Приключения пилота на земле! Сборник юмора

ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2013/12/28/1474
СБОРНИК "ЛЁТНЫЕ, ВОЕННЫЕ!"

ПРИКЛЮЧЕНИЯ ПИЛОТА КОНДРАТА НА ЗЕМЛЕ!Сб-П

СОДЕРЖАНИЕ:

Для предисловия:1). Мой первый прыжок с парашютом!рисунок автора, http://www.proza.ru/2011/08/12/774
2)Первая врачебно-лётная комиссия!Юмор ВВС, рис.авт. :http://www.proza.ru/2014/08/05/944

1.Злополучная шинель!        http://www.proza.ru/2011/05/08/1309   
2.Кондрат опять идёт в наряд!http://www.proza.ru/2010/02/19/542
3.Кондрат попал!             http://www.proza.ru/2012/01/13/1911
4.Кондрат первый после маршала!http://www.proza.ru/2010/09/27/862
5.Мой первый полёт!            http://www.proza.ru/2011/08/12/1038
6.Кровная месть Кондрата!      http://www.proza.ru/2011/05/09/502
7.Кондрат - конокрад!          http://www.proza.ru/2011/01/27/1416
8.Кондрат в самоволке!         http://www.proza.ru/2012/05/19/1468
9.Кондрат полёты отменил!      http://www.proza.ru/2012/05/19/1529
10.Кондрат, пожар сон вещий?   http://www.proza.ru/2012/01/13/1135
11.Казнь самолётов!            http://www.proza.ru/2010/09/13/685
12.Грозний! Грозний! Ми Гудермес!:http://www.proza.ru/2012/05/19/926
13.Терский хребет!Зимой я в Тереке купался!http://www.proza.ru/2011/08/12/1298
14.Кондрат и черешня!          http://www.proza.ru/2010/09/18/1138
15.Особоопасный!               http://www.proza.ru/2010/10/05/1521
16.Кондрат лицедей!            http://www.proza.ru/2012/05/19/956
17.Кондрат в молочной ванне!   http://www.proza.ru/2012/05/19/894
18.Хорошо, что я не женщина!   http://www.proza.ru/2010/02/08/749
19.Я 155-тыя!                http://www.proza.ru/2011/03/31/730
20.Кондрат в милиции!          http://www.proza.ru/2012/03/31/828
21.Инструктор-лётчик БЭН!      http://www.proza.ru/2011/02/20/1673
22.Таких полковников не много! http://www.proza.ru/2013/01/14/1693
23.Солдатский треугольник!     http://www.proza.ru/2012/07/16/636
24.Кондрат в бане!             http://www.proza.ru/2015/05/22/294
25.Черемша!                http://www.proza.ru/2015/10/09/1699
26.Вай, старшина!              http://www.proza.ru/2012/02/18/1844


ДЛЯ ПРЕДИСЛОВИЯ:МОЙ ПЕРВЫЙ ПРЫЖОК С ПАРАШЮТОМ!

ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2011/08/12/774

СБОРНИК "ЛЁТНЫЕ, ВОЕНННЫЕ!"
СБОРНИК "УЖАСЫ!" рец.2

(Сборник "Лётные, военные!") (рец.2)

МОЙ ПЕВЫЙ ПРЫЖОК С ПАРАШЮТОМ! Часть 1.
(через неделю после начала занятий я прыгнул с парашютом)
После окончания 8-ми классов в г.Цимлянске Ростовской области я поступил в ПТУ г.Волгограда. Это далёкий 1962 год прошлого столетия. Мне 15 лет, собираюсь приобрести  перспективную профессию электромонтёра по монтажу и эксплуатации промышленного электрооборудования.  Начало занятий 1-го октября.Оказалось, что в этом училище есть  перспектива  создания парашютной секции ДОСААФ (для тех кто не знает Добровольного общества содействия Армии, Авиации и Флоту, которая готовила для Армии специалистов ещё до службы ), а инициатор создания такой секции второкурсник нашего училища Коля Соловьёв, сам парашютист, шепелявый болтун и к нему не могли отнестись серьёзно руководители училища, чтобы дать добро. Его оказывается за глаза звали «шепелявый соловей».Поскольку я проявил большой интерес к его болтовне о парашютах, то он мне много кой чего рассказал о парашютах и приёмах от укладки, до прыжков и приземления. Коля мне сообщил, что 5-го октября в воскресенье на аэродроме ДОСААФ в посёлке Средняя Ахтуба будут массовые прыжки команд районов города и области на закрытие сезона. Мне очень хотелось побывать на прыжках, но сбор парашютистов был в 6 часов утра в Тракторозаводском районе, куда я из южного Кировского района на электричке не успевал попасть. Для этого мне нужно было где-то переночевать в том районе. Говорят- охота хуже неволи. Переночевал я с большими приключениями, потому что в Тракторозаводском районе, куда я приехал с вечера, случилась массовая драка подростков-квартал на квартал и мне пришлось скрываться от облавы милиции, чтобы не попасть в число задержанных, причастных к драке. Но это отдельная история. Ровно в 6 часов утра я был на месте сбора, но должен признаться, что примерно с 0 часов, как я перестал прятаться  от милиции и до тех пор, пока поднялось солнце уже над аэродромом, куда мы приехали на открытой грузовой машине, я стучал от холода зубами. И всё-таки я оказался на аэродроме! По секрету скажу – на том аэродроме, на котором через три года я не только прыгал с парашютом, но и вылетел самостоятельно на самолёте, но тогда об этом даже мечтать не мог.
Начались прыжки! Для меня это был большой восторг, так как я раньше, как и многие, видел парашют только в кино, но кроме того, как и многие в том возрасте, болел «экстримом», хотя тогда такого диагноза  не знали, но болезнь была, наверное  у многих возрастная, а у меня  пожизненная. Я болел высотой, прыгая с крыш, ходил по верхней перекладине высоковольтной металлической опоры(обесточенной), спускался  скользя по проводу, зажав его подмышкой,  вниз с опоры, от чего на память остался подмышкой  шрам от рваной раны, после неудачного спуска. Творил чудеса на велосипеде и даже получил удостоверение Судьи по велоспорту 3 категории,  выходил один в море в шторм на большом баркасе, на котором впоследствии утонул мой отец, которого похоронили в г.Цимлянске  за две недели  до этих самых парашютных прыжков…   
Для меня зрелище прыжков было волшебной сказкой.
Коля Соловьёв тоже собирался прыгать и у него был уложенный парашют, но запасных парашютов не хватало на всех желающих и Коля  дал мне задание добывать запасной парашют, то есть, просить у приземляющихся. И я бегал по всему полю за очередными  приземляющимися, но все отказывали, так как у некоторых было уложено не по одному парашюту, или они оставляли «запасники» для членов команды своего района. Наконец я добыл «запасник»  и бегу к Коле, но смотрю, он уже готовится к прыжку и становится в команду к очередному взлёту. У меня забрали парашют из нашей районной команды. Коля взлетел с командой, прыгнули. Я долго не мог различить, где из приземляющихся Коля, тем более, что уже ближе к обеду поднялся ветер и парашютистов уносило всё дальше от центра аэродрома. Наконец в одном я узнал  Колю, бежал за ним далеко. Когда шли назад, Коля спросил:
-Ну, сё, хосис прыгнуть? А то у нас одного в команде не хватает, парашют есть уложенный, только под фамилией Курдюков будешь! Ну, сё не бздис? Надо прыгнуть, а то команде незачёт будет? Я же тебе рассказывал, как рулить! Прыгнешь?
И я ответил, как загипнотизированный, сам пугаясь того, что говорю:
-Да нет! Не бздю! Прыгну раз надо!
Мы пришли на старт к своей команде. Коля быстро одел на меня комбинезон, специальные  ботинки на мягкой толстой подошве на моей ноге совсем болтались и решили, что я буду прыгать в своих сандалях. Коля одел на меня парашют основной, потом запасной и я стал в строй очередной  команды на взлёт, хотя в общем-то чувствовал себя очень не уверенно с такой тяжёлой ношей при моём  «бараньем» весе в 45 килограммов. Это я потом вырос за год в «общаге», разгружая по ночам  вагоны с чем попало, но в основном со щебёнкой.
Командир парашютного звена проходил вдоль строя осматривая на предмет правильности крепления застёжек, карабинов, ремней со всех сторон. При этом он не ходил вокруг парашютиста, а грубо крутил его перед собой. Я при таком обращении со мной, чуть не упал от непривычного груза. Он подозрительно посмотрел на меня, но вдруг заметил что-то неверное в креплении карабинов, покрыл меня матом, отстегнул лямки и уходя к следующему парашютисту приказал мне сделать, как «положено».
Я нагнулся подбирая лямки, делая вид, что я что-то поправляю, а сам во все глаза смотрел – где же «обалдуй» - Коля. И увидел – он трепался в кругу ребят  нашей команды, забыв обо мне. Вдруг он глянул в мою сторону и я замахал ему рукой. Он подбежал,  я говорю ему:
-Командир отстегнул и сказал, что ты что-то неправильно сделал. Поправь!
-Сё там не правильно! Всё правильно!- пристегнул опять лямки и пошёл. Я спросил у соседа:
-Посмотри, пожалуйста, там всё у меня правильно сзади и внизу. Тот посмотрел и сказал:
-Да вроде всё правильно….
Как у меня на душе стало плохо! И я вспомнил  некстати, что только отца моего похоронили, который утонул из-за друзей, которых хотел спасти. Но друзья остались живы по независящим от отца обстоятельствам, а отец, желая их спасти – утонул. Но у меня чего-то не хватило, чтобы отказаться прыгнуть…  Коля подошёл к нашей команде и что-то им рассказывал, показывая на меня, а те с любопытством смотрели на меня и кивали в знак согласия. Не смог я отказаться!
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)
Л.КРУПАТИН,МОСКВА,2009, ВОЛГОГРАД-1962 г.

    Поступила команда и мы быстро пошли к самолёту. Помню, что я еле взобрался на коротенькую лесенку-трапа  АН-2. Все, как я понял, садятся, разбираясь по весу, чтобы  в воздухе тяжёлый не догнал лёгкого и не сел ему в купол.
Меня инструктор пересадил  по весу последним, безошибочно определив мой «бараний вес».
Я обратил внимание, что все парашютисты откуда-то достают карабины-защёлки и пристёгивают их к троссу проходящему вдоль самолёта над нашими головами. А я,  тщательно осмотревшись, не обнаружил у себя такой «мелочи» ! Ужас! Я был почти в шоке! Я повернулся к соседу-парню послеармейского возраста и, поскольку двигатель самолёта грохотал, уже выруливая на взлётную, и звука голоса было не слышно, то я жестом показал, что у меня нет карабина, который нужно цеплять за трос над головой. Парень что-то понял, неловко развернувшись ко мне и грубо наклонив меня вперёд, что-то достал у меня за спиной на основном парашюте, щёлкнув резинками парашюта и подал мне… Мой  карабин! Ура!!! Как у меня отлегло от сердца! Ещё раз –ура! Я привстал, защёлкнул карабин за трос и стал успокаиваться, хотя несколько раз ловил на себе, то ли вопросительные, то ли подозрительные взгляды инструктора. Я чувствовал себя, как шпион в чужом лагере, рискуя каждую минуту, что выяснится, что я здесь случайный.Я помню, что у меня мелькнула мысль: зачем же они цепляются карабинаими?Как же потом прыгать? И тут же успокоил себя - наверное так положено, чтобы перед прыжком отцепиться... Не забыть бы!   Наконец мы взлетели! Самолёт сделал круг, противно загнусавила сирена и загорелся, мигая красный плафон над кабиной пилотов. Сердце неприятно ёкнуло...и защемило в душе! Ряд парашютистов – пять человек у противоположной стены встали. Я подобрал под себя ноги и напрягся, чтобы тоже вставать, но боковым зрением увидел, что наша пятёрка, вдоль другой стены не шевелится.
Инструктор открыл наружную дверь. Звук двигателя усилился и к нему добавился шум встречного потока воздуха. Инструктор стал боком  к двери, посмотрел внимательно вниз, чуть подождал и взял за плечо первого, крайнего к нему парашютиста. Тот подошёл к двери, инструктор поправил его карабин на тросу и ремень от него к парашюту, отошёл от проёма двери, парашютист стал на его место, лицом к двери, поставив ногу на её порожек. Инструктор сказал:»Пошёл!» Парашютист откачнулся назад и ринулся вперёд в дверь, сопровождаемый толчком  руки инструктора в спину, то есть в парашют. Инструктор выглянул ему вслед и уступил место перед  дверью следующему… И так пять человек.После этого инструктор затащил в самолёт пять длинных чехлов от парашютов и бросил их в угол салона.После этого отстегнул карабины! Хорошо, что я не первым прыгал... Я бы отстегнул карабин от троса перед прыжком!Я вспомнил, что этот  карабин своей лямкой принудительно открывает основной парашют и вытягивает его из ранца на «свет  божий», а потом ещё и стягивает чехол с основного парашюта, отдавая  его на волю встречному потоку  воздуха.
            Потом самолёт сделал ещё круг и опять сигнал сирены и красного плафона. Мы встали. Пошёл первый, второй… Я пятый, последний. Иду смело к проёму, не глядя на инструктора, чтобы он не понял моего волнения, но он останавливает меня рукой, смотрит внимательно на меня, отстраняет меня от проёма, глядя на меня как-то с опаской, выглянул в проём на предыдущего парашютиста и я … по-моему прямо с разбега пошёл в проём, как навстречу избавлению от всех моих «земных» волнений.
Шквал воздушного потока! Что-то сильно рвануло меня за ухо! Страшный рывок, похожий на удар… и ПОЛНЫЙ ПОКОЙ! Я почувствовал, что я на чём-то вишу! И тишина, нарушаемая удаляющимся звуком мотора самолёта…Испуганно смотрю вверх:За что же я зацепился? И...и я вижу… Закрывая всё небо надо мной квадратный белый купол парашюта, а от него ко мне стропы! Так это я на нём вишу!!!
-Ура!!!- заорал я, наблюдая как кружится улетая вниз и в сторону моя родная фуражка.
-Ура!!!- опять заорал я срывая голос. Такого восторга я не испытывал в жизни никогда!
Это непередаваемо!.
Осмотревшись я увидел, что уже приземляются  последние из тех,  которые  прыгнули с нами первым заходом.  Я заметил, что они довольно таки сильно шлёпаются об землю в поступательном направлении и их тащит некоторое время по аэродрому, пока они не погасят купол. Я понял, что ветер уже сильный. Ещё я заметил, что я намного отстал от группы моего захода по высоте, но сильно перегоняю их поступательно в сторону и несёт меня в сторону Рабочего посёлка, но перед ним ещё чёрное распаханное поле. Мне показалось, что я не попадаю на аэродром, а попадаю на это поле. Я почти не снижался. Я больше летел в сторону, чем вниз.
       Вот я вижу уже из моей группы падают, хотя и пытаются приземляясь стать на ноги и падают уже на краю аэродрома. Ага! Вижу один последний, чтобы попасть  на аэродром, а не на пашню, затягивает задние стропы, пытаясь скользить назад. Да-да! Коля мне рассказывал о таком приёме. А куда же меня бросит ветерок? Стой! Что это? Ведь оказывается перед пашней ещё и высоковольтная линия на железных опорах! Так я сначала встречаюсь с нею, а потом… Потом может не быть! Вон какие гирлянды изоляторов! От меня и пепла не останется… А может меня выше пронесёт? Да нет! Кажется прямо на неё! Может затянуть скольжением назад? И вдруг слышу с земли крик приземлившихся парашютистов:
-Затягивай! Скользи! Скользи!
-Не надо! Не вздумай! Ты проходишь!
-Затягивать надо! Только сильно!
-Нельзя сильно! Навстречу ветру он купол погасит! Ветер сильный!
     Что со  мной творилось в этот момент, мне трудно рассказать, а вам трудно представить. Я гипнотизировал эту высоковольтную линию глазами и ничего не делал, потому что не мог рассчитать, как и те с земли: нужно затягивать или нет.
Я прошёл на линией по-моему метров на десять выше и с ужасом увидел, что земля, которая не хотела приближаться, теперь стремительно летит навстречу мне! Я вижу угрожающе стремительно приближающуюся свежее  вспаханную землю, не разборонованную, лежащую грубыми глыбами, вытягиваю ей навстречу ноги, как учил Коля… Удар! Я верчусь по глыбам земли кубарем, наматывая на себя стропы…. Наконец я начинаю останавливаться, но я спутан «как лихой татарин»- сказала бы моя бабушка казачка. Только я успел подумать, как порыв ветра рванул мой парашют вдоль земли и я завертелся в обратную сторону, разматывая, намотанные стропы. Наконец-то вроде успокоилось, вращение прекратилось, хотел подняться…Но порыв ветра рванул мой парашют опять и я лёжа на животе и запасном парашюте на груди, помчался по глыбам пашни, как глиссер по волнам, задирая повыше голову, чтобы мой нос не стал форштевнем! Опять движение утихает… Неужели! Я пытаюсь вскочить на ноги, но купол парашюта тоже резво  вскочил на пашней, приподнял меня над нею метра на полтора и шмякнув пузом об пашню опять помчал меня как глиссер… Слышу издали:
-Нижние затягивай! Нижние тяни на себя!
     Расшибая пальцы о встречные глыбы земли, я ловлю лямки и стропы, тяну их на себя. Парашют опускается на пашню, но я уже не встаю… Сил моих больше нет.

ПОСТСКРИПТУМ:Пока я добрался до своего общежития, температура у меня была 39 - ночь на улице и поездка на открытом грузовом такси с парашютистами не прошли даром.Меня положили в изолятор.За всю историю этот изолятор пожалуй не знал более счастливого больного. Я стал героем общаги и перед моей дверью стояли новые друзья, расспрашивая впечатления."Шипилявый соловей" всем растрезвонил о моём "подвиге", тем самым создавая себе авторитет руководителя будущей парашютной секции при училище.
Л.КРУПАТИН,МОСКВА,2009 г


1.КОНДРАТ И ЗЛОПОЛУЧНАЯ ШИНЕЛЬ!
ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2011/05/08/1309

Леонид Крупатин
      Мы учились летать на  реактивных истребителях по системе ДОСААФ(Добровольное общество содействия Армии, Авиации и Флоту). Зимой мы учились в городе, а ранней весной нас выводили   в лагеря на полёты.
      Был среди нас курсант Кондратьев- «хохмач» по жизни, но всё это он делал не специально- так получалось. Прибыли в лагерь, получили постель, получили обмундирование. Кому досталась слишком  длинная шинель разрешено было подрезать на четверть ниже колена. Кондратьев, которого мы звали «брат Кондрат» или просто  «Кондрат», одел шинель, она ему была до самых каблуков. Он нагнулся, отмерил пальцами четверть ниже колена, отметил, положил на кровать и отрезал. Кто-то позарился  на  большой кусок сукна:
-» Можно отрезать на «суконку» - сапоги чистить, блеск наводить?».
Кондрат подумал, сказал:
»Пять сигарет за суконку!»- и тут же кусок растащили.
 Кондрат одел шинель, подпоясался ремнём… в казарме наступила тишина, а потом хохот, похожий на грохот чуть не обрушил крышу. Кондрат сначала улыбался, но подошёл  к старенькому трюмо возле дневального и улыбка неловко сползла с его лица. Шинель была почему-то на четверть выше колен, а ремень перетягивая талию оттопыривал короткие её концы в стороны, как юбка  балерины(пачка, говорят, называется).
Подготовились, команда строиться. Построились. Фотограф Обкома ДОСААФ  снимает для фотогазеты. Командир  эскадрильи идёт перед строем осматривает скользящим взглядом, говоря:»Обмундирование это казённое, т.е. государственное имущество за сохранность и состояние которого вы несёте ответственность… - и вдруг осёкся, дойдя до Кондрата!
   -Это что за мини-юбка? Курсант Кондратьев! Выйти из строя!
Кондратьев вышел. Командир подошёл, даже на одно колено опустился… Да не перед Кондратом, а   перед изуродованной шинелью, взял даже в руку её обрезанный край, вроде не веря глазам своим. Мигнула вспышка фотографа, запечатлев «исторический момент»…
-Я спрашиваю! Это что за мини-юбка? Вы что,  танец «маленьких лебедей» нам танцевать будете? Отрезанное подшить и так носить! Ясно?
-Нет…- отвечает Кондрат.
-Отвечать-есть! Ясно?
-Нет…
-Почему?
-Тот кусок на «суконки» порезали…
-Собрать, пришить и так носить! Ясно?
-Нет!
-Отвечать – есть!
-Никак нет, товарищ командир, ими уже сапоги почистили!
-Вот какие есть, такие пришить и носить, чтоб другим неповадно было!
Из строя кто-то говорит:»Тогда пусть сигареты вернёт!»
    Командир вдруг понял смысл сказанного:
-Так  вы за сигареты государственное имущество разбазарили...? Это же уголовная статья! Дисциплинарный батальон! Мой приказ выполнить, шинель восстановить и завтра после завтрака я везу вас лично в город на гауптвахту на 15 суток! Тем кто брал «суконки» за сигареты – по пять нарядов вне очереди на самые штрафные работы, площадки под самолёты бетонировать!»
Кондрат всю ночь сшивал грязные, со следами солдатского гуталина суконки через край чёрными нитками, т.к. других не было.
Утром после завтрака построение. Кондрат вышел последним. Он даже на завтрак не ходил,
дошивая последние лоскутки. Он вышел из казармы, наступая на концы своей изуродованной шинели- лоскутки  со следами гуталина подшиты через край чёрными нитками…
Командир остановил его перед строем, посмотрел сокрушённо и сказал качая головой:
-Как Феликс Эдмундыч Дзержинский…-имея в виду длину шинели, а из строя кто-то подсказал:
- …после проведения раскулачивания!- и строй закачался от хохота.
  В город командир повёз Кондрата на «губу» в шинели выданной каптенармусом во временное пользование.  После обеда они оба вернулись и Кондрат под всеобщий хохот рассказывал в курилке:
- Комендант чуть со стула не упал! Какой ещё Обком ДОСААФ? Может вы ещё юных натуралистов привезёте на гауптвахту?
А комэска ему говорит:
-Каких натуралистов? Этот оболтус  на реактивном самолёте летает на вашей головой!
-Да пусть хоть в ступе на метле летает, а у меня нет такой воинской части-ОБКОМ ДОСААФ!
ВОТ ТАКИЕ МЫ «ЗАСЕКРЕЧЕННЫЕ» БЫЛИ! И ЮРА ГАГАРИН ИЗ НАШИХ РЯДОВ БЫЛ!

Л.КРУПАТИН, МОСКВА, 2009 г


2.ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2010/02/19/542
СБОРНИК "ЛЁТНЫЕ, ВОЕННЫЕ!"

КОНДРАТ ОПЯТЬ ИДЁТ В НАРЯД!   

 Мы учились летать на  реактивных истребителях по системе ДОСААФ(Добровольное общество содействия Армии, Авиации и Флоту). Зимой мы учились в городе, а ранней весной нас выводили   в лагеря на полёты.Был среди нас курсант Кондратьев- «хохмач» по жизни, но всё это он делал не специально- так получалось. Коротко мы  его звали –Кондрат.
 Весна у нас начиналась с предполётной подготовки:строевой, парашютной и, будь они неладны, - зачёты, экзамены... Курсант Кондратьев, по-кличке Кондрат "отличался" в обратную сторону, подводя зачастую и нас.   
Кондрату заменили гауптвахту нарядами вне очереди. Стоит он возле тумбочки по стойке смирно. Если начальства нет, он приседает на краешек тумбочки.Учебные классы были тоже в казарме справа и слева от входа.
Вдруг заходит в казарму сам начальник ВУАЦ (Учебно-авиационного Центра) полковник Тишин. Кондрат вскочил, отдаёт честь правой рукой, представился, пытается докладывать…,но полковник перебивает:
-Где преподаватели?
Кондрат правой рукой показывает вправо, при этом левую руку подносит к виску отдавая честь:
-Иван Мироныч  в Двигательном классе…Аркадий Анатольевич в Самолётном  классе.- указывая уже влево левой рукой, правую поднося к виску.
Полковник даже рот приоткрыл от удивления:
-М..да! Здорово получается у вас! Как регулировщик на улице!
После этого нас гоняли строевой подготовкой неделю вместо личного времени до самого отбоя. Были предложения устроить Кондрату «тёмную», но пожалели. Безобидный он был. И жизнь нашу разнообразил своими «хохмами», которые с ним случались часто и не нарочно.

Л.КРУПАТИН, МОСКВА, 2009 г.


3.ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2012/01/13/1911

(Сборник "Лётные, военные!")

Эпиграф:"Кто в армии служил, тот в цирке не смеётся!"

КОНДРАТ "ПОПАЛ"! -юмореска с продолжением "КОНДРАТ ОПЯТЬ ПОПАЛ!"

        Мы учились летать на  реактивных истребителях по системе ДОСААФ(Добровольное общество содействия Армии, Авиации и Флоту). Зимой мы учились в городе, а ранней весной нас выводили   в лагеря на полёты.Был среди нас курсант Кондратьев- «хохмач» по жизни, но всё это он делал не специально- так получалось.
        Теорию полётов и эксплуатацию самолётов  Л – 29 (реактивные Чехословацкого производства типа  «Дельфин») мы проходили зимой в городе, а там у нас в лагерях техники наших самолётов жили  и работали, проводя регламентные работы  на наших самолётах  по графику. В помощь им наше командование отправляло по одному курсанту на одну неделю не больше,  чтобы не отставали от  напряжённой  учебной программы. Пришла очередь ехать в лагерь и нашему Кондрату.
        Жили техники в «финских» домиках, а работали в ТЭЧ (технико-эксплуатационная  часть)- это  очень  большая утеплённая палатка  со стёклами из оргстекла. В неё закатывали сразу два самолёта,  расстыковывали  и производили ревизию оборудования. Самолёты были с конвейера- новьё. Качество и оформление вызвали восторг  и не только у курсантов. Не верилось, что нам придётся на них летать. Палатку эту тоже, как приложение    прислали «чехословаки». Однако они не додумались прислать нам в приложение и туалет – приходилось пользоваться русским, деревянным в котором кто-то для «прикола» прибил  гвоздём  в правом верхнем углу позади «очка» на цепочке  ручку от унитаза. Однако в эту снежную зиму и в этот туалет «типа сортир»  доступа не было. Сугробы были в рост человека. Туалетом пользовались в основном в жилой части лагеря, но если сильно «приспичит», то втихаря за углом технарской бендежки  «по-малому» «сверлили дырки в сугробах».  Кондрату сразу вручили лопату с заданием прокопать дорожку к деревянному туалету,  который находился метров за пятьдесят от  ТЭЧ и бендежки техников, так сказать- конторки, отапливаемой  самодельной  эл.плиткой.  Кондрат умудрился набить кровавые мозоли прокопав  пять метров в сугробе и его отправили в медсанчасть. После этого его и на работе-то можно было применять ограниченно.
Техники работали в тёплых комбинезонах с меховым воротником. Очень удобные для работы комбинезоны были очень не удобны в случае «большой нужды». Нужно было расстегнуть молнию от бороды до пояса, снять с себя комбинезон до колен  и приседая постараться достать из-под себя воротник, чтобы не наложить в него свои «гостинцы». Такой же комбинезон  был выдан и Кондрату.
Однажды сидят техники в бендежке- у каждого маленький столик, чтобы заполнять журнал о проведённых работах. Кондрат сидит в отсутствие инженера эскадрильи за его столом, читает с умным видом журнал «Наука и жизнь» и страдает от отсутствия возможности  общения, т.к. болтун он был отменный, как впрочем и юморист.Но техники болтать разрешали не часто, т.к. заполнение журнала была работа не менее ответственная, чем на самолёте. В прямом смысле – можно было ответить головой.
Почитал Кондрат журнал и почувствовал приближающуюся потребность серьёзно отвлечься в туалет с   частичным раздеванием. Посидел он повздыхал, оторвал кусок газеты и пошёл из бендежки за её дальний угол «раздеваться». Сделал Кондрат все дела, встал заправил одежду в комбинезон стал натягивать сам комбинезон на себя и кинул взгляд на место в снегу, где должен быть предмет его «творчества»….. Ужас! Там было пусто,  чисто!Чуть в стронке использованные бумажки лежат  подтверждая, что всё состоялось… а того самого не было! Кондрату жарко стало! Значит в воротник наложил. Осторожно спустил комбинезон, ощупывая воротник и спину….Но ничего не обнаружил. Постоял в растерянности, подумал… и вдруг его осенило! Неужели  провалилось за пояс, ниже, в штаны…. Ни- че-го ! Оделся, постоял, потоптался на месте, посмотрел по сторонам. Собак не было – украсть было некому. Нонсенс! Чудо! Очевидное – невероятное!
Пришёл Кондрат в бендежку, сел на старое место, открыл журнал, судорожно вздохнул… Техники сидели на своих местах, так же заполняли свои журналы. Общаться по этому поводу невозможно, т.к. в неположенном месте это дело делал. Сидит  Кондрат вздыхает…
Один техник отвлёкся от своего журнала, нагнулся и осматривая свою обувь говорит:
-Что-то у нас запах какой-то, будто кто в штаны наложил! Ноги вроде чистые, на  «мину» не наступал… А ты посмотри…? -говорит он обращаясь к соседу. Тот тоже осмотрел обувь, говорит:
-Да нет! Я и не выходил никуда…
Кондрат молча встал и пошёл из бендежки на улицу. Зашёл за угол, с большой надеждой посмотрел на злополучное место, но там были только  мятые бумажки. Начал опять торопливо раздеваться, ощупывая комбинезон не только внутри, но и снаружи. Опять в штаны лазил…
Ну, нет ничего! Ну, что это? С ума сойти можно! Стоит Кондрат со спущенным до колен комбинезоном и вдруг слышит за бендежкой за углом сдерживаемый хохот. Кондрат выглянул из-за угла: видит – два техника корчатся от смеха, держась за животы. Кондрат вышел из-за угла, держа в руках спущенный комбинезон, с ужасом, вопросом и надеждой глядя на смеющихся.Открылась дверь бендежки, из неё вышли остальные техники и начали закатываться от хохота видя ситуацию. Кондрат взмолился:
-Мужики! Я щас с ума сойду! Скажите, где?
-Вон! Смотри! На пожарной лопате, что в сугробе лежит- продолжая надрываться от хохота сказал один из них. Кондрат всё  понял- пока он пристраивался за углом, а техники из под бендежки, стоящей на стойках над землёй подставили под него лопату, а когда он закончил, они убрали её в сугроб. Потом в бендежке, договорившись разыграли спектакль насчёт запаха.
Кондрат взмолился: Мужики! Я всё уберу, я больше не буду, только не рассказывайте никому…
-Ладно! -сказали ему- Но чтобы больше этого не было. Ведь весной всё это растает и будем как в туалете сидеть.
Не знаю, сдержали ли слово  «мужики», но нам Кондрат сам рассказал однажды, не удержавшись, потому что сам был болтун  и юморист. За  то и вспоминаем его с благодарностью!

(продолжение «КОНДРАТ ОПЯТЬ "ПОПАЛ"!»)

          Кондрат шёл от палатки ТЭЧ к «бендежке» техников эскадрильи. Расстояние было метров пятьдесят. Настроение было радостное – сегодня конец недели его пребывания на аэродроме. Вечером со всеми техниками на автобусе обкома ДОСААФ – домой.
        Издали Кондрат заметил как из «бендежки кто-то   в технарском комбинезоне вышел и пошёл за угол бендежки – ясно, что «по нужде». Ведь Кондрат так и не прокопал дорожку в сугробе к  деревянному туалету. Кондрат уже подошёл к «бендежке» и прежде чем зайти в неё, чисто из принципа, нагнулся и посмотрел из под «бендежки», стоящей на тридцатисантиметровых подставках. Так на всякий случай, мол «нужда» разная бывает, а то ведь с ним-то вон как поступили, а сами как? И вдруг он видит, что сапоги того, кто стоит за «бендежкой» развёрнуты каблуками назад… Ага! Значит – раздевается для «большой нужды», поскольку тёплый комбинезон дурацкого покроя надо снять предварительно с себя ниже пояса. Кондрат снял с пожарного щита совковую лопату, лёг на живот на снег, просунул лопату под  «бендежкой» на ту сторону и увидел, что успел вовремя… Когда понял, что «процесс» окончен, затащил лопату под «бендежку», встал, отряхнул с пуза снег быстро зашёл в «бендежку» и сел за свободный стол инженера эскадрильи, который за  прошедшую неделю уже считал своим, так как инженера почти никогда не было на месте. Только он открыл журнал, входная дверь открывается и входит инженер. Кондрат вскочил с его места, но тот почему-то смотрел на пол.
-А кто-же это у нас ноги не обметает, снег таскает протекторами в помещение?- спросил инженер. Трое сидевших за столами техников молча посмотрели на Кондрата. Кондрат смущённо посмотрел на пол – да он поторопился. На полу лежали даже куски снега и он замямлил:
-Виноват, Иван Афанасьевич, я сейчас уберу…
-Ну, во- первых, обращайтесь по Уставу, а во-вторых, вам я продлю стажировку по изучению «Матчасти»(материальной части самолёта) ещё на неделю, потому что вы задание не выполнили.
Кондрат оторопел:
-Какое задание, товарищ подполковник? Я  уже отчёт составил!
-Вы не освоили такую операцию, как боевое применение пожарной лопаты. Дорожку к туалету вы так и не прокопали. Мозоли ваши теперь зажили и с понедельника начнёте. А к стати, что-то я на пожарном щите совковую лопату не вижу. Вы, товарищ курсант не знаете где она?- спросил инженер, глядя на Кондрата с издёвочкой.
-Знаю, -опустив глаза сказал Кондрат, -Товарищ подполковник, я сегодня до конца дня прокопаю дорожку.  Можно не продлевать стажировку?
-Зависит от ваших способностей,- сказал инженер,- пойдите на склад, скажите пусть выдадут вам  тёплые, а не брезентовые рукавицы, запишут на меня. Выполняйте!
-Есть!- Кондрат бегом помчался на склад.
Кондрат задание выполнил  к отъезду автобуса.Без обеда…
.      
Л.КРУПАТИН, МОСКВА, 2009 г

Л.КРУПАТИН, ВОЛГОГРАД – МОСКВА , 1967-2009 г.


