее приглашать мартышку с гранатой, а не тебя! – горестно возопил мой муж.
- Тебя нельзя подпускать к детям! – вторила Аллочка.
- Да что ты вытворяешь все время! – вопила Юлька.
- Подождите, а в чем Ирочка виновата? – тихонько спросила Настенька. Все заткнулись.
- Настя права. Это жизнь наша такая, криминалом пропитанная, - спокойно сказала снова беременная Валюха. Первого ребенка она родила первая, а второго – я!
- Валька, уж тебе-то нечего здесь делать! – заволновалась я.
- Делать я ничего не буду, а вот советом подсобить, может, и смогу, - также спокойно сказала она.
Мы два часа обсуждали это лело, но так ничего и не решили.
Перед уходом Колька сунул мне в руку что-то маленькое.
- На удачу! – это была маленькая серебряная брошечка, изображающая бесконечный интеграл. Очень изящная. О, Колька необыкновенно талантлив!
26 октября
После воскресенья, проведенного с дочками, настроение безоблачное. Перед первым уроком Олег принес написанные программы, я попросила его зайти на первой большой перемене, когда я проверю решение. Но…
Меня вызвали в кабинет завуча. Там сидела пара лет сорока и директор. Я поздоровалась, мне предложили сесть, я села.
- Мы с мужем взяли отгулы, чтобы прийти сюда! – нервно заявила незнакомая дама, очень уж пристально меня разглядывая. Я выглядела вполне по деловому: мой рабочий стальной брючный костюм; под ним светло-серый шелковый гольф; на воротнике Колькин интегральчик; серебряные серьги. Волосы заплетены во французскую косу и схвачены внизу черной бархатной резинкой, туфли – черные. Косметики мало: лак на ногтях и помада – натурального цвета, теней, пудры нет, накрашены ресницы, тонкие стрелки. Пусть разглядывает!
- Ирина Алексеевна, это – родители Олега Свиридовича, - вежливо представила завуч.
- Очень рада! У вас очень способный сын! – искренне сказала я, - что вас привело? Надеюсь, вы не возражаете против его участия в олимпиаде? Это, конечно, некоторый стресс, но Олег в состоянии с ним справиться.
- Сколько Вам лет? – все так же нервно спросила мать Олега.
- Я владею предметом, - уверила я, - с методикой сложнее, но у меня есть необходимая литература.
- Ирина Алексеевна вполне справляется, - подтвердила директор, - и я, и Елена Петровна регулярно посещаем уроки новых учителей. Уроки построены грамотно, возможно, в профильных классах темп высоковат.
- Если сбавить темп, придется жертвовать дидактическими единицами, а на это я права не имею, - пояснила я. Какого лешего им надо? Я вопросительно посмотреля на начальство.
- Почему Вы начали готовить к олимпиаде именно нашего сына? – кашлянув, спросил отец Олега.
- На первом моем уроке он сказал, что пытался изучать программирование сам. После уроков я проверила его уровень, знаний хватало, но их надо было привести в систему, и изучить еще некоторые разделы. С этим мы справились, теперь надо перерешать как можно больше задач, чтобы у Олега были какие-то приемы отработаны, стереотипы. Так в чем дело? Вы считаете, я слишком нагружаю Олега? Но его отметки по другим предметам не страдают. И я его время от времени спрашиваю, не устал ли он.
- А зачем Вам столько времени на него тратить? – вкрадчиво спросила мать.
- А наши с Олегом интересы совпадают на данном этапе, - начала сердиться я, - ему надо заявить о себе, как об одаренном ученике, это его шанс для поступления, мне тоже надо заявить о себе как о перспективном педагоге. Я не планирую преподавать после окончания университета, но как карты лягут, неизвестно. Победа важна как спортсмену, так и тренеру. У меня двое детей, и я должна твердо стоять на ногах.
- Вы – карьеристка? – спросила мать Олега.
- Пожалуй. Но добиваться я собираюсь чего-бы то ни было только упорным трудом. И сыну Вашему внушаю, что если способности даны, из них нужно извлечь все и более. Надо сделать из себя такого специалиста, чтобы за тебя держались. Вынуждены были держаться.
- Но почему Вы занимаетесь с ним у себя дома? – крикнула мать Олега.
- Когда у меня есть время, тогда и занимаюсь, - и тут до меня дошло, и я рассмеялась, - не волнуйтесь, каждый раз мой муж был дома! И вообще, Олег, конечно, мальчик обаятельный, но мой муж мне нравится больше!
- Ирина Алексеевна, будьте серьезнее, - улыбнулась директор, - вы успокоились? Ирина Алексеевна готовит также на конференцию троих ребят, все по моей просьбе, и тоже много времени на них тратит. А желание заявить о себе лично я приветствую! Если Ирине Алексеевне это удастся, то и мы заявим о себе, я имею в виду школу. Интересы действительно совпадают. Каковы шансы, Ирина Алексеевна?
