Автобус вильнул кормой и притормозил у загородной остановки. Задняя площадка загудела: "Дайте выйти! У-у, бар-раны!" Парень во флотском реглане ступил с подножки на снег и отошёл в сторону. Вывалилась ватага, выдёргивая одежду из челюстей салона, и, не медля, внутрь втиснулись новые пассажиры с ёлочками, сумками, детишками. Парень попробовал вжаться, но двери не закрывались… раз-другой, и водитель не вытерпел: "Выйди, сынок: за нами – сто двенадцатый пустой".
Он остался и, нахохлившись, стал измерять остановку приставными шагами, потом цепочкой… постучал ботинками, посмотрел на тёмный горизонт, притихший перед полночным фейерверком, и обернулся: на наледи "запорожец" занесло так, что тот сполз задом в кювет и заглох. Вышел дедок, постоял тупо, огляделся и заметил парня, улыбнулся:
– Сынок! В такую ночь – святое ж дело, а!?
– Лег-ко!
Попыхтев, иномарку выкатили. Дед повозился, завести не смог, ещё раз улыбнулся:
– Толкни-ка на счастье!
Парень упёрся, ещё раз… под ладонями задрожало, "запорожец" икнул и задребезжал по шоссе, а за ним последний автобус из-за спины обдал дымом, включил форсаж и увёз с собою надежду.
Ему-то что осталось – любовь да вера? Двенадцать километров – два часа. Ладно, к полуночи, к бою курантов он будет дома. Перешёл на левую обочину, поднял капюшон и зашагал. Через полчаса оглянулся, вдали мигнул огонек. Минуту спустя поравнялось такси.
– Садись, сынок!
– Спасибо! – поблагодарил, устраиваясь сзади. – С наступающим!
Снял шапку, расправил шарф, и вдруг его ослепил взгляд справа из зазеркалья:
– Макси-им! Ты!?.. – и с болью, – Где ж ты был всё это время, где пропадал?
– Ве-ерочка, приве-ет… На флоте три года… то ты не отвечала, то мы по полгода в автономке, потом по контракту... А мои, потрепало их, живут теперь в посёлке. Вернулся вот, а кругом… А ты сама-то как?
– Макс, я в этих краях впервые: подруга позвала "на ёлочку"… А говорят, чудес не бывает. Бывает!.. Решено: едем ко мне!.. Брось! У меня всё-всё есть! Дяденька, миленький, разворачивайте!
Достала телефон:
– Лариса, не получится… Нет, нет и нет. После… Переживёт, не впервой… Целую! Пока-пока! С наступающим!.. – и нежно Максиму: – До двенадцати вагон времени. И пёрышки почистишь, и отдохнёшь, и расскажешь про автономку-разлучницу…
***
– До свидания, дяденька! С Новым Годом!
– Завидую вам! Чего уж там: будьте счастливы! – всё, что могу.
Максим опешил: "Оба водителя, они что, близнецы? Мистика! А самый первый? Жаль, лица не видел", – и отъезжающему такси улыбнулся вслед: надежда вернулась.