Ветер! На самом краю ущелья маленький дом. Каменные стены увиты диким виноградом. Высокие, похожие на стрелы, окна. Дорожка, выложенная мшистым булыжником, упирается в массивную дубовую дверь. Окованную, с бронзовыми ручками и молоточком... За дверью большая комната. Она всего одна в доме. Грубо отесанный пол покрывает огромная медвежья шкура. Возле камина два канделябра, а под потолком на цепях колесо, на котором налеплены толстые свечи. Их зажигают очень редко... А может и никогда... Не помню... Под колесом круглый стол, окруженный стульями с высокими спинками. Буфет. Он занимает весь угол! Темный от времени, с резными узорами, многочисленными ящиками и полками за стеклянными дверками. Под одним из окон кровать... Скорее лежанка, так же грубо сколоченная из толстых бревен. Поленья время от времени потрескивают, бросая в синеватый дымок сноп искр. На какой-то миг комната освещается ярче, но это не надолго... И снова языки пламени играют тенями на стене...
На небольшом, кованном стульчике возле камина я... Как бы издалека доносится негромкая музыка... Клавесин. С ним свирель и срипка. А! Еще переборы на лютне. Но это ветер, я знаю! Он любит завывать в трубе, пугая моего паучка... Но ветер не злой. Он просто одинокий... Иногда от безысходности он швыряет в окна мокрые листья, барабанит дождем... Но это проходит, и он затихает.
Вечер. Я уже и не помню, какой бывает день. Здесь всегда вечер. Он бывает разный. Слякотный, когда по стеклам плывут слезинки, или светлый, когда зыбкий лунный луч ложится на пол ярким лоскутом… В такие вечера из большого зеркала на стене иногда выходит привидение. Это молодая женщина. Она проплывает к камину, садится рядом со мной и вздыхает. Я наливаю ей вина, но она только улыбается и вздыхает снова. Тогда я набиваю трубку. Она всегда с интересом смотрит, как в первый раз. Сизый дым плывет по комнате. Женщина деланно сердится, но долго не выдерживает - смеется, а потом берет меня за руку. Ее прикосновение едва ощутимо, прохладное, как вздох, как сон, как мечта...
Мы долго сидим молча, а потом она негромко начинает что-то напевать. Грустное, но такое теплое! Ветер сразу же подыгрывает ей... И вот по комнате плывет тихий, нежный голос в окружении лютни, скрипки и клавесина. Паучок подкрадывается поближе. Он тоже хочет послушать. Мне бы подпевать ей, но я не знаю слов, а потому просто мурлычу в такт. А потом она рассказывает одну из сказок, которых знает великое множество! Но увы... Я засыпаю, как всегда, не дослушав и до половины. Женщина наклоняется надо мной, долго смотрит, потом целует меня и уходит назад, в зеркало. Но она вернется! Я знаю! И она знает... Нам нельзя друг без друга!
Иногда она зовет меня за собой. И я иду. Там, на широком лугу теремок. Но разглядеть его я не могу. Там тоже вечер. В уютной комнатке узкая девичья кровать, под стеной прялка. Но столе самовар, а в углу покрытая белым рушником икона. Женщина усаживает меня за стол, наливает чаю... Но здесь привидение уже я! Улыбаюсь, качаю головой... Как жаль! Но что поделать! Пусть так. Это лучше, чем ничего...
Ветер...
…Ветер...
... Как давно ее не было! Я смотрю на зеркало. Сколько? Кто знает… Год? Век? Минуту? Здесь время застыло, набросив темно-серый вечерний плащ, окутав густой, скрывающей очертания дымкой, мир за окном. Свечи плывут, но не становятся меньше. Уныло поет ветер в трубе, подхватывая украшенный искрами дымок. Ему вторит сонный сверчок. Где он? Кто знает! Мы с паучком давно искали его, звали... Напрасно. Может он боится нас, а может ему неплохо и одному... Ну и пусть! Мы знаем, что он есть! Этого достаточно.
Домовой тоже что-то не приходит. Наверное, занят. Но он придет! Стоит только заварить крепкий кофе или чай и выставить на стол миску варенья, окруженную пышками и ватрушками, и он непременно появится! Сначала я почувствую движение. Дверь скрипнет и откроется. Потом легкая тень мелькнет в дверном проеме. Вот и он, во всей красе! Как хорошо, что они есть у меня! Я давно сошел с ума. Ну и что? Это нормально! Зато я не один.
А ее все нет! В зеркале что-то меняется, клубится марево. А может это просто в глазах... Как непросто ждать! Я отворачиваюсь. Встаю, и начинаю бродить по комнате, считая шаги, но это не помогает. О, боги! Чем же себя занять? А-а-а... Лютня! Звуки сорвались и поплыли по комнате. Нет! Какие-то они чужие, никчемные... Ветер громче завыл в камине, стараясь заглушить шелест струн. Да, он прав! Не надо! И лютня смирно заняла свое место на стене. Я сажусь к столу, обмакиваю перо в чернила и подношу к бумаге. Строчки ложатся неровно, буковки прыгают то вверх, то в сторону.
О, Господи! Что же это? Да разве можно такое читать? Да собственно и некому... Скомкав листок, бросаю его в огонь. Вот разве... Бреду к буфету. Там за одной из дверей спят, завернувшись в сафьян, книги. Давно по сто раз перечитанные, заученные наизусть... Нет! И они не помогут!
А ее все нет! И я решаюсь! Набрасываю плащ, беру шляпу, шпагу и направляюсь к зеркалу!
Я еще никогда один не проходил через эту странную дверь. Но всегда бывает первый раз. Холодное стекло обволакивает меня, как кисель. Вот уже свет моей комнаты превратился в тусклую точку, а потом и вовсе растаял. Вокруг непроглядная мгла…
Я знаю, что отсюда можно попасть куда угодно, но как? Где найти нужную дверь? И какая она, эта дверь? И я бреду наугад! Где-то летят в своем вечном кружении бесконечные миры. Где-то яркие светила согревают свои планеты... Что мне до них?
Я ищу такой же вечер, как и у меня. Где теремок на лугу. Где самовар и прялка... Но тщетно! Нет никаких дверей. Ничто не появляется в этом липком тумане. Страх охватывает не сразу. Постепенно, сначала слегка тронув мысль, потом больше, волной пробежав по спине. И вот уже костяная рука ужаса сжимает горло. Не дает дышать... Я уже знаю, что не найду никаких дверей. Да и свою тоже! Не вернусь в мой маленький мирок, в котором меня ждут домовой и паучок. Да и сверчок... А может она пришла... От этой мысли темнеет в глазах и сердце вылетает из груди... О Боже! Отчаянье... Ужас...
Я не слышу, но как-то до меня доходит иначе:
- Ну, что ты, милый! Не бойся! Я всегда с тобой! - прохладное прикосновение руки, и этот кисель вмиг разлетается, уносится свежим ветерком!
Вечер. Луг. Она держит меня за руку.
- Я шел к тебе!
- Я знаю...
- Но...
- Это не важно! Ты пришел! Это главное!
Я понимаю, что сам никогда не нашел бы дороги. Что это она нашла меня...
- Не думай так! - она улыбается, целует меня и тянет в теремок.
Самовар сердито пыхтит на столе. Интересно, а кто у нее, как мои паучок и домовой? Ведь, наверное, тоже кто-то делит с ней кров в ее вечернем мирке...
Ветер...