- На следующий год – 95 процентов, что результат будет прекрасным. В этом году – процентов 75. Но работать надо.
- Вы уверены в нем? – спросил отец.
- Способности Олега выше средних. Ощутимо выше. Мои – тоже. Как программиста, я имею в виду. Как педагог я учусь, в том числе – и на вашем сыне. Результат должен быть, и будет.
- Вы удовлетворены? – спросила завуч у матери Олега.
- В общем, да, - ответил вместо нее отец.
- Так мне продолжать заниматься с Олегом? Если вы, его родители, против, я немедленно прекращаю, - спросила я.
- Продолжайте, конечно, и извините нас, - сказал отец, - поймите, мы волновались. Он у нас один.
- Занимайтесь, конечно, - выдавила из себя мать. И тут зазвонил звонок. Я откланялась и убежала. Вот же идиоты! Украли у меня перемену. Отгулы они взяли!
А Олег с задачами справился, и я подсунула ему новые, более трудные.
После уроков выложила Андрею о смерти тех троих, он побелел.
- Ни у тебя, ни у девочек нет ниточки ни к одному из заказчиков, если мы правы, и их двое. А если один, все равно ниточек нет. Не бойся!
Когда я пришла домой, позвонила Мария Романовна. Светским тоном она сказала, что испекла пирог по новому рецепту, из венского теста, и приглашает на чашечку чая.
Я плюнула на учебу и рванула к ней. Пирог был, с яблоками, чай – тоже.
- Невероятно! Накануне того, как влезли к нам, у меня была подруга с двухлетней внучкой Дашенькой! У Дашеньки с собой был большой медвежонок, в жилетке и маечке. Вчера вечером моя подруга, Марина, нашла на маечке, под жилеткой, мою брошь. Она сразу же примчалась ко мне! Я предупредила Марину, чтобы не звука! Вот она!
Я взяла в руки брошку. Очнь милая, но немного аляповатая, на мой вкус. С надписью я не ошиблась. Не забудь меня! Я подошла к окну. И голубые, и желтый камешек стекло царапают. Лезвие ножа – тоже.
- Значит, бывают желтые и голубые алмазы? – удивилась я, - пожалуй, Вам досталось не меньше, чем внуку подруги! Как следует спрячьте! И не надевайте в ближайшее время! Ее украли – и все! Найдите место надежное, обязательно! А я ее не видела, пирог вкусный, спасибо, побежала на занятия!
И я успела на первую пару! Значит, заказчик один. А за второго я приняла двухлетнюю Дашеньку, украсившую своего мишку!
Так-так. Кто ж у меня остался? Слепому ежику понятно: нотариус. Ах, как же я на дарственную не посмотрела! Там должна быть личная печать нотариуса!
И после занятий я снова помчалась к Марии Романовне. Нотариусом оказалась женщина, Людмила Ивановна Михайчик. Завтра я ее найду.
27 октября
Я отработала, а затем выяснила, что Людмила Ивановна Михайчик погибла в результате наезда неустановленного автомобиля месяц назад. Мне захотелось завизжать. Но я пошла в университет. В голове – ни единой конструктивной мысли. Только одна: нотариус могла бы опознать того, кто интересовался судьбой броши. Ну это и слепому ежику понятно.
Дома я выложила все Санечке, Ленечке и Аллочке. Они смотрели на меня с ужасом.
- Прекращай немедленно! Следующей можешь оказаться ты! Все, что нарыла, ты должна передать официальным лицам! – потребовал Санька.
- Боюсь! Начнут таскать Андрея, Нелку и Лену. Насторожат заказчика. Он уже с месяц как вышел на тропу войны! Убил нотариуса, затем Костю. Он же готов поубивать всех! Конечно, если его раздразнить, он рано или поздно может попасться, а вдруг – поздно?
- Ириша, надо что-то делать! Давай моему папе расскажем, и дяде Леше! Поорут и помогут! – заплакала Аллочка, - они ж опытные, сумеют не спугнуть!
- Ирка, ты рискуешь! – решительно сказал Ленька.
- Думаю, риск сейчас минимальный. Придется все бросить.
- И что, человек, убивший пятерых, останется безнаказанным?
- Лучше, чем если он убъет еще троих и будет наказан. Давайте ужинать.
Не успели мы сесть за стол, как прискакали Рублевы, Колька и Сергей, с Настенькой и Эллочкой. Я рассказала все, кроме того, что брошь нашлась. А потом решила – да какого черта! Все они доказали свое умение молчать. И выложила все.
- Это все меняет, - произнес Сергей раздумчиво.
