Проржавевший до кости согнутый и кривой
Гвоздь с поникшей от скорби «головой»
Смотрит на дикий, зверский пир,
Что устроил себе в последние дни людской мир.
Кругом тоска, прикрытая развратом,
Правда скрывается обманом,
И люди ради собственного развлеченья
Смотрят на насилие, страдания, умервщленья.
Жизнь для них не дар – обыденность,
Что так легко подарить или отнять.
Ах, как им нравится чужое горе,
Удовольствия получают море.
А в жизни всё не так красиво.
Зажмут кого-то в углу или даже кустах
Все будут пробегать мимо,
В лучшем случае охая «ох и ах».
Дни такого мира сочтены,
Придет конец ему,
Потому что жизнь без причины
Всё равно, что смерть наяву.
И только гвоздь тоскует, понимая,
Что когда вобьют его,
Настанет конец мирозданья,
И захлопнется дверь для человечества всего.