Дуся и снег
Иногда по ночам Бог поднимает крыши, тихонько выдергивает из подушек перышки и щекочет добрых людей. Люди улыбаются и видят цветные сны. Мы с Дусей тоже не злые, но мы не любим щекотки. Просыпаемся, украдкой идем на кухню, варим чай и сосиску, сидим такие, думаем. Каждый про свое.
Дуся - наша кошка. Причем, Дуся это не совсем нейм или, как выражаются интеллигентные люди, кликуха. Это ее твердая жизненная позиция.
При всей своей козырной величавости, торжественности спины и серьезности бровей, она бывает, как формулировали мудрые люди, простодырой.
Ну, например, Дуся всерьез полагает, что с сусликами- сурикатами, которые в телевизоре или футболистами клуба «Анжи» можно отлично побеситься, дать, так сказать, жару.
Сусликов она подбадривает бубенцами лапами, не выпуская когтей, прячется за телевизор, после чего с бешеным взором и дергающимся хаотично хвостом вдруг выскакивает. По задумке режиссерши, сурикаты немедленно должны валиться в пылищу, перебирать в воздухе лапами и хохотать до опупения. Однако ничего подобного не происходит.
Футболисты тоже оказываются существами неуправляемыми и совершенно бестолковыми. Обсуждать с ними какие-либо технико-тактические действия станет только дурак. Но Дуся не такая.
И тогда она с ловкостью иллюзиониста превращается в летающего слона, начинает гонять по полу всякие там штуки. От пуговицы, что громыхает почти как канализационный люк до носков, которые тоже оказывается лязгают как железнодорожный состав, если, премекиваясь с ними через голову на письменном столе, сносить разные канделябры, жестяные коробки и коллекции подстаканников.
Утром ей достается действо, издавна обозначаемое на Руси словом "втык". Конечно, хозяйка могла бы просто взять и прибить ее, скажем моим горнолыжном ботинком, который - вот он, стоит в прихожей, бери любой, но она всего лишь называет ее мелкой сволочью и бессовестной мордой. Дуся терпит и все понимает: бешеные гены папеньки, запросто совершающего оздоровительные пробежки по потолку, не обманешь. Сидит понурая, с вселенской тоской, и с должным почтением выслушивает ряд назревших возражений. И вот, когда уже момент достигает своей кульминации,казалось бы, подожди еще маленько и... но кошка, не меняя выражения на элегичной морде, начинает подмигивать то одним, то другим глазом. Тем самым превращая трагедию чьего-то там недосыпа в сущий пустяк, в балаган.
Для детей она объект раздора и дикой все сметающей любви.
Ей прекрасно удается амплуа «Дуся ненадолго околела». Это когда девочки, разогнанные мною, с помощью упоминания Гринписа и прочих организаций в борьбе за защиту животных, все же соглашаются с тем, что она должна спать днем, но непременно на спине, кверху лапами, поджав их, она ведь при этом такая миленькая.
Мы же с кошкой просто дружим. Нам, в сущности, делить нечего, кроме утренней ванны. Она ходит туда как раз тогда, когда и я. И считает обязательным, просто непременным сделать лапой по стене 146 движений (ну, да считал), когда закапывает в пластмассовый лоток свой внутренний мир. Но мы с ней вполне мирно на этот счет договариваемся.
Возможно, поэтому она вовсе не считает зазорным ходить курить со мной на балкон. Там мы дышим никотином, смотрим на звезды и молчим.
Вот и в этот раз. Я разминаю сигаретку, открываю осторожно дверь.
А там – снег. Прекрасный, как степь наутро после лебединых свадеб. Вызывающий одновременно тоску и удаль, как роскошнейший блюз.
Для Дуси он вообще первый. В жизни ее первый.
Она сидит, на подоконнике, таращит глаза, нюхает так смешно. Прозрачные узорные крупинки задерживаются на ее лесках-усах. Дуся фыркает, глядит на меня ошарашенно, будто спрашивает.
- Че это?
-Снеег, - тяну я.
- Ааа, -кивает она. Хотя, конечно, это так, для порядку, чтоб не продолжать разговор. Так же все ясно же. Правда, пока ничерта не понятно.
Какой-то мужик закрывает машину, средь укрытых попонами таких же, идет нарочито медленно. Вокруг ни души. Он задирает бошку вверх, а потом в телефон, как будто хочет отправить всему миру смс-ку. Что –нибудь этакое восторженное. Экспрессивное, матерное.
Мы с Дусей молчим, хотя пронимает и нас, хочется прыгать, валяться, и валять в этом снегу девушек. Хочется разбудить всех домашних и затаенно подвести к окну. Но. С девочками мы вчера разо ... поссорились, короче. Я применил к ним старинную словесную угрозу типа ремень, обещал отлупить. Что вызвало в их стане только еще больше смеха и шушуканья.
Ее будить не стану тоже. Пусть поспит.
Ведь еще осенью я подкупил(сеточкой отборной моркови)в дальних лесах зайцев. Чтобы они там, как только выпадет первый, следами своими что-то такое изобразили. Пусть сбивчивое, путаное, но о моей любви к ней. Вот завтра купим еще моркови и поедем читать.