4.ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2010/09/27/862

КОНДРАТ ПЕРВЫЙ ПОСЛЕ МАРШАЛА!

 Мы учились летать на  реактивных истребителях по системе ДОСААФ(Добровольное общество содействия Армии, Авиации и Флоту). Зимой мы учились в городе, а ранней весной нас выводили   в лагеря на полёты.Был среди нас курсант Кондратьев- «хохмач» по жизни, но всё это он делал не специально- так получалось.      
После полётов у нас обед. После обеда два часа отдыха – «тихий час». Кажется спустя час раздался нарастающий  рокот  мощного мотора с небес. Все курсанты, проснувшись высыпали из палаток . Недалеко от нашего туалета «типа сортир» на двадцать очков, находящегося метрах в  тридцати от нашего  палаточного городка приземляется большой зелёный вертолёт с красной звездой во весь борт. Такой тип мы тогда ещё не видели. Видимо он пролётом с ракетного полигона Капустин Яр( Капъяр) на гражданский аэродром в наш город. Не успели остановиться винты, из него  выскочил пилот, сбросив удобный трап и встал  на вытяжку, а по трапу плавно, осанисто вышли один за другим пять или шесть командиров с очень большими звёздами на погонах, а один из них был с погонами отливавшими издали золотым шитьём и козырёк его фуражки был с золотым  венчиком. Вот он и пошёл в туалет, а остальные закурили, подождали, когда он выйдет.Он вышел, плавно вразвалочку пошёл к вертолёту, а в туалет торопливо забежали ещё двое из этой «компании». Они подбежали к трапу, когда возле него оставался один пилот и быстро скрылись в  салоне. Пилот зашёл, поднял трап, захлопнул дверцу. Машина взревела  на максимальных оборотах и взмыла, сорвав шквалом несколько палаток, так как у них были  для прохлады подняты края  и подвязаны за растяжки. Наш полковник  - Начальник Центра бежал перепуганный неожиданным визитом, видимо хотел представиться, но не успел… С его головы сорвало фуражку и он её получил только из рук курсантов, стоявших голопузой  толпой, плохо соображая  после бурного пробуждения.
Кондрат не утерпел:
-Товарищ полковник! Есть предложение- повесить мемориальную доску на наш туалет с надписью: 3-го августа 1968 года наш туалет имел честь посетить маршал Советского Союза…
Полковник его перебил:
-Предложение принимается с поправкой: «После посещения нашего туалета маршалом Советского Союза имел честь его первым помыть курсант… ваша фамилия Кондратьев, если я не ошибаюсь?
-Так точно!
-Задание ясно? Выполняйте! Старшина! Проверить качество и доложить комэска!
-Есть!
Полковник пошёл с довольной улыбкой, заложив руки за спину.
-А за что?- спросил Кондрат ни у кого – сам у себя и сам ответил: Унижение за унижение?
- За твой язык! - сказал подошедший инструктор- Лётная осмотрительность тебя подвела ! Ну, и нашёл же ты момент, когда шутить! Дошло?
-Дошло…

Л.КРУПАТИН, МОСКВА, 2009 г.


5.ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2011/08/12/1038

МОЙ ПЕРВЫЙ ПОЛЁТ!

(в трёх частях)

     ЕСТЬ  ЛЮДИ, КОТОРЫМ ВСЮ ЖИЗНЬ БЛАГОДАРЕН!

Есть люди, которым всю жизнь благодарен
За давний какой-то душевный поступок!
Хоть годы десятками в жизни  проходят,
В душе тот поступок пожизненно чуток!

А есть и такие, что хочется плюнуть,
Или срыгнуть из души его прочь!
Но невозможно забыть негодяя…
В этом никто мне не может помочь!

Способных добро сотворить бескорыстно,
Спаси, сохрани ты, О! Господи Боже!
Храню я их в памяти, этих людей!
Стараюсь добро, как они, делать тоже!

Добро сотворил – бумеранг запустил!
По кругу пошёл он, добро сотворяя!
Скорее всего не к тебе он вернётся,
Но к ближним твоим, их добром одаряя!

Л.Крупатин, Москва,2010 г.
      

     Я не думал, не гадал, что  такое возможно, что я буду летать! На истребителе! Чудеса начались с того, что мне один парень из нашего общежития  Волгоградского Тракторного завода (ВГТЗ) рассказал, что он лётчик, пилот запаса. Я ему не поверил, и он мне показал красный военный билет, где было написано то, что было им сказано. Он мне рассказал, как найти Областной Комитет ДОСААФ(для тех кто не знает Добровольного Общества Содействия Армии Авиации и Флоту), я его нашёл и мне объяснили, какие документы я должен предоставить для поступления на курс обучения по специальности «Пилот-Истребитель». И нужно было пройти ВЛК(Врачебно-лётную комиссию). Это была моя первая ВЛК- мне было 17 лет, то есть осенью 1965 г. Там я познакомился с парнем – Витей Шейкиным, который тоже работал на ВГТЗ и жил в одном из наших общежитий. Он недавно приехал из села и был весьма скромным, стеснительным. На медкомиссии перед дверью кабинета хирурга рассказывали малоприятные вещи. Оказывается  врач-то  пожилой  мужик, но в кабинете сидят за столом две девчонки в белых халатах- практикантки из мединститута и он при них рассматривает мужские принадлежности и спереди  и сзади заставив спустить трусы. Всё что он видит говорит вслух, а девочки записывают. Вот ещё чего не хватало! Вот бы с ними местами поменяться! Как бы они себя чувствовали? Мы невесело хихикали перед дверью и заходили в кабинет, как бараны на убой, а вот Витя Шейкин, сельский парень, вообще дошёл до состояния ужаса. Чувствовалось, что для него это вообще непосильно! И вот его очередь… Что там произошло мы узнали в подробностях чуть позже и это стало нашей легендой на много лет!
Витя зашёл, вернее его втолкнули и захлопнули дверь.  Зашёл он, естественно, в одних трусах. Врач задал ему вопросы о фамилии, имени отчестве, дате рождения, ну и так далее… Витя так был расстроен, что отвечал невпопад и врач даже стал посматривать на него с подозрением на дефективность. Наконец врач сказал ему:
-Пройдите вперёд!- Витя прошёл.
-Станьте прямо! Достаньте пол руками! – Витя решил, что наступило то самое страшное, о чём только что говорили за дверью и он негнущимися руками спустил резинку трусов одной рукой, а другой достал свой мужской предмет… Врач от изумления вытаращил на него глаза и повторил:
-Я просил достать пол ру-ка-ми!- Витя бросил резинку трусов, взял и второй рукой свой предмет. Врач растерялся, опять повторил:
-Молодой человек! Да, пол руками!
Витя тоже возмутился:
-А я не руками, что ли?- потряхивая предметом, но увидел, что девочки со смеху полезли под стол и до него дошло, что он сотворил. Он вылетел пулей из кабинета, забился в дальний угол скорчившись и закрыв лицо руками. Вышел из кабинета хохочущий врач сказал:
-А ну, давайте этого клоуна назад!
Витя закричал:
-Не пойду!!! – и его занесли на руках в кабинет, когда  хохочущие девочки ещё валялись под столом .
Да, порой наши комплексы управляют нами и направляют не в лучшую сторону. А девочки долго не могли настроиться и продолжить писать, срываясь на хохот, доставляя Вите страшные муки.
ПОСТСКРИПТУМ:Вот на этой левой руке годом раньше стекло часов расплавилось.Обстоятельства в миниатюре "Встреча со счастьем!".

(продолжение следует)

Л.КРУПАТИН, МОСКВА,2009 г


ЧАСТЬ ВТОРАЯ.

      Я прошёл Врачебно-лётную комиссию без заминок. Даже впервые услышал о том, что у меня телосложение атлетическое. Особенно спортом заниматься не приходилось, но разгрузка железнодорожных вагонов – это была моя неотъемлемая часть жизни с 15 лет, когда я поступил в ПТУ и постоянно в праздники, выходные и так в ночное время, поскольку я знал такие «злачные» места на железной дороге и  имел связь с работниками разгрузки-погрузки.
Занятия начались с первого октября 1965 г., без отрыва от производства, а после окончания экзамены и с первого апреля с отрывом от производства на парашютную подготовку, прыжки и начало полётов. При распределении по экипажам мне здорово не повезло: мне инструктор достался- женщина. Она лётчица из спортсменок и командир звена тоже женщина из спортсменок-её подруга.
Звать нашу инструкторшу было Валя. Длинная, худая, злая часто допускавшая матерные выражения. Меня она сразу выделила из всех, потому что, если она что-то говорила, особенно что-то плохое из разряда нравоучений, то смотрела на меня, как на источник всех бед, хотя я в общем-то повода не давал. Может быть её зае…ло то, что я был тогда коммунистом уже, потому что был на заводе активистом «Комсомольского прожектора», а  перед  началом занятий, осенью даже меня назначили Начальником Штаба «КП» и мы бичевали  на заводе все недостатки невзирая на ранги и чины. Партком наши инициативы поощрял и давал широкие полномочия. И даже у меня хранится Почётная грамота Обкома комсомола подписанная его Первым секретарём, с которым меня через много лет судьба свела на выборах в Госудуму России на противоположных сторонах баррикады, мы были конкуренты, но он был уже Первым секретарём Обкома КПСС и он победил меня на выборах, но КПСС мы свергли в нашей области и я был членом Временного Правительства области до выборов Нового Областного Совета, последнего Совета, который ликвидировал Ельцин.   
Едва мы с нею садились в самолёт, сразу в задней кабине слышался её визгливый голос и был такой визг, что было слышно без наушников при работающем двигателе. Разговаривала она  со мной по радио только матом.Если допускал ошибки в воздухе, она била ручкой управления по коленям, поскольку управление передней и задней кабины спаренное. Мои ребята и в шутку и всерьёз мне говорили, что Валька от меня чего-то хочет. Она была старше меня лет на пять шесть и не думаю, что она что-то имела ко мне в том плане, хотя была разведённая. Да кто же такую стерву выдержит! Она однажды даже сказала, что в доску разобьётся, но я летать не буду. К этому времени я уже тоже дошёл до того, что отвечал ей матом, тем более, что большинство ребят уже вылетели  самостоятельно и я в нашем экипаже остался последним не вылетевшим. В эскадрильи остались единицы не вылетевших, самых тупых, никчёмных и я среди них. От унижения я уже начинал звереть. Однажды в полёте в пилотажной зоне № 4 над кладбищем она меня так довела, что  «белый свет» в моих глазах померк и я сказал ей:
-Всё, Валя, моё терпение кончилось! Вот на этом кладбище и будет наша с тобой могилка! Ты говорила, что в доску разобьёшься, лишь бы я не летал! Сейчас ты , грёбаная доска, вместе со мной разобьёшься!– и я двумя руками отдал ручку управления от себя. Она попробовала осилить, но поняла, что я не шучу, а самолёт пикировал в центр кладбища. Она открыла фонарь кабины, судорожно, впопыхах отстегнула привязные ремни, встала с парашютом на заднице в кабине, собираясь шагнуть на крыло. Поясню для несведущих, что сиденье пилота это чаша в которую пилот укладывает парашют пристёгнутый ещё на земле, висящий у него под задницей, и сидит на  парашюте всё время полёта. Я понял, что она сейчас выпрыгнет  и  резко рванул ручку на себя, переводя самолёт в набор высоты. Она от перегрузки грохнулась задницей прямо в чашу сиденья, поскольку парашют оказался у неё  на шее и тем самым загнул ей голову между её длинными коленями, что я увидел в зеркало заднего вида и почувствовал, что лицо её мешает ручке управления и   я уж тут шевельнул ею, как потом убедился – успешно!
Я направил самолёт  ко второму развороту. Валя  пыталась сесть в кабине,  как положено на парашют, но я дёргал ручку на себя и она опять падала в чашу. Она подключила колодку связи, которую отключила перед попыткой спрыгнуть и заорала на  меня  с угрозами, что как только мы прилетим, то мне будет «конец» в нецензурной форме, конечно. Потом она сказала, что я без неё не смогу посадить самолёт, если я не дам ей сесть как положено, но я опять дал ей ручкой по морде и она успокоилась.Ещё я ей сказал, что как посажу, так и будет, но я постараюсь не долбануться, потому что не желаю лежать с нею в братской могиле. Я нормально посадил самолёт, заруливая на заправочную стоянку  я заранее отстегнул привязные ремни и парашют, чтобы встать с места не позже неё,  потому что чувствовал, что Валя может сразу на самолёте кинуться драться.  Я угадал. Только винт остановился, она гремя костями торопливо выскочила из кабины на крыло, но я уже встал ей навстречу. Она, сорвав со своей головы шлемофон размахнулась, чтобы влепить мне оплеуху, но я легко поймал её руку, закрутил за спину и держа её в нагнутом состоянии лицом пред краем плоскости сказал:
- Извиняйся, тварь! Извиняйся, говори, что ты была неправа, что я хорошо летаю, что я сейчас хорошо самостоятельно посадил самолёт!
Валя в ответ визжала матом, что сотрёт меня с лица земли.Я попустил её вперёд, будто собираюсь бросить и сказал:
-Если я сейчас тебя брошу, ни один врач не соберёт твои кости! Обещаешь, тварь, что выпустишь летать?
-Обещаю! –закричала она. К самолёту бежали ребята нашего экипажа и видя происходящее кричали: Лёха! Фантомас! Не надо! Лёха! Опомнись, дурак! За это дерьмо пострадаешь!- даже так кто-то выразился. А я сказал ей ещё раз:
-Скажи при пацанах, что ты меня выпускаешь летать!Что я сам посадил самолёт! Скажи!
Но она заорала:
-Вызовите комэска! Я приказываю!- и ребята полезли на плоскость разнимать нас.

(окончание следует)
Л.КРУПАТИН, МОСКВА, 2009 г.

(В трёх частях)ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ!

       Спустившись с крыла  самолёта на землю она, обернувшись взвизгнула:
-Всё! Ты отлетался! – и я увидел, что лицо у неё в кровоподтёках. Ребята переглянувшись опустили головы. Я спрыгнул с крыла и пошёл в лагерь.
      После полётов ребята сказали, что они идут к командиру эскадрильи и заявят, что отказываются летать с  Валей потому, что им надоело её хамство и что в отношении меня она не права. Один из нашего экипажа-Женя, который всегда без стеснения после выходных привозил Вале в плетёной корзинке с полведра  домашних куриных яиц и вылетел первым в нашем экипаже, сказал писклявым голосом кастрата:
-Не надо за всех говорить ! Кто хочет летать, тот летает! На меня она не ругается!
Ребята сказали ему всё, что о нём думают, а Витя Шейкин хотел дать ему в морду, но я поймал его на лету. Женя у нас один был «домашний» и как-то свысока относился к нам бездомным  из «общаги» и не смущался своих «личных» отношений с Валей. Кстати, она тоже не стеснялась принимать «гостинцы» от Жени. Ребята предложили и мне идти с ними к комэске, но я, подумав, отказался:
-Нет, братцы. У меня с вами разный уровень. Вы вылетевшие самостоятельно, а я нет. Доказывать надо в полёте, а не на земле и выхода я не вижу. Перед отчислением после инструктора даёт заключение командир звена, а она подруга нашей Вали. Потом  последний полёт с замкомэска или с комэска и всё.
-Ну.постарайся! Лёха, ты же наш Фантомас! Слышишь?- стал трепать меня за грудки Витя Шейкин.
-Слышу! Постараюсь.-ответил я. Фантомасом меня стали называть после того, как я побрил голову, а как раз шёл фильм – сериал про Фантомаса. У нас был один наглец в эскадрильи по имени Валера по кличке "бегемот" потому что он был толстый, как бегемот, домашнего откорма и хамил за столом выхватывая из тарелки по три котлеты и те кому не хватило не связывались с наглецом, опасаясь его массы. А я связался и так его кинул в палатке, что он пробил спиной настил, на котором были постели и так плотно улёгся на землю, уплотнённый с двух сторон постелью с матрацем, что не мог оттуда выбраться. Ребята хохотали и никто не пытался ему помочь, а он лежал и кричал:
-Грёбаный Фантомас! Помоги! Клянусь больше не буду!
-Извиняйся за слово «грёбаный»!
-Извиняюсь! При всех извиняюсь, Фантомас!- и я вытащил его. С тех пор меня ещё больше зауважали ребята и закрепилась кличка –Фантомас.
Утром со мной полетела командир звена. Перед вылетом она сказала мне:
-Первый полёт я показываю!
Я внутренне удивился, мол чего мне можно показать нового, чего я не видел, но ответил:
-Ясно!
   В полёте она ручку держала твёрдо, не позволяя ничуть вмешаться, посадку совершила совершенно без моего участия, почему-то срулили с о взлётной полосы и на заправочную стоянку. Я  терялся в догадках, но ничего не спрашивал. На стоянку она зарулила сама, стала выходить из кабины и я тоже. Вышел из кабины, спрашиваю:
-Не понял. В чём дело?
-В чём дело? Летать не умеешь! Инструктор права! – и спрыгнув с крыла пошла прочь.
Это была откровенная бабья подлость. Ребята подошли ко мне, спрашивают:
-Ну, что? Лёха, Фантомас? Что?
-Ничего…-скрипнув зубами,  ответил я и пошёл в лагерь .
Я  шёл к лагерю,  от злобы и бесслия сводила челюсти судорога. Созрела мысль – собраться сейчас и уехать  в Волгоград, да напиться с друзьями в общаге с горя. Я услышал звук приближающегося мотоцикла.Оглянулся, на мотоцикле командира ехал Витя Шейкин, подъехал сделал круг вокруг меня сказал:
-Садись! Командир вызывает!
 Я сел, поехали назад на Командный пункт. Остановились возле «квадрата», где сидели под брезентовым тентом курсанты, ожидающие своего вылета, в том числе и мой экипаж, который Валя на целый день отстранила от полётов за то, что ходили к комэске с жалобой на неё.Из экипажа летал за всех «любимчик» Женя. Я подошёл к комэска, поднял руку, отдавая честь, но он не отвечая мне тем же, сложив руки на груди, просто сказал:
-Слетай с Палычем на моём самолёте.-кивнув на замкомэска Невзорова Юрия Павловича.
Я криво усмехнувшись, отдал честь и сказал:
-Есть!
Он посмотрел на меня и сказал как-то назидательно:
-Не лыбься! Хорошо слетай! Понял?
-Так точно!- растерянно как-то ответил я.
-Вперёд!-махнув рукой на меня и Невзорова сказал комэска и мы пошли к самолёту.
Когда шли я ничего не мог понять, что происходит. Я запомнил непонимающие глаза курсантов, но большинство смотрели на меня как, на умирающего или прокажённого.
Сели в самолёт. Я  пристегнулся, подождал, понял, что Невзоров пристегнулся, включил рацию спросил разрешение запустить двигатель, он отвечает:
-Запускай.
Я запустил, жду дальнейшей команды, смотрю на него в зеркало заднего вида. Он сидит в кабине не закрывая фонарь, свесив руки за борт кабины.Я хотел спросить, что дальше, но он сказал:
-Давай, давай! Запрашивай, выруливай, взлетай! Действуй!Я не верю, что ты не умеешь летать! Я знаю эту воблу астраханскую! Брешет она!
Я был ошарашен.Я заподозрил, что ещё не всё потеряно. Он мне верит. Руки его за бортом, он смотрит на летящие по кругу самолёты. Это я его сейчас повезу. Он мне себя доверил!
В полёте он не промолвил ни слова, как и в предыдущем полёте командир, вернее «командирша» звена, но в этот раз я управлял. Совершил посадку неплохо, лишь чуть с перелётом за «Т», хотел спросить разрешение на «конвейер», то есть на следующий полёт  без остановки, но Невзоров сказал:
-Убери обороты,  тормози  и  сруливай с ВПП!
Я  ничего не мог понять. Ведь можно же было мне дать ещё хоть один круг, чтобы я мог показать получше свои способности, но видимо всё… Я срулил, хотел рулить на заправочную, но Невзоров  сказал:
-Убери газ! Зажми тормоз! Возьми РУД(ручку управления двигателем) на себя и держи!
Я выполнил. И смотрел в зеркало, что он делает.А делал он что-то непонятное: отстегнул привязные ремни, отстегнул парашют, вынул парашют из кабины на плоскость, зафиксировал привязные ремни на сиденьи, подошёл к моей кабине и перекрикивая  двигатель спросил:
-Ну, вот так сам слетаешь?
У меня в душе что-то перевернулось и я как автомат сказал, ещё не сообразив, что произошло:
-Слетаю!
-Сейчас я отойду, запрашивай вырулить и взлёт, но проверяй помеху слева, несмотря на разрешение! Понял? Если всё нормально, проси "конвейер" и летай пока не остановят! Вперёд!-он спрыгнул с крыла, забрал парашют на спину, как мешок и пошёл в сторону КП- маленький как пацан. Я уже упоминал, что он был в два раза ниже нашей Вали.
Я запросил, вырулил, взлетел. Лишь после второго разворота я понял, что лечу сам! Я открыл фонарь, высунул руку навстречу упругому потоку и заорал, как тогда на парашюте при первом прыжке : Ура-а-а!, но приближался третий разворот, надо выпускать шасси и докладывать РП(руководителю полётов).Доложил, он мне в ответ разрешил посадку. Планирую к четвёртому развороту, разворачиваю самолёт по ВПП(по взлётно-посадочной полосе) нормально планирую значительно ниже «Т», сел правильно, на основные,  с приподнятым носовым колесом, только оно опустилось я запросил «конвейер», мне РП ответил:
-Конвейер разрешаю!- голос его был весёлым.
Я дал газ и пошёл на следующий круг. Пролетая после второго разворота  по траверсе мимо точки  РП, я поискал глазами фигуру Невзорова и еле рассмотрел эту «махонькую букашку» с  парашютом на спине, которая  спасла мне… ну, не жизнь, а меня для меня самого! Иначе пробой  в душе моей был бы на всю жизнь. Когда я летел уже третий круг, РП вдруг спросил удивлённо:
-Сто шестьдесят четвёртый!(это мой позывной) Ты сам что ли?- видимо увидев идущего с ВПП Невзорова.
Я ответил:
-Так точно!
-Мо-ло-дец!-сказал РП и повторил- Молодец!!!- так сказал, что у меня слёзы навернулись на глазах.А в квадрате, оказывается в это время ребята сидевшие и следившие за моим самолётом затаив дыхание заорали: Ура!, которое подкосило ноги Вальке - астраханской вобле! РП  мне ещё раза три дал «конвейер», а потом сказал :
-Ну, хватит! Хватит! Совесть имей Крупатин!-сказал без позывного, открытым текстом и пошутил:-Может быть командир тоже полетать хочет!- и я вспомнил, что я на самолёте командира эскадрильи с номером "01".
Только зарулил на стоянку,   меня ребята стащили с крыла на землю. При чём меня встречали не только мой экипаж. Вздумали качать, несколько раз подбросили, несмотря на мои возражения, а потом чуть не задушили в объятьях. Мы шли к «квадрату» гурьбой и я видел сидевшую к нам спиной Вальку, а перед нею стоял Невзоров и что-то говорил, указывая на меня, а она не поднимая голову мотнула головой.Невзоров покачал головой,глядя на неё и что-то сказал погрозив пальцем. Обойдя её Невзоров пошёл мне навстречу строгим шагом и строго глядя на меня. Чуть не доходя до меня остановился, поднял руку отдавая честь, как и я.  Ребята остановились тоже по стойке смирно. Я, как положено,  сказал:
-Товарищ командир! Задание выполнил, разрешите получить замечания!
-Получите! Поздравляю с самостоятельным вылетом!
-Служу Советскому Со..ю..зу..-губы у меня задрожали и голос пропал.Ребята,  как шальные заорали :Ура! , но Невзоров напомнил мне:
-Пойди доложи командиру эскадрильи. К Вальке не подходи.Я ей всё сказал, что ей положено. Понял?
- Так точно!- ответил я.
Значительно позже я понял, что Невзоров сказал «вобле» погрозив пальцем – на будущий год её и подругу летать  с нами  на реактивных Л-29 – не взяли. А я вылетел самостоятельно на Л-29 в числе первых.

ЕСТЬ  ЛЮДИ, КОТОРЫМ ВСЮ ЖИЗНЬ БЛАГОДАРЕН!

Есть люди, которым всю жизнь благодарен
За давний какой-то душевный поступок!
Хоть годы десятками в жизни  проходят,
В душе тот поступок пожизненно чуток!

А есть и такие, что хочется плюнуть,
Или срыгнуть из души его прочь!
Но невозможно забыть негодяя…
В этом никто мне не может помочь!

Способных добро сотворить бескорыстно,
Спаси, сохрани ты, О! Господи Боже!
Храню я их в памяти, этих людей!
Стараюсь добро, как они, делать тоже!

Добро сотворил – бумеранг запустил!
По кругу пошёл он, добро сотворяя!
Скорее всего не к тебе он вернётся,
Но к ближним твоим, их добром одаряя!

Л.Крупатин, Москва,2010 г.


Л.КРУПАТИН, МОСКВА, 2009 г. 


6.ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ: http://www.proza.ru/2011/05/09/502

КРОВНАЯ МЕСТЬ КОНДРАТА!

(Сборник "Лётные, военные!" (рец.0)

"КТО В АРМИИ СЛУЖИЛ, ТОТ В ЦИРКЕ НЕ СМЕЁТСЯ!"-армейский девиз.
Кондрат кровная месть! -юмореска, 1 часть.
    Мы учились летать на  реактивных истребителях по системе ДОСААФ(Добровольное общество содействия Армии, Авиации и Флоту). Зимой мы учились в городе, а ранней весной нас выводили   в лагеря на полёты.Был среди нас курсант Кондратьев- «хохмач» по жизни, но всё это он делал не специально- так получалось. Коротко мы  его звали –Кондрат.
После того, как я вылетел самостоятельно (см.Мой первый полёт) в нашем экипаже произошли чудесные перемены.   «Астраханская вобла», как меж собой мы звали нашу инструкторшу,  стала , как говорится – тише воды и ниже травы. Человеком стала. Если бы не знать,  как она себя вела раньше и не только по отношению ко мне, то можно бы даже сказать, что она не плохая женщина. На «предполётной подготовке» она говорила вполголоса, без всякого энтузиазма и не смотрела никому в глаза… Вообще никому, даже любимчику Жене. И Женя как-то притих, испуганно смотрел на эту переменившуюся «воблу»   и  на меня. В воздухе она себя вела так же, можно сказать даже апатично. Лениво показывала новые фигуры пилотажа и смотрела из кабины на землю. Ещё такая перемена произошла- со мной по одному полёту почти каждый день стал летать замкомэска Невзоров. Он ничего не показывал нового, видимо считая не вправе вмешиваться в чужой процесс обучения, а только проверял, что нового мне дала «вобла». А ведь раньше он со мной ни разу не летал. Где-то примерно через неделю или побольше после «предполётной», когда нам до ужина остаётся около часа свободного времени, меня прямо из беседки в присутствии «воблы» вызвал дневальный к замкомэска. При чём он прибежал запыхавшись и сказал, что я должен явиться в лётной форме, готовым к полёту. Это был шок для всех! У «воблы» челюсть отвисла, да и у меня, короче у всех! Но вопросы излишни – надо выполнять, тем более, что дневальный сказал мне – быть через 15 минут на «основной стоянке». Невольно глянув в сторону «основной» мы с удивлением увидели, что над нашей « приводной радиостанцией» вращается антенна. У меня перехватило дыхание от предчувствия чего-то выходящего за рамки обычного и я помчался в палатку переодеваться.
    Подбегая с планшетом и шлемофоном к стоянке, я ещё издали увидел, что вокруг самолёта командира с номером  «01» кружится осматривая его техник. Невзоров стоял рядом с самолётом.
На подходе я одел шлемофон, поднёс руку для доклада, но он махнул рукой: «Отставить.»и обратился к технику
-Мы улетим, а ты сходи в столовую скажи, чтобы для одного курсанта ужин оставили. Хороший ужин! Он на боевом задании!- с хитринкой и юмором глядя на меня сказал Невзоров и добавил: Секретном!
-Слушаюсь!- ответил техник, а у меня мозги от догадок чуть не съехали набекрень.
Мне замкомэска  сказал:
- Садись в заднюю кабину! Ты пассажиром будешь! В управление не вмешивайся! Ясно?
-Так точно!
 Взлетели.Невзоров  приказал:
-Разверни карту, чтобы у тебя железная дорога была вся перед тобой от Рабочего посёлка до Заплавного. Я пройду на малой высоте, а ты смотри где вблизи насыпи железной дороги лежат кучи неиспользованной щебёнки. Отмечай на карте, смотри пути подхода, отхода на грузовой машине. Это задание действительно секретное. Никому ни слова! Ясно?
-Так точно!
-Нам нужно машин пять щебёнки для бетонирования площадок под новые реактивные самолёты. Потом нам всё дадут, но мы скоро будем встречать первую партию  десять самолётов, а стоянки нет. Поэтому будем воровать. Ты будешь воровать!- засмеялся он- Дадим тебе ЗИЛ с шофёром и команду штрафников, у кого наряды не отработаны и по вечерам после ужина это ваша задача.  Ты отвечаешь за выполнение! Разгильдяев не жалеть! Докладывать мне! Сам не работай! Обнаружу мозоли – накажу!  А главное, чтобы никто из курсантов не заподозрил, что мы воруем.Ясно?
-Так точно! Но это действительно я уже вижу, что это брошенные кучи, заросшие!- сказал я отмечая на карте по ориентирам кучи.
-Хорошо! Будем считать, что так!-усмехнулся замкомэска.
-Ещё раз пройти?-спросил он когда мы прошли участок дороги с начала до конца.
-Да!- ответил я- Хочу ещё дороги посмотреть!
-Насчёт дорог мы ещё покружимся! Ты отмечай все кучи, а из них выбирай потом, чтобы легче подъехать.
Я всё отметил: дороги, кучи щебёнки и предложил:
-Я заметил переезд через железную дорогу.Можем и с той стороны кучи прихватить.
-Нет! На переезде бывает милиция, а нам лишние вопросы не нужны, хоть мы и не воруем, как ты говоришь! И вообще, на асфальт не выезжать. Пробирайтесь окольными путями.Завтра начинайте.
-Слушаюсь!
Вдруг замкомэска направил самолёт в пикирование добавив обороты и спросил у меня:
-Ремни хорошо затянул? Щас похулиганим! – и  вдруг  пошёл прямо на наш палаточный лагерь увеличивая скорость в пологом пикировании. Мне  бы показалось, что он хочет приземлиться между рядами палаток, если бы не максимальные обороты.На высоте метров пятьдесят он перевернул самолёт вниз кабиной и на максимальной скорости промчался над лагерем, потом вывел в нормальное положение, взмыл в небо в боевом развороте, выполнил его и опять в пикирование, но уже убрав газ стал планировать на посадку. Я глянул в сторону лагеря- вся наша голопузая команда стояла за палатками глядя на наш самолёт сияя голыми торсами в лучах закатного солнца.
(продолжение следует)