- Ой, Ирочка, повторяется история с серьгами! Может, заказчик – один из наследников? Или тот, кто считает себя наследником? А что ты знаешь об этой Ольге Ланской? – шопотом сказала Настенька.
- Ничего не знаю.
- Давайте потрясем наследников, - робко предложила Эллочка.
- Нужен список всех, с кем Ланская общалась, - добавила Аллочка.
- Я боюсь привлекать внимание к Марии Романовне. Эллочка, подойдешь к ней в поликлинику, - я метнулась к телефону.
- Мария Романовна, добрый вечер! Я Ира из третьего подъезда, у моей подруги проблема, лежачая бабушка. Не могли бы Вы ее кратенько проинструктировать? Можно ей подойти завтра в поликлинику? У нее несколько вопросов.
- Конечно, Ирочка, на какие сумею, отвечу, - немного встревожено сказала она.
- Спасибо! Подругу зовут Эллой!
- Пусть подойлет к часу в 312 кабинет. Буду ждать.
- Ты что, боишься, что телефон прослушивается? – поразился Сергей.
- Нет. Просто на всякий случай. А к подполковнику наведаюсь сама.
За кофе с кексами и пирогами мы немного успокоились и развеселились, но зазвонил телефон, проклятое изобретение Белла.
- Ира? Подполковник Антонов. Я пересмотрел письма из коробки. Там полько письма и открытки моей бабушки, видимо, остальное Ольга Федоровна уничтожила, а эти мне оставила. Моя бабушка писала ей с курортов, или наоборот, на курорты. И ни слова на интересующую Вас тему.
- Спасибо, что позвонили, - озадаченно сказала я. Мы распростились.
- Остается только медсестра, - резюмировала Аллочка.
Когда гости разошлись, я проверила самостоятельные работы, и начала заниматься сумочкой для Алки. Полосочка у меня короткая, но ширина ткани полтора метра. Я решила сделать и красивую юбочку для букета невесты, как в кино. Надо будет предупредить Леню, чтобы купил мелких розочек с короткими стеблями. Я могу и сама их купить, но так не принято.
Сумочку я сделала с овальным донышном, на кулиске, вместо ручки – цепочка. Завтра подумаю, как ее украсить. А вот юбочка для букета получилась замечательно: сверху сверкаюшая парча, внутри белая сеточка, отделанная кружевом и серебряными бантиками. Перевяжу букет серебряным шнурком.
- Эх, если б ты всегда сидела тихонько и занималась рукоделием, - шумно вздохнул любопытный муж.
28 октября
Четверть заканчивается, понемножку выставляю отметки. Занятия с троицей пока прекратила, мы решили на каникулах заниматься с Олегом, а Шиманов, Шуба и Одинцов пока сами еще поучат свои выступления, потом устроим генеральную репетицию.
После уроков отправилась домой готовить обед. Запекла карпа в фольге, сделала пюре, испекла беляши и ватрушки. На первое – борщ с пампушками, на десерт – клюквенный кисель и мороженое.
Как только обед был готов, явились Эллочка, Настя, Санечка и Ленечка.
- Очень милая женщина Мария Романовна! – заявила Эллочка, она сказала мне, что у Ланской были три подруги, Альбина, Роза и Татьяна. Альбина – бабушка подполковника. Роза умерла года четыре тому назад, у нее два сына, живут Израиле. Роза тоже там жила, но приезжала в гости раз в два года. Татьяна умерла шесть лет назад, осталась одна дочь, Анна, 43 года. Анна раз в месяц-два навещала Ланскую. Точнее, навещала, когда та болела, в основном, так только звонила. Фрукты притащит, окна помоет. Очень холеная и обеспеченная женщина, Ольга для нее была как память о матери. Ольга говорила, что Анечка обожала свою мать. Марии Романовне Анна нравится. Но женщина та занятая, и просто так, лясы поточить, не рассиживалась. Вот ее адрес и телефон. А больше ничего нет.
- Молодец, Элюня! Я свяжусь с ней, с Анной Сергеевной. Спасибо! Вы тут питайтесь, а я – на занятия!
И я ускакала.
Дома я позвонила первым делом Анне Сергеевне, та удивилась, но, как деловая женщина, ни о чем не спрашивала, а назначила встречу на завтра, в свой обеденный перерыв в кафе рядом со своей работой. Я как раз успею, ведь у меня будет только четыре урока.
Потом я сделала контрольную по информатике, затем мы с Санечкой попили чай с ватрушкой, и улеглись.
29 октября
- Весело, - откоментировала Анна мой рассказ. Она моего роста, размер 50-52, красивые черты лица, модная стрижка, деловой шоколадного цвета костюм, кремовая блузка. Она задумчиво отпила сок.
- Я видела эту брошку, она мне, кстати, не нравилась.
- Аляповатая, - согласилась я. Анна оглядела мой наряд в серых тонах и улыбнулась.
