Глава 1
Состав тронулся, лица провожающих постепенно пропадали в лёгкой дымке утреннего тумана. Я сидел и смотрел в окно. Мимо проплывало небо и мне иногда казалось, что оно бежит наперегонки с поездом. И как бы ни старался чугунный бегун, он не в силах был выиграть этот причудливый забег. Нахальные облака скользили в моём окошке ловко и беззаботно. Я задумался на секунду и вытащил из своей дорожной сумки толстую тетрадь. Покусывая колпачок ручки, я начал утрамбовывать свои мысли в предложения, но мою идиллию разрушил вошедший в купе человек с красивыми фисташковыми глазами. Незнакомец был одет в длинное чёрное пальто, а шею небрежно покрывал старенький длинный шарф. На вид мужчине было уже за шестьдесят. Не знаю почему, но этот нежданный гость заинтересовал меня. Я смотрел на него из под ресниц, что-то в этом человеке было странное и, в то же время, завораживающее.
- Не люблю поезда, - сказал незнакомец очень тихо либо мне, либо своим мыслям…
- Почему? - непроизвольно вырвалось у меня.
- Пропадая вдали, они увозят наши сердца… Но так красиво.
- Простите…
- Это очень долгая история, которая произошла со мной ровно тридцать лет назад. Я, затаив дыхание, с интересом уставился на собеседника, ловя каждый его звук. Тот, в свою очередь, не торопился продолжать. Морщинистой рукой он провёл по седым, но всё ещё густым волосам и негромко закашлялся. Я не смел его торопить, боясь упустить интересную беседу. Наконец, незнакомец продолжил.
Тогда я работал фотографом в одном известном издании. Моя обыденная жизнь протекала спокойно и непринужденно. Я был окружён красивыми девушками и интересными событиями, - незнакомец на минуту задумался, затем продолжил, - Но так и не решился соединить свою жизнь с одной единственной. И, наверное, даже не задумывался хорошо это или плохо, а просто плыл по течению. Вечерами я любил рисовать на Арбате. Каждую пятницу я наливал себе во флягу виски и шёл давать жизнь очередном холсту. Как бы сейчас это причудливо не звучало, бумага начинала жить, когда её касался мой карандаш. Я думал, что собираю на полотнах настоящую красоту, живую и дышащую. Но в один из пасмурных пятничных вечеров я понял, что до этого дня я и не знал о том, какая она может быть... Ко мне подошла эта женщина… Мне показалось, словно небо опустилось так низко, но мне совсем не хочется больше рисовать его, потому что небо было в её глазах. Чистое и бескрайнее. Она тихо опустилась поодаль меня на табурет и подняла свои огромные синие глаза. Я никогда не видел таких глаз, поэтому полностью растворился в них в тот день, безнадёжно и навсегда. Длинные тёмные локоны падали на смуглые плечи и лицо. Она недовольно морщила нос и стряхивала их, а я просто рисовал, желая поймать каждый изгиб и ямочку, пытаясь забрать в плен её красоту.
- Получается? – обжёг меня её голос.
- Не очень, – ответил я тихо.
- Отчего же?- спросила незнакомка с легкой долей иронии.
- Уже десятый раз рисую и стираю. Ведь каждый раз получаетесь не вы… Я нахожу это весьма странным ведь я очень не дурно рисую с натуры.
- Может, оставим тогда эту затею?
- Нет.
- Значит всё- таки вы хотите оставить меня скучать на этом куске бумаги, – незнакомка обезоруживающе улыбнулась, а из моего сердца выпорхнули сотни бабочек.
- Пожалуй, на сегодня хватит, – нервно ответил я, боясь не справиться со своими нарастающими странными чувствами, - Завтра придёшь?
- Может быть, – легко и непринужденно сорвалось с её алых губ.
Она грациозно поднялась и отправилась куда-то, оставив мне лишь возможность смотреть ей вслед и глупо улыбаться. Это было сродни сумасшествию от любви к той, чьё имя я не знал. Тогда я понял, что теперь ничего не станет прежним. Я не знал, почему и как всё изменится. Эта встреча казалась мне роковой. Ведь именно в тот день я позабыл, как дышать.
Незнакомец замолчал, а поезд мерно отбивал свой ритм, унося нас в тёмную даль.
- А что было дальше? Она пришла?
- Пришла, чтобы навсегда украсть моё сердце, – сказал человек и мирно засопел, оставив меня наедине с запутанными мыслями. Ночью я долго не мог сомкнуть глаз, но вскоре всё-таки провалился в очень странный сон.
Я шёл по старинному городу, каждая улочка в нём дышала загадкой, и где-то, недалеко, сиротливо разливалась скрипка. Её печальные и заунывные стоны сладкой болью отдавались в душе. Мой сонный двойник шёл не спеша, вдыхая в себя вишнёвый запах табака, и остановился около небольшого магазинчика.
- «Магазин кукол», – прочитал я вслух надпись, на покосившейся вывеске.
Какая - то неведомая сила подтолкнула меня войти туда. Я плотно затворил за собой дверь и огляделся. На пыльных полках со всех сторон на меня смотрели грустные кукольные глаза. Внутри пробежал холод, ведь они были словно живые, застывшие в ужасе и мольбе, смотревшие в одну точку. Словно заколдованные люди, которые больше не могли жить, дышать и ходить по этой грешной земле. Они всё слышали, чувствовали и понимали. Я проглотил нарастающий комок отчаяния. Мне хотелось поскорее покинуть это странно место, но услышав приближающиеся шаги, я решил остаться.
- О! Покупатель… Приветствую! – показался из-за прилавка толстый карлик с крючковатым носом и злыми маленьким глазками, – Не часто к нам заносит таких симпатичных клиентов, - пропищал он и противно засмеялся, отчего у меня перевернулось всё внутри.
- Простите, но я случайно сюда зашёл и уже ухожу. До свидания! - развернувшись, я уже хотел отправиться восвояси, но карлик продолжил:
- Не советовал бы. Там сейчас такая непогода.
- Только оттуда! - начал было я, но сразу же после слов толстяка, как по мановению волшебной палочки, один за другим грянули мощные разряды грома. Мне стало так холодно внутри, а собеседник залился новым приступом ужасающего смеха.
- Садитесь, молодой человек! В ногах правды нет, - сказал он и небрежно указал рукой на табуретку. За окном уже вовсю лил дождь, отбивая дробь по подоконникам и карнизам. – Вы только посмотрите какой у нас прекрасный выбор! Хотите познакомиться с ними? - я открыл рот, но карлик, не дав мне вымолвить ни слова, спешно продолжал:
- Пожалуйста! Они ведь мне как дети. Мои славные куклы. Всем им я придумываю необычные имена. Я не люблю обычные. Мне нравятся такие именно как… Вот, например, эту зовут Эсмеральда, славная девочка, а вот ту, слева, - карлик на своих маленьких ножках посеменил к полочке и взял в свои крючковатые пальцы красивую зеленоглазую куклу с печальным лицом, – А эта Эдита! - он с упоением прижал куклу к груди и на долю секунду мне показалось, что из её глаз вырвалась одинокая слезинка, но тут же высохла. Мне хотелось встать и уйти, но я почувствовал сильную слабость, налившую тело. Я в изнеможении замер. «Он больной!» - пронеслось в голове, - «Хватает шизофреников в нашем мире».
- И часто ваших кукол покупают? - решил спросить я.
- Нет. Люди предпочитают играть людьми, – пропищал шизофреник и вздохнул, – Тем самым, сами не замечая, поставляют мне товар, - ответил продавец, и на лице его появилась злорадная ухмылка.
Мне хотелось во что бы то ни стало собрать все силы в кулак и, наконец, выскочить отсюда, но неожиданно взгляд остановился на кукле, стоявшей в самом дальнем углу. Ледяной ужас окутал всё моё существо, ведь этой куклой был я.
Проснувшись, я спрыгнул с полки и вытер холодный пот со лба. Приснится же такое. Мой сосед всё так же мирно спал, яркий свет луны ненавязчиво проникал в наше купе и падал на лицо незнакомца. Я подошёл поближе и пригляделся к нему. Не знаю, сколько я так простоял. Очнувшись, я достал свечку и зажёг её, решив записать свой сон, пока помнил все его подробности. Открыв тетрадку, я нервно писал, пока не услышал негромкий стук. Красивая бабочка билась о стекло. Хотелось поймать её и выпустить на свободу, но она ловко ускользнув из моих рук, безнадежно кинулась на огонь свечи, вмиг сгорев… Дотла!
Глава 2
Новое утро осветило моё серое бытие своей улыбкой. Лучи скользили по нашему купе, а я задумчиво помешивал ложечкой сладкий чай. Ложечка весело позвякивала и я почти отошёл от кошмарной ночи. Солнечный день не предвещал ничего плохого.
- Как спалось?- ненавязчиво поинтересовался мой сосед.
- Могло бы быть и хуже, - шутливым голосом отозвался я.
- А выглядишь неважно. Снились плохие сны?
- С чего вы взяли? Да даже если и так. Сейчас всё в полном порядке, – улыбнулся я и сделал щедрый глоток чая.
- Главное, что сейчас всё хорошо. Ночью все кошки чёрные? Да? – бодро сказал попутчик и улыбнулся. Его лицо сразу преобразилось от этого действия, а на щеках выскочили две симпатичные ямочки. Я испытал странное ощущение дежавю, чего-то очень близкого, в какой- то степени даже родного, но не мог понять до конца себя и своих ощущений. Тряхнув головой, я попытался освободиться от наваждения.
- Как тебя зовут? Я, с твоего позволения, посмею перейти на ты, - прервал мои раздумья мужчина.
- Андрей. А вас?
- И меня тоже, Андрей…
- Шутите?- с улыбкой спросил я.
- Ни каких шуток. Мы с тобой тёзки!
- Я не хочу выглядеть навязчивым, но мне очень интересно, чем закончилась история, которую вы вчера начали рассказывать но, к сожалению, уснули.
Лицо мужчины вмиг изменилось. Он словно одел серую и безликую маску.
Фисташковые глаза перестали сиять на солнце, а ямочки пропали, словно их и не было. Теперь он опять казался причудливым и загадочным стариком. Мне стало совестно за своё праздное любопытство.
- Простите. Вам, наверное, неприятно вспоминать? С вами случилось что-то плохое?
- Она самое лучшее, что было в моей жизни. Но я потерял её. Потерял навсегда.
Попутчик закрыл лицо руками, а я подавленно молчал. Ведь я совсем не знал, какие слова нужны в данной ситуации. Просидев так некоторое время, незнакомец тревожно очнулся и заговорил отчётливо и быстро.
- Она каждую пятницу приходила ко мне на Арбат. Я пытался нарисовать её, но у меня по-прежнему ничего не выходило. Как бы я не чертыхался и не пытался найти подходы к этой неукротимой красоте. Такая она живая была и удивительная. Вся её мимика, красивые скулы, мягкие длинные волосы. Я сходил с ума, а она всё понимала, и пыталась отговорить меня от моей страстной затеи. Её звали Маргарита. «Совсем как у Булгакова» - иногда шутил я. - Ну, что же это такое? Мистика какая – то, - улыбался я, - Неужели у меня так и не выйдет твой портрет?
- Зачем он тебе? Вот же я! Живая. Смотри пока не надоем, – заливисто смеялась она.
- А как же память? – спросил я, но тут же об этом пожалел. Маргарита отчего-то сделалась грустной и ничего мне не ответила, - Что с тобой?
- Всё нормально. Просто задумалась. Зачем тебе память? Когда мы будем рядом всю жизнь. Всегда. Ведь так?
- Конечно! Куда теперь без тебя! - честно ответил я, ведь был жутко влюблён и раньше никогда не испытывал таких чувств.
- Ты знаешь, я и фотографироваться не люблю. Я позволила тебе себя рисовать только потому, что сразу поняла, ты моя судьба.
- Как же ты это поняла? – удивленно поднял я бровь.
- Не знаю. Это объяснить ну никак не возможно.
- Тем не менее, позволь тебя рисовать. Ты живая и светишься изнутри.
- Вот именно, Андрей. Скажи, зачем живое оставлять на мёртвом холсте?
- Как зачем. Чтобы холст ожил,- невозмутимо ответил я.
- Холст ожил, а человек на нём умер? Застыл в одной точке. Навсегда…
- Маргарита. Что же ты такое говоришь?
- Забудь, - девушка вскочила, - Мне уже пора, - грустно добавила она.
- Не уходи, побудь ещё.
- Прости мне и правда надо, - её измученные глаза посмотрели на меня с мольбой и я сдался.
Маргарита, выпорхнув, словно птица из клетки, оставила меня неподвижно сидеть и смотреть на её удаляющуюся размытую фигуру. Она уходила каждый день в одно и то же время. Поначалу меня это не устраивало, но со временем пришлось смириться. Она была как кошка, которая гуляет сама по себе. И я был счастлив хотя бы оттого, что она возвращается ко мне.
Попутчик прервал рассказ и уставился в окно, каким - то безжизненным взглядом.
- Почему вы замолчали? Жаль, что у вас не получилось её нарисовать. Мне безумно хочется взглянуть на эту, необычную по вашим рассказам, женщину. А фотографии тоже нет?
- Я нарисовал её, – охрипшим голосом отозвался мужчина. И достал пожелтевший от времени лист бумаги. С него мне лучезарно улыбалась красивая брюнетка. Её глаза были, словно живые и я непроизвольно сам улыбнулся.
- Какая красавица. Вы ничуть не преувеличили. Какие необыкновенные глаза. Но как же? Как же это всё- таки вышло?- удивлённо спросил я и провёл пальцем по контуру пухлых губ Маргариты.
Мой собеседник, чуть нахмурившись, заставил себя продолжить. Я прекрасно понимал, что ему хочется выговориться.
- Дальше всё было как в тумане. Я начал подозревать её в том, что она обманывает меня и у неё кто – то есть. Однажды вечером отпустив её в назначенный час, я отправился следом. Лил сильный дождь, и я едва не потерял в этой непогоде её точёную фигуру. Меня терзали тогда смешенные чувства. С одной стороны, стыд за то, что я позволяю себе не верить ей, а с другой стороны, жуткое желание разобраться во всей этой ситуации. Эти загадки мучили меня бессонными ночами. Она летела по лужам так отрешённо и даже не накинула капюшон своего плаща. Ёе волосы были насквозь мокрые, а костяшки пальцев побелели от холода. Спустя час этой пешей прогулки, Маргарита вошла в ворота красивого чёрного особняка. Двери за ней закрылись и поглотили её в эту тёмную бездну моего страха и непонимания. В безысходности я сжал кулаки, и мне хотелось колотить ими в ворота. Заметив большое дерево около забора, я вмиг вскарабкался на него. Открывшаяся картина болью разлилась в моём измученном сердце. Мою Маргариту обнимал за талию уродливый карлик, а она без тени возражения позволяла ему это и более того, вошла с ним в этот угрюмый особняк. Трудно описать всё то, что я почувствовал в тот момент. Тогда я думал, будто сильнее боли не бывает, но как я ошибался, мой друг… Как же я ошибался.
- Кто это был? – ошарашено спросил я попутчика, а он словно не слыша меня, как завороженный продолжал.
- На следующий день она пришла ко мне измученная и чужая. Я сразу всё понял и даже не хотел смотреть ей в глаза, а она, пытаясь поймать мои руки, жарко дышала и плакала. Как мне хотелось кинуться тогда к ней, обнять и увезти навсегда отсюда.
- Андрей, прости меня. Нам нужно поговорить, - прошептала она, облизывая соль, которая больно обжигала её припухшие губы.
- А что? Есть о чём?- холодно отозвался я.
- Андрей!
- Кто это был?
- Где?
- Не прикидывайся дурой. К кому ты ходишь по ночам? Кто этот маленький человек?
- Ты, что следил за мной? – расширились и без того большие глаза девушки.
- Отвечай!
- Это Альберт, мой муж, – потупившись, ответила Маргарита, - Пожалуйста, не ходи туда больше. Я тебя заклинаю! – кричала девушка, и слёзы беспощадно обжигали её нежные щёки.
- Не переживай, мне это больше не нужно. Проваливай! - грубо вырвалось из недр моего гордого существа.
- Прошу, позволь мне объясниться! – умоляло меня самое прекрасное создание на земле, но я был глух и больше не смотрел в её красивые глаза, боясь поверить, из страха кинуться к ней, наплевав на всё. Боль съедала меня изнутри, а она тихо поднялась с колен и вышла из моего дома. Навсегда.
Через несколько дней я пришёл в себя. Ночами мне снились её крики и стоны. Я вспоминал глаза полные слёз и страха, но не мог понять природу этого страха. И чего же она хотела мне тогда сказать, когда всё без слов было понятно. Внезапно, я ощутил дикую нехватку этой женщины и пожалел о своём поведении. Хотелось всё ей простить. Но почему так запоздало? Я понял, что любовь всё прощает. Ах, эта моя гордость. К чему же ты привела? Я подошёл к холодному и пустому холсту и начал рисовать. Через пару часов на меня смотрела она. Моя Маргарита. В подсознании звучал её красивый голос: «Вот именно, Андрей. Скажи, зачем живое оставлять на мёртвом холсте? Холст ожил, а человек на нём умер? Застыл в одной точке. Навсегда…». Я посмотрел на улицу. Там опят лил нескончаемый дождь, закрывая потоками воды все дали. Что-то обожгло меня изнутри, и я выскочил как безумный из дома. Очнулся лишь, когда стоял около злосчастного особняка. Весь мокрый и грязный я на негнущихся ногах подошёл к воротам и из последних сил постучал. Через несколько секунд мне отварила дверь какая - то женщина.
- Вам кого? – удивлённо подняла она брови.
- М-н-е… М-м-м… Маргариту – промычал я, онемевшими от холода губами, - женщина нахмурилась и впустила меня, показывая рукой, что я должен пройти вслед за ней. Мы зашли в мрачную комнату, которую освещали лишь чёрные свечи. В кресле сидел противный толстый карлик и вопросительно смотрел на меня.
- Альберт Францевич. Этот мужчина Маргариту спрашивает.
- Ступай, - пискляво ответил карлик и женщина ушла прочь.
