Лидия Матвеевна умерла в войну. В блокадном Ленинграде она умерла осенью, не выдержав голода и холода. Пока еще продукты худо-бедно выдавали, жизнь её теплилась от пайка до пайка. Желудок всё больше сжимался, всё время хотелось спать. Уже было продано всё, что можно, за крупу и картошку. Квартира стояла пустая, темная, стылая, вместо занавесок на стекла наклеены газеты. В ванной комнате сыро, черный грибок заполонил крашеные стены, на табуретке в тазу вода – умыться или руки обмыть. Но трогать воду не хотелось, руки всё время мерзли, мерзло всё тело.
Лидия Матвеевна зябко куталась в шаль, надетую поверх пальто. Хорошо хоть валенки на ногах грели. Медленно она передвигалась по дому, когда совсем уж невмоготу было сидеть на месте. Мыслей никаких не было, только о еде. Это желание было постоянным и настолько уже привычным, что женщина не обращала на него внимание.
Приближалась зима, становилось холоднее и холоднее. С каждым днем паек хлеба становился меньше, сил тоже оставалось всё меньше. А потом объявили о снижении нормы пайка. Лидия Матвеевна узнала об этом в очереди за хлебом, и сначала не поняла – от голода мысли путались, трудно было понять, о чем речь. Да и куда уж меньше?
В толкотне и давке она получила кусочек хлеба, который уместился на ладони, и пошла прочь. Очень хотелось съесть его сейчас же, не сходя с места, но она знала, что это на целый день. До следующего утра. Поэтому нужно растянуть паек, съедая по крошечному кусочку и запивая водой. Вечером придут соседи, у них есть печка. Они согреют воду, и тогда она может попить чаю, то есть оставшийся кусочек с кипятком.
Лидия Матвеевна шла и нюхала хлеб. Он должен пахнуть горячей печью, пшеницей, созревшей на солнечных полях, теплом и сдобой. Но он не пах ничем. Черный брусок из шелухи и бог знает чего еще, не пах вообще. То ли виной тому холодный пронизывающий ветер, уносящий аромат хлеба вдаль, к сытой мирной жизни в прошлом, то ли обоняние у женщины истерлось от постоянного недоедания.
Губы сами приникли к единственной еде, и она втянула в рот крошку хлеба, подержала ее на языке, пытаясь рассосать. Но крошка растворилась бесследно, не оставив ни вкуса, ни чувства сытости.
Через неделю Лидия Матвеевна оказалась настолько слаба, что не смогла пойти за пайком. Она еще чувствовала свое тело, понимала, что нужно встать и идти, но сил не было вовсе. Ей даже казалось, что она встала и идет, но потом оказывалось, что это только сон, забытье – она снова лежит неподвижно.
Даже холод уже не был столь мучительным, хотя выпал первый снег, и намел в разбитое кухонное окно сугроб на подоконник. Тело не чувствовало холода, ноги будто онемели. Пересохшие губы уже не могли раскрыться, чтобы произнести хотя бы слово «пить». Но глаза еще видели потемневший потолок, арку, ведущую в комнату, и узкую полоску красного заката, пробивающуюся сквозь дыру в газетах на стекле.
Соседи так и нашли Лидию Матвеевну лежащей на спине, с открытыми глазами.
***************************
Лида шла по Арбату. Летний солнечный день царил над Москвой, сверкали богатыми витринами бутики, вокруг бурлил поток людей и машин.
Пятница манила выходными, весельем и свободой. Сокурсники уговорили Лиду ехать на три дня в Питер погулять, ну, и вообще всё посмотреть. Девушка не сильно упиралась, поехать действительно хотелось. Во-первых, она никогда не была в Питере, а во-вторых, веселая компания – это то, что ей нужно было после напряженной сессии. Сейчас она зайдет в знакомый магазинчик с экономными ценами и прикупит сарафанчик или что еще для поездки.
Компания студентов заняла половину автобуса Москва-Санкт-Петербург. Отличное настроение, шутки, смех, предвкушение поездки. Лида села рядом со Светой – серьезной девушкой в модных очках. И это не случайно. Дорога долгая, а Лиду в транспорте обычно укачивало, вернее, убаюкивало.
