Глава 7
Испанская язва
1
Наполеон уехал из Испании, не назначив главнокомандующего оккупационными войсками. После Наполеона по ранжиру стоял испанский король, дон Жозеф, но и ему французский император не доверил управление войсками. Наполеон командовал сам, сначала из Парижа, а во время австрийской войны – из Вены. Девять лет назад генерал Бонапарт издевался над австрийским методом ведения войны, когда Гофкригсрат из Вены командовал военными операциями в Италии и Германии, в Испании же император Наполеон сам уподобился венскому военному совету. Наполеон, как никто другой, понимал всю пагубность подобного положения вещей, но в вопросе о власти нельзя полностью доверять ни брату, ни свату, ни лучшему другу. Она, власть, только для одного.
В январе 1809 года, когда император спешно покинул Иберийский полуостров, испанские войска почти повсюду были разбиты. Поэтому Наполеон поставил маршалам следующие, вполне выполнимые задачи. Маршал Сульт Вторым армейским корпусом должен маршировать на Порту, оттуда на Лиссабон и в середине февраля взять португальскую столицу. Как только это произойдет, Первый армейский корпус генерала Виктора из Кастилии должен внедриться в Андалусию и подчинить её французскому оружию. В это же время Шестой армейский корпус маршала Нея должен захватить Галисию. Остальные войска должны огнем и мечом карать бунтовщиков. В центре, у Мадрида, в непосредственном подчинении короля находился Четвертый армейский корпус маршала Лефевра, дивизия генерала Дессоля, королевская гвардия и несколько кавалерийских полков. Север страны контролировало сильное войсковое соединение под командой маршала Бессьера.
Наконец на востоке Испании находились два корпуса. Третий армейский корпус под началом генерала Жюно (вместо убывшего в Германию маршала Массены) и Пятый армейский корпус маршала Мортье. С них и начнем.
Жюно получил указание императора взять Сарагосу, тогда как Мортье, контролируя Арагон, должен страховать войска Жюно от нападения, ежели тот увязнет в осаде Сарагосы. Так и случилось. Жюно увяз.
Гарнизон Сарагосы насчитывал 30000 солдат и примерно столько же вооруженных крестьян и горожан, решивших сражаться с безбожниками-оккупантами. Формально испанскими войсками командовал тридцатилетний бригадный генерал Хосе де Палафокс-и-Мелци. Он не обладал достаточным военным опытом и фактически все приказы исходили от бельгийского генерала Сен-Марка.
Почти два месяца войска Жюно осаждали Сарагосу, не в силах преодолеть её стены, не в состоянии сломить стойкость её защитников. В конце января 1809 года император поручил взятие города маршалу Ланну, подчинив ему командование 3 и 5 корпусами. Только прибыв в расположения 3 корпуса, Ланн приказал общий штурм. Непрерывно несколько дней и ночей французы штурмовали город. При огромных потерях французы пробились в нескольких местах за стены, к тому времени сильно поврежденных осадной артиллерией. Начались уличные бои беспримерные по своему упорству и жестокости. Французы методично брали один дом за другим. Целый месяц продолжались городская битва, а когда отзвучал последний выстрел, Сарагоса лежала в развалинах. Героическая оборона города стоила испанцам 50000 жизней, в их числе – 30000 гражданского населения.
Покорив Сарагосу, маршал Ланн отправился на австрийскую войну за своей смертью. Вскоре и Жюно по приказу императора уехал в Германию помогать королю Жерому. Он сдал дела Пятого корпуса маршалу Мортье, а Третьим корпусом стал командовать генерал Сюше.
Летом 1809 года на Третий корпус напали войска генерала Бланка, который двинулся в Арагон после замечательной победы испанского оружия над корпусом Дюпона. Однако в Арагоне второго Байлена не случилось. Войска Сюше остановили продвижение испанцев и в свою очередь, уже в следующем году (май 1810 года), сами перешли в наступление, выдавливая испанцев в Валенсию. Поскольку в тылу корпуса орудовали многочисленные партизанские отряды и ситуация могла обернуться потерей Арагона, Сюше прекратил наступление, так и не вступив в пределы Валенсии.
Схожим образом развивались события и в соседней с Арагоном Каталонии. В начале войны испанскому генералу Хуану де Вивесу удалось запереть в Барселоне войска генерала Дюэма. Император приказал генералу Сен-Сиру тремя дивизиями разблокировать Барселону. В середине декабря 1808 года, во время общего французского наступления, Сен-Сир выполнил задание Наполеона. Под Барселоной испанцы получили чувствительное поражение, а генерал Вивес попал в плен. Часть испанских войск под управлением генерала Рединга организованно отступали вдоль побережья. В середине февраля 1809 года Сен-Сир нагнал испанцев и принудил их к битве. Испанцы снова проиграли, а Рединг в этом сражении погиб.
Несмотря на большой успех Сен-Сира, положение в Каталонии было далеко не спокойным. В руках регулярных испанских войск всё ещё находились ключевые крепости провинции: Херона (Жирона), Таррагона и Тартоса. Повсюду на французов нападали летучие партизанские отряды. Генерал получил приказ маршала Бертье огнем и мечом, карательными экспедициями с корнем вырвать заразу смуты. Это тот самый Бертье, который не мог сдержать слезы умиления при виде Марии Луизы, приказывал убивать тысячи мужчин и женщин, стариков и детей. Что это? Раздвоенность сознание профессионального убийцы? Или его отсутствие? Однако Сен-Сир, помня события трехлетней давности в Неаполе и чем заканчиваются подобные предприятия, недостаточно прилежно исполнял приказ Бертье, за что был заменен маршалом Ожеро.
Несдержанность Ожеро в битве у прусского городка Прейсиш-Эйлау, где он грубо накричал на императора, обвинив его в гибели своего корпуса, стоило маршалу три года бездействия. Он взялся за дело рьяно, но за год и ему не удалось подчинить провинцию. Летом 1810 года Ожеро заменил маршал Макдональд – новый фаворит императора, спасший, по официальной версии, битву под Ваграмом.
2
Военные действия в центре и на востоке страны имели огромное значения, но решающие влияние на общую ситуацию оказали события в Португалии. После быстрого, едва не закончившегося катастрофой отступления генерала Мура под ударами корпусов Сульта и Нея, в Португалии оставался только двенадцатитысячный отряд генерала сэра Джона Крадока.
В начале февраля 1809 года, согласно диспозиции Наполеона, Второй армейский корпус маршала Сульта численностью 23000 человек пересек португальскую границу. Полтора месяца спустя войска Сульта достигли стен Порту. За ними спрятались примерно 30000 португальских солдат, вооруженных горожан и крестьян. Требование сдать город защитники отклонили, и Сульт приказал штурм. Короткий приступ закончился взятием города, и начались повальные убийства, унесшие 18000 португальских жизней.
Сульт не повел свои войска на Лиссабон. Он остался в Порту, провозгласив себя королем Лузитании. Жозеф Бонапарт, Мюрат, не говоря о младших братьях Наполеона, уже имели короны; почему же он, маршал Сульт, фактический победитель Аустерлицкой битвы, не имеет право на свое маленькое королевство. Конечно имеет! Но у этого жлоба Наполеона короны не допросишься, тому примеры Талейрана и Даву, и потому единственный способ – поставить его перед фактом. Новый король по-королевски бросал толпе португальцев деньги, приказал себя величать не иначе, как сир и Ваше Величество.
Узнав о проказах Сульта, Наполеон, засмеявшись, сказал Дарю: «Смотрите Сульт, эта толстая свинья, хочет себя сделать королем Португалии». Удивительно, император не только не наказал маршала за невиданное самоуправство, но как бы из шутки поддерживал его. Удивительно только на первый взгляд, а если учесть, что Сульт самопровозглашением создал второй, конкурентный Жозефу полюс власти, всё становится на свои места. В центре политики любого деспота находится его личная власть. Интересы страны, чаянья народа – это дымовая завеса для сохранения существующего положения вещей. Двоевластие в Испании позволяло Наполеону маневр. «Король» Сульт сдерживал (по меньшей мере – ограничивал) стремления короля Жозефа, мнимые или истинные, к автономии. Сульт в Порту радовался найденной в придорожной пыли короне. В Лиссабоне дрожали жалкие остатки английского экспедиционного корпуса и не менее жалкие остатки регулярной португальской армии, готовые сдаться на милость победителей.
К счастью для всех врагов Наполеона как раз в это время лондонский кабинет принял решение – несмотря на поражение армии генерала Мура, продолжать вооруженную борьбу на Иберийском полуострове. В феврале кабинет послал в Португалию опытного, не раз отличившегося в колониях генерала Уильяма Бересфорда, чтобы тот довел англо-португальский воинский контингент до состояния боеготовности. Однако много важнее для истории франко-испанской войны стало то, что 1-го апреля 1809 года военный госсекретарь виконт Каслри главнокомандующим британскими отрядами в Португалии назначил генерала Артура Веллеслея.
