Санкт-Петербург.
Главный штаб ВМФ.
- Вот это, Вениамин Юрьевич - указал пальцем Глазков - контр-адмирал Шешерин Виктор Ильич, начальник Первого отдела контрразведки Флота.
- Можно просто, Ильич. - кивнул головой сухощавый мужчина с природной хитринкой в глазах.
- Шутник он у нас. Так вот в гражданском костюме и не подумаешь. С виду вроде школьного учителя. А уж сколько шпионов на его счету? А сколько душ направил на беседу к господу… На пальмах вешал…
- Уж полноте вам, Геннадий Васильевич! - рассмеялся контрразведчик в штатском. - Прям аж не удобно лестно..
- А знаете, любезный Вениамин Юрьевич, отчего контр-адмирал так зовётся?
- Я думаю, от слова "контр". То есть - против.
- Верно мыслите, профессор! Контр-адмирал – тот, кто против адмирала. В походном ордере. Адмирал на флагмане - а на шкентеле, он - контр-адмирал. Но здесь чуточку по другому. Если вы даже мне будете глубоко симпатичны, а этому "контру" вы не понравитесь, то мои вам соболезнования. Ничем помочь не смогу. Потому, как он против адмирала…
- А..? - попытался что то вставить учённый.
- А адвоката у вас не будет, уважаемый! Так что расстарайтесь нам понравиться.
- Понимаете, господа!.. Прошу прощения, товарищи! - начал Носков. - Идея проекта не была новой и принадлежала вовсе не мне. Но мой наставник, профессор Гильсенбрехтен, эмигрировал, даже не знаю куда, в восьмидесятых. Как я потом узнал, он погиб в Израиле. Я самостоятельно работал с аппаратом. Кое-что мне всё ж удалось. Но я до конца не могу быть уверенным, что это было взаправду.
- То есть? - перебил контрразведчик.
- Таймер был установлен на три минуты в столетнем режиме. Я был как бы в тумане. Какие то люди в цивильном, похоже на благородное собрание. Женщин вроде бы не было.
- Что-то особенное запомнилось?
- Да! Маленький человек, очень похож на Ленина.
- А потом?
- Потом… Меня ударило током и я вернулся.
- И всё?
- И всё! Можно спросить? Отчего такой нынче интерес к этому проекту? Ведь работы вскоре свернули из-за недостатка финансирования.
- Открою вам, Вениамин Юрьевич, государственную тайну. Подписками мы вас естественно обременим позже. Дело в том, что ваш аппарат, пролежавший в хранилище Института, решено было доработать. Для чего его отправили по железной дороге во Владивосток, в один из НИИ. По пути следования он пропал вместе с сопровождением. Вы не могли бы пояснить, что могло произойти?
ПЕРВАЯ ЧАСТЬ МАРЛЕЗОНСКОГО БАЛЕТА.
Вороньё кружит чёрной тучею
Из кордона вновь дымка стелется
Знать решила могучая вражья рать
С нами снова силой помериться
Ещё до зари конная разведка на рысях покинула станцию. За ней с интервалом в три часа оба назначенных эскадрона. Ещё два эскадрона шли походным шагом не отдаляясь от медленно ползущего эшелона. Где-то за полдень Алымов объявил стоянку и разрешил перекусить, чем бог послал, не разводя огня. Начальник штаба полковник Иванович тоже был явно озадачен отсутствием сведений от разведки.
- Да! - подумал Вадим - Это не в наше время, с нашими средствами связи. - Неужто что-то не сложилось у ротмистра?
Однако через три часа томительного ожидания казак-кубанец появившийся вроде из ниоткуда на взмыленном коне, передал невероятное донесение. - Крымов взял Кривощёково без боя и пошёл с полусотней на мост.
Паровозы взяли с места, пробуксовывая колёсами. Конные рысью едва поспевали.
- Ну как ему удалось? - недоумевал вслух Алымов.
Ротмистр Крымов вышел к селу, предварительно разделив разведотряд на три группы, которые и занялись наблюдением.
Уже через час стало ясно, что нападения здесь особо не ждут, но между тем позиции имелись, умело подготовленные, а гарнизон насчитывал до четырёхсот штыков и три "максима", пока обнаруженные с такого расстояния в "цейз".
- Егор! - подозвал он совсем юного корнета - А не прогуляться ли нам к товарищам. Помнишь, как под Орлом?