Ну, то есть всё время хотелось спать. И если сесть рядом с балаболкой Раей или любительницей обсудить всё вокруг Никой, то всё – не выспишься и не отдохнешь, ведь придется хотя бы через раз отвечать или кивать головой. Света – другая, она и молчать умеет, да и книгу вон взяла с собой.
Лида уселась поудобней, улыбнулась Светлане, та улыбнулась ей в ответ и раскрыла книгу. Можно спать. Автобус тронулся.
***
Петербург встретил москвичей холодно. В смысле, дул холодный ветер, а по небу бежали серые облака, изредка открывая июньское солнце. Десяток часов, проведенных в транспорте, выбили из колеи не только Лиду, но и всех остальных. Студенты вяло вывалились из автобуса и стали разминать затекшие конечности. Идти гулять никому не хотелось, хотелось помыться, выспаться, позавтракать, в конце концов. Поэтому все дружной командой отправились в гостиницу, в которой забронировали места.
Вместе с Лидой в номер заселились еще две девчонки, и все трое сразу повалились на кровати.
- Дорога какая длинная, - недовольно сказала одна.
- Да ладно тебе, Лен! В принципе, не очень, ехали ведь ночью. Ты что, не выспалась? – ответила другая подруга, Валя.
Лида промолчала. Она уже встала с кровати и начала разбирать вещи. Тратить силы на разговоры ей не хотелось.
- Я в душ, - вскочила вдруг Лена.
- Чур, я первая, - подпрыгнула Валя. И она наперегонки кинулись в ванную.
«Вот так устали», - подумалось Лиде, - «Еще хватает сил прыгать». Она посмотрела в окно. Солнышко медленно, но верно выглядывало из-за туч.
- Ну, слава Богу, хоть распогодилось, - с облегчением вздохнула Лида.
Зазвонил телефон. Девушка вытащила мобильник из сумки:
- Да?
- Это Артем. Собираемся в холле через полчаса.
- Поняла.
Лида вздохнула - старший группы решил не терять времени даром. А ей еще помыться бы успеть. Когда эти клуши наплещутся?
- А вот и мы. Кто звонил? – помытые и довольные Лена с Валей вошли в комнату.
- Артем. Сбор через полчаса, - отозвалась Лида.
- Ого, как быстро, - затараторили девчата и бросились к своим сумкам наводить марафет.
Лида стояла под горячим душем. Усталость уходила куда-то, смываясь вместе с мылом. Становилось всё легче.
- Как всё-таки хорошо, - тихонько приговаривала девушка, - Блага цивилизации – это здорово. Как бы вот без горячей воды, без света, без отопления?
В дверь ванной постучали.
- Хорош воду лить, не в океане, - прикрикнула Валя.
- Мы уже пошли, давай быстрее, - добавила Лена.
***
Группа студентов шла по проспекту, оглядывая здания, фонари, мосты. Девчонки заглядывались на витрины магазинов, ребята беспрерывно щелкали фотоаппаратами. Солнце светило, настроение было отличным.
- А пошли все в кафе. Я здесь знаю одно местечко – тихо, красиво и недорого, - сказал Артем.
Молодежь загудела:
- Пошли, здорово.
- А потом каждый сам будет выбирать, куда пойдет, - предложила Лена.
- Да, а то ходим колхозом, - поддакнула Валя.
«Ну да», - подумала Лида, - «Уж этим двоим только по магазинам прошвырнуться».
- И в Эрмитаж можно сходить, - добавила Светлана. У нее даже здесь из сумки выглядывала книга.
- Ладно, - согласился Артем, - Расходимся куда кто хочет. А вечером встречаемся в гостинице.
- Ага, пересчитаемся, - хихикнула рыжая девчонка с параллельного потока. Они с Артемом перемигнулись, и Лиде стало понятно, почему эта рыжая оказалась вместе с ними в поездке.