- Зачем тебе моя жена? – злобно спросило у меня это омерзительное существо. Кто бы мог подумать. Как такая женщина могла выйти замуж за него.
- Я её друг. Мне она очень срочно нужна.
- Друг говоришь, – рассмеялось ужасное существо. От этого смеха все внутренности выворачивало наизнанку, - Нет больше твоей Маргариты! Убирайся туда, откуда пришёл.
- Как нет?- ошарашено закричал я.
- Так нет! Умерла она. Несчастный случай… Знаете ли, такое иногда случается. Моя жена была такая неосмотрительная.
Каждое слово он говорил с таким наслаждением, что всё внутри меня превращалось в холодный лед.
- Я не верю тебе!
Карлик не слышал меня. Он продолжал заливаться истерическим смехом и кататься по полу. В комнату вбежала женщина, которая встретила меня у ворот.
- Альберт Францевич! Вам нужно принять лекарство. Молодой человек! Помогите мне! Я словно очнувшись от оцепенения, крепко схватил карлика, а женщина вколола ему какой-то укол. Урод, ещё немного побившись в наших руках, стал затихать.
- Вам лучше уйти, – сказала неизвестная особа. Столько металла была в её холодном тоне. Я никогда не думал, что такой механический и безжизненный голос может принадлежать человеку, а тем более женщине.
- Простите. Я пришёл к Маргарите. Для меня это очень важно. Прошу, скажите мне, где я могу её найти? Этот сумасшедший сказал мне…
- Её больше нет, - сухо ответила дама и показала жестом на дверь.
- Как нет? Зачем вы меня обманываете? Как нет? – кричал я.
- Она умерла вчера ночью, – сухо сказала женщина и нажала на кнопочку. Меня скрутили два амбала.
- Марта, дорогуша. Ты уже заказала тот миниатюрный гробик, обитый золотыми вставками для моей любимой жены? – словно в бреду донеслось из уст утихомирившегося карлика, глаза которого уже слипались от желания спать.
- Он что-то ещё твердил про себя, но я уже не смог разобрать этих слов. Меня грубо вышвырнули из этого дома, но я никак не хотел верить в услышанное. Находясь в шоковом состоянии, долго ломился в закрытые для меня ворота. Я кричал, стонал, бил кулаками в стену. Через какое - то время моё обессилившее тело сползло на грязный асфальт и сквозь туманную пелену уже проступавшего серого утра, я увидел куклу, лежащую в луже. Я поднял её, и боль разрядами раздалась в моём позвоночнике. У куклы были её глаза, безжизненно устремленные в одну точку, синие и уже не излучавшие тепла, они смотрели в дождливое небо, будто ища в нём ответ. Я крепко сжал находку и стиснул до хруста зубы. Это было последнее, что помнил из своего прошлого. Очнувшись в психиатрической клинике, я долго приходил в себя, а потом мои родственники увезли меня далеко из этого города. Я смотрел в мутное окно поезда. За ним всё так же лил дождь, образуя лужи и слякоть. С тех пор как её не стало, дождь стал частым явлением в моей жизни. Поезд тронулся, а я смотрел в мутные от слез глаза провожающих и понимал, ведь кто - то сейчас так же уезжает, оставляя здесь своё сердце. Навсегда.
- В каком городе всё это произошло? - спросил я.
- В Москве.
- И зачем вы опять туда едите?
Попутчик последний раз посмотрел мне в глаза и ничего не ответил.
- Андрей. Простите, как вас по батюшке?- задал я новый вопрос.
- Андрей Юрьевич.
- Как Андрей Юрьевич? У меня ведь тоже Юрьевич, - осёкся я, а странный мужчина встал и вышел. Я ещё долго, как мне казалось, слышал его удаляющиеся шаги…
- Мужчина, подниметесь. Приехали! – заглянуло в моё купе веселое лицо проводницы. Все щёки девушки были усыпаны веснушками.
- Куда приехали? – было опешил я.
- Как куда, – продолжала улыбаться девушка, – В Москву, конечно же.
И тут события начали возвращать меня к памяти. Я огляделся по сторонам. Моего попутчик нигде не было, как впрочем, и его вещей. «Сон?» – спросил я сам у себя и зябко поёжился. На перроне меня никто не встречал. Этот будничное утро не собирался становиться солнечным и, втянув шею в плечи, я хотел уже направиться в сторону метро, как моё внимание привлек лежавший на перроне пожелтевший лист бумаги, с которого мне лучезарно улыбалась Маргарита. Я спешно поднял листок и пригляделся, словно хотел доказать себе, что это совсем не она. Но доказательства разбились о мой рассудок, который не мог теперь понять где явь, а где сон.
Глава 3
- Андрей, ты уже в Москве? – доносилось из телефонной трубки
- Илья, это ты? - отозвался я сонным голосом.
- Ну, а кто ещё? Что с тобой, ты будто не в себе.
- Послушай, Шилонский, со мной какая-то чертовщина творится.
- А поподробнее? – заинтересовался собеседник.
- Я думаю, что это не телефонный разговор. Можешь приехать ко мне домой?
- Жди. Если удачно объеду пробки, то в течение получаса буду у тебя, - обеспокоенно ответила трубка. У тебя что- то серьёзное?
- Не знаю, – выдохнул я, закуривая сигарету, дым которой тут же окутал меня серым облаком.
Захотелось выйти на балкон. Осеннее небо заволокло тучами, а ветер гнул несчастные деревья к земле, заставляя их кланяться и скрипеть от боли. Природа не замечала стоявшего в центре стихии человека, который поднял своё бледное лицо к небесам. Крупные капли воды смочили его губы, слово давали напиться. Одна за другой, они прибавляли свой темп и обжигали слово пощёчины. А человек и впрямь, слово тряпичная кукла. Ведь много ли от него зависит? В такие минуты природа ругается с Богом, превращаясь в стихию, властную, злую, величественную, но такую, до безнадежности, красивую. Я достал из кармана кейса портрет и что-то необъяснимое заставило замереть от молчаливой скорби этих глаз, смотрящих на меня. Её губы изогнулись в самой ослепительной улыбке, но глаза. Нет, эти глаза не улыбались вовсе. Капля дождя упала на портрет и хрупкой слезой скатилось по лицу незнакомой мне женщины. Случайны ли случайности? Или всё, что происходит с нами это закономерности какой-то продуманной истории? И может ли начаться повесть со встречи двух человек в одиноком купе вагона? Безусловно, может. Но хватит ли этого для настоящей истории, которая навсегда изменит жизнь? Время покажет.
Я присел на кресло-качалку, а дождь совсем не хотел заканчиваться. Сегодня он хотел вдоволь проплакаться своему случайному свидетелю. Под эту музыку я плавно проваливался в царство Морфея. Мои ресницы и губы чуть вздрагивали. Мне обязательно что-то приснится. Ну и хорошо, пусть. «Тук-тук», – зашёл я в знакомую дверь.
- Какие люди и без охраны.
- Здравствуйте.
- Ну что? Ты больше не боишься меня!?
- А чего мне бояться? Мы же во сне.
- А с чего ты это взял? – спросил карлик и сделал хитрое лицо.
- Я знаю.
- Никто не знает ничего до конца. Не будь так самоуверен. А что если всё не так? Ты не думал, что наши сны это и есть жизнь, а жизнь всего лишь сон.
- Что за бред?
- Ну, с чего ты взял, что сейчас во сне? Откуда ты можешь знать наверняка.
Андрей отчаянно уставился на карлика, а тот угостил его порцией своего противного смеха.
- Я запутался. Скажите, что со мной происходит.
- Да успокойся ты! Я же шучу. Какой ты смешной. Мне с тобой очень весело, – пропел карлик придурошным голосом и начал пританцовывать.
- Как же хочется поскорее проснуться! – вскрикнул я. Мне было невыносимо слушать этот бред сумасшедшего.
- Не надо. Поспи ещё. Мне так одиноко. За последние много лет ты первый стал приходить в мой магазинчик.
- Почему вы мне снитесь?
- Тут как раз всё понятно. Потому что я тебе нужен, и ты хочешь разобраться в одной ситуации.
- Да ни в чём я не хочу разбираться. Отстань от меня, прошу!
Мне казалось, что тело потеряло всё живое и из него постепенно вылетает измученная душа. Перед глазами поплыла темнота.
- Андрей! Ты чего?
- Просто оставь меня в покое. Не трогай меня.
- Да, что с тобой, чёрт возьми!
Я открыл глаза, но всё передо мной расплывалось.
- Где я?
- Дружище не пугай меня. Дома, где же ещё?
От слов Ильи я слово вернулся к жизни.
- Шилонский! Ты просто не представляешь, как я рад тебя видеть.
- И я рад. Да, что случилось-то? Хотя… Нет. Я смотрю, ты уже пришёл в себя. Нам срочно надо ехать в офис.
- А как же?
- После расскажешь всё членораздельно и по порядку. Просто нас Борисыч ждёт. Я ему сказал, что ты приехал, и он рогом упёрся, вынь ему тебя, да положь, – смеясь, проговорил Илья.
- Ты прости я, наверное, не поеду. Давай завтра. Что - то нездоровится мне.
- Так, Андрей Юрьевич, завтра ты придёшь само собой. Завтра вообще-то у тебя рабочий день начинается. Сегодня надо чисто символически. Ну, Куприянов! Давай, отметим твой приезд. К тому же у нас начальница новая. Увидишь и обомлеешь. Одевайся!
Почему я никогда не мог отказать Илье? Я и сам не мог ответить себе на этот вопрос. Через час я усталый и недовольный входил в родной офис и пытался натянуть улыбку. Постепенно этот оскал всё-таки смог перерасти во что-то более искреннее. Мои коллеги были мне рады, и это согрело на какое-то время мою душу.
- Ну что?- подошёл ко мне мой навязчивый друг.
- Что ещё Илья? Сразу говорю, нет. Я спать хочу.
Я знаю, как возродить тебя к жизни. Главный сюрприз за дверью.
- Нет, давай без этого. Я думаю, что сейчас не лучшее время знакомиться с начальством.
Шилонский словно не хотел меня слышать. Последнее время я чувствовал себя участником странной, но закономерной игры. Только правила в этой игре придумывал, увы, не я. Илья широко распахнул дверь передо мной.
- Вот! Познакомьтесь, Андрей Юрьевич.
- Маргарита Валерьевна, – представилась женщина, - но лучше называй меня просто Марго.
- Я… - слова застряли у меня в горле. Ведь эти глаза я уже видел и не мог спутать ни с чьими другими.
Маргарита смотрела с нескрываемым удивлением и иронией. Илья пытался растормошить меня, нервно поглядывая на часы. А я, словно заворожённый, не мог оторвать глаз от зрелища, которое казалось мне нереальным. Воспоминания о случайной встречи в поезде, рваными кусками отдавались в сознании. Фразы и образы, маленький карлик, пожелтевший кусок бумаги с застившими на нём в одной точке глазами. Её глазами. В этом не было для меня уже никаких сомнений. Но, что делает в нашем офисе эта загадочная женщина из моих ночных кошмаров. Да и кошмары ли это? А быть может, я просто схожу с ума? Дверь приоткрылась, а я затаил дыхание. Я бы совсем не удивился, если бы в кабинет вошёл сейчас тот маленький урод из магазинчика, но на моё облегчение это был всего лишь Борисыч. Мужчина, с недоумением взирая на наши вытянутые лица, жестом позвал нас пойти к коллективу. Директор не любил затянувшиеся паузы.
- Маргарита Валерьевна, а мы с вами нигде не встречались?
- Нет. Я вас не припомню,- ответила девушка и в недоумении изогнула бровь. Она была холодна и надменна.
- Мне кажется, вы мне снились, – проговорил на выдохе я и тут же понял, какую глупость сейчас сказал. Илья широко раскрыл свои голубые глаза, ещё чуть – чуть и они готовы были переползти на лоб от внезапного удивления, которое вызвали мои слова.
- Что? – ответила Маргарита и с её губ сорвалась усмешка, - Очень смешно, - продолжила она, - Какая странная попытка понравится начальству. А на первый взгляд умный мужчина.
- Куприянов, в самом деле, ты чего? – прорезался голос у оторопевшего Ильи, - Маргарита Валерьевна, простите! Просто он выпил, - сказав это, Шилонский с силой вытолкал меня из кабинета, оставив недоумевавшую начальницу одну.
- И что это было? - потребовал немедленных объяснений моему поведению Шилонский.
- Я правду сказал! Я видел эту женщину во сне.
- Да- да! Кого ещё ты там видел? Воланда? Мастера? Или всё же обошёлся только Маргаритой? – истерически вскрикнул Илья, - Нет, ну вы только посмотрите. Я его веду налаживать выгодные для нас связи, а он несёт какую-то романтическую билиберду.
- Илья! Прекрати. Ты, что меня не слышишь? Я говорю серьёзно! Может, выслушаешь меня, наконец?
- Причём внимательно!
После моего рассказа, Шилонский минут пять многозначительно молчал, выбивая пальцами на столе быструю дробь. Иногда задумчиво щурился и, вздыхая, кидал на меня косые взгляды. Вставал, прохаживался по кабинету, смотрел в окно, одёргивал жалюзи, снова садился и выбивал дробь.
- Что скажешь? - не выдержал и спросил я.
- А что тут сказать? Я думаю.
- О чём?
- Мне в Кащенко сейчас позвонить?
- Ты думаешь, я сошёл с ума?
- А ты и вправду хочешь, чтобы я поверил в эту байку? Про то, что наша начальница спуталась с лысым, как бильярдный шар, карликом и мистически исчезла лет так тридцать назад? И обо всём этом, тебе рассказал странный старик в поезде. Слушай, Куприянов, тебе бы книжки писать.
- Илья, ты можешь мне не верить и издеваться. Но то, что я тебе рассказал, на самом деле произошло со мной, когда я возвращался в Москву. Я бы и сам подумал, что это дурной сон, если бы не нашёл на перроне… - я вытащил из своего кейса старый портрет и отдал Илье. Тот покосился на неожиданный аргумент и удивленно вскинул вверх бровь.
- Похожа! А откуда это у тебя?
- Я же уже сказал, на перроне нашёл. Слушай, какая радость мне всё это придумывать? Или ты думаешь, что пока мы говорили, я успел нарисовать её портрет?
- Да что уж там. Я знаю, что рисовать ты умеешь так же, как я вышивать крестиком.
- У тебя есть ещё сомнения? Тёмная история. И эти сны… Чертовщина какая-то.
- Я бы сказал, чёрт ногу сломит. М-да, - задумчиво изрёк Илья и вытер вспотевший лоб, - Похоже, врач после всех твоих россказней понадобиться мне. Ладно, пошли по домам. Утро вечера мудренее.
- Может, переночуешь у меня? – умоляюще взглянул я на Илью, - А то мне как - то не по себе.
- Ну, уж нет, - отпрянул от меня Шилонский, - Сам разбирайся со своими кукольным театром, - продолжил он боязливо и, взяв со стола кейс, удалился.
Глава 4
Я, Андрей Юрьевич Куприянов, грустно брёл в сторону своего дома, даже не пытался куда- то торопиться. А куда мне было торопиться? Желание спать пропало с тех самых пор, как я стал видеть необычные сны. Всё вокруг казалось пугающим и зловещим. Несмотря на мрачные мысли, я решил идти домой через парк, чтобы хоть как-то отдалить свою встречу с пустой и тёмной квартирой. Внезапно душу охватило смутное волнение, а по рукам, словно маленькие паучки пробежали мурашки. Я вдохнул свежий ночной воздух и почувствовал, как в нос ударил умопомрачительный запах духов. Он сводил с ума, такой манящий и притягательный. Чья-то рука опустилась мне на плечо, отчего я вздрогнул и поспешил обернуться, встретив затягивающий омут глаз, от которых трудно оторваться даже на секунду. Едва уловимая усмешка на губах и элегантное чёрное пальто. Тёмные волосы разметались по плечам в творческом беспорядке. Ветер ласкал их, играл ими. Я улыбался и понимал, что пропал. И мне уже было абсолютно плевать, откуда взялась эта женщина. Из какой сказки, сна или больного воображения прилетела она. Я никогда не думал, что вот так бывает. Так просто. Можно посмотреть в глаза и улететь. Посмотреть в глаза и сойти с ума. Посмотреть в глаза… И ничего не говоря, коснуться её руки, убрать её со своего плеча, сжать крепко до хруста пальцев. Почувствовать, как она дрожит, но не телом, ведь она почти не позволяет к себе прикасаться, душой. Почувствовать, как внутри всё клокочет от холода, а она боязливо поглядывает, боится позволить мужчине лишнего. Видит его волнение, но не вырывает руку. Позволяет эту простительную мелочь. Она такая другая сейчас. Где та каменная леди, к которой он зашёл пару часов назад в кабинет? Неужели так можно? Просто держать её за руку и улетать в космос, сотрясаясь маленькими разрядами тока. Я привёл её домой, в свою холостяцкую берлогу. До этого момента я никогда не приводил женщин к себе. Мы встречались на их территории, либо снимали номер в гостинице, а её привел. Я с излишней настойчивостью теребил фантик во влажных от волнения руках. Вот оказывается, как бывает. Он просто пьёт чай с ней, а кто-то внутри играет скерцо, где-то в районе сердца, в самом доселе неизведанном закоулке души. Эти ночные посиделки до тошноты приличны. Я вежлив, а Маргарита мила. Именно мила, а не снисходительна. Он и она безжалостно играют друг с другом, хотя понимают, что их мысли идентичны. Поэтому когда наступило неловкое молчание, так сильно захватывает дыхание. Стоит ли продолжать пытку, чувствуя, как лопаются все нервы и преграды между двумя почти незнакомыми людьми.
- Простите, Андрей Юрьевич, я засиделась до неприличия! – произносит Марго хрипло.
- Но как, же ты? Уже поздно, – отвечаю я ей каким – то рваным голосом.
- Я вызову такси, – смущённо улыбается и долго роется в сумочке. Руки предательски не слушаются. После неловких попыток всё- таки достаёт телефон и набирает номер такси.
- Может … - я подсаживаюсь поближе и касаюсь её руки, - Останешься?
- Я похожа на женщину, которая может остаться на ночь? - немного нервно говорит она мне и поглядывает на часы.