КОНДРАТ:"КРОВНАЯ МЕСТЬ!"-часть 2.      
На другой день пять «штрафников» и я на нашем бортовом ЗИЛ-130 поехали первой «ходкой» за щебёнкой. Среди « штрафников» и  «брат-Кондрат».
Слежавшаяся щебёнка поддавалась туго. Я понял, что кроме лопат нам нужен или лом или кирка,  чтобы сначала «вспушить»   щебёнку, а потом её легче было бы брать лопатами.  Замкомэска Невзоров, отправляя нас, построил, приказал мне выйти из строя, назначил меня старшим и ответственным за погрузку и доставку, предупредил меня, что я командир этого «отряда особого назначения» и , если он обнаружит у меня мозоли, то следующим «штрафником» буду я. Я сказал ему:
-Товарищ   подполковник, у  меня всегда мозоли. Могу предъявить, посмотрите. Сейчас от перекладины – я на ней день встречаю и провожаю. А вообще не белоручка. Если  будет необходимо для выполнения задания, то я тоже возьму лопату и сам потом вам доложу об этом.
Я тогда вообще-то сказал это для форса перед ребятами, но  получилось именно так. Я взял штыковую лопату забрался на кучу, обрушивал её вниз, а ребята совковыми лопатами брали щебёнку и кидали в кузов машины. Так что не знаю кому было легче – всем было «хорошо».
Присели отдохнуть. Кондрат, как и я не курил. Вздохнув он прошептал мне:
-Мне бы сейчас мой табельный «ПМ», я бы его не пожалел… Подкараулил бы в одном укромном месте и шлёпнул бы.
-Кого? –спросил я удивлённо.
- Валеру -«Бегемота» ! Это он  меня заложил по самоволке последний раз. Он всех закладывает, обо всех докладывает. Пристроился у комэска  водителем мотоцикла и для него ни подъёма, ни отбоя не существует. Хвалится, что они с комэска за раками ездят в пойму. Вот там он и докладывает обо всём и обо всех. Жаль, что комэска не брезгует такой информацией.  Как у нас хозработы,  он сразу собирается  и идёт мимо работающих  ребят, якобы,  мотоцикл мыть, хотя он  чистый. Приходит после отбоя, говорит, что с комэска по делам ездили!Хорошо ты его тогда завалил, поймав на приём. В открытую он боится пакостить, а изподтишка – продолжает.
-Не пойман – не вор! Это ты подозреваешь…
-Нет! Точно знаю!
-Ну, если точно, то можно его же методами ему устроить такую жизнь, что он поймёт за что, но не поймёт кто. Значит ты ему негласно объявляешь войну?
-Кровная месть! Расскажешь? Ведь доброе дело для всех сделаем!
-Хорошо, но не сегодня. Сегодня нам не скучно и так…
- Так ты говоришь пять машин надо загрузить и в день по машине? Значит все машины мои…
Пять нарядов- пять машин. Вот повезло. Убить – «Бегемота» не жалко!
-Не убивай! Я тебе все хитрости из «общажной» моей жизни передам, как сделать ему жизнь невыносимой.
Задание мы выполнили, но все пять машин щебёнки действительно достались Кондрату  и к концу недели у него в душе накопилось к «бегемоту» столько отрицательных чувств, что он стал меня донимать вопросами каждый день.
-Ладно. Слушай меня внимательно.Ты слышал, «бегемот»   хвалился, что он у техников взял клей для подклейки самолётного перкаля. Тапочки он клеил.(кстати, мы в это время уже переселились в новую казарму и ликвидировали  палаточный лагерь). Так вот клей стоит у него в тумбочке, а тапочки под кроватью. Утром по команде подъём он прыгает в тапочки, потому что  физзарядку мы делаем в тапочках. А что будет, если эти тапочки ночью этим клеем приклеить к полу?
-Фантомас! С меня причитается! Гениально! А ещё?
-«Бегемот»  к отбою, как правило, не бывает на месте. Сетку кровати снимаешь с крючков грядушки, а грядушку в это время тормозишь ногой. Опускаешь сетку кровати на крючки, но не в зазор, как положено, а сверху и не дыша отпускаешь. Как только он сядет на кровать или ляжет…Ты понимешь, что будет?
-Здорово! А если с двух сторон так сделать? С обеих грядушек снять сетку с крючков?
-Можно. Потому что вторая грядушка, которая в голове, она прислонена к стенке. Но она может по голове врезать «бегемоту».
-У меня кровная месть! Грядушка его не убьёт! Для  башки «бегемота» не такую грядушку надо! Зато грохоту будет! Отпад !- Кондрат довольно потёр руки, - а ещё?
-Ты видел на чердаке нашей казармы уложен утеплитель – стекловата? Ты знаешь, как она колется, если попадёт на тело. Несколько дней  чесаться будешь!
-Ну знаю. Дальше что?
-Возьми брезентовую рукавицу, слазь на чердак, возьми кусочек стекловаты и спрячь где-    нибудь за казармой в траве и рукавицу и  стекловату, а после отбоя, когда он задержится с комэска по делам, как он говорит, ты ему под одеяло  потряси и разложи. Он ложится спать, когда свет в казарме уже выключен…
-Ой! Фантомас! Ты мне жизнь осчастливил! Мне хочется всё сразу ему сделать. А ещё?
-Ты видел в ТЭЧ у техников стоит коробка с шариками от подшипников? Возьми выбери мелких,  как дробь и насыпь ему ночью в сапоги. После физзарядки на построение  в столовую он оденет   сапоги. Сразу через портянку может быть и не почувствует, а если пойдёт… Придётся переобуваться. А  он с сапогами не в ладах, потому что у него толстые икры.
-Ну, спасибо, Фантомас! А ещё?
- Возьми ночью зашей ему рукав по шву или в плече или в запястьи. Тоже гарантировано, что на завтрак он опоздает.
-Здорово! А ещё?
-Остановись! Ему и этого хватит, Кондрат!
-Вот посмотри на эти мозоли, Фантомас! Я ему по гроб жизни этого не прощу! Спасибо тебе!
Я не думал, что Кондрат будет способен  на «подвиги»  после погрузки, разгрузки пятой машины и, конечно, не ожидал ничего плохого, как и все задремавшие  или уснувшие после отбоя. Грохот  железа и стон Валеры-«Бегемота» могли поднять и мёртвого. Когда перепуганный дневальный включил свет   в нашей половине казармы, то видеть  картину происшедшего без смеха было невозможно. Валера  поднимая свою полную тушу с кроватной сетки, лежащей на полу, выбирался из- под грядушек  кровати, накрывших его  с ног и с головы. На наш смех пришли курсанты из второй половины казармы , находившейся  за входом и постом дневального  и добавили хохот. Поскольку «Бегемота» все недолюбливали за его хамское отношение, то все были очень довольны происшедшим и благодарны тому, кто это сотворил. Валера встал, разглаживая ушибленный грядушкой лоб и произнося угрозы в нецензурной форме тому, кто это сделал. Старшина, видимо, доложил о происшествии комэска и он появился в казарме через пять минут, но Валера уже успел собрать свою кровать. Ему почему-то помогал Женя из нашего экипажа  - любимчик нашей «воблы». Хотя странно, но факт.
Командир почему-то задал глупейший вопрос:
-Кто это сделал!? – и все опустив головы и отвернувшись стали расходиться.
Валера сказал во всеуслышание:
-Я сам узнаю, кто это сделал и голову оторву собственноручно!
-Следи за словами!- сказал недовольно комэска.
-Если ещё кто-нибудь, что-нибудь, - я лично… -воспротивился  Валера здравому смыслу, но комэска его перебил:
-Молчать ! Ложитесь спать! Я сам разберусь!
Валера сопя стал раздеваться.  Комэска несколько раз прошёлся по казарме, ищущим взглядом  посматривая на курсантов, а Валера—«Бегемот» пошёл в умывальник с мыльницей и полотенцем. Комэска  приказал дневальному выключить свет и  ушёл, не дожидаясь, когда помоется  «Бегемот», потому что в казарме был полный покой, хотя никто не спал, но каждый  собирался заснуть с  приятными впечатлениями. Но, не тут-то было….
«Бегемот» вернулся из умывальника, развернул  «конверт» одеяла с простынёй,  расстелил одеяло,  чуть – чуть посидел, призадумавшись и очень сильно скрипя кроватной  сеткой, улёгся на постель… Он повернулся на другой бок, почесался, опять  прилёг, опять перевернулся, вскочил, сел на кровати  и стал чесаться с нарастающей  активностью и вдруг он застонал:
-Ой! – потом  погромче:- Ой!!! – наконец он заорал: - А-а-а-а –а !!!- и помчался   на  улицу, продолжая рёв.
Комэска был в казарме через пять минут. Включили свет, обследовали со  старшиной постель «Бегемота»  и поняли, что  на ней имеются частицы стекловаты. Пока Валера-«Бегемот» мылся в летнем душе холодной  водой, старшина заменил ему постель, застелив лично под контролем  комэска. Продолжая чесаться, Валера вернулся из душа, стуча зубами от холода. Уже никому не угрожая он улёгся измученный под одеяло  и почёсываясь  попытался заснуть. Ну, и  мы, конечно, тоже, довольные расплатой, а   я еще, удивлённый активностью  Кондрата.
Подъём!- прозвучало совсем не к стати. Все были не выспавшиеся, но опять послышался грохот и  «мать-перемать», то есть нецензурщина, голосом Валеры-«Бегемота». Его тапочки, в которых он выходил на физзарядку, оказались приклеенными к полу и он не ожидая того, упал сначала   на  тумбочку  лицом, потом на пол  на колени.
У нас уважительной причины не было, как у «бегемота» и мы побежали в туалет и на физзарядку. Вернувшись назад к казарме,  мы  всей голопузой командой остановились ошарашенные  такой картиной: Валера –«бегемот» сидел  босиком  на  деревянных ступеньках казармы и плакал, размазывая кровь из под носа. Перед ним лежали сапоги с размотанными портянками  и рассыпанные  с две пригоршни стальные шарики…. На коленях лежала гимнастёрка, которую он не смог надеть. Рукава были зашиты и в плечах и в запястьях!
(окончание следует)

КОНДРАТ:"КРОВНАЯ МЕСТЬ!"-юмореска, окончание.
  После завтрака, прямо у столовой объявили построение второй эскадрильи, то есть нашей.
Комэска прошёлся перед строем, очень внимательно вглядываясь в наши лица. Очень серьёзно, или мне показалось, посмотрел мне в глаза. Я выдержал, но кажется стал поднимать вверх свои брови со знаком вопроса  и комэска перевёл взгляд…не на следующего курсанта, а в землю, и так задержался, о чём-то подумав, а потом пошёл со своим «сверлящим» взглядом дальше . Вернувшись к середине нашего строя он спросил:
-Эскадрилья готова к полётам?
Старшина с красными глазами заметался перед строем и командиром, потом подбежал к комэска, вскинув руку:
-Так точно, товарищ подполковник!
-А я так не считаю! – заорал комэска- Курсант Жучков (фамилия изменена) получил травму по чьей-то  вине. Пока не представите мне виновника -  полётов не будет!
Старшина опустил руку в растерянности и такой же растерянный взгляд направил на наш растерянный строй…
Наступила минута молчания.
Я почему-то ощутил, что всё происходящее напрямую касается меня и я обратился:
-Товарищ подполковник, разрешите обратиться?
-Обращайтесь.
-Я не имею отношения к происшедшему, но знаю, краем уха, что курсант Жучков подозревается в «стукачестве». Так что это может быть не один виновник, а много. Тот кто укажет вам, тот очень сильно рискует здоровьем. А нам ЧП не нужны. Предупредите курсанта Жучкова о неправильном поведении и вопрос исчерпан. Мы хотим летать.
-Так это вы зачинщик?! – заорал командир,- Вы забыли с какими потугами вы у нас вылетели?
Так вы можете вылететь в другую сторону! Как там вас, товарищ Фантомас!
     Я помню, что у меня кровь отлила от лица куда-то вниз и по-моему даже ушла в землю…
Я повернулся спиной к командиру, поднял руку под козырёк(а был в подшлемнике) и спросил:
-Товарищи курсанты! Я что –то организовывал против Жучкова?
-Нет!- нестройно, но громко сказал строй.
Я повернулся к комэска и спросил:
-Разрешите стать в строй?
-С-с-тановитес-сь… - как-то по змеиному прошипев, ответил комэска, недобро глядя на меня.
Я стал в строй.Комэска повернулся к замкомэска Невзорову, стоявшему, чуть поотдаль за спиной и недобро наблюдавшему за происходящим:
-Я  приказываю, после ужина гонять эскадрилью строевым с песнями до самого отбоя!
Невзоров в это время  курил и когда комэска  к нему обратился, он как раз только затянулся сигаретой.    Выпустив дым себе на грудь, Невзоров повернулся спиной к комэска, подошёл на шаг к  урне, бросил сигарету, вернулся, стал на вытяжку, поднял руку под козырёк и сказал негромко, но слышали все:
-Товарищ подполковник! Я у вас зам. По лётной части! Для экзекуций найдите  других! Я тоже подполковник! А курсанту Фантомасу, извиняюсь- Крупатину вы собирались сегодня перед строем  объявить благодарность за выполнение секретного задания, если  я не ошибаюсь.- и повернувшись спиной, без разрешения ушёл.
Отлетали мы в этот день нормально. «Бегемот» не летал- врачи не допустили по высокому артериальному давлению.
После столовой ко мне подошёл Кондрат, спросил:
-Ты видел, какая морда у «бегемота»? Как у меня после цыганской лошади. Так ему и надо! Я знаю, что это «бегемот» хлестнул лошадь бляхой! Спасибо, Фантомас!
У меня было очень плохо на душе. Я чувствовал, что добром это ЧП не кончится и был прав.
После предполётной подготовки «вобла» как-то с улыбкой глядя на меня сообщила:
-Леонид Васильевич! (она никогда так меня не называла)Сейчас будет партсобрание . Ваша явка обязательна!
Я был единственным курсантом, членом КПСС, потому что был на Тракторном заводе Начальником Штаба Комсомольского Прожектора и чисто по убеждению  в причастности к «великому делу» вступил в КПСС. Когда мы прибыли на лагерные сборы на аэродром, как-то прошёл шумок о том, что я «Член КПСС», но об этом быстро все забыли, кроме моей инструкторши, у которой при виде меня выделялась желчь или ещё что-то…
Я прибыл на партсобрание с недобрым чувством, но  в этом  было что-то похожее на готовность победить на ринге. Я бы сказал даже не готовность, а, как-бы, обязанность, потому что иначе быть не могло.  Собрание происходило на веранде штаба эскадрильи, где стояли столы по числу инструкторов. Принесли стулья из штаба первой эскадрильи для коммунистов техников и преподавателей, ну и для меня…
Собрание открыл секретарь парторганизации преподаватель – ветеран войны, избрали председателем собрания почему-то комэска. Он объявил, что на повестке дня  один вопрос- ЧП в казарме курсантского состава и прямо круто с виража заявил, что поскольку у нас среди курсантов есть один член партии, то в первую очередь с него и спрос. И ещё он сказал:
-Он наверное забыл, как мы его выпустили в полёт!
У меня ёкнуло внутри: Вот как лихо! При этом комэска бегло обвёл всех взглядом.
-Правильно,  правильно! Совершенно верно! Это от него всё исходит! У нас и в воздухе скоро будут ЧП! - затараторили с места, как две курицы « вобла» с подружкой-командиром нашего звена. Вообще-то я не знал, что вобла тоже член партии. Я бы иначе реагировал на её матерщину в воздухе. Это было второе партсобрание с начала полётов, но на первом  «воблы» не было. Комэска, как председатель собрания, должен был сделать им замечание, за реплики с места, но он даже кивнул им. Но вдруг  с места подал голос  Невзоров:
-Извините,  председатель, но я не услышал в повестке, что рассматривается персональное дело!
-А вам никто не давал слово!- попытался заткнуть его комэска.
Но тут подал голос тоже с места секретарь парторганизации Иван Миронович:
-Вообще-то, меня тоже удивляет постановка вопроса! На курсанта Крупатина, выходит, возложены какие-то воспитательные функции?
-Я не понял! Это что выступление что-ли?-возмутился комэска.
-Ну, считайте, что выступление, коль вы так повели собрание – одним даёте слово с места, другим не даёте, -он встал и продолжил- Может быть я ошибаюсь, но тогда поправьте меня, эскадрильей командуете вы, значит с вас в первую очередь спрос за все ЧП.
-Дайте слово!- не попросил, а потребовал Невзоров, - И попрошу вести протокол! -, кстати «воблу» назначили секретарём собрания ,- Надеюсь предыдущее выступление тоже будет записано?
Комэска ,как-то, нехотя сказал:
-Ну, пожалуйста!
-Я полностью присоединяюсь к ранее сказанному! Это мы с вами в первую очередь ответственны за атмосферу в эскадрильи и я лично с себя эту ответственность не снимаю. И по поводу того, что курсант Крупатин не вовремя был допущен к самостоятельным полётам , это тоже наша с вами ошибка и вы лично её исправили, а теперь говорите об этом, как вроде мы одолжение сделали этому курсанту. Я полагаю, что курсанта Крупатина можно бы отпустить с собрания, если он куда-то торопится и поговорить подробнее о создавшемся  положении.- при этом он с намёком посмотрел на меня и дополнил,- Мы вас в ваше отсутствие обсуждать не будем.
Я встал.
-Да, да! Нет возражений отпустить курсанта…. Э-э-э…коммуниста Крупатина?- спросил комэска у собрания.
-Он вас ещё не просил об этом!- напомнил Иван Миронович.
-Да.Я прошу собрание отпустить меня,-сказал я и продолжил, -  но я скажу два слова, так как имею право и обязан довести до сведения коммунистов то, о чём я уже сказал командиру перед строем. Если собираетесь искать крайнего в этом ЧП, то крайний сам курсант Жучков, который противопоставил себя коллективу и пострадал он возможно не от одного обиженного. Было бы хуже, если бы ему устроили «тёмную». Тогда ещё и милиция занималась бы разборкой, не только мы. А поставил он себя выше коллектива с помощью командира, который его приблизил  к себе, а он этим спекулирует. Я всё сказал, вообще-то, но добавлю, что глядя на командира эскадрильи и мой инструктор строит такую-же политику в экипаже, приближая одних, уничтожая других. Можно удалиться?
Почему-то не дожидаясь слова председателя, собрание хором и активно с места загудело:
-Можно! Можно!-а кто-то даже сказал, - Спасибо за вашу позицию! – по -моему это был инженер эскадрильи.
На другое утро «вобла» опоздала на предполётную и пришла какая-то растрёпанная с бешенными глазами. Заходя в беседку нашего экипажа она с порога…. Да нет. Она ещё подходя к беседке уже сверлила меня взглядом, а потом проходя мимо меня, смотрела на меня искоса, как будто боялась, что я её укушу. Села за стол и смотрела на меня наверное с пол-минуты, каким-то взглядом шизофреника, а потом спросила:
-Ну, что? Так и будем в Фантомаса играть? Это ваша работа?- при этом она вынула из кармана пистолет «ТТ» и положила на стол. Все были ошарашены, и даже привстали с места, но быстро поняли, что это муляж , хотя и старательно, но слепленный из битума.
-Я не понял. Вы о чём? Что случилось?- спросил я.
-Хватит врать! Надоело! Это всё ваших рук дело!
-Что я вам врал? Приведите хоть один пример!- возмутился  я. Она не ответила.
На этом разговор закончился. Прошла предполётная, прошли полёты. Лишь к вечеру мы узнали от инструкторов и техников, что произошло с   нашей «воблой» и почему она опоздала на предполётную и пришла  «не в себе». Потом ещё Кондрат мне рассказал подробности.
    У нас за казармой в траве осталась от стройки бочка строительного  битума. От жары битум стал мягким и кое-кто рукодельный делали из него всякие фигурки, а кое-кто пистолеты разных марок. Кондрат сначала сделал фаллос и пришёл ко мне.
-Фантомас, я предлагаю твоей «вобле» подарок сделать. Она с подружкой,  с  командиром звена в одной комнате живут, утром спят, окно открыто. Я когда цветочки поливал заглядывал к ним утром. Положить  на тумбочку «вобле» - вот хохма будет!
-Ты с ума сошёл! Она сразу на меня подумает! Не смей!-возмутился я.
-Эх, жалко! Зря старался! А такой красавец!
-Со своего лепил?-спросил я.Посмеялись и он говорит:
-Я  его на «ТТ» переделаю. У меня был «ТТ» табельный – это вещь. Потом «ПМ» выдали, но это игрушка.Стой! Я придумал! «Вобла» по утрам бегает, спортом занимается. Ей  Невзоров однажды сказал –не тарахти костями мимо моего дома, а она сказала ему-желаю вам подавиться папиросой.
    Так вот, я мельком сказал Кондрату, зачем меня приглашала «вобла» на партсобрание.Я сказал, что «вобла» со своей подружкой хотели съесть меня, но Невзоров не дал.И Кондрат решил за меня отомстить без моего согласия.
   Кондрат рано утром  подошёл к окну комнаты «воблы» и «командирши» со стороны сада, убедился, что «вобла» ушла на утреннюю пробежку, а подружка  спит. Он отодрал москитную сетку  в углу, положил на тумбочку командирши  свой «ТТ» из битума, просунул в дырку пузырёк с красной тушью, полил на подушку командирши возле головы и последние капли покапал на её  лоб. Она спросонья от щекотки мазанула рукой по лбу и продолжила утренний сон. «Вобла» вернувшись с пробежки , увидев  «натюрморт с пистолетом» (это Кондрат так сказал), чуть не «гикнулась», выскочила на улицу с криком –Помогите!  Командирша спросонья услышав её крик тоже  выскочила на крыльцо сзади орущей «воблы», спрашивает- Что случилось? А «вобла» увидев её рядом с «окровавленным» лбом, спрыгнула со ступенек и с душераздирающим воплем помчалась по  аллее, как антилопа….
Потом её на полчаса врачи задержали на предполётном медосмотре, потому что давление зашкаливало!
   Вечером  после ужина к нам в казарму пришли комэска и зам. Невзоров. Витя Шейкин как раз играл на гитаре, а несколько человек  вокруг сидели и слушали. Витя играл на гитаре только «Танец маленьких лебедей» и «Полонез Огинского», которые выучил по нотам, не имея слуха. Дневальный скомандовал- «Встать!» - с опозданием, так как тоже стоял за спиной у гитариста-наряд вне очереди обеспечен.
  Командир сказал: «Вольно!» и подошёл к гитаристу Вите- «Ну,ну! Продолжайте! Хорошо получается!» и Витя продолжил.  Только Витя закончил играть, как послышалась  от входной двери команда: «Встать!Смирно! Зашёл полковник- начальник нашего Учебно-авиационного центра.Подошёл, сказал: «Вольно. Докладывать не надо.» Командир эскадрильи, будто продолжая начатый разговор, без перехода сразу  стал выдавать мысль:
-Ну, вот смотрите, какие вы хорошие ребята, а кто же это «варфоломеевскую ночь» устроил своему же  товарищу?
Все опустив глаза замялись, натужно задышали, поглядывая друг на друга. А комэска продолжил:
-Ведь вы же должны сознавать, что вы не какая-то там пехота – споткнулся, упал, поднялся, дальше пошёл- у вас страшная техника в руках, которая угрожает вашей жизни и чужим жизням, если допустить ошибку! Вы должны беречь моральное состояние друг- друга, уважать друг друга.
Вдруг заговорил Витя Шейкин:
-Товарищ командир! Вот вы и научите Жучкова уважать товарищей. Он не знает, что это такое.Он может только бояться того, кто сильнее.
Наступило молчание. Комэска метнул взгляд на полковника и увидел, что тот внимательно смотрит на него.Потом комэска вздохнув сказал:
-Да-а-а! Что-то подобное я уже слышал!- и посмотрел на меня, хотя я стоял поотдаль. Он прошёл между кроватями к кровати Жучкова, сидевшего на кровати с распухшей мор… лицом, тот встал. Комэска сказал: Сидите!, - тот сел. Комэска посмотрел на тапочки Жучкова, так и стоявшие приклеенными к полу, спросил:
-А почему же тапочки наоборот стоят, не по ходу?
-А я сплю головой не к тумбочке, а наоборот, чтобы во сне не стукнуться об тумбочку. Утром я встал, ноги в тапки и хотел к тумбочке за пастой,  щёткой, ну и упал на тумбочку…
-Видимо клеил тот,  кто знает, что вы спите наоборот, - сказал комэска.-Давно так спите?
-Так мы переселились-то из палаток недавно…
-Ну, и кто же отклеивать будет тапочки?- спросил командир, оглядывая окружающих.
-А их не отклеишь! Это же перкалевый клей!- сказал Жучков.
-Пусть останутся, как памятник в назидание  будущим поколениям!- сказал Кондрат. Командир зыркнул недобро на него,  Невзоров прикрыл улыбку рукой, а полковник  сказал.
-Ну, ладно! Будем считать, что из этого все извлекли урок и продолжения не будет. Могу я надеяться? –спросил он.
-Да, конечно, товарищ  полковник, мы же свои люди- сочтёмся!- за всех ответил Кондрат.
-Ну, хорошо!-улыбнувшись сказал  комэска и обратился к Вите Шейкину, -Ну, сыграйте ещё что-нибудь.Душевно у вас получается!
-Товарищ командир, я же только две вещи знаю «Полонез» и «Лебедей»-взмолился Витя.
-Нет! –вмешался Кондрат,-Если ты постараешься, то для Жучкова можешь сыграть «Мы жертвою пали!»,- по казарме прошёлся хохот,  «бегемот» опустил голову, пряча заклеенную пластырем переносицу.
-Курсант Кондратьев, а вы что нам можете сыграть?-спросил с сарказмом, с издёвочкой комэска,- ночной спектакль, это ваша постановка?
-Нет! Товарищ командир, я фокусы могу показывать! Хотите покажу? Я сейчас, только на минуточку отлучусь, подождите. А ты, Витёк, ещё раз «Полонез» сыграй- товарищ полковник не слышал! – и Кондрат помчался в бытовку. Я догадался, что он хочет показать. Я ему недавно рассказал во время перекура фокус с подвохом: нужно взять две одинаковые консервные банки. Без свидетелей закоптить хотя бы спичкой донышко у одной, остудить, потом выйти перед публикой и предложить участие в  фокусе. Объяснить  оппоненту условия и смысл фокуса: я беру одну банку себе в руку. Видите-она пустая. Вам даю вторую банку-тоже пустую, но сразу при вас кладу в неё спичку. Вы держите банку одной рукой перед собой на уровне груди, не переворачиваете. (секрет в том, что отдаёте оппоненту банку с закопченным дном и он не должен об этом догадаться, поэтому предупреждаете, что банку не переворачивать, иначе спичка выпадет) .  После проведения ряда специальных движений эта спичка, якобы,  должна переместиться из банки оппонента в банку фокусника. Объяснить оппоненту, что он должен в точности повторять ваши движения свободной рукой.  Оппонент обязан строго смотреть вам в глаза, не сводить взгляд, не отвлекаться.Не обращать внимание на возгласы, смех окружающих наблюдающих, потому что им захочется испортить наш фокус. Не обращать внимание, чтобы ни говорили. Начинать фокус потирая свободной рукой сначала боковые стенки своей банки, потом плавно перенося  руку от банки к своему лицу, поглаживать свои щёки, следить, чтобы оппонент строго повторял ваши движения. Сделать это потирание боковой поверхности раза три, то есть щёк с обеих сторон, потом лба, но подносить ко лбу осторожно, обходя область глаз, чтобы в поле зрения не попала ладонь руки.Последних три раза нужно протирать свободной рукой донышко банки (у вас оно чистое, а у оппонента –закопчёное).После донышка вы потираете собственные щёки чистой рукой, а оппонент – закопченной. В этот момент нужно набраться  мужества,обозлиться на себя, чтобы не засмеяться, потому что оппонент старательно повторяя ваши движения оставляет на лице следы копоти и все начинают смеяться. Потереть донышко, потереть одну щёку. Ещё потереть донышко, потереть другую щёку, старательно потереть ещё и потереть собственный лоб, потом в заключение провести всей пятернёй сверху вниз ото лба до подбородка, ну и пора бросать банку и спасаться бегством, чтобы не побили…
  Готовиться  к «фокусу» лучше с помощником . Я оглянулся – все слушают музыку Вити Шейкина и пошёл в бытовку к Кондрату.
Зайдя я спросил, с кем  он хочет  шутить.
-С «бегемотом» естественно!
-А если откажется?
-Да нет! Он много воображает о себе! Я на этом и сыграю!- ответил Кондрат.  Банки Кондрат приготовил заранее и закоптил донышко у одной, как нельзя лучше. Кондрат вышел из бытовки, я пока остался. Он начал выступать, объяснять условия фокуса, поближе подбираясь к Жучкову.
-Мне нужен серьёзный товарищ, чтобы не испортить фокус  и очень внимательный, потому что движения мои надо выполнять в точности, не ошибиться! Ну, кто желающий?
Никто не шевельнулся. И вдруг Кондрат, как будто его осенило:
-Вот! Валера! Самый серьёзный у нас человек! Чтобы не сказали потом, что я лажу гнал! Давай! Валера!
Жучков опустил голову и мотнул ею отрицательно:
-Нет! Я сегодня не в форме…
-Валера! Ну чуть – чуть постарайся  для общества! Хоть раз!
И Валера стал поднимать голову, распрямляя плечи, но вдруг раздался голос комэска:
-Ладно! Кондратьев! Не трогай его! Мне-то ты доверяешь? Давай я буду участником, меня ты не проведёшь! Это я тебе гарантирую!
Кондрат опешил и замычал:
-Да… Э-э-э товарищ командир, а если не получится?
-Со мной получится!- уверенно сказал комэска, - Давай банку! Клади свою спичку!
-Товарищ командир, только дайте слово, что не обидитесь, ежели, как что . – замямлил Кондрат. У меня правда тоже что-то закипело внутри…
-А-а! Факир был пьян и фокус не удался! Так кто из нас пьян? Ты или я? Давай всё будет в норме!-настаивал командир.
Кондрат приступил к сеансу…
-Банка на уровне груди, кладу в неё спичку на ваших глазах. Не опрокидывайте банку, в точности повторяйте мои движения не торопясь!- он потёр боковые стенки, потёр одну щёку, потёр ещё боковую стенку, потёр другую щёку, потёр ещё стенку, потер лоб… Курсанты не дыша наблюдали за действиями обоих. Полковник  одел фуражку на самый нос, чтобы лампочки не  отблёскивали в глаза. И вот Кондрат потёр донышко своей банки, комэска повторил, Кондрат потёр свою щёку. Комэска тоже… Вот тут точно все перестали дышать, так как щека комэска стала чёрной. Кондрат ещё потёр донышко своей банки.Комэска потёр донышко  своей банки. Кондрат потёр другую щёку и комэска потёр другую щёку. Все были онемевшими от того, что происходило на их глазах. У полковника очень сильно отвисала челюсть. Я посмотрел на остальных – тоже самое! У Вити Шейкина пальцы от напряжения побелели на грифе гитары, как отмороженные!
Кондрат потёр ещё донышко, потёр свой лоб, комэска тоже… И Кондрат провёл по лицу сверху вниз, бросил банку на пол и кинулся бежать из казармы. Комэска растерянно глянул ему вслед, потом в банку и расстроено сказал:
-Ну,  вот! Не получилось! Хреновый фокусник Кондратьев! Спичка на месте!
Вдруг во всеобщем оцепенении  грянул хохот полковника и Невзорова, а потом всех курсантов.
Комэска ничего не понимая, вдруг увидел, что у него рука в саже. Развёл руками среди хохота – мол, откуда? Невзоров , продолжая хохотать подошёл взял его за рукав и потащил в умывальник. Комэска ничего не понимая продолжал показывать ему  банку и спичку , доказывая, что фокус не получился и не мог понять зачем хохочущий Невзоров  толкает его в умывальник. Когда он вышел из умывальника хохот прекратился, а полковник сидел отдыхая.
Однако  он посмеиваясь напомнил нашему комэска:
-Товарищ подполковник! Но ты помнишь, обещал не обижаться!
-Помню! – сказал он глупо улыбаясь, однако погрозил пальцем  Кондрату, спрятавшемуся за спины курсантов.
Перед сном  Кондрат сказал мне:
-Всё! Фантомас! И за тебя и за себя! Кровная месть свершилась!За всё отплатил с твоей помощью,  правда мне сдаётся, ещё ваш Женя-любимчик "воблы" грешит стукачеством, но наверное выводы из этого сделает.

Л.КРУПАТИН, МОСКВА,2009


7.ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2011/01/27/1416

КОНДРАТ - КОНОКРАД!

СБОРНИК "ЛЁТНЫЕ ВОЕННЫЕ!"
СБОРНИК "САТИРА, ЮМОР!"