Артур Веллеслей и Наполеон Бонапарт были погодки. В 1809 году им исполнилось по 40 лет – лучший возраст для свершений. Но если Наполеон главные победы имел за спиной, то звезда Артура только восходила. Их военная карьера началась почти одновременно. В 1794 году Артур получил крещение огнём в Голландии в боях с французами, а несколько месяцев ранее капитан Бонапарт не упустил свой шанс под Тулоном. Когда генерал Бонапарт в Египте делал всё возможное, чтобы пробиться в Индию и соединиться там с султаном Типу, Артур под началом старшего брата Рихарда сражался в Индии с султаном Типу и победил его. В этих сражениях Артур заслужил генеральское звание. Годы становления Наполеона, годы его взлета Артур просидел в Индии, где старший его брат был губернатором. В 1805 году братья вернулись в Англию и два года, когда Наполеон добился главных побед (Аустерлиц, Йена, Фридлянд), Артур безвыездно просидел в Лондоне. Только в 1807 году, уже после франко-русского замирения в Тильзите, Артур Веллеслей участвовал в деле. Это было взятие Копенгагена. В 1808 году Артур воевал в Португалии под началом генерала Беррарда. Воевал успешно, но интриги завистников и несправедливые обвинения заставили его вернуться в Англию.
«Статный, среднего роста, широкоплеч и силен с несколько согнутыми коленями, – описывал Артура датский дипломат Рист. – Его лицо излучало уверенность, грубую силу и бесстрашие. Необычайно заостренный профиль с сильноизогнутым носом...». О Веллеслее с полным правом можно сказать: в здоровом теле здоровый дух. Он слыл большим мастером находить слабые места противника; решался что-либо предпринять, только всё тщательно просчитав, имея твердую уверенность в успехе предприятия. Он предпочитал, в отличие от Наполеона, выжидать, чем отважно ввязываться в битву, которая, возможно, закончится поражением. Не было двух полководцев столь не похожих друг на друга. Французский огонь и английский лед. Обычно Артур давал противнику право первым начинать партию. Сам же поджидал его в хорошо укрепленном месте, как правило, на высотах.
В отношении солдат они исповедовали совершенно разные подходы. Если Наполеон, по крайней мере в бытность свою генералом Бонапартом, всячески подчеркивал единение с солдатской массой, вызывая обожание к себе, то для Веллеслея солдаты были бездушными машинами, четко исполнявшие его команды. Со всяким проявлением недисциплинированности и непослушания Артур обходился жесточайшим образом, но зато из простого расчета и заботился о своих солдатах много лучше, чем неуравновешенный и импульсивный Наполеон. Если Наполеона все любили, начиная от гренадера и заканчивая адъютантом, то в окружении Артура не было никого, кто бы его не боялся. Он не нуждался в штабе, штабных офицерах и советчиках, ибо был сам себе штаб и советчик. Его адъютанты – автоматы на быстрых лошадях. Точно, без малейших комментарий от себя они передавали приказы Артура командирам частей. Половина маршалов Наполеона выросли из адъютантов.
Артур обладал большим организационным талантом. Этот талант позволял ему – как и Наполеону – из разрозненных отрядов разных наций (португальцы и в особенности испанцы ему доставляли больше хлопот, чем, собственно, французы) спаять армию вообще способную к маршам и сражениям. Как утверждают современники, стратегом он не являлся, по крайней мере его стратегическое виденье в испанской войне никак не проявилось, в силу его ненужности, но он имел все свойства полководца: острый взгляд, жесткость, ледяное спокойствие даже в самом отчаянном положении.
В противоположность Джону Муру, который утверждал, что Лиссабон удержать невозможно, Артур заверил Каслри, а тот, уверовав, назначил Артура главнокомандующим, что имея под ружьем 20-30 тысяч англичан и португальцев, он сможет как угодно долго защищать португальскую столицу от втрое превосходящего противника. Впрочем, местные кадры Артур не очень ценил. В августе 1809 года он писал Каслри: «Испанской кавалерии не хватает, я полагаю, дисциплины и мужества. В целом кавалеристы хорошо одеты и неплохо вооружены, также хорошо оснащены и особенно хорошо обучены верховой езде. Всё же я никогда не слышал, чтобы конные отряды где-нибудь искали возможность показать себя врагу как солдаты. Они никогда не стесняются бежать и при малейшей стычке рассеиваются по деревням. Испанская артиллерия, как я видел, в общем безукоризненна. Что представляет собой основная масса всякого войска – я имею в виду пехоту – должен я сказать: испанцы плохи и они так далеки от того, чтобы сравняться с французами. Они, я полагаю, хорошо вооружены, но плохо оснащены, иногда плохо одеты...
С этими отрядами невозможно рассчитывать на успех какого-либо предприятия. Говорят, что иногда они хорошо сражаются. Я же настаиваю, ибо ничего другого я не видел, что они плохо воюют....
Испанцы действительно дети в военном искусстве...».
22-го апреля 1809 года Веллеслей прибыл в Лиссабон. Весь март и весь апрель в португальскую столицу приходили английские корабли с десантными отрядами на бортах, и к моменту прибытия главнокомандующего там находилось более 60 тысяч англо-португальских войск. Разобравшись в ситуации на месте, Веллеслей решил перейти в наступление. Объектом нападения он избрал корпус Сульта. Несколько тысяч солдат Артур оставил в Лиссабоне, 12000 человек под началом генерала Маккензи командующий отправил в Сантарен для наблюдения за поведением корпуса Виктора, действующего в прилегающим к Португалии Эстремадуре. Оставшиеся 40 тысяч Веллеслей повел на север.
Фактор внезапности сработал полностью. 12-го мая англичане неожиданно, как снег на голову, атаковали Порту. Французы в панике бежали, а сам король Лузитании едва избежал пленения. Только неделю спустя в Оренсе Сульт собрал свой корпус, не досчитавшись 5000 человек. В Оренсе же собралась большая часть корпуса Нея, контролирующего Галисию. Маршалы решили: прежде чем заняться англичанами, обезопасить свои тылы. Уничтожить в Галисии корпус Ла Романа, который год назад сбежал от Бернадотта. Уже на марше Сульт вдруг вспомнил, что Ней не отдавал ему королевских почестей, не называл его Вашем Величеством и даже позволял себе по поводу его королевства скабрёзные шутки. Это обидело Сульта-короля до чрезвычайности, и Сульт-маршал приказал корпусу остановить марш. Ней же из-за каприза «его королевского Величества» был вынужден прекратить наступление и отойти в Астурию. Таким образом, французские тучи над головой Ла Романа рассеялись сами собой.
Наполеон был очень недоволен поведением Сульта. Недоволен не королем-Сультом, а маршалом. 26-го сентября император писал ему: «Мой кузен я очень недоволен вашим поведением... – император строго выговорил Сульта за бездеятельность в Порту, за подставку Нея и... повысил в должности. – Всё же после долгого колебания, и учитывая службу, оказанную вами в Аустерлице и других местах, я решил: я забуду прошлое. Надеюсь, оно послужит вам хорошим уроком, и доверяю вам место начальника штаба моего войска в Испании. Поскольку король не имеет военного опыта, хочу я, чтобы вы до моего приезда были ответственны за происходящее. Я хочу сам как можно скорее войти в Лиссабон».
Яснее не скажешь – Сульт должен сдерживать Жозефа и его партию. Таким образом, славный маршал Сульт, вместо того чтобы престать перед военным трибуналом, игрою Наполеона получил непосредственное командование над 2, 5 и 6 армейскими корпусами. Ему стали подчиняться маршал Ней и маршал Мортье, к которым Наполеон не имел претензий. На остальные корпуса Сульт мог оказывать влияния как начальник штаба всего французского контингента в Испании.
Веллеслей же, очистив Португалию от врагов, решил совместно с 35-ти тысячной армией Эстремадура провести совместную операцию против корпуса Виктора.
3
Весной, когда англичане только собирали силы в Лиссабоне, корпус Виктора весьма успешно воевал против армии Эстремадура, которой приказом Высшей хунты с зимы 1809 года командовал храбрый, но неопытный генерал Куэста. Тем же приказом хунта назначила генерала Картахаля командовать остатками армии Кастанос, вместо убитого собственными солдатами генерала Сан-Жуана. Оба испанских генерала получили от французов очень болезненные поражения. 27-го марта корпус Себастьяна в Кастилии-Ла-Манча близь города Сьюдад-Реаль разбил Картахаля, а несколько дней спустя и корпус Виктора добился успеха. У Медельина Виктор сильно потрепал армию Эстремадура. Французские источники говорят о 12000 убитых и 7-8000 пленных, английские – вдвое уменьшают испанские потери. Генерал Куэста, которого хунта, несмотря на поражение, оставила на посту командующего, отвел войска на запад – поближе к Португалии.
А Веллеслей 27-го июня, определившись, что корпуса Сульта и Нея не намерены проникать в Португалию, оставил лагерь у Абрантиша и через четыре недели марша вдоль реки Тахо соединился с армией Эстремадура у городка Альмарас. Объединенные силы Веллеслей повел прямо на Мадрид.
