Солнечный лучик робко заглянул в окно на первом этаже. Медленно прошелся по стене и остановился над диванчиком, на котором лежал мальчик.
Лучик случайно вырвался из-за огромной черной тучи и был несказанно рад немного попутешествовать.
Он пощекотал мальчику щечку, посмотрел в голубые заспанные глазки, коснулся маленького курносого носика и внезапно исчез. Туча снова настигла его и вернула в свое царство тьмы.
Мальчика звали Максимка, он не совсем еще отошел ото сна и мысленно фантазировал.
Ему очень хотелось, чтобы храбрый солнечный лучик победил злую тучу, и тогда он вместе с мамой пошел бы в парк кормить белок или кататься на велосипеде.
В комнату бесшумно, на цыпочках, заглянула Татьяна.
- Ага, ты уже проснулся? Тогда, вставай, умывайся и приходи завтракать: я тебе блинчиков напекла.
Максимка просто обожал блинчики, особенно с вареньем или сгущенкой.
Он, немного дурачась, чмокнул Татьяну в щеку и побежал умываться.
- Мама, я быстро, доставай вишневое варенье,- из ванной доносилось его радостное щебетанье.
«Мама». У Татьяны снова больно кольнуло сердце. К этому, наверно, никогда не привыкнешь.
Уже почти семь лет прошло, в этом году Максимка пойдет в первый класс, а рана все никак не заживала.
Да и как она заживет, если биологическая мать мальчика, ее дочь Кристина, спит в соседней комнате после очередной, бурно проведенной ночи.
А она, по-хорошему, должна быть не мамой, а бабушкой.
«Должна, да не обязана», - Татьяна тяжело вздохнула и задумалась.
Мысли начали цепляться, как буквы в словах, одна за другую…
Двадцать лет тому назад они с мужем Николаем и двумя маленькими дочурками переехали в новую трехкомнатную квартиру.
Их радости не было предела - ведь до этого они вместе с мамой мужа ютились в двухкомнатной «хрущевке». Комнаты там были смежные; маленькую занимала мама, Полина Ивановна, а проходную комнату, она по площади немного больше, – они вчетвером.
А здесь у девочек появилась своя отдельная комната, у них с мужем – спальня, да еще большой светлый зал. А про кухню и говорить нечего: в сравнении с прежней кухней, эта - просто столовая.
Татьяна и Николай работали, Карина ходила в начальную школу, а Кристина – в детский сад.
Татьяна работала в детской поликлинике, в регистратуре. Николай был таксистом, зарабатывал неплохие деньги.
Жизнь шла своим чередом. Были радости и огорчения, трудности и хорошие времена: жизнь ведь как зебра – полосатая: сегодня черная полоса, а завтра - белая.
Хорошо, когда черные полосы – коротенькие, а белые – длинные-предлинные.
В какой-то момент, к большому огорчению Татьяны, белые полосы стали вдруг короче: старшая дочь Карина связалась с сомнительной компанией и стала употреблять наркотики.
В семье начался просто кошмар. Ни уговоры, ни угрозы, ни запреты – ничего не помогало. Карина уходила из дома, прихватив с собой некоторые ценные вещи. Если ненадолго появлялась дома, то в подъезде ее всегда ждали «друзья-товарищи».
Сидя прямо на лестничных ступенях, они, никого не стесняясь, распивали спиртные напитки, курили, громко разговаривали, матерились. Такой образ жизни, конечно, ничего хорошего не сулил: за хранение наркотиков и какую-то кражу Карина попала в тюрьму на три года.
Татьяне казалось, что она не живет, а только существует. Николай проще смотрел на вещи, он - мужчина. А она – женщина, мать. У нее каждая клеточка наполнялась такой болью, что невозможно было терпеть. И она просто беззвучно выла по ночам в подушку.
К тому времени младшая дочь Кристина, немного повзрослев, тоже стала периодически уходить из дома, будто бы к подружкам в гости. Ведь молодежь не усадишь рядом с собой – сами когда-то такими были. Татьяна хорошо помнила свою юность – также ходили в кино, вечерами гуляли на улице, встречались с мальчиками – но девушки не пили и не курили, за редким исключением.
Вдобавок к этим отлучкам Кристина стала покуривать сигареты. Сначала скрывала, а потом стала курить не прячась.
- Я уже взрослая, в этом году школу заканчиваю, а вы со мной, как с маленькой обращаетесь,- возмущалась она в ответ на замечания родителей.
А к концу учебного года, где-то в начале мая, Кристина вообще преподнесла родителям подарок – призналась, что беременна и срок у нее уже почти пять месяцев.
Надо сказать, что Кристина всегда была плотного телосложения, и заметить что-либо было сложно, тем более, если это еще и скрывать.
Родители были в шоке. Спросили, кто отец ребенка и получили второй шок: Кристина не знала точно, от кого забеременела. Встречалась она, оказывается, не с одним, а с несколькими парнями. Ничего серьезного – дружеские пирушки.
Это был удар ниже пояса. Татьяна от такой новости не находила себе места.
Николай, раньше не злоупотребляющий алкоголем, стал все чаще прикладываться
к рюмке.
Это был какой-то злой рок.
Что они сделали не так, постоянно спрашивала себя Татьяна. Ведь они хотели своим дочкам счастья, не учили ничему плохому. А все-таки что-то проглядели.
Пятого сентября Кристина вполне благополучно родила мальчика. Татьяна с мужем уже представляли себя в роли бабушки и дедушки: малыш-то ведь ни в чем не виноват, будут помогать растить внука.
И тут новый удар: в роддоме Кристина наотрез отказалась кормить ребенка и при этом еще заявила, что он ей вообще не нужен.
Надо было срочно что-то предпринимать. Уговаривать ее было бесполезно – ничего не хотела слушать.
- Я напишу заявление об отказе от ребенка,- сказала она по телефону матери.
- Не надо, Кристина, мы сами воспитаем мальчика, это же наша кровь, - сквозь слезы умоляла ее Татьяна.
Вот так Максимка стал сыном Татьяны и Николая…
- Мама, я уже умылся, а ты до сих пор еще не достала вишневое варенье.
Давай и Кристину разбудим, хватит ей спать,- деловито сказал мальчик.
Татьяна достала платочек и вытерла навернувшиеся на глаза слезы.
- Мама, ты плачешь, что ли? – спросил озабоченно Максимка.
- Это я от счастья,- стараясь улыбаться, сказала бабушка-мама и пошла к кладовке, чтобы достать Максимке его любимое вишневое варенье.