1 марта 1976 г.
Были с Галей в школе на сборе. Такой сбор - жуть! И дети не лучше. Донельзя бойкие! Выступал Вениамин Евсеевич. По сути дела ничего не сказал, но произношение интересное. А мы стояли, как сиротки...
Праздновали дни рождения Фени и Ани. Им по 20 лет! Пели много и хорошо (День победы!). Я летала под оркестр Поля Мория, только там у них ведь не разлетаешься.
2 марта
Ура! Лёд растаял. Я посмотрела сегодня на Л. и улыбнулась. И он тоже. Теперь дело пойдёт. Нет, нет, я не утверждаю, может быть, это пройдёт.
Нет писем.. Ни из дома, ни откуда бы то ни было. Почему? Олька не шлёт фотки, я даже беспокоиться начала. А вдруг что-нибудь? Тьфу, тьфу, тьфу!
Хотела пырнуть Милькошку ножом за её мелочность. Если человека задевают мелочи и он из-за них скандал затеять готов, значит, он сам мелочь. Но, возможно, я не права.
5 марта
Отпустили с методики преподавания литературы. Выхожу из 314-й, а возле кафедры Дуб. Я говорю:"Здрасьте!". Он кивнул и что-то промычал. Или не мычал? Я, опустив голову, пошла по коридору. Он - рядом.
- Ну, что вы так пригорюнились? Что-нибудь случилось?
- Нет, как раз наоборот.
- Всё нормально?
- Да.
- Ну и хорошо!
Вот! Не у каждой же он спрашивает, чего это она пригорюнилась.
Продолжение: http://www.proza.ru/2013/12/30/1386