Жозеф впал в панику, узнав о наступлении Веллеслея на столицу. Король Жозеф и его помощник, маршал Журдан, стали спешно стягивать войска. В первую очередь послали адъютантов к маршалу Сульту с нижайшей просьбой поспешить на помощь. Сульт не спешил, зато в полном составе явился Первый корпус генерала Виктора и генерал Себастьян прислал к Мадриду не меньше половины своих войск. Все войска вместе насчитывали примерно 40000 солдат. Виктор настаивал на контрнаступлении. Журдан согласился с доводами Виктора. Совместно они убедили Жозефа ответить ударом на удар.
27-го июля у Талаверы армии столкнулись на встречных маршах. Против 40 тысяч французов сражались 55 тысяч солдат союзных войск. Два дня не утихала битва. Обе армии были так изнурены, что третий день в нерешительности простояли друг против друга. Уже поздним вечером третьего дня Веллеслей узнал, что корпус Сульта спешит на поле боя. Это стало решающим обстоятельство. 2-го августа Веллеслей приказал отступление, оставив на милость неприятеля пять тысяч больных и раненых. Веллеслей отступил в Португалию. Взять Мадрид не удалось.
Когда Веллеслей уже отступал, оставшиеся войска корпуса Себастьяна и другие части под общей командой Журдана у Толедо остановили отряды испанского генерала Венегаса. Сражение закончилось полным разгромом испанцев.
Битва под Талаверой – первый большой военный успех Жозефа. Этот успех очень обеспокоил младшего Бонапарта. Он по себе знал, как кружится голова от побед. И при этом головокружении могут прийти всякие мысли, например: нужны ли Испании и королю Жозефу «помощь» Франции и навязчивое командование французского императора? И чтобы у старшего брата не кружилась голова, Наполеон разыграл карту – Сульт. Жозеф и Сульт, по мысли Наполеона, должны нейтрализовать друг друга.
Маршалу Журдану, главному военному советнику Жозефа, полководцу, в значительной степени благодаря которому Испания всё ещё находилась под французским влиянием, император опосредованно выказал неудовольствие тем, что никак не наградил его. Хотя Наполеон обещал назвать Журдана герцогом Рипалта королевства Неаполь с годовым доходом 200 тысяч франков, но обещание свое не сдержал. И Журдан стал единственным маршалом первой волны, оставшийся без герцогства.
Совсем по-другому отнеслось английское правительство к Веллеслею. За победу в битве за Порту и за битву у Талаверы, которую английское правительство обозначило как победу, кабинет назвал Веллеслея виконтом Веллингтоном оф Талавера. Еще раньше, 6-го июня, португальский король – не Сульт, а тот в бразильском изгнании – присвоил Веллислею титул маршала-генерала и официально передал под его команду все португальские войска. В августе Веллеслей, уже обращенный в виконта Веллингтона, был отмечен хунтой. Она присвоила ему звание генерал-капитана. Впрочем, официальное подчинение испанских армий Веллингтону произошло только через год.
4
Осенью 1809 года хунта решилась ещё раз испытать удачу наступлением на столицу. Правительство определила на эту операцию две армии. Армию Ла-Манча и армию Эстремадура. Перед походом хунта: во-первых, объединила армии; во-вторых, сместили обоих командующих генералов, Венегаса и Куэста, и назначила главнокомандующим пятидесяти тысячной армии генерала Карлоса Ареизага. Кроме того в мадридской операции принимали участие не подчиненные напрямую Ареизаге войска Ла Романа. Летом Ла Романа стал деятельным членом Высшей хунты, а его войсками командовал генерал Парке.
Ареизага наступал на Мадрид с юга, Парке с запада, через Саламанку. 18-го октября под Тамамесом войска Парке сразились с частями 6 армейского корпуса, которыми в отсутствии маршала Нея командовал генерал Маршан, и Парке имел успех. Испанцы отчего-то прекратили наступление на столицу и Парке водил свои войска близь Саламанки пока сорок дней спустя, 28-го ноября, их не захватил врасплох Келлерман, сменивший Маршана. В бою под Альба-де-Тормес испанцы были разбиты и рассеяны по Кастилии.
Ещё большое поражение потерпел сам Ареизага 19-го ноября под Оканьей (50 километров южнее Мадрида). Французскими войсками командовал Жозеф Бонапарт, почувствовавший вкус военных побед. Он имел под рукой корпуса Мортье и Себастьяна общей численностью 30000 человек. Испанцы вдвое превосходили французов. По простоте исполнения операция Жозефа вполне сравнима с победами молодого Наполеона в первой итальянской кампании. Четыре тысячи испанских солдат погибли в этой битве, а 18000 попали в плен. Это стало самым большим поражением испанцев в войне, и, соответственно, самым большим успехом Жозефа.
После провала третьего наступления на Мадрид, Испания находилась во власти французов. Однако о спокойствии на полуострове не могло быть и речи, пока в Португалии находились англичане. Наполеон имел намерения по окончанию войны с Австрией вернуться в Испанию и доделать то, что не успел в 1808 году. Планы императора поломал Фридрих Штабс. Если в спокойной Австрии готовилось несколько покушений, а расследование показало, что, в отличие от покушений 1800 года, они были инициативой населения, то в религиозно-фанатичной Испании следует ожидать появления множества групп, имеющих цель физическое устранение французского императора. В такой ситуации не воевать, а прятаться от горячих испанских парней. Словом, Дюрок отсоветовал императору приезжать в Испанию. Потом был развод с Жозефиной, проблемы нового брака, рождение сына. В общем – некогда.
Император не приехал, но окончание войны с Австрией сказалось на испанском фронте самым непосредственным образом. 7-го октября 1809 года Наполеон приказал военному министру генералу Кларку послать на заколдованный полуостров 8 корпус Жюно, 9 корпус Друэ, отдельные части и пополнения новобранцами общей численностью 95000 человек. Из них 70000 пехотинцев, 15000 кавалеристов и 10000 гвардейских пехотинцев. Следующие 100000 тысяч новобранцев император приказал готовить в лагерях.
Победив Ареизага, Жозеф вернулся в Мадрид и, полагая, что война закончена, занялся внутренними делами страны. Он издал ряд указов, весьма разумных и своевременных, учредил орден и... видимо почувствовав себя падишахом, организовал при дворе нечто вроде гарема из красивых совершенно обнищавших аристократок. Привлечение на свою сторону аристократов и содержание аристократок требовало денег. Даже если учитывать, что на нужды страны ничего не тратилось, и на это денег не хватало. Жозеф, как повелось, попросил денег у младшего брата и наткнулся на холодность Парижа, удивившую его. А не надо было побеждать, а если побеждать, то не приписывать победы себе!
Двор Жозефа вплотную подошел к финансовой пропасти. Советники убеждали короля покрыть дефицит, завоевав богатую Андалусию, которая после поражения Дюпона находилась вне сферы французского влияния. Жозеф снесся с Наполеоном: если не даете денег, разрешите поход в Андалусию. Наполеон разрешил, будучи уверенный, что Андалусия выбьет Жозефу королевские зубы.
9-го января 1810 года Жозеф выехал в готовую к военным операциям армию. Для похода он определил 1 корпус генерала Виктора, 4 корпус генерала Себастьяна и 5 корпус маршала Мортье – всего 60 тысяч человек. Кроме того, расквартированный вдоль реки Тахо 2 корпус, которым вместо уехавшего в Париж Сульта командовал генерал Ренье, стерег англичан в Португалии.
Поход проходил очень успешно. Андалузиты почти не оказывали сопротивления, подкупленные необычайно мягким поведением французских войск. Жозеф не случайно определил в поход Виктора, Себастьяна и Мортье, славящихся в армии добрым отношением к мирному населению. Совсем другие любимчики были у младшего Бонапарта: Ней, Сульт, Мюрат, Массена, которые, как и сам император, полагали насилие единственным способом разрешение всех проблем.
26-го января французы заняли Кордову, 28-г января – Гранаду, 1-го февраля – Севилью и 5-го февраля – Малагу. Под властью хунты из всей Андалусии оставался только Кадис, куда Парке привел разбитые свои войска, да в Гибралтаре находился английский отряд генерала Грэма, включивший в свой состав разрозненные испанские части. Вот и всё. Дольше плескалось море, где бороздили воды английская эскадра контр-адмирала Пурвиса и испанская эскадра вице-адмирала Алава. Кроме провинции Галисия, городов Кадис и Валенсия, крепостей Сьюдад-Родриго и Бадахос страна полностью находилась под властью короля Жозефа.
