Начало http://www.proza.ru/2014/01/01/987
- Леонид Палыч, вот кардиограмма, - протянула врачу заключение медсестра, войдя следом за смущённо улыбавшимся Иваном.
Леонид Павлович прочитал заключение и нахмурился.
- Ну что, Иван… Сейчас выпишу направление в кардиологический центр для более детального обследования, потому что тут не армией, а операцией пахнет. Дело, брат, серьёзное. То ли один митральный клапан шалит, то ли ещё и аортальный порок наслаивается. Разбираться надо… Я позвоню своему другу в этот центр, он мне не откажет и…
Леонид Павлович вынул мобильник и набрал телефон:
- Марк, привет. Я к тебе, как всегда, с просьбой. У меня тут пациент, призывник, понимаешь, медкомиссию проходит, а я у него такие систолические шумы – прямо сквозняк слышу, да и ЭКГ о сочетанном пороке говорит – сам понимаешь, без вашего ЭХО с Холтером и других специальных обследований не обойтись. Помоги – прошу! За мной не заржавеет. Что не заржавеет? Как что? Дружба! Я с тобой хоть на рыбалку, хоть в баню, хоть в чёрту лысому готов!.. Так я его завтра с направлением пришлю, да? Ты в том же кабинете, на пятом? В другом корпусе уже… Я пишу… Его фамилия? Чечулин, зовут Иваном. Спасибо, дружище! До встречи. Пока!
Он сунул мобильник в карман халата и улыбнулся Ивану:
- Ну, вот… Завтра, Иван, тебя будут ждать по этому адресу… - И доктор протянул Чечулину записку. – Уж пожалуйста, прямо с утра туда и поезжай. И лучше чтобы кто-нибудь сопровождал – так, на всякий случай.
- Простите, совсем дела мои плохи? - сник Иван.
- Нет-нет. Молодость – это большое преимущество! Она горы свернёт… Но ехать завтра надо обязательно!
- Спасибо, доктор. До свидания, - попрощался Иван.
- Леонид Павлович, а это… Как его… - смущенно начала сестра, когда двери за Иваном закрылись. - Этот Чечулин вам родственник? Вы так похожи! Прям, одно лицо…
- Сын, - глухо выдохнул он.- Из письма об этом узнал… Вот такие, Леночка, дела. Двадцать лет о нём и не догадывался, а теперь парня спасать надо. Его мать меня об этом просит. И шумы в сердце не-хо-ро-шие.
- А что с ним? – участливо спросила Лена.
- Разбираться надо, Леночка. Надеюсь на Марка и институт кардиологии… Приглашай следующего.
Вечером он позвонил Марусе. Услышав родной голос, опять разволновался, но, пересилив себя, рассказал о своих подозрениях и направлении сына в кардиоцентр, посоветовал поехать туда вместе с Иваном, ему лучше ехать натощак, может, там и анализы сразу возьмут. "Поговори с врачом и потом позвони, буду ждать - не чужой же…" Маруся расплакалась:
- Я так и знала! Сама виновата, проморгала, запустила. Последнее время он часто болел ангинами, да ещё и фолликулярными, а ему никак нельзя болеть… Я после смерти Вадика как в тумане… Вот теперь и расхлёбываю. Лёньчик, если я и его потеряю…
- Маруся, без паники. Нельзя настраиваться на плохое. Наоборот, возьми себя в руки. Завтра его обследуют, я другу позвонил, да ты его знаешь. Помнишь Марка?
- Марка? Либермана?
- Точно! Он теперь доктор наук. Руки золотые и голова. Многого добился наш Марк. Кстати, Анатольевич, раньше-то без отчества обходились, теперь другое дело. Вот и поезжай вместе с Ваней к нему, поговори на правах старой знакомой. Адрес я ему дал. Не паникуй. Юность много значит! Мы поборемся за него. Можешь на меня рассчитывать.
- Ох, я балда, не спросила тебя даже, как ты жил все эти годы? Как мама? Ты женат? Дети есть?
- Встретимся, тогда и поговорим, ладно? Завтра жду твоего звонка… Парень вырос замечательный… И так похож на меня… Даже моя медсестра заметила. Кстати, откуда ты про неё узнала? Письмо через неё передала, а сын уже сидел у кабинета… У меня от твоих новостей голова кругом, не знаю, как отработал. Ладно. Завтра жду звонка! Пока.
Он специально оборвал разговор, ему очень хотелось поговорить с Марусей, но глядя в её родные глаза, а не так, на ходу, по телефону. Он столько о ней передумал, столько раз представлял себе их встречу, тем самым спасая себя в минуты отчаяния от мысли, что она погибла, поэтому теперь хотел посидеть рядышком, разглядеть её с головы до милых когда-то ножек, до пальчиков с розовыми ноготками, разными на мизинчиках – на левой меньше, чем на правой. Какая она сейчас? Вдохнуть бы её запах. Господи, хоть бы её увидеть!
Он сидел в парке на скамейке, а её голос продолжал будить запретные воспоминания в его душе. Было холодно, но домой ноги не несли. Хотелось с новостью о сыне походить по улицам, по которым так и не довелось водить своего малыша за ручку.
Продолжение http://www.proza.ru/2014/01/02/1059