Увлекшись своим новым знакомым, миллиардер не заметил появившуюся в зале красавицу со стрижкой каре и великолепным черном платье на туфлях с высоченными каблуками.
Уже весь зал вдоволь налюбовался вновь прибывшей, а Джон все еще общался с однофамильцем Монтегю Ростона. И лишь случайно сбросив взгляд через плечо, он увидел ее и... буквально обомлел. Незнакомка была уже совсем рядом. Относившийся к женской красоте всегда с неким предубеждением, на этот раз Джон был сражен наповал. И когда она подошла к нему совсем близко, то некий флёр таинственной изысканности обвалок растерявшегося миллиардера, словно глаза его, привыкшие к мраку и насилию, прозрели и внимали Красоте.
- Кто вы, нежданная незнакомка? С каких небес вы спустились в мои чертоги? - неожиданно Джон заговорил на языке, которого раньше не знал.
Красавица в черном молчала, скромно потупив глаза.
- Да представьтесь же, будьте любезны. Ваш приход мне так льстит - Джон чувствовал, как что-то наподобие озноба пробежало по его коже.
"Э, старик, да ты, кажется, расчувствовался. Не к добру это..." - внутренний голос Джона, привыкший контролировать своего владетеля, на этот раз остался не услышанным.
Незнакомка подняла на него свои перламутрового цвета очи, и новый порыв озноба заставил известного плейбоя поежиться.
- Извольте. Если вас устроит мой ответ... - Мария, а это была, естественно, она, достала из маленькой сумочки складной веер.
- Вы очень любопытны. Любопытство - привилегия всех богатых мачо, и вы не исключение - веер порхал в ее руках, - Впрочем, мне тоже интересны богатые мачо...
- Чем же?
- Большая часть их носят маски, скрывающие от других их истинную сущность. Вы же не думаете, Джон Вэйн, что я пришла сюда только из-за вашего богатства?
- Вы знаете мое имя, хотя кто его здесь не знает... И поверьте, что большинство особ прекрасного пола находятся здесь ради этого - отбросив сентиментальность, Джон отвечал уже в своем стиле.
- Вы еще не знаете, кто я, а уже ставите на мне клеймо? Как вы могли?
- Если вас оскорбила моя прямота, приношу извинения. В молодости я был таким же: знакомясь с девушкой, боялся оказаться интересным для нее лишь из-за портмоне.
- А как знакомитесь вы сейчас? - несмотря на обаяние и шарм незнакомки, в ее словах было нечто, что беспокоило Джона.
- Ну, если наше знакомство не заладилось сразу, то с какой целью вы пришли на это торжество?
- Признаюсь честно, мне надо поговорить с вами наедине - куда делась таинственность роковой красавицы, Мария говорила очень просто и естественно, и, как ни странно, этим еще больше влюбляла в себя Джона. Хотя он все еще пытался сопротивляться:
- Наедине? На этом подиуме, полном множества соглядатаев? Это что, намек на интимную близость? - Джон попытался "включить" мужскую наглость, но это мало ему помогло.
- Пока не было никаких намеков. Вы о чем? - Мария сделала удивленным глаза.
- Ах, эти загадочные искусительницы! - Джон продолжал педалировать тему женского разврата, - Отрицаете очевидное ради репутации неприступной леди?
- Послушайте, мистер Вэйн, так мы далеко зайдем. Может быть, мне проще покинуть вас? - Мария сделала полуразворот, намереваясь выйти из зала, но Джон ее остановил.
- Тысяча извинений, прекрасная незнакомка! И все-таки, какова цель вашего прихода?
- Как ни странно, вы! Вы - живой секрет, человек-загадка.
- Это комплимент?
- Нет, это - данность, с которой не согласиться в Мракане не сможет никто - это было сказано с таким трепетом, что щеки Джона заалели.
- Ну, тогда позвольте хотя бы пригласить вас на танец.
В то самое время, когда Мария принимала приглашение Джона на танец, компания отъявленных мерзавцев в лице Джека Хэлвана, Гранзека и печально известного в полицейских кругах психопата Вернона Хашше шли на новое преступление.
- Не забыл, что сегодня твой выход? - с усмешкой спросил Джек у своего попутчика Вернона Хашше - молчаливого психа, страдающего всплесками неукротимой ярости. И если взглянуть на это с философской точки зрения: он, как и Джек - порождения гигантских мегаполисов, таких как Мракан, его гнойные язвы, связанные между собой.
- И кого надо замочить? Вэйна? - наконец-то вымолвил Хашше. Джека это вывело из себя, и он схватил Вернона за грудки.
