Новогодняя сказка.
Эмма в последнее время пилила Рабиновича, что раньше он был выдумщик, и за это она его полюбила! А когда он завоевывал Эммино сердце, то вообще дарил ей фиалки на Новый год, а-то и вовсе наряжался Дедом Морозом, и, даже, однажды ради нее на городской елке залез без рук на столб и выиграл там настоящего петуха! А теперь, дескать, Рабинович забурел, стал тюфяком и все лучшее, что у него сейчас есть, это аппетит!
И, вообще, Эмме надоело, что он дарит ей то чайные сервисы на шесть персон, которые уже некуда ставить, то настенные часы, которые уже некуда вешать. И их приходится передаривать!
И тогда Рабинович понял, что или сейчас, или… ему дадут от ворот поворот, тем более, что вокруг Эммы у нее на работе вился один бухгалтер. И Рабинович сильно ревновал.
Поэтому, когда он узнал, что наступающий Новый год выдает себя за год Лошади, да еще деревянной, и к тому же синей, он обрадовался, потому что это располагало придумать что-нибудь этакое, чтоб все просто упали на месте! И этот бухгалтер на его фоне вился бы, как ничего не значащая мошкара!
А тут еще Эммина родня на Новый год приехала, не запылилась. И Рабинович решил раз и навсегда доказать Эмме и ее нагрянувшей родне, что он тоже не лаптем щи хлебает, и что за него не случайно боролись когда-то лучшие семьи их города!
Это, конечно, было серьезным преувеличением, но и Эмма не была такой уж принцессой, чтоб все время дудеть Рабиновичу на ухо, как ему дико повезло!
И вот, в самый канун Нового года Рабинович случайно наткнулся в газете, что местный цирк, который не сводил концы с концами, предлагает на прокат мирную лошадь без вредных привычек. То есть, удача сама плыла в руки Рабиновича.
И в голове у него тут же родился сногсшибательный план.
В цирке Рабинович заплатил наличными за сутки, и оставил еще в залог свой паспорт и пыжиковую шапку и пошел с лошадью в сторону дома.
Лошадь только что вышла на пенсию и теперь жила на самоокупаемости! Поэтому, она шла охотно. Звали ее почему-то на мужской манер Орликом. Когда Рабинович ее брал, она была практически белой. Но по дороге ему пришла в голову гениальная идея покрасить ее в синий цвет. Он купил в «Культтоварах» бытовую синьку и разбрызгиватель. А также красный нос, бороду из ваты, и махровый халат красного цвета.
Синька ложилась очень хорошо, и Орлик быстро превратилась в синюю лошадь.
Она оказалась мирной и во время покраски лишь дважды лягнула Рабиновича! Но он даже обрадовался, потому что шрамы только украшают мужчину.
Когда лошадь подсохла, Рабинович надел красный нос, прикрепил бороду и облачился в халат. Он решил Дедом Морозом въехать на синей лошади прямо в их квартиру, подарить Эмме роскошный сервис на шесть персон и тем самым убить наповал сразу всех!
Его, кстати, совершенно не смутило, что жил он на четвертом этаже, а грузового лифта у них не было. Но лошадь оказалась молодцом, не даром же цирковая! И за полмешка овса согласилась подняться пешком.
Рабинович на каждом пролете давал ей из мешка и Орлик поднималась дальше. У самой двери он сел на нее верхом, и позвонил долгим и наглым звонком!
Но не успела дверь отвориться, как лошадь ринулась внутрь, потому что из квартиры шел густой аромат елки. А Орлик любила на десерт пожевать от авитаминоза еловые ветки. Такой прыти от этой дохлой сволочи Рабинович не ждал, поэтому не успел пригнуться, как следует, и косяк ему пришелся как раз в лобную область его семи пядей. И тут же на лбу выросла нечеловеческая шишка, которая по размерам превосходила даже шишки на самой Кремлевской елке.
От неожиданности все сразу бросились в рассыпную, решив, что это конный налет на их дядю из Душанбе, который имел четыре галантерейных ларька и столько же врагов.