- У Вас строгий вкус.
- Я прямо с работы, я в школе преподаю, - пояснила я.
- Брошка действительно аляповатая, - согласилась она, - ее Ольге Федоровне подарила ее свекровь, Ольга очень преданно за ней ухаживала, у свекрови был единственный сын, и, увы…
- А что с ним случилось?
- То же, что и со всеми. Со многими, - поправилась она, - репрессирован в 37 как враг народа. Ольга Федоровна больше замуж не выходила, хоть и интересная была женщина. Романы у нее были, конечно.
- Фамилия Ланская – по мужу?
- Да, но вряд ли тот имел отношение к генералу Ланскому, второму мужу Натали Гончаровой, - снова улыбнулась Анна, - на Украине Ланских и Лановых – навалом. Я пытаюсь вспомнить про брошку. К ней, кстати, Ольга Федоровна сама иронически относилась, но она любила свекровь, у нее тоже никого не было. Три подруги, с молодости, да милая Мария Романовна под конец жизни. И все. Брошка у свекрови – от матери, а той муж подарил на свадьбу, вот, вспомнила! Что-то крутится в голове, вроде, это был его единственный подарок! А еще у свекрови были серьги красивые, их она тоже Ольге отдала, но это уже ее муж ей подарил, когда сына родила. Рубиновые. Их Ольга Федоровна подарила мне на свадьбу. И денег неплохую сумму, мы поначалу снимали квартиру, очень пригодились. А на двадцать, двадцать пять, тридцать, тридцать пять и сорок лет я от нее цепочки интересные получала, с подвесками и без. На сорок лет она мне толстенькую подарила, и муж точно такую же! Только муж и браслет такой же. Она очень любила делать подарки. Позвонит, командным тоном велит: «Анечка, зайди». А теперь ни ее, ни мамы. Я болтаю, может, по ассоциации еще что-нибудь вспомню. Ольга Федоровна носила брошку только с темно-голубым платьем, из тончайшей шерсти, там воротник был с драпировкой, и эта брошь.
- У свекрови никого, кроме Ольги Федоровны, не было? Ни сестер, ни племянников?
- Нет, это я хорошо помню. И у самой Ольги Федоровны тоже. Никого! Но она носила эту брошь открыто, хоть и редко. Мало ли кто увидеть мог.
- Допустим, я ее увидела. Ну и решила бы, что бижутерия чешская. Вот если б в руки взять.
- А на моих глазах у Ольги Федоровны просили посмотреть! – круглыми голубыми глазами уставилась на меня Анна, - четыре года назад было восьмидесятилетие моего отца, я поздний ребенок, он пригласил многих, отмечали в ресторане. И там один мужчина делал Ольге Федоровне комплименты, хвалил ее внешность, платье, брошь эту. Она ее откалывала и давала ему посмотреть. Я сама видела, как он в руках крутил эту незабудку!
- Что за мужчина?
- Лет пятидесяти, элегантный, лысый. Довольно высокий и стройный.
- А Ваш отец…
- Умер через год после этого.
- Извините!
- Я даже не знаю, у кого спрашивать. Я большей части гостей не знала.
- Не надо спрашивать, опасно. А фотографий вы тогда не делали?
- Делали! Поищу! Дайте Ваш телефон. А сейчас мне на работу пора.
- А мне в университет! Спасибо и до свидания!
На занятия я летела, как на крыльях. Если Анна найдет фотку этого мужика, я буду дежурить во дворе несчастной преступной троицы, я уверена, заказчик живет где-то рядом с ними. И если Лысый живет там, то дело в шляпе!
После занятий я примчалась домой, на нервах в рекордный срок приготовила ужин, украсила сумочку узорами из прозрачного и белого бисера, получилось очень мило. И такие же узоры сделала на юбочке для букета. Остались обрезки, жаль, я не умею цветы делать! Идея! Занесу в школу, спрошу у учителя труда, Анжелы Васильевны. Сделала половину контрольной по математике.
Сытый Санечка предложил съездить завтра утром в мебельный магазин. Халтурные деньги оба получили, стипендии, я аванс получила.
Наконец-то позвонила Анна и сказала, что нашла три фотки, на которых есть Лысый! Договорились встретиться завтра «на том же месте, в тот же час».
30 октября
Мы с Санечкой позавтракали, и рванули в мебельный. Первым делом я облюбовала красивый мягкий угол, диван и два кресла. Немножко стилизированные, как раз в нашу гостиную. Дерево темное, обивка коричневая, в еле заметные бежевые разводы. Вот столик сюда прилагался неподходящий, хлипкий какой-то с виду! Он совсем не подходит к гостиной! Ладно, приспособлю где-нибудь.