- Слышь, только попробуй дыхнуть на моего щеголя, и я тебя заставлю так напиться водой из унитаза, что ты обоссышься. Если усек, просто кивни головой.
Когда Хашше послушно закивал, Джек отпустил его, а через минуту продолжал разглагольствовать в своем духе.
- Ты, биологическое недоразумение, обязан мне всем. Я вывел из сортира на белый свет твою никчемную душонку, и, поэтому, ты меня должен почитать больше бога! - Джек сделал козью морду все еще трясущемуся Хашше.
- Сказал же, Вэйна не трогаем. Волосок с его головы не должен упасть, да и пупок у тебя развяжется справиться с ним. Ну, все усек, сучий потрох? - Джек снова подтянул Хашше к себе, - Твоя новая жертва - вот тот старик!
Джек указал пальцем на седовласого мужчину, ловившего такси.
Меж тем бал т в поместье Вэйна был в самом разгаре.
Джон ни на секунду не отходил от незнакомки, упорно не называвшей свое имя, хотя их общение их по степени доверчивости давно уже превзошло разговор старых знакомых.
- Меня беспокоит странное предчувствие - задумчиво признался Джон.
Умелая актриса заглянула в его глаза:
- Какое предчувствие?
- Беды - ответил Джон.
- Помогите! Не троньте меня! Я все отдам! Не бейте... - кричал обезумевший от страха старик, не понимая, за что его бьют. Прохожих, которые могли бы помочь, как ветром сдуло.
Хэлван, давно уже не убивавший людей, смеялся гомерическим хохотом, глядя, как Хашше колотит старика увесистой дубинкой, которую он вытащил из куртки, месил уже не сопротивляющееся тело коваными носками ботинок, грязными пальцами рвал редкие седые лохмы. Рядом подвывал не на шутку перетрусивший Гранзек. Наконец, Хэлван остановил Хашше, буквально оторвав его от жертвы.
- Ах, ах, ах, как неприлично бить добропорядочных пожилых граждан - и он погрозил пальчиком.
- Он сука! - крикнул взбешенный Хашше, стараясь плевком достать до старика.
- Ты опять все попутал, порождение свиньи! Мы - городские "робин гуды", и наше дело - борьба с богатыми. А этот старик беден, как церковная крыса, как мы с тобой. Оцени его бюджет по его одежде...
- Но он не должен жить! - в раже хрипел Хашше.
- А, может, ты и прав. Может, он ходит в обносках, а лимоны хранит под подушкой... Погодь-ка - Хэлван подошел к не оправившемуся от ударов старику...
- Позвольте помочь встать! Вы хромаете? Так и под машину угодить можно - приговаривал он, ладошками отряхивая грязь с его одежды.
- Извините моего друга, он спятил! - произнес Джек и неожиданно резко толкнул старика под колеса проезжающего мимо микроавтобуса. Избитый не смог удержаться на своих и без того не крепких ногах, и прямо рухнул под самые колеса.
Водитель не успел среагировать, и все четыре колеса полугрузового "форда" в момент перемололи старческое тело.
- Уахахахахаха, славненько повеселились, бежим! - Джек одной рукой схватил Хашше за плечо, другой Гранзека за хлястик куртки, и они, словно три уличных клоуна, вприпрыжку побежали к ближайшему переулку и спрятались в одном подъездов.
И только, когда массивная дверь захлопнулась за ними, оторопевший Гранзек впервые открыл рот.
- Вы совсем спятили? Два идиота! - истерил он, тщетно пытаясь вытащить сигареты из пачки, ломая их одну за другой.
- Ты не ори, жертва аборта, а то залезу в гульфик и вырву твою зачаточную письку - Хэлван вырвал из трясущейся руки Гранзека сигарету, с кислым видом затянулся и тут же растоптал ее, - Это не мой гешефт, это приблуды весельчака Вернона. А я - просто зритель на этом празднике жизни, я с нее кормлюсь.
- Ну, теперь-то праздник закончился, может, разойдемся? - с унылым выражением лица предложил Гранзек.
- Нет, шлепоносый, все только начинается! Рождество на носу - потянулся Хэлван, выйдя из мрачного подъезда.
- Ты видишь гараж? В нем машина. Так вот сейчас он зажжется, как елочка! Хочешь стать Санта-Клаусом? Хотя фигли я тебя спрашиваю… - Джек уже держал в руке черный пакет, из которого торчал детонатор. Легкий нажим на кнопку, и его подельники шуганулись от мощного взрыва, озарившего весь квартал.