Успехи Жозефа в Андалусии очень взволновали Наполеона. Оказывается, старший брат силен не только как полководец, но он и тонкий политик, способный обойтись без помощи гения младшего брата. Наполеон поломал Жозефу игру указом от 7-го февраля 1810 года. Этот указ отделял от Испании территории восточней реки Эрбо, обращая их в военные губернаторства. Это вся Каталония, часть Арагона и часть Навары. Вся военная и гражданская власть в военных губернаторствах переходила в руки генералов. Седьмой армейский корпус маршала Макдональда переименовывался в Армию Каталонии; 3 армейский корпус генерала Сюше стал армией Арагона; войска генерала Рея превратились в армию Навары. Французскому императору показалось этого мало, и несколько дней спустя рядом приказов Наполеон ввел в Испании новый порядок. Только что завоеванная Андалусия с находящимися там 1, 4 и 5 армейскими корпусами переходила под команду маршала Сульта – первого врага Жозефа. На западе страны 2, 6 и 8 корпуса переходили в подчинения маршала Массены – второго, еще с Неаполя, врага Жозефа. Испанскому королю Наполеон милостиво оставил расквартированную в Мадриде и его окрестностях дивизию Дессаля да несколько батальонов так называемой «армии новой Кастилии».
Новый порядок делал из Жозефа опереточного короля. Сам себя он с иронией называл: сторож больниц, мастерских и инвалидных домов Мадрида. Чтобы как-то компенсировать ограничения власти, Жозеф придумал поделить страну на 38 префектур и 15 военных областей, и с этим планом послал в Париж своих лучших советников – Азанза и Эрваса. Хотя Наполеон не отменил мероприятия брата, но из провинций Бургос, Вальядолид, Паленсия и Торо (Самора) образовал ещё две военные губернии, подчинив их генералам Дорсенну и Келлерману.
Это было время женитьбы императора. Азанза и Эрвас распевали соловьями, расхваливая идеи Жозефа, но Наполеон всегда знал, что есть хорошо для его власти, а что не есть хорошо. В эти дни он даже обдумывал брак Фердинанда на одной из сестер Марии Луизы или на дочери Люсьена, планирую на свадебный подарок половину Испании. Всё же отказался от этой идеи из-за вероятности перехода Фердинанда на сторону англичан.
Подковерная борьба со старшим братом не так волновали Наполеона, как англичане в Португалии. Эту проблему должен разрешить маршал Массена, и «армия Португалии», в которую вошли 2 корпус Ренье, 6 корпус Нея и 8 корпус Жюно.
С большой неохотой 52-х летний маршал Массена принял задание императора. «Против своей воли нахожусь я здесь, – записал майор Юло слова маршала, – ибо стар я и болен, чтобы ещё служить. Император хочет так, и на все мои просьбы отвечал, что одного моего имени будет довольно...». Двадцать полевых походов не прибавляют человеку здоровья.
15-го мая 1810 года маршал Массена принял командование сосредоточенной под Саламанкой армией Португалии. Прежде чем выступить в поход, император планировал – и Массена был полностью согласен с императором – взять приграничные крепости Сьюдад-Родриго и Алмейда. Первую французы взяли 9-го июля, вторая пала 27-го августа. 16-го сентября воска Массены перешли португальскую границу.
Веллингтон со времени битвы под Талаверой не оставался бездеятельным. Он готовился к новым сражениям, однако его деятельность в любой момент могла прекратиться самым бесславным образом. В Англии оппозиция развернула истерическую газетную компанию, которая ставила под сомнение присутствие британских войск на Иберийском полуострове вообще и целесообразность главнокомандования Веллингтона в частности. Неудача антверпенской операции осенью 1809 года способствовала успеху газетной шумихи. С большим трудом старшему брату Артура, Рихарду Веллеслею, с осени 1809 года сменившего Каслри на посту государственного секретаря по внешним сношениям, удалось отбиться от нападок оппозиции и отстоять командование Артура. Помогло то обстоятельство, что находящийся в Бразилии принц-регент Португалии желал во что бы то ни стало продолжать борьбу. Ещё важнее стал раскол между Наполеоном и Александром, который английская дипломатия прилежно углубляла. Только он давал шанс на успех португальского предприятия.
Пока старший брат в Лондоне защищал Португалию от оппозиции, младший брат Артур в Лиссабоне готовился к встрече с французами. Первое и самое главное – местность вокруг Лиссабона он превратил в безлюдную пустыню. Идея проста – лишить вражескую армию прокорма ограблением населения, что для французских войск являлась обычной практикой. И второе: уже в октябре 1809 года вокруг столицы начали возводить оборонительных укреплений. Окопы, валы, редуты, до предела насыщенные артиллерией, охватили Лиссабон в несколько рядов. В сентябре 1810 года Веллингтон располагал: 30000 английских солдат, 30000 португальских солдат регулярной армии, 7000 испанских солдат, 20000 португальских и испанских ополченцев. Всего около 90000 человек.
Прежде чем стать насмерть на валах Торрес-Вердаса – так назывались укрепления Лиссабона – Веллингтон решил дать Массене сражение, заодно проверить способность своего войска играть от обороны. В Бусако (двести километров севернее Лиссабона), на пути армии Массены спешно были возведены земляные укрепления, и на них 27-го сентября союзники встретили французов. В бою французы потеряли четыре тысячи человек, тогда как потери в войсках Веллингтона были втрое меньше.
Португальцы и испанцы расценили результат боя как несомненную победу и требовали развивать успех немедленным наступлением на поверженного врага. С огромным трудом сдержал Веллингтон наступательный порыв союзников, убеждая их, что враг вовсе не повержен, что наступление и бои на неподготовленных позициях смерти подобны. Португальские и испанские генералы не поверили командующему, но были принуждены подчиниться приказу отступить к Лиссабону. 11-го октября войска Веллингтона заняли позиции на валах Торрес-Вердаса, на другой день появились французы. Несколько дней в союзной армии царил хаос, вызванный разными видениями продолжения кампании английскими и португальскими командирами. И если бы Массена с марша атаковал укрепления, он мог бы добиться успеха.
Однако французский командующий не знал о смущении в неприятельском лагере, а разведка его не сработала. Массена взял город в осаду, полагая, что время работает на него. Он ошибся. Время работало против него. Посланные за продовольствием команды вернулись с пустыми руками. В радиусе 150 километров исчезли мирные жители, словно их унесли английские духи. Всегда и везде главным союзником осаждающих был голод, орудующий за крепостными стенами. Веллингтон перевернул ситуацию. Французы испытывали острую нехватку провианта и сразу же появились два неразлучных спутника голода: болезни и недисциплинированность, которые, не будь французы в середине вражеской страны, вылилась бы в массовое дезертирство. Осажденный же Лиссабон английские, португальские и испанские корабли снабжали продовольствием в количестве вполне достаточном.
В ноябре Массена послал к императору генерала Фуа, чтобы тот убедил Наполеона в необходимости увеличения армии Португалии вдвое. Наполеон лишь частично удовлетворил просьбу командующего. Он подчинил Массене 9 корпус генерала Друэ, кавалерийскую дивизию Монбрена и молодую гвардию, общим числом 20000 человек. Кроме того пообещал, что под Лиссабон прибудет корпус маршала Сульта. Кавалеристы и 9 корпус прибыли в конце декабря 1810 года, молодая гвардия – в январе, а вот Сульт...
5
Приказ императора выдвинуться к Лиссабону Сульт получил в первых числах декабря. Только через три недели корпус выступил маршем. Если бы Сульт показал способность к маршам, какую он показывал в 1805-06 годах, воюя под командой императора, он появился бы под Лиссабоном максимум через три недели. А так через месяц корпус, преодолев только половину пути, остановился на португальской границе, осадив крепости Бадахос и Оливенса (30 километров южнее Бадахоса). 22-го января Оливенса была взята штурмом. Корпусная разведка доложила маршалу, что где-то в его оперативном районе бродят остатки армии Эстремадура. Четыре недели корпус гонялся за испанцами, настиг их у Эворы и победил, после этого вернулся под Бадахос и продолжил осаду крепости.
10-го марта крепость выбросила белый флаг, а пятью днями раньше маршал Массена, так и не дождавшийся Сульта, дал приказ изголодавшейся до крайней степени армии отступать в испанские пределы.
Когда маршал Массена со своей армией голодал под Лиссабоном, а маршал Сульт терпеливо ждал сдачи голодными испанцами крепости Бадахос, тогда английский отряд под командой генерала Грехэма и испанские войска генерала Ла Пена предприняли операцию по разблокированию Кадиса. В конце февраля 13000 солдат, в их числе 4000 англичан, на кораблях вышли из Гибралтара, прошли вдоль побережья какие-то 30 километров и высадились в Тарифе, где не имелось французов. При быстром марше можно было неожиданной атакой опрокинуть войска осады. Однако союзники были недостаточно быстры. Командир французской осады, герцог Беллино, узнал о движении неприятеля и в свою очередь удивил Грехэма внезапной контратакой у Чиклана-де-ла-Фронтера. Битва состоялась 5-го марта, в день, когда Массена начал отступать. Союзники потерпели поражение и вынуждены были отступить.
Армия Массены отступала в направлении Сьюдад-Родриго, по той же дороге, что и пришла, по дороге, где уже не было еды для армии. Ровно через месяц, 5-го апреля 1811 года, войска Массены пересекли испанскую границу. 25000 французов остались навечно в португальской земле. 80% смертей произошло из-за болезней, вызванных голодом.
