Василий, сын художника Игоря Быстрова, попросил написать вступительное слово к каталогу отца, умершего от рака в прошлом году.
Мы редко пересекались с его отцом, но у нас друг к другу всегда была взаимная симпатия. Мне нравился независимый характер художника, чем-то он мне напоминал моих друзей уфимцев - такой же эмоциональный и быстрый. Небольшого роста, за словом в карман не полезет, вместе со своим приятелем журналистом вёл целую программу на местном радио. Потом её закрыли, то ли из-за её хлёсткой правды, то ли из-за матерка, иногда вырывавшегося у художника.
Серия критических, гротескных работ, посвящённых местным и столичным чиновникам была представлена в Государственной думе. Выставка имела большой успех у тех же чиновников.
Живость характера выпирала в его работах. Несмотря на наив, в его картинах присутствовало профессиональное мастерство. Я помог мастеру в союзе художников сделать экспозицию его графики.
Он сам, по доброй воли, слетал с военными в Чечню. На выставке были представлены, во многом репортажные рисунки, множество портретов десантников, которые Игорь потом все раздарил. Жаль, что эти работы не вошли в его каталог. В них была суровая правда войны. Сухие карандашные наброски были напитаны энергией тех событий, как старые фронтовые блокноты военных журналистов Великой Отечественной войны.
Игорь прожил нелёгкую жизнь. Был в местах, не столь отдалённых. Я не знаю подробностей. Кому-то из кавказцев он крепко накостылял в армии, когда там служил. А, будучи спортсменом - самбистом - чемпионом Питера, выигравшего в финале у Путина, он это сделал, наверно, как всегда, профессионально.