- Боязно, Викентий Владимирович! - потёр нос корнет - Дважды на грабли не наступают.
- Ну, Егор, не узнаю тебя! - рассмеялся Крымов - Сам ведь говорил - "или грудь в крестах, или жопа в кустах". Давай-ка доставай маскарадный костюм!
Вскоре два всадника достигли первой заставы у села. Ротмистр был одет чёрную кожанку прямо поверх погон, а корнет Егор облачён в полевую кавалерийскую гимнастёрку с накладными синими ромбами. На головах у обоих суконные шлемы. Многие думали, что это новая форма красных, но Викентий знал наверняка. Ещё в 14-ом решили переодеть Российскую Армию на манер древних воинов. Дабы показать ещё раз тевтонам "Чудное озеро". Нашили уборов, напоминающие "шишаки", князя Невского, шинели с ромбами. Для авиаторов и шоферов кожанки. Война не дала закончить, а потом уж в революцию вообще не до этого стало. После большевики где-то реквизировали вещевые склады и дабы не завоёвывать власть Советов с голым пузом, переодели своё войско. Звёзд вот только красных нашили.
На заставе их заметили, когда они приблизились на револьверный выстрел. Особой суеты их явление не вызвало, скорее удивление. В пожилом дядьке, вышедшим на дорогу с поднятой рукой, но не удосужившись даже взять винтовку (если она была?), ротмистр сразу распознал "нестроевого". Воин скорее был мобилизован красными из каких-то мастерских. Остальные четверо, у небольшого костерка, даже не соизволили оторвать задницы. Уж как бы не разложили большевики старую Армию, но солдат, да к тому ж при должности, завсегда исполнит какой-нибудь строевой артикул.
- Ну я вам сейчас! - решил Крымов. При желании можно было конечно срубить этого дядьку, а Егорушка из двух наганов уложил бы остальных. Начитался корнет в детстве книжек про ковбоев дикого Запада. Даже в Америку убегал из отчего дома. Здесь вот, на войне превратил свою мечту в действо, научился стрелять с обеих рук, да на скаку. Кстати не плохо. Армашка, ханский отпрыск, правда превзошёл его в бросании лассо, то бишь аркана, а уж в метании ножа Крымов сам конечно. В этом мастерстве ему пожалуй равен был только старина Селивестрыч.
- Какого батальона! - заорал на дядьку ротмистр - Как стоишь перед командиром, болван! - перебрал пожалуй, понял он и сам.
- Чего орёшь-то! - невозмутимо ответил дядька. - Молод больно хайло на меня разевать.
Но эффект всё ж был достигнут, явлением представителя Армии.
- Где командир вашего батальона? - уже более миролюбиво спросил Крымов (ох и подмывало полоснуть саблей!) Я со срочным донесением от Тухачевского!
- Нету здеся никакого баталиона, товарищ! - немного смутился боец - Токмо боевой пролетарский отряд. А командир тама - он неопределённо махнул рукой. - Как до серёдки села доедете, изба будет с флагом. Вот тама и оне с комиссаром, что намедне приехамши.
- Ладно, благодарю, братец! (на "товарища" конечно язык не повернулся) На вот табачком угостись. - ротмистр протянул дядьке пачку "примы" одолженной у Вадима.
- Вот спасибо, товарищ! Ничего себе курево! - удивился он - С Лениным даже? Где ж такие делают? В Питере?
- В Питере, братец, в Питере! Революционные! - и подумал про себя - На кой хрен они там этого упыря на сигаретах напечатали. Хотя помогло вот. Лучше любого пароля.
Избу, а вернее дом под красным флагом нашли сразу. У крыльца всё же имелась какая-то пародия часового, мальчишки лет шестнадцати с австрийским "манлихером".
- А ну-ка, любезный! - осадив коня, прокричал Крымов - Доложи командиру, что прибыл нарочный от Командующего фронтом.
Чего и следовало было ожидать, юный боец бросив пост метнулся во внутрь дома. Выскочил оттуда буквально через полминуты, с пунцовыми щеками. В распахнутую дверь следом вышел крепкого сложения человек в расстёгнутом офицерском кителе.
- Сколь раз тебе твердить, Фролов! Ты ж часовой! Потому ты, личность не прикосновенная! - завидя всадников махнул разочарованно рукой - Прошу вас, товарищи! - и скрылся за дверью.