- Маргарита…
- Называй меня Марго… – улыбается и опять неподражаема.
- Я провожу тебя до машины.
Вскакиваем одновременно и растерянно смотрим друг на друга. Я неуклюже пытаюсь накинуть на неё пальто. Она же путается в рукавах и нервно чертыхается. Пуговиц на пальто слишком много и эта пауза кажется необратимой вечностью для меня. Устав бороться с дрожью в пальцах, Марго предпочитает пальто нараспашку, а я лишь тихо выдыхаю. «Хорошо хоть не наизнанку» - думаю в тот момент. А она уже готова выскользнуть из моего дома. Уходит и я, молча, срываюсь следом.
- Замёрзнешь, – говорю ей тихим шёпот за спиной.
- Мне только до такси дойти.
Выходим из подъезда. Машина уже ждёт.
- Марго, – скомкано и нерешительно произношу я, но она слышит и разворачивается.
- Что?
Так получилось, что я оказался совсем близко, отражая в глазах неизбежность поцелуя. Но похоже у моей снежой королевы своё мнение на этот счет.
– До завтра, Андрей Юрьевич.
Говорят утро вечера мудренее. Но это ещё раз доказывает, что не надо верит во всё, о чем говорят. Потому что новое утро не сделало меня мудренее, а скорее наоборот, в голове было лишь одно имя. Радовал лишь тот факт, что зловещий карлик этой ночью проигнорировал мой кратковременный, но сладкий сон. Мне хотелось поскорее поговорить с Марго, но она весь день избегала встречи, ссылалась на занятость, а под вечер незаметно испарилась из офиса.
- Андрей! – поймал меня Шилонский почти уже на выходе....
- Чего тебе?
- Ты куда собрался? Сегодня юбилей Борисыча празднуем. Забыл?
- Нет, конечно.
- Мутный ты, какой - то последнее время. Это всё из-за загадочных снов?
- Боюсь, что нет. Слушай, а ты не знаешь, Маргарита Валерьевна на юбилее будет?
- А что? – расплылся в хищной улыбке мой друг.
- Будет или нет?
- Куприянов? Втюрился? – лицо Ильи сияло заинтересованностью, - Надо было сразу тебя предупредить.
- О чём? – напрягся я.
- Так она ведь замужем, - грустно развёл руками Шилонский, - Хотя я тебя прекрасно понимаю. Такая женщина!
- Как замужем? – вытянулось моё лицо. Как так может быть? Когда в один момент внутри тебя словно выключили жизнь? Огонёк погас, а тебе надо делать невозмутимое лицо, разговаривать с Шилонским дальше, словно ничего не случилось.
- Не расстраивайся! – сказал друг и хлопнул меня по плечу, - На юбилее сегодня столько женщин будет. Скучать не придётся.
- На меня, словно ведро холодный воды вылили. Я даже не думал о том, что Марго может быть несвободна. Настолько очевидным мне казалось возникшее между нами притяжение. Под властью эмоций я даже ни разу не задался вопросом о том, что она делала ночью в парке возле моего дома? Тревожная мысль обожгла сознание и я опрометью кинулся вслед за Ильей.
- Ты чего так врываешься? – удивленно воскликнул Шилонский, когда я словно вихрь влетел к нему в кабинет.
- А как зовут её мужа? И кто он вообще?
- Ты всё о том же. Альберт Багров. Он крупный предприниматель, если я не ошибаюсь у него несколько крупных магазинов игрушек.
- Чёрт, - побелевшими губами прошептал я.
- Причём тут рогатый? - удивился Шилонский.
- Всё потом, Илья. Мне нужно отскочить на несколько часов. Приеду уже на банкет, - не дожидаясь ответа от друга, я устремился к выходу.
Сумерки сгущались над городом, над крышами, над душами. Осенние вечера меланхоличные и терпкие. Прохожие уже кутаются в шарфики и их красные глаза слезятся от ветра. Люди встречаются, целуются в потрескавшиеся губы, их проглатывает метро. Там можно согреть замёрзшие ладони и подремать, пока не объявят нужную станцию. Затем, толпа словно лавина, вырвется из метрополитена, растекаясь в разные стороны. Люди спешат, задевая друг друга локтями. И никто никого не заметит. Ни улыбку, ни то, как я сжимал своё сердце в кулаке. Оно не могло больше томиться в груди и просилось наружу. Я стоял у высокого здания с множеством офисов. Смотрел в одну точку, боялся упустить того, кого хотел увидеть. Хотел… Пожалуй, это неверное слово. Скорее совсем этого не хотел. Я боялся подтверждения своей догадки. Ведь если это случится, то сон перестанет быть только сном. Дрожащими руками скидываю звонки Шилонского, от которых периодически вибрировал карман. Если бы в моей пачке были сигареты. Почему в самые ответственные моменты они предательски заканчиваются. А если нет, то обязательно мокнут спички. Кто ты такой? Кто этот злой игрок, который отнимает от нас все наши средства, оставляя один на один с бездной волнения, оголяя нас как провод…
Мысли застыли, когда я увидел выходящего из здания маленького человечка в чёрном плаще, полы которого волочились по асфальту. При всём своём малом росте, он имел не хилый авторитет судя по трём плечистым охранникам, которые сопровождали его до шикарного чёрного лимузина. Они аккуратно помогли сесть в него хозяину, а затем залезли внутрь сами. Машина укатила в неизвестном направлении. Сомнений в том, что муж Марго и карлик из сна одно лицо больше не оставалось. После разговора с Ильёй, я собрал информацию про Альберта Багрова. Непременно решив подкараулить предпринимателя у офиса, чтобы убить до конца, ещё теплившуюся надежду. Но стало ли легче мне от того, что я убедился, что тени моего сна оживают днём. Ответа на этот вопрос я не знал.
Глава 5
- Ущипни меня! Пожалуйста.
- Куприянов, сколько можно? Я уже раз десять тебя ущипнул.
- Тогда ответь мне? Как такое может быть? – измученно повторяю один и тот же вопрос.
- Опять по кругу? Может ты… Экстрасенс?- смеётся.
- Так ведь пробабушку мою Ванга звали. Просто разум отказывается принимать эти совпадения. Чертовщина какая - то.
- А вот и наша таинственная леди, - задумчиво говорит Илья и смотрит в самый эпицентр событий, где Маргарита Багрова ослепительно улыбаясь, разговаривала с виновником торжества. Борисыч сейчас сиял ярче, чем солнце в Африке и бодро размахивал руками.
- Смотри, как наш старик светится, небось, и его уже в свои сети поймала, – ехидно продолжает кидаться в начальницу остротами Шилонский. Только я его уже совсем не слышу. Вскочив с диванчика, медленно направляюсь в гущу, чтобы оказаться рядом с Маргаритой.
- Понятно. Поплыл уже, - прокомментировал сие действие Илья и продолжил утопать в виски, с интересом наблюдая за другом.
Когда я достиг своей цели, Борисыч уже отошёл к другим гостям, поэтому разговору ничего не мешало.
- Привет, – стараюсь произнести это слово уверенно.
- Здравствуй.
В её глазах загорелся огонь, окутывая язычками пламени расширившиеся зрачки. Все слова, которые мной так тщательно были заучены перед встречи с ней, в тот же миг покидают голову, оставив лишь глупую улыбку и междометия.
- Потанцуем? - спокойно произносит Маргарита и протягивает ко мне руку.
Её глаза не боялись, а напротив, манили к себе. Сомкнув на тонкой талии свои горячие ладони, я снова понял, что тону. Она была в каких-то считанных сантиметрах от меня. Только душа её казалась мне закрытой за семью замками.
- Ты такая непредсказуемая…
- Просто… Я женщина, – ухмыляется и проводит рукой по моей шее, чуть царапая её ноготком.
Сердце делает реверанс и начинает свой дикий танец. Шаг вперед и я рядом с ней, почти коснулся губами её бархатной шеи, но Марго шагает назад, скользнув руками по моим плечам. Снова приближаю её к себе, а она, словно издеваясь, отклоняется назад. Наклон вниз. Музыка заканчивается и только тогда я, наконец, замечаю, что на нас с недоумением глазеет весь зал.
- Спасибо за танец, – шепчет мне на ухо Марго, отстраняется и уходит, сопровождаемая нервным стоном и шиканьем коллег. Наплевав на щекотливую ситуацию, выбегаю на улицу вслед за ней, глотая комками холодный воздух, а женщина моей мечты, звонко цокая по асфальту каблуками, исчезает в тёмном переулке.
Если бы я не ушёл, то от моих глаз не утаилось бы, как из переулка на огромной скорости вылетел чёрный лимузин, увозя с собой Маргариту и мои сны.
- Куприянов? Ты где летаешь? – словно гром среди ясного неба, разразился голос директора над самым ухом.
- Простите, задумался.
- Я уже третий раз спрашиваю тебя, что у нас с фотографиями? – хмурит брови Борисыч.
- А что у нас с фотографиями? Через час начинаем, - тяжело вздыхаю.
- Я понимаю, что ты недавно вернулся, но пора бы уже включаться в работу. Не подведи нас, Андрей.
- Я вас понял, – отвечаю шефу, а смотрю на Марго. Сегодня она опять совсем другая. Строгая, в деловом сером костюме, с убранными в пучок волосами. Улыбка непроизвольно выплывает на лицо, как бы я не сдерживался.
Совещание закончилось, и я полный решимости постучал в дверь её кабинета. Долгая тишина. Всё-таки позволяю себе войти без приглашения.
- Можно?
- Зашёл уже, - улыбается одними уголками губ и смотрит, хитро сощурившись. Лучше бы не смотрела так.
- Нам нужно поговорить, – каким - то утробным голосом произношу и, снова понимаю, что уже и не помню того, что так настойчиво хотел сказать.
- Говори, - ответ на удивление тихий и спокойный. Ведет себя так, словно ничего и не было. И совсем не она вчера танцевала с ним на глазах у всех. В офисе теперь только мыши не сплетничают про роман замужней женщины с Андреем Куприяновым.
- А ты ничего не хочешь сказать? Мне показалось, что вчера…
- Что вчера … - словно эхо, доносится её голос. Нет, она точно издевается.
- Марго…
- Послушайте, Андрей, - пауза, – Послушай… Андрей! Я не знаю, что тебе сказать, – смотрит с детской невинностью, разводит руками и улыбается, - Может, после работы выпьем по чашечке горячего шоколада? - поднимает вверх бровь.
- И поговорим? – кидаю в ответ счастливый взгляд.
- Поговорим! – отводит глаза, намекая, что разговор закончен.
Всего лишь несколько фраз, которые дали надежду. Я не понимал, как за считанные дни эта девушка вихрем пронеслась по моей жизни, разрушив всё, но, одновременно, подарив в то, чего у меня никогда ещё не было.
- Кто ты и что ты делаешь со мной.
- Что? Прости, – сталкиваемся в дверях с Шилонским.
- Привет, Илья!
- Как мы бодры и веселы сегодня, – ехидно замечает друг.
- А зачем грустить?
- Дурак ты, Куприянов. Она замужем. За-му-жем!- для полной верности восприятия произносит по слогам Шилонский.
- Я ничего не могу с собой поделать. Меня тянет к ней, как магнитом. Я вчера видел её мужа, – шепчу Илье в ухо и жестом приглашает в свой кабинет.
- Да ладно? Ты что следил за ним? И как? Кто же сумел затащить в загс Багрову? – один за другим, следовали ехидные вопросы от Ильи. Я лишь тихонько прикрываю дверь и сажусь на краешек стола.
- Не поверишь.
- Думаю, что придётся.
- Когда ты назвал мне его имя, я сразу подумал, что её муж и есть карлик из моего сна. Ведь карлика звали точно так же.
- И что?
- И ничего. Он это, – отвечаю я мрачно и задумчиво направляю свой взгляд в окно.
- Я ничего не понимаю. Сны начинают сбываться?
- Всё сходится. Маргарита, её муж Альберт. Если верить снам, то он явно психически не здоровым. Кстати, живут они в мрачном особняке.
- Тоже выследил? - иронично прищурился Шилонский.
- Мне попутчик описывал их дом. Не веришь? Давай съездим и ты убедишься.
- Ты в своём уме? Разгар рабочего дня! Да Борисыч со свету сживёт, если нас не досчитается.
- Поехали. Я попрошу секретаря прикрыть наше отсутствие.
- Ты псих и шутишь с огнём, – подводит итог Шилонский, но накидывает пиджак, – Это надо так голову потерять.
- Ты что не понимаешь? Я должен разобраться в этой истории. Всё, что происходит - это не просто так. Ясно одно, что люди из моих снов оказались реальные.
- А где тогда попутчик? Может попробовать найти его? Пусть прольёт свет на ситуацию. В конце концов, это его история.
- Которая по ходу пьесы происходит теперь со мной.
- Да уж.
- Я пытался вчера разложить всё по полочкам. Маргарита и Альберт фигурировали в странной истории попутчика. Теперь они встретились мне в этой реальности. Откуда они здесь?
- По-моему в этой реальности только попутчик запаздывает, – сказал Илья задумчиво и слегка иронично, - А он тебе как-нибудь представился?
- Андрей его зовут. Андрей Юрьевич. Мы оказались полными тёзками.
- Так, стоп! Ты не понимаешь?- возбужденно прокричал Шилонский, – по ходу роль попутчика в этой игре досталась тебе! Вот и последний неизвестный, – хлопнул Илья по столу так, что зазвенело в ушах, - Пьеса в трёх актах, только с гримом не переусердствуй. Он кожу очень портит.
- Только зачем всё это?
- Кто бы знал. Кстати, ты говорил, что прикрытие берёшь на себя.
- Жди меня. Я быстро, – на ходу крикнул я и стрелою вылетел за дверь.
Глава 6
«Перестань думать об этом. Не ищи никого и забудь её» – отдавалось где - то в висках. Я сидел на скамейке в странном городе, ночную мглу которого освещали старинные фонари. Поодаль сидела незнакомая девушка с размазанной по лицу тушью и яркими зелёными глазами. В которых томился океан боли и грусти. Её лицо было, почему-то смутно знакомо. Как бы я не напрягался, никак не мог вспомнить, где видел эту девушку.
- Что с вами? Я могу чем - то помочь? – тихо спрашиваю, подсев к рыдающей незнакомке.
- Оставь всё как есть. Ты ничего не изменишь, - всхлипывало юное создание так горько, что мне остаётся лишь невольно поёживаться.
- Для начала тебе нужно успокоиться. Как тебя зовут?
- Эдита, – всё так же безудержно рыдая, произносит девушка, закрывая хрупкими ручками лицо.
- Эдита… – повторяю её имя, а по телу пробегает неприятный морозец. Воспоминания пронзают острее ножа. Аккуратно убираю руки девушки и ещё раз вглядываюсь в её маленькое личико.
- Кукла? – срывается с моих губ пронзительная догадка, - Я видел тебя в магазинчике у карлика. Ты… Кукла?
- Андрей, не надо ворошить всё это. У тебя не получится ничего изменить. Он никогда её не отпустит. Никогда. Он поиграет с тобой, и ты превратишься в безжизненную куклу, – звенел её фарфоровый голос, изредка прерываясь горькими всхлипами.
- Что ты такое говоришь? Как я могу превратиться в куклу, если я живой.
- Ты не сможешь ничего изменить. Я тоже когда – то любила, но запутавшись, я попала в его ловушку. Когда людям делают больно, они превращаются в бездушных кукол. Они начинают играть, а он всегда чувствует это и оказывается рядом, чтобы украсть душу. Прошу тебя! Забудь обо всём. Не играй с огнём. Больно…
Зелёные глаза устремились в небо и безжизненно замерли, отражая в себе свет фонаря. Я приблизился к Эдите совсем близко, и мне показалось, что девушка уже не дышит.
- Эдита! Что с тобой, - трясу её что есть мочи, но который раз на меня наваливается тяжесть. И тут я понимаю, что она всего лишь кусок пластмассы. Безжизненная глупая кукла, с красивыми глазами, которые никогда не полыхнут огнём жизни. Что-то заставило меня проснуться. Очнувшись от бреда, я увидел кудрявую голову Шилонского.
- Чёрт, я сам не заметил, как уснул. Ты куда пропал? - потираю глаза, пытаясь придти в себя.
- Отлучился на минуту. Так мы поедем? Или ты уже передумал.
- Мне опять приснился сон, – хмуро отзываюсь я.
- Опять он?
- Скорее она.
- Не понял… В нашем романе нарисовалась новая героиня?
- Это всё не важно, - застыла пауза. Я словно решался на что-то, - Едем! – практически кричу и накидываю куртку.
- Я только кейс свой захвачу.
Через четверть часа двое мужчин быстрым шагом вышли из офиса. На улице уже стемнело.
- Садись быстрее. Не дай бог Степанычу на глаза попадёмся. Он как раз должен скоро вернуться, – почему - то в полголоса заговорил Илья и отключил сигнализацию.
- Держи, – Протянул я клочок бумаги с переписанным адресом Багровых.
- Это за городом. Я так и думал, – таинственно и волнующе произнёс Шилонский, которого эта странная история уже начала затягивать.
Весь остальной путь мы проехали молча. Да и что сейчас говорить? Каждый был в своих мыслях. Время тянулось необычайно медленно пока Шилонский, наконец, не затормозил около огромного трёхэтажного дома из чёрного кирпича.
- Это здесь, - объявил Шилонский и вылез из машины, - Её муженёк, наверное, и правда не в себе. Разве нормальный человек захочет жить в чёрном доме?
- Трудно поспорить.
- Интересно, с чего вдруг наша Маргарита Валерьевна решила связать себя узами брака с этим типом.
- Ты меня спрашиваешь? У меня у самого одни вопросы.
- Я только одного не понимаю, что мы надеемся узнать или увидеть, когда тут такой глухой забор.
- Попутчик говорил, что где-то должно быть высокое дерево. На него можно залезть и всё будет как на ладони.
- Ты издеваешься Куприянов? Я по деревьям лазить не нанимался. Посмотри, какой на мне дорогой костюм.
- Илья, забудь ты про этот костюм. Новый купишь. Мне важно увидеть, что там за воротами, - мои слова не предполагали всяческих возражений. Мой друг лишь удрученно запыхтел и бережно завернул рукава светлого пиджака.