- А столик в детской поставим! – заявил Санечка, - игрушками завалим! А я углядел чудесные кресла! Мягкие, объемные! Так и хочется залезть с ногами, и свернуться в клубочек!
Санечкины кресла оказались раскладывающимися, кресла-кровати. Он смотрел на них с таким восторгом, что мы и их купили. Две штуки.
Гостиная приняла законченный вид. Ну, почти. Нужны покрывала и подушки на диван и кресла. И стулья.
В детской у нас уже стояла тахта. Мы поставили там эти уютные кресла и журнальный столик. В детской он смотрелся не так уж и плохо.
Я начала считать: в детской положу одну сестру Алкиной мамы с семьей: взрослые – на тахту, дети – на раскладные кресла. Вторую сестру с мужем – на диван в гостиной. Туда же, на раскладушке, шофера. Дочь этой сестры с мужем – в гостевую маленькую, и ее брата на раскладушке туда же. Я позвонила Алке, и сказала, что нужна раскладушка. Одна у нас была давно.
Затем я сбегала к Анне, взяла у нее конверт, и настойчиво попросила, чтобы она ни с кем ни о чем не говорила. Погибли пятеро! Анна пообещала.
А я пошла учиться.
Я отсидела два практических занятия, и убежала с лекции, нацепив светлый парик.
Конец октября – не июль! Я продрогла до костей, но никого похожего на Лысого не засекла.
Грустно приволоклась домой и залезла в горячую ванну.
Когда я вылезла из ванной, то услышала голоса и смех. Доползла до гостиной и увидела за столом веселую компанию: Санечку, Аллочку, Леню, Юльку, Вадима, Рублевых, Настеньку и Эллочку. Они пили чай, кофе и поедали содержимое моей морозилки, всякие блинчики, пельмени и вареники.
- Привет! – сказала я и плюхнулась на стул, - Вадим, давно не виделись! Ты на каникулы? – Вадим – певец, с дивным голосом, стажируется в Италии.
- Нет, я всего на два дня, - ответил Вадим, обнимая Юльку, - как же я соскучился! А Юлька еще красивее, чем я считал!
Юлька и Вадим встречаются уже третий год, но отъезд Вадима, кажется, все испортил. А пара они прекрасная. Она – красавица, он – талант. Жаль, если разбегутся!
Вечер завершился весело, Вадим рассказывал об учебе, пел нам. И все стало казаться не таким безнадежным.
31 октября
Перед университетом я забежала в школу, к Анжеле, учителю труда. Она на пять лет всего старше меня, у нее тоже две маленькие дочки. Анжела обещала, что они с девочками из ее кружка сделают цветочки. Я занесла ей кусочки парчи.
- Получится! Сегодня же смастерим! – улыбнулась Анжела, - ко мне сейчас шесть девочек придут!
С собой я взяла светлый парик и очень яркий шарф. Оделась я в джинсы, свитер, джинсовую куртку. Вполне нейтрально.
После занятий я позвонила Андрею Шиманову, велела привести к ним Нелку, нацепила шарф и парик, купила фрукты и явилась в гости.
И выложила им все. Кроме местонахождения броши.
- Наверно, вам всем больше ничего не грозит, - не слишком уверенно сказала я.
- Но ведь будет же Лысый искать брошку, раз столько народа из-за нее загубил! – крикнула Лена.
- Если это не совпадение, и преступник именно Лысый, - пробурчал Андрей.
- Я думаю, что вы можете выходить из подполья, и жить нормально.
- Мы должны найти убийцу Кости! Я сама пойду к этой Анне, буду умолять искать Лысого! – воскликнула Нелли.
- Если преступник Лысый, и если до него дойдет о наших поисках, он прикончит Анну, - мрачно сказал Андрюха.
- Можно расспросить тех, кто был на дне рождения отца Анны. Кого-то же она знает. Пусть покажет на фотографиях, а расспрашивать будем сами. С мужчинами будем знакомиться мы с Нелкой! – заявила Ленка.
- И что дальше? Будете спрашивать о всех юбилеях, на которых они бывали?
- Да придумаем, о чем спрашивать!
- Всегда нужен план, хоть приблизительный, - покачала головой я, - к тому же, откуда мы знаем, сколько человек рассматривало чертову брошку? Может, Лысый и не причем! Но, если это он, то значит, хорошо знаком с нашей троицей. Вот отсюда поискать тихонечко можно. Андрюха, рискнешь покрутиться в их дворе, с мальчишками поговорить? Имени своего, телефона давать не надо, кто-нибудь тебя подстрахует. Старайся узнать о взрослых, с которыми видели этих троих. Легенда твоя, например, такая – родители квартиру менять решили, есть два варианта, ну тебе и интересно, где обстановка лучше. Джинсы и ботинки одень обычные, а вот куртку, шарф, шапку – что-то приметное, что потом носить не будешь. И рядом со своим домом в этом наряде не покажешься, будешь переодеваться подальше от дома. Есть надежный друг – у него, а нет – так в туалете где-нибудь. Хотя переоденешься у Кольки, он тебя и подстрахует, еще его брата Сергея задействуем. Если что нароешь, дальше мы с девочками действовать будем.