- Егор! Ждёшь здесь. Сигнал тот же. - вполголоса приказал Крымов поднимаясь на крыльцо.
В горнице кроме человека в кителе за столом сидел по всей видимости именно командир революционного отряда, в коричневых ремнях поверх диагоналевого френча и в армейской фуражке.
- Кому я могу передать донесение? - не здороваясь спросил ротмистр. Опять не смог пересилить себя до того, чтобы желать здоровья врагам.
- Давайте ваше донесение! - протянул небрежно руку человек во френче.
- Вообще-то я здесь командир! - грозно заявил второй, вставая из-за стола - И не суйся поперёк батьки в пекло, комиссар.
- Ну да! - догадался Крымов - Вечные противоречия в командном звене у красных. Нам это кстати.
- Ты ваще, кто будешь-то, орёл? От кого прибыл? - от командира разило перегаром, ( как от сбитого "мессершмита" - выразился бы Вадим, будь здесь) но что-то в нём выдавало кадрового военного. Не старшего звена конечно, где-то меж прапорщиком и поручиком. - Мандат свой покажь-ка!
- Я так понял, что имею честь говорить с командиром этого гарнизона? - нагло спросил ротмистр - А вы, по всей видимости, комиссар, намедне прибывший. Так вот, я ротмистр Крымов, командир эскадрона Зерендинского полка.
- Из бывших офицеров, что ль? - набычился комиссар.
- Отчего же из бывших? Самый, что ни на есть настоящий. И прибыл к вам из Ставки адмирала Колчака с предложением…
- Ах ты сука! - комиссар метнулся к спинке стула, на которой висела кабура. Командир тоже нервно зацарапал пальцами свою. Крымов лишь усмехнулся и сделал шаг влево. Дверь тут же распахнулась и в горницу, как черт из коробочки влетел Егор, с двумя револьверами в руках. На какое-то мгновение оба замерли в ступоре. Как же, кругом свои, а тут два белых офицера устроили кордебалет.
- Руки от оружия уберите, прошу вас! - усмехнувшись негромко предложил Крымов. - И присядьте. Только не делайте резких движений, а то корнет вас нафарширует свинцом. Клянусь Всевышним. - сам он однако даже не прикоснулся к кабуре с маузером. – Что часовой, Егор?
- Отдыхает, Викентий Владимирович! Жив. Так приложил маленько…
Оба - командир и комиссар слегка пятясь, следуя указанию нагана левой руки корнета, нашли место на скамье у стены.
- Я здесь не для того чтобы убить вас - продолжил ротмистр - Поверьте, это было бы гораздо легче. Я прибыл действительно, чтобы сохранить вам жизни. И вашим воинам. Силы больно не равны. У вас четыреста необученных мужиков, а у меня за лесом триста сабель. И поверьте не просто, а прошедшие несколько фронтов…
- Гады! - зашипел комиссар, наклонясь вперёд - Сволочи беложопые! Вы не уйдёте отсюда! Караул! - неожиданно по-бабьи завопил он.
Крымов дал ему возможность вскочить со своего места и даже расстегнуть клапан кабуры. Затем он просто взмахнул правой рукой и нож, брошенный из рукава, вонзился в диафрагму груди комиссара. Ещё несколько секунд тот стоял, недоумённо ловя воздух ртом, а потом, ноги его подогнулись и он повалился на спину через левое плечо.
Командир отряда не произнёс ни звука, ошалело уставившись на тело.
- Ну-с, теперь поговорим, уважаемый? - любезно предложил Крымов - Я думаю, самое время! Офицер, я полагаю?
- Да! Прапорщик! - хрипло ответил он - Прапорщик Савельев. Командир сапёрной полуроты, Южный фронт…
- Вот даже как? В Брусиловском прорыве участвовали?
- Да! В самом начале. Затем был ранен и комиссован. Ты лучше застрели меня ротмистр…
- Что так?
- Один чёрт, красные расстреляют. А у меня в городе жена с двумя детьми. Заставили меня принять под команду отряд, а чтоб не сбежал семью "чека" в заложники взяло.
- Тут я тебе не помощник, сапёр. Ты ведь всё ж не просто мужчина. Ты воин. Офицер, наконец. И оружие у тебя есть. Иди и отбей свою семью. А кишка тонка, то я ж тебе револьвер оставил. Иди за угол и застрелись, но не плачь.
- Что тебе надо от меня, ротмистр?