А когда Рабинович от удара спешился и потерял бороду и нос, все поняли, что это не налет, а это их идиот! И Эмма огрела его половником, которым разливала холодец по тарелкам. И Рабинович скопытился вторично.
И тут дядя из Душанбе неожиданно принял сторону Рабиновича и сказал, что видит в нем настоящего джигита!
И тогда Рабинович с двумя шишками на лбу выпил с дядей из Душанбе на брудершафт и быстро начал хмелеть.
В дальнейшем он не остановился, а пил, как лошадь, хотя в повседневной жизни практически не пил. Он поймал кураж и орал, что не позволит, чтобы на него надевали хомут. При этом он с укором смотрел на Эмму и на ее маму! Потом он начал сильно бить копытом и требовать к себе тотального уважения. Выхода не было и его пришлось связать.
А дядя из Душанбе уже сто раз пожалел, что пил с этим идиотом на брудершафт, что обязывало теперь относиться к нему по-дружески.
Лошадь все это время стояла смирно, хотя, ей тоже не нравились коники, которые выбрасывал Рабиновича. Но в какой-то момент ей сильно приспичило. Пришлось ее вывести на балкон. А поскольку балкон выходил на пешеходную улицу, штук десять пешеходов начали сходить с ума, так как решили, что синяя лошадь на балконе, это галлюцинации на почве разыгравшейся белой горячки.
… Между тем, погода на дворе просто шептала. Легкий морозец красил лица, и пушистый снежок мягко падал на фоне лунного света, как в фильмах про любовь.
И тут дядя из Душанбе сказал, что хочет увидеть наяву настоящую елку!
Вначале хотели Рабиновича оставить дома вместе с лошадью. Но потом Эмма вспомнила, как он однажды, будучи даже в более вменяемом состоянии, начал в борьбе за свои права писать на стенке «Муж – это звучит гордо!». И потом пришлось делать ремонт, так как муж на стенках звучал гордо раз десять, не меньше!
Рисковать еще раз Эмма не хотела, и было принято коллегиальное решение тащить Рабиновича с собой. Вот тут то и пригодилась лошадь. Рабиновича обвернули верблюжьим одеялом, чтобы не замерз и погрузили на Орлика.
До елки было рукой подать. Километра два, не более. Но даже этого короткого расстояния хватило Рабиновичу, чтобы трижды падать с лошади.
… На городской елке народа было полгорода! Все водили хороводы, пели песни и выпивали, потому что у всех с собой было.
Дядя из Душанбе, сказал, что было бы правильно, если бы Рабиновича тоже пронесли пару раз вокруг елочки, чтобы он не оказался в стороне от Новогоднего хоровода.
На третьем круге Рабинович пришел в себя, и даже покрылся легким румянцем. Потом он неожиданно изловчился и вырвался из рук родни!
Первое, что он увидел, когда стал на ноги, был народный конкурс, кто залезет на обледеневший столб без рук и достанет петуха. Благо, руки у Рабиновича были связаны, что полностью соответствовало условиям конкурса.
Вспомнив молодость, он галопом помчался к столбу, растолкал очередь и полез вверх без предварительной регистрации. Он несколько раз скатывался вниз и снова лез! На его лице был написан такой азарт, что вся площадь, включая лошадь, искренне за него болели и даже незаметно подсаживали.
И Рабинович долез! Он схватил зубами мешок с петухом и под несмолкающий гул площади скатился вниз.
А Эмма стояла в толпе и всем говорила гордо:
- Это мой Гриша! Это он для меня достал петуха!
А дядя из Душанбе обнял Рабиновича, как родного и начал уговаривать переехать навсегда к ним, потому что им такие джигиты очень нужны!
Но у Рабиновича вдруг проснулось самое лучшее, что у него было – его аппетит! И тогда Эмма достала из сумочки еще теплые кулебяки, которые специально прихватила с собой, будто знала, чем все это закончится!..
Аркадий Крумер