О прошлой судьбе этих лошадей я говорю со слов дедушки Тимофея и, пока держит моя память хочу поведать историю этих животных, а вместе с их историей вспомню своё детство.
Война диктовала свои правила: животных, которые не вписывались в порядок военного времени подлежали забою на мясо! А вот этим двум: Ночке и Туману (по настоянию солдат) тыловое руководство проявило особое внимание!
А зная их подвиги рука не поднимется их даже разлучить, а тем более Ночка была жерёбая от Тумана, то есть скоро должна ожеребится. Она после ранения сильно хромала, но из-за будущего потомства, да ещё от Тумана, руководство нашей деревни с почётом приняли живое пополнение!
Ночка вскоре принесла радость в деревенскую жизнь: ожеребилась светлой как сама и стройной как Туман, озорной кобылицей. Ей конечно дали имя, но я его не помню.
К тому времени, о котором сейчас вспоминаю, Ночка принесла четырёх лошадок: первая - девочка; второй и третий - парни, а четвёртой была вороной масти, вся в Тумана.
Кличек их тоже не помню, правда одного жеребца, дедушка Тимофей называл или ругал - БАЛБЕСОМ, наверное по тому, что только дедушка мог его запрягать, а распрягать давался любому.
Каждый раз когда дедушка запрягает этого могучего коня, тот обязательно жамкнет зубами плечо или сдёрнет картуз задерёт морду вверх и, хоть как доставай...
Дедушка всё сетовал: если бы не был лысым, то Балбес позаботился бы об лысине.
Зато этот конь был дисциплинированным работягой: если в его арбу загрузили снопами, то он мог самостоятельно без сопровождения этот груз привести к овину, там встретят, разгрузят и отправят обратно.
Так-же и с сеном. Он даже боронил поля один, главное вывести на поле, настроить бороны и, только иногда проведывать. Он помнил все дороги и знал поля. Об нём я могу говорить очень много, только моё желание рассказать о моём друге -НОЧКЕ!
Моё знакомство с ней состоялось когда дедушка Тимофей посоветовал мне навестить Её, надеясь что я смогу расколдовать (так дедушка говорил) от грусти!
Направляясь к ней я зачерпнул ладошкой овса, я понимал что этого ей мало, но ведь всё равно она (по словам дедушки) плохо ест и почти не пьёт!
Я встал перед ней, протягиваю своё крошечное подаяние, она долго разглядывала, размышляла (наверное) потом стала подбирать губами зёрнышки, а делала это очень мягко и, мне было очень щекотно - еле вытерпел!
Тогда я подтащил какой-то ящик, вскарабкался на него и кормушка оказалась на уроне моей груди. В ней было немного овса. Всё содержимое сгрёб в одну сторону и начал выбирать камушки и прочую ненужность, а отобранные таким образом зёрна перекладывал на свободное место в кормушке.
Это занятие я сопровождал своими детскими рассуждениями. Ночка наверное забылась слушая мою болтовню и начала подбирать своими губами отобранный мною овёс: она хрумкает, а я лопочу - нам обоим нравится!
Утром следующего дня дедушка сразу направил меня к ней, говорит: вчера поела, а сегодня даже даже воды не хочет - наверное тебя ждёт!
Процесс уже знакомый. Я на ящике, навис над кормушкой и снова мой лепет и её хрумкание. И тут я начал замечать: иногда кожа на ноге Ночки дёргается, то она дёргается на спине и ещё ряд особенностей, которые своим детским разумом наделил Её мнением. В одном случае она соглашается, в другом осуждает, а то и вовсе считает меня хвастуном, этот момент понимаю когда она отвернётся мордой от кормушки и смотрит недоверчивым глазом и, с этого момента я распаляюсь доказывая свою правоту.
Но мы всё равно находим согласие между собой...
Однажды в процессе наших разногласий Ночка стала как-то елозить языком, словно пытается высвободить что-то попавшее между зубов.
Не знаю что со мной случилось, только я как ошпаренный бросился искать деда - громко звал его, но...
Тогда я кинулся в конюховку, там ковшом налил воды полведра, осталось только доставить воду для лошади. Сил моих не хватало поднять, тогда волоком, юзом по полу кряхтя и плача тянул это тяжеленное ведро. Уже осталось только перетащить через порог и в это время появился дедушка. (наверное был в кузнице у брата)
Вопрос прозвучал с тревожным беспокойством: куда ты потащил воду!?
Я, сквозь всхлипывание: Ночка воды просила!
Дедушка: как это она просила!
Я: не знаю, но понял!
Дедушка: тогда ей надо целое ведро нести!
