Новый год в этом доме прошел в теплой, дружественной обстановке.
Дня за 3 до торжества, Кот принес с базара ёлку.
Мыши долго ползали, украшая ее, выгребли все запасы нужных и не очень нужных вещей, поэтому, ёлка походила на лавку старьевщика, зато была необычная и очень домашняя.
31 декабря, как положено, мыши принялись готовить.
Кот уважал мясные блюда, а себе мыши сделали сырную нарезку из множества сортов сыра, кои Кот приволок из магазина, где подрабатывал с ночным сторожем.
Сторож был слеповат, поэтому котомки, которые таскал Кот, особо не замечал.
Праздничный стол украшал кувшин с молоком, которое из последних сил силилось стать шампанским.
Были и мандарины.
Для создания атмосферы, так сказать.
Ближе к положенному вечеру, все угомонились, нарядились и сели за стол.
Посмотрели то, что называется развлекательной программой, затем, стоя послушали речь Президента, загадали желания и стали праздновать.
Начавшееся чинно-благородно веселье плавно перетекало в веселую пирушку.
Потому что Мыш Степаныч притащил бутылку невесть какого-то вина, которую по неосторожности вынесли с собой люди, когда запускали фейерверки, да так и забыли в снегу.
Добро не пропало, и вскоре, Кот достал баян, а мыши яростно, с чувством и слезой в голосе затянули: "Ой мороз, мороз..."
Время близилось к утру, когда веселье стало спадать.
Вот уже Степаныч отвалился спать у предусмотрительно разведенного камина.
Вот уже известный мышиный философ Акакий достал очки и газету, и начал читать новости минувшего года, подводя и свои, Акакиевские итоги.
А Кот все сидел и тихо наигрывал все песни, которые знал.
Пел Степанычу колыбельные.
В камине потрескивали дрова, за окном светало, и было тепло и хорошо в доме, где всем было уютно.
Так и вступили они дружной компанией в Новый год.
И надеялись провести его также, как и встретили.
Такая вот традиция.