Эпиграф: "Кто в Армии служил, тот в цирке не смеётся!")
КОНДРАТ-КОНОКРАД  .
       Мы учились летать на  реактивных истребителях по системе ДОСААФ(Добровольное общество содействия Армии, Авиации и Флоту). Зимой мы учились в городе, а ранней весной нас выводили   в лагеря на полёты.
      Был среди нас курсант Кондратьев- «хохмач» по жизни, но всё это он делал не специально, а  так получалось.
Волею судьбы или от любопытства к полётам наших самолётов за лесопосадкой от населённого пункта в нашу сторону метрах в двухстах расположился настоящий цыганский табор.
Нам тоже было интересно посмотреть чем они там занимаются  и мы смотрели на них с стационарную подзорную трубу. Смотрел и  наш «брат-Кондрат». Кроме цыган и симпатичных цыганок он заметил ещё кое-что!
У нас по распорядку после полётов душ, столовая и два часа – тихий час. Подходит время пробуждения. Кого-то, что-то привлекло за окном и все прилипли к своим окнам…
Это надо видеть! Вообразить трудно! Но попытайтесь…
Кондрат едет к казарме на цыганской лошади, вместо седла на лошади матрас.На Кондрате- солдатские брюки, сапоги, на голове ковбойское сомбреро из стружки и с голым торсом. Вместо хлыста он слегка подстёгивает лошадь  солдатским ремнём с бляхой.  Лучше бы он этого не делал…
Кондрат подъехал к входу в казарму. Высыпавшие из казармы  курсанты от любопытства окружили лошадь плотным кольцом и Кондрат красовался на лошади перед ступеньками казармы. Кто-то из курсантов  из-подтишка   сильно хлестнул лошадь по заднице бляхой своего ремня. Лошадь от неожиданности рванулась вперёд, а перед нею была только открытая дверь казармы. Она пригнула голову и скаканула внутрь казармы,  как в конюшню… Кондрат в этом случае оказался на спине лошади, как бы – лишним … поскольку ему пригибаться ниже лошадиной спины было не с руки, он смачно с треском врезался лбом в стену и остался на ступеньках, сильно грохнувшись  и проломив копчиком доску. Лошадь промчалась в дверь  сквозь казарму,  мимо смертельно напуганного дневального,   выскочила на улицу в открытое окно и  скакала бешеным аллюром до самого табора.Матрас, упав с лошади вместе с Кодратом, накрыл его сверху, как крыша домика. Смеялись недолго. Кондрата пришлось проводить к врачу. С неделю он был похож на китайского «мандарина», как называли китайских князей в древние времена. Лицо опухло, глаза как щёлочки и ходил отставив задницу, как на выставку. Кто хлестнул лошадь комэска выяснял, но безрезультатно. Главным виновником оказался,  как всегда Кондрат, так он же  сам  и пострадал …

Л.КРУПАТИН, г.МОСКВА, 2009 г.


8.ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2012/05/19/1468

КОНДРАТ В САМОВОЛКЕ! секс-юмор, рисунок автора

КТО В АРМИИ СЛУЖИЛ, ТОТ В ЦИРКЕ НЕ СМЕЁТСЯ!-армейская мудрость.
(Сборник "О любви с улыбкой!") ( рец.1)
(Сборник "Лётные,военные!")

        Кондрат собрался в самоволку на последний сеанс фильма «Анжелика и король»  с Наташей. Ну, в кинотеатр, хоть и в поселковый, но в лётной куртке идти некрасиво. Пошёл Кондрат в парадной форме при золотых курсантских погонах, соорудив на постели из шинели подобие спящего. Жили мы в палаточном городке – эл. освещения в палатках не было. Наличие старшина проверял с фонариком через полчаса после отбоя, а Кондрат убежал после вечерней поверки.
Короче,   потом спустя некоторое время он рассказывал так:
-билеты специально брал на последнем ряду, чтобы можно было без посторонних глаз поцеловаться, «пообжиматься». Фильм очень понравился, да душу интимом всколыхнул. Пошли после кино не домой, а к речке. Постояли на мосту, там фонари, светло. Предложил спуститься к воде в тень под мостом. Увязался какой-то приблудный подросток-щенок. Погладили его, угостили  лётной шоколадкой, он и увязался следом.
  Спустились к реке, а у воды комары, как бешеные – кинулись, как  голодные- за речкой лес, пойма. Кондрат быстро придумал – раздеться и спрятаться от комаров в воду. Наташа возразила, мол, как же мы потом мокрые пойдём?
-А мы совсем разденемся. Кто нас увидит-то – сказал Кондрат и стал быстро раздеваться. Наташа поколебалась, но лучше ничего не придумала, а комары просто зверствуют. Она тоже стала быстро раздеваться. Кондрат разделся, поставил сапоги на  свёрнутую форму, сказал:
-А то «Бобик» может на запах шоколада карманы обшарить…
Наташа хихикнула положила свою одежду рядышком, завернув бельё в платье и они бегом кинулись в воду. О-о-о! Как хорошо в воде искусанному телу, особенно, когда держишь на руках другое нежное, податливое, отзывчивое тело. Правда, только стоит приложиться долгим поцелуем –комары тут, как тут – облепляют целым облаком, но можно не прекращая поцелуй опуститься с  головой под воду и показать комарам дулю, но нечем – руки заняты друг другом. Просто прелесть! Вынырнули из воды, чтобы отдышаться. Наташа посмотрела на берег и чем-то заинтересовалась, освободилась от объятий Кондрата, опустила ноги на дно, сказала испуганно:
-Саш! По-моему «кабыздох»  таскает мою одежду…
Кондрат присмотрелся – точно! Щенок  игриво носился по берегу держа в зубах белый свёрток, а  там, где Наташа оставляла одежду, ничего белого не было!
Кондрат хотел было крикнуть щенку, так сказать призвать к порядку, но Наташа опередила:
-Стой, мерзавец! Дай сюда ! Я кому сказала?- пронзительно с испугом закричала она.
Пёс на миг остановился на возглас и вдруг рванул с места на высокий берег в сторону проезжей части дороги не выпуская свёрток из зубов. Кондрат выскочил из воды и тоже, как пёс, рванул за ним крича:
-Бобик, Бобик, Дружок, Дружок! На! На! … Шоколадку , на!- но  выскочив наверх под свет фонарей он опомнился. Ведь совсем голый… Пошёл назад оглядываясь и безнадёжно покрикивая:
-Бобик! Жучка!...
Вернувшись, упрекнул Наташу:
-Собаке надо кричать –«На», а не   «Дай»! Даже человек не любит слово  «Дай!».Одевай мою  гимнастёрку – она тебе почти по колена будет. Пойдём сейчас мы его по пути найдём или он по дороге бросит – он же не фетишист…
  Поднялись наверх и пошли по тротуару вдоль дороги. Машины проходили редко – можно просто задержаться в тени дерева, пока не пройдёт, а людей на этой стороне улицы было не видно,  но и щенка не было видно. Наташа простонала:
-Ужас! А если бабка не спит и увидит меня в таком виде? Хотя я окно специально на шпингалет не закрыла. Подсадишь меня и я тихонько без света залезу. Сзади послышался звук мотора машины. Кондрат дёрнулся, но как раз не было рядом никакого дерева… «Да, ладно,  проедет»-подумал Кондрат. Машина и правда проехала, военный УАЗик, но вдруг затормозила и резко сдала назад. Открылась дверца и высунулся майор в форме ракетчиков…. Челюсть у него отвисла от увиденного! Кондрат дёрнул Наташу за руку и они с места, как стометровку рванули за первый угол в переулок. Догонять их никто не стал и они окольными путями подошли к месту Наташиного жительства. Бесшумно, чтобы не спугнуть соседских собак зашли в калитку. Подкрались к окну. Наташа тихо его открыла, Кондрат подсадил её на подоконник. Только она встала на подоконник коленями, зажигается свет, чья-то рука хватает Наташу за шиворот и рывком стаскивает её с подоконника – только голая попа мелькнула в окне: « Ах ты шалава! Это где ж ты шляешься и в чьей же ты одежде? А где твоя? Завтра поеду в город – всё матери расскажу!»-кричала бабка.
  Кондрат выскочил  в калитку на улицу. Постоял, поколебался, собираясь вернуться за гимнастёркой, но слыша, что за окном «концерт» продолжается, решил не усугублять. Наверное, Наташа завтра принесёт… и он обходя центральную улицу помчался трусцой  в  наш лагерь Учебно-авиационного Центра.
   Утром на построение Кондрат одел гимнастёрку от «повседневной» формы, стал во второй ряд. Подошёл комэска. Старшина доложил. Вместо: «Здравия желаю, товарищи курсанты!»-комэска почему-то произнёс казачье приветствие:
-Здорова ночевали, товарищи курсанты!
  Курсанты растерялись, не зная,  что ответить на неуставное приветствие, лишь Кондрат не растерялся:
-Слава Богу, товарищ командир!
-Все так ночевали, как сказал Кондратьев? -переспросил комэска.
-Так точно…-уже не так уверенно подтвердил Кондрат.
  Командир повернулся к какой-то подозрительной бабульке, стоявшей в стороне и пригласил её:
-Подойдите, пожалуйста!
Та подошла с каким-то свёртком, развернула его и показала парадную  курсантскую гимнастёрку.
-А это чья?- спросил комэска.
-Моя… - после короткого молчания сказал Кондрат и вышел из строя.
-Говоришь, хорошо ночевал? Ну, ну… - покачал головой комэска,- Пойдём со мной в штаб. Расскажешь – какие сны видел.
ПОСТСКРИПТУМ: В штабе, только вошли, подполковник разразился тем, что у него накипело в душе, пока шли:
-Как может курсант явиться в лагерь без формы? Это без головы надо быть? Объясните!
- Товарищ подполковник! Мы купались,  а собака у неё всю одежду украла. Ну, не голой же идти. Я ей гимнастёрку дал, а её бабка подкараулила со скандалом и пришлось мне уйти без гимнастёрки…
-А если бы собака украла не её одежду, а вашу? Вы же одежду ремнём связывали? Вполне подручно! Вы бы пришли  в её сарафанчике в лагерь? Или в одних сапогах? Прекрасно! Вот так бы я вас и поставил перед строем!Вы соображаете что-нибудь? Какое там течение! Вы знаете, что ямы в песке неожиданно образуются! Шаг в сторону и поминай,  как звали! А если она плавать не умеет!
-Так я же её на руках держал!
-Какая глупость! А если вы  бы оступились в яму – пошли  бы с нею на дно? Чем вы  грести собирались, если руки заняты? Хреном, как веслом? А я бы пошёл на пенсию без пенсии или в тюрьму! Курсант ночью утонул! Как это звучит? За какую-то жопу!
-Товарищ подполковник! Не «какую-то»! А хорошую!
-Да-а? – переспросил  комэска, - Ну, за хорошую не жалко пять нарядов вне очереди! Иди и пусть старшина ко мне явится! Ему тоже не поздоровится! Пусть он с вами спит и за ногу вас  держит или за другую конечность!

Л.КРУПАТИН, МОСКВА, 2009 г


9.ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2012/05/19/1529

Кондрат полёты отменил! армейский юмор


КТО В АРМИИ СЛУЖИЛ, ТОТ В ЦИРКЕ НЕ СМЕЁТСЯ!
Сборник "Лётные, военные!" рец.1

   Мы учились летать на  реактивных истребителях по системе ДОСААФ(Добровольное общество содействия Армии, Авиации и Флоту). Зимой мы учились в городе, а ранней весной нас выводили   в лагеря на полёты.Был среди нас курсант Кондратьев- «хохмач» по жизни, но всё это он делал не специально- так получалось. Коротко его звали –Кондрат.У него были с прищуром хитроватые глаза,передние два резца у него были в золотых коронках и он держал рот приоткрытым, а губы бантиком, чтобы сверкало золото при разговоре.
 Утром объявили построение в парадной форме. Из штаба вышел комэска.Команда старшины:Равняйсь! Смирно!
Командир подошёл, осмотрел строй, нашёл взглядом Кондрата:
-Курсант Кондратьев, выйти из строя!
     Он вышел, развернулся  лицом к строю не очень чётко. Командир обошёл его полукругом глядя строго и пренебрежительно.
-Курсант Кондратьев, чем вы в настоящее время занимаетесь,- когда ваши товарищи летают?
-Я лечусь после травмы… С лошади упал!
  Дело в том, что неделю назад произошёл случай, после которого Кондрата стали звать "Кондрат-конокрад".
   Волею судьбы или от любопытства к полётам наших самолётов  метрах в двухстах у лесопосадки расположился с шатрами настоящий цыганский табор.
  Нам  было интересно посмотреть чем они там занимаются  и мы смотрели на них с стационарную подзорную трубу. Смотрел и  наш «брат-Кондрат». Кроме цыган и симпатичных цыганок он заметил ещё кое-что!..
У нас по распорядку после полётов душ, столовая и два часа – тихий час. Подходит время пробуждения. Кого-то, что-то привлекло за окном и все прилипли к своим окнам…
Это надо видеть! Вообразить трудно! Но попытайтесь…
Кондрат едет к казарме на цыганской лошади, вместо седла на лошади матрас.На Кондрате- солдатские брюки, сапоги, на голове ковбойское сомбреро из стружки и с голым торсом. Вместо хлыста он слегка подстёгивает лошадь  солдатским ремнём с бляхой.  Лучше бы он этого не делал…
Кондрат подъехал к входу в казарму. Высыпавшие из казармы  курсанты от любопытства окружили лошадь плотным кольцом и Кондрат красовался на лошади перед ступеньками казармы. Кто-то из курсантов  изподтишка   сильно хлестнул лошадь по заднице бляхой своего ремня. Лошадь от неожиданности рванулась вперёд, а перед нею была только открытая дверь казармы. Она пригнула голову и скаканула внутрь казармы,  как в конюшню… Кондрат в этом случае оказался на спине лошади, как бы – лишним … поскольку ему пригибаться ниже лошадиной спины было не с руки, он смачно с треском врезался лбом в стену и остался на ступеньках, сильно грохнувшись  и проломив копчиком доску. Лошадь промчалась в дверь  сквозь казарму,  мимо смертельно напуганного дневального,   выскочила на улицу в открытое окно и  скакала бешенным аллюром до самого табора. Смеялись недолго. Кондрата пришлось проводить к врачу. С неделю он был похож на китайского «мандарина», как называли китайских князей в древние времена. Лицо опухло, глаза как щёлочки и ходил отставив задницу, как на выставку. Кто хлестнул лошадь комэска выяснял, но безрезультатно. Главным виновником оказался,  как всегда Кондрат, так он же  сам  и пострадал …
-И сколько ещё вам лечиться?-уточняет комэска.
-Начальник медслужбы сказал с понедельника допустит к полётам.
-К полётам допускаю я!- сказал командир- Врачи дают заключение о состоянии здоровья,
а  вот допускать ли  вас к полётам я ещё не решил. Вчера, когда курсанты отдыхали после полётов я пошёл в посёлок на почту и вижу по центральной улице по тротуару движется мне навстречу нечто похожее на курсанта, но с закрытыми глазами и  нетвёрдой походкой. В руках держит транзисторный приёмник из которого слышны позывные нашей приводной радиостанции. Сближаемся я задаю вопрос: Куда направляемся, товарищ курсант! Оно мне отвечает: Тише! Иду на привод! Слышите? Ти-та-та-ти! Ти- та-та-ти! Не вы ли это были, курсант Кондратьев?
-Наверно, я…
-Вы ходили к врачу?
-Нет, тоже на почту…
-Там что? Наливают?
-Я мимо пивной проходил – мужики угостили…
-Что за блямба у вас на ширинке?
-Мороженое ел…
-Когда ешь мороженое, снимай  штаны!
  Кондрат перенёс кисти рук на  то место, прикрыв пятно.
-Смирно!- Кондрат вытянул руки по швам.-Это касается всех! Прекратить смех! Юмористов ждёт туалет на двадцать очков. Сегодня ещё не убирали, старшина? Запиши кандидатов. А для Кондратьева у меня особое задание. Будете  Кондратьев вставать в четыре утра и поливать цветы на центральной аллее и грядки за домиками инструкторов и техников.Ясно?
-Так точно! Можно уточнить?
-Да!
-А грядки командиров поливать тоже?
Командир подумал, ответил:
-Тоже…
-Есть!- с энтузиазмом ответил Кондрат.
-Старшина!- командир строго сдвинул брови,- Больше на почту Кондратьева не отпускать, а то там оказывается наливают!
-Товарищ подполковник! Ну так угостили же!Откажешься - обидятся!- стал оправдываться Кондрат,-Вы же тоже не отказались, когда я предложил по сто пятьдесят коньячка за мой счёт!Помните, когда вы меня в город на "губу" возили!За обрезанную шинель!А меня не приняли.Сказали: Нет такой воинской части - Обком ДОСААФ! Вы ещё юных натуралистов привезите к нам!Помните?
   Комэска от неожиданности захлопал глазами и, покраснев,  поправил фуражку на голове:
-Так что ж ты равняешь! Ты ж вроде свой и мы, вроде как,  с расстройства, что так неуважительно к нам отнеслись!
-Это к вам отнеслись!- ухмыляясь ответил Кондрат, - А, ко мне ничо - нормально! А, мужики у пивного киоска нам не чужие!Вон у нас плакат над входом: "Народ и Армия - едины!"
  Наш строй качался от хохота. Комэска, спохватившись, скомандовал:
-Равняйсь! Смирно!Курсант Кондратьев, станьте в строй!Старшина! На почту не пускать! А то у него родня у пивного киоска образовалась.
   На следующее утро после завтрака инструктора  провели предполётный инструктаж, ждут Командира Центра, получить добро на полёты. Командир задерживается. У первой и второй эскадрильи-у каждой отдельный домик- штаб. У каждого домика при входе большая веранда со столами, за которыми сидят инструктора. Между домиками небольшая площадка, где комэски получают последний инструктаж  от Командира Центра на виду и на слуху стоящих по стойке смирно инструкторов и даёт последнюю команду: «Государственный Флаг поднять!По самолётам!». Комэски поднимают флаг.  Инструктора быстро идут к нашим экипажам, ожидающим в беседках учебного городка,  краткий предполётный инструктаж и к самолётам…
Сегодня Командир задерживался. Один командир эскадрильи обращается к другому:
-Не приболел ли шеф?
-Да нет! Я шёл сюда – от стоял курил у окна, я поздоровался. Может сходить спросить в чём дело?
-Да нет. Подождём. Значит  «сверху»  добро на полёты ещё не получил.
Сидят ждут. А Командир Учебно-авиационного Центра действительно получал по личной радиостанции инструктаж об условиях полётов, о погоде,  о прохождении коридоров и эшелонов больших самолётов, а потом уже давал   « Добро» нам. Посидели ещё полчаса. Домик Командира видно с крылечек штабов. Окно у Командира открыто настежь. Вдруг Командир появился в окне с папиросой в руке. Поверх майки у него подтяжки от брюк. Расстояние до него метров пятьдесят.Видно, что он «не в духе», но спокоен, как скала. Затянулся дымом папиросы, посмотрел на небо, постоял… Две эскадрильи инструкторов и командиры сидели не шевелясь смотрели на него   «во все глаза». Он докурил, задавил папиросу в пепельнице на окне, спокойно повернулся и ушёл в комнату. Командиры молча переглянулись, разрешили курящим закурить. Прошло ещё полчаса…
-Ну, что может сходим на разведку?
-Ну сходи ты. У меня тут целое море у крыльца. Какой дурак сегодня цветы поливал?
-Это мой драгоценный курсант Кондратьев поливал…
-Ага! Вот ты и  иди, хоть вплавь!
Наш комэска пошёл, обходя лужи. Зашёл на крылечко, постучал в дверь. Командир открыл, спросил:
-Ну, чего?
-Товарищ  полковник, а что насчёт полётов?-не смело спросил комэска.
-Ты чего Григорьич?- не по уставу хмыкнул полковник- Какие полёты? Ты видишь,  что тут творится, какие лужи, а на ВПП дай бог, чтобы до завтра просохло после такого ливня- у нас-то грунтовка или ты забыл?
У  комэска полезли глаза на лоб. Он  с ужасом стал понимать, что произошло…
-Товарищ полковник… Это не дождь… Это курсант Кондратьев цветочки поливал…
У полковника тоже глаза полезли на лоб от того, что до него тоже стало доходить происшедшее, он оторопело, заикаясь переспросил:
-Ка- какой  ку- курсант Кондратьев? Какие цветочки!- и скрылся в дверном проёме.
Комэска,  схватившись за голову,  пошёл назад, как пьяный. Оглянувшись увидел, что его догоняет полковник, на ходу застёгивая пуговицы кителя. Быстро провели предполётную вводную, услышав команду : «По самолётам!» бросились было врассыпную по экипажам,но услышали вдруг:
- Стоп! – полковник перевёл дыхание,  вздохнул полной грудью и внятно сказал:
-Всем успокоиться! Проводить полёты в штатном режиме! Окончание по распорядку! Курсанта, который поливал цветочки, ко мне!
Возвращаясь с полётов в 13 часов мы увидели такую картину: Кондрат в одних плавках ползал в грядках на четвереньках, делал в грязи пальцем дырки и втыкал туда рассаду  «старательно» вымытую струёй воды из шланга. Он грязными руками вытирал с лица то ли пот, то ли слёзы или всё вместе… Услышав   хохот курсантов  он  не обернулся, продолжая выполнять «особое задание».

Л.КРУПАТИН, МОСКВА, 2009 г.


10.ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2012/01/13/1135
(Сборник "О любви с улыбкой!")
(Сборник "Лётные, военные!")

"КОНДРАТ: ПОЖАР - СОН ВЕЩИЙ?" или "ПЕРВЫМ ДЕЛОМ, ПЕРВЫМ ДЕЛОМ САМОЛЁТЫ!"

Мы учились летать на  реактивных истребителях по системе ДОСААФ(Добровольное общество содействия Армии, Авиации и Флоту). Зимой мы учились в городе, а ранней весной нас выводили   в лагеря на полёты.Был среди нас курсант Кондратьев- «хохмач» по жизни, но всё это он делал не специально- так получалось.      
 На выходные нас отпускали домой в город, но предложили двоим желающим оставаться на  выходные в лагере для охраны палаточного городка и поддержания уровня в нашей водонапорной башне. Остался Кондрат и ещё один из нашей эскадрильи - Серёга. При этом  Кондрата очень интересовал вопрос – входит ли в сухой паёк шоколад. Убедившись,  что входит- согласился.
Разъехались курсанты, уехали инструктора, техники и,  наконец, уехали командиры. Кондрат помчался в посёлок,  чтобы пригласить в лагерь свою подругу с подругой для Серёги и купить что-нибудь к столу. Вернулся Кондрат быстро и радостный. Оказывается его подруга может сегодня сама пригласить их в гости и для Серёги тоже будет подруга. Бабка, у которой снимает квартиру подруга Кондрата Наташа, уехала с ночёвкой  к родственникам. Ну, естественно, хоть частный дом не квартира, но лучше,  чем палатка и музыка всё-же…старенькая радиола с виниловыми пластинками.
Договорились с  ВОХРАМи, охранявшими самолёты и городок персонала, пообещали им бутылку портвейна, чтобы посматривали на лагерь, если залают прикормленные там, но не привязанные собаки.
По  пути загрузились   закусками и спиртным,шоколадки были свои. Подошли постояли за углом, получив условный сигнал по одному, соблюдая конспирацию от любопытных соседей, прошли в калитку. Познакомились, разгрузили сумки на стол. Серёга изъявил желание помогать девочкам накрывать, а Кондрат занялся радиолой. Сначала он включил вилку радиолы в розетку,нажал кнопку пуск и  изучил пластинки, которые привезла с собой из города подруга Наташа и принесла с собой её подруга Света. Остался доволен  репертуаром, но вдруг заметил, что  освещения в шкале радиолы нет. Потыкал ещё кнопки, никакого звука не добился, но вдруг ему показалось что,  пахнет чем-то горелым. Сначала он пошёл к девочкам, спросил не у них ли что-то горит. Они ответили что нет и Наташа пришла с ним в зал, где стояла радиола. Вдруг она вскрикнула и бросилась на колени перед радиолой, схватив  стоявший на полу утюг и оторвала его вместе с  половой краской. Кондрат сообразил и хоть с опозданием выдернул из розетки вилку утюга, которую он перепутал с вилкой радиолы. С красным от смущения лицом он вынес утюг на улицу, отчистил палочкой свежую краску от утюга пошёл в дом. Наташа была страшно расстроена, она боялась, что бабка выгонит её с квартиры. Наташа и Света работали в этом посёлке на консервном заводе и учились в его базовом техникуме.  Кондрат предложил поменять местами радиолу, стоящую в простенке между двух окон,  с  большим цветком фикусом, стоящим в углу в большой тяжёлой кадке. Наташа согласилась, накрыли кадкой с фикусом  пятно от утюга, радиолу в угол передвинули и получилось даже лучше, чем было. Когда сели за стол, Кондрат  вроде бы пошутил, что ему сон приснился прошлой ночью и снился ему какой-то страшный пожар, но хорошо, что сегодня без пожара обошлось. Шутку никто не принял, но чуть попозже разговор всё же завязался, спиртное взяло своё. Барьер растаял, стали танцевать и не заметили,  как время перевалило за 12 и пора было собираться восвояси. Уходили так же без шума, по одному. Шли не опасаясь, так как были не в форме, а в лётных куртках, а патруль в этом посёлке был редкость.
Выйдя из посёлка глянули вперёд на лесопосадку  за которой был расположен лагерь и аэродром и обмерли…. Отнялось всё!  Руки, ноги, даже речь…хотя кричать хотелось- над лесопосадкой, там где был лагерь и аэродром, озаряя чуть ли не полнеба стояло зарево пожарища!
- Вот твой вещий сон!- прошептал Серёга- На хрен я с тобой связался, Кондрат?- и бросив сумку с портвейном с места рванул, как стометровку, хотя до лесопосадки было метров 500… Кондрат не отставал. Они бежали побив все мировые рекорды. Вот край лесопосадки…. Силы на исходе…. В груди тоже пожар… всё последний поворот, за последнее дерево….!
Ноги подкосились… Оба упали на четвереньки и смотрели во все глаза на зарево, не веря своему счастью… Пожар был за аэродромом, за железной дорогой проходящей по задней границе аэродрома. Там была свалка завода РТИ- Резинотехнических изделий.
Оба стояли на четвереньках  хрипло дыша и смотрели поочерёдно  то на  пожарище, то друг на друга. Серёга вдруг издал какой-то звук, то ли смеясь, то ли плача, Кондрат тоже захихикал нагнув голову:
-Серёга!Это ж бракованые презервативы на свалке горят!
   Подняться на ноги не было сил. Они  сели на тропинку и хохотали,  как два сумасшедших.  Вдруг к ним с лаем бросились из лагеря собаки.
Подбежав поняли, что это свои и стали облизывать им лица, а они сидели на тропинке, хохотали  и уворачивались от собачьей преданной любви…
ПОСТСКРИПТУМ:
   Бдительная охрана проснулась от  песни:
-Первым делом, первым делом самолё-о-ты!
Ну, а девушки, а девушки потом!...
     Пригодилась всё-таки бутылка оставленная впопыхах в кювете.
  Поняли они тогда, как верна истина, заложенная в этих словах песни!Господь Бог их предупредил, а мог бы наказать...
   
  Л.КРУПАТИН, МОСКВА, 2009 г.


11.ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2010/09/13/685

КАЗНЬ САМОЛЁТОВ! УЖАСЫ СОЦРЕАЛИЗМА!

(Сборник "Лётные, военные!") (рец.1)

Владимир Высоцкий написал  песню «Я ЯК-ИСТРЕБИТЕЛЬ» уже после того,  как я отлетал свою программу на ЯК-18-У. Я помню, что услышав эту песню, я был поражён тем,  как этот поэт, далёкий от душевных переживаний лётчика,  смог ощутить, то, что ощущаю я по отношению к самолёту и, извините, … что самолёт ощущает по отношению к лётчику и не только к нему, но и к технику, который вкладывает в него свою душу.
Вы знаете о том, что икона ценна не тем, что она старая по возрасту (так её ценят дельцы-антиквары и хищники от антиквариата), а тем насколько она «намолена», сколько душ человечьих вложили в неё свои страдания и надежды!
Вот так же и самолёт, носивший в своём, сначала бездушном чреве, а потом приобретший частицу душ, вложивших в него свои страдания и надежды и от того обретший душу, как  «намоленная» икона, обретает свой положительный заряд и становится одушевлённым!
Как это смог ощутить и передать Высоцкий я не знаю, но он смог!
Когда мы ещё заканчивали лётную программу на ЯУ-18-У к нам на аэродром пригнали новенькие  реактивные учебно-тренировочные самолёты  Л-29 чехословацкого производства.
Под них мы всё лето готовили на основной стоянке бетонные площадки, совмещая это с полётами. Кто по очереди, а кто и вне очереди,  как наш драгоценный Кондрат  («Кондрат-кровная месть!»), отрабатывая наряды.
На будущий год мы должны были продолжить обучение уже на этих красивых «птичках» похожих профилем на дельфина.
На торжественном построении нам вручили   красные военные билеты с записью:  «Налёт на ЯК-18-У - 40 часов 31 минута»  ВУС (военно-учётная специальность) – пилот, с присвоением воинского звания "сержант". После этого нас отпустили по домам (у кого они были), а я  с Кондратом по собственной воле, но выполняя задачу поставленную перед нами командиром эскадрильи, оставались на выходные в лагере для охраны жилой территории и подкачки воды в водонапорную башню. Это был последний выходной, потом ещё неделя на подготовку лагеря  и аэродрома к переводу на зимний режим и всё. Зиму будем в городе готовить теорию на Л-29.  Это была суббота. Курсанты после полётов в приподнятом настроении  уехали домой – обмывать окончание. У нас с Кондратом тоже было намечено «мероприятие» - ждали в гости к себе в лагерь  своих подружек.  Инструктора уезжали  следующим рейсом и последним  рейсом -  высшие командиры и техники. Автобус за инструкторами вернулся, они бодро уселись  и автобус  уехал. Поскорей бы вернулся! Нас этот вопрос очень волновал. Чем раньше все уедут, тем раньше мы приступим к реализации собственного плана.
Вдруг,  мы услышали запуск  самолётного двигателя на основной стоянке, ещё один запуск,  то есть второй! Что это? Неужели кто-то лететь собрался? Взгляд на антенну приводной станции- нет!
Привод не работает, значит никто никуда не летит. А в чём же дело? Выходим с Кондратом  из лагеря за пределы хозпостроек   и видим выруливающие на аэродром два самолёта, при чём – один первой эскадрильи, второй нашей эскадрильи. В самолётах, естественно, техники, так как лётчики уже уехали. Непонятно!    Что это?
Самолёты отрулили  примерно метров за пятьсот от основной стоянки, остановились, развернулись друг другу навстречу, помедлили и ринулись друг на друга лоб в лоб! Это было жутко видеть! Перед,  казалось бы, неминуемым столкновением они чуть - чуть притормозили, отворачиваясь и промчались друг мимо друга, вскользь ударившись консолями, но тут же развернулись, сильно юзя на 180 градусов и опять ринулись друг к другу, но сильно разворачиваясь в движении, пытаясь подойти друг к другу сбоку или сзади и потому закружились в вальсе, скрываясь в пыли. Слышно было, что они сбросили газ, ожидая,  когда осядет пыль, потому что потеряли друг друга из виду. Едва осела пыль, как взревели двигатели и опять пошло кружево вальса, но они сообразили, едва их накрывало облако пыли, они стали вырываться из него, чтобы продолжить это наземное самолётное побоище. Вдруг мы видим, в очередной раз они выскакивают из облака пыли, один за другим и задний, доворачиваясь в стремительном движении, рубит винтом хвост другому!.. Брызги осколков! Но летит и кусок винта – одна лопасть таранившего самолёта, а он продолжая двигаться, очень сильно подпрыгивал  на передней стойке от бешеной вибрации  и  по мере замедления вращения, всё выше и выше, пока стойка не рухнула и самолёт, едва не скапотировав (не перевернувшись на кабину) ткнулся носом в землю и всё стихло.
Мы с Кондратом ощутили такое состояние, как будто это мы были в кабинах и это с нами произошло. У нас даже мышцы были напряжены и устали от жуткого  перенапряжения. Нам было всё равно даже то, какой эскадрильи самолёт победил, едва не лишив жизни техника. Потом мы краем уха узнали, что это было по сговору наших «высоких» - кто-то поспорил, а техники согласились, участвуя  в сговоре. Естественно,  в те советские времена речь о деньгах была не мыслима – ящик коньяка с проигравшего! Видимо это было без ведома начальника ВУАЦ, но не дойти до него не могло.
Через  полчаса мы опять услышали с основной стоянки странные звуки:  тяжёлые удары плашмя  о грунт и иногда  страшный треск. Мы опять выбежали за хозпостройки….
Техники складывали шасси самолётов на земле. Некоторые  самолёты резко плюхались на землю брюхом, а некоторые оставались на одном не убранном шасси, ломая с треском  плоскость крыла- консоль. Это было жутко, но то, что мы увидели дальше…. Это была  изуверская казнь! По хвостовым частям беспомощно лежащих самолётов  вдоль всей стоянки,  ревя как чудовище,шёл гусеничный трактор! Трещали лонжероны, как струны лопались расчалки, казалось кричали в небо  разинутые в ужасе  кабины  самолётов! Хотелось побежать! Остановить! Но мы видели стоящих с  опущенными головами наших старших командиров, снявших фуражки и уходящего в фуражке  полковника- начальника ВУАЦ, наверное отдавшего приказ … о казни!Может быть ему тоже стало жутко видеть эту экзекуцию...
Хорошо, что инструкторов – лётчиков  отпустили, иначе не обошлось бы без скандала!
Хотя и сними разговор короткий: Кругом! Шагом марш!
Встречу с подружками мы отменили… У нас были поминки.
Светлая Вам Память! Дорогие наши «Яшки»!