- Дай команду отряду уйти на юг. А нет, то через час порубаем. Если я прикажу спустить на вас своих головорезов, то даже сам их после не смогу остановить. Азия-с, любезный! А ежели-с отойдёшь… Сам потом уж смотри, как тебе поступить. Кто тебя неволит?
Через четверть часа в революционном пролетарском отряде проиграли "сбор", не трубой, конечно. Возле управы начали собираться его бойцы.
- До чего же унылое зрелище! И почему мы бежим от них? - недоумевал Крымов. - У Махна и то посолиднее воины выглядели.
- Ротным построить состав! - приказал Савельев.
Неуклюже, даже очень, войско пытливо изобразило строй.
- Товарищи! - с крыльца начал Савельев. - Нам придётся оставить свои позиции и отойти на юг. Опасность прорыва с Алтая банды Дутова. Наши же рубежи займут передовые части красного командира Тухачевского.
- А что, командир, домой-то как, не получится наведаться. Обещали ведь…
- Только после победы Мировой революции, товарищи!
Вскоре отряд оставил Кривощёково.
- Как вам удалось, Крымов! - восторженно воскликнул полковник Алымов. И даже приобнял ротмистра.
- Военная удача! - скептически заметил Иванович. - Ну что такое Кривощёково? Так, мелкий гарнизон, который смели б фронтальной атакой. Самое сложное сейчас мост на Новониколаевск.
- Бесспорно, Станислав Николаевич! Фронтальной атакой смели, несомненно! Но потери имелись бы. А так вот без боя. Вас ротмистр, к кресту пожаловать определённо…
- Со мной, господин полковник, был ещё корнет Буравин!
- Да, конечно! Но, господа, теперь предстоит главный удар по городу. Ваши предложения, ротмистр!
- Во-первых! - начал Викентий - Мост охраняется только с правого берега. Это уже облегчает задачу. Полусотня пластунов на той стороне уничтожат заставы, а затем пустить "Офицера". За ним уж и полк пройдёт, как по бульвару. Главное не ввязываться в уличные бои. Только станция и пути на восток.
- Да, господа! - продолжил Алымов - Поезд адмирала пойдёт последним. Александр Васильевич так распорядился. У них, дескать, на Флоте такой закон. И до этого надо держаться.
"Офицер" вышел на мост утром следующего дня. На удивление рота красных у моста пропустила его безпрепятсвено. Выйдя на пересечение главной улицы, бронепоезд встал. Со стрелок оказались сняты рычаги перевода. Капитан Сажин выслал аварийную партию и только она удалилась, как появился небольшой отряд красных. Человек в папахе уверенно постучал наганом по броне.
- А ну-ка, отворяй!
Офицер правого борта откинув люк твиндека, увидев перед собой разношёрстное войско удивлённо вопросил
- Вам шо, хлопцы?
- О, бачу, зёма! - обрадовался тот, что в папахе - Звидке роду?
- С пид Полтавы! Шо треба?
- Ты вот шо, зёма! Решением Ревкома вас велено задержать и препроводить…
- Чем велено? - не понял офицер. Сам он был родом из Малороссии, но из русских, хотя наречием владел неплохо - Ревкомом? Эт, це шо таке? Ревкома?
- Революционный комитет! Власть значится!
- Ты маешь говорить, шо наш бронепоезд арестован?
- Ото, я тебе, про это и толкую. Выгребайтеся - и швыдче!
- Погодь трошки, зёма! - поднял ладонь офицер - Щас командиру доложу. - и снял массивную трубку телефонного аппарата. - Первый помощник! Командира! Да тута нас арестовывать пришли! Шо делать? Есть по обстакановке!…
- Тебя как величать, командир? - спросил он подбоченившись.
- Петром!
- Шо бы у тебя тута разнести, Петро? Амбара вон того не жалко? - он опять крутанул ручку телефона - Бэче - два! По левому пятьдесят, из третьего орудия! Короче лабаз видишь? Так снеси его на хрен!
Первым снаряд трёхдюймовки влетел точно в середину деревянного строения, превратив его в руины.
- Бачишь? - указал рукой офицер - Ну и ступай отседова в свою ревкому…
Семь эшелонов прошли главную станцию на малой скорости под прикрытием бронепоезда, когда Алымову доложили, что по центральной улице заметили большой отряд.