- Твой попутчик явно был в хорошей физической форме, – выдавил смешок Илья, когда мы скептически оглядывали единственное большое дерево у ворот дома. Я совсем не разделял его оптимизма. С десятой попытки я всё же покорил казавшуюся доселе такой недоступной верхотуру и помог взобраться, слегка полноватому и неуклюжему, Шилонскому.
- И правда, смотри какой обзор. Только бы не оступиться, – в предвкушении гудел Илья в самое ухо. Когда его туловище уже восседало на одной из крепких веток могучего дерева. Во всём огромном доме лишь в одном из окон горел синий свет.
- Как в морге, - грустно изрёк я.
- Да уж. Позитивного в этой картине мало. Ничего не скажешь…
Неожиданно ворота особняка открылись, впустив перед собой большой автобус. Угрюмый водитель вышел и закурил. Тут же ему на встречу, распахнув настежь дверь и махая маленьким ручонками, выскочил Альберт. Лицо Шилонского перекосилось от отвращения. Мне, сказать по правде, тоже было не по себе видеть карлика на яву. Пусть даже уже и не в первый раз. Из особняка доносились печальные звуки рояля, а карлик подобно дирижёру продолжал махать руками. Дверцы автобуса открылись, и наружу вылезло ещё двое мужчин, а за ними десяток девиц. Все они были как-то по-кукольному красивы, только глаз совсем не было видно за чёрными повязками, которые не давали им возможность лицезреть происходящее. Странно, но они не казались напуганными. Словно каменные изваяния, молча, ждали своей участи.
- Пусть они встанут в одну линию, – капризно пропищал карлик. Мужчины спокойно повиновались и расставили девушек, словно вещи. Альберт подошёл к одной из них и сорвал с её лица повязку.
- Представься, – донёсся его повелительный тон. Но девушка молчала.
- Почему она молчит? Она что мёртвая? Или немая? – истерично завопил Альберт. Один из охранников лишь шепнул что- то на ухо бедняжке и грубо подтолкнул её вперед.
- Света, – сорвалось с её слегка посиневших губ.
- Нет! Не правильно! Я не люблю такие имена. Я люблю необычные имена. Тебя зовут Нонна. Ведь так?
- Да, – тихо, словно осенний ветер, прошелестел голос девушки.
Из дома вышла немолодая женщина, в чёрном кружевном переднике и, взяв Свету-Нону за хрупкую руку, увела её в дом.
- С кем следующим мне познакомиться? Вы, наверное, безмерно рады, что станете моими самыми лучшими куклами в этом году, – противным тоном продолжал карлик, сорвав повязку с ещё одной гостьи.
Я и Шилонский, всё это время наблюдавшие развернувшуюся картину не сговариваясь, спрыгнули с дерева.
- Всё. Я больше не могу это видеть.
- И я. У него явно не все дома. Ты был прав, – прошипел Илья и сплюнул, словно избавляясь от горечи увиденного, но легче ему не стало.
- Что будем делать? – вырвался из моих уст резонный вопрос.
- Для начала, давай свалим отсюда. Меня душит уже от всей этой атмосферы. Не дожидаясь моей реакции, Шилонский быстрым шагом направился к оставленному неподалеку автомобилю.
Кто они? Почему им не больно когда кукловод тянет их за верёвочки? Самодовольно дёргает в разные стороны как бездушных марионеток. Почему они молчат? Интересно, а они плачут по ночам, когда хозяин засыпает, кидая игрушки в пыльный угол. Люди или вещи? Которыми можно пользоваться, а потом выкидывать за ненадобностью. А возможно ли их любить? Бывают же любимые вещи? Вот именно, вещи, а не люди. За что такая роль? Кто сделал их такими?
Я зашёл в полупустой офис в надежде, что Марго ещё не ушла.
«Здесь», – понял я, когда увидел мерцающий свет в кабинете. Почти неслышно зашёл. Спит, словно ангел. Какая же она нежная и кажется, даже наивная, когда за ней никто не наблюдает. Интересно, что ей снится, когда её ресницы подрагивают. Когда так искренне улыбается. Кому? Жалко тревожить её безмятежность.
- Марго, - шепчу и слегка дотрагиваюсь до мягких как шёлк волос.
- Андрей? – тянет ко мне непослушные руки. А в глазах уже просыпается огонёк. Тот самый.
- Дождалась меня. Прости, но я не мог раньше.
- Ты почему сбежал с работы? Ещё и Шилонского с собой прихватил, - улыбнулась и, включив начальницу, окончательно проснулась Маргарита.
- Нам надо серьёзно поговорить.
- Поговорим, – встаёт и накидывает на свои хрупкие плечи пальто, - Пойдём?
Мы выходим из офиса, пинаем пожелтевшую листву. Моя рука нащупывает изящную тонкую ручку, и я нахально кладу её к себе в карман, на что она лишь улыбается, как всегда, уголками губ. Пытается быть сдержанной в такие моменты, отчего становится ещё более уязвимой, хотя хочет казаться сильной. Только зачем сейчас всё это? Не выдерживаю и разворачиваю лицом к себе. Хлопает испуганно ресницами. Странно, но стервозная леди опять куда-то сбежала. Только ей это явно не нравится. Хмурится, но от такой близости рядом со мной, она может быть лишь собой. Похоже, она начала это осознавать, и её отчаянию нет предела.
Как же ловко волна прочерчена
Тонких рук и изгибов талии,
Нет острее слов этой женщины,
Которую память рисует деталями…
Нет той терпкости вкуса пряного,
Что, увы, на губах отсутствовал…
Лишь сознанье немного пьяное
Мне кричит и кусает чувствами…
Её искусство взрываться искрами
Чуть быстрее, чем дождь взрывается…
В рыжих молниях душным вечером
Нервно катиться вниз желание,
Весь асфальт от машин искалеченный,
В лужах яркость витрин расплывается…
И прохожие бесконечные не кончаются,
Не кончаются…
Лишь одно лицо безупречное остается
И не меняется…
Не меняется этим вечером…
Глава 7
Зачем придумали будильник? Чтобы он звонкими трелями врывался нещадно в безмятежность, обрывая тонкую нить ночи? Ночью ведь по-другому, нет преград и, кажется, что всё может сбыться. Все мечты, мысли и даже любовь, которая днем становится такой недосягаемой, но нужной до боли в груди. А главное, как смогла поймать сердце его в плен? Как начинается и отчего? Мы ищем любовь и не находим, а она подкрадывается неожиданно, чтобы украсть все сны и реальность. Любовь смотрит на нас, свысока наблюдая за тем, как мы дышим ею, идем за ней. Мы тонем, как в омуте в этом чувстве, забывая надеть жилеты.
Когда моя машина сломалась, мне приходилось ездить на метро и чтобы как-то скрасить минуты, проведённые в сонных вагонах общественного транспорта, я стал читать небольшие рассказы современных авторов. Многие пишут о любви, крича о ней пестрыми заголовками, крылатыми абзацами, а испытывали ли кричащие, то о чём кричат? Знают ли какое у любви лицо? Или обманываются, ведь столько далеких от любви чувств люди сладострастно нарекают её именем. Я лишь с любопытством всегда пытался её распознать… Мне всегда хотелось понять, что это за чувство и с чем его едят… Но, только влюбившись, я понял, что понять любовь нельзя. Её нужно лишь почувствовать и принять. Из многообразия прочитанного больше всего, мою душу задел небольшой рассказ писателя и журналиста Эльчина Сафарли. Он писал, что любовь оголяет, раскрывает и даже уничтожает. Но о чём угодно можно пожалеть в жизни, только не о любви… Тогда я ещё не мог окунуться в глубину этой мысли с той яростной силой, как нырнул в неё сейчас... Я думал, что моя любовь будет осознанным решением, как решение завести себе пса или покупка нового авто. Чего уж там, я до сих пор так и не решился завести себе питомца. Ах, если бы любовь была такой, как я её себе представлял, я бы никогда не полюбил, но любовь оказалось не решением, а следствием. Следствием одного взгляда в глаза, таким простым и необъяснимым чувством. Ведь я не мог объяснить, почему именно она, почему не сотни других жгучих красавиц, которых я каждый день встречал на своём жизненном пути, а некоторых знал долгие годы. И тут мне от чего - то подумалось, а что если бы любовь могла нам рассказать всё наперед. Если бы…
Механический звук всё-таки заставил меня открыть глаза. Что-то было по-другому, и я быстро осознал, что Маргариты не было рядом, её руки не грели замёрзшие от ночной прохлады плечи. В квартире просто не было её, а казалось, что не было смысла и меня самого. Немного подумав о том, как угораздило влюбиться в ветер, я заспешил на работу, в надежде застать ту, что не будила меня по утрам.
- Марго? – когда я влетел к ней, она даже не обернулась, а лишь отстранено разглядывала пейзаж в окне.
- Здравствуй, - словно разбившийся хрусталь прозвенел её голос. Сегодня она не смогла скрыть волнения.
- Что с тобой?
- Прости, я наверное, питаю тебя ложными надеждами, - напряженно говорила она, – Просто я подумала… Господи, Андрей, что мы делаем? – сказала и повернулась, наконец.
Только тогда я впервые увидел, как прекрасны её глаза, даже когда она плачет. Мне казалось, что слёзы совсем не сочетались со строгим костюмом, с зачесанными назад волосами и гордым взглядом. Но эта женщина плакала, ломая все стереотипы о том, как надо и должно быть. Кто она такая? Я всё же боялся узнать. Да и хотел ли? Ведь понимал, что какой бы правда не оказалась, эта тяга не ослабнет. Слишком впечатался в памяти вкус и запах. Я запомнил её, пожалуй, навсегда.
- Мне кажется, что я люблю тебя, - сказал я, прекрасно понимая, что эти слова вряд ли смогут изменить что-то в наших жизнях, - Отчего всё так? Почему чтобы перевернуть всё с ног на голову не хватает слов, не хватает любви. Неужели наши страхи сильнее любви? Мне кажется, что предательство любви самая большая слабость. Знаю, что это всё звучит бредово. Мы знакомы недавно и ты замужняя женщина. Я совсем не знаю, как ты ко мне относишься. Но я люблю тебя и не знаю, что мне делать с этим чувством к тебе.
- Я никогда не смогу оставить Альберта. Прости меня.
- Ну почему? – трясу её за плечи, а она старается справиться с потоком слёз, который обжигает её глаза, - Почему? – прижимаю с силой к стенке измученное тело, даже не замечая, что тем самым причиняю этому хрупкому созданию боль, - Почему? - теперь я понимаю, что она чувствует тоже, что и я, - Почему…
- Андрей, отпусти!
- Я люблю тебя! Я тебя ему не отдам. Слышишь?
Маргарита всхлипывает и затихает в моих руках. Молчим, когда без слов всё понятно. Только тишина боится молчания и можно услышать размеренное тиканье часов, визг тормозов на улице и даже стук сердец. Не бывает полной тишины. Если послушать, то и у тишины есть свои звуки, а у пустоты тени. Как хотелось бы сейчас оказаться просто тенями, которые могли бы ускользнуть от всех к солнцу.
- Расскажи мне всё.
- Нет. Мне нечего рассказывать. Я боюсь эти чувств. Встретив тебя, я захотела жить по-другому. Но я не могу жить по-другому, понимаешь? Не рви мне сердце, Андрей.
- Да почему же! Марго! Ты можешь жить, как хочешь. Каждый человек может жить, как хочет. Мы все свободны для выбора.
- Нет. Он никогда не отпустит меня.
- Почему ты так боишься этого человека?
- Я не могу тебе всё рассказать.
- Я должен знать. Прошу тебя доверься мне.
- Андрей, – слёзы снова обожги её бархатную кожу. Дрожа всем телом, Марго закрыла дверь на ключ и села напротив меня.
- Мне исполнилось всего десять, когда мои родители пропали без вести. Они были исследователями. Тогда, их отправили в запланированную экспедицию в Южную Азию. На Шри Ланке случилось землетрясение и многие из их группы просто пропали. Я хорошо помню тот день, когда папин друг молча отвёл меня на веранду нашего дома. Его глаза я запомнила навсегда. Он говорил со мной спокойно, как со взрослым человеком, а во взгляде читалась жалость. С тех пор я ненавижу это чувство. Пообещай мне, что после моего рассказа ты не станешь жалеть меня?
- Обещаю.
***
- Маргарита. Я должен поговорить с тобой об очень серьёзных вещах. С некоторыми ситуациями даже взрослым трудно справиться. Сложно осознать, понять и принять… А я хочу, чтобы меня понял ребенок.
- Где мои родители? Когда они приедут?
- Они не приедут, крошка.
- Почему? Они больше не любят меня?
- Они безумно любят тебя. Просто им придётся теперь жить очень далеко.
- А когда они заберут меня к себе?
- Марго… Я думаю, что очень нескоро. Ты должна быть сильной и самостоятельной, чтобы мама с папой могли гордиться тобой. Теперь ты можешь рассчитывать только на себя.
- Но почему они не могли просто взять меня с собой?
- Не могли. Таковы обстоятельства. Там где твои родители нет никакой связи. Но они буду наблюдать за тобой. Они не бросили тебя. Просто так сложились обстоятельства…
- Разве обстоятельства могут заставить бросить того, кого любишь, - прокричала голубоглазая девочка с чёрными косичками и, поцеловав мужчину во влажную от слез щёку, убежала прочь.
Что она чувствовала тогда? Боль, обиду, разочарование от жизни. А ещё пустоту. Холодную и пронзающую до самой глубины. Весь её маленький мирок, реальность, в которой была счастлива, рухнули. Больше не было ничего. Пустота и её маленькая жизнь, как на краю обрыва, истерзанная ветрами и дождями. Пустота - это когда ты закончился. Был, но однажды утром понял, что в душе уже никто не отзывается. Не сердце, а голова теперь диктует тебе правила. Все сбережения родителей Маргариты ушли на выплату задолженностей. Только погасить удалось далеко не всё. Девочка временно жила у Олега. Каждый день она играла в саду под яблоней. Ей казалось, что когда- нибудь, калитка покосившегося забора откроется, и в неё войдут родители, обнимут и заберут с собой. Однажды в эту калитку вошёл Альберт. Первое, что он увидел, была маленькая девочка с невероятными глазами цвета чистого неба.
- Какая малышка, – сладко щурясь, потянул он к девочке свои крючковатые пальцы, – А я и предположить не мог, что у Валеры и Веры такая милая девчушка, – он говорил так ласково, а у Марго волосы вставали дыбом от ужаса. Она сидела и не смела, шелохнуться, как маленький зверёк, который попал в капкан к охотнику.
- Олег, отойдём проговорить, - продолжил гость и направился в сторону дома.
Они ушли и плотно затворили за собой дверь. Однако это не помешало Марго подслушать разговор. Она стояла, прижавшись к холодной двери, боясь, что находящиеся за ней услышат стук её сердца.
- Послушай, Альберт! Но ведь девочка осталась совсем одна. Её родители должно быть погибли. Кто будет отдавать за них долг?
- Меня абсолютно не волнует, кто будет отдавать! Не волнует! Ты меня понял? – истерично кричал карлик, - Валеры и Веры больше нет… Будешь отдавать ты!
- Но где мне взять столько денег? Мы планировали, что будем отдавать втроём.
- Мне плевать, что вы там планировали. Если через неделю ты не отдашь всей суммы, пеняй на себя, – скривился гость и театрально взмахнул руками, - Вы должны мне очень большую сумму! Таких долгов я не прощаю! Хотя… Есть один выход, – на лице карлика зазмеилась улыбка.
- Какой? – измученным голосом спросил Олег.
- Отдай мне девчонку, и я прощу долг.
- Но зачем она тебе? – опешил мужчина.
- Какая тебе разница?
- Но я не могу! Что значит отдай? Альберт? Марго ведь не вещь…
- Ты в этом уверен? – засмеялся карлик, а Марго была ни жива, ни мертва. Всё так же прижимаясь щекой к двери, она дрожала всем телом и слушала, как этот уродливый человек так просто решал её судьбу. Желая купить, забрать за долги, словно она предмет мебели или паршивая овца. Крупные слёзы стекали по щекам девочки. Ей так хотелось верить, что всё это лишь страшный сон, но она не просыпалась.
Из дома продолжал доноситься властный голос Альберта.
- Хватит, ты прекрасно знаешь, что у тебя нет другого выхода. Отдай мне эту девчонку и мы в расчёте. Не переживай она ни в чём не будет нуждаться.
- Ты думаешь, что можешь просто так забрать девочку? Но её будут искать.
- Не смеши меня. Кто её будет искать? Кому нужна сирота, у которой за душой ни гроша, которая к тому же обезумела и сама сбежала. Сколько сирот сбегает из детских домов и приёмных семей? Трудные дети, одним словом. Даже если ищут, то так редко находят, – карлик продолжал истерически хихикать, а его собеседник сидел и молчал, закрыв лицо руками.
- Альберт! Я не могу. Это дочь моего друга.
- И что ты с ней делать собираешься? Какое будущее её ждёт? Детский дом, а может скамейки вокзалов? Не упрямься. Со мной она будет в порядке. Ты же знаешь мои связи.
- Но зачем тебе эта девочка? В чём подвох?
- Просто понравилась! Хочу, чтобы она жила со мной. Я забираю её или ты всё-таки желаешь отдать деньгами?
- Позволь мне с ней поговорить, – глухо сказал Олег и вышел.
Марго сидела в саду, прижимаясь к стволу яблони, девочка что-то безудержно шептала ей, гладила кору, словно искала защиты у этого дерева.
- Маргарита, - окликнул её подошедший сзади человек.
- Дядя Олег! Я всё слышала. Вы ведь меня не отдадите ему? Пообещайте? – плакала маленькая девочка, вцепившись в рубашку мужчине.
- Прости меня, Марго. Я заберу тебя, когда найду деньги. У меня нет другого выхода. Прости меня девочка, – твердил Олег, когда двое громил отрывали её маленькие ручки от него, – Прости.