Л.КРУПАТИН, МОСКВА, 2009 г.


12.ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2012/05/19/926
СБОРНИК "ЛЁТНЫЕ, ВОЕННЫЕ!" рец.4, фото автора

Грозний! Грозний! Ми Гудермес! сексъюмор Победе

    Отлетав в Волгограде по системе ДОСААФ(Добровольного  Общества Содействия Армии Авиации и Флоту) на истребителях винтомоторных ЯК-18-У и истребителях реактивных Л-29 чехословацкого производства в конце 1968 г. , получив звание «Сержант», мы были распределены для дальнейшего прохождения лётной подготовки в г.Грозный Чечено-Ингушской АССР уже летать на боевых МИГ-17. В ноябре  поездом, в сопровождении старших офицеров были направлены в Грозный с пересадкой  в Астрахани и далее через  дагестанский Кизляр, чеченский Гудермес в Грозный.
В Гудермес мы прибыли  за полночь. Наш состав как будто забыли: стоим час, другой… Прошёл мимо нас один товарняк, другой.  Небо с востока начинает светлеть. Гуляем по перрону, надоело курить, заглядываем по окнам одноэтажного старинного здания вокзала. В окне видим дежурного диспетчера: нацменка в красной фуражке, козырёк  этой форменной железнодорожной фуражки  лежит на очень горбатом носу. Она, худая, неопределённого возраста,  сидит с микрофоном в руке и с папиросой во рту, «смалит» беспрерывно, плавая в табачном дыму. Слышим по станционному громкоговорителю она к кому-то, видимо старшему, обращается:
- «Грозный! Грозный! Ми Гудермес! Ваш распоряжений двум товарным дала с ходу! Тут ещё один жОфер на дрызын просит с ходу! Ему тоже давать с ходу?  ( поясняю: на железнодорожной автодрезине назывался не машинист, а водитель- шофёр)
Ей отвечает  старший диспетчер с ехидцей с хохлячьим говорком так же по громкой связи:
-Гудермес! Колы двум дала, давай и третьему!
Та – уточняет:
-Петрович, жофер тоже давать с ходу?
А тот, посмеиваясь, отвечает:
-Сюзанна, жопер тем более с ходу!
-Грозный!- отвечает она, - Вас понял! Жопер тоже даю с ходу! Канэц связи! Старий кабэл! - и бросила микрофон улыбаясь до ушей, закуривая новую папиросу.
А над станцией  отдохнувшее за ночь эхо несколько раз повторило звонкое:
-Кабэл! .. Кабэл!.. Кабэл!- потонувшее в хохоте наших курсантов.

Л.КРУПАТИН, МОСКВА,2010 г.


13.ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2011/08/12/1298

(Сборник "Приключения!")

Терский хребет! -армейская быль, фото автора

(Фото к стихотворению "Зимой я в Тереке купался".Вдали виден Терский хребет)      
ЛЮБОВЬ И ВЕСНА!
ТЕРСКИЙ ХРЕБЕТ!ужастик.
   
ГУАЦ-Грозненский УЧЕБНО-АВИАЦИОННЫЙ ЦЕНТР ДОСААФ, аэродром Катаяма, граничащий с гражданским аэродромом. Мы курсанты, летающие на боевых истребителях  МИГ-17, с тремя пушками под  «носом» (под передней частью фюзеляжа)и УТИ МИГ-15- учебная «спарка». После Грозного нас ждёт воинская часть. Год 1969, весна. Начало марта. В воскресенье в нелётный день мы  решили вчетвером по  моей  инициативе сходить  на Терский хребет. Вышли сразу после завтрака, около 8-ми часов утра, а пришли на вершину в 12 часов – в полдень. Казалось, что вершина рядом, «рукой подать», но попотеть пришлось. Я  был расстроен тем, что не смогу пойти в увольнение сегодня и свидание с моей подружкой чеченкой Асей  срывается. Я не ожидал, что  Терский хребет так далеко.
     С начала мы шли вдоль сплошных садов,  расположенных на пологом предгорьи хребта. Жарко не было, но и не холодно – на тополях в начале марта уже зелёные листочки среднего размера. На нас были надеты лёгкие песочного цвета  лётные комбинезоны, куртки  на голое тело, нараспашку и на головах белые подшлемники с дырками для ушей . Южный склон, как я уже сказал, очень пологий, из грунта и лишь у самой вершины местами начинают выпячивать из земли скальные породы. На самой вершине небольшими колониями и по одному растут очень низкорослые деревья похожие на кустарники, измученные ветрами. А главное мы увидели своими глазами границу между весной и зимой на расстоянии каких-нибудь 10-ти метров. Вот на этих 10-ти метрах было что-то неопределённое, потому что это было почти плоское место, а  на склонах: к югу – цветочки и пчёлочки, а к северу- на очень крутом и почти полностью каменистом склоне- лежал плотный сугробистый снег. Вдали сквозь морозную мглу просматривались, как с самолёта населённые пункты. Я начал, указывая пальцем называть населённые пункты по памяти с карт и с воздуха, но меня остановили:
-Не смотри туда! Надоела зима! Фантомас, пошли позагораем!  - это кличка у меня такая была с прошлого года,  когда я брил голову. Волосы отрасли, а кличка осталась.
Я посмотрел на запад вдоль хребта: там уже выглядывали настоящие скалы, а к востоку хребет был более приветливый  и даже в седловинке среди деревьев, от нас метрах в трёх ста расположилась какая-то  отдыхающая компания с машиной-значит с восточной части хребта даже автодорога есть.
Ребята сняли куртки, помахали ими над травой и цветочками, разгоняя пчёл и легли, сняв сапоги, а кое-кто и брюки. А я вот не смог отвлечься от авантюрной идеи: прокатиться стоя на ногах, поскольку сапоги за зиму были довольно-таки «раскатанными», а снег был такой плотный и чистый… Поскольку было некому удержать меня от дурного поступка, я поехал! Это полный восторг! Ветер свистит в ушах и подмышками, поскольку я был без куртки.Эх!Посмотрела бы на меня Ася! Ужаснулась бы наверное!- подумал я. Вдруг,  мелькнула у меня трезвая мысль: -« А сколько же мне назад взбираться?»  и из под снега, местами,  стали всё чаще выглядывать камни. Я стал тормозить каблуками, присел на задницу, упираясь голыми руками в твёрдый  снег, но меня всё-таки стало разворачивать и я закувыркался, чувствуя, что сугроб  снимает с меня  голого «шкуру», как наждак…Удар головой о камень! Звонкий удар и меня закрутило,  как волчок и стоп- упёрся ногами в глыбу. Пощупал голову…кровь на границе лба и виска. Рассёк об камень, но не глубоко. Подумал:-«Нормальные люди от такого удара сознание теряют.» С ужасом посмотрел наверх …. Делать нечего! Вертолёта не будет! Упираясь краями подошвы в сугроб,  полез наверх. Несмотря на то, что было весьма прохладно от окружающего снега, я быстро вспотел и  обильные ссадины  на теле: на лице,  локтях, плечах, предплечьях , на спине -  кровянили и саднили от пота. Даже было ощущение, что на спине вообще «шкуры» у меня нет. Я вспомнил, что ощущения сейчас близки к тем, когда я обгорел от короткого замыкания на Тракторном заводе. На левой щеке ссадина, на правой стороне лба – рассёк, по щеке текла кровь. Приложил снег- вроде бы утихла.
Подниматься становилось всё тяжелее-к вершине склон был всё круче, т.е. там, где я «кайф» ловил, теперь за это расплачивался. Сапоги скользили, хотя я их пытался с маху вонзить в плотный снег. Вдруг я вспомнил: у меня же нож мой охотничий, неразлучный в сапоге! Я вынул нож, отцепил поводок ножа от петельки сапога, застегнул поводок петлёй на руке и,  вонзая нож в сугроб и так же вонзая сапоги ударом в снег полез наверх уже быстрее, не рискуя свалиться назад с худшими последствиями. Я глянул наверх и понял, что если чуть повернуть в сторону, то там более пологий подъём. Я так и сделал. Поднявшись выпрямился, перевёл дыхание, посмотрел туда, где метров за пятьдесят должны загорать ребята за бугром на южном склоне и вдруг… Вижу,  идёт по направлению к ребятам, но навстречу мне,  молодой чечен в белой рубашке навыпуск с большим кинжалом в руке и находится он к ребятам гораздо ближе, чем я…  Крикнуть? Но ребята за пригорком, а он близко… Я схватил нож в зубы, в руки взял два подручных камня и рванул с места изо всех сил навстречу чечену, наблюдая за ним во все глаза. Вот он подошёл к ребятам, чуть спустился к ним, остановился, смотрит на них внимательно выбирая вариант действий, я уже метрах в десяти, на пути мелкий кустарник, я прыжком преодолеваю его, но  чечен услышал шум, резко глянул в мою сторону… Вид мой,  наверное был ужасен, потому что он будто катапультировался с места показав мне спину, но мой камень усиленный моей скоростью догнал эту спину: он вскрикнув, упал и я тоже… силы меня оставили полностью. Подбежали   ко  мне проснувшиеся  ребята, но я,  хрипя, указал им пальцем на чечена.  Они подбежали к нему, подняли  кинжал, подняли его. Вид мой говорил о том, что он меня очень избил. Кондрат поднёс  к горлу чечена его же кинжал, но он делал вид, что ему очень плохо. Я,  хрипя и кашляя,  сказал, что его нужно доставить к его компании и разобраться, потому что он шёл оттуда, а раз один, то по собственной инициативе. Его потащили, он не хотел идти ногами, продолжая симулировать, что ему плохо. При приближении  к компании он, вдруг ожил,  закричал о помощи.
Шестеро мужчин бросились нам навстречу. Трое были славяне, трое чечены. Я забрал у Кондрата чеченский кинжал, свой нож я уже спрятал в сапог, не складывая лезвие  и закричал,  чтобы они не приближались, занеся кинжал над  нашим пленником. Они остановились. Я спросил:
-Это ваш человек?
-Да!- ответили  нам.
-Он с вашего ведома напал на спящих с ножом? С боевым кинжалом?- при этом я,  не глядя, перекинул кинжал из правой руки в левую и наоборот, показывая, что обращаться умею.
-Нет! Нет! Нет!- вразнобой закричали мужчины, при этом чечены вышли вперёд и сказали очень гневно:
-Он дурак! Мы не видели вас и не видели, что он отошёл! Отдайте его нам, мы его сейчас при вас накажем!
Мы отпустили пленника, отступили назад. Трое чечен из тех мужчин подбежали и стали жестоко без притворства его избивать ногами. Нам было жутко на это смотреть. Я хотел остановить их, но один из русских стал просить чеченцев прекратить, а потом и двое других тоже стали просить. Но один чечен показал на меня пальцем и сказал:
-Вот пусть он скажет, что хватит!
Я понял  -  они решили по моему страшному избитому виду, что это он меня избил, а сам наш пленник уже говорить не мог. И я сказал:
-Хватит! Но имейте в виду! Вы можете пострадать ! Потому, что вы знали, что он дурак и у него кинжал! Кинжал останется у нас! На лезвии кинжала его отпечатки пальцев и может быть ваши! Так что имейте в виду!
Один из чеченцев  обратился ко мне:
-Мы его сейчас убьём, только отдай нам кинжал! Он украл его! Отдай, пожалуйста! Клянусь матерью - мы его накажем! Отдай,  я перед тобой на колени стану и,  подойдя ко мне,  попытался упасть на колени. Я сказал зло и строго:
-Не сметь! Отставить! Перед  кем нохч встанет на колени, того он всё равно убьёт за унижение и мне твои клятвы до одного места, потому что ты про мать забудешь, только кинжал возьмёшь в руку. Мой трофей добыт в бою. И больше со мной не встречайся!
Чечен отошёл от меня, одарив злобным взглядом ,  с силой ударил в живот лежащего на земле нашего пленника  и тот застонал. Я подумал: «Бил его, воображая меня…, но слава Богу- живой гад». Чечены взяли и потащили своего избитого земляка. Ребята обратили внимание на меня:
-Ну, Фантомас, мы тебе жизнью обязаны!- пытались даже обнять меня, но я был такой ободранный, что прикоснуться ко мне было невозможно. Они смотрели на меня,  как на героя, а я не пытался их разубеждать, тем более, что в сочувствии я очень нуждался . Пот тёк с меня в три ручья вызывая на ранах невероятную боль. Ребята меня обмыли остатками воды, но это мало помогло. На расспросы я и впоследствии ничего,  никому не рассказал. Лишь ответил на вопрос, почему я сразу их не разбудил. Я сказал, что мы были на равных: у него нож и у меня нож и звать на помощь – не по-мужски. Я же не врал им! Это они придумали из меня героя! Ну и пусть! Мне это не мешает и совесть моя чиста! Но Терский хребет я запомнил на всю жизнь! Асе я в следующее увольнение рассказал про наш поход на Терский хребет, рассказывал про то, что видел там, как катался с горы и упал, а про встречу с её земляками рассказывать не стал. Как она это поймёт – я не знаю… Тем более, что два брата её со мной очень прохладны и что они про меня говорят ей на своём языке, я не знаю, а она не признаётся мне.Я спрашивал у неё о том, есть ли у них обида на русских людей?Ведь в том, что сделало наше правительство, выселив их народ с родных мест, это же не воля народа!Зачем же держать обиду на весь народ? Она мне отвечала не искренне, не глядя в глаза, что они к русским ничего плохого в душе не имеют.Просто местные жители недовольны тем, что наши самолёты страшно гудят по утрам во время прогрева и когда у нас начинаются полёты, то у них перестают доиться коровы и нестись куры.Я почти поверил в это, потому что во время утреннего прогрева самолётов у меня у самого(да и у других курсантов) возникало подозрение, что голубое небо над нами от этого страшного рёва, может рассыпаться на кусочки и обрушиться на наши головы.
   Первый раз я Асю увидел на концерте нашей художественной самодеятельности. К нам в клуб разрешили прийти местному населению и были развешаны рекламы по  всей Катаяме. Я в группе курсантов  танцевал лизгинку, но мне была отведена особая  солирующая роль  с одним эпизодом  и я выдал его на славу. Аплодисменты были от гостей особые и  тут я увидел её сияющие глаза. Она была зажата двумя похожими на неё молодцами, которые тоже мне активно  и откровенно аплодировали. Меня обступили чеченские пацаны подростки, хлопали по плечам и говорили на меня: «Нохч!», то есть настоящий чечен, а я, о чём сожалею, но врать-то нельзя, сказал, что я русский казак. Пацаны огорчённо с недоверием повторили: «Нохч!», но я улыбаясь опять возразил, на что окружающие и  два телохранителя замечательной горянки, резко охладели.  Потом    мы случайно встретились на берегу Грозненского «моря», так назывался пруд Заводского района. Она была с теми же телохранителями, как оказалось,   братьями. У неё была изумительная фигурка, покрытая закрытым купальником. Это всё равно была вольность, потому что другие горянки купались в длинных балахонах, похожих на ночные рубашки.  Она поплыла в красивых солнечных очках, но они у неё соскочили с переносицы и утонули. Она закричала, братья вскочили на ноги, но не бросились за очками, потому что  от берега было метров десять,  и глубина там была приличная. Я запомнил ориентир на том берегу и поплыл. Не доплывая до того места я нырнул и открыв глаза прошёл над самым дном, хотя от давления воды у меня появился писк в голове или в пазухах. Я увидел очки, зажал их в зубы и вынырнул почти у самого берега к изумлению братьев и,  конечно же,  Аси. Но и после этого отношения с ними не улучшились. С разрешения отца и матери её отпускали гулять со мной в центр города, но,  по-моему, братья за нами следили. Однажды мне сказали, что она уехала из города насовсем. Куда уехала мне не сказали, но я догадался. Ася мне говорила, что у них остались родственники в столице Казахстана. Они работают в театре, занимаются танцами и она планирует после окончания школы поехать к ним учиться.  Я подумал, не встретится ли она там с моей казахской  «Лакшми» - милой Нинуш? Это не беда, но я бы не хотел, что бы она встретилась там с подонком-балетмейстером  Славиком. Меня спасло землетрясение, а спасёт ли её, тем более, что братьев  там не будет. Счастья тебе,  милая горная газель, с глазами, смотрящими в душу!
ПОСТСКРИПТУМ: Кто не читал мой рассказ «Землетрясение! Или как я чуть не стал пограничником!». Это случилось  в Алма-Ате  два года назад, то есть в 1967 году.
  Летая в Грозном на Миг-17, я дружил с чеченской девушкой, которую по-русски звали Ася.Однажды она неожиданно уехала и её родственники мне не сказали - куда. Я догадался сам. Она мне мельком рассказывала о том, что у них в столице Казахстана - Алма-Ате остались родственники, которые занимаются танцами или даже преподают танцы. И она мечтала к ним уехать. Я думал, что так и случилось. Даже думал о том, что она может там встретиться с моей Лакшми-Нинуш.Так и случилось. В последний день моего пребывания в Грозненском УАЦ, я неожиданно получил письмо из Алма-Аты. Оно было от Нинуш!Адрес ГУАЦ дала ей Ася, с которой они всё таки встретились на почве танцев.Письмо было наполнено любовью и нежностью, но без обратного адреса. Как я и предполагал, она сошлась с бывшим мужем ради ребёнка.Наверное её муж сделал полезные выводы из разлуки.Дай Бог настоящего женского счастья Нинуш и девичьего - Асе.
Л.КРУПАТИН, МОСКВА 2011 г.

Л.КРУПАТИН, МОСКВА, 2009 г.

Зимой я в Тереке купался! -фото автора

Зимой я в Тереке купался!
Казалось в нём был кипяток…
И я бы в то поверил, но
Обломки льда тащил поток!

Вода была температурой
Ниже нуля, скажу вам точно-
Бежала так, как будто ей
На поезд надо было срочно!

Плескал мне Терек «кипяток»-
Весь свой кавказский темперамент,
Так что кружил вокруг меня
Кавказских гор и скал орнамент!

Л.КРУПАТИН, МОСКВА, 2009 г.


14.ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2010/09/18/1138

СБОРНИК "ЛЁТНЫЕ ВОЕННЫЕ!" рец.0

КОНДРАТ И ЧЕРЕШНЯ!

       Мы летаем в ГУАЦ, Грозненском Учебном Авиационном Центре ДОСААФ (Добровольного Общества Содействия Армии Авиации и Флоту) на боевых самолётах МИГ-17. До этого летали на винтомоторных ЯК-18 У и реактивных учебно-тренировочных Л-29 (типа Дельфин) в Волгограде.
В будущем году распределение по воинским частям в звании мл. лейтенант с военно-учётной специальностью  пилот-истребитель без высшего образования.
Май 1969 года. Вижу на базаре уже продают черешню и вспомнил- когда ходили по моей инициативе в «турпоход» на Терский хребет, мы до самого  подножья шли больше двух часов нескончаемыми садами черешневыми, вишнёвыми  и яблоневыми .Тогда на черешнях уже чётко вырисовывались плодовые почки, обещая богатый урожай. И эти сады начинаются прямо за нашим аэродромом. Но…одно»но»! Сады отделены от аэродрома небольшой речушкой «Нефтянкой», которую вброд перейти невозможно. Не потому, что она быстрая или глубокая- нет. Течение в ней со скоростью пешехода, глубина в ней наверное по пояс, но дно настолько илистое, что, наверное,  будет и с головой. А вода в ней грязно-илистого цвета и с разводами нефти. Ширина речушки метра четыре, пять – можно в некоторых местах поднапрячься и перепрыгнуть. Уж прыгать-то нас учили и с парашютом и без.
Как и прошлый раз, я опять проявил инициативу и стал предлагать желающим сходить в сады за черешней, но даже из тех, кто ходил на Терский хребет, желающих не нашлось, потому что далеко обходить на мост через Нефтянку, а мои доводы насчёт того, что можно перепрыгнуть напрямую- не возымели действия. Наконец я уговорил Кондрата, который ходил со мной на Терский хребет.
-Ладно,- сказал он,- надо же обновить кроссовочки. Смотри, Фантомас,(это кличка моя с прошлого года)что   мне маманя из дома прислала.А вот, что в кроссовках лежало!- и он показал фото 6х9, - дочка моя!
Я увидел  симпатичную девчушку, похожую на Кондрата, возрастом годика три-четыре, с куклой, улыбающуюся и от этого ещё больше похожую на своего папочку.
-А жена – тварь- не написала ни строчки. Не может меня простить, что я ментуру бросил и пошёл летать. Ей и ментовка не нравилась, но всё же была перспектива – младший лейтенант, участковый – бог микрорайона. Это я дослужился за три года после «яшек»(т.е. после полётов на ЯК-18 У), но как услышал, что на наш аэродром пригнали «Элки»(т.е. Л-29), а потом ещё и увидел!Всё! Мозги набекрень…Пошла «ментура» со своей звёздочкой подальше! Не хватало мне приключений на одно место…
Было воскресное утро. Вышли опять после завтрака. Взяли с собой бутерброды для собак. Одеты, как всегда, в лётных комбинезонах нараспашку, белые подшлемники на голове с дырками для ушей . Я в сапогах, а Кондрат в новеньких белых кроссовочках.
Пришли к моему «укромному» месту. Я сначала провёл словесную агитацию, мол – наш берег высокий, а противоположный низкий, вроде песчаный. Прыгать нас, слава Богу, учили: ноги вместе,  руки врозь! Кондрат был всё же неуверен в себе и я решил воодушевить его примером. Прицелившись на краю  обрыва, я отошёл, разогнался и … Как учили! Приземлился двумя ногами прямо на кромку, выглядевшую с того берега песочком… Ноги мои влезают в берег по самые краешки сапог. Это, оказывается, супесчаный глинистый ил. Я, как летел ногами чуть вперёд, так и воткнулся с наклоном назад, к воде. Слава Богу, накачанный пресс выдержал- я перенёс центр тяжести тела вперёд, нагнувшись к берегу, схватил двумя руками сначала один сапог и с большим усилием его выдрал из грязи, потом так же второй. Кондрат сразу запротестовал:
-Ну, конечно! Спасибо! Я новыми кроссовками не пожертвую, а босиком прыгать я не рискну!- сказал он.
-Стой!, - говорю я- Смотри!- Я вынул из сапога свой охотничий нож, быстро  нарезал охапку камыша, положил на кромку берега  встал на него  своими грязными сапогами, попрыгал:
-Видишь? Не проваливается! Слона выдержит! Прыгай!
Кондрат был массой побольше, чем я: и ростом и в теле. Я -73 кг. , а он, наверное, за 80 кг. Он подошёл к краю обрыва, посмотрел, отошёл, ещё раз подошёл, отошёл и пошёл на разгон, оттолкнулся, летит, как тяжёлый фугас – ноги вперёд, руки в стороны – как учили! Попал ногами точно на охапку камыша. Но охапка чуть- чуть скользнула от инерции его массы. Кондрат ойкнул, взмахнул руками,  плюхнулся  навзничь  в грязную воду и скрылся, оставив над водой ноги в белых кроссовках, но вот и они скрылись. Кошмар!  Я страшно расстроился, чувствуя себя виноватым. Просто – ужас! Но ужас во мне стал нарастать, так как круги на воде разошлись, а Кондрат не появлялся! Я беспомощно оглянулся по сторонам… Никого! Пора прыгать за Кондратом! Я приготовился, напрягся…. И вдруг, посередине речки медленно поднимается, как будущий остров, глыба грязи. У этой глыбы в её вершине появляется дырка, а в дырке человечьи зубы и оттуда отборный мат:
-Я тебя и твою черешню….. в гробу видал!- Кондрат продрал глаза руками похожими на пингвиньи верхние конечности, повернулся ко мне спиной и стал пробираться к противоположному берегу на аэродром. Я взмолился:
-Кондрат! Я -то при чём? Ведь всё рассчитали правильно, но не могли предвидеть, что камыш скользнёт! Помойся пока в речке, ведь всё равно потом в душ идти. Пошли за черешней!
-Я тебе сказал!- отвечает Кондрат- Видал я твою черешню и тебя в гробу в белых тапочках…
Нет! В новеньких кроссовочках, что мне маманя прислала! Понял? –  сказал он, вскарабкался на  метровый обрыв и пошёл к аэродрому и в самом деле похожий на большого пингвина странной расцветки. Блестел на солнце подшлемник покрытый грязью, прилип к телу комбинезон, с рук стекала грязь и он ещё пытался этими руками протирать глаза… Он так и не помылся в речке расстроенный случившимся.
Когда я через полтора часа с двумя сумками черешни вернулся в казарму, она ещё качалась от хохота. Ведь курсанты не могли опознать  Кондрата, когда он подходил к казарме, пока он вплотную не подошёл к ним, а когда опознали… продолжение я застал.
Еле уговорил я Кондрата взять сумку с черешней, которую мне помогали собирать сторожа чеченцы, когда я им рассказал, что мой друг чуть не утонул в Нефтянке. Даже попутно подвезли к аэродрому на своей машине.

Л.КРУПАТИН, МОСКВА, 2009 г.


15.ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2010/10/05/1521

(Сборник "О людях хороших!") (1)

Особоопасный! армейская быль, фото автора
 Фото автора (1968г)