- Это можно устроить. Я этому свиненку куртку подарила, а он ее носить отказывается! Цвет ему не тот! – с этими словами Ленка выскочила из комнаты, и вернулась с красивой зимней курткой цвета какао с молоком. Молока гораздо больше, чем какао. Куртка была с капюшоном и имела опушку белого цвета.
- Красивая какая! – одобрила я.
- Девчонка я, что ли, беленький мех носить! – взвился Андрюха.
- А у меня есть шарфик в тон! – вставила Нелка и выскочила в коридор. Ее шарф оказался в бежевую и коричневую клетку.
Мы нацепили все это великолепие на Андрюху.
- Братишка, да ты у нас красавчик! – удивилась Ленка.
- Идите в болото! Ладно, для маскарада сойдет. Еще у меня рюкзак есть светло коричневый, я с ним не хожу, маловат. В школу я хожу с черным, и куртка у меня черная. А шарфики пусть девчонки носят!
Созвонились с Колькой, и решили, что крутиться там будут завтра днем.
Мне было немного тревожно, но при Сергее и Кольке – что могло случиться?
А я снова уезжала к малышкам. Как я без них скучаю!
2 ноября
Главное я знаю – Андрей цел, Колька с Сергеем – тоже. Андрей, даже, с какой-то информацией, придет в школу, расскажет.
Как хорошо в школе на каникулах! Тихо, спокойно.
Притащила Анжеле и ее девочкам банку земляничного компота и набор пирожных, мы ввосьмером это уничтожили. Они сделали букетик из семи маленьких цветочков, и семь цветочков в волосы. Просто очаровательно!
- Семь – магическое, счастливое число, - серьезно объяснила мне светленькая кудрявая девочка лет девяти. «Магия чисел»! Чем не тема для следующей работы на конференцию? Наверно, я уже сдвинулась на своей педагогической деятельности!
Еще раз поблагодарила Анжелу и ее кружок, и убежала к себе. Олег меня уже дожидался, мы два часа позанимались, пришел Андрей.
- А чего, Свирид, твои предки в школу являлись? – полюбопытствовал Андрей.
- Мать сдурела. Решила, что у меня роман с Ириной Алексеевной! И предка с работы сдернула. Он ей потом выговаривал: «Видела, красавица какая! Нужны такой малолетки!». А я и не заметил …
- Чего не заметил? Что мать дурью мается, или что Ирина Алексеевна – красавица? – расхохотался Андрей.
- Вообще ничего не заметил, - сокрушенно признался Олег.
Мы все посмеялись, Олег ушел, и я вопросительно уставилась на Андрея.
- Познакомился с ребятами. Они мне сразу рассказали, что у них во дворе трое отравились паленой водкой насмерть. Подозревают одну бабку, она вечерами и ночами водкой и вообще спиртным подторговывает. Ее сейчас трясут, выясняют поставщиков. Может, смерть парней не связана с незабудкой?
- А также смерть Кости и нотариуса, - поддакнула я, - хотя все может быть. Бабка дома?
- Под арестом. От нее спиртное ящиками выносили. Со взрослыми их не видели. Но я ж не со всеми говорил. Вечером еще к ним подойду. Мы решили, что вместе с Колькой подойдем, там и девчонки есть, авось Кольке чего и скажут, с его-то внешностью. Вот ведь повезло! А Сергей – обыкновенный.
- И тем не менее на девушек лучше напустить Сергея, - засмеялась я, - вот выдам подружку в субботу замуж, и сама с каким-нибудь аборигеном познакомлюсь. Может, ты познакомишь, за сестру выдашь.
- Не светилась бы. Хоть детей своих пожалей, - жалобно сказал Андрей.
Потом я отправилась к Аллочке, и мы на свободе примерили платье с букетиком и цветочками в волосах, с сумочкой и юбочкой для букета. Аллочка была просто ослепительна.
- Ирка, какое чудо! – радовалась она, - какая сумочка красивая! А эта юбочка – вообще нет слов! Почему у тебя таких не было?
- Так некогда ж было! Помнишь историю с марками?
- А теперь история с брошкой! Будет ли когда нибудь конец?
- Не в этой жизни, - вздохнула я. Алка печально пискнула.
3 ноября
Меня вызвала на встречу Мария Романовна. К ней являлся адвокат. Уверял, что представляет интересы родственника Ланской, о котором она не знала, что, якобы, делает завещание и дарственную незаконными, и предлагал сделку: брошь он у нее купит для клиента, а деньги на это даст подполковник, которому оставят квартиру и дачу. Обещал вечером подойти за ответом. Не хотел слышать, что брошь украдена и заявление в милиции. Фамилию назвал неразборчиво.