- На левом фланге кубанцам приказ! Аллюром по улице слева! Рассечь отряд! В долгий бой не ввязываться.
Эх, узка городская улица для кавалерийской атаки. Опыт был конечно при разгоне демонстраций у командира эскадрона есаула Чумбея. Врубилась конница тремя колонами во фланги, из боковых улочек, круша шашками не ожидающих такого оборота товарищей. Это бы в чистом поле сойтись, так и не ушёл бы ни один. Сыпанули красные во дворы и переулки, а оттуда уж и ответили ружейным огнём, сбивая из сёдел казаков. Дал команду есаул трубить отход, всё ж задачу эскадрон выполнил, рассеял и внёс сумятицу в ряды противника.
- Господин полковник! - доложил Иванович - Крымов с разведкой в засаду попал. Взял сгоряча их ревком, да обложили его товарищи. Где-то на центральной улице ведёт бой. Гонец только вот прорвался с докладом.
Вадим стоящий в трёх шагах чуть подался вперёд.
- Что ж, Станислав Сергеевич, надо послать Крымову "дикую сотню" на выручку.
- Казахи города не знают, Юрий Николаевич! Выбьют их там товарищи. Зря погубим…
- Разрешите, тов…, виноват, господин полковник! - вышел Вадим. - Разрешите мне оказать помощь ротмистру!
- Вы, прапорщик? - недоумённо поднял левую бровь Алымов. - Вы здесь? Желаете поучаствовать? А как же принцип исторического хода событий?
- Не столь важно, в данном случае! Дайте мне того гонца, что прибыл от ротмистра. Я возьму с собой своего сержанта…
- Добро, прапорщик! Идите! С вами ещё урядник Симакин пойдёт. - Откуда-то слева вышел старый казак Селивестрович.
- Ты уж прости старика, вашбродь - обернулся в седле казак - Да только так мы и к утру не доедем. Верхом вы оба, как собаки на заборе…
Вадим, упираясь пятками в стремя ещё как-то держался, а вот Клеймуш со своим пулемётом уже трижды вываливался на мостовую, едва кони ускоряли шаг.
- Указ был Императора Петра Алексеевича, гласивший мол "…офицерам частей пехотных запрещено посещение расположения кавалерии верхом. Дабы своей посадкой, как собака на заборе, не вызывать насмешки нижних чинов и не позорить честь мундира…" - Во как!
С горем пополам по тёмным переулкам наконец добрались.
- Вон там! - указал следовавший с ними молодой унтер-кавалерист - Дом в три этажа, что его крыша видна.
С улицы слышались пальба, давая понять по темпу, что имела место быть ленивая перестрелка.
- Пойдём дворами! - приказал Вадим - Вы, Пётр Селивестрович, с лошадьми здесь ожидайте…
- Никак нет, вашбродь! - помотал бородатой головой казак - Господин полковник приказывали с вами. Гриня вон и останется…
- Опасаешься, что сбегу, старче?
- Никого я не опасаюсь. Да только случися чого, их высокпревосходство враз шкуру спустит, не глядя на заслуги. Да и сподручно вам со мной будет.
С этими слова казак вынул из чехла у седла какой-то дивный карабин с набольшим магазином у спусковой скобы.
- Что это у тебя, дедушка? - удивился Вадим.
- Автомат Фёдоровский это.
- Как, он что ж, был принят на вооружение?
- Не ведаю я про то, вашбродь.
- А где добыл? Спёр небось?
- Обижаешь старика, вашбродь! Энтот автомат мне лично генералом Фёдоровым Владимиром Григоричем пожалован был, под Можайском на стрельбище в 14-ом годе, аккурат перед войной. Сам государь-батюшка покойный имел быть при пристрелки. Другие генералы всё "льюисы", "виккерсы", да "арисаки" японческие навяливали, а я из энтого автомата им восьмёрку на мишени изобразил. Тута даже табличка серебряная имелась, за стрельбу отменную. Вишь, вона дырочки на цевье. Да токмо я её в Ростове спьяну еврею заложил. А потом, как выкупать пришёл, он заерепенился, цену вздул. Ну Васька Дудалатов его и зарубал. А табличку так и не нашли… Гляди-ка, вашбродь, ктой-то там за тыном ширбается! Я спереди пойду, а вы в десяти шагах позади держитесь.
С этими словами, казак пригнувшись и держась тени пошёл через двор. Едва они преодолели пол пути, как из темноты их окликнул грозный голос.