Мы летали по системе  ДОСААФ в ГУАЦ(Грозненском Учебном Авиационном Центре)на самолётах МИГ-17. Под «носом» у самолёта, то есть в передней нижней части фюзеляжа были три пушки скорострельностью 200 и 400 выстрелов в минуту, на на борту  метровая надпись «ДОСААФ», то есть - ДОБРОВОЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО СОДЕЙСТВИЯ АРМИИ, АВИАЦИИ  и ФЛОТУ. Годом раньше мы летали в Волгоградском УАЦ ДОСААФ на реактивных учебно-тренировочных Л-29 типа «дельфин» чехословацкого производства.А ещё годом раньше мы летали на винтовых спортивных ЯК-18-У, после чего нам присвоили звания сержант.  Это был мирный 1969 год.
          Нас отпустили в отпуск на майские праздники с выездом по домам. Наши командиры  очень переживали за нас и строго – настрого наказывали нам не вмешиваться ни в какие дрязги, ничего не нарушать, не попадать в поле зрения милиции,   военной комендатуры и вернуться  во время  в наш Центр, готовыми к продолжению полётов. Все вернулись… кроме меня!
         Очнулся я от того, что дико замёрз. Меня колотило от холода. Находился я в каком-то тёмном помещении, лежал в одежде и в сапогах на чём-то деревянном, ничем не застеленном , так сказать, ложе… Я вдруг с ужасом ощутил, что руки у меня забинтованы и шевелить ими больно. Боль, но не сильная была и во всём теле. Страшная волна ужаса во мне нарастала. Я ощутил, что рукава моей гимнастёрки по локоть, словно кожаные и я стал догадываться, что они пропитаны кровью. Ужас! Я вижу в темноте светящуюся точку. Поднимаюсь со своего жуткого ложа, становлюсь сапогами на пол и понимаю, что пол бетонный. Подхожу к светящейся точке… Соображаю и на ощупь понимаю, что это глазок в двери, а дверь железная…И ещё я понял, что я с глубочайшего похмелья и очень хочу пить! Холод был в этом помещении просто невероятный  - как зимой на улице и я от холода  стучал зубами.
       Нащупав своё деревянное ложе, я присел и стал вспоминать… Волгоградский вокзал. Меня провожают на поезд друзья и подруги.  С матерью, бабушкой и сестрёнкой попрощались дома.На посошок распили на перроне бутылку водки. В  тамбуре поезда  познакомился с курившими там «срочниками» рядовым   автобата и младшим сержантом- артиллеристом. Кто-то предложил сходить в буфет вагона-ресторана. Буфетчица сказала, что дешёвого вина нет, но для нас найдёт. Взяли бутылку портвейна «Хирса», выпили с конфетками и с разговорами. Взяли вторую, не успели «расчехлить», как я по-лётному выражался, как зашёл мужчина, коренастый  в светлом костюме, лет под пятьдесят, круглое лицо, красноватое с прожилками, короткая седая стрижка.Увидев у нас в руках «Хирсу», он  грубо сказал буфетчице, указав пальцем:
-Дай! Говорила нету, а щенкам есть?
-Нету!- резко сказала буфетчица,- И меня нету!-добавила на опуская решётку на стойку.
    Мы развернулись к этому мужчине и я сказал:
-Мы уважаем седину, если она нас уважает! Подбирай выражения, пожалуйста!
-А ты, кадет, заглохни! Я не с тобой разговариваю!-  презрительно глянул на мои золотые погоны и лётную офицерскую фуражку  и повернулся, уходя. Меня захлестнуло внутренним взрывом и я рванулся за ним, но меня с двух сторон схватили мои … собутыльники. Нас попросили удалиться и мы быстро  выпив бутылку пошли в свой вагон с душой, кипящей от происшедшего. Вагоны нашего поезда были с сиденьями, как в самолёте. Мы шли сквозь чужой вагон, подходили к  почти до пола  застеклённой двери. Она открылась и навстречу мне двигался «этот самый» засунув руки в карманы брюк. Он шёл,  не собираясь уступать мне дорогу, во всю ширину прохода. Я шёл так же, внутренне напрягаясь. Наши плечи коснулись, но масса наша разнилась чуть ли не вдвое. Он меня отшвырнул почти на колени, рядом сидящих,  проходя развернулся и из за собственного корпуса молниеносно крюком влепил мне в  левую щеку. От неожиданного удара я прошёл сквозь стекло двери в  тамбур, как снаряд. Быстро вскочил, вернулся в вагон сквозь проём и увидел падающего на колени пассажирам артиллериста и убегающего по вагону автобатовца. Мужик встретил меня удивлённым взглядом и щёлкнул перед носом мощным выкидным ножом , рассчитывая, что меня это остановит, но я уже набрал скорость и был в полёте…Успев схватить его руку с ножом, ударил его лбом в лицо. Но он,  гад, устоял. Я схватил  и левую его руку наперекрест, а он попытался ударить меня между ног. Не получилось и он изгибая свою руку с ножом в кисти, втыкает мне лезвие на глазах в запястье…Фонтан крови! Я мужика  бросаю, опираюсь на спинки сидений и бью двумя ногами его в грудь. Он улетел с ножом, а я тоже упал, оскользнувшись кровавой рукой. Помню последнее: он на четвереньках поднимает нож, а я бью ногой в хромовом сапоге его в лицо и начинаю «месить» его с остервенением…Крики женщин, детей… Удар сзади… Я на полу на животе…. Мне одевают наручники, я вижу рядом с моим лицом хромовый сапог и рву его зубами. Мне связывают ноги ремнём, тащат меня волоком  по вагону на улицу, а вместо меня  в вагон спешно полезли люди в белых халатах…
           Я с ужасом осознал весь ужас происшедшего. Это не только конец моей «авиации» - это дисбат! Вот это пропасть! Мама! Что с тобой будет, когда ты узнаешь? А бабушка, а сестрёнка пяти лет… А там в УАЦ? Какую «свинью» я подложил всем! А главное командиру…А он у нас мужик путёвый! Вот это удар!.. Я даже дрожать перестал. Мне стало жарко!
          На плохо слушающихся ногах я подошёл к двери и постучал  в неё негромко. Снаружи щёлкул выключатель, в моей камере зажёгся свет, дверь открылась.
     - Ты живой?- спросил  младший  сержант с кобурой на боку, открывший дверь. За его спиной стоял солдат с «калашом» на груди. Взгляд у них был на меня насторожённый.
     -Живой.-ответил я, - Можно узнать, где я?
     -Капъяр. Комендатура. Камера подследственных. Ты хоть помнишь, что ты мужика вчера грохнул?
    - Грохнул? - с горькой усмешкой переспросил я и отвернувшись от них пошёл к противоположной стене с окном под потолком, потому что у меня покатились слёзы. Я хорошо сделал, что пошёл туда, потому что в этом окне не было стекла, а только решётки и оттуда водопадом валил холод и даже висели…. Сосульки! Это что? Я быстро вытер слёзы и спросил:
-Так это камера или холодильник? Почему сосульки на окне в мае месяце?
-Ну, мы не ожидали вас в гости, товарищ курсант. У нас давно не было подследственных, да  и заморозки мы тоже не ожидали. Утром вставят  стекло. Вам в туалет?
-Да! И попить, пожалуйста! Значит я у вас надолго?
-Вами, товарищ курсант,  ментура  заниматься  будет! Вам повезло – в Капъяре военизированная милиция, закрытый  секретный городок. А сапоги вам, товарищ курсант. наверное лучше помыть.
      Я глянул на сапоги и мне опять стало плохо- они были в крови.
     Утром меня два автоматчика повели в милицию прямо по улице.Редкие  прохожие с любопытством смотрели  на  меня, окровавленного, скрестившего забинтованные руки на груди. Конвой, после долгих препирательств,  разрешил мне в порядке исключения держать руки не за спиной и без наручников. Предупредили, что шаг в сторону: огонь на поражение, без предупредительного.
     В прокуренной комнате ОУР(отдела уголовного розыска) были человек пять в форме и в «гражданке» разных офицерских званий до майора  и  периодически заходил послушать подполковник, сверля меня  враждебным взглядом. Собственно «сверлили» меня такими взглядами  все и даже злобными … Меня грубо, по-хамски допрашивали все сразу. Наверное это был «перекрёстный» допрос, но построенный по-дурацки. Каждый считал своим долгом задать вопрос, хоть и глупый. Как я понял, что их совсем не волнует само происшествие.
С меня требовали признание в том, что, якобы, мы с тем мужиком(потерпевшим) были знакомы, где-то встречались и нас ранее связывали какие-то дела. Так как я это отрицал, то мне хамили, орали, угрожали и говорили, если признаюсь, то мягче будет наказание. Спрашивали в каких городах мне приходилось бывать.Я перечислил: Волгоград, Цимлянск, Ростов, Сочи, Очимчиры, Москва, Ленинград, Алма-Ата, Баку, Минводы и все районные города Волгоградской области в связи с работой. Очень их насторожило то, что моя Родина – станица Нижне-Курмоярская  оказалась на дне Цимлянского моря! Они аж привстали все и переглянулись, а кто-то сказал:
-Всё ясно! Концы в воду!  Вот это законспирировался!
     А кто-то добавил:
-Интересно, а неспроста он учится на самолётах летать, да ещё на разных типах – и моторных и реактивных.А права водительские у тебя есть?
-"А", "В" и "С".- ответил я.
         При этом  на меня посмотрели все – испепеляющее! А кто-то глухо промолвил:
-Прессануть надо бы, но он и так еле стоит…
      У меня от этих слов ноги стали подгибаться, хотя слабость от потери крови и от голода и так была во всём теле и хотелось спать, как только я попал в тепло… Мне подали табуретку, но я отказался:
-Если я сяду, то усну и упаду с табуретки. Я почти не спал. В камере стёкол нет в окне и сосульки за окном .   
        Присутствующие на это только ухмыльнулись. Эта психическая пытка длилась часа полтора. Менты в комнате менялись, иногда заходил подполковник, ему докладывали, он записывал и уходил.Потом приходил и что-то уточнял. Наконец меня опять отправили под автоматами своим ходом в комендатуру. К моему удивлению в камере не оказалось того самого моего  деревянного логова на котором я проснулся. Я спросил в чём дело? Мне ответили, что днём спать не положено.
       Как только задвинули снаружи дверной засов, я лёг на бок на пол – плечом и бедром на бетонный пол, подложив под голову забинтованную руку. Я соображал, если лечь спиной на бетон, то воспаление лёгких обеспечено. Сколько проспал не знаю. Проснулся я от звука отпираемого засова. Я понял, что уже вечер, когда автоматчики вывели меня опять на улицу и повели в милицию. Редкие прохожие опять с любопытством смотрели на меня: форма с иголочки, золотые курсантские погоны с золотыми лычками, без головного убора, завёрнутые рукава окровавлены, сквозь бинты на руках проступила кровь, на брюках тоже потёки крови,  хромовые сапоги в  крови. Забинтованными руками я мыть сапоги не мог. При этом я не завтракал, не обедал и продуктами в комендатуре не пахло. Да я настолько был убит, что есть не хотел и не вспоминал об этом. Я не понимал – откуда у меня остальные порезы, так как помнил один эпизод с вонзающимся в моё запястье ножом… Может быть об стёкла или я что- то забыл впопыхах и по-пьяни и память мне сохранила, только самое яркое.
       В милиции опять меня пытали: где родился, почему переселяли, где был уже при самостоятельной жизни, зачем ездил, а главное – что меня связывает с тем мужиком, которого они называли «бандитом» и несколькими фамилиями и кличками, на что я удивлённо таращил глаза, вызывая бешенство у допрашивающих. Один даже замахивался на меня, на что я вскочил с места и с забинтованными руками принял стойку, похожую на боксёрскую, хотя я боксом специально не занимался. Этим я опять вызвал вопросы: каким видом спорта занимался, какими видами борьбы владею, потому что «такого  волкА завалить не просто». Пытали вопросами: почему у меня вызвало бешенство, когда этого «бандита» проносили мимо меня на носилках, так как я вырывался у «ментов» и хотел его загрызть зубами, употребляя выражения уголовного, блатного жаргона. Я пытался объяснить, что он меня – коммуниста назвал «кадетом» и оскорбил всех нас – солдат, назвав щенками, а выражения у меня вырвались потому что я в общежитии живу с УДО – условно досрочно освобождёнными, в порядке надзора и воспитания. Эти мои доводы вызвали «зубоскальное» выражение на рожах допрашивающих и дурной хохот.
- Гы-гы ! Вот это коммунист! Волчару завалил! Гы-гы! Сказки расскажи своей бабушке! Воспитатель «зэков»! Гы-гы!
-Я вам сказал то, что есть! Больше сказать просто нечего!-ответил я. –Когда он меня сквозь стекло запулил, там оставались двое, которых я бросить не мог. И что было бы…- Меня перебил один из «оперов»:
-Если бы у моей бабушки был бы хрен, то она бы была бы дедушкой! Гы-гы-гы!- и все поддержали его своей «ржачкой».
              Однако подполковник, хоть и улыбался, но записал всё, что я рассказал на уточняющие вопросы и даже записал фамилии моих «сожителей» -УДО. Я подчеркнул, что из нашей комнаты никто не вернулся в тюрьму за нарушения, а соседняя комната -«возврат» с новыми сроками. И сказал даже, что сам к этому имею отношение, но не «стучал» , а принимал со своими «сожителями» свои меры, чем способствовал «возврату».Но это отдельный разговор.  Я не знал этого «бандита», я не знал, что он бандит – просто он оскорбил всех нас и меня в отдельности.
           Подполковник сказал:
-Ну, смотри, если он сдохнет, то все его заслуги на тебя лягут. А с другой стороны – тебе за него и воры и блатные голову снимут. Лучше смягчай свою участь, если есть что рассказать.
        О-о-о! Я понял, что бандит жив! Значит ещё не всё потеряно.
-Ну, вот! Дай Бог! Очнётся сами спросите.-сказал я с облегчением. И ещё я спросил:
-Товарищ подполковник, а его нож милиционеры забрали?
-По ножу его и определили, потому что это нож у бандита по наследству от другого бандита.Он не мог с ним расстаться.А ты этот нож откуда знаешь?
-Перед глазами видел!-горько усмехнулся я, слегка приподняв  в кровавых бинтах руки.
-Не знаю я его! Я видел, что большой и лезвие выбрасывается со щелчком.-при этом я вдруг вспомнил…. У меня же в сапоге тоже должен быть мой охотничий нож. Неужели забрали? Так уже бы спросили…
       Оказавшись в камере и услышав лязг засова, я схватился за сапог…Нож был на месте! И хорошо и плохо. Я знал, что такой нож носить нельзя. И на нём выгравировано: «1966 год-от Волгоград-ЯК-18;  1967 год-Волгоград-Л-29;  1968 г.-Грозный-МИГ-17;Леонид Крупатин»
       Ночь была ужасной!  Правда стёкла вставили, но всё равно было очень холодно, хотя у меня под гимнастёркой был свитер.Видимо эта камера всю зиму была без стекла в окне и нахолодала.Напомнил о себе желудок. Я почти не спал. Думал вот о чём:о моём задержании уже сообщено через штаб Северо-Кавказского Военного Округа в Грозный в ГУАЦ. Штаб ГУАЦ обязан  доложить в Центральный Комитет ДОСААФ СССР. Штаб ДОСААФ СССР обязан срочно в централизованном порядке разослать сообщения в такие же УАЦ по всему СССР для проработки в целях профилактики . Это ужасно! Это конец всей моей жизни, а главное моей семье: матери, бабке, сестрёнке и я стонал на деревянном логове, крутясь,  как волчок. Утром с лязгом засова ко мне зашёл новый младший сержант. Сообщил, что он начальник нового заступившего караула. Узнав, что я из Грозного, чуть не кинулся  ко мне на шею, но подал руку, назвал земляком. Оказывается он чеченец и тоже из Грозного, звать его по-русски Али. Знает Катаяму, знает наш аэродром. Я вкратце рассказал ситуацию. Мы сидели на моих «нарах», курили. У меня голова закружилась от курева, потому что уже вторые сутки не курил и не ел. Я помотав головой  с усмешкой сообщил своему собеседнику об ощущениях. Он немедленно вскочил на ноги, достал пачку сигарет, положил одну сигарету себе за ухо, остальные со спичками отдал мне. Сказал, что из столовой что-нибудь принесёт. Минут через сорок он  пришёл и принёс мне  два кусочка хлеба с двумя кусочками масла по 20 граммов.Едва поблагодарив его я с остервенением, дрожащими руками стал есть. Хотелось упрекнуть его, что мало  принёс хлеба, но было некогда. Он посмотрел на меня, остановил взгляд на сапогах.
-Надо помыть.-сказал он.
     Я махнул рукой и продолжая жевать сказал, что бинты нельзя мочить.Он сказал, чтобы я снял, а он прикажет «салабонам» помыть мои сапоги.
-Ты  - сержант!-сказал он.- Лётчик!
  Я махнул рукой дожёвывая:
-Бывший лётчик!
-Неужели так строго?
-Да! Во-первых, дисбат! А это судимость.
-Всё равно снимай сапоги! Я прикажу помыть!
-Нет! – сказал  я, понимая, что не могу снимать при нём, так как в сапоге охотничий нож.
-Ты меня уважаешь?- спросил он. –Снимай!
    Мне ничего не оставалось делать. Я  стал снимать нога об ногу, так как руками помочь не мог. Он присел передо мной, взял за правый сапог, потащил его снимая,  а нож на ремешке упал на пол. Он , поднял его встал, с любопытством рассмотрел, открыл лезвие, потрогал с удовольствием цокнул языком.
-Опасный! Нельзя – беда будет, если найдут.- Пока пусть побудет у меня, ладно?
    Я кивнул. Сняли второй сапог. И он ушёл клацнув задвижкой. Через двадцать минут он принёс мне сапоги начищенными. Их покрыли ваксой поверх крови и было почти незаметно. За мной опять пришли автоматчики и так же повели в милицию, как и вчера. Меня опять допрашивали, но теперь не так грубо и не так активно. В основном уточнял сам подполковник. Пришлось ему рассказать и про семью и что мать «Заслуженный учитель школы РСФСР» и про наше переселение в виду затопления моей родной станицы, как и многих других Цимлянским морем и о том, что отец утонул в этом море, прожив после войны 17 лет. Старики – земляки на похоронах сказали: «Васька домой пошёл!», то есть в нашу затопленную станицу. В связи с его смертью и мне пришлось уйти из дома «на свои хлебА», потому что бабка получала 8 рублей пенсии, мать-учитель начальных классов 100 руб. зарплаты и отец оставил ей мою родную годовалую сестрёнку. В 9-м классе своей школы мне учиться было не суждено – уехал в Волгоград получать профессию и доучивался в вечерней школе. Это было моё мужское решение. И вот надежда нашей маленькой семьи рухнула – впереди тюрьма. Подполковник уточнил, как получается, что я с 1966 года летаю, а в КПСС вступал: в кандидаты в 1966 году на Тракторном заводе, а члены КПСС тоже на заводе в 1967 году. Я объяснил, что на ЯК-18 и на Л-29 мы теорию проходили зимой без отрыва от производства, обучаясь по вечерам, а на полёты нас брали как на сборы.А на МИГ-17 в Грозный нас уже взяли с полным увольнением. И что в КПСС я вступал по убеждению, хотя и был крещённым  бабушкой в тайне от матери. И в партию вступал, потому что Моральный Кодекс Строителя Коммунизма не расходится с идеями православия. На это он очень внимательно на меня посмотрел и вроде бы в знак согласия покачал головой, но ничего не сказал.Я рассказал, что я возглавлял на заводе Штаб Комсомольского Прожектора. Что  этот Прожектор оказывал большую помощь в работе завода, помогая устранять недостатки. Что я участвовал в Народном Драматическом театре Тракторного завода, что мои «зэка» по УДО, с которыми я проживал очень меня уважали и  кличка у меня была «коммунист» даже когда я был ещё кандидатом в члены КПСС. Я рассказал, что очень хотел летать и отказался от предложения начальника пограничного училища КГБ поступать в его училище, потому что «мои кости были ими промыты» и я им подходил: сознательный, партийный, уже был пилотом и с иностранным у меня было отлично. Но я хотел летать… Рассказал, как меня провожали друзья из Волгограда, как выпивал с солдатами в поезде, как меня, коммуниста оскорбил «щенком»  и  «кадетом» этот с виду приличный седой мужик .
        К вечеру меня уже после ужина, когда я съел ещё два кусочка хлеба с маслом опять повели в милицию, но с автоматчиками был капитан- зам начальника  военной комендатуры. В милиции мы долго сидели почему-то возле кабинета начальника милиции. Вышел подполковник и пригласил в кабинет меня и капитана, автоматчиков попросил подождать возле двери.
      Начальник милиции был очень в возрасте, седой, косматый, похожий на Карла Маркса в звании полковник. Он сидел и сложив как школьник руки на столе. Я вытянув руки по швам, имитируя стойку смирно сказал:
-Здравия желаю, товарищ полковник! – и морщась от загудевшей в руках  пульсирующей боли, опять поднял руки на грудь.
Полковник кивнул мне и опустил взгляд  в задумчивости в стол. Полковник поднял взгляд на капитана, сопровождавшего меня пригласил сеть. Потом перевёл взгляд на меня. Долго смотрел на меня изучающее, потом спросил:
-Ты понял, почему это случилось?
-Так точно!- ответил я- Был бы трезвый ничего бы не было. А теперь всему конец…
-Конец говоришь? Вывод ты правильный сделал. А кто тебя так водку жрать научил? Твои друзья УДО?-спросил он грозно.
-Да нет.- ответил я,- И раньше «учителя» были… я с 15 лет в «общаге» и всегда был самый молодой. Вагоны разгружали по ночам, а потом, как водится с устатку… Но это не оправдание. Я просто объясняю.По  УДО ребята были нормальные – пили в меру. Ну,  иногда с перебором… Но не так как в других комнатах. Из нашей комнаты никто не ушёл «по возврату»…
-Да знаю я!- перебил меня полковник.- Всё что ты говорил мы проверили. Всё правда. А где ты таких жаргонов нахватался, как мне рассказывали? Ты же полтора года прожил с УДО?
    Я тяжело вздохнул и выдал:
-А раньше я на какой планете жил? «Комсомольцы» в полосатых пижамах с самого раннего детства-на «комсомольской  стройке» Цимлянской ГЭС. Мать, отец на работе, бабка хозяйством занимается – куры, утки , гуси, свиньи! А я «помогаю» строителям с утра до вечера и потом, среди кого мы жили? Чужие люди – вербованные со всей страны и освобождённые «зэки».А в училище в Волгограде я жил тоже в общаге с детьми строителей послевоенного Сталинграда. Это дети
Людей обожжённых войной… Потом опять общага на Тракторном, а потом в эту общагу ещё и УДО! Наши руководители придумали по коммунисту в каждую комнату для надзора и воспитания.Это не значит, что я постоянно употреблял такие выражения.Это было по пьянке и в особой ситуации.Я был артистом народного театра.
Я был комсомольцем…
- Остальное я знаю. Летать хочешь?- вдруг  перебив, спросил полковник.
      Для меня этот вопрос был настолько неожиданным, что я чуть не захлебнулся и, судорожно вздохнув,  выдохнул с горькой, горькой усмешкой:
-Всё, товарищ полковник! Отлетался!-  на глазах у меня навернулись слёзы и я упёрся взглядом в пол.
-Ну, я так не думаю,- сказал полковник,- Ты нам большую помощь оказал. Так сказать – нам тебя пьяного бог послал. Иначе бы бандит проехал мимо нашей станции беспрепятственно. Но и тебе это хорошая наука. Мы тебе дадим в часть телеграмму, что ты участвовал в задержании особо опасного преступника. Не думаю, что  твоя задержка  повлияет на твои полёты. Как твои руки? Без сопровождающего доедешь до части или что там у вас? Аэродром?
       Я не верил своим ушам. Я смотрел на полковника распахнутыми глазами, наверное с отвисшей челюстью. Я сказал:
-Товарищ полковник! Я пешком дойду! Спасибо!
-Ага!-усмехнулся полковник и повернулся к капитану комендатуры. –Вы билетами его обеспечите или наша помощь нужна?
     Капитан вскочил:
-Завтра утром отправим!
- Ну, всё! До свидания!
  Капитан,  почему-то радостно улыбаясь,  развернул меня остолбеневшего руками и вытолкнул за дверь. В ОУР мне выдали мои вещи: офицерский ремень, пятьдесят рублей, негодный билет, удостоверение курсанта,  военный билет,  часы отца «Победа», которые тонули вместе с отцом, которые горели вместе со мной на Тракторном заводе(СМ.рассказ"Встреча со счастьем"), которые в поезде были залиты моей кровью и даже стрелок было не видно. С этими часами я первый раз прыгал в 15 лет. С этими часами я первый раз вылетел самостоятельно на ЯК-18, Л-29, МИГ-17. С этими часами я избежал неминуемой тюрьмы. ОУРовцы ухмыляясь сказали, что с меня причитается. Я посмотрел по очереди всем в глаза и они глаза опускали. У меня не было к ним чувства благодарности, за то, что они меня не стали «прессовать» окровавленного, голодного, раздавленного случившимся…
       В комендатуру мы с капитаном пришли ещё засветло. Я дорогой спросил у капитана, можно ли где-то купить поесть и мы зашли в продмаг. Капитан намекнул, что можно даже не только поесть купить , но и обмыть. Я спросил, а можно ли  пригласить младшего сержанта Али пригласить выпить. Он сказал, что  можно. Сели в кабинете капитана, открыли консервы. Капитан достал три стакана. Я сказал категорически, что не буду пить. После того что случилось – это кощунство, если я выпью. Али сказал, что после того, что я пережил и наш Бог и его Аллах разрешают выпить и положил передо мной мой нож. Я взял нож, встал подержал в руках, как бы взвешивая и прощаясь и протянул его Али:
-Возьми на память! Али – он твой!
     У Али загорелись глаза! Он взял, подержал в руках, вздохнул и вернул назад:
-Спасибо! Если встретимся на гражданке, можешь подарить! Здесь нельзя! Это особо секретный объект! Я вообще тут не должен был быть, но дядя у меня большой милиционер там  в Чечне и полковник – начальник нашей милиции договорился, чтобы меня  взяли  меня по-знакомству в Капьяр. Он мой земляк! Терский казак!
     Али  сказал, что полковник Жулёв здоровается с ним за руку при встрече. Али сказал, что полковник  может забыть дать команду о телеграмме или могут забыть её исполнить. Поэтому он проконтролирует после моего отъезда, чтобы обещание полковника было выполнено. Мы так хорошо разговорились, что пришлось Али посылать ещё за бутылкой водки. Утром меня капитан и Али проводили и посадили на поезд. Ехал я с большими приключениями, но это отдельная тема, потому что в Астрахани у меня была пересадка. До Кизляра доехал на одном поезде. От Кизляра до Гудермеса в кабине тепловоза, до Грозного на электричке… а на вокзале меня встретил мой друг чеченец радист нашей эскадрильи Ваха. Оказывается он меня встречал уже третий день  с разрешения комэска.
     Встреча с комэска была тягостной. Он спросил:
-Всё что изложено в ориентировке СКВО(Северокавказского военного округа) – правда?
-Да! – ответил я не поднимая глаза.
-От полётов отстранён! Думаю навсегда. В субботу после полётов партсобрание с одним вопросом – об исключении тебя из Партии. О дальнейшей службе вопрос решает  штаб. Всё – лечись!
      Курсанты на меня смотрели как на какую-то мумию. Никто не подходил. Лишь Витя Шейкин спросил:
-Дома знают?
-Нет !- ответил я.
- Как жалко, что мы с тобой не договорились вместе ехать.- вздохнув сказал Витя.
-А может к лучшему? Ситуация была такая, что и ты бы поступил, как я…
Мимо прошёл Женя Зайцев, которого я незадолго до этого разделал в  стихах  в «Боевом листке» за его трусость и зазнайство, когда он заблудился над нашим аэродромом, закрыв его крылом своего самолёта на высоте 7000 метров. Усмехаясь с большим удовольствием тоненьким голоском кастрата он проблеял:
-Ну, что? Отлетался? В горную артиллерию пойдёшь?
   Я отвернулся, а Витя Шейкин схватил сапог за голенище и заорал:
-Уйди  дешёвка! Зашибу!
-И правильно сделаешь! Не стоит того! Не пачкайся, Витя!- загомонили ребята с разных сторон.
   На другой день мне принесли телеграмму за подписью Али: «была телеграмма от полковника? Ответь срочно!»
        Я отпросился на телеграф и дал телеграмму: «Телеграммы не было.Леонид»
   На другой день меня вызвали в Штаб Центра к Начальнику ГУАЦ – полковнику Громову.
       У него в приёмной стоял мой комэска – подполковник Высокий с непривычно красным, возбуждённым лицом. Он подошёл ко мне. Я ожидал всё самое худшее, хотя казалось – хуже не бывает. Подполковник, глядя мне в глаза, протянул мне дрожащей рукой телеграмму и спросил шипя:
-Скажи, пожалуйста! На хрен мне нужна вот такая твоя скромность?
  Продолжая стоять по стойке смирно я всё-таки взял одной рукой телеграмму и прочитал: «Курсант Крупатин остановка в пути  уважительная причина участие задержание  особоопасного преступника достоин поощрения полковник Жулёв». Я отдал телеграмму и отвернулся в угол. Слёзы душили, а командир тащил в кабинет начальника ГУАЦ….
ПОСТСКРИПТУМ:В то время ДОСААФ уже возглавлял Асс Покрышкин,(Трижды Герой Совестского Союза),который сам нечаянно в первом своём боевом вылете сбил советский бомбардировщик...
Покрышкин меня понял и подтвердил, что я достоин "Поощрения".

Есть люди, которым всю жизнь благодарен
За давний какой-то душевный поступок!
Хоть годы десятками в жизни  проходят,
В душе тот поступок пожизненно чуток!

А есть и такие, что хочется плюнуть,
Или срыгнуть из души его прочь!
Но невозможно забыть негодяя…
В этом никто мне не может помочь!

Способных добро сотворить бескорыстно,
Спаси, сохрани ты, О! Господи Боже!
Храню я их в памяти, этих людей!
Стараюсь добро, как они, делать тоже!

Добро сотворил – бумеранг запустил!
По кругу пошёл он, добро сотворяя!
Скорее всего не к тебе он вернётся,
Но к ближним твоим, их добром одаряя!
 
Вечно буду благодарен моим друзьям чеченцам Али и Вахе,полковнику Жулёву, полковнику Громову, подполковнику Высокому и маршалу авиации Покрышкину.
     Л.КРУПАТИН, МОСКВА,2009 г.(Грозный 1969 г)


16.ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ: http://www.proza.ru/2012/05/19/956 рисунок автора

СБОРНИК "ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЕ!"
(Сборник "Лётные,военные!")(рец.0)рисунок автора
"КТО В АРМИИ СЛУЖИЛ, ТОТ В ЦИРКЕ НЕ СМЕЁТСЯ!"-девиз солдатский!

КОНДРАТ ЛИЦЕДЕЙ!ЭФФЕКТ НА ЛИЦЕ!А КАЗАЧКА ТЕРСКАЯ!

ГУАЦ-Грозненский Учебно-авиационный Центр ДОСААФ(для тех кто не знает Добровольное общество содействия Армии, Авиации и Флоту) Весна 1969 года.Заканчиваем теоретическое изучение  боевого самолёта Миг-17.На нём большими буквами написано ДОСААФ, а под «носом»(передней частью фюзеляжа) три пушки скорострельностью 200 и 400 выстрелов в минуту.Из наших вышел Юра Гагарин.
Такие УАЦ (каждый)давали стране около 100 лётчиков истребителей ежегодно.До этого мы летали на ЯК-18-У и учебно-тренировочном реактивном Л-29.
  Вечером мы в казарме, личное время. Подходит ко мне курсант Кондратьев, которого мы по-просту зовём Кондрат, а меня в то время звали Фантомас, потому что я голову брил.Кондрат - это безобидный хохмила по-жизни, но всё время попадает в нехорошие переплёты. Подходит он ко мне, глаза его озабоченно бегают:
-Фантомас! Идея созрела! Ты мне поможешь?- обращается ко мне Кондрат.
-Что за идея? Колись!-  зная его авантюризм поосторожничал я.
Он взял с кровати простыню, какой-то свёрток и одеколон из тумбочки.
-Фантомас, у тебя соль есть? – спрашивает он
-Есть. Зачем? Что ты хочешь?
- Сейчас узнаешь. Неси  соль в бытовку, только побыстрее.
Я  пришёл с солью в бытовку.  Кондрат,  как раз   выдворял из бытовки последнего       «гладильщика».
-Держи дверь, Фантомас, никого не  пускай. Смотри!- он вынул из свёртка клоунское приспособление-«очки, горбатый нос, усы», одел, вынул что-то непонятное, воткнул в рот…Фу! Гадость! Изо рта торчали какие-то желтоватые безобразные клыки. Увидев мою реакцию, он вынул,  показал:
-Из картошки вырезал!- засунул опять, накинул на голову простыню, оставив лицо не закрытым. Взял ватку, накрутил её  на конец карандаша, полил одеколоном, посыпал солью, зажёг, скомандовал мне:
-Выключай свет!
Я выключил… Ба-а-а-а! Вот это –да! У меня несколько раз за несколько мгновений в сознании промелькнуло: Это Кондрат! Не Кондрат! Это Кондрат! Нет - не Кондрат… От освещения таким факелом цветА предметов заметно менялись. Простыня была  серовато-зеленоватого цвета, руки, лицо Кондрата были  мертвенного землисто-серого цвета и при торчащих гнилых клыках, «очки, горбатый нос с чёрными усами»… Жутко! Я включил свет. Кондрат вынул клыки:
-Ну, как? Есть эффект?
-Эффект – налицо !- ответил я.
-У тебя на лице!-заржал Кондрат- Страшно?
-Да, уж!- подтвердил я.
-Подожди. Это ещё не всё. Надо три человечка и чуть - чуть подрепетировать. Они будут подпевать монотонно: Джим – БАМ- бола-бола ! Джим-бам-бола! Джим-бам-бола-бола! Джим-бам-бола! Найдёшь добровольцев?- спросил Кондрат.
-Ну, я, Серёга и Вовка из моего экипажа. Пойдёт?
-Давай! Тащи их сюда.Скажи, чтоб никто не заходил пока.
Я привёл ребят, подрепетировали и я пошёл выключать светв казарме.
Гаснет свет.Справа, слева выкрики:
-Эй! Кто-там? А , ну врубите на место!- но выкрики утихают и воцаряется мёртвая тишина с выплывающим из-за угла  страшным  «чудом» сопровождаемым  монотонным хором:
-Джим-бам-бола-бола! Джим-бам-бола!- и так далее...
«Чудо» движется по казарме приближаясь к койкам с замершими в ужасе  ребятами- стеклянный взгляд  через очки, горбатый нос, чёрные усы, тело и простыня зеленовато- мертвенного цвета, факел… и вдруг, летит сапог в голову Кондрата! Ещё –сапог! Ещё! Ещё!
-Атас! Фантомас! Врубай свет!- закричал Кондрат, убегая.
Я включил свет.На месте, где стоял Кондрат, была куча  яловых, тяжёлых сапог.
-Ну, как, -спросил я у Кондрата, -Эффект на лице?
-Это точно!-усмехнулся Кондрат потирая шишки на голове и фингал под глазом, но вдруг он оживился:
-Стой! Зови пацанов! Пошли в самолётный класс! Там вечерами двоечники сидят, готовятся.
Самолётный класс у нас большой с высоким потолком и внутри стоит настоящий МИГ-17 только со снятой обшивкой  с боковины фюзеляжа, центроплана, консолей, киля и стабилизатора – для наглядности.
Пошли, у двери подготовились. Я захожу первый, выключаю свет, пропускаю Кондрата и присоединяюсь к «хору». В кабинете за  одним столом сидят только двое и сразу закричали:
-Ну, кто играется? Включите!
Примерно тоже послышалось сверху из самолёта – кто-то в кабине сидел, изучал «внутренности». Эти за столом сразу замолчали, как только увидели наше «чудо», потом и тот вверху замолк, как только Кондрат вышел на середину кабинета. Под заунывные звуки «хора» он медленно приближается к сидящим за столом и мы видим, как округляются у них от страха глаза,  отвисают челюсти  и они медленно, синхронно  привстают  со своих мест  и вдруг оба, как по команде,   вскакивают на ноги,  хватают свой стол за края и поднимают его, загораживаясь от  этого неземного «чуда» с криками:
-Сгинь, зараза! Не подходи!
Кондрат довольный вернулся к самолёту и стал взбираться по трапу и мы видим при  мерцающем  свете факела тот же эффект у курсанта, сидящего в кабине: распахнутые от ужаса глаза и он издал сначала нечленораздельный звук:
-Э-э-э-э!- потом заорал,- Не подходи! Я сейчас катапультируюсь!- и мы видим через прозрачную боковину, что он хватается за красный поручень блокировки  отстрела  катапульты и вот-вот выдернет чеку… Кондрат быстро вытащил клыки изо рта и говорит:
-Ты что? Дурак что ли? Над тобой потолок, а не небо!
-Всё равно катапультируюсь!-орёт тот и вдруг, как даст тяжёлой книжкой по беззащитному лбу Кондрата, от неожиданности у него ноги сорвались со ступеньки   и он, выронив факел  и клыки, повис на трапе. Я в темноте подбежал к выключателю, врубил свет. Мы трое «хористов» смеялись до икоты. Остальным было не смешно. Кондрат потирая лоб и кисло улыбаясь сказал:
-Правильно ты сказал –эффект налицо, то есть на лице…
Вышли на улицу. Кондрат отдал мне простыню и клыки и попросил:
-Пацаны, подождите, я гляну на автобусную остановку…- подбежал к нашей ограде, где  в кустах стояла кладка кирпичей, чтобы удобно перелазить в самоволку и почти сразу бежит назад  вполголоса отдавая команду:
-Быстро! Пошли! Там на остановке две девахи стоят, русские! Сейчас мы их напугаем!
Мы, «хористы» растерялись. Шутки-то, шутки, но это уже – самоволка! А последствия… ой-ёй ёй!
-Нет! Кондрат! Отставить! Можно улететь в космос, минуя МИГ-17 – прямо от этого забора…
-Ну, ладно! Я сам, только вы подайте мне через забор!
Кондрат  перемахнул через забор. Я подал ему простыню, клыки, полил одеколоном факел, макнул в соль, подал . «Очки,  горбатый нос, усы» он и не снимал. Мы смотрим через кирпичную ограду. Кондрат приготовился в тени за стенкой автобусной остановки. Не близко где-то светит фонарь и он медленно идёт вдоль стены к девчонкам. Они оживлённо разговаривают. Которая спиной к Кондрату-слушает, а  та которая лицом к нему, тараторит без остановки.Кондрат выходит, медленно идёт к ним, а мы с забора:
-Джим-бам-бола-бола! Джим-бам-бола!- и так далее…
Девчонка, которая говорила,  в ужасе замолкла и остекленела  с раскрытым ртом. А та, что была спиной к Кондрату резко повернулась и наотмашь  дала ему смачную оплеуху, отчего клыки у него вылетели изо рта в сторону с веером слюны в свете фонаря.
-Ах ты, дур-ра!- бросился к ней Кондрат.
-А ну, подойди сюда чеченская морда! Я тебе не так врежу!- сказала девчонка.
- Какая чеченская? Да я казак донской!- воскликнул Кондрат снимая очки с горбатым носом и усами.
-А я казачка терская! Понятно?- сказала девчонка,-Приятно познакомиться!
-Мне тоже…-сказал  Кондрат держась за щёку.
Мы, висящие на заборе, чуть не умерли от смеха:
-Кондрат! Эффект - налицо или как?
-Ага! На роже!- ответил он, потирая щёку.