Маргариту усадили в большую машину и увезли. Так и началась её жизнь в чёрном особняке, в окружении странного карлика и скупой на эмоции служанки Марты. Юная Маргарита распускалась словно роза, не смотря на мрачные стены и свечи в чёрных канделябрах, вечно приглушённый свет и трагичные нотки рояля, на котором Альберт Францевич играл каждый вечер, заставляя сидеть Марго рядом. Так и выросла она в этом заточении. Девушка была ослепительно красива и на редкость умна. В один из вечеров, Марта нарядила её в лучшее из платьев и провела в комнату хозяина.
- Ну, здраствуй.
- Добрый вечер, хозяин, – выдавила из себя уже давно заученную фразу Маргарита и опустилась на колени перед огромным троном Альберта. Внезапно, в комнату зашла зеленоглазая испуганная девушка.
- Эдита! Кто разрешил тебе сюда войти! – тут же истошно завопил карлик, отчего обе девушки вздрогнули.
- Простите. Я немного заблудилась, – виновато захлопала девушка кукольными ресницами и поспешила выйти.
- Дура. Такой момент испортила, – пропищал карлик и посмотрел Марго прямо в глаза, – Продолжим, милая. А впрочем, зачем церемониться? Спешу сообщить о том, что тебе представится великая честь выйти за меня замуж, – сказав это, карлик улыбнулся во весь рот.
- Что? – дикий крик ужаса сорвался с уст Маргариты.
- Ты всё правильно услышала. Я хочу, чтобы ты была моей супругой. Ты умна и красива. Такому влиятельному человеку как я, необходимо иметь такую супругу как ты.
- Но вы не можете меня заставить!
- Как это? Я могу всё, – разозлился Альберт от такой реакции.
- Не всё. У вас много денег Альберт Францевич. Вы можете купить шикарные машины, квартиры, загородные дома. Имея власть над тем, чтобы похитить моё тело, но никогда, никогда вам не удастся похитить мою душу. Я не люблю вас! И никогда не полюблю. Вы никогда не сможете купить любовь! – кричала девушка, а океаны её глаз злобно сверкали. Слёзы сверкнули в злобных глазах карлика, и он на несколько секунд отвернулся к стене, но вскоре взяв себе в руки вновь надменно заговрил:
- Я могу купить всё! Всё! Ясно тебе?
- Нет! Вы никогда не купите любовь и настоящих друзей, – звонкая пощёчина обожгла лицо Маргариты, а она пуще прежнего кричала, и получала всё новые и новые удары, даже не пытаясь защититься, хотя была сильнее этого маленького существа. Она не чувствовала унижения от его ладоней. Маргарита знала, что она унизила его сейчас намного сильнее.
- Ничего. Своенравная девчонка! Москва не сразу строилась, – крикнул в тишину Альберт и громко хлопнув дверью, оставил девушку одну.
За время долгого рассказа Андрей и Маргарита уже успели выбраться из суетливого офиса и сидели на скамейке в тихом сквере.
- Андрей. Он страшный человек. Ты знаешь, иногда мне кажется, что он сильно болен. Альберт считает меня свой персональной игрушкой, которой он может вертеть, как хочет. Потому, что за меня некому заступиться. Беззащитные люди часто становятся игрушками в чьих - то руках. Только потому, что у них нет денег или власти. Разве это справедливо?
- Теперь у тебя есть, кому за тебя постоять,– сказал я и крепко сжал миниатюрную ручку, - Никогда ты больше не будешь страдать.
- Он убил всё, что мне дорого. Я не хочу, чтобы он убил и тебя. Я не хочу, чтобы из-за меня кто-то страдал. Теперь ты понимаешь, почему мы не можем быть вместе? Я не уйду от него. Я боюсь, что он уничтожит тебя, если узнает о нас…
- Ничего он не сделает. Кишка тонка.
- Ты ошибаешься. Я случайно узнала от Марты, она наша домработница. Это Альберт виноват в гибели моих родителей. Он всё подстроил.
- Зачем? Они ведь были ему должны?
- Его не интересуют деньги. Альберт любит играть с людьми. Ловит их в свои капканы и мучает. Когда от безысходности обстоятельств ему не могут сопротивляться… Наверное, только так, он не чувствует себя ущербным. Это станный и больной человек.
- Будем давить на его слабости. Играть мы тоже умеем, – сказал я и улыбнулся.
- Андрей, улететь бы нам далеко из города. Куда - то на краешек луны.
Я ничего не ответил и мы остались сидеть в тишине, осторожно наслаждаясь этой редкостью, просто быть рядом друг с другом, пока никто не видит. Поэтому на наши глаза так и не попался сидевший на соседней скамейке пожилой человек в чёрном пальто, который лишь ласково улыбылся не понятно чему.
Глава 8
Много ли в нашей жизни необъяснимого? Того, что не поддаётся здравому смыслу и кажется загадочным. Всё нереальное для нас, это всего лишь то, что нами неизведанно. Мы боимся того, чего никогда не видели и не чувствовали, того, о чем нам не рассказывали и не писали в научных статьях. Только на самом-то деле мы и есть самое чудесное из чудес этого мира. Хотя, наверное, никогда не узнаем, как на самом деле появилась жизнь. Из небытия зародился человек с чувствами и мыслями, с душой, в которой кроется столько волнений, ангелов и демонов, правды и лжи. Целый мир процветает в организме, который живёт в большинстве своём даже меньше столетия. Мы существуем и не считаем, это чем-то нереальным и мистическим. Хотя сколько на самом деле загадок, если задуматься об этом. И как может быть ясен весь потенциал человеческих возможностей, если он, скорее всего, безграничен.
- Андрей.
- Вы?
- Здравствуй, тёзка.
- Я что во сне?
- Кто знает? – улыбается своими ямочками попутчик и ласково смотрит на меня, а я в непонимании оглядываюсь по сторонам незнакомой местности.
- Где я? – спрашиваю удивлённо.
- Если бы я сам знал. Не бойся.
Я, потирая глаза, напряжённо всматривался в черты старика, и всё так же мучался ощущением близкого и родного в нём. Кого же он напоминает?
- Со мной столько всего произошло за последнее время, что удивляюсь как ещё не попал в дурдом. Я встретил копию Маргариты и влюбился в неё.
- Ещё бы … – снова улыбнулся попутчик и закинул назад выбивавшийся из пальто шарф, – Ты не мог в неё не влюбиться, ведь так положено по судьбе. Мой милый друг, ты встретил совсем ни копию… Как тебе это может казаться. Ты встретил оригинал.
- Как оригинал? Что вы несёте? По какой ещё такой судьбе? – удивлённо уставился я на собеседника.
- По твоей. По какой же ещё.
- Но как же так? Кто вы такой? И зачем рассказали мне эту историю. Почему ваша любовь как две капли воды похожа на мою Марго? Её мужа зовут точно так же, он карлик и вообще странный тип. Что происходит? Какую игру вы ведёте? Это очень подло так играть с живыми людьми! – злюсь я и уже привстаю, чтобы уйти, хотя и сам не знаю куда.
- Неужели ты ещё не понял кто я?
- Не совсем, – сдержанно отвечаю и вопросительно смотрю в глаза попутчику.
- Я это ты, – тихо ответил тот и приподнялся, а я застыл на месте и тут, наконец-то до меня дошло, кого напоминал этот загадочный человек, который странным образом встретился в вагоне поезда. Меня самого. Эти ямочки на щеках, глаза и улыбка. Это я и в этом уже нет никаких сомнений.
- Но как? - бешено изучая глазами старика, словно в бреду шептали губы, – Как такое может быть? Получается моим ночным попутчиком, был я сам? Абсурд.
- Совершенно верно. Ты знаешь, иногда полезно поговорить самому с собой.
- Вы часто разговариваете сам с собой?
- Конечно, почему бы с хорошим человеком не поговорить.
- Так, да? – улыбаюсь и в изнеможении закрываю лицо руками, - Бред. Спокойно Куприянов, ты спишь, – словно успокаивая себя, проронил я и сел обратно, – Зачем?
- Я потревожил твой сон, чтобы рассказать тебе твою историю любви, – мягко сказал попутчик и жестом предложил пойти за ним, открывая старенькую дверь.
- Куда мы?
- Прогуляться. Я думаю, что не каждый день тебе приходится гулять по-будущему?
- Нет.
- Тогда идём.
И мы неспешно пошли. Я и странный попутчик. А если быть более точным, то Андрей и ... ещё один Андрей. Ещё бы месяц назад я и подумать не мог, что со мной приключится нечто загадочное и необъяснимое. А сейчас, так просто гуляю по столице во сне, под ручку с собой на тридцать лет постаревшим. Шумный город встречает нас своим восторгом и на первый взгляд это совсем обычная Москва. Несколько десятков лет почти не поменяли город, за исключением появившихся новых ресторанов и магазинчиков. Любопытно, а поменяли ли эти годы людей? Интересно было бы сейчас посмотреть на постаревшего Шилонского и узнать, чего добился он за это время.
- Кажется, что жизнь такая длинная, и мы постоянно откладываем на потом всё самое важное, наивно полагая, что успеем это позже. А в старости оглядываясь назад, мало кто может счастливо улыбнуться, понимая, что прожил полноценную жизнь. Ведь грань между ещё рано и слишком поздно очень ничтожна. Чтобы не перескочить её, наверное, нужно идти по жизни, а не лететь галопом. Не спешить взрослеть и выходить замуж, делать кучу ошибок и поспешных поступков. Куда нам торопиться? И кого мы будем винить на рубеже жизни? Не уж то случайного попутчика, который к нам так и не пришёл, чтобы рассказать будущее и уберечь? Я и моя поседевшая копия, тем временем двигались в непонятном направлении. Больше не хотелось задавать вопросов, хотелось лишь следовать за своим гидом, пока мы не подошли к кладбищу. Тогда я понял, что это место и есть конечная точка нашего долго пути.
- Зачем мы пришли сюда? – взволнованно спрашиваю попутчика, застегивая распахнутую куртку. Поднимался ветер, он кружил уже пожухлую листву в своей пыльной воронке, а ленивые вороны, презрительно каркая, оглядывали случайных гостей. Сумерки начинали сгущаться и придавали этому месту ещё более мрачные оттенки.
- Пойдём, - поманил попутчик, приглашая войти за ворота. Я, с минуту помедлив, всё-таки вошёл внутрь. Не каждому понравится идея гулять ночью по кладбищу. Спутник вёл меня по узким дрожкам, а с мраморных надгробий с высеченными на них лицами то и дело смотрели, как-будто совсем живые, глаза. Они провожали грустными взглядами две человеческие тени, а из тишины то и дело раздавались шорохи и уханье каких-то птиц, что не могло не придавать, и без того пугающей атмосфере, ещё более устрашающие нотки. На нервах уже можно было играть печальную арию Себастьяна Баха, настолько они были натянуты, словно струны виолончели. Наконец, попутчик остановился, подведя к одной из самых красивых могил. Едва взгляну на неё, всё моё существо сжалось в нервный комок. С мраморной плиты в мои глаза грустно смотрела Маргарита.
- Багрова Маргарита Валерьевна, - прочитал я, сжав кулаки до хруста пальцев. Далее следовали годы жизни и смерти. Могила была заставлена живым цветами. Едва дыша, я прикоснулся к холоду надгробия, очищая его от песка. Лишь вблизи заметив длинную надпись совсем маленькими буквами: «Никто не умер, пока о нём живет память». Поодаль за этой фразой виднелась ещё одна:
«Как проснулась, вдруг, душа
В мёртвом теле куклы стройной?
Кто играла, чуть дыша,
Не справляясь с этой ролью».
Мужчина вытер солёные слезы и помутневшими зелеными глазами затравлено взглянул на меня.
- Она не должна умереть, – комкая слова, сказал я, продолжая гладить рукой холодный камень.
- Не позволь Альберту уничтожить её.
- Я не позволю, – запальчиво кричу, что есть сил и тут же просыпаюсь. Слезы огромными потоками стекали по щекам. Повернувшись на живот, с силой сжимаю подушку, пытаясь разделить с ней боль, которая пронзала насквозь. Теперь я точно знал, что буду бороться, чего бы это мне не стоило. Почему в жизни всё так сложно? Ты находишь свою мечту, но чтобы быть вместе, нужно бороться, играть в странные игры сумасшедшего человека, который должно быть возомнил себя Богом. А так хотелось просто быть счастливым, но сколько нужно заплатить за это счастье? И есть ли у него цена? А самое страшное чем? Быть может если счастье станет слишком доступным, мы перестанем его ощущать? Оно сольётся с буднями, и мы навсегда потеряем его вкус. Я больше не мог держать произошедшее в себе и отправился на работу, чтобы поговорить с Ильей. Мне повезло, и Шилонский в столь ранний час оказался на месте.
- Ты чего в такую рань пришёл? – удивленно посмотрел друг, когда я с угрюмым лицом вошёл к нему.
- Мне нужно рассказать тебе кое – что, – выглянув за дверь, смотрю по сторонам, чтобы убедиться в том, что мы одни в офисе.
- Опять что - то стряслось? – поинтересовался Шилонский, с волнением оглядывая расстроенного как никогда меня.
- Можно сказать и так, - вздохнул я и поведал другу последние события, произошедшие со мной во сне.
- Дела… – многозначительно изрёк Илья, теребя в руках шариковую ручку.
- Этот Альберт Францевич моральный урод с кучей денег, связей и амбиций.
- И ты предлагаешь нам тягаться с ним? Я понимаю, ты по уши влюбился в Марго. Но как мы сможем ей помочь? Мне кажется, что лучше не ввязываться в это дело.
- Я и не заставляю тебя ввязываться. Если можешь, помоги. Но в случае твоего отказа, я не обижусь. Я ведь всё понимаю.
- Была не была. Можешь рассчитывать на меня. Но я даже не представляю, с какой стороны нам к нему подобраться.
- Нужно бить карлика его же оружием.
- То есть?
- Надо нащупать слабые места Альберта и давить на них. И ещё… Эта ситуация за воротами особняка. Как думаешь, что бы это могло значить?
- Больше всего похоже на бордель, – задумчиво произнёс Шилонский и кинул смятую в комок бумажку в мусорку, – Попал, – добродушно улыбнулся он.
Чему можно было поучиться у Ильи, так это его невозмутимости в любой, даже самой трудной, ситуации.
- У меня тоже были такие мысли. Как думаешь, этих девочек насильно туда приводят?
- Не знаю. С одной стороны они не кричат, не просят о помощи, хотя выглядят удрученными, и эти повязки на глазах? Вряд ли они попадают туда по доброй воле.
- В любом случае мы должны это каким - то способом разузнать.
- Ты обратил внимание на надпись, которая была на автобусе? Охранная фирма «Ворон». Эти ребята должно быть из этой фирмы.
- Да.
- Скорее всего они оттуда. И вид у них подобающий.
- Значит надо найти эту фирму. Может, возможно, через них как – то подобраться ближе к особняку.
- Ты читаешь мои мысли, – улыбнулся в ответ Илья, – Я наведу справки. Сегодня у меня много работы, а вот завтра постараюсь.
- Да, конечно, – ответил я и спешно засобирался.
Работу действительно никто не отменял. Рабочий день был в самом разгаре. Люди сновали туда - сюда, нехотя выполняя свои обязанности. Периодически они получали взбучку от начальства и на короткий промежуток времени даже изображали активность. Так и проходил раньше каждый день обычного офисного работника Куприянова, плавно перерастая в вечер, в котором так же не было ничего особенного. Иногда случались непринужденные свидания или встречи с друзьями, бывали и светские тусовки, но в основном по работе. Так было до тех пор, пока жизнь не свела меня с попутчиком, который познакомил меня с моей судьбой. Она была такая загадочная и призрачная, сильная, и в то же время, ломкая словно цветок. Работа ускоряла время. Наконец, в окна издательства неслышно прокрался вечер. Перед уходом домой я опять заглянул в знакомый кабинет, ведь Марго любила засиживаться допоздна на работе. Этот день был не исключением для неё. Я тихо подошёл со спины и приобнял Маргариту, а она, встрепенувшись, резко обернулась и, обхватив руками шею, прижалась ко мне.
- Я думала ты уже и не зайдёшь, – сказала она тихо, вдыхая запах волос.
- Куда же я денусь.
- Так нельзя, не смотри на меня, хватит, – вдруг спешно отстранилась Маргарита, – Нас могут увидеть.
- Почти все уже ушли, – тоном, не терпящим возражений, парировал я и сел напротив, - Никуда не уйду.
Оставаясь неподвижным, я сидел и смотрел в окно, словно увидел там что- то очень занимательное.
- Отправляйся в бар напротив офиса и закажи мне кофе, – попросила Маргарита, понимая, что я настроен серьёзно и не уйду пока не добьюсь встречи, – Я скоро приду, – добавила она и углубилась в чтение бумаг, доселе обделённых её вниманием.
- Я уже там, – искрясь, улыбаюсь и в мгновение ока испаряюсь из кабинета Марго.
- В баре играла приглушённая музыка, а бармен ловко смешивал коктейли, то и дело, угощая ими уставших после напряженного дня посетителей, которых было в этот будничный день не так много. Я молча наблюдал за этими действиями, и напряженно ждал, грустно косясь на остывающий кофе. Одна за другой, скользили во времени минуты, а той, что обещала непременно прийти, не было. Воспоминания унесли в недавний сон. Могильная плита с глазами Маргариты на ней так чётко всплывала в мыслях, как если бы я и сейчас её видел. Так же остро в память врезался и год смерти. Понимание того, что осталось совсем немного комком довило горло. Совсем скоро женщина, которую я полюбил, должна будет умереть,
- Десятое ноября, – произношу я, посмотрев на дисплей своего телефона. Оставалось несколько недель.
- Вы что – то сказали? – откуда ни возьмись вдруг возник официант.
- Нет. Это я размышлял вслух, – ответил я и начал помешивать маленькой ложечкой остывший кофе.
- Что? Не пришла? – улыбнулся парень. На что пришлось немного ухмыльнулся, показывая всем своим видом, что не желаю обсуждать это.
- Просто задерживается, – выдавливаю сдержанно и открываю лежавшее рядом меню.
- Что- нибудь ещё закажите? – не спешил отставать официант.
- Пожалуй. Можно ещё две чашечки кофе со сливками, – небрежно бросил я, а молодой человек отправился выполнять заказ.