И все бы хорошо, да только одному из троицы не повезло: какая-то железяка от машины по немыслимой траектории рванула в их сторону и последним, что увидел в своей жизни Вернон Хашше, был острый кусок металла. Несчастному садюге отрезало пол башки, и кровь фонтаном обрызгала Джека с головы до ног. Гранзек даже не успел запаниковать, унылое выражение так и не сошло с его лица.
- Вот и повеселились!!!
- Ай, насрать! От больного все равно не было толку!
Торжество уже шло к своему завершению, а Джон и Мария не могли натанцеваться, ловя на себе завидующие взгляды.
- Мы с вами танцуем уже чуть ли не час, но вы так и не открыли свое имя - Джон сделал очередную попытку.
- Для вас это так важно?
- Давайте я угадаю
- Не стоит. Меня зовут Мария.
- Вы не поверите, но я предполагал что-то в этом духе - конечно, Джон не предполагал ничего подобного, - а вы не из Мракана?
- Да, я родилась не здесь.
- Попробую все же угадать. Вы не американка, да? Может быть, русская? В России я встречал много Марий...
- Отнюдь, я не из России.
- Все, сдаюсь. Откройте вашу родину.
- Франция...
- Тогда... - Джон неожиданно перешел на французский, приятно удивив Марию - Tu veux la solitude avec moi dans une pi;ce ou la suite de la danse (ты хочешь уединения со мной в одной из комнат или продолжение танца)?
- Si chez toi le lit n'est pas plus mauvais, que chez la reine de l'Angleterre, moi non contre passer la nuit avec toi (если у тебя постель не хуже, чем у королевы Англии, я не против провести ночь) - подыграла Мария.
- Но только когда последний гость покинет это уже порядком мне наскучившее мероприятие - Джон перешел на английский, и эти слова означали, что у Марии нет шансов приблизить момент их сближения.
Благополучно миновав наехавших копов, Хэлван и Гранзек продолжали неспешно шествовать из охваченного паникой квартала, обсуждая прошедшее "мероприятие" и предлагая наперебой друг другу планы на будущее. Причем, Гранзек неожиданно раздухарился, стараясь ни в чем не уступать самому Хэлвану. Хэлван же, как всегда, дурачился, острил, смеясь над всеми и даже над собой.
- Ты вообще в теме или как? Мы с тобой можем загрузить этот город по-полной и веселиться в нем до упаду! Мутант и шайка не смогли взять Мракан за жабры, а я это сделаю! Или ты обоссался от выкрутасов Палача и еще не просох? Или тебе не плевать на всех этих поросят? Они варятся в одной кастрюльке, повизгивают, похрюкивают, не понимая, что скоро их подадут к столу! Шуты нужно не только ради смеха, шуты вдалбливают правду королям! Я вовсе не подонок, нет. Я тот, кто смеется над толпой, указывая им истину... и при этом тихохонько попукиваю - Хэлван подтвердил это, но совсем не тихо.
- Ты всегда был таким? - только и выдавил из себя Гранзек, вглядываясь в безумные глаза Джека, полные веселья и разврата.
- Ага, с самого рождения, хорек вонючий. Кстати, это не ты испортил воздух? - он театрально высморкался.
- Таким меня и зачали - вечно веселым и вечно развратным! Я - человек-настроение! И людишек вовсе не обязательно убивать, чтобы кормиться с жизни. Гораздо веселей натравливать их друг на друга, чтобы они делали это за тебя - мочили каждый каждого и всех, кого не лень! - эта речь Джека так захватила Гранзека, что он даже присел и смотрел на Джека снизу вверх.
- Как э-то сде-лать? На-у-чи! - промолвил он по слогам.
- Этому научить нельзя! Это либо есть в человеке, либо нет!
- Вернон, а о покойнике плохо говорить нельзя, скотина, но его кончина - не повод прекращать веселье! И пусть эти долбанные благотворители с облегчением вздохнут, узнав от копов, что обнаружен труп самого Убийцы Дедушек! Но как же они обделаются в следующий раз, когда Убийца Дедушек восстанет из ада и завалит одного из них! Ха-ха-ха-ха-ха! - неожиданно лицо Джека стало жестким, почти жестоким, - А то жиреют на этих своих фондах и прочих показательных выступлениях, а народ должен им верить! У кого-то особняки и виллы, а кому-то негде и подрочить...
Гранзек опять ничего не понял, но на всякий случай спросил:
- К чему ты это?
Джек снова дурашливо улыбнулся:
- А к тому, что теперь Убийцей Дедушек будешь ты! Кривая когда-то свела меня в психушке с Верноном Хашше, и много лет он служил мне верой и правдой - он обслюнявил пальцы и протер ими ресницы, изображая слезы, - А теперь старина Вернон - трупак, и кому он, на хрен, нужен? А дело-то делать надо...