- Эй там. Стой, кто идёт?
- Свои мы, товарищи! - ответил Вадим.
- Свои? - на середину двора вышел не малого роста матрос при винтовке с примкнутым штыком. За ним бестолково толпились ещё шестеро вооружённых субъектов. - О, братишки! - удивился он, не замечая пока казака, прижавшегося к стене - Откуда?
- С ТОФа!
- А я с Балтики. Постой, а это что за рожа с вами? - тут матрос уже подошедший на три шага разглядел папаху с кокардой.
- Ах вы! … - заорал он - Белые! Взять их! - сам же вскинув винтовку бросился на Селивестровича.
Первый выпад казак пропустил, просто повернувшись корпусом и штык прошёл едва не коснувшись его груди. Матрос "провалился", но в следующее мгновение чертыхнувшись развернулся кругом, ища противника.
- Да не ходил ты, братишка в штыковую! - успел подумать Вадим. - Машешь вон винтовкой, как корова хвостом.
Следующий выпад был более длинным. Казак-то и массой уступал, да и автомат свой зачем то бережно к стене прислонить успел, нечем было парировать штык. Казалось поражение неминуемо. Но тут… Селивестрович резко упал на колено, в его правой руке блеснул длинный кинжал, "от большого пальца вниз", который он просто подставил под диафрагму матросу, а левой перехватив за плечо, помог насесть глубже. Затем вскочив на ноги рванул клинок в бок и продолжил движение уже мёртвого тела в сторону ошалевших красных бойцов.
- Ни чего себе, дедушка! - успел восторгнуться Вадим - Не даром Алымов его со мной отправил. При случае и меня бы так…
С шестерыми "бойцами" разобрались уже вдвоём с Клеймушем. Противник, имевший тройное превосходство, не воспользовался им, рассредоточившись по площади, и потому просто мешали друг дружке в короткой схватке. Про школу русского боя "Кадочникова-Лаврова" они конечно и понятия не имели, потому пришлось самим обороняться от двух морпехов. Работая "на-раз", ударами сапог и рёбрами ладоней, оба в несколько секунд положили всех.
- Ловки вы, вашбродь, в драке-то! - беря на ремень свой автомат, оглядел распластанные тела казак.
- Надо идти, дедушка! - хрипло перебил его Вадим - Здесь могут быть ещё… - Вроде не убили никого! - подумал - Так, вырубили качественно.
- Давайте через тын! - кивнул головой казак - Я прикрою абы чо.
Вадим, наклонившись, подобрал мятую бескозырку, сказав про себя - Прости уж, братишка, тебе она ни к чему теперь.
Казак догнал их, когда они были уже на площади, на противоположенной стороне которой и был искомый серый дом.
На самой площади горел четырёхколёсный броневик, копия того с которого толкал речь Ильич на Финдлянском вокзале, а в переулке с права виднелись два автомобиля, блестели в бликах горевших костров несколько кожаных курток. Основная "гвардия" хоронилась на заранее видимо подготовленных оборонительных позициях, из мешков с песком и брёвен. Из этих позиций им и надлежало скорее всего оборонять площадь, но теперь противник находился в тылу и все огневые средства были направлены туда. По двум-трём десяткам трупам, ближе к зданию, стало понятно, что принимались безуспешные попытки штурма.
- Конечно - подумал Вадим - бой в городской местности, есть самый сложный и у обороняющихся здесь несомненное превосходство. Как тогда в Сомали. Мы тоже прорвались к нашему представительству и держались там двое суток, пока мятежники положив пару сотен, не пошли на переговоры и дали нам коридор для выхода. Попробуем и сейчас. Главное, чтобы поверили.
Он надел бескозырку, сунув, берет за пазуху и повернулся к сотоварищам.
- Я к красным. Вон к тем автомобилям. Там скорее всего их начальство. Не высовывайтесь пока. Эй, там на борту! - прокричал он, сложив ладони рупором - Не стрелять! Я командир морского отряда иду к вам.
Выждав минуту, рванул зигзагом по краю площади. На пол пути его всё ж обстреляли из здания, но он благополучно достиг переулка, где его встретили несколько вооружённых наганами и маузерами мужчин да одна женщина, тоже в кожаной куртке и красной косынке повязанной на светлых волосах.
- Кто такой? - недоумённо спросил человек в пенсне, видимо главный, тыча в его сторону маузером.