За несколько дней до перехода границы поникшую голодную армию догнал свежий и сытый корпус маршала Сульта. Сульт лично с большой радостью приветствовал коллегу, маршала Массену. С коллегой Массеной при виде улыбающегося Сульта, делающего вид, что ничего не случилось, сделался нервный припадок. Между маршалами произошло бурное выяснение отношений, в результате которого Массена отстранил Сульта от командования корпусом, поставив на его место генерала Луазона.
Веллингтон преследовал отступающих французов силами пяти дивизий. Ещё две дивизии под начальством генерала Бересфорда он выслал на Бадахос, дабы снова забрать эту крепость у французов.
Понятно, что Массена хотел как-то компенсировать лиссабонский провал. Как только армия немного оправилась и отъелась, он начал искать встречи с Веллингтоном и нашел её 3-го мая под Фуэнтес-де-Оньоро (20 километров западнее Сьюдад-Родриго). 40000 французов напали на примерно такую же по численности англо-португальскую армию. Веллингтон по своему обыкновению играл от обороны; медленно пятился, яростно отстреливаясь из пушек. Трехдневная битва не принесла ни явной победы французам, ни явного поражения англичанам. После этой битвы Массена отвел свои войска к Саламанке. Сражение под Фуэнтес-де-Оньоро стало последним в карьере полководца. 11-го мая Массена получил приказ императора сдать армию Португалии на руки маршала Мармона. Тем же приказом Наполеон восстановил Сульта в должности командира корпуса.
Бледная кампания знаменитого маршала, его отступление из Португалии, произвела на Европу большое впечатление, вызвала радость и надежду скрытых врагов Наполеона и обеспокоенность друзей. В самой Англии ширилось убеждение, что вслед за Португалией из наполеоновской системы вскоре выпадет Испания. Авторы некоторых брошюр, выпущенных на острове, шли гораздо дальше, убедительно доказывая себе и обществу, что освобождение Европы от французского ига дело ближайших месяцев. Как ответ на пропагандистские волны, Наполеон собирал и вооружал огромное войско. На сей раз наказана должна быть Россия и лично царь Александр, посмевший быть строптивым.
6
Следующие 11 месяцев союзники под управлением Веллингтона и французские маршалы спорили за две пограничные крепости ¬– Сьюдад-Родриго и Бадахос.
Как только Сульт милостью императора вернул себе командование, приказал он своему корпусу выступить маршем на Бадахос. Три дня спустя Веллингтон, оставив на испанской границе четыре дивизии для наблюдения за войсками Мармона, двумя дивизиями двинулся в Бадахос. Вскоре и войска Мармона отправились в Бадахос. Так и шли гуськом, отставая друг от друга на три дневных перехода: впереди Сульт, за ним Веллингтон и замыкал это необычное шествие Мармон.
Веллингтон предупредил Бересфорда, осаждающего своими полками Бадахос, о приближении корпуса Сульта. Бересфорд выдвинул войска навстречу идущему с востока неприятелю и занял оборону за рекой у городка Альбуера. 16-го мая 20 тысяч французов атаковали 31 тысячу солдат союзных войск. Битва развивалась драматически и очень кроваво. В конце дня союзники не досчитались в своих рядах около 5000, потери французов исчисляются в пределах 7000. Сульт не стал возобновлять битву на следующий день. Он отвел корпус на север. 19-го числа Веллингтон соединился с Бересфордом, а 22-го армия Мармона соединилась с корпусом Сульта. Таким образом, в мае вся масса враждующих войск переместилась на 200 километров южнее, от Сьюдад-Родриго к Бадахосу.
Побитым маршал Сульт стал несколько сговорчивей. Он даже согласился на совместную с Мармоном операцию по разблокированию Бадахоса и, поскольку у крепости сосредоточилась вся вражеская армия, искать генеральную битву при главном командовании Мармона. 20-го июня войска Мармона и корпус Сульта выступили к Бадахосу из Мериды, где они простояли больше месяца. Однако дружба маршалов длилась меньше недели. Оправившись от поражения, Сульт никак не хотел быть в подчинении мальчишки Мармона, а тут, как нельзя кстати, отряды испанского генерала Блейка стали появляться возле Севильи. Это обстоятельство дало Сульту повод порвать с Мармоном и повернуть свой корпус на юг. Мармон же с уходом Сульта остановился в нерешительности. Он имел приказ императора сдерживать англичан и действовать совместно с Сультом. Так получилось, что одно исключало другое. Осаду Бадахоса он снял, но это и всё.
Веллингтон, оставив наблюдать за Мармоном две дивизии под общей командой генерала Хилла, шесть дивизий двинул на север, в надежде успеть захватить Сьюдад-Родриго пока французские маршалы выясняют отношения.
В конце августа и армия Мармона двинулась на север. С востока к Мармону шло подкрепление. 20-го сентября у Саламанки армия соединилась с корпусом маршала Бессьера, которым в отсутствии Бессьера командовал генерал Дорсенн. Вместе с подкреплением Мармон располагал 60000 солдат. Это намного превышало силы Веллингтона и английский командующий решил, не испытывая судьбу большой битвой, а отступить в Португалию.
В году 1811 кроме операций на португальской границе французы воевали только на юго-востоке страны с остатками регулярной испанской армии. Там оперировал корпус Сюше. Сюше стал чуть ли не единственным французским военачальником, кому война в Испании принесла победы и повышение по службе. 2-го января 1811 года после долгой осады его войска взяли крепость Тортосу, а 8-го мая, после ещё более долгой осады, Сюше удалось штурмом овладеть Таррагоной. Через три месяца Сюше замахнулся на Валенсию. В Валенсию, между тем, пришел генерал Блейк, которого Сульт изгнал их Андалусии.
25-го октября Блейк атаковал находящийся на марше корпус Сюше. Этот бой закончился поражением испанцев, и Блейк отвел потрепанные полки в город Валенсию. Сюше осадил город. Два месяца спустя, 9-го января 1812 года, крепость сдалась, при этом в плен попало не меньше 18000 испанских солдат.
В 1811 году в Испании находилось около 300000 французских солдат. Примерно 60000 оперировало против Веллингтона, следующие 30000 под командой Сюше осаждали крепости и воевали с войсками Блейка. Что же делали остальные 200000? Ответ простой: они тушили пожар партизанской войны, полыхающей по всей стране. Высшая хунта, видя несостоятельность испанской армии, её неспособность победить французов в открытом бою, официально одобрила новую тактику – тактику герильи, на какой давно настаивали англичане. Английское военное министерство располагало несколькими сотнями «спецов» партизанской войны, накопивший богатый опыт в Неаполе в 1806-08 годах. С 1809 года они находились в Испании и ждали своего часа. В конце 1810 года временное правительство Испании поддалось уговорам англичан; спецы рассыпались по всей стране, и вскоре партизанская война приобрела невиданный размах.
Главным партизаном Галисии стал генерал Ла Романа, в Наваре – генерал у Мина, в Лионе – генерал Юлиан Санхец, в Кантабрии – генерал Жуан Порлир, в Кастилии – генерал Жуан Мартин. Кроме крупных партизанских соединений, подчинявшихся испанским генералам, а через них – испанскому правительству, действовало великое множество не подчинявшихся никому мелких отрядов, больше похожих на банды. Они, конечно, воевали против французов, но если случалась необходимость в продовольствии – а необходимость случалась регулярно – или выпадал удобный случай отряды эти, не смущаясь, грабили своих испанцев.
Новая тактика выражалась в нападении в тех местах, где французы были слабей. В основном удаленные посты, малые гарнизоны, обозы (это вид войны особенно любили партизаны), почту и небольшие французские отряды на марше. Французы в ответ устраивали карательные экспедиции редкие по своей жестокости, но экспедиции только множили ряды партизан, ибо насилие порождает насилие. Это английские спецы выучили ещё в Неаполе.
Конца взаимным зверствам, жесточайшим убийствам не виделось. Вдобавок к этому, страна всё глубже опускалась в голод, закоренелый многолетний, унесший жизней не меньше, чем сама война. Работать, выращивать урожай было некому – все воевали. А если кто-то и отваживался что-то вырастить, в большинстве случаев выращенное отбирали либо французы, либо свои партизаны.
А что же король Испании, дон Жозеф? Со времени удачного завоевания Андалусии под его непосредственным руководством, когда имелся реальный шанс покончить с убийствами по всей стране, со времени, когда Наполеон сознательно отказался использовать этот шанс ради своей власти, фактически превративший своими указами старшего брата в статиста, с лета 1810 года, Жозеф проживал в Мадриде и энтузиазм его полностью затух. Свое положение король видел настолько бесперспективным, что осенью 1810 года он хотел отказаться от трона и вернуться в Париж. Слухи о намерениях Жозефа дошли до Наполеона. Император открыто предупредил Жюли, а она написала мужу, что если тот вздумает без позволения императора оставить Испанию и поехать во Францию, то он будет арестован на границе. Дошло до этого. Наполеон страшно злился на братьев. Его «предали» Людовик, бросивший Голландское королевство, и Люсьен, вообще сдавшийся англичанам.