Л.КРУПАТИН, МОСКВА,2009 г


17.ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2012/05/19/894

КУРСАНТ КОНДРАТ В МОЛОЧНОЙ ВАННЕ! рисунок автора 1969 г.
      
         ГУАЦ-Грозненский  Учебно-авиационный Центр ДОСААФ(кто не знает-Добровольного Общества Содействия Армии, Авиации и Флоту)- середина лета 1969 года. Мы, курсанты, уже летаем самостоятельно наМИГ-17 – боевом истребителе, на котором крупными буквами  написано ДОСААФ, а под «носом»(под передней частью фюзеляжа) этого истребителя три пушки скорострельностью 200 и 400 выстрелов в минуту. Из наших вышел Юра Гагарин.
Мы перешли  к весьма опасному упражнению высшего пилотажа: Стрельба по наземным целям. Опасность в том, что нам в пилотажных зонах запрещено пилотировать ниже 1500 метров, а во время прицеливания, да ещё – неудачного, пилот забывает о высоте,  старясь поймать  в прицел, цель, чтобы она осталась в фотокинопулемёте. Для этого специально из УАЦ рано утром выезжает группа обеспечения стрельб на полигоне во главе с замкомэска  майором Цебоевым  с радиостанцией на базе микроавтобуса(таблетки) УАЗ, под управлением радиста – водителя вольнонаёмного   чеченца  по имени Ваха и с курсантом( по графику).Полигон совмещён, т.е по согласованию на  танкодроме вблизи селения Шали  выложен  на земле силуэт американского В-52. Вот в него и «стреляем» из фотокинопулемёта. Задача  этой группы обеспечения, а именно – майора Цебоева: предупреждать увлекающихся о своевременном выводе из боевого пикирования. Скажу вам: это не для слабонервных! Чего это стоит майору Цебоеву? Не трудно представить, когда самолёт несётся в пике к земле, майор кричит в микрорфон: Вывод! Вывод! Вывод!!!- аж,  приседая, а самолёт мчится вниз… и лишь за каких – нибудь200-150 метров уходит от земли. Пилот  будет наказан, но у  Цебоева нервные клетки не восстановятся…
       Вот пришла очередь ехать на полигон Кондрату. В пути на полигон им не повезло.Ехали рано утром, на рассвете. На дороге на Сунженском хребте лежало облако- явление нередкое в  горной местности в безветренную погоду. Ехать нельзя при отсутствии видимости, но «если очень нужно, то можно»!  Облако уйдёт только когда встанет солнце и нагреет  воздух. А полётов над полигоном  не будет, пока «разведчик» (пилот самолёта-разведчика) не доложит о готовности группы Цебоева обеспечить безопасность стрельб. Кондрата  поставили впереди машины, он положив  одну руку на капот машины, другую вытянув  вперёд, щупает пространство впереди  и так черепашьим шагом двигаются вперёд. Если рука Кондрата натыкается на препятствие, он стучит по капоту, водитель тормозит. И впереди идущая машина поступала так же. Прошли облако за полчаса, проехали метров 500 ещё одно облако. Прошли минут за сорок. Приехали на полигон. Ваха разворачивает радиостанцию, Цебоев проверяет связь с аэродромом  и разведчиком, а задача курсанта сходить на молочнотоварную ферму- попросить у чеченских колхозников ведро молока, в чём никогда не отказывали. По пути с фермы нужно наломать на поле свежей кукурузы, принести воды, развести костёр и сварить эту кукурузу к завтраку. Кондрат ещё в пути пытался договариваться с майором Цебоевым, чтобы после окончания стрельб он остался на ферме, так как его там неплохо принимают чеченские девочки. Цебоев только посмеялся над ним и сказал:
   - У этих девочек есть мальчики, а у них острые ножички! Они из тебя сделают девочку, а с меня за твои я… снимут погоны! Отставить!
  Как только приехали, майор скомандовал:
-Курсант Кондратьев! Быстро на ферму, а то мы задержались в пути. Если сдадут молоко молоковозу под документы, то мы останемся без молока.  Кукурузу на обратном пути…
-Есть!- ответил Кондрат и помчался, так как угроза остаться без молока –существенная.
      Вернулся Кондрат быстро с молоком,  кукурузой  и водой для кукурузы. Оказывается на полигон ещё не заходил разведчик и майор с радистом стояли озираясь по сторонам, не понимая, откуда его ждать. Вдруг слышно по радио:
-Ноль третий- над  полигоном!
Кондрат зачерпнул молоко кружкой из ведра, подал майору.
-Нет, нет! Подожди!- отмахнулся майор. Кондрат довольный отошёл и стал отхлёбывать молоко озираясь по сторонам и прислушиваясь. Звука приближающегося самолёта не было слышно ни вблизи, ни вдали, а, ведь,  слышали по радио, что разведчик над полигоном. И вдруг…слышим в эфире:
-Захожу на цель!
Майор с микрофоном,  как волчок завертелся на месте, озираясь по сторонам. Кондрат с кружкой молока тоже завертелся на месте и вдруг  совершенно случайно  кинул взгляд по горизонту и заорал:
-Вот он!
На высоте метров 50 над землёй бесшумно, потому что звук реактивного отстаёт, стремительно  увеличиваясь в размерах приближался самолёт разведчика и чуть не долетая ,
он резко пошёл в набор, почти вертикально и завертелся в  «восходящей бочке».  Вдруг майор закричал:
-Ложись!- указывая в ту сторону откуда пришёл самолёт. Оттуда стремительно мчался шквал от реактивной струи. Кондрат успел с кружкой молока брякнуться на пузо, заметив, что на него летит ведро с  молоком опрокидываясь в полёте. Потом  он,  захлёбываясь в молоке, ощутил, что потерял власть над телом – оно тряслось и колотилось об землю. Шквал прошёл стремительно, как и начался. Майор и радист Ваха, встав на ноги ощупали дверцу УАЗика,  повисшую после шквала на одной нижней петле. Майор поднял в траве микрофон и, глядя вслед вертящемуся в «бочке» самолёту,  сказал:
-Хорошо стреляете, ноль третий!
-Служу Советскому Союзу!- с юморком и издёвочкой ответил ноль третий- командир первого звена, летавший  не так давно вместе с Юрой  Гагариным.
Наконец они обернулись к кашляющему и плюющемуся Кондрату.
-О-о-о! Это что? Или кто?- спросил майор, глядя на Кондрата.
      -Курсант Кон-др-дратьев!- ответил тот, кашляя и выплёвывая изо рта бурьян,- Только после молочной ванны…-дополнил он,  пытаясь стряхнуть с себя молочно-грязевую консистенцию.
     Майор невесело усмехаясь сказал:
-Курсант Кондратьев! В таком виде я вас, пожалуй, в машину не возьму и отдам чеченским девочкам!
  Кондрат с опаской глядя на майора спросил:
-Товарищ майор! А можно отставить?
 
Л.КРУПАТИН, МОСКВА,2009 г.


18.ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2010/02/08/749
СБОРНИК "ЛЁТНЫЕ, ВОЕННЫЕ!"

(Кондрат:Хорошо, что я не женщина!)
      
Вечером   мы находились в казарме. Было,  согласно распорядка, личное время. Каждый занимался, чем хотел: подшивали «подворотнички», писали письма и т.д.  Кондрат ничем заниматься не хотел, он  сидел  на своей кровати  грустный и нахмуренный,  что несвойственно его натуре. Время года было  как раз после праздника Дня Советской Армии, спокойный 1969 год , место – Чечено-Ингушетия, г. Грозный (Катаяма) Грозненский Учебно—авиационный Центр ДОСААФ   (Добровольного спортивного общества содействия Армии, Авиации и Флоту), который выпускал в небо ежегодно в Армию  около 100 человек пилотов – истребителей, таких как Юра Гагарин. Наконец Кондрат вздохнув промолвил:
-Вот жизнь пошла –штаны на коленке лопнули, открыток с 8-м марта в киоске нету и увольнение в город старшина не даёт.
-Не расстраивайся. У меня есть две открытки, я тебе дам, -сказал сосед Серёга с соседней койки.
- Давай, спасибо! Но мне нужно штук пятнадцать!
-Тогда не дам – обойдёшься.
-Почему? Ты что? Давай хоть две!
-Не дам, потому что ты пишешь не тем, кому необходимо, а от скуки «мозги девчатам  компостируешь», - ответил Серёга.
-Да ты что? Я же их люблю! Эх, если бы они знали! Как я их люблю!- вздохнув на полном серьёзе с душой высказал Кондрат.
-Эх, Саня!- хмыкнул Серёга и лёг на койку с  книжкой.
Кондрат опять безнадёжно вздохнув повесил голову, задумался. Немного подумав он промолвил грустно и выстрадано:
-А всё же, как хорошо, что я не женщиной родился! Эх,  и шалава из меня получилась бы! Не дай Бог! Я сам таких не люблю…. Разве что  - по пьяни…

Л.КРУПАТИН, МОСКВА, 2009 г.


19.ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2011/03/31/730

(Сборник "Лётные, военные!")
(Сборник "О любви с улыбкой!")

"Я СТОПИИСЯТ ПЯТЫЯ!" или "КТО ТАМ ЗА КРОКАМИ СКАЧЕТ?"
  (Для справки "кроки" - границы аэродрома)

    Мы летали в г.Грозный в ГУАЦ –Грозненском Учебно-авиационном центре ДОСААФ(Добровольного Общества Содействия Армии, Авиации и Флоту) на реактивных боевых истребителях МИГ-17, у которых были  «под носом», т.е. в передней части фюзеляжа внизу три пушки скорострельностью 200 и 400 выстрелов в минуту М-38 и НР-23, а на боку, т.е. на борту метровая надпись «ДОСААФ». Не знаю я сколько было в СССР таких УАЦ, но я знаю только в европейской части СССР таких штук пять и каждый выпускал в год около ста лётчиков, но без высшего образования и с одной звёздочкой. Юра Гагарин тоже был из наших.Наш командир первого звена второй эскадрильи летал с Юрой.Возглавлял в то время наш ДОСААФ СССР трижды Герой Советского Союза Покрышкин, который в первом своём воздушном бою сбил советский бомбардировщик.Это говорит о том, что ошибки всё же полезно прощать.
    Вечером перед ужином у нас было личное время. За казармой в сторону аэродрома была курилка и было видно весь аэродром и начало стоянки наших  зачехлённых «мигарей» готовых ко сну. Чуть в сторонке стояла наша автомашина в шахматную клеточку с антенной  похожей на телевизионную над застеклённой будкой. Это наш командный пункт полётов. Ребята в курилке курили, рядом кто-то «издевался» над шестидесятикилограммовой штангой, кто-то показывал высший класс на перекладине… Вдруг мимо нас прошли трое: замкомэска, водитель и радист. Водитель завёл двигатель, запустил генератор, радист полез в радиостанцию, замкомэска наверх в застеклённую будку Руководителя полётов. Антенна медленно завращалась, послышались сквозь помехи эфира переговоры. Мы поняли, что принимаем «гостей». Слышим приближение звука моторной авиации и уже видим наши родные «яшки», которые для нас уже как прошлый век, потому что мы на них летали …. Аж в позапрошлом году, а после них у нас уже были реактивные чехословацкие Л-29, а теперь…!!! С нами не шути.
«Яшек»  было пять штук.Как выяснилось после: спортсмены зачем-то перегоняли самолёты Саратов-Астрахань-Кизляр-Грозный-Беслан. Прошли они по кругу, заходят на посадку с востока на запад от гражданского аэропорта, отделённого от нашего аэродрома всего навсего перепаханной полосой, которую условно называли кроками, хотя кроки – это наша территория.
Идут «яшки» на посадку, садятся первый, второй не плохо, потом хуже и последний самолёт, чуть не сел вообще на территории соседнего аэродрома, подтягивал двигателем уже на выравнивании и вдруг падает колёсами в пахоту…Взрыв сухой земли выше самолёта скрывает его на мгновение, но он, слава Богу, не сломав шасси выскакивает на наш аэродром и катится. Мы пережили всё это затаив дыхание, замерев в стойке смирно без команды. Наш РП, видимо придя в себя, изменившимся голосом проорал:
-Какая там …ять скачет за кроками!?
В ответ милый девичий голосок  с саратовским  говорком  обиженным тоном выражающим: «А что, собственно, случилось? Почему так грубо?»
-Я стопиисят пятыя-а-а!
Ребята в курилке от хохота полчаса ползали на четвереньках.

Л.КРУПАТИН,ГРОЗНЫЙ 1969 г., МОСКВА 2009 г


20.ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2012/03/31/828


СБОРНИК "САТИРА, ЮМОР!" рец.2.
СБОРНИК "ЛЁТНЫЕ ВОЕННЫЕ!"

КОНДРАТ – МИЛИЦИОНЕР!(рассказ в трёх частях)

       Далёкий 1969 г.прошлого века.   Мы летаем на боевых и учебных самолётах МИГ-17, УТИ МИГ-15  в г.Грозный в Учебном Авиационном Центре ДОСААФ(кто не знает Добровольного Общества Содействия Армии Авиации и Флоту). Интересное сочетание: на самолётах метровыми буквами написано ДОСААФ, а под носом у самолётов  три пушки калибром 38 и 23 мм. Скорострельностью  200 и 400 выстрелов в минуту. Только наш ГУАЦ в год выпускал почти 100 готовых лётчиков в  Советскую Армию. И Юра Гагарин был из наших рядов.
        Было лето. Уже почти все вылетели самостоятельно на боевых самолётах. Программа была напряжённая.Не летали только в воскресенье и давали увольнение в город. Надёжным давали с обеда до вечера, а недисциплинированным только с утра до обеда.  Курсант Кондратьев, которого все сокращённо звали "Кондрат", не был в числе благонадёжных,  но попал как-то в увольнение во вторую смену и встретились мы с ним в центре города случайно возле цирка. Про Кондрата немного поясню для тех кто не читал у меня в о нём в «Прозе-РУ»: он в Волгоградском Учебно-авиационном Центре на ЯК-18-У летал года на два раньше меня и получив ВУС – «пилот» звание сержант – запаса, пошёл сначала на «гражданку», потом в милицию и имея звание сержанта, быстро там получил звание «младшего лейтенанта». Узнав, что на наш аэродром пригнали реактивные Л-29 типа «Дельфин», о бросил милицию и попросился опять летать.
 Так вот – у  меня были два билета в цирк на программу Кио, но мою подругу-чеченку не пустили со мной братья, якобы потому,  что родителей дома нет, а они без родителей не имеют права её отпускать гулять. Якобы так у них положено с испокон веков. Может быть правда, а может быть и врут, потому что они относились ко мне откровенно неприязненно, несмотря на то, что отец и мать относились не плохо, но тоже как-то осторожно смотрели на меня, а я тоже из-за этого, как-то напряжённо себя вёл в отношениях с ними, хотя и был тогда совершенным интернационалистом советского воспитания.
        До представления ещё час, у меня лишний билет,  на билеты спрос большой, но не продавать же мне курсанту билет перед цирком, пусть лучше пропадёт…Стоп! Мелькнула в стороне форма курсантская с золотыми погонами. Вот, ничего себе! Кондрат! То есть – курсант Кондратьев. Подхожу. Он тоже обрадовался, увидев меня, а узнав, что у меня лишний билет, тут вообще восторг выразил. Побежал два мороженых купил, не спросив меня. Я выразил недовольство:
-Ну, ты ерундой занимаешься! Что же мы в форме будем с мороженым как дети! Давай хоть в сторону отойдём от людей.
-Мы, что водку что ли из горла пьём? Чего нам прятаться?- не понял Кондрат, но я не отступил:
-Или в урну выброси, или пошли куда-нибудь отсюда.
        Мы пошли по аллее, подальше от людей, но  у Кондрата настроение не испортилось и он прикусывая мороженое успевал ещё и языком молотить:
-Эх, сейчас бы в Волгоград! Какое у нас мороженое! Это все приезжие признают! А я ещё и на халяву уплетал! Я же участковым в милиции был! Сколько киосков на участке и каждая «продавщица» готова меня угостить! И не только мороженым!
-Так в твою задачу входила  только дегустация мороженого?- пошутил я.
-Ага! Мороженого! У меня в Заканальи участок был! Это знаешь, что такое?
-Нет не знаю! Не бывал в самом южном районе города! Издалека видел Монумент – Ленин над Волгой стоит, а сам туда не доехал.
-Ну, вот и хорошо! Поэтому ты здесь и летаешь! Там знаешь кто живёт? Те кто канал Волго-Дон строили  в полосатых пижамах – «комсомольцы- добровольцы» и их потомки!
-А почему «комсомольцы-добровольцы»?- спросил я.
-Так стройку называли «комсомольской», а строили «зэки».
-А я слышал, что с этой стороны канал строили пленные немцы. Вот с той стороны канала на Цимлянской ГЭС, там действительно были «комсомольцы-добровольцы» в полосатых пижамах, я это своими глазами видел и даже играл среди них, сало, картошку им таскал!- выдал я своё мнение.
-Да, нет, Фантомас!  Хотя и немцы были, но в основном на русских горбах эта стройка была и в основном на «зэках». И ещё и вербованные были. Это тоже братва ещё та! Люди, которые искали, где в этой жизни можно урвать. И вот с этим  народом мне приходилось работать!-пустился Кондрат в воспоминания. Я заметил, что он любит употреблять некоторые словечки не к месту, не зная их значения .Говорит:
-Одного привезли на опорный пункт, но он оказался такой щепетильный – пришлось связать!
       Я хохотал и пытался объяснить, он соглашался и тут же выдавал новое:
-Одного задержали, везём его в райотдел, а он кичится и кичится! Я говорю- не кичись, а он кичится. Я дал ему в лобешник, а он сознанку потерял! Ну, что делать? Я говорю водителю-останови возле аптеки, пойду нашатырный спирт куплю, чтобы его в сознанку привести…
      Опять я останавливаю Кондрата, выясняю чем же «кичился» тот несчастный и объясняю ему, что тот его просто не понял, а получил в «лобешник».
       Вдруг Кондрат замер в «стойке» как пёс, увидевший добычу…
-Смотри, Фантомас! Какая баба вакантная!
-Которая?- не понял я.
- Ну, вон! Смотри! Такая…- и он показал руками её пышные формы.
-А-а.. А почему ты решил, что она вакантная? Может у неё и муж есть и три любовника?
-Да нет! Я имею в виду формы её такие вот, вакантные!- возмутился он моей бестолковости.
- Да нет! Кондрат! Ты же опять неправильно выражаешься! Вакантная – это значит свободная, не занятая в настоящий момент…- стал я ему объяснять. Мы как раз шли уже уничтожив мороженое, но он резко остановился и посмотрел на меня как-то странно, будто что-то вспоминая.
-Это ты точно знаешь? -спросил он.
-Ну, если я не знаю, то рот не раскрываю! -ответил я.
-Ну, да… сказал он и опустив голову тяжко вздохнул.
Ты чего?- спросил я.
-Да, чего! Я теперь понял, почему у меня однажды мадам на моём участке сознанку потеряла в своей квартире, хотя я ничего с нею не делал и не  кричал даже. Понимаешь? Поступила одна жалоба, вторая жалоба от жильцов с участка, третья- о том, что их квартиру соседка постоянно топит. Прихожу я к этой соседке, она открывает. Пожилая, в приличном халате , захожу. Прохожу в квартиру, объясняя причину прихода, она начинает оправдываться. Я осматриваю её квартиру: мебель приличная, ковры, теле-радио. Ну, я говорю:
-Да-а! Вакантная квартирка! Ну,  я имел в виду в смысле -  хорошая, богатая, а она брык… с копыт – сознанку потеряла! Знаешь,  я как испугался! Скорую вызвал, её увезли! Как я боялся, что жалобу на меня напишет! Но ничего! Пронесло, а главное – перестала она топить соседей!
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)
Л.КРУПАТИН, МОСКВА,2009 г.

Кондрат - милиционер!- продолжение-1

Вышли мы с Кондратом из цирка после представления Кио очень довольные. Я конечно был расстроен, что попал в цирк не с девушкой – чеченкой (по- русски звали Ася). Родители её куда-то уехали к родственникам, а братья сказали, что им не разрешали никуда её отпускать. Может быть они и правду сказали, но они ко мне относились как-то настороженно, родители были приветливее.
      Кондрат ещё на автобусной остановке начал мне рассказывать ещё один случай из его милицейской практики.
-У меня тоже один  «фокусник» «фокус» показал на участке. Звонит мне из магазина продавец из пивного киоска, кричит скорее приезжайте – у меня на  пивной бочке мужик без штанов сидит!
Я вспомнил, что где-то читал в литературе про казаков, что один казак пропил всё, кроме шашки и сидел на винной бочке голяком. В таком виде его царь узрел и поставил в пример, что всё пропил, но не шашку. И вроде бы печать такая была казачья. Ну, я спрашиваю у неё: «Мужик на бочке с шашкой?» А она кричит: «С какой там шашкой? С голой задницей! Скорей, а то толпа собралась, все  хохочут, ну и дети же смотрят!» Выскакиваю я на улицу, поймал какого-то мотоциклиста и скачу прямо к этому киоску. Подъезжаю, а толпа-а! Мне, аж,  страшно стало! Все ржут и друг на друга лезут. Я кричу – разойдись, а на меня ноль внимания. Достаю свой наган, как бабахнул вверх! А он стрелял не то,  что ПМ! Толпа разошлась с одной стороны, меня пропустили, а сами не расходятся. Вижу я: сидит на бочке из под пива мужичок на морду знакомый, но нагнулся, от стыдобы лицо красное, потому что сидит он в спортивном трико, но спущено у него это трико почти до колен, то есть с голой задницей. Я спрашиваю у него:
-Это что за фокус? Можешь объяснить? Забастовка в знак протеста против недолива пива?
Он мотает головой, не поднимая лица: Нет!
-А почему сидишь с голым задом?- говорю я.
-Встать не могу…- отвечает он.
-Почему? -спрашиваю я опять, а он отвечает:
-Я…а не пускают! Они в бочке!
-Не понял! -говорю я. – Объясни, как они туда попали?
-Я сам засунул! -отвечает он и объясняет,  – Парень один говорит, что спорим, что никто не сможет засунуть свои я…а в бочку. Кто сможет, тому даю 10 рублей. Ну, я подумал, а чего не попробовать. Бочка  пивная деревянная двухсотлитровая за киоском, никто не видит, а если получится, так 10 рублей это же деньги, если кружка пива стоит 24 копейки.  Заголил я задницу, сел на бочку к отверстию и по одному свои драгоценные туда –бульк-бульк! Туда-то по одному, а там они расположились рядышком и назад –никак! Когда у меня от испуга глаза на лоб полезли,  парень честно отдал 10 рублей и смотался. Так это не я фокусник, а он…
           Пришлось мне оцепление вызвать и слесаря из торга, чтобы обручи с бочки сбить. За бочку этот мужик  сам заплатил киоскёрше, а я на 10 рублей его оштрафовал, хотя начальство требовало в «уголовку» передать,  мол – хулиганство! Пожалел я его -  итак опозорился на всё «Заканалье».
         Вышли мы с Кондратом из автобуса на Катаяме,  идём к своему аэродрому, а Кондрат продолжает, - Ты мне помог «кровную месть» совершить с «бегемотом» - спасибо! Но я тебе расскажу, как я однажды сам счёты свёл с одним ублюдком –  я не совсем тупой! Я сначала  был не милиционер, работал на заводе, а потом стал милиционером и закончил свою месть.
Жена у меня была беременная, а жили мы в бараке, где раньше жили вербованные на строительство  Волгодонского судоходного канала . Нас очень райисполком торопил переселяться, чтобы дать однокомнатную, но мы упёрлись и ни в какую. Я сказал – голодовку объявлю. Ходил в Партком завода, хоть и не коммунист я. Там звонили разбирались и тоже мне сказали не торопиться переселяться. Короче,  дали двухкомнатную в блочной  «хрущёвке»  на пятом этаже. Еле мы зиму пережили- мёрзли.  Жена болела, дочка болела и решил я за лето нарастить батареи. Рядом   с нашим домом достраивался следующий дом.  Я видел со своего пятого этажа, что во дворе стройки лежат штук двадцать радиаторов по шесть и по восемь секций. Я уверен, что это были сэкономленные на  нашем доме. Штабель радиаторов лежал не близко от сторожки, но рядом с забором. Сторожа были только ночные и заступали они часов в шесть вечера, после окончания работы строителей. Я решил, что это самое удачное время, когда строители ещё не ушли, легче  мне затеряться, а сторожу отвлечься. Прохожу мимо ворот, смотрю, а дед сторож, краснорожий такой рябой, чем-то сильно увлечён, смотрит под строительную бендежку, а там собаки рычат. Рабочие говорят ему:
-Киреевич ! Хватит живодёрством заниматься! Убери собак!
-Да, пусть кошек рвут! Пусть!-отвечает дед, а сам даже на колени встал, заглядывает и челюсть от удовольствия отвисла, аж слюни капают. Ух, сволочь! Я прошёл за его спиной, подошёл к штабелю радиаторов, верхний перекинул на край забора, потом подставил кладку кирпичей к забору и спихнул радиатор за забор. Осмотрелся и сам спрыгнул туда же. Но сразу брать радиатор не стал – вдруг кто-то видел. Часов в 11 вечера я пришёл, поставил радиатор  на пенёк, залез под него, подставив спину, нагнулся буквой «Г» вместе с ним и пошёл глядя себе под ноги, не видя ничего впереди. Я уже подходил к дому, как вдруг слышу сзади: «Стой! Стрелять буду!» Я как рванул трусцой. Влетаю в подъезд. Двери были мною открыты на обе створки заранее. Я на пятый этаж без передышки – сердце у меня стучало по-моему в горле, чуть совсем не выскочило. Поднимаюсь на пятый этаж, ставлю на перила радиатор… смотрю, а я в соседнем подъезде. Промахнулся! Затих. Стою. Какой там – затих! Дыхалка, как паровоз! Стараюсь потише – не получается. Слышу шаги по лестнице – неторопливые. А дышит… как будто мне вторую батарею тащит на горбу. Поднимается с четвёртого этажа на пятый, оглядывается на меня – вижу этот дед, с двустволкой. Увидел меня, оскалился от счастья, мне даже сил стоило, чтобы сдержаться и не сбросить радиатор батареи ему на голову с перил. Он курки взводит, в меня целится и говорит:
-Выворачивай карманы!
        Я выворачиваю: сигареты, спички, ключи от квартиры и пропуск заводской. Он говорит:
-Ключи и пропуск кидай сюда, а сам тащи батарею назад.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)
Л.КРУПАТИН, МОСКВА, 2009 г.

Я взмолился:
-Дед, ну давай я куплю у тебя эту батарею! Кто их там считал?
-Я считал! -отвечает дед,- Надо было сразу ко мне подойти и договориться, а не воровать. Ты слишком легко хочешь от меня отделаться.
Я говорю ему:
-Дай хоть отдышаться! Я же весь мокрый, как мышь, аж поджилки трясутся!
-Кидай ключи и пропуск, а потом дыши, но не долго, а то милицию вызову- говорит он. Я кинул ему, он подобрал и держал меня на мушке спускаясь, пока не скрылся. Вот это я влип! Ну, во-первых, меня успокоило то, что  милицию он вызывать пока не хочет , посмотрю, что он за это  запросит.
       Принёс я батарею назад. Он заставил меня положить её на место, пригласил меня в сторожку и положив мне листок бумаги и, держа при себе внимательно следящую за мной овчарку, заставил писать заявление на имя прораба о том, что я украл радиатор отопления, но задержан сторожем (для ф.и.о. сказал оставить место). Что я признаЮ свою вину и больше не появлюсь на территории стройки.
- А теперь, -говорит он,- иди домой и принеси мне 15 рублей. Потом получишь ключи и пропуск.
-А батарею отдашь? -говорю я
-С чего это вдруг! -смеётся он, -15 рублей стоит батарея, а это 15 рублей за мою работу, что я караулил тебя весь вечер, когда не досчитался батареи, а нашёл её под забором. И за то, что гонял за тобой по этажам. И за то, что ментам тебя не сдам. Понял? Это очень дёшево! А если ты и батарею хочешь, то неси ещё 15 рублей, потому что я ещё с начальством за неё делиться буду. Иди! Я спать не буду.
        Я говорю ему:
-А заявление моё отдашь?
        Он подумал и говорит:
-Отдам!   
        Я принёс ему из дома последние 15 рублей, сказал, что за батареей следующий раз подойду. Отдал он пропуск и ключи от квартиры. Я прошу заявление, а он смеётся:
-Да нет! Я передумал! А вдруг ты мстить вздумаешь! А за батареей приходи  хоть в следующую ночь! Я опять дежурю. -говорит он. – 10 рублей шесть секций, 15 рублей – 8 секций.А эти 15 рублей я честно заработал! Я до пенсии зэков охранял! От меня ни один не ушёл! Меня не проведёшь!
Я говорю:
-Ты наверно и людей травил собаками, как сегодня кошек?
         У него морда рябая покраснела, глаза сделались злыми, как два острых шила и говорит он:
-А ты как думал? Они у меня по струнке ходили! На колени падали от одного взгляда!
- А на фронте та наверное штрафниками командовал?-спрашиваю я.
-Штрафниками командовали штрафники, а я в «заградотряде» с пулемётиком сидел, обеспечивал победу, чтобы эти скоты не побежали!
          Я когда уходил, увидел на крыше его «горбатого «Запорожца» удочки. Спрашиваю у него:
-На рыбалку утром едешь? Хочешь место хорошее подскажу?
-У меня и так место хорошее на косе  в Сарпе за Чапурниками. Один, никто не мешает, днём комаров нет. И посплю и рыбку половлю. Когда воды мало и лодочка в машине есть, могу на лодке, но только чтобы не заснуть, а то можно во сне вывалиться из лодки, - говорит он смеясь.
         Я запомнил, тем более, что это случилось в ночь с пятницы на субботу – у меня выходной. Утром сажусь на свой «драндулет» - старенький мотороллер «Вятка» и вперёд. Подъезжаю к той самой косе. Вижу издали: стоит на косе, как на полуострове «горбатый Запорожец», удочки заброшены, а дед спит. Я выезжаю на трассу, торможу первый попавшийся КРАЗ из тех, что с карьера возят на Кирпичный завод глину, отдаю шофёру бутылку, которую приготовил для водопроводчиков, чтобы батареи менять и говорю:
-Выгрузи вон там на перешейке в самом узком месте.
Тот разворачивается, задом заезжает, высыпал целую гору материковой глины – ни справа, ни слева даже человек не пройдёт, не то, что машина- и поехали мы в разные стороны очень довольные. Вряд ли у деда в машине есть лопата, да и с лопатой большой самосвал глины для одного здоровяка не под силу.
      Я вечером  с нетерпением наблюдал с балкона моей квартиры, когда же появится на стройке «Запорожец»  деда. Дед появился только к 11 часам вечера, едва держась на ногах. За него дежурил рабочий, а дед уехал домой.
       Через несколько дней встретился мне один знакомый в ментовской форме. Говорит мне, мол тебе не надоело на заводе в грязи и в грохоте копейки получать. В ментуре тоже не густо платят, но и кости от работы не ломит. Среднее образование есть, в  армии сержанта получил, давай к нам в ментуру. Ну, я и пошёл. Сначала в школу милиции направили, а вернулся стал помощником участкового. Закрепили за мной наган здоровенный! Но внушает – чувствуешь в руке вещь!
Вспомнил я как-то про деда сторожа.Не давало мне покоя то, что моё заявление у него осталось. Видел я его изредка со своего балкона. И ещё я видел, что штабель с радиаторами за лето здорово поубавился. Захожу я как-то вечером к деду в сторожку в форме младшего лейтенанта, при пистолете. Фуражку надвинул на самый нос, чтобы он меня не угадал.
-Ну,  как работается?-говорю,- Спокойно ?
-Да всяко бывает!- отвечает,- Дремать не приходится!
-А что такое? Воруют?
-Да! Ворьё кругом!
(ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ)
Л.КРУПАТИН, МОСКВА,2009 г