***
Лишь зайдя за угол барной стойки, он вытащил из кармана телефон и набрал, чей - то номер, воровато оглядываясь по сторонам.
- Здравствуйте, это Вадим, – прошептал он, зажав трубку рукой, – Всё ещё здесь, – пауза, - Нет, один.
На этой фразе странный разговор закончился, а парень, продолжая бегло озираться, скрылся в подсобке. Ничего не подозревающий Куприянов, продолжал сидеть за столиком, внимательно разглядывая скатерть. Неожиданно это действие прервал знакомый стук каблуков.
- Наконец - то, Маргарита! – радостно восклицаю и галантно усаживаю её за столик.
- Прости, что заставила тебя ждать, – обезоруживающе улыбнулась девушка и кинула несколько взглядов по сторонам, словно опасаясь чего – то.
- Ты нервничаешь?
- Нет. То есть да, - все-таки призналась Маргарита, - У меня постоянное ощущение, что Альберт где-то рядом. Я словно в тисках мне нечем дышать, Андрей, – бросила несколько тоскливых взглядов на только что принесенный кофе Марго. Правда, принёс его уже другой официант, – Мне часто снится один и тот же сон, -продолжила она.
Какой? – спросил я и затаил дыхание в ожидании ответа.
- Мне снится словно я балерина в красивой белоснежной пачке и в таких же белых как снег пуантах, – смущённо начала рассказ Марго, – Это всё, наверное, оттого, что ещё в детстве безумно мечтала о балете. Так вот, лечу я под высоким потолком, а затем плавно опускаюсь на пол, еле касаясь носочками его приятной прохлады. С какой-то невесомой легкостью в теле начинаю свой танец, грациозно закидывая ногу вверх. Я кружусь в своём ни с чем несравнимом полете, и все вокруг словно замирает от колдовства. Затихают звуки и шорохи, которые боятся спугнуть этот миг. Но вдруг с болезненной резкостью эти ощущения пропадают, и я падаю на пол, чувствуя, как наливаются тяжестью ноги. Трогаю их и понимаю, что они совсем не мои, не живые и не могут двигаться, словно кукольные. Мне становится так горько и больно от понимания того, что теперь никогда не смогу танцевать. Как может танцевать девочка с пластмассовыми ногами, в которых нет ни жизни, ни энергии? А потом, в комнату входит Альберт. Он смеётся и сажает меня к себе на руки, осторожно поглаживая по волосам. Постепенно я успокаиваюсь, – Маргарита закончила свой рассказ и тяжело вздохнула, слегка отпив опять уже остывший кофе, - Что скажешь? – спросила она у меня, когда я задумчиво смотрел в сторону.
- Везде куклы, – шепчу словно в бреду, но тут же очнувшись, продолжаю, - Я скажу тебе лишь одно. Никогда не надо отчаиваться из-за трудностей. Трудности это лишь таблетки от немощности и слабости. Вспомни историю про русалочку. Она настолько сильно хотела выйти на берег к любимому, что отдала всё за ноги, которые причиняли ей невыносимую боль, когда она пыталась сделать шаг.
- Но ведь она потом превратилась в морскую пену, – лучезарно улыбнулась Маргарита и вложила свою руку мне в ладонь и я почувствовал её тепло.
- Неважно, что с ней произошло. Важно то, что нет ничего невозможного. Самое ценное всегда дается нелегко. Ты попала в очень трудную ситуацию, которая ещё в детстве сломала тебя и ты смирилась, позволив Альберту играть тобой, словно марионеткой. Всегда проще сдаться и страдать. Да? Марго… Но теперь ты не будешь рабой обстоятельств. Я сделаю всё, чтобы ты снова могла танцевать. Не важно, какие у тебя ноги.
- Как же я за тебя боюсь, – одними губами произнесла Маргарита.
- Не надо бояться. Скажи, а ты веришь в мистические закономерности?
- Я обожаю всяческие загадки, но с необъяснимым сталкивалась только в сказках, – удивленно подняла брови девушка.
- Я расскажу тебе кое-что. Только пообещай мне, что поверишь и не попытаешься сдать меня в психушку сразу же после рассказа.
- Обещаю.
- Всё началось с того, что я встретил в своём купе случайного попутчика, – медленно начал я и поведал сидевшей рядом девушке всю историю последних дней, умолчав лишь о смерти Маргариты.
- Ничего себе. Это так мало похоже на правду. Но почему - то я тебе верю, – несмело произнесла Марго, когда дослушала странный рассказ до конца, – Значит то, что ты тогда сказал при первой нашей встрече - правда! А не бред пьяного мужчины, желающего сделать комплимент женщине, как сначала мне показалось.
- Да. Ты мне приснилась ещё до того, как я тебя встретил и полюбил. Это так удивительно и необъяснимо. А ещё я решил, что буду наиболее тщательно прислушиваться к своим снам.
- Они часто хотят сказать нам что – то. Именно во сне, чаще всего идёт борьба человека с подсознанием. Там много правды, хотя на первый взгляд некоторые сны могут показаться полнейшим бредом.
- Я не знаю, что сказать, – всё ещё прибывая в шоке, прошептала Маргарита.
- Я бы подумала, что ты шутишь, если бы не совпадения. Ты даже Эдиту увидел, но ведь ты не можешь её знать. Удивительно.
- Кто она?
- Одна из девочек моего мужа, – чуть помедлив, всё - таки ответила Марго.
- Каких девочек? Ты должна быть со мной откровенна. Только так мы сможем победить Альберта.
Слегка задумавшись, девушка, молча, закрыла глаза. Прошло минут пять и только тогда, она всё же решилась продолжить.
Глава 9
- Маргарита! Ты уже оделась? Альберт Францевич ждёт тебя, – кричала Марта и патетически махала руками.
- Марта, вы меня десять минут назад разбудили. Разве я в армии? Я не умею так быстро собираться. Я девушка, а не солдат, - язвительно крикнула в ответ Марго и презрительно фыркнула. Женщина в чёрном фартуке с чуть седыми, убранными в пучок, волосами зашла в комнату.
- Мне нужно причесать тебя как следует, – сухо сказала она и приблизилась к присевшей возле большого зеркала Маргарите.
- И куда же меня поведёт мой повелитель? – не сбавляя язвительности, продолжила девушка, – Неужели даже день своего совершеннолетия я не смогу провести, как хочу.
- Он мне не докладывал, – таким же бесцветным голосом выдавила из себя Марта.
- Послушай… – с любопытством посмотрела на служанку Марго, – А почему у всех в этом доме такие странные имена. Эдита, Эсмеральда, Анжелика, Норма. И тебя зовут Марта.
- А это не твоё дело, – грубо прошипела женщина, продолжая неспешно расчесывать длинные волосы Маргариты.
- А кто они вообще? Эти девушки…
- Значит так, юная леди. Я настоятельно рекомендую вам задавать поменьше вопросов. Лучше меньше знать и крепче спать.
- Как скажете, – насмешливо сказала Маргарита, а про себя подумала, что обязательно всё разузнает сама.
- Ну как там моя девчушка? Она готова? – заглянула в дверной проём лысая голова карлика.
- Да Альберт Францевич, – отчеканила Марта и, закончив прическу, поспешила покинуть комнату.
- Ну как ты? – сладко проговорил Альберт и дотронулся до ладони Маргариты. Он припал к ней как- то по - особенному трепетно, но девушка с отвращением на лице вырвала руку.
- Зря ты так, – невозмутимо выдохнул карлик, – Всё равно ты принадлежишь мне, – заключил он и кинул взгляд на приоткрытую дверь, намекая, что им пора идти.
Когда они вышли из особняка, около ворот их уже ожидал традиционный чёрный лимузин с кучей шариков. На удивление Марго они не были чёрными, а напротив, включали в себя все цвета радуги. Девушка улыбнулась от этого неожиданного снисхождения в её честь. Ей даже в какой – то степени стало приятно, но вспомнив, от кого исходит это знак внимания, она надула губы и с каменным лицом села внутрь. Проехав загородную часть, машина неслась по шумным улицам Москвы и, наконец, свернув в красивую арку, остановилась. Альберт помог выйти своей спутнице, а та лишь презрительно скривилась. Взгляду Марго представилась очень занятная картина. Отделанный под старину дом с красивым орнаментом. Чёрные витиеватые узоры очень искусно переплетались с красными розочками на маленьких аркообразных окнах, из которых разлетались протяжные звуки скрипки. Было ощущение, что печальный инструмент напевает присутствующим здесь какую- то трагическую историю, которая произошла очень давно.
- Где мы? – отвлекаясь от красоты здания, спросила Марго.
- Это мой ресторанчик, – задумчиво ответил карлик, уставившись куда- то ввысь.
«Вернись, Белла» гласила надпись на входе.
- Почему такое странное название? - удивилась Маргарита, а Альберт Францевич лишь засеменил ко входу, увлекая за собой спутницу. Когда двое вошли в помещение, скрипка на мгновение смолкла, и весь персонал перешёл на шёпот. Испуганно переглядываясь, они пропустили вперёд администратора сего заведения.
- Добрый день, Альбер Францевич. Какая юная и красивая леди с Вами, – сияя накрахмаленной улыбкой, приветствовал он гостей.
- Почему музыка смолкла! Пусть играют, – властно вскрикнул карлик и вальяжно направился за столик.
Администратор виновато захлопал глазами и быстро сделал некое движение рукой, после чего скрипачи продолжили исполнять заунывную мелодию. Маргарита присела рядом с Альбертом и принялась с интересом изучать меню.
- Ну как тебе это место?
- Интересное, – без энтузиазма произнесла Марго, не отрывая глаз от меню.
- По-моему здесь волшебно, – не заметив этого, продолжил карлик, – Я привёз тебя сюда в честь совершеннолетия. Хотя, причиной послужило не только это, – добавил он и разлил по бокалам принесённую официантом бутылку вина.
- Что ещё послужило причиной? – всё так же без интереса выдавила из себя Марго.
- Мы уже начинали с тобой этот разговор. Тогда ты отнеслась к этому с непониманием. Ты стала совершеннолетней, а совсем скоро станешь и моей женой.
- Ни за что на свете, – как можно более в уничижительном тоне произнесла Маргарита.
- Не надо упрямиться. Ты в любом случае сделаешь, как я хочу. Но мне нужно, чтобы ты сама согласилась выйти за меня. Я не хочу тебя заставлять…
- Да что вы говорите? А почему? – иронично сощурилась девушка и подарила Альберту полный ненависти взгляд, – Можете закатать меня в подвенечное платье и в багажнике вашего лимузина вывести в загс, – продолжала язвить Маргарита, - Да! Только шарики не забудьте прикрепить, – добавила она и отвернулась, пряча подступившие слезы.
- Какой у тебя острый язык, – противно рассмеялся карлик, - Тебе бы им вместо нашей кухарки рыбу резать. Подумай, Маргарита. Наша свадьба не будет тебя ни к чему обязывать. Ты будешь жить, так же как и жила до этого, только на правах моей законной жены. Когда меня не станет, всё состояние достанется тебе, – закончив свою речь, Альберт испытвающе посмотрел в глаза своей собеседнице.
- Тогда тем более не пойму, зачем вам это надо? – удивлённо вскинула бровь Марго и пригубила вина.
- Подумай, ты ничего не теряешь. Я могу заставить тебя. Я могу делать с тобой всё, что хочу. И ты это знаешь. Но сейчас, я почему - то захотел предоставить выбор тебе.
- Но почему? – удивлённо спросила Маргарита и кинула вопросительный взгляд своих безупречных синих глаз, – Разве я не просто игрушка в ваших руках? Как и все эти девушки, которых вы держите в доме. Кто они?
- К тебе у меня особое отношение, – слегка посмеиваясь, сказал карлик и закашлялся.
Вечером после долго и изнурительного дня Маргарита лежала в кровати и пыталась уснуть. Только у неё это совсем не выходило. Мысли о предложении карлика и его странных содержанках запрыгивали одна на другую и мешали сосредоточиться на сне. Дом, в котором пришлось жить Марго, был полон загадок и тайных дверей, которые так и подрывало открыть. Когда ворочаться из стороны в сторону надоело, девушка всё – таки решила выйти из комнаты и прогуляться по тёмным залам особняка. Ночью мрачные коридоры казались ещё более длинными и пугающими. Немного поблуждав по ним, Марго хотела уже вернуться к себе в спальню, как, вдруг, отчетливо услышала чьи-то тихие шаги. Спрятавшись за шторой, она увидела фигурку Альберта, направляющуюся в сторону лестницы. Не терзаясь напрасными раздумьями, девушка спешно пошла за ним, стараясь не попадаться на глаза. Тем временем карлик поднялся на самый последний этаж и открыл ключом красивую дверку, которая находилось в самом конце зала. Оглядевшись по сторонам, быстро юркнул в комнату. Выждав минуту, Маргарита подкралась на цыпочках и прильнула ухом к загадочной двери, за которой исчез Альберт. Но то, что она услышала, никак не вписывалось в её ожидания. Голос Альберта размеренно повествовал кому - то сказку Андерсена. То и дело останавливаясь, чтобы прокашляться, карлик повествовал грустную историю о гадком утенке, который, несмотря ни на что, стал однажды прекрасным лебедем.
Что- то внутри Маргариты подсказывало, что ей лучше всего сейчас уйти и перестать подслушивать, ведь это, по меньшей мере, некрасиво. У каждого человека свои скелеты в шкафу и её деспот, видимо, не исключение. Любопытство всё- таки взяло над девушкой верх, она хотела было приоткрыть дверь, чтобы заглянуть внутрь и уже приподнялась на острых каблучках чуть вперед, но неожиданно каблук подвернулся, и Марго с грохотом упала на колени, издав глухой стон. Мерное повествование сказки в ту же секунду закончилось, а Маргарита, взлетев снова на ноги и не дожидаясь, когда Альберт её обнаружит, стремглав кинулась прочь. В этой спешке она даже не подобрала свой, отскочивший в сторону, туфель. Очутившись на веранде и вдохнув в себя побольше прохладного ночного воздуха, Марго, наконец, смогла перевести дух. Она опустила своё онемевшее тело на тахту и в изнеможении закинула назад голову.
- Привет, – послышалось из тишины. Маргарита вздрогнула и выпрямилась всем телом, – Прости, не хотела тебя напугать, – Продолжал мягкий и словно фарфоровый голосок.
- Кто ты? - спросила девушка, успев разглядеть на веранде доселе не попавшую под её взор зеленоглазую красавицу.
- Меня Эдита зовут. А тебя Маргарита?
- Ты меня знаешь?
- Ещё бы, весь дом только о тебе и говорит.
- И что говорят? - задумчиво протянула Марго и кинула на Эдиту пытливый взгляд.
- Много чего, – скомкано откликнулась девица. Она словно раздумывала, можно ли доверять своей неожиданной собеседнице.
- Можешь не бояться, я не из болтливых, – словно прочитав её мысли, дружелюбно сказала Маргарита.
- Ну тогда слушай, – улыбнулась маленькая сплетница. Невооруженным глазом было видно, что ей в этом доме очень одиноко и посудачить с кем – то за радость, – Говорят, что у хозяина к тебе особое отношение и это как – то связано с его тайной.
- С какой ещё тайной? – широко раскрыла свои небесные глаза Марго.
- Если бы я знала, – надула губки Эдита и нахмурила своё мраморное личико, - Кстати, ты можешь называть меня Аня.
- Аня? Но тебя же зовут Эдита… - удивленно вздёрнула бровь Маргарита.
- Эдита я для хозяина. На самом деле меня зовут Аня. Всем девочкам, которые попадают сюда, Альберт Францевич придумывает изысканные имена, – переходя на шёпот, призналась девушка, - У него на этом, можно сказать, пунктик, - добавила она.
- Как странно.
- В этом доме вообще полно странностей. Говорят, что много лет назад здесь произошла какая – то трагедия и на этой почве хозяин окончательно тронулся умом.
- Послушай, Ань. А ты случайно не знаешь, что это за комната на самом верху в конце коридора?
- Не знаю, – захлопала длинными ресницами собеседница. Знаю лишь то, что она всегда закрыта. И ещё, – приблизившись к уху Марго, зашептала Аня, - Альберт никому не разрешает даже близко подходить к ней, а сам коротает там ночи.
- Да уж. Что же там, за этой дверью? – ухмыльнулась Маргарита и тут же у неё созрел новый вопрос, для своей новоиспеченной знакомой. Эта тема со дня появления здесь волновала её не меньше, чем загадочная дверь, – Скажи, а что ты делаешь в этом доме?
- Как? Неужели ты не в курсе? – потупила взор красотка и нервно затеребила подол своего короткого платьица.
- Нет…
- Хозяин знакомит нас с высокопоставленными одинокими людьми. Мы сопровождаем их на различные мероприятия и светские рауты. И … – Аня опустила глаза вниз и словно нечаянно закашлялась.
- Что? – зрачки Маргариты расширились от гнева. Значит, он продаёт вас? Как вещи? Словно приложение к богатеньким ущербам, которые используют вас как реквизит, будто вы дорогой одеколон или модный пиджак.
- Ну, зачем ты так, – гримаса боли на долю секунды скользнула по юному лицу, но быстро справившись с этой слабостью, Анна улыбнулась и безразлично уставилась на свои руки, делая вид, что изучает маникюр, – Вчера только ходила в салон, – скривилась она, – А сегодня ноготь сломала.
- Какая досада, – язвительно прошипела Марго и обиженно отвернулась, – Ты переживаешь за ноготь и совсем не понимаешь, что тебе сломали жизнь. Скажи, он ведь заставляет тебя и этих девочек работать на себя?
- Поначалу именно так и было. Но потом поняла, что он помог нам. Я круглая сирота, жила очень бедно, – глаза девушки начали наполняться слезами, - Мой жених поступил со мной очень скверно, и я навсегда прокляла это лживое слово «любовь». Благодаря Альберту Францевичу я человеком себя почувствовала. Раньше вкуснее овсянки ничего и не пробовала, а теперь…
- Не хочу тебя слушать, – зажала руками уши Маргарита, – Он забрал у вас свободу и вы так легко с этим смирились из-за каких - то благ. Я не могу понять…
- Ты то, небось, никогда так не жила как я. Тебе легко рассуждать. Должно быть из хорошей семьи? Не успела узнать, что такое голод и холод. Как ты сюда попала? – обиженно покусывая губы, спросила Аня.
