ЗОВ КАПИЩА
Мы приближались к Гарстору. И чем ближе - тем труднее мне было идти. Поначалу я не понимал, почему. Кеш ехал на моем плече и громко недоумевал по поводу того, что я почти не спрашивал дорогу, не интересовался, правильно ли иду. После полученного урока он слушался меня почти что беспрекословно, отлично помня завязанный на несколько часов язык. Когда я снял заклятье, он вопил часа два, не переставая, то разговаривая, то каркая, то шипя, то читая умопомрачительные стихи, - видимо, чтобы удостовериться, что у него ничего не атрофировалось за время вынужденного молчания и что он не забыл членораздельную речь. Угомонился дракончик только после того, как я пригрозил возобновить заклятье, и больше проблем с его излишней говорливостью у меня не возникало.
Дорогу спрашивать мне не было необходимости: меня неудержимо тянуло туда, нетерпеливо подгоняло, звало, - и я не сопротивлялся, потому что зов совпадал с моей дорогой. А потом…
Лесная дорога, по которой я шел, с самого начала показалась мне чем-то знакомой. Идти по ней было до того легко, что я забыл про усталость, всё ускоряя шаги. И на развилке уверенно повернул направо. Кеш, шумно захлопав крыльями, сорвался с моего плеча, взмыл вверх и завис там, подняв целый ураган.
-Не туда! – каркнул он. Я не обратил на это внимания. Как же не туда, когда туда! Именно туда! Туда я должен идти! Там нужна моя помощь, там меня ждут! Только туда!
Кеш, вереща, спикировал вниз, едва не врезавшись мне в грудь, но я вовремя отступил в сторону.
-Октис, не туда! Не направо, налево, слышишь?
Я мотнул головой, то ли не соглашаясь, то ли пытаясь прийти в себя. Но это не помогло, хотя я уже понял, КТО или, вернее, ЧТО зовет меня. Я понял, почему был так уверен в правильности выбранного направления, но… Если бы только я понял это чуть раньше, когда Зов еще не был так силен!
Я вышел на поляну и мои ноги по щиколотки погрузились в слой пушистого пепла, не разнесенного ветрами, не промокшего от рос и дождей за те десять лет с той минуты, когда я был здесь в последний раз.
Да, идолы сгорели. Но капище было живо! Живо – и страшно голодно. Оно просило, требовало хоть каплю крови, умоляя о ней, словно умирающий от жажды – о глотке живительной воды. Я благоговейно приблизился к неровному, шершавому камню Алтаря – главной святыне огонь не смог причинить вреда, - и опустился на колени, уронив посох в пепел сожженных мною же идолов. О, Великие Духи, как же я смог! Как, какой злой рок принудил меня поднять руку на это священное место?! Я осторожно погладил Алтарь ладонями. Здравствуй, Хранитель. Я вернулся. Где я был все это время, что делал, чем жил, - всё это не важно. Ты был прав. Это – моя судьба, моя жизнь. Я понял это. Я вернулся назад. И я восстановлю капище, обещаю тебе. И у него снова, как сотни и сотни лет, будет Хранитель. Всегда будет, я позабочусь об этом. Ты слышишь?
-"Крови! Крови!"
Беззвучный стон острой болью вонзился в мозг. Я невольно застонал сам, покачнувшись над камнем, почти припадая к нему щекой. Какая-то очень настырная рептилия, пронзительно вереща, носилась вокруг, но это ничтожное препятствие уже не могло остановить меня.
Я нащупал на поясе нож и одним взмахом вскрыл себе ладонь. Теплая кровь хлынула на Алтарь, впитываясь в камень, словно лилась в жадно раскрытый рот. Пей, пей! И прости, что заставил тебя так долго ждать. Теперь все будет в порядке, твой Хранитель вернулся.
Когда чувство голода Алтаря немного притупилось, я остановил кровь, перевязал ладонь и поднялся. Я знал, что надо делать. Я восстановлю капище во всем его мрачном великолепии! Я до сих пор помню малейшую черточку каждого из пяти идолов. Правда, теперь я почему-то вижу не глазами, а руками и… еще чем-то, чему нет названия. Когда же это я потерял зрение? Не помню. Ну да ладно. Руки и заменят мне глаза.