- Зачем тебе все это? - только и смог спросить Гранзек, - Что ты поимеешь от их смерти?
- Я - ничего. Город поимеет. Рождаясь, страх вылупляется из яйца, превращается в некое подобие вируса. Как бешенство... Сначала истребление сраных меценатов, потом пощиплем, ну, например, водителей такси, потом еще кого-то регулярно и планомерно... А в апофеозе всей этой комедии на сцену выходит сам Великий и Безумный Джек! - Хэлван поднял правую руку над собой, как артист лондонского Королевского Театра.
- И смеяться кроме меня не будет позволено никому! Я буду зажигать, Мракан - зажигаться! Ох, как же я соскучился по славным временам, когда меня побаивалась пара старух с соседней улицы. Я сейчас так зареву, как сирена пожарной машины, и хрен меня заглушишь... - Джек и, вправду, хотел заголосить, но передумал.
- Пора напомнить городу о тех славных временах. Душа просит веселья! Наливай-ка, дружище Хостон, из своей фляжки! А у меня для тебя тоже есть подарочек - и он вытащил из внутреннего кармана завернутый в тряпицу огромный кухонный нож - один из своей коллекции.
Гранзек достал заветную флягу, отдал Хэлвану и дрожащими руками принял подарок. Это означало, что теперь он в игре до последнего. На том они и разошлись.
Условным жестом Джон подозвал распорядителя торжества Фредерика и глазами показал ему на часы. Это означало, что пора объявлять гостям о завершении бала.
.
Вскоре гости стали покидать танцевальный зал, и каждый считал своим долгом попрощаться с гостеприимным хозяином. Эта процедура заняла достаточно большой отрезок времени. Но когда за последним из визитеров захлопнулись двери, Джон остался наедине с Марией.
Свет в зале постепенно потух и только несколько свечей на стенных канделябрах создавали тот полумрак, который так располагал к близости.
Казалось, это самый подходящий момент для страстных поцелуев и объятий, но Мария повела себя очень странно. Она как-то отпрянула от Джона, резко обрывая все его попытки к их сближению. Это крайне озадачило разгоряченного вздыхателя.
- Джон, извини, но у меня к тебе серьезный разговор...
- Позже, Мария, разговоры никуда не убегут... - Джон все еще пытался обнять ее, но невесть откуда взявшаяся сила в ее руках снова отстранила его.
- Джон Вэйн, вы очень богаты и популярны, вашим возможностям нет границ, но... - она вплотную посмотрела ему в лицо, - Есть некто, кого очень скоро будет бояться весь Мракан! И этот некто не оставит ничего, что отличает вас - богатеев от простолюдинов! И эти времена не за горами...
Ее слова подействовали на Джона как холодный душ. Вся эмоциональная расслабленность, столь нехарактерная для него, в момент испарилась, и перед Марией стоял уже спокойный и хладнокровный аналитик Джон Вэйн.
- С какой целью, мадам, вы пришли ко мне? - каждое его слово звенело в пустом зале как соприкосновение клинков.
- Только с одной целью, чтобы спасти вас - прошептала Мария.
- Разве мне что-то угрожает?
- Деньги могут все, но спасти жизнь они не в силах...
Джон холодно рассмеялся:
- Значит, ночь мы проведем раздельно? - за нарочитой холодностью читалось плохо скрытое сожаление.
- О чем вы, Джон? Я готова быть с вами в любой момент.
- Полно, мадам. Это всего лишь шутка. Но расскажите-ка поподробнее об этой самой угрозе.
- В Мракане есть один псих, его зовут Вернон Хашше, Долгие годы он провел в психушке, взаперти, как зверь. Но совсем недавно сбежал оттуда при невыясненных обстоятельствах, прихватив с собой некую маленькую девочку. При этом беглецы устроили в коридорах замка настоящую резню...
- Вернон Хашше? Что-то я о нем уже слышал - Джон провел указательным пальцем по лбу, - А откуда ты о нем знаешь?
- От одного нашего общего знакомого - Мария снова пронзительно взглянула в глаза Джона, - Он-то и попросил меня придти к вам!
- История становится все более любопытной. Кто же этот мой странный знакомец? - Джон был уже по-настоящему заинтригован.
- Он очень хорошо знает тебя, знает все твои страхи... - Мария снова выглядела очень загадочной, - Но назвать его имя я не могу!
Загадочная красота Марии по-прежнему возбуждала, но не ослепляла, а ее поведение и особенно последние слова и вовсе озадачили Джона. Но еще не одна женщина не могла переиграть его, ведь за Джоном Вэйном стоял невозмутимый Спаун, который мог раскрыть любые тайны...