- Командир особого морского отряда Крымов! Наш бронепоезд преследовал белую банду и застрял перед мостом. Стрелки разрушены. Вот вышел в разведку. Со мной там двадцать моряков. Что тут у вас за абордаж?
- Бронепоезд? Морской отряд? - пожал плечами человек в пенсне - Но откуда? Ваш мандат, товарищ!
- Какой ещё мандат, командир? - фыркнул Вадим - Ты чо не в курсе, что в разведку документы не берут? Впрочем, как знаете, я не навязываюсь. Разбирайтесь тут сами, а у меня задача преследовать белых.
- Да что вы, товарищи, в самом-то деле! - вступила в разговор дама в красной косынке - Красные моряки к нам на помощь идут, а вы…
- Хорошо, товарищ, извините нас! - замахал рукой главный. - Обстановка сложная. Белые внезапно атаковали город. Постоянный гарнизон, только эстонский батальон, а боевые дружины из ремесленников. Знающих командиров нет. Их отряд ворвался в Ревком, взяты в заложники его члены…
- Боезапаса там у них вдосталь, - вступил в разговор ещё один в "коже" с окладистой бородой - потому как на первом этаже склад образовали для дружин. Атаковали трижды и всё вот… - он указал на чадивший броневик. У товарищей уж по одной обойме осталось…
- Товарищ председатель! - из темноты вынырнул перепоясанный ремнями человек - Только что заставу на Нарымской вырезали.
- Всю? - вскрикнул тот, что в пенсне - Там же Минеев с ними!
- И его тоже. Даже не выстрелили ни разу.
- Ах ты, старый чёрт! - подумал Вадим - Конечно, как положено, по законам разведки. Всех переколол.
- Час от часу не легче! - негодовал председатель - Белые по улицам носятся, а мы ничего не предпринимаем. Я вам приказываю, товарищ моряк! - он повернулся к Вадиму - Взять наконец здание Ревкома.
- Э нет, дорогой товарищ, так не пойдёт! - насупился Крымов –
Во-первых, кто вы мне такой, чтобы приказывать?…
- Что? - аж подпрыгнул "пред" - Да я вас как контру! К стенке!
- Не горячитесь, товарищ Голованов! - опять выступил, бородач - Как бы самого к стенке не прислонили! Вы и так наворочили тут, своими бездарными распоряжениями. Достаточно было блокировать мост и станцию, не распыляя силы по городу. А вы тут заседание оборонного комитета устроили, когда уже петух прокукарекал.
Несколько минут, товарищи махая руками и наганами выясняли кто прав, кто виноват. Даже хватая за грудки друг друга.
- Да! - усмехнулся Вадим - Что значит отсутствие толкового командира.
- А что, товарищи, переговоры вести не пытались?
- Переговоры? С контрой? - возмутился "пред".
- Другого выхода пока не вижу. Нас просто перебьют на подходе. Тем более уже светает. Время упущено, а днём их не возьмёшь. Можете раздобыть мне белый флаг и рупор?
Прапорщик Крымов один пересёк площадь, размахивая простынёй на палке. Входные двери оказались вынесены, скорее всего гранатой, ещё при захвате. Внутри, на широкой парадной лестнице стоял "льюис", защищёный какими-то ящиками.
- Проходь, комиссар! - донеслось из окна - Коль пришёл…
- Ротмистр Крымов с вами? - громко отозвался Вадим. - Сообщите обо мне!
- Вона как? А что знаком, что-ль, с командиром? О, братцы, так это ж моряк с эшелона нашего. Что к красным переметнулся?
- Кто там Крымова просит? - со второго этажа спустился ротмистр в компании штабса-контрразведчика. - Вадим? Какими судьбами? - развел он руками.
- Полковник Алымов послал. Вернее я сам напросился. Со мной урядник Симакин и мой сержант с пулемётом.
- А как это вы со стороны красных прошли, прапорщик - подозрительно покосился Елисеев.
- За своего сошёл. У них там бардак на площади. Что у вас Викентий?
- Да вот, Вадим, зажали нас на улицах красные, как опомнились. Половину людей потерял. Пошли через центр, а здесь уже с особой командой штабс-капитана соединились. Вот сообща и взяли их Совет на свою голову. Товарищи такого фортеля не ожидали, заседаючи, так и попали, как куры в ощип. Уж отходить к станции намеревались, а тут эти с броневиком.