Дни и ночи потонули в горячем тумане, заполненном торопливой до исступления работой, изнуряющей меня буквально до потери сознания. Откуда у меня появились инструменты, я не помнил. Главное, они у меня были, и я работал, вытачивая из цельных, опять-таки неизвестно откуда взявшихся стволов чуть корявые, приземистые фигуры древних идолов, работая, пока не падал в обморок от усталости. А очнувшись, снова брался за резцы и точила. О еде и сне я не вспоминал.
Наглая рептилия продолжала приставать ко мне, сильно мешая и затрудняя дело. Несколько раз я прогонял ее, но она возвращалась и с еще большим упрямством принималась теребить меня. В конце концов я перестал обращать на нее внимание.
Алтарь торопил меня. Я спешил, как мог, выбиваясь из сил, чтобы угодить ему, но я был всего лишь человеком. И однажды сон все-таки свалил меня. Я уснул прямо возле Алтаря, ударившись локтем о какую-то валявшуюся там длинную палку, но реагировать на это уже не было сил.
Мне приснилась рыжеволосая зеленоглазая девушка, на плече которой важно восседала умопомрачительная рептилия, очень похожая на ту, что так надоедала мне.
-Тис! – позвала девушка и улыбнулась. Какой у нее знакомый голос! Где же я слышал его? Я ведь слышал, я знаю эти интонации! Рептилия расправила большие кожистые крылья и полетела ко мне, что-то выкрикивая на лету. Надо же, еще и разговаривает!
-Октис, это колдовство! Наваждение! Вел! Велиан! Гарстор! Ты помнишь, Октис?..
-Кеш? – вяло удивился я.
-Октис, Октис! Ты меня вспомнил? Вспомнил, да? – при каждом слове Кеш возбужденно подпрыгивал на моем колене. – А Вел помнишь? Ты же шел за ней! Велиан! Вел! Твой напарник, Воин! А ты – Маг! Вы – Пара! Ну, помнишь?! Ну же помнишь ты или нет?
-Вел… Да, помню… Кеш… что я тут делаю? – Слова давались мне с огромным трудом. Я словно раздваивался, ощущая, как невероятно цепкие, омерзительно скользкие неведомые пальцы отчаянно вцепляются в мое сознание, норовя утянуть назад, в душный омут беспамятных поступков. Я пытался сопротивляться, но силы были явно не равны и явно не в мою пользу. Сильно болела голова и безжалостно изрезанная левая ладонь, которой я бессознательно опирался на алтарный камень… Алтарный камень?! В мгновение ока я оказался на ногах и отскочил в сторону с такой поспешностью, что Кеш кубарем скатился с моих колен наземь, всколыхнув облако удушливого пепла.
Алтарь?! Капище?! Изрезанная ладонь?!.. Я вспомнил, как поил Алтарь своей кровью и мне стало нехорошо. Я сам подпитывал эту жуткую силу, которая за столько лет не оставила попыток заполучить себе Хранителя! Идолы были почти бесполезными, хотя и впечатляющими игрушками. Алтарь – вот истинный источник этой злобной, кровожадной силы. Вот для кого лилась кровь. Два моих Посвящения не прошли даром – я оказался подвластен зову Алтаря, уязвим, как никто другой. И он почти уже подчинил меня!
И тогда, краем сознания, с трудом балансируя на самой кромке черного забвения, я понял, как уничтожить Алтарь. Окончательно. Навсегда.
Я нашарил посох и встал перед Алтарем, крепко сжимая в обеих руках теплое дерево, ощущая, как вливаются в меня живительные потоки Чистой силы, как стремительно раскаляется излучение от навершия - изумруда.
Дышать стало немного легче. Кровь быстрее побежала по жилам и я медленно поднял посох. Сила хлынула из ладоней, наполняя меня сладкой дрожью, я размахнулся – и ударил концом посоха Алтарный камень, целясь в самый его центр, самое средоточие темной злобы. Раздался оглушительный треск, горячий ветер ударил мне в лицо, обжигая своим дыханием. Жгучая ненависть одела мое тело сильной дрожью, новый вал Силы рвался наружу. Я выдернул посох из образовавшейся трещины – и ударил снова…
Наталья Бартенева
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