Да только в коллегии адвокатов никого с похожей фамилией нет. «Адвокату» лет сорок, среднего роста, лысоватый. Не Лысый!
Уже не так плохо! Можно устроить засаду! Колька, Сергей и я в гриме!
Мария Романовна предложила также позвать подполковника Антонова, как заинтересованное лицо.
Я позанималась с Олегом, сделала кусок курсовой на заказ, что можно было, подготовила для Алкиного и Ленькиного застолья.
Алкин папа привез раскладушку, и я с трудом удержалась от соблазна все ему рассказать. Но ведь канун свадьбы единственной дочки – это святое даже для работника милиции.
Вечером я отправилась к Марии Романовне, в рыжеватом парике и с веснушками, в длинной клетчатой юбке клиньями, ярко-розовом свитере. Юбку мне отдала Наташка для переодеваний, ей она не подходит, а свитерок цвета сбесившегося поросенка – Юля.
- Я Ваша будущая невестка, - заявила я Марии Романовне, - как меня зовут?
- Пусть Таня. А ребята будут с нами?
- Думаю, лучше пусть в соседней комнате посидят. А подполковник пусть побудет с нами. А Ваш муж не вмешается?
- А у них шахматный турнир, придет поздно.
Мы договорились, что ребята блокируют входную дверь, чтобы не выскочил «адвокат» раньше времени, Леня и Саня подождут во дворе и проследят. Ради такого случая взяли машину отца.
В восемь адвокат явился.
- Вы все обдумали? – спросил он с порога Марию Романовну.
- Проходите в комнату, такие вопросы на пороге не решаются.
Вполне интеллегентного вида человек вошел в комнату. Увидел меня и подполковника, и сделал движение к двери. Мария Романовна проявила бдительность и встала в дверях.
- Знакомтесь, это наследник Ольги Федоровны, и невеста моего сына.
- Здрасте! – развязно сказала я, - окажите любезность, покажите документы!
- Какие именно? – неприятно удивился адвокат.
- Ну как же! – ухмыльнулась я, - Ваши для начала. Действительно ли Вы член коллегии? Кроме того, документы, подтверждающие родство Вашего клиента и покойной Ланской, а также документы, подтверждающие то, что она об этом родстве не подозревала.
- То есть мне не доверяют? – вскричал он.
- Ну что Вы! – сказала Мария Романовна, - но Танечка права, не зря на юриста учится.
- Да я чуть не описалась, услышав, что Вы угражаете дарственную признать незаконной! И половина моей группы тоже! – захихикала я.
- Что касается меня, то Вы ни копейки не получите, пока я не увижу документы! – заявил подполковник.
- Конечно, конечно! – воскликнул адвокат, - документы увидите обязательно, у клиента они пока.
- Включая Ваш паспорт? – нахмурилась я.
- Вот мой паспорт!
Я внимательно сравнила фотографию, проверила печать на фото, переписала данные. Адвокат хмуро смотрел.
- А теперь я хотел бы знать, где брошь?
- Во-первых, этого мы не знаем, брошь украдена. Во-вторых, какое Ваше дело? Если ее найдут, вернут Марии Романовне, как законно принадлежащую ей вещь. Дарственная обратной силы не имеет. В третьих, фамилии членов коллегии я помню наизузть, не так уж их много. Ваша мне не знакома. И в четвертых, если Вы сию минуту не объясните, что это все значит, я вызываю милицию и заявляю на Вас как на вымогателя.
Подполковник проявил сноровку и оттолкнул метнувшегося к двери адвоката. Мария Романовна взяла телефонную трубку.
- Ну хорошо, я несколько лет как вышел из коллегии. Но юрист опытный, а мой клиент – старый друг.
- Его имя?
- Мне не хотелось бы …
- Звоните, Мария Романовна! Скорее всего, они с другом и залезли в вашу квартиру!
- Зачем бы я тогда пришел?
- Действительно, зачем? И уточните степень родства Вашего клиента и Ланской! – потребовал подполковник, - она утверждала, что все ее предки заводили по одному ребенку, а у нее детей не было. Откуда родственник взялся? И где был раньше?
- Мой друг – родственник мужа Ланской.
- Значит, после Ланской ему ничего не полагается. И, между нами, у него тоже родственников не было! – весело сказала я.
- Тут Вы ошибаетесь. Мой друг – его сын! Был такой короткий роман.
- Его фамилия – Ланской?
- Нет, Ланского арестовали раньше, чем его мать успела сказать о сыне. Но остались две любовные записки.