- Членов Совета всех перебили небось?
- Да что мы нелюди! Там бабы да ремесленники. Ну и так пару купчишек. Чего их резать-то? Одного только Елисеев вон и шлёпнул. Неврастеник какой-то оказался, за браунинг схватился. Остальные в подвале.
- Это уже лучше. Сколько вас осталось?
- С нами семнадцать. Четверо ранены, но легко.
- Я убедил красных дать вам возможность уйти в обмен на заложников. Но боюсь, обманут. Так что предлагаю следующее.
ВТОРАЯ ЧАСТЬ МАРЛЕЗОНСКОГО БАЛЕТА.
И сорвётся в крик до зари труба
Вьётся пыль столбом под копытами
Пики к бою все, шашки на-голо
Скоро будет их карта битая
Уже было совсем светло, когда Вадим первым вышел на площадь так же размахивая белым флагом. За ним в пяти метрах шагали Крымов с Елисеевым, ведя перед собой двух разнополых членов Ревкома, со связанными для надёжности позади руками. По договорённости заранее им на встречу вышли председатель, бородатый комиссар и барышня в косынке. Примерно на середине площади группы встретились.
- Всё в порядке! - начал Вадим - Все ваши люди живы. Кроме одного. Сам виноват. Они оставят здание со всеми людьми, если вы гарантируете беспрепятственный выход с площади. Дальше они уже сами, как смогут.
Ротмистр на вопросительный взгляд председателя, утвердительно кивнул головой.
- Какую улицу вам освободить?
- Это мы решим на вашем "капе" - ответил Викентий.
- Где? - не понял "пред".
- На вашем командном пункте. Извольте проводить.
Так ведомые, председателем они дошли до двух автомобилей.
- А теперь, уважаемые, дайте команду вашему войску покинуть площадь. Я же даю команду своим покинуть здание.
Красные дружинники ещё пятясь отходили в ближайшие переулки, а Вадим, пользуясь тем что выпал из зоны внимания, бочком переместился в тыл всей командной группе. Поймав взгляд ротмистра он кивнул и сразу же выхватив "стечкин" приставил ствол к затылку комиссара.
- Не двигаться! - зловеще произнёс он.
В какие-то мгновения в руках офицеров появилась по паре маузеров. Среди ревкомовцев зависла тяжёлая пауза.
- Стойте спокойно! - продолжил ротмистр.
- Предатель! - заверещал было "пред", но получив удар стволом маузера под дых, замолчал ловя ртом воздух.
- Все останутся живы - продолжил Викентий. - Вы! - он ткнул стволом в грузного мужчину - Кто будете?
- Комиссар по продовольствию и финансам… - ответил тот тряся губой.
- Вот и славно. Пойдёте к войскам, комиссар и проясните ситуацию. Затем подадите сигнал. Ну хотя бы этим флагом. После этого мои люди покинут здание. И не дай бог!
Через четверть часа от здания в колону по-два вышла вся уцелевшая разведка. Впереди с двумя наганами корнет Егор, позади его два пулемётчика с "льюисами".
Вадим подойдя к автомобилю за плечо вытащил перепуганного шофёра.
- Давай, от винта, братец! ( А..?) Запускай говорю!
Автомобиль лязгнув коробкой, тяжело тронулся с места. За рулём второго сидел Елисеев, единственный, кто умел водить. ( Учат наверное жандармов ) Ревкомовцы, предварительно разоруженые, стояли у стены, ожидая наверное быстрой смерти.
В рядах дружинников наметилось оживление и несколько из них выскочили на площадь, под командой какого-то юного полководца, размахивающим призывно наганом. Но тут из переулка напротив заработал "печенег" Клеймуша, сначала по верх голов и пули выбили каменное крошево из стен ближайшего здания. Следующие две очереди прошли в десятке метрах справа - слева, заставляя кого прижаться к мостовой, кого ретироваться назад в проулок.
- Уф! Кажись пронесло, товарищи - снял кожаную фуражку Предревкома Голованов и вытер ладонью плешь.
- Отвечать за всё будете вы! - продолжил бородатый комиссар.
- Да ужо, нет! - послышалось из проулка - Все вместе и будете ответ держать!
На мостовую вышел урядник Симакин, держа автомат Фёдорова у бедра.
- А ну-кась! - длинная очередь швырнула членов Ревкома к стене.