В начале 1811 года отношения между братьями были близки к полному и окончательному разрыву. Положение спасло крещение сына Наполеона. В апреле Жозеф получил позволение императора приехать в Париж. 23-го апреля король выехал из Мадрида, а вечером 16-го мая обнял младшего брата, поздравив его с рождением короля Рима. Рождение сына и показное подчинение Жозефа смягчили железное сердце Наполеона. Он разрешил Жозефу снова назначить маршала Журдана начальником главного штаба, впрочем, под непосредственным контролем Бертье, обещал королю выплачивать миллион в месяц и поднять на четверть доход французским маршалам в испанских провинциях. И самое главное, император уже не грозил брату делением страны.
Жозеф рассчитывал получить гораздо больше. Он надеялся вернуть себе, хотя бы частично, реальную власть в стране. 15-го июля он вернулся в Мадрид, а уже 26-го июля писал брату: «Я не вижу возможности выжить, если Ваше Величество не будет пунктуально держать обещание, присылать мне миллион и ещё один миллион к этому». В силу повсеместной партизанской войны Жозеф не имел никакой возможности собирать налоги и существовал исключительно за счет французской казны. Под рождество 1811 года он писал Наполеону: «Я уверен, что Ваше Величество изменит положение, в котором я оказался, как только узнает о нем. Я ограничен Мадридом и окружен страшной нуждой. Кругом я вижу только несчастья. Мои высшие чиновники не могут прокормить себя. Я всё отдал, всё заложил. Я сам близок к нужде и прошу Ваше Величество позволить вернуться мне во Францию». Несомненно, Жозеф преувеличивал собственную нужду. Когда в 1844 году он умер во Флоренции, оставил он громадное состояние. Приличную часть его составляли испанские деньги. Остается загадкой, как король в совершенно разоренной стране смог их добыть. Поистине, талантливы Бонапарты во всем.
7
Зимой 1811-12 английские войска находились в состоянии не лучшем, чем французы год назад. То, что Веллингтон уничтожил сельское хозяйство в центральных провинциях Португалии, имело решающее значение для победы над армией Массены, но год спустя это ударило по союзной армии. Кроме того драконовские меры, та решительность, с какой англичане изгоняли крестьян, не прибавила популярности британцам. И португальцы, и испанцы ненавидели союзников-англичан едва ли меньше чем врагов-французов.
В середине зимы Веллингтон принял план наступления. Отчасти чтобы решить прокорм армии, отчасти чтобы сохранить союзников, ибо дезертирство стало массовым явлением. Многие солдаты, особенно испанцы, уходили на вольные партизанские хлеба, или разбредались по домам. Цель наступления – всё те же две крепости: Сьюдад-Родриго и Бадахос.
Естественно и французы испытывали трудности снабжения. Их дивизии и полки были разбросаны по всей стране. Веллингтон надеялся, что пока французы соберут достаточно сил, он сумеет взять одну или обе приграничные крепости. Он отослал к Бадахосу две дивизии под командой генерала Хилла, а основные силы из шести дивизий двинул к Сьюдад-Родриго. И действительно, 8-го января союзники окружили осадой Сьюдад-Родриго, 19-го января удачным штурмом союзники овладели крепостью. Эта победа принесла Веллингтону титул герцога Сьюдад-Родриго.
Веллингтон оставил в крепости большой гарнизон, оставил в поле две дивизии под началом генерала Абадиа наблюдать за поведением Мармона (общая численность гарнизона крепости и полевых дивизий составила 25000 человек), остальные войска 6-го марта повел к Бадахосу, дабы совместно с дивизиями генерала Хилла выполнить вторую часть плана.
16-го марта Веллингтон и Хилл соединились под Бадахосом. Три недели спустя союзники предприняли штурм и, хотя осажденные защищались отчаянно, нападающие овладели крепостью. При штурме союзная армия потеряла убитыми и ранеными 6000 человек, на тысячу больше чем гарнизон крепости.
Что же позволило Веллингтону относительно свободно оперировать в приграничных районах? Следующее обстоятельство. В январе 60000 французских солдат, лучшие части, в рамках подготовки к русской кампании ушли из Испании. Их должны были заменить 50000 новобранцев. Однако пополнение появилось на испанской земле только в марте-апреле. И, конечно, боеспособность новых частей не шла в сравнение с ушедшими в Россию батальонами.
И всё-таки в апреле 1812 года, с приходом пополнения, французы располагали в Испании 235000 человек, поделенные на четыре части: Португальская армия маршала Мармона находилась в приграничных с Португалией районах, южная армия маршала Сульта контролировала Андалусию, северная армия под командой генерала Дорсенна, позднее генерала Каффарелли, отвечала за центр (Мадрид) и северные провинции, армия Каталонии маршала Сюше держала Каталонию, Арагон и Валенсию.
В апреле у Веллингтона под ружьем (не считая гарнизонов крепостей) стояли в строю 55000 солдат. Его армия состояла из восьми английских и двух португальских дивизий. В его войске почти не осталось испанцев. Все ушли в партизаны. Численность партизан подчиняющихся правительству по самым оптимистическим подсчетам не превышала 50000 человек, а количество диких партизан по самым скромным оценкам было вчетверо больше.
Летом Веллингтон попытался развить успех. Два обстоятельства диктовали наступление. Во-первых, получение подкреплений вражеской армией не предвиделось из-за войны в России. Во-вторых, во вражеском лагере, как и прежде, не было единого руководства. Если Мармон мог договориться с командованием северной армии и королем Жозефом, при необходимости мог действовать с Сюше, хотя Сюше находился так далеко, что союз этот был скорей теоретическим, то Сульт портил всю картину. Он вообще ни с кем не хотел сотрудничать без обязательного условия его безусловного верховенства. Сульт полностью выпадал из расклада, а это не меньше 50000 солдат. Веллингтон решил ударить по Мармону. 12-го июня союзные войска вышли маршем на Саламанку.
Когда Мармон узнал о движении войск Веллингтона, он послал адъютантов к королю, к генералу Каффарелли и к маршалу Сульту с просьбой о помощи. Сульт под благовидным предлогом отказал, король и командир северной армии обещали помощь, но они прислали войск много меньше, чем рассчитывал Мармон. Веллингтон же за месяц марша увеличил численность своих войск на 12-15 тысяч за счет включения правительственных партизанских отрядов.
22-го июля у Саламанки 42 тысячи союзников навязали битву примерно равным силам французов. С самого начала сражение складывалось неудачно для французов. Был серьезно ранен Мармон, его приемника, генерала Боннэ, тоже ранило. Третий командующий, генерал Клозель, находившийся в гуще боя, не сразу взял командование, и некоторое время французская армия не имела общего руководства. С большим трудом Клозель избежал тотального разгрома. Французы стали отступать на северо-восток, к Бургосу. Согласно английским источникам французы в этой битве потеряли 8000 убитыми и ранеными и 7000 пленными. Треть армии.
Победа была грандиозная. Весть о ней взбудоражила всю Европу. Наполеон узнал о разгроме Мармона под Саламанкой в день Бородинской битвы и уверил себя и маршалов, что победит Испанию под Москвой.
Уведя армию из-под удара и оторвавшись от преследования, Клозель изменил направления марша. Он оставил наблюдать за Веллингтоном две дивизии, а основные силы повел в столицу. В это время Жозеф, двор, афракесадос – испанцы, сотрудничающие с оккупантами – готовились бежать в Валенсию под защиту маршала Сюше.
Веллингтон тоже маршировал в столицу. 12-го августа союзная армия без боя заняла Мадрид.
Взятие Мадрида заставила Сульта предпринять хоть какие-то действия, ибо потеря центра грозила его тылам. Два года он именовал себя вице-королем Андалусии, и ему очень не хотелось опять становиться маршалом Сультом, однако Веллингтон вынудил его отложить самодельный скипетр и взять в руки маршальский жезл. С приходом большей части армии Сульта в Валенсию сила французов выросла до 90000.
У Веллингтона после взятия Мадрида было 60000 солдат. Дело в том, что испанская составляющая его воска всё время менялась. Партизанские соединения то подчинялись ему, как при взятии Мадрида, то выходили из состава армии. Во время последнего наступления Верховная хунта приняла решение свернуть партизанщину, вернувшись к практике обычных воинских соединений. Партизанской войной можно держать врага в оцепенении, разбить же его армию возможно только в открытом сражении. Уже в конце августа некоторые партизанские отряды снова стали называться полками и дивизиями. Таких набралось 11000 человек. Только на эти одиннадцать тысяч Веллингтон мог твердо рассчитывать. Кроме того, Сицилия, активно вступив в игру, прислала Веллингтону шесть тысяч бойцов. В последних числах августа сицилийские батальоны стали под знамена Артура.
Первого сентября Веллингтон, оставив в Мадриде три дивизии под командой генерала Хилла, повел армию на север. Цель марша – Бургос, где остановилась побитая армия Мармона, которой по-прежнему командовал генерал Клозель. В её рядах насчитывалось не меньше 40000 солдат, всё же Клозель не решился меряться с Веллингтоном в открытом бою. Он оставил в Бургосе небольшой гарнизон, армию же отвел за реку Эбро. На восточном берегу реки Клозель сдал командование армии генералу Суаму.