- Подписанные полным именем? – фыркнула я, - даже если и так, то это не основание пересматривать завещание – Ольге Ланской Ваш клиент – никто.
- Но брошь – фамильная реликвия Ланских. А мой клиент – последний Ланской. И достаться эта реликвия должна его потомкам.
- Во-первых, не должна. Во-вторых, уже досталась неведомым воришкам. И в третьих, продиктуйте-ка данные Вашего друга. А в четвертых, любое телодвижение Ваше или Вашего друга – и о данном разговоре мы сообщаем в правоохранительные органы, - вежливо сказал Антонов.
- Мой друг – Коротич Павел Владимирович, серьезный и уважаемый человек.
- Адрес! – потребовала я. Он сказал. Соседний дом с тем, где мальчишки паленым спиртным упились! Караул! Этого юриста выпускать нельзя! Друг его сразу замочит!
- Опишите друга! – хрипло потребовала я.
- Около шестидесяти, но высокий, стройный.
- Лысый?
- Лысый, а что?
- Откуда Коротич узнал о брошке?
- От матери, а той Ланской рассказал. А через много лет он встретился с вдовой брата, и увидел брошку.
- Что ж он у нее не требовал? Или купить не попытался?
- Предлагал еще тогда. Отказала.
- Откуда он узнал, кому досталась брошь?
- Сходил к натариусу.
- А затем пришил натариуса?
- Наглая девчонка! Что ты себе позволяешь?
- И тем не менее нотариус погибла. Наезд неустановленного авто.
- Совпадение!
- Смерть от паленой водки трех парней, которых он нанял – тоже совпадение? Взгляните на фото – это Ваш друг? – протянула я фото с юбилея.
- Он, тоько несколько лет назад, - заикаясь, пролепетал «адвокат».
- Я думаю, Вы понимаете, пока не дадите официальных показаний, Вам опасно выходить из этой квартиры. Вы – опасность для друга. По его приказу одного мальчишку избили, другого убили. И сам убил уже четверых.
- Нет! Я пойду!
- Никуда Вы не пойдете, даже если мне придется Вас связать и сесть на голову.
У меня были телефоны тех, кто расследовал смерть Кости Булкина, по одному я дозвонилась. Приехали двое знакомых парней около тридцати. Они приезжали, когда мы Костю нашли. На меня посмотрели с недоумением. Пришлось снять парик и умыться, все равно по телефону себя назвать пришлось.
За Коротичем тоже поехали.
Марию Романовну, меня, Антонова и Сергея с Колькой допросили, «адвоката» увезли. Меня, конечно, обругали – должна была позвонить, как на девочек наезжать стали, может, парни б в живых остались. Согласились, что это могло б быть рискованно для девочек и Андрея.
Когда мы вышли, то машины с Санечкой и Ленечкой не было. Сергей и Колька отвезли меня домой, следом явились и пропавшие.
- Мы дежурили! И не только мы! Пожилой лысый тип в машине! А потом он как рванет! Мы за ним! А как вышел из машины, его перехватили двое, посадили в другую машину и увезли! – завопил Ленечка.
- Надеюсь, все удастся доказать. Готовься к свадьбе, Леник!
4 и 5 ноября
Четвертого я отработала и встала к плите, возилась до двух ночи. Пятого встала в восемь и снова бросилась к плите. К одиннадцати приехали Алкины родственники. К часу мы все навели парад и поехали в кафе, завезти продукты. Я осталась с тремя мамами накрывать столы, а остальные рванули в ЗАГС.
К приезду молодоженов и гостей все было готово. Аллочка была очень хорошенькая, Ленечка – очень счастливый.
Трупов не было. Наверно, мы повзрослели, и глупости нас больше преследовать не будут. Свидетельницей Аллочки была Юлька, а свидетелем Ленечки – друг из института, очень красивый брюнет с голубыми глазами. Он сразу запал на Юльку, видимо Ленечка так и рассчитывал, а то «все подруги по парам», а Вадим снова укатил в Италию.
Девочки пришли в восторг от сумочки и юбочки для букета, и я пообещала сделать при случае Юлечке, Эллочке и Насте.
27 декабря
Все позади. Лысый осужден. Кстати, внебрачным сыном Ланского он не был, это сказки. Он – искусствовед, и видел эту брошь то ли на портрете, то ли на фотографии императрицы. А когда увидел похожую у незнакомой пожилой дамы, сразу понял, какая это ценность. Дама внушила ему некоторые опасения, и, получив отказ продать брошь, он стал выжидать. Ну а дальше все известно.
Лена и Нелли понемногу начинают улыбаться, Андрюха скачет козликом.
Все мои мальчишки с блеском прошли на городские туры, и мы снова готовимся.
Так что я теперь – серьезная взрослая женщина, и больше – никаких переделок!
А кто это сейчас наверху засмеялся?