- Он отнял меня за долги у папиного друга. Мои родители погибли, когда я была совсем маленькой, оставив кучу долгов. Альберт вырастил меня в этом доме и ни в чем мне не отказывал. Только теперь я тем более не могу понять… Зачем ему это надо? Цель пребывания тебя и этих девочек мне теперь ясна. Это чистый бизнес для него. Он заманивает вас сюда и холоднокровно продает, как скот. А вы ещё благодарите его за это, – Марго презрительно фыркнула и выгнула изящную бровь.
- Да, это всё как- то странно. Может он хочет продать тебя какому-нибудь особенному клиенту? – высказала догадку Аня.
- Не знаю, не знаю. В любом случае я не собираюсь сидеть и ждать у моря погоды, пока Альберт сделает со мной то, что хочет, – запальчиво крикнула Марго и тряхнула своими роскошными волосами.
- Ты такая смелая, – улыбнулась собеседница, – Давай дружить? У меня никогда не было настоящей подруги.
Лицо Ани сейчас было таким детским и до боли наивным, что Маргарите хотелось обнять её.
- Давай, – мягко сказала Марго и улыбнулась глазами, а недавнее напряжение, которое образовалось между девушками, спало.
Глава 10
Я пил уже десятую кружку кофе и задумчиво внимал рассказам любимой женщины.
- Почему ты прервалась. Что же было дальше? Марго грустно посмотрела на часы и измученно улыбнулась. Я без слов понял её тонкий намёк, – Тебе пора?
- Да.
- Но я должен знать всё.
- Андрей, неужели ты и, правда, думаешь, что сможешь справиться с Альбертом?
- А ты, значит, сомневаешься во мне?
- Я не знаю, но я очень хочу, чтобы мы разобрались в этом вместе, – улыбнулась Маргарита.
- Ты больше не пыталась проникнуть за эту дверь? Мне кажется то, что находится за ней и есть наше оружие против него.
- Конечно, пыталась. Но Альберт после того случая словно с цепи сорвался и охранял дальнюю комнату, как сторожевой пёс, - забыв о времени, Маргарита снова вернулась в прошлое и продолжила свою загадочную историю, – После разговора с Аней – Эдитой я отправилась в свою комнату и застала там разъяренного Альберта, который держал в руках мою потерянную на месте преступления туфельку.
- Ну что Золушка? Может, объяснишь мне? Как эта вещь попала на верхний этаж?! – неистово кричал карлик. Марго испугалась, ведь таким злым Альберта она не видела никогда.
- Я не знаю… – залившись предательским румянцем, выдавила из себя Маргарита.
- Не знаешь, – карлик пронзительно взглянул девушке прямо в глаза и приблизился.
- Альберт, но я и, правда, не знаю. Как такое могло произойти? – виновато хлопая ресницами, продолжала оправдываться Марго.
- Я тебе позволяю всё. Ты живешь тут, словно принцесса. Я прошу тебя лишь об одном! – карлик, истерически замахал руками, будто задыхаясь, а затем снова разразился фальцетом, - Не надо ходить на верхний этаж! Не смей разговаривать с другими девушками! Тебе ясно? – Альберт больно дернул Марго за руку и это разозлило девушку до такой степени, что она не чувствовала уже ни боли, ни страха.
- А то что? – запальчиво крикнула она и вырвала свою руку.
- Девочка видимо решила, что попала в сказку, – шипел, словно змея Альберт, а глаза его яростно засверкали и потемнели, словно раскалённые угли.
- Нет, - язвительно протянула Марго, – Сказки это по вашей части, – гордо вскинув голову, продолжила она.
- Ты ещё и подслушивала? Несносная девчонка! Ничего, мы ещё посмотрим, как ты запоешь, когда я закрою тебя в погребе без еды и воды, – продолжал бесноваться Альберт Францевич, но Маргарита игнорировала его выпады с железной стойкостью.
- Кому ты читаешь по ночам. Альберт? Что за тайну скрывает комната на последнем этаже?
Вместо ответа на поступившие вопросы, карлик лишь залился приступом фальшивого смеха.
- Охрана! – кричал придурковатым голосом он, то и дело, скидывая со своих мест предметы обихода. Маргарита едва успевала отскакивать в стороны от новых снарядов. В комнату вбежала Марта и злобно уставилась на развернувшуюся картину. Через пару секунд в руке женщины появился шприц с каким – то лекарством, Марта вколола его карлику и тот успокоился.
– Марта, - сникая на диван, прошептал он, – В погреб эту наглую девицу!
Марта нажала на кнопку, которая предназначалась для вызова охраны и в скором времени Маргарита оказалась скована в крепких руках двух громил, которые повлекли её за собой. Они абсолютно равнодушно реагировали на крики и стенания молодой и красивой девушки, словно выдрессированные собаки, которые живут лишь с одной целью – служить своему хозяину.
- Я никогда не чувствовала себя настолько униженной, – закусив губу, сказала Маргарита, прервав свой рассказ.
- Я представляю, – привычно сжав кулаки, прохрипел я, – А что было дальше?
- А дальше всё было, как в плохом кино, – криво усмехнулась Марго, - Мне пришлось сидеть в этом погребе без еды. После этого заточения я стала гораздо сговорчивее. Не то, чтобы я полностью покорилась Альберту. Просто в мои планы не входило сдохнуть в подвале этого мрачного особняка. Я поняла, что импульсивность и максимализм не помогут мне в борьбе с этим человеком. Я сделала вид, что покорилась и вышла за него замуж. Андрей, я хочу ещё кофе, – нервно сказала Марго и замолчала.
- Да, конечно! Официант! - призывно махнул рукой я в сторону бара, а Маргарита продолжила.
- Сначала Альберт относился ко мне с подозрением, и я прекрасно знала, что он будет тщательно следить за моим поведением. Поэтому я долгие годы изображала из себя смирение. И даже на шаг не подходила к той комнате, - я слушал и напряженно смотрел в глаза девушке, – Ты что – то хочешь спросить?
- Да, – тихо ответил я, – Прости, но мне важно это знать. Но как же ты с ним живешь? Ты и в самом деле стала ему женой?
- Я не могу этого объяснить, но он не требует от меня ничего, как и обещал. Наш брак полностью фиктивен. До сих пор не могу понять, в чём подвох, но он точно где - то есть и это пугает, - грустно изрекла Марго, - Со временем муж стал доверять мне, и теперь я живу, как нормальный человек, экстерном закончила университет и устроилась на работу в ваш офис. Я думала, что со временем, став самостоятельной, я смогу вырваться из его лап, но появился ты, Андрей, и я боюсь, что из-за чувств к тебе я проиграю это сражение.
- Почему?
- Потому что я больше не слушаю холодный разум. Как вести себя мне теперь диктует только сердце, – ответила Маргарита и её глаза заслезились, – Я уже чувствовала, как превращаюсь в холодную и бездушную куклу. Но с твоим появлением … Андрей! Я люблю тебя, – сорвалось с её губ, а меня прошибли тысячи мурашек. Эти слова застряли в её горле, но она снова выкрикнула их, не обращая внимания на обстановку вокруг, – Я люблю тебя! – слова вылетели из бара и рванули в тёмное ноябрьское небо, оставшись там навсегда.
Припав губами к её изящным рукам, я долго целовал их, тихо шепча, – И я тебя, Марго. Очень. Люблю. Никто не может отнять у нас этого чувства. Никто. Ты должна проникнуть в эту комнату.
- Как скажешь, – прошептала Марго и, кинув ещё один взгляд на меня, ушла.
Я очень переживал, но у меня был один козырь, о котором не догадывалась Маргарита. Я знал точный день её смерти, до этого дня девушке ничего не угрожает.
***
Когда Маргарита зашла в мрачный дом, её встретила Марта.
- Где ты была так долго? – как всегда сухо осведомилась она.
- На работе задержали, - пряча глаза, соврала девушка, – Где мой муж?
- Альберт Францевич был вне себя от ярости, когда пришёл домой и понял, что тебя до сих пор нет. Но тебе повезло, он уснул уже. Будешь есть?
- Спасибо, я не голодна, – задумчиво отозвалась Марго и неожиданно спросила, – Марта, а у тебя есть родственники? Почему ты живешь в этом доме. У тебя, что нет своего?
Служанка вмиг почернела и оставила Маргариту одну.
- Ведёшь себя так словно ты робот. В котором нет плоти и крови, – крикнула ей вслед девушка, но дом ответил ей тишиной. Убедившись, что Марта ушла в свою комнату, Марго поспешила проверить Альберта. Карлик спал на животе, лицом погрузившись в чёрную пуховую перину, и сладко посапывал. Марго прокралась на цыпочках к маленькому шкафчику около его постели, предварительно сняв туфли. Сердце замирало в предвкушении раскрытия тайны и от страха быть пойманной. Онемевшими руками девушка нащупала связку ключей, и на одном дыхании вытащив их, почти бегом выскочила из спальни. Оказавшись на последнем этаже, Маргарита затормозила у красивой двери и дотронулась до её дерматина дрожащей рукой, вдохнула запах тайны. Всё её существо сковал ледяной страх, но она сама не понимала его природу. Взяв себя в руки, девушка справилась с подступившим к горлу волнением и, подобрав нужный ключ, открыла неизвестную дверь. Когда глаза привыкли к темноте, Марго нашла выключатель и щелкнула по нему. По комнате разлился синий свет. Рядом с окном стоял небольшой, обитый драгоценными камнями, гробик. Сжав кулаки и зубы, девушка подошла к нему и заглянула внутрь. В гробу лежала маленькая мёртвая девочка, которая как две капли воды была похожа на Маргариту в детстве. От увиденного в глазах мгновенно помутнело и, не чуя ног под собой, Марго потеряла сознание, упав на холодный пол.
Глава 11
Ветер заунывно пел и бродил сквозь уставшие деревья, а две размытые фигуры неторопливо шли куда-то в темноту. Их тени скользили по стенам домов и слегка подрагивали, когда попадали на разившийся свет луны. В такие минуты так мало было слов. Находясь с самим собой, Андрей не чувствовал больше неуверенности и страха. Он понимал, что познавая себя, он познаёт истину, ту правду, которая поможет ему избежать ошибок будущего. А ведь этот попутчик всегда жил во мне где - то глубоко, в подсознании. Ведь если бы не жил, разве стал бы я им через тридцать лет, Приглядевшись к себе, я увидел мужественное постаревшее лицо, грустные глаза и слегка небрежный вид. Лишь только неизменные ямочки на щеках напоминали о временах былой молодости. А теперь в плену старости и одиночества душа всё-таки смогла пробиться через дебри времени, чтобы достучаться до меня, молодого, и ещё так мало понимающего, имеющего так много, но в то же время так мало. О чём ты думаешь, попутчик, когда идёшь с собственным я по аллее времени? Что, ты, хочешь кому доказать?
- Андрей, смотри какая луна.
- Красиво. Куда мы в этот раз направляемся?
- Сейчас поймешь, – отвечает попутчик, а луна скрывается за голыми деревьями, которые склоняясь от сильного ветра, словно тянутся ко мне своими цепкими чёрными лапками.
После этих слов я действительно всё понимаю, адреналин проскальзывает по всем внутренностям, когда вижу опять знакомую старинную улицу, на которой давно ждала нас, чуть приоткрытая, дверь магазинчика. Вхожу, и первое, что видят мои красные от ветра глаза, это рояль, за которым сидит служанка Марта. Женщина наигрывает на инструменте собачий вальс, а карлик выдает реверансы на своих маленьких ножках. Марта заливисто хохочет, закидывая лицо вверх. Альберт, закончив безумный танец, невозмутимо семенит к прилавку и достает из него куклу с лицом Маргариты. Мне хочется ворваться в магазин и надавать всем этим безумным деятелям побольше тумаков, но всё моё тело вновь становится безмолвным и каменным. Как изваяние продолжаю стоять в дверном проёме и наблюдать за происходящим. Карлик заметил моё присутствие и лишь подмигнул мне. Было странное ощущение того, что он совершил это действие специально незаметно от Марты. После, его лицо сделалось совсем безумным, а на коже заиграли желваки. Чуть проведя по крохотному личику куклы пальцем, он на время задумался, но всё - таки всадил в кукольную грудь острое шило. Алые капельки крови прыснули из пластмассы, испачкав белый ворот кукольного убийцы и он, издав тихий стон, забился в припадке. Моя душа кричала от боли, но куда – то внутрь. Крики не могли вырваться наружу, а Альберт продолжал терзать куклу и смотреть мне в глаза каким - то совсем пустым взглядом, словно смотрел и уже не видел меня. Где же попутчик? Я обернулся, но не увидел своего сопроводителя. Куда же он подевался? Неожиданно я очнулся и как ни странно оказался опять в своей родной действительности у себя дома.
Чувство тревоги не покидало грудь. Я знал, что странные сны не посещают просто так. С Марго что-то случилось! Эта мысль вытолкнула меня из дома в такую рань. Я гнал по спящему городу словно сумасшедший, благо машин было мало. Завершив свой путь у обшарпанной пятиэтажки Шилонского, я вышел из машины и практически взлетел на последний этаж, судорожно заколотив в дверь. Я стучался до тех пор, пока сонный голос Ильи не послышался по ту сторону. Он с удивлением пустил меня к себе и заварил кофе. Наверное, он догадывался, что случилось что-то ужасное, ведь об этом говорил весь мой измученный внешний вид. Понимаю, что нельзя медлить, едва отпив глоток кофе, я принялся изливать своему старому другу душу.
- Помнишь, ты говорил, что у тебя знакомый в органах работает. Может, поедем к нему? - я смотрел на Илью так жалостливо, что он скорчил недовольную гримасу.
- Андрей, а какие факты мы ему предоставим. Твои странные сны? Сейчас поедём на работу. Я уверен, что Марго твоя скоро будет там.
- Меня трясёт. Он мне не снится просто так.
- Кто? Карлик или попутчик?
- Оба… Ты знаешь. Этот сон навёл меня на одну мысль.
- Какую? – лениво щурясь от пробивавшегося утреннего солнца, поинтересовался Шилонский.
- Кто такая Марта? И зачем она появилась вместе с карликом.
- Мало ли.
- Нет, Илья, немало ли. Поехали.
- Куда? – опешил Илья.
- Посмотрим, что творится в особняке. Тем более ты сам говорил, что нам нужны доказательства.
Моё взбудораженное существо не оставляло другу шансов. Он уже давно осознал, что я глубоко болен этой историей. Он становился ведомым мною! А может и впрямь мы все посходили с ума? Существует мнение, что один сумасшедший, который вбил в себе в голову что-то грандиозное, может с легкостью заразить этой идеей окружающих. Так может я попросту сошёл с ума? И заразил этим Шилонского. Все эти мысли пришли мне в голову, когда мы подъехали к мрачному дома Альберта. От Ильи не утаилась моя задумчивость.
- Ну что пошли, – тихо спросил он.
- Да, – ответил я и сплюнул, – Даже если это всё бред, я лучше утону в нём с ног до головы, но не позволю Маргарите умереть, если это всё-таки окажется правдой.
Порешив на этом, мы вскарабкались на дерево и устремили свои взоры в сторону особняка. Туманное утро обволакивало его грациозные каменные башенки и величественные колонны. В саду не было ни одной живой души. Этот мрачный дом будто вымер в одночасье и стал молчаливым склепом для забредших по нелепой случайности в него душ. Лишь воинственно настроенные галки бросали на нас свои недружелюбные взгляды с верхотур и неспешно прохаживались по карнизам. Казалось, что в любую минуту они готовы будут перейти в нападение, защищая свой мрачный мир и незримого хозяина этой зловещей тишины.
- Мне кажется, здесь всё спокойно, – прошептал мне в ухо Шилонский, – Заунывно и мрачно. Впрочем, как и всегда.
- Это снаружи. А внутри.
- Думаю лучше поехать пока на работу. А там глядишь и Маргарита объявиться и ты окончательно успокоишься.
- Стоит только вспомнить этот сон, сердце кровью начинает обливаться. Ладно, поехали, – неуверенно произнёс я и первым покинул дерево. Илья неспешно последовал моему примеру. И через какие - то двадцать минут автомобиль несся по уже проснувшейся Москве.
Мою душу не покидала нервозность. Маргарита обычно приходит на работу не раньше чем в десять. Как же не извести себя собственными мыслями в этом томительном ожидании. Я посмотрел на часы, ещё всего лишь восемь.
- Выходи, – прервал поток моих мыслей Илья, и я вышел.
Давай сейчас делами займёмся. Там целая гора навалилась. А вот если твоя Марго не появится к десяти… Край после обеда. Тогда будем впадать в панику, и звонить моему знакомому майору. Так мы и порешили. И моё задумчивое тело отправилось выполнять рабочий план. Утро плавно переросло в день, а день в вечер, а Маргарита всё не появлялась. Когда рабочий день подошёл к концу, я ворвался в кабинет Шилонского.
- Её нет, – на одном дыхании выпалил я. И безжизненно рухнул в кресло Ильи.
- Что так и не появилась? Вообще? – задал глупый вопрос мой друг.
- Говорю же. Нет! – раздражённо крикнул я и закрыл лицо руками.
- А у Борисыча спрашивал?
- Да.
- И что говорит?
- Говорит, что её муж звонил и сообщил, что Марго увольняется. По семейным обстоятельствам. Заявление, мол, будет позже.
- Ну, так может…
- Что значит может? – перебил я Шилонского. Неужели ты не понимаешь, что теперь нет сомнений в том, что с Марго что-то стряслось. Я убью этого карлика. Поеду туда и пристрелю его.
- Послушай, Андрей… А ты уверен, что она тебя любит?
- Конечно, уверен! Я это чувствую! Подожди, ты сейчас это к чему?
- Ну просто мелькнула мысль может она и впрямь сама решила уволиться… И уйти от тебя по- английски…
- Нет. Она не может так поступить. Да пойми ты, Илья! Я уверен, что у неё проблемы. Всё, я больше не могу тут сидеть. Я поеду туда.