Веллингтон не преследовал французов, а всей армией стал лагерем вокруг Бургоса.
Между тем штаб-квартира короля оправилась от страха. Ещё в середине марта Наполеон снова передал брату главное командование всеми французскими войсками в Испании. Пользуясь этими полномочиями, Жозеф и Журдан разработали план общего наступления на Веллингтона. Он предусматривал как минимум разблокирование Бургоса и взятие Мадрида. В начале октября французы начали претворять план в жизнь.
В ночь с 20-го на 21-е октября Веллингтон узнал о французском наступлении. В этот же день его войска стали отступать к Саламанке. Одновременно Веллингтон послал приказ Хиллу: оставить Мадрид и маршировать на северо-запад. 3-го ноября дивизии Хилла и основные силы армии соединились недалеко от Саламанки. Даже в Саламанке союзники не задержались. Веллингтон отвел армию в Португалию.
На этом все маневры, все военные действия 1812 года закончились. Противники ожидали, чем закончится приключения Наполеона в далекой холодной России. Союзники использовали передышку продуктивно. Осенью и зимой хунта прилагала отчаянные усилия по превращению партизанских отрядов в части регулярной армии. Всё больше генералов сбрасывали с себя партизанскую личину. К концу зимы хунта создала армию из 60000 солдат. После некоторого колебания правительство доверило командование армии генералу Кастаносу. В декабре пришло пополнение из Англии и увеличилась португальская часть армии. В январе англо-португальская составляющая выросла до 75000. Вместе с испанцами, которые безусловно подчинялись Веллингтону, союзники располагали 135000 солдат.
3-го декабря Жозеф снова въехал в столицу. Правда, ненадолго. На границе января и февраля пришли страшные вести о гибели Великой армии в русских снегах. После этого всем сколько-нибудь разбирающимся в политике стало ясно, что освобождение Испании дело ближайшего будущего. 18-го марта Жозеф оставил Мадрид, на этот раз – навсегда. Он переехал в Вальядолид. Оттуда было легче управлять войсками, сдерживая наступление неприятеля. А что оно случится в ближайшие месяцы, Жозеф не сомневался ни минуты.
8
Всю зиму и добрую часть весны Веллингтон накапливал силы. Его план кампании 1813 года был прост и относительно легко осуществим. Он планировал атаковать правый французский фланг по линии Паленсия – Бургос – Памплона и этим ударом отсечь неприятеля от Франции. 22-го мая армия Веллингтона в который раз пересекла испанскую границу. Операция союзников развивалась точно по плану.
Хотя Жозеф приказал эвакуировать Мадрид и Толедо, выступить войскам на север, но союзники наступали так стремительно, что французы явно не успевали сгруппироваться. Французы отступали, в отступлении собирая силы. Отступив уже к Бургосу Жозеф смог сосредоточить всего 50000 солдат. Медленно французы отходили дальше. У города Витория, уже за рекой Эбро, Веллингтон нагнал отступающего противника.
Битва случилась так неожиданно, что маршал Журдан не успел разработать диспозицию. Против 80000 англичан, португальцев и испанцев французы смогли выставить только 60000 солдат. Весь день 21-го июня гремели пушки, солдатские массы сталкивались в беспощадных рукопашных схватках, кололи, рубили, стреляли, убивали друг друга всеми возможными способами. А вечером французы дрогнули, отступили и побежали, оставив на поле боя 6000 убитых и раненых и больше тысячи солдат в плену. И союзники заплатили высокую цену за победу. 5000 солдат потеряли они в этой битве.
Кроме того, французы потеряли всю артиллерию (143 пушки), все боеприпасы (500 телег), военную кассу (25 миллионов франков) и тысячи, тысячи, тысячи телег с награбленным добром. Эта огромная гора награбленного скарба на телегах и сдерживала отступление армии, лишая её маневренности. Жозеф сам чуть не попал в плен. Ему пришлось оставить карету с государственными бумагами огромной важности, вскочить на коня и драпать со всех четырех ног. При бегстве Жозеф потерял шпагу, а Журдан свой маршальский жезл.
Английские, испанские, португальские солдаты завязли в отбитом обозе как мухи в меду, и только это обстоятельство спасло французскую армию от окончательного уничтожения.
Победа союзников у Витории стала решающей в испанской войне. В большом беспорядке отступали французы, почти бежали. Жозеф оставил небольшие гарнизоны в Памплоне и Сен-Себастьяне. Остальная армия, не останавливаясь, перешла испанско-французскую границу.
Первого июля испанские части осадили Памплону, а две английские дивизии под командой генерала Грэма взялись за Сен-Себастьян. Основные войска Веллингтон выдвинул к границе, не стремясь, впрочем, внедряться в пределы Франции пока не будут взяты эти две крепости.
Наполеон, забыв собственный позор в России, был в бешенстве из-за поражения лучших своих войск в Испании. Жозеф и Журдан попали в немилость, а маршала Сульта 1-го июля император назвал «генерал-лейтенантом Испании» с безграничными полномочиями.
Когда Веллингтон успешно оперировал на севере страны и одержал там решающую победу, на юге Испании высадился большой англо-сицилийский отряд под командованием генерала Джона Мюррея. Весь июнь между войскам Мюррея и армией маршала Сюше происходили местные бои и стычки. Генерального сражения, впрочем, Мюррей избегал. Узнав о поражении у Витории, Сюше, дабы не быть отрезанным от Франции, принужден был отвести свою армию за реку Эбро. 29-го июля Мюррей осадил крепость Таррагону.
Между тем, 12-го июля в Байонну из Дрездена приехал маршал Сульт, приехал полон решимости сдержать данное императору слово: не пустить врага во Францию. Под его командой стояли не меньше ста тысяч солдат. Маршал решил, что лучшая оборона – это наступление. 23-го июля французская армия перешла в наступление.
Веллингтон предполагал контрнаступление врага и готовился к нему. Готовы были и подчиненные ему генералы. Медленно отступая, Артур собрал свою армию в кулак. 27-го июля союзная армия у городка Сораурен (10 километров северней Памплоны) встретила врага на подготовленных позициях. Два дня армии бились и Сульт не смог одолеть Веллингтона.
Французы отошли, и надежда осталась только на стойкость крепостей Памплона и Сен-Себастьян, стоящие как столбы ворот во Францию, да на кардинальное изменение на восточном фронте, где император либо одержит победу над всем миром, либо добьется общего мира, который излечит испанскую язву и предотвратит заряжения Франции английскими, португальскими и испанскими солдатами.
Как французы твердо решили до последнего защищать крепости, так и союзники были решительно настроены на их взятие. Снова бились за две крепости, но если захваченные союзниками год назад крепости Бадахос и Сьюдад-Родриго маркировали ворота в Испанию, то на сей раз речь шла о Франции.
Еще целый месяц Сульт отчаянно сопротивлялся, но союзники последовательно и настойчиво оттесняли его войска в Пиренейские горы. 31-го августа начался штурм Сен-Себастьяна. В этот день были взяты внешние укрепления и начальник французского гарнизона, генерал Рей, отвел солдат в цитадель Мота, где еще восемь дней французы обреченно сопротивлялись. Восьмого сентября осажденные выбросили белый флаг. Памплона держалась значительно дольше. Только 30-го октября французы сдались под угрозой голодной смерти.
Дорога во Францию была открыта, но не так просто её одолеть, особенно в горах, особенно если на пути стоит маршал Сульт. На левом французском фланге оперировали войска маршала Сюше. Если бы Сюше с его 30000 солдат проявил большую активность и подчиняемость, Веллингтону пришлось бы худо. Однако Сюше весьма формально исполнял распоряжения Сульта и избегал сражений, дабы случайным поражением не испачкать белых риз покорителя Каталонии и Валенсии. Да и что ему за дело до устремлений Сульта. Ведь добейся он где-нибудь успеха, Сульт немедленно припишет эту победу себе, а проиграй он, свалит поражение на него. Словом, Сюше не хотел осложнять жизнь ни себе, ни англичанам. В результате – Веллингтон смог сосредоточиться на Сульте.
Осенью и зимой 1813 года на французской границе происходили упорные бои. Три дня, с 7-го по 9-е октября, французы боями сдерживали форсирование реки Бидассоа. Месяц спустя, 9-го и 10-го ноября, сценарий повторился на реке Нивель. Ещё через месяц, 13-го декабря, уже во Франции произошла большая битва под местечком Сен-Пьер. И, наконец, 27-го февраля 1814 года англо-португальские войска выиграли битву у города Ортез.
За шесть месяцев непрерывных боев армия Сульта уменьшилась вдвое, и не имелось решительно никакой возможности получить подкрепления. На императора наседали русские и вчерашние союзники – австрийцы и пруссаки. Оставшиеся 50000 солдат под натиском превосходящих сил Сульт был вынужден отвести к Тулузе, открывая врагу путь на Бордо.