Я: ей нужно только половину!
Но дед меня уже не слушал, вернулся к кадке с водой, налил полное ведро и поднёс к лошади. Ночка припала к воде и жадно втягивала в себя воду. А когда она подняла голову, глядя в мою сторону, то в ведре осталось ровно половина!
Дедушка стоял с озадаченным выражением лица и, чесал затылок вместе с картузом, который был изрядно потрёпан зубами Балбеса.
Недоверчиво хмыкнул и ушёл, наверное к брату - поделится увиденным...
Наши страсти улеглись! И тут что-то на меня нашло: начал перед Ночкой выпендриваться - нёс какую-то ахинею, то подпрыгивал то вышагивал, одним словом пошёл в разнос...
Лошадь видать тоже обалдела, наблюдая мои выкрутасы.
На против стойла у стены стояли грабли зубьями кверху, а одни стояли на оборот зубьями вниз. Вот на них-то я и наступил и, вся эта куча повалилась на меня, как градом рикошетили от моей головы. Я в панике угодил ногой в мерную банку для овса и развалился на груде черенков, пытаясь понять, что со иной произошло.
Ночка наблюдая за всей это историей вдруг часто и дробно затопала передними ногами, подняла морду кверху и заржала, только как-то по лошадиному шёпотом.
Такое её поведение меня очень возмутило. Я тут-же подскочил к её морде и с надрывом обиды подсунул свою голову, указывая где будут шишки!
Она приблизила свои ноздри к моим ушибам и начала дышать словно обнюхивала, потом вдруг захлопала губами да так, что показалось как мои волосы пытаются разбежаться в разные стороны в ушибленных местах.
От такой неожиданной процедуры волна мурашек бегали по всей спине, и даже казалось, что соседняя мурашка горячей первой.
Такое ощущение было очень приятным и я не смог сдвинуться с места, ожидая что-то ещё...
Вдруг на меня напал детский кокетливый каприз: начал отталкивать её морду от своей головы, а сам стою на месте как вкопанный...
В этот момент пришёл дедушка. Увидев бедлам из граблей и прочего инвентаря что-то проворчал, а потом проговорил: если лошадь так радуется, значит ожила!
И начал нас выпроваживать в загон двора, с напутствием: пусть нагуливает аппетит, а то уж совсем помирать собралась!
Выходя из конюшни нас встретил яркий, тёплый солнечный свет. Ночка меня сопровождала куда бы я не пошёл, ну а я находил новые темы для разговора с ней.
Мне нравилось когда она фыркает - выдыхает воздух через щёки. Ночка наверное это подметила и пользовалась этим с выдумкой: опустит свою морду, со стороны спины, приблизит щеку к моему животу и фыркнет, мне от этого становилось приятно и щекотно! Мой восторженный визг её забавлял!
И вот так мы с Ночкой остаток дня и провели.
Утром следующего дня я уже был в конюшне.
Дедушка Тимофей обрадовался моему приходу и тут-же поведал мне: Она вчера съела две меры овса и выпила три ведра воды - такого дедушка не помнил, а если так дело пойдёт то лошадь быстро восстановится и, всё благодаря тебе, внук!
Теперь идите с ней в загон, слышишь как она волнуется, видать почувствовала тебя - зовёт!
Подходя к стойлу Ночки я почувствовал особенную энергию и запах, который будоражил моё воображение. Моё волнение росло, растекалось по всему телу, оно предвещало что-то не обычное!
Наши глаза встретились! Я увидел как приятная судорога проскочила по всему телу лошади.
Я болезненно и остро почувствовал: ОНА очень за ночь соскучилась обо мне!
Даже забыл, что пришёл не с пустыми руками к ней.
Вчера, когда засыпал на полатях, слышал как мой дедушка Фёдор: Мария, на утро направь торбочку (мешочек с лямкой) с нарезанной брюквой да морковки не забудь - нашему лошадиному лекарю, для Ночки.
На полатях я засыпал только на шкуре козы, а подушкой было полено из липы. Дело в то что подушка всё время каким-то образом сваливалась с полатей, а это полено (круглый чурАк, который был расколот пополам) оставался на месте, да ещё источал успокаивающий аромат.
Мы вышли во двор. Я направился к огромной арбе, она следом!
Подошли.
Я опустил руку в торбу и вынимаю (не помню что первым попалось - морковка или брюква) и протягиваю угощение. Ночка с благодарным выражением приняла своими губами и стала сочно хрустеть.
ВЕРСТАЕТСЯ ГЛАВНАЯ ТОЧКА СУДЬБЫ.