- Хорошо, приедешь ты туда? И что? Тебя никто и за ворота не пустит.
- Так что же делать? Марго завтра умрёт. Если мы ничего не предпримем.
- Подожди. Тут думать надо, – многозначительно сказал Шилонский, окинув рассеянным взглядом кабинет, – Ты иди пока. Мне нужно кое - что доделать. А потом загляну к тебе и будем что – нибудь решать.
Мне ничего было возразить и я отправился к себе. Я просидел примерно с час, глупо уставившись на дверь моего кабинета. Наконец в неё всё – таки постучали.
- Заходите, – дёрнулся и выпрямился мой силуэт, ожидая, что это пришёл освободившийся Антон, но на моё удивление в дверной проём скромно заглянула белокурая головка молодой девушки. Она посмотрела мне в глаза, и я сразу же узнал её.
- Эдита! – воскликнул и вскочил из кресла на встречу к ней. Девушка лишь смущенно потупилась, она явно не ожидала такой реакции. Ведь она совсем не знала меня. Это я встречался с ней в своих снах. Что же привело её сюда…
- Простите. Но откуда вы знаете моё имя?
- Это неважно, – ответил я, понимая, что не стоит посвящать девушку в подробности своих злоключений. Да и она собственно быстро потеряла к этому интерес то и дело, поглядывая на часы, которые обвивали её хрупкую ручку. Они так зловеще тикали, разбивая напряженную тишину на пытливо тянущийся минуты, что терпение моё теряло всякое спокойствие.
- Что привело тебя ко мне?
- Марго меня попросила найти тебя.
- Что с ней? – не выдержал я и сам не заметил, как бедная Эдита испуганно вжалась в стену.
- Прости, - осёкся я, - Просто переволновался за последние дни.
- Ты её очень любишь? – по - детски наивно заглянуло мне в глаза белокурое создание и плавно опустилось на краешек стола.
- Очень.
- Как же ей повезло. А вот меня никто и никогда не любил, – грустно проронила девушка, ковыряя острым ноготком стол.
- У тебя ещё всё впереди вот увидишь. Эдита прошу тебя. Расскажи мне, что стряслось у Маргариты?
- Она полезла туда, куда лезть ей не следовало. У хозяина есть странная комната наверху. Он никому не позволяет входить туда… Даже Марте. Марго выкрала у Альберта ключи и ночью пробралась туда.
- И что?
- Ходят слухи, что от увиденного она потеряла сознание, и хозяин застукал её. Он запер Марго в подвале дома. Марта отправляет меня к ней иногда. Принести хлеб и воду. Нам удалось немного поговорить. Она просила передать тебе кое - что.
- Что? Говори же! Не медли! Что она просила рассказать мне?
- Андрей. Я даже не знаю. Её слова были похожи на бред. Марго сказала мне, что увидела в комнате маленькую девочку в гробу.
- Что? – оторопел я, не мигая, уставившись на Эдиту.
- Я всё сказала. А что это означает, ты уж разберись сам. Тем более если меня застукают, - сказав это, девушка снова глянула на часы, – от меня места живого не останется. Я лучше пойду.
- Иди, - почти не слышно, отозвался я.
После услышанного мной мы с Шилонским на скорую ногу отправились к его знакомому майору, который, в сущности, оказался неплохим человеком. Он согласился помочь, хотя вся наша история периодически смахивала на полный бред. Естественно мы упустили некоторые, совсем непонятные ни нам, ни здравому смыслу, моменты. Хотя, даже при этом жесточайшем отборе формулировок, наш рассказ не выровнялся в полностью адекватное повествование. Моя жизнь за последнее время вообще потеряла какой – либо здравый смысл, после того, как я встретил случайного попутчика в своём купе, который по иронии судьбы оказался ни кем иным, как мною самим. Он пришёл ко мне, чтобы остановить время, чтобы я играл с ним. И я играл. Не смотря на то, что время смеялось надо мной в каждом моём сновидении смехом уродливого карлика, который так же, по иронии судьбы, существовал в реальной жизни. Все сны - это тени жизни. Они существуют отдельно, в своём странном мире, который далеко, но, в тоже время, неизбежно близко.
За большим старым зеркалом, в которое проникаем, когда как по мгновению волшебной палочки наши веки тяжелеют от навалившейся на них тяжести бренного мира, мы летим, окунаемся с ног до головы в тёмную бездну, за которой и есть загадочное зазеркалье. Зазеркалье нашей души, где живут доселе молчавшие отголоски, где скользят по стенам тени, переплетаясь в волшебном танце. А ведь они, ни что иное как, наши души, которые мы умело зашвырнули так глубоко в подсознание, что совсем перестали их слышать и понимать. Так глубоко, что просыпаясь, некоторые сны кажутся полной бессмыслицей. Только бессмыслицей становится вся наша жизнь, когда мы перестаём слышать прекрасное пение наших душ. Они поют даже из той глубины, в которой оказались по нашей вине. И кто - то один единственный во всём мире сумеет услышать их и понять. А впрочем, сейчас не об этом.
Я сидел и покачивал ногой в просторном кресле. В кабинете майора пахло вишневым табаком, из динамика старенького приёмника лилась скрипка, а меня сотый раз окутало ощущение безнадежного дежавю.
- Нравится? - спросил меня Спирин, который собственно и был вышеупомянутым майором и приятелем Шилонского, – Я люблю классическую музыку. Не смотря на нашу трудную работу и жизнь, всегда надо оставлять место прекрасному. Не так ли? – дружелюбно улыбнулся мужчина, закуривая очередную сигару. В воздухе уже с легкостью можно было вешать топор, а то и что – нибудь посолиднее.
- Что делаем? – перебил поток философских мыслей Шилонский.
- Нагрянем в особняк. Я постараюсь получить постановление на обыск.
- Мы не можем ждать. В этом доме и так чёрт те что творится. Так теперь ещё и выясняется, что там мертвый ребёнок. Он держит Маргариту в холодном подвале, а мы сидим тут и разглагольствуем.
- Шилонский! Ты сам - то видел этого ребенка?
- Нет.
- А ты Андрей?
- Нет.
- Я прекрасно вас понимаю. Я согласен с тем, что это тёмная история, но без постановления я не могу обыскать дом. Андрей имей терпение. Вот увидишь, всё наладится. Я к начальству. Ждите меня здесь, – сказал Спирин и бодро зашагал на выход.
- Он может вывести тело ребёнка, пока мы тут сидим и разглагольствуем, - сказал я Шилонскому.
- Я уверен, что Спирин выбьет постановление. В нём я не сомневаюсь. Осталось чуть – чуть подождать и мы сможем проникнуть в дом и застать Альберта врасплох. Я думаю, что после обыска много чего всплывёт. Ведь Багров совсем не готов к этому…
Глава 12
Огонь свечи жарким пламенем разливался по комнате. Странно, но всего лишь от одной свечи этим вечером исходило так много света. Он светил жарче, чем солнце в пустыне. Светил и глаза выжигал застывшим соседкам - незримым душам, которые находились сейчас в этой комнате и печальному карлику заодно, который молча смотрел на огонь свечи, обжигающий его щёки и чёртиками плясавший в чёрных, как ночь, зрачках. Маргарита удивлённо наблюдала за тем, как человек, который совсем недавно казался ей абсолютно бездушным, плачет как ребёнок.
- Прости меня, Белла, – шептал он, поглаживая красивый маленький гроб, словно думал, что оттуда его слышат. Слышат, понимают и прощают. Столько лет он нёс в себе эту тайну, сколько долгих минут и часов провёл в этой комнате, пытаясь таким способом заглушить эту боль, которая душила его каждый раз, когда он пытался уснуть. Поэтому он слишком мало спал, слишком мало улыбался и сам был слишком мал. В детстве, когда дворовые мальчишки дразнили его из-за маленького роста, Альберт не переставал мечтать, что в будущем он неприметно будет счастлив несмотря на свой рост. Представляя себя маленьким принцем, он гулял по звездам в своих фантазиях, надеясь найти лишь одну звезду, которая осветит его путь. Он был тогда ещё так наивен, как и многие в этом возрасте. Летели годы, а звезды лишь меркли под ногами, как и свет его глаз. Пустые глаза. Возможно, они просто много плакали и поэтому огонь их души так и не смог вспыхнуть вновь. Оставляя место лишь темноте, которая заполнила их без остатка.
И всё - таки в жизни Альберта Багрова был свет, который долгое время не давал потухнуть его глазам. Этим сиянием была маленькая девочка, которую однажды он увидел в детском доме. Она была совсем маленькая и беззащитная, как и он когда – то, пока не доказал всем, что рост не помеха. Альберт стал одним из самых богатых и успешных людей в Москве. Богатым, но те не менее, всё таким же несчастным и одиноким карликом. В детский дом тогда приехало много известных гостей и спонсоров. Но эта девочка подбежала именно к нему, к уродливому и противному карлику.
- Скажи. Ты ведь добрый гном? – спросила малютка, смотря на Альберта чистыми синими глазами.
- Конечно. А почему ты спрашиваешь?
- Просто все девочки говорят, что ты злой гном, а я считаю по-другому.
- Правда? Но почему.
- Не знаю. Просто ты мне понравился. А разве зло может кому – то нравится? А впрочем. Даже если это и так… Я все равно хочу с тобой дружить. Можно?
- Конечно можно. Но чем я могу нравится?
- Ничем. Ты мне нравишься просто так…
- Просто так… - произнес эти слова карлик. Ведь он никогда и никому не нравился, а тем более просто так. С тех пор так и стали дружить маленький добрый гном и малышка Белла. Альберт удочерил девочку и увёз её в Москву.. Счастью не было предела. Казалось, что теперь так будет всегда. И вот она, та звезда, которую он так ждал всю свою жизнь, которая была до появления этого ребенка ничтожной и пустой. Но всё лопнуло в одночасье, как мыльный пузырь. Когда, однажды, вернувшись домой, он нашёл свою малышку в петле. Рядом лежал маленький клочок бумаги, а на нём корявым детским почерком было написано: «Прости меня мой милый гном. Наша жизнь игра». Белла всегда была странным ребёнком. Он не любила разговаривать ни с кем, кроме Альберта и не играла в куклы. Часами могла слушать скрипку, сидя на веранде и грустно смотря куда – то вдаль. Никто не понимал, откуда в этом ребенке столько грусти и печали. И как он так неожиданно появился и так же неожиданно покинул этот мир. Лишь только один Альберт винил себя во всём и потихоньку сходил с ума. Искал ответы в ночном небе, в звуках скрипки, в огне свечей, в её любимых книжках. Он называл своих содержанок изысканными именами. Ему не нравились обычные, потому что его маленькая девочка была необыкновенна. И всё в этом доме стало таким же в память о ней. Сколько времени он искал в детских домах похожую на неё. Но всё было безуспешно, пока однажды он не встретил Марго.
- Неужели я и правда так похожа на неё? – спросила Марго, грустно гипнотизируя огонь догоравшей свечи. Карлик молчал, лишь иногда нервно вздрагивая.
Но ведь я не она. Отпусти меня Альберт. Я не твоя Бэлла.
- Не говори так, пожалуйста. Я ведь всё знаю. Ты просто хочешь спрятаться от меня, но ты не убежишь больше. Нет. Ты всегда будешь со мной моя Белла. Карлик забился в истерике и потянул свои крючковатые пальцы к Марго.
- Альберт, я не Белла. Слышишь меня? Я не она! Ты всё придумал, я другой человек. Что ты наделал? Ты ведь не такой, как кажешься, отпусти меня и этих девочек. Они не твои игрушки.
- Наша жизнь игра, – повторял Альберт, а глаза его были совсем стеклянными. В комнату ворвался осенний ветер, распахнув окно. Дверь отворилась и в комнату величественно вплыла Марта.
- Зачем ты выпустил из подвала эту наглую девчонку? – недовольно взвыла она и достала небольшой пистолет из кармана накрахмаленного фартука. Его дуло устремилось на Маргариту, а карлик в ужасе замахал своими почти детскими ручками и упал на колени.
- Не надо Марта. Не убивай мою Бэллу.
- Это не твоя Бэлла, идиот. Эта своенравная и любопытная девчонка спутала мне все карты. Я же следила за тобой всё время. Когда ты успела всё пронюхать?
- Злобно взвизгнула женщина, а её седые волосы растрепались по бокам.
- Теперь мне всё ясно, – бесстрашно взглянула на Марту Марго и тряхнула копной своих чёрных, как смола, волос, – Продавец кукол - это вы Марта, - ухмыльнулась девушка, - А Альберт такая же игрушка, как и все мы.
- Умная девочка. Только сейчас ты умрёшь вместе с этой тайной, – хрипло посмеялась Марта, – Если бы не мой полоумный братец, я бы давно избавилась от тебя и ты, возможно, осталась бы жива. Но, увы, - женщина опять разразилась заливистым смехом и прицелилась.
Дверь комнаты распахнулась и туда ворвались Куприянов, Шилонский и Спирин, вооружённый пистолетом.
- Что ты сделал с ней? – крикнул я, и выхватил у Спирина пистолет, направил его холодное дуло на карлика.
- Куприянов, ты, что с ума сошёл? – в унисон друг другу заорали майор и Шилонский.
- Андрей, не стреляй, это всё она, - успела крикнуть Марго, а Марта нажала на курок. Карлик лишь дёрнулся вперед, пытаясь прикрыть Марго. Девушка вскрикнула и упала. Пистолет выстрелил, оставив красное пятно на груди у маленького человека. Белая рубашка, которая отливала теперь ярким алым светом, намокала всё сильнее, а безжизненное тело сползало вниз на пол. Его глаза, устремлённые в одну точку, перестали быть тёмными. Из них словно вылилась вся та горечь, что копилась долгие годы. Ворот рубашки подрагивал на ветру, а тяжёлое дыхание срывалось на последние вздохи. От куда - то снизу раздалась печальная мелодия скрипки, а рука карлика медленно поднялась вверх, словно тянулась к какому - то невидимому гостю.
- Смотри, – прошептал Шилонский, он улыбается.
- Прости, меня, Белла, - прохрипел карлик, и рука, словно тряпичная, упала камнем вниз. Ветер на прощание, дёрнув чёрную штору, затих, укутав карлика вечным покоем. В это время в комнату ворвались люди в масках и арестовали Марту. Во всём доме вспыхнул свет, впервые озаривший это тёмное царство.
- Марго! – кинулся я, к девушке подняв её безмолвное тело с холодного пола.
А Спирин заглянул в гроб и через пару секунд, досадливо чертыхаясь, достал его содержимое.
- Что там? - в нетерпении спросил Шилонский.
- Кукла! Это обычная восковая кукла. Очень хорошая работа.
Эпилог
Вещи не всегда такие, какими кажутся. Наши глаза слепы и видят лишь поверхностные стороны жизни. И то не всегда правильно, поддаваясь обману зрения. Поэтому мы никогда не узнаем правды, пока правда сама не расскажет нам об этом. Но самое лучшее всегда лежит на дне нашей души. Самое правильное и искреннее спрятано от глаз. Этот путь нужно искать сердцем и ничем другим.
Я не ожидал снова оказаться на кладбище. Что уж тут говорить не люблю я такие мрачные места. Я шёл среди надгробий, тех самых которые разглядывал, гуляя во сне с попутчиком. Я боялся оказаться на том месте, где видел могилу Маргариты.
Но мы всё более отчетливо приближались к нему, и вот она, та конечная точка этого временного пути. Я стою у красивого надгробия, задержав дыхание, я оглядываю его с лицевой стороны и в тот же миг выдыхаю. На камне вместо фото Марго выгравировано лицо Альберта.
- Андрей, что с тобой? Ты сам не свой.
- Всё хорошо.
- Кто бы мог подумать, что так всё окажется.
- Да уж. Я и предположить не мог, что всем там заправляет эта Марта… Это надо так глумиться над собственным братом. Мало того, что он ребенка потерял, так она ему ещё и свихнуться помогла, внушая бедняге, что он продавец кукол, с помощью него ловко организовав в доме бордель, а сама вроде как в стороне. В случае чего, с душевно больного какие спросы? Каждый день она потихоньку сводила его с ума. Даже куклу заказала, точную копию погибшей девочки, чтобы не дать карлику забыть о своём горе.
- Да. Чего только вся эта загробная атмосфера в доме стоит. Там здоровому-то человеку впору рассудок потерять, не только сломленному от горя человеку.
- Марго. Если бы не вся эта история. Я не обрел бы тебя.
- И что бы ты делал?
- Если бы я не встретил тебя, я бы тебя выдумал.
- Остается лишь одна загадка…
- Какая?
- Был попутчик или не был?
- Конечно, был. Ведь это и есть я сам. Попутчик – это моё подсознание, моя душа, – сказал я, увидев как из-за гранитного памятника отделилась точёная фигурка в тёмном плаще. Старик улыбнулся и подмигнул мне, вскинув вверх руку, то ли прощаясь со мной, то ли защищая своё лицо от осеннего холодного ветра. Он неспешно удалялся, а чёрнобокие вороны отчеканивали своим громким карканьем песню этой терпкой осени. Я знал, что больше попутчик не вернётся. Он ушёл обратно в меня и там он останется навсегда. Ведь теперь он спокоен за своё будущее и за то, что его молодое я не наделает страшных глупостей в силу своей духовной глухоты. Я изменился, в этом не было сомнений. Эта история никогда больше не позволит мне быть прежним.
- Так странно. Будет, что рассказать нашим внукам, – задумчиво произнесла Маргарита.
- Когда они, сидя на моих коленях будут спрашивать о том, как я встретил их бабушку, я расскажу им о том, что однажды в одиноком купе вагона ты пришла ко мне во сне, чтобы украсть моё сердце.
Марго улыбнулась и положила на могилу Альберта букет красных роз и маленькую куклу, которая была точной копией несчастного карлика.
- Теперь он там, он встретился со своей Бэллой. Послушай, Маргарита. Так странно. Мы все считали кукловодом Альберта, а кукловодом оказалась Марта. Как ловко она всеми играла…
- Но она проиграла.
- Да, проиграла.
***
Двое молодых людей взявшись за руки, вышли за ворота этого печального места, конца пути нашей истории, но не конца их любви.
Сентябрь 2013