«Ну и ладно», - почти равнодушно хмыкнула Лида. Получилось так, что её подруги не поехали в Питер – одна укатила на море с кавалером, другая отправилась пахать огород на даче родителей. В общем, Лида среди всей компании осталась в одиночестве. Садиться кому-то на хвост не хотелось – она и так может погулять, одна.
Еще немного потолкавшись на месте с предложениями и замечаниями, толпа отправилась к кафе.
Когда все разбежались по свои интересам, Лида постояла у входа в питейное заведение, и нерешительно двинулась по узкой улочке среди старых домов. Она сама не знала, куда идет. Просто шла. Ноги, как будто, сами вели. Наконец, Лида остановилась возле большого дома. Он показался ей знакомым. Хотя, мало ли похожих домов? Девушка оглянулась – сзади почти такой же дом, но почему-то ей захотелось зайти именно сюда. Вот и дверь в подъезд открыта, вернее, парадное.
Лида медленно вошла в сумрак здания. Широкая лестница, деревянные перила. Что-то до боли знакомое. Она провела рукой по отполированным сотнями ладоней перилам. Рука скользнула по небольшой выщербинке так привычно, что даже стало страшно. Непреодолимая сила потянула её на второй этаж. Вот дверь. Ничего особенного, новая металлическая дверь с панорамным глазком.
Лида немного успокоилась. Да и что она так взволновалась? Ну, дом, ну, дверь. Зачем она здесь?
Девушка отвернулась. Напротив двери в стене огромное окно, выходящее во двор. Какое-то щемящее чувство тоски не покидало её. Два клена за окном, как будто с детства знакомые. Глупость какая! Все деревья одинаковые.
Она еще раз глянула на клены. А вот эту кривую ветку она точно уже где-то видела. Возле своего дома? В кино? Из учебной аудитории?
Металлическая дверь за спиной тихонько приоткрылась.
- Вы кого-то ищете? – спросил мягкий женский голос.
Лида повернулась, и взгляд ее проник в квартиру. Сердце на миг вздрогнуло и замерло: высокий потолок в сумраке, арка, ведущая в комнату и узкая полоска света, пробивающаяся сквозь шторы на окне.
«Господи, что это?» - крупная дрожь била всё тело Лидии, - «Как часто видела я сон с этой аркой и полоской света в окне…»
- Девушка, вам плохо? – озабоченный голос вернул Лиду в реальность.
- Нет-нет, всё нормально, - прикоснулась она ко лбу рукой, - Просто показалось. Скажите, а кто здесь раньше жил?
Почему она задала этот вопрос, впоследствии так и не смогла сама себе ответить.
- До войны жила Лидия Матвеевна, но она в блокаду умерла. А мы вот теперь здесь…
Слова поплыли у Лиды в ушах, отдавались эхом в висках, темные круги пульсировали перед глазами.
- Пить, - прошептала она пересохшими губами. Потом наступила полная темнота и девушка отключилась.
***
- Ну вот, что же такое творится? Такая молодая, а в обмороки падает, - седенький доктор из скорой помощи вглядывался в лицо удивленной Лиды.
Девушка прищуривалась от яркого света люстры и хлопала ресницами, не понимая, что происходит.
- Сегодня только приехали? – поинтересовался Айболит, разглядывая её билет, - Ну, понятно: столько часов в скрюченном состоянии, и еще гулять пошла!
Потом поглядел на Лиду, и, истолковав её удивленный взгляд по-своему, сказал:
- Пришлось уж к вам в сумку залезть. Почти полчаса без сознания пролежали. Ну что, в больницу поедем или уже лучше стало?
Лиде было неловко. Неловко за всё: что грохнулась в обморок, что незнакомым людям пришлось вызывать «скорую», что этот милый доктор, как будто прямо из сказки, возится сейчас с ней.
- Нет-нет, спасибо. Конечно, уже лучше. Извините, - обратилась она к хозяйке дома, - Не знаю, что это было, никогда в обмороки не падала.
- Вот и ладненько, - удовлетворенно улыбнулся медик, - Теперь запишем фамилию пациента, и на том расстанемся.
Поглядев на еще не вполне оправившуюся девушку, врач открыл Лидин паспорт и вслух прочитал:
- Смирнова Лидия Матвеевна.