Веллингтон послал в Бордо две дивизии под командой генерала Бересфорда. Перед появлением англичан в городе вспыхнул мятеж роялистов. Оказывается, ещё оставались люди несмотря ни на что верные королю. 12-го марта 1814 года дивизии Бересфорда без боя вошли в Бордо.
9
Не взирая на все поражения в Германии и на испанской границе, Наполеон пребывал в странном оптимизме, веря, что всё может закончиться хорошо, если он вернет трон Фердинанду.
Когда по всей Испании полыхала война, уносящая сотни тысяч жизней, Фердинанд жил в комфорте в гостях у Талейрана в замке Валансэ. Он поздравил Жозефа с испанской короной и время от времени посылал Наполеону льстивые письма. Ну это ладно, можно списать на издержки плена, однако он имел множество возможностей бежать и не сделал ни малейшего движения в этом смысле.
После сокрушительного поражения в Германии Наполеон послал к Фердинанду графа Ла Фореста, в недавнем прошлом посла Франции при дворе короля Жозефа, чтобы тот подписал с Фердинандом договор, согласно которому Франция признает инфанта королем Испании. Наполеон сказал Ла Форесту: он согласен отвести свои войска из Испании (тем более что там их уже не было) при условии, что англичане тоже уйдут с полуострова. Ума не приложу, как Фердинанд мог бы заставить Веллингтона покинуть полуостров, если это не смогли сделать все французские армии. Фердинанд, возможно, тоже недоумевал по этому поводу, но договор от 11-го декабря 1813 года подписал.
Кортес этот договор не признал. Испанский парламент оказался в щекотливой ситуации. Все эти годы воевали под знаменем восстановления на троне Фердинанда Желанного, страдавшего в французском плену. Когда же Наполеон широким жестом добрейшего человека вернул трон Фердинанду, Кортес развился до того, что и король, как таковой, оказался не очень нужен. Не мешало бы несколько слов сказать о становлении Кортеса.
Центральную роль в шестилетней войне играла Верховная (высшая) хунта, располагавшаяся в Севильи, и Кортес, находившийся в Кадисе.
25-го сентября 1808 года, всего четыре месяца после отречения Фердинанда, образовалась «Высшая центральная хунта Испании и Индии». Первые её собрания прошли в королевском замке Аранхуэс. Изначально она состояла из 24 членов, позже была расширена до 35. Председателем временного правительства стал восьмидесятилетний Флорида-Бланка, фактическое же руководство осуществлял Гаспар Ховельянос, человек полный интересных идей. Верховной хунте удалось, не без трудностей к слову сказать, повсюду расставить своих чиновников и получить признание населения, как правительства. В этом процессе её пришлось столкнуться с интересами местных хунт. Поскольку Верховная хунта была признана Фердинандом (разумеется тайно), англичанами (со временем Британия исключительно через Верховную хунту осуществляла финансовую помощь и делала поставки оружия) и некоторыми европейскими странами (явно – Россией, тайно – Австрией и Пруссией) местные хунты (не все) признали старшинство Верховной.
Чтобы покончить с разбродом власти в стране, новый председатель, маркиз Асторга, избранный вместо умершего в декабре 1808 года Флорида-Бланка, в мае 1809 года разослал во все хунты и армии указ, объявляющий скорый созыв кортесов, или собрание сословий. За четыре месяца до этого события посол Верховной хунты, адмирал Жуан ле Аподака, в Лондоне подписал с лордом Каннингом союзный договор.
Скорого созыва собрания сословий не получилось. Сначала из-за борьбы партий внутри самой хунты, а затем, вследствие наступления французов в Андалусии, хунта была вынуждена бежать из обжитой Севильи на остров Леон. На новом месте в хунте произошел дворцовый переворот, в результате которого вся власть сосредоточилась в руках регентского совета из пяти членов. Самые влиятельные из них: генерал Кастанос, Франческо Саарверда и Антонио Эскана. Эта тройка управляла тем, чем можно ещё было управлять в неуправляемой Испании. Регентский совет всячески препятствовал созыву Кортесов, всё же процесс шел, и остановить его регентский совет был не в силах.
24-го сентября на острове Леон собрались «всеобщие чрезвычайные Кортесы» из представителей всех провинций и колоний числом 104 депутата. На Леоне Кортесам (парламенту) и Верховной хунте (правительству) стало тесно, и Кортесы приняли мужественное решение перенести свои заседания в осажденный Кадис. Прибытие Кортесов в Кадис вызвало симпатию многих испанцев. Ещё большую симпатию вызвал решительный отказ от всяческих переговоров с оккупантами. Жозеф готов был признать Кортесы с определенными оговорками взамен на спокойствие в стране. Мудрая политика короля, однако, вряд ли нашла бы понимание и признание у младшего Бонапарта.
Только в августе 1811 года Кортесы приступили к дебатам по конституции. Пять месяцев продолжались споры и 25-го января 1812 года Кортесы завершили разработку либеральной конституции, состоящей из 384 статей. Проект конституции подписали 84 депутата из 104. В течение февраля и первой половины марта этот проект одобрили все провинции. 18-го марта 1812 года на заседании Кортесов было торжественно объявлено, что завтра первая испанская конституция приобретает силу закона.
Конституцией Кортесы забрали у хунты значительную часть властных полномочий. Весной 1812 года уже от лица Кортесов был заключен военный и политический союз с Россией. 20-го сентября закончили свою работу «бессмертные чрезвычайные Кортесы», а шесть дней спустя начались заседания постоянных Кортесов. В перерыве между чрезвычайными и постоянными Кортесами председатель чрезвычайного провозгласил лорда Веллингтона генералиссимусом всех испанских войск. В конце декабря, во время зимней паузы, генералиссимус Веллингтон посетил Кадис, три недели провел там, беседуя с новыми политическими лидерами Испании.
5-го января 1814 года Кортесы обосновались в Мадриде.
Кортесы не признали договор Фердинанда Желанного, были смущены своей же смелостью и приняли соломоново решение: парламент признает короля, если тот поклянется выполнять либеральную конституцию.
Между тем тучи над головой Наполеона сгустились так сильно, что он решил отпустить Фердинанда с миром без всяких предварительных условий. 13-го марта 1814 года Фердинанд и его брат Карл после шести лет заточения сели на коней и поскакали искать королевскую корону в разоренной французским ураганом Испании.
Народ встречал Фердинанда с невиданной восторженностью. Уже на испанской земле первым ему поклялся в верности командир дивизии генерал Элио. Его дивизия, уйдя с фронта, сопровождала Фердинанда в Валенсию, не в Мадрид, ибо там засел революционный парламент. В Валенсии, опираясь на штыки Элио, Фердинанд объявил, что не признаёт и не признает кадисские Кортесы, не признаёт и не признает конституцию. А депутатов Кортесов, приехавших к королю на поклон, Фердинанд приказал арестовать.
Народу было всё равно король ли с чванливыми аристократами, Кортесы ли с либеральной конституцией. Лишь бы не было войны. При короле было хорошо, французы забрали короля и стало плохо, теперь он вернулся и снова всё наладится. Крестьяне и простые горожане видели в Фердинанде лидера, способного положить конец бесконечным убийствам, всё остальное было вторично. Слой же образованных, понимающих что происходит, в Испании был так тонок, что не имел решительно никакого влияния. А происходила борьба за власть.
В 1808 году Фердинанд был много либеральней и даже несколько революционным, однако это происходило лишь поскольку шла борьба с родителями и с их ставленником Годоем. Его революционность тогда простиралась так далеко, что он готов был подарить стране конституцию, разработанную, впрочем, под его непосредственным руководством. Шесть лет спустя, когда конституция была принята, и принята без его малейшего участия, перед Фердинандом встала пугающая дилемма: либо корона, либо конституция. Фердинанд выбрал корону. Было бы странно, если бы он выбрал другое. Словом Фердинанд быстро свернул испанскую демократию. Стойкие депутаты Кортесов, не пожелавшие расстаться с конституционными иллюзиями, сидели в тюрьме.
По-королевски решительно уладив дело с Кортесами, Фердинанд собрался в столицу. 14-го мая при огромном стечении народа Фердинанд въехал в Мадрид как герой-освободитель.
10
Неожиданное возвышение Фердинанда, его спор с Кортесами и победа над парламентом – единственная победа Фердинанда в этой войне – заботили Веллингтона в связи с уменьшением испанской составляющей армии.
Свою историческую задачу Веллингтон видел в том, чтобы добить Сульта, остановившегося возле Тулузы. 10-го апреля 1814 года произошла последняя битва. Против 36000 французов Веллингтон выставил 54000 англичан, португальцев и испанцев. Союзники в силу большого численного превосходства уверенно победили. Через два дня Сульт вынужден был сдать Тулузу неприятелю, и только после этого маршал Сюше соединился с Сультом.
Эта битва, как и кровавая резня гарнизона Байонны 14-го апреля, не имела никакого смысла, ибо 7-го апреля 1814 года Наполеон отрекся от французского престола. 18-го апреля эта грандиозная новость достигла западного фронта и привела к немедленной остановке всяких военных действий.
Война закончилась.