-Ну, и что? Задерживать приходится?
-Да и такое бывает!
-А что же вы с ними делаете? Отпускаете?
-Да! –говорит,- Если по мелочи, да если покается, да расписку даст, что больше не повторится, то и отпускать приходится. Жалко же человека.
-А есть такие расписки?- спрашиваю я .
-Да вот три штучки у меня имеются! – подаёт мне эти расписки, в том числе и мою.
-Так! Хорошо!- говорю, -  Благодарю за бдительность, а расписочки я возьму нам в работу для контроля за этими лицами. Так, а теперь давайте разберёмся вот с какими фактами, - и достаю я из полевой сумки пачку заявлений и жалоб с участка наших граждан, которые я ещё не успел отработать, - Вот есть заявления граждан, что с территории вашей стройки продают стройматериалы, как свои собственные и указывают на вас лично: по 10 рублей радиаторы на шесть секций, по 15 рублей радиаторы на 8 секций и говорят, что это с ведома руководства, то есть, групповая кража по сговору. И тут не только радиаторы указаны! Как же быть? Лет по десять вам грозит за хищение социалистической собственности!
     Дед на колени упал  и  взмолился:
-Да вы что, гражданин начальник! Мне в тюрьму никак нельзя! Я сам всю жизнь в тюрьме проработал! Меня же там растерзают! Это всё он! Прораб – пьянчуга проклятый! Разве я бы посмел? Да я же майор внутренних войск, раньше в НКВД работал! Я вам всё как на духу расскажу, сколько он пропил, сколько к любовнице утащил, сколько вышестоящему начальству отвёз. У меня всё записано!
      Даю я ему листок бумаги и говорю:
-Пиши всё подробно. Признание смягчает наказание. Если чего-то забудешь и не укажешь из того, что указано в этих заявлениях, то смягчения не будет и точно пойдёшь на старости лет в тюрьму! По тебе давно расследование ведётся! Я всё про тебя знаю! И про тюрьму, как ты над зэками издевался и как ты в «заградотрядах» своих расстреливал! – и так мне хотелось ему сказать, что ты в моего отца стрелял и он без ноги из-за тебя  с фронта пришёл, но сдержался, чтобы «компот» не испортить.- Так что дед в тюрьме тебя не просто убьют, а на старости лет «сукой» тебя сделают и будешь у параши спать! Пиши всю правду, а я подожду!
-Я всё напишу и про линолеум, и про паркет, и про краску!-рыдает дед и пишет дрожащей рукою.
              Смотрю я лежит на столе небольшой висячий замок с ключом, значит от сторожки. Стоит в углу верстак металлический с большими тисками чугунными, рукоятка у тисков выкручивается. Дождался я пока  дед закончил писать, забрал заявление, прочитал, положил в карман. Говорю ему:
- Да тут на особо-крупный размер тянет, если не пойдёшь утром с повинной, то никакого смягчения тебе не будет, потому что тогда я от себя всё оформлю на основании заявлений граждан.
          Дед опять запричитал и на колени грохнулся:
-Гражданин начальник, у меня почти пятьдесят тысяч на сберкнижке - я вам заплачу сколько скажете!
Я говорю:
-Ого! Да ты советский миллионер! Где же ты столько наворовал? Да ещё должностное лицо хочешь подкупить!
-Я не воровал! -кричит дед,- Я экономил! Я же  на гособеспечении  жил, ничего не тратил!
-И зэковские харчи жрал! Зэков обворовывал!-подсказываю я ему.
        Спрашиваю его:
-Это замок от сторожки?
-Да-а…
-А второй ключ где?
-Вон, на гвоздике…
-А,-третий?
-У прораба…
-Так!-говорю,- Снимай штаны, дед ,  вешай замок на эти самые и замыкай на два оборота.
-Да вы что! Гражданин начальник!- взмолился дед.
-Снимай! Снимай! Я смотреть не буду! Делай, что я говорю, иначе под фанфары пойдёшь в тюрягу.
Дед вешает замок, говорит:
-Тугова –то…
-Ничего, зато надёжно! Это лучше чем наручники! -говорю, - А теперь давай сюда оба ключа,  ставь табуретку  к верстаку и залезай. Штаны пока не застёгивай.
-Да я же упаду, гражданин начальник!
-Ну,- говорю, - значит справедливый приговор сам своими руками приведёшь в исполнение.
       Дед залез на верстак.
-Теперь спускай штаны,  вставляй замок в тиски и зажимай!
Как дед заголосил! Как запричитал! Как баба на похоронах:
-Да что же это вы со мной делаете! Да я же заслуженный человек, ветеран войны, награды имею! Я же верой и правдой государству служил!
        Я говорю:
-Если верой и правдой, то смягчение будет!
       Дед зажал замок в тиски, я подкрутил понадёжнее и снимаю со стенки висящую ножовку по металлу…
        Дед ужаснулся:
-Вы что? Пилить будете?
        Я говорю:
-Нет! Сейчас бензином сторожку оболью и подожгу – ты сам отпилишь.
        Рукоятку от тисков я выкрутил, вышел на улицу, а дед голосит в сторожке. Выкинул я  в кусты ключи и рукоятку,  подумал, вернулся, забрал ножовку и тоже выкинул в бурьян под забором.
-Вот что! –говорю деду,- Решил я тебя пощадить! Поджигать я сторожку не буду. Прораб придёт утром на работу, ты ему всё расскажешь,  он тебя из тисков освободит и вы оба пойдёте в милицию сдаваться.
-Да я же и так пойду! Куда же я денусь? А как же я в туалет?-кричит дед, сидя,  как петух на тисках, да ещё и «кукарекая». Я не выдержал, стал хохотать, и говорю ему:
-Не могу я тебе доверять. У тебя денег много, можешь за границу убежать. А если в туалет, то не стесняйся, делай прямо тут на верстаке – прораб уберёт! Ты ему сколько удовольствия доставил, сбывая социалистическую собственность? Если утром не придёте в милицию, то я оформляю  ваше задержание и тогда смягчения не будет вам. Сгниёте в тюрьме оба на пару. Слушай, дед,-спрашиваю я,- Я вижу у тебя на машине удочки привязаны. Так вот люди в заявлениях указывают, что ты закоренелый браконьер, а удочки только для отмазки.
-Да что вы! Да бог с вами! Было у меня место на Сарпе такое укромное, но какая-то сволочь подшутила. Пока я спал – целую гору глины высыпали на перешейке, а я заметил только вечером. Сначала вёслами от резиновой лодки я начал копать, но они переломались. У меня деньги были 15 рублей. Я пошёл в село, троих алкашей  с лопатами нанял и я четвёртый  - и копали до темна, чтобы «Запорожец» прошёл. Сейчас там же рядом ловлю, на косу боюсь заезжать.
       Эх! Как жалко!-подумал я, - Это же он моими 15-ю рублями расплатился, что с меня содрал!
Обидно! Всё равно обидно!
       Утром я  его с «беременным» прорабом видел в милиции, не подходя к ним близко в коридоре уголовного розыска. Дед ходил на полусогнутых трясущихся ногах следом за пузатым  прорабом и  его красная рябая морда была сильно побита. Видимо прораб выдал ему то, что положено за его утренний «сюрприз». В итоге прораб получил 7 лет лишения свободы, а дед, как участник ВОв и имеющий награды – получил условно. И дедовы накопления на сберкнижке пригодились для возмещения ущерба причинённого «социалистической собственности преступными действиями».
        Мы с Кондратом подходили к своему КПП. Я с интересом заслушался его историей и был согласен  с его действиями.
-Кондрат,- говорю я,- по-моему, ты поступил совершенно справедливо. Ну, ты скажи честно! Не жалеешь, что сменял милицию на авиацию?
        Кондрат вздохнул и сказал:
-Рассудком –да! Жалею! Душою –нет! Авиация – как наркотик! Такая – дурь в руках, аж «крыша едет»!
Л.КРУПАТИН, МОСКВА, 2009 г.
(СБорник "О суде и правоохране!")
СБОРНИК "БУДЬТЕ ЗДОРОВЫ!"

КОНДРАТ МИЛИЦИОНЕР –ПОСТСКРИПТУМ!
Мой друг Кондратьев, по кличке Кондрат, с которым мы летали на реактивных учебно-тренировочных Л-29, а потом на  боевых реактивных МИГ-17 рассказывал,  как он до этого служил в милиции  со всякими  смешными приключениями, но однажды рассказал случай, только  просил не думать, что это было с ним. Может быть и правда не с ним, однако вот в чём дело:
   Был он однажды помощником дежурного по  Красноармейскому РУВД, самого южного района г.Волгограда. Поздно вечером вваливаются в РУВД две девахи возрастом лет по двадцать: одна русская, беленькая, другая – калмычка. Обе с виду очень симпатичные, ну, прямо «цимус!»- как выразился Кондрат. Однако они довольно подпитые и прёт от них псиной  от сексуальных утех. Ломятся они в окошко дежурного и заявляют, что их ограбили – отняли 900 рублей. Дежурный следователь был на выезде и дежурный поручил Кондрату с ними разобраться и помочь написать заявления. (Напомню от себя, как автора, что это было в глубоко советские времена, когда о проституции говорили,  как о чём-то из ряда вон выходящем).
    Так вот выяснил Кондрат, что эти девушки  были представителями «очень свободной профессии». Образ их существования заключался в путешествии вдоль  междугородных автотрасс и подсаживании на попутные машины для утех водителей. Сегодня к вечеру они доехали до окраины г.Волгограда, где на выезде была бензозаправка. Там стояли  две легковые автомашины в которых было по пять человек кавказцев. Они с ними вошли в «контакт» и поняли, что интересы их совпадают. Договорились о цене: пятьдесят рублей обычным способом и двадцать рублей «необычным». Тогда это были не малые деньги, но кавказцы видимо ехали домой с «наваром» и могли себе позволить такой расход. Обслужили они их всех десятерых обычным и необычным способом и получили от них семьсот рублей. Между тем стемнело, уже включили свет в кабинах. Перекусили, выпили и кавказцы предлагают им повторить ещё по кругу необычным способом и,  мол, получите ещё двести рублей. Они согласились, честно отработали, но у них отобрали заработанные деньги, вышвырнули из машин и уехали, не включая свет, чтоб не запомнили номера. Девахи эти не могли назвать не только номера машин, но и марку и цвет.
Я им,-говорит Кондрат, -  посочувствовал, тем более, что девочки были очень симпатичные,  Я давал им закурить в кабинете следователя, расспрашивал подробности, сам сексуально  распаляясь и раскаляясь, тем более, что жена была в отъезде, потому что «челночила» и под моим прикрытием торговала  на рынке, то есть  «спекулировала», что было в то время уголовным преступлением.
      Дело в том, что у этих девах не было никаких документов, а мы были обязаны у таких брать кровь на анализ и не отпускать пока не придёт ответ из лаборатории. Пришлось мне пока девчат посадить в «обезъянник», объяснив, что это только до утра. Мысли у меня завертелись грешные: Что если взять их к себе домой, отмыть с моющими средствами, да поразвлекаться – душу отвести.
      Ещё не закончилась смена дежурства, а нам позвонили из лаборатории, что у русской девахи первичный сифилис, а у калмычки – вторичный! Я, говорит Кондрат, побелел, ручку, которой они писали выбросил, кинулся в туалет руки мыть… А вообще-то это не со мной было – опомнился он!
     Да чуть не залетел наш молодой милиционер (не Кондрат, конечно)! А кавказцы повезли подарок на родину – десять человек сразу! Ну, что ж! Аллах не фрайер! Знает кого наказывать!
   Л.КРУПАТИН, МОСКВА. 2010 г.


21.ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2011/02/20/1673
СБОРНИК "ЛЁТНЫЕ, ВОЕННЫЕ!"
(сборник "О людях хороших!")

ИНСТРУКТОР-ЛЁТЧИК БЭН!

(к миниатюре «Мой первый полёт!» в моём сборнике «Лётные, военные»)

Есть люди, которым всю жизнь благодарен
За давний какой-то душевный поступок!
Хоть годы десятками в жизни  проходят,
В душе тот поступок пожизненно чуток!

А есть и такие, что хочется плюнуть,
Или срыгнуть из души его прочь!
Но невозможно забыть негодяя…
В этом никто мне не может помочь!

Способных добро сотворить бескорыстно,
Спаси, сохрани ты, О! Господи Боже!
Храню я их в памяти, этих людей!
Стараюсь добро, как они, делать тоже!

Добро сотворил – бумеранг запустил!
По кругу пошёл он, добро сотворяя!
Скорее всего не к тебе он вернётся,
Но к ближним твоим, их добром одаряя!

Л.Крупатин, Москва,2010 г.

Для тех,  кто не читал мои миниатюры в сборнике «Лётные, военные» в СТИХИ-РУ и в ПРОЗЕ-РУ: «Мой первый прыжок с парашютом», «Мой первый полёт», «Кондрат- кровная месть» и другие, я сделаю краткое введение.
На втором году обучения мы после наших замечательных «яшек», т.е. ЯК-18-У (винтомоторных),  которых незаслуженно и дико «казнили»(читайте «Казнь самолётов!»), мы  учились летать на реактивных самолётах Л-29 чехословацкого производства.Это был 1967 год.
У меня был инструктор – рубаха парень, «свой в доску». Сокращённо по аббревиатуре его ф.и.о. он  разрешил называть его просто «БЭН».  Дисциплина у нас была «железная», но допускал он с нами даже выпивать после полётного дня, но не перед  лётным. Хотя сам он «допускал» и перед   лётным, а на предполётном медосмотре он подмигивал нашей фельдшерице и оставлял шоколадку, чтобы не мерить давление. Иногда он даже оказывался похмелённым, но делал вид, что ему всё можно, потому что он ас,  и  в  пилотажных зонах он любил отклониться от программы и по-хулиганить, требуя от нас повторить то, что сделал он, но запрещал это делать в самостоятельных зонах, пугая «шпионом» - бароспидографом, регистрирующим наши действия в полёте.. Должен признаться, что где-то было сознание, что так не должно быть, но нравилось, если честно…
Я очень сильно колебался – признаться ему или нет, что я фактически не имею права летать, так как за меня прошёл эл.кардиограмму сердца по месту жительства Витя Шейкин.- мой друг из нашего экипажа, с которым летали второй год.  Ведь при первой попытке меня врачи «огорошили», сказали, что я не годен.  Я с расстройства в военкомате  капитану по месту приписки признался в своём горе, а он меня уговорил съездить  и  попытаться поступить в  Пограничное училище КГБ в Алма-Ате(тогда столице Казахстана), где я полтора месяца пел: «А нам чекистам привольно под небом чистым!», ну и ещё кое чем занимался…(читайте рассказ:»Землетрясение!») Несмотря на то, что я получил  там на экзамене двойку по математике, меня всё же генерал хотел оставить кандидатом с правом пересдачи экзамена в декабре месяце, но я отказался, тая надежду, что ещё удастся полетать на красавцах – реактивных «Элках». И вот мечта сбылась… Я летаю! Но душа у меня неспокойна. Я достал книжку: «Авиационная медицина»,  изучил её досконально  и узнал из неё, что при гипоксии миокарда, которую у меня обнаружила эл.кардиограмма, у меня должны раньше,  чем у здоровых людей  наступать  симптомы кислородного голодания.  У  здоровых людей на высоте  5000 м. они появляются через десять минут полёта без помощи  кислородной маски, а на 7000 м. через пять минут, а именно: желание вздохнуть поглубже, зевнуть почаще, рассеянность внимания, вялость, сонливость. Мне нужно было это испытать на себе для уверенности, но на высоту 5000 метров «Элка» будет забираться, в виду слабости двигателя минут 20, а мне на пилотажную зону даётся всего 30 минут со взлётом посадкой и за спиной у меня находится «шпион», так называемый «чёрный ящик»-бароспидограф, который фиксирует всё, что я делал. Поэтому дожидаться самостоятельного вылета, чтобы проэкспериментировать, не было смысла. Надо было признаваться Бэну и просить проэкспериментировать  с его участием.
Я ему рассказал, как-то за выпивкой о своей беде, а он не поднимая головы, продолжая закусывать сказал:
-А я знаю. Потому что у тебя  с похмелья не повышается давление до опасного уровня. Это противоестественно. Я в медицине кое что соображаю. Я же несколько лет работал на скорой помощи шофёром и проявлял любознательность, потому что меня это лично тоже касается, так  как иногда «употребляю», а врачи сказали бы с приставкой «зло», но это не так! Я себя знаю лучше чем они! Ну, что?  Давай проверим тебя на  «вшивость».
На высоте шесть тысяч метров в разгерметизированной кабине нашей «Элки» за десть минут я не почувствовал никаких симптомов. Бен остался доволен, хотя сказал, что раз на раз не приходится и у человека бывает разное состояние организма. Однажды мы с похмелья повторили такое испытание, но всё было нормально. Он делал на пилотаже перегрузку до 10 крат. В глазах конечно у меня было беспросветно темно, но чувствовал я себя сносно. Была какая-то тупая неясная боль  в мозгах, и беспокойство, похожее на какой-то неосознанный страх. Но это от того, что  я был в чужих руках, то есть пилотировал Бэн. Когда я тоже повторял сам, то этого беспокойства у меня не было. Но вот когда мы стали летать по маршруту на небольшой высоте  по одному часу и двадцать минут,  и без подсоса кислорода,  то сонливость у меня была такая, что, откажи у самолёта двигатель, то я бы наверное и запускать его не стал бы в виду полного безразличия. Но это, конечно, так казалось в том состоянии, но если бы случилось, то от испуга сон в один миг улетел бы прочь. Я Бену признался и он сказал, что мне в «бомбёры» никак нельзя, надо пробиваться только в истребители, потому что  истребитель постоянно в нервной нагрузке. Но он сказал, что  больше за меня не беспокоится, выпуская в самостоятельные пилотажные зоны.
Как-то раз утром перед полётами, когда мы ещё не были выпущены в самостоятельные полёты, Бэн признался:
-Я сегодня тяжёленький! Вы меня покатаете! Кто не уверен в себе-выйти из строя!
Никто не вышел. Мы с ним полетели в контрольную зону – пилотажную зону № 5. Главный её ориентир – центральная усадьба колхоза 2-й Пятилетки. В  центре села пруд, почему-то в форме буквы «Т». Взлетел я нормально, а Бэн сказал:
-Перед посадкой разбудишь!
Задание я знал, всё выполнил.Я видел в зеркало заднего вида, что Бэн спит. Я решил (чёрт наверно меня дёрнул), мол я тебя сейчас разбужу! Решил я сделать переворот и вывод из переворота над прудом, где купались сельские ребятишки.Жаль, если кто-то не знает эту фигуру: в перевёрнутом  положении я ввожу самолёт в пикирование, продолжая выводить в горизонтальное положение, выбирая ручку управления на себя. Я перевернул самолёт, хотя высота у меня была уже  меньше тысячи, пошёл в пикирование, выбирая ручку на себя… пруд стремительно увеличивался в размерах и я потянул ручку сильнее…(Л-29 не терпит насилия! Происходит срыв потока и он резко вырывает ручку управления из рук неумелого пилота)…рывок! И самолёт выворачивается в непонятное положение – крылом вперёд. Я  ловлю ручку, выравниваю самолёт, собираюсь опять тянуть на себя, но слышу голос Бэна и чувствую, что управление в его руке:
-Не ссы в духовку, не порть сухари! Пусть падает! –и отдал ручку от себя. Мимо за бортом промелькнули вершины пирамидальных тополей на берегу пруда и мы плавно пошли в набор.Если бы я был без шлемофона, наверно у меня волосы на голове стояли бы как  те тополя на берегу пруда.
Когда мы уже немного набрали высоту, я почувствовал, что сердце у меня бьётся где-то в горле! И тут я услышал запрос РП(руководителя полётов):
-Сто шестьдесят четвёртый! Где ты? Я тебя не вижу!
Я нажал кнопку, хотел ответить, но услышал голос  Бэна:
-Иван Андреич! Сними заглушки с окуляров!
-А, Бэн! Это ты? Давай, заходи! Время вышло!
-Понял выполняю!
На другой день на разборе полётов  в эскадрильи спецы доложили, что один «шпион» показал на нашем самолёте высоту – 0. В это время самолёт находился в пилотажной зоне №5 под управлением – моим. Бэн сказал:
-Если там пруд в форме буквы «Т», значит мы посадку совершали? Приборы  ваши выкинуть надо!
-Приборы новые! Вместе с самолётами пришли!
-Значит вас выкинуть надо!Логично?
На том инцидент был исчерпан. Но мне показалось, что Бэн в тот день не был пьян. Он испытывал нас на самостоятельность, как он говорил на «вшивость». Мой случай и ситуации других курсантов нашего экипажа мы разобрали несколько раз  досконально. Кстати я думаю, что испытание нас началось ещё тогда, когда он сказал: Кто не уверен, выйти из строя!   
Однажды ко мне приехал в гости из Волгограда из моей общаги пацан, лет семнадцати, который попал в общежитие после детдома, хотя ему должны были предоставить квартиру, но сказали подождать и ждал он уже полтора года. Звать его было Павел или просто Пашка. Поскольку мы жили тогда в палаточном городке, то места ему в палатке хватило. Ему было интересно  посмотреть на самолёты вблизи, но ещё была дурная мечта – слетать со мной. Пашка приехал естественно с гостинцами и с бутылкой, а я пригласил Бена. Гостинцы были душевные: банка чёрной  браконьерской икры осетровых пород, вяленый лещ, банка солёных с укропом и чесноком опят. Посидели вечером, выпили и я Бену изложил Пашкину мечту слетать со мной. Бен сказал, что,  если он очень хочет слетать, то это возможно, но не со мной, а с ним и вместо меня. То есть я должен был пожертвовать своим полётом . И ещё два условия: с Пашки причитается бутылка коньяка, а с меня, если  Пашка наблюёт в кабине, убрать и поодеколонить. Я Пашке перед полётом запретил есть даже ужин, не то чтобы завтрак. Наш экипаж утром ушёл с предполётной из нашей методической беседки без меня, а в моём комбинезоне в строю, не в ногу пошёл Пашка. Слетал он с Бэном нормально, драил самолёт после полёта , отмывая прилипших букашек на рёбрах атаки  и переодевшись сразу помчался в посёлок в магазин притащив две бутылки коньяка и две бутылки водки. Пока мы обедали, он уже сидел в палатке с нетерпением  дожидаясь возможности рассказать мне свои впечатления. Выслушать я его смог, но возлияния мы отложили на после отбоя, потому что рисковать при начальстве было равно самоубийству. Если курсанта отчисляли  с лётной службы, то отправляли в солдаты,  на два года без зачёта того срока который отлетал. А к этому времени мы уже отучились и отлетали больше двух лет. Договорились с Бэном  встретиться после отбоя в столовой. Старший повар был свой «алкаш» проживавший в общежитии с инструкторами, а  две его помощницы проживали в посёлке и уходили домой сразу после ужина, помыв посуду.   
      Я сходил после ужина к повару, его звать было Гриша, предупредил, что мы придём в гости после отбоя. Он сказал, что всегда рад .
После отбоя мы с Пашкой пришли в столовую через дверь кухни, обойдя здание столовой с тыльной  тёмной стороны. Выяснилось, что в общем-то закусывать нечем, так как повар Гриша не собирается жарить для нас котлеты. Есть остатки гарнира из пшённой каши, потому что это был самый  не любимый гарнир и его плохо ели и солёные бочковые помидоры. Дело в том, что Пашка перестарался со спиртным и не оставил денег на закуску, а я не догадался спросить сколько у него денег, когда он отправлялся в  продмаг. Вот в такой растерянности и застал нас Бэн.Он спросил у повара, почему он не хочет для нас поджарить котлеты если есть в холодильнике фарш, а он объяснил, что по лагерю пойдёт запах и на запах придут инструктора просить котлетку «в долг», но утром они забывают, что свою долю съели.
-Я к тебе приходил когда-нибудь за котлеткой?- спросил у него Бэн угрожающе.
-Нет!Бэн, я не говорю что ты…-но Бэн перебил его.
-Я тебе не «ты» и не Бэн! Это вот ему я Бэн!-хлопнул он меня по плечу,-А тебе, кухонный таракан, я Эдуард Николаевич! Быстро иди в свою нору и тащи из под кровати шоколад, сгущ и тушёнку! Иначе я сам пойду тебя раскулачивать! Понял?
-Понял!- сказал он  и его как ветром сдуло.
Его не было две минуты и он вернулся с плиткой шоколада, банкой тушёнки и банкой сгущёнки.
Бэн спиртным распорядился так:
-Это нам с тобой на сегодня!- сказал он ставя передо мной бутылку коньяка, - А это нам с тобой на завтра!-  сказал он пряча вторую бутылку коньяка в карман кожанки.- Это вам на сегодня!- сказал он, ставя перед Пашкой и поваром бутылку водки, - А это тебе на завтра и спрячь её подальше!- сказал он подавая вторую бутылку водки повару. Мы с Фантомасом будем закусывать шоколадом, а вы тушёнкой с кашей. Разогрей!- приказал Бэн повару.
Пока повар разогревал тушёнку, Бэн откупорил бутылку коньяка налил  мне и ему по пятьдесят грамм  в гранёные стаканы, развернул шоколадку и поднял стакан, обращаясь ко мне:
-Давай! За  успешный полёт Пашки и за то, что тебе не пришлось мыть кабину самолёта!- и стукнулся со мной. Мы выпили,  а  Пашка, покраснев стал оправдываться:
-Да я вообще никогда не травил! Это вообще не про меня, зря вы мне голодовку устроили! Даже и желания такого у меня не было! Я был готов вообще с открытой кабиной лететь, если бы не скорость!
Между тем вкусно запахло разогретой тушёнкой и я пожалел, что Бэн ограничил моё меню шоколадкой, но когда повар принёс и поставил на стол пятилитровую кастрюлю чуть не полную  пшённой каши и там чуть просматривалась тушёнка, я не пожалел, а Бэн взорвался:
-Ну, ты и осёл! Зачем ты замешал банку тушёнки на пятилитровую кастрюлю каши? Ты мог сделать культурно по тарелочкам с гарниром? Кому надо сам положит каши сколько надо!
Пашка перебил, хватая ложку и придвигаясь к кастрюле:
-Да, ничего, пойдёт! Я со вчерашнего голодный!
-Ну, вот!- успокоился повар,- Просить будете – не дадим!
Пашка после первой стопки, вернее стакана, закусив, забыв  про кашу опять начал рассказывать,  как он летал, а повар обмяк, посерел и опустился на табуретку.
-Я вас кормлю! Каждый день изобретаю, чтобы вы голодными не были, а вы меня ни разу не прокатили на самолёте!- убитым голосом промолвил он.
-Ты охренел!- сказал Бэн,- Он за курсанта сошёл и никто не заметил в толпе! А твою рожу за сто метров каждый рассмотрит! И потом пойми ты! Это же пацан! Ты вспомни себя, когда ты пацаном был! Как всё хотелось попробовать! А у тебя у самого наверное уже такие пацаны!
Бэн налил нам ещё коньяк и продолжил:
-Я пацаном в деревне жил среди казаков! Дед у меня конюхом был, а бородища у него белая по пояс. А я пионером был с красным галстуком бегал. Пристебался  я к деду с вопросом:
-Деда? А,  деда? Откуда жеребята получаются?
Дед отмахивался,  отмахивался от меня, но однажды говорит:
-Ладно! Приходи завтра после уроков, посмотришь откуда жеребята получаются.
Прибегаю после уроков на конюшню, а там процесс уже начинается. Я-то прибежал конечно не один, а с друзьями. Дед нас «кышнул» за городьбу и мы оттуда наблюдаем.
В станке для ковки стоит старая племенная кобыла донской породы. Выводят молодого жеребца племенного, тоже «дончака»-красавца! Выводят молодую кобылицу, на которую он в табуне всё зарится. Попускают его к ней, он её как девку- и в губы целует и  за ушком полижет, а естество у него под животом…Ух! Аж смотреть страшно! И тут эту молодку сразу оттаскивают в сторону и прячут в конюшню, а его силком затаскивают на старую племенную кобылу, которая в станке пристёгнутая. Дед его за уздечку тащит, два мужика  в задницу его толкают, но с опаской, чтобы не лягнул, потому что он голову воротит в ту сторону,  куда молодку утащили, аж глаза кровью налились! Но вот уж вроде бы он на этой старушке, но предмет-то у него уже начал силу терять от разочарования и не попадает кобыле куда положено. Дед-то уздечку держит, а сам  плечом этот предмет приподнимает к цели… и вот жеребец попал, но и конец дедовой бороды туда же попал! Как пошёл жеребец в экстазе туда, сюда! Туда, сюда! И дед мой тоже носом туда клюёт! Мы как заржём , как молодые жеребята! Но,  вдруг смотрим из того  места,  куда дед клевал носом, вдруг пена пошла и дед мой захлёбывается. Мужики оттащили его… ох он и отплёвывался!
Вот так-то! Повар Гриша! Ради пацанов иногда и пострадать не грех! – под хохот заканчивал он рассказ.
-Я уже стал взрослым, летать начал! –продолжил Бэн,- Приезжаю в отпуск домой, выпьем с дедом по стопочке, а я  возьми да напомни ему:
-Деда? А ты помнишь, как мне показывал – откуда жеребята получаются?
- Тьфу! Нашёл чего вспоминать! Тьфу!- плюётся дед. Но уже нет его! Давайте помянем  деда моего Василия! Пьём не стукаясь!
Пашке очень хотелось опять про свои впечатления рассказать, но косясь на повара Гришу больше не осмеливался его расстраивать и уплетал  пшённую кашу с тушёнкой.
Повар Гриша наливал ему поровну с собой. Бэн сделал ему замечание, что мол пацан ещё несовершеннолетний. Но Пашка, заметно «закосевший» стал хвастаться как они в общаге припивают с  «зэками» и часто вспоминают про «Коммуниста».
-Жалко, что тебя,  Коммунист, нет! Бардак пошёл! Кольку Шило отправили назад в зону, Сороке срок добавили за то, что сожительнице рожу набил… В соседней комнате «блатняк» опять распоясался! А Коммуниста они боялись! Он не стучал на них, а по хитрому разбирался. С Эдиком ихнего шишкаря  Гнутого на его же пику подсадили и в тюрягу ему устроили возврат.Мне «зэка» сказали: Помни, что ты спишь за Коммуниста!
-Это кого ты Коммунистом называешь? Его что ли? – указал Бэн на меня,- У нас он - Фантомас!
Ты не позорь его таким  погонялой!
-Чо, не позорь! – не сдавался Пашка, - Его так братва назвала! Когда зэков первый раз отпустили на УДО(условно-досрочное освобождение) поселили в обычные общаги и определили   в каждую комнату по коммунисту для надзора и воспитания. На нашу комнату не хватило коммуниста и определили комсомольца Лёху, вот его Леонида. Зэки дали ему кликуху «Коммунист», но он заставил их зауважать себя.Вы знаете,  как его уважают! Он народный артист! У нас муму- ..мымы.. – мыму- риальная доска стоит на столе возле вахтёрши: «Здесь живёт народный артист Леонид Крупатин»! Эдик  Золотарь «сварганил» на титановой  плите, с завода вынес за пазухой, хотел повесить снаружи на стене у  входной двери, но комендантша не разрешила . И стоит эта доска на столе у вахтёрши! Коммунист и в театре выступаел и у нас в общагах! А в кафе мы в прошлом году на пятидесятилетие революции…
-Хватит, Пашка! - сказал я, - Не трави душу! А то сейчас всё брошу и в общагу побегу…Ведь вы же меня припозорили!Я же не  народный артист, а артист народного театра!Звание Народный артист Правительством присваивается!
-А это мы тебе присвоили! Мы что тебе фуфло какое?- не сдавался Пашка.
Мне даже жарко стало от такой информации.
Бэн разлил по последней:
-Короче так! –сказал Бэн,- Хоть горшком назови, только в печь не сажай!Главное чтоб человек был хороший! За  Коммуниста, Народного артиста, Фантомаса  и не плохого истребителя Лёху!
-О-о-о! За это да-а-а!-пьяно протянул Пашка.
-И будет! Ясно? Всё на этом! Спать, на улицу не выходить! Я рад, что здесь все некурящие! В четыре утра подъём!
Выпили, бросили  в рот остатки шоколадки и пошли из кухни в разные стороны- Бэн открыто по тротуару, а я за задней стенкой столовой в лагерь.
Я умею вставать без будильника по личному заказу и встал в полчетвёртого, когда небо только светлело на востоке в сторону  ракетного полигона Капьяр. Прошёл открыто, потому что всё живое  в это время сладко спит.
 Воздух, не в пример городскому! Хоть ножом режь и  на хлеб намазывай! Запах степной, ни с чем не сравнимый! А ещё с полей запах,  отсыревшей от утреннего тумана  стерни,  скошенных полей! На душе так легко, хорошо… Сейчас сыграю подъём нашим собутыльникам и с Пашкой вместо опохмелки совершим пробежку. Он в кедах приехал, а я оделся с утра по спортивному. Захожу в открытую  наружную дверь кухни. Следующая дверь тоже открыта в комнату,  где оставались  Пашка и повар Гришка.Стоит вонь спиртного перегара. Темно, включаю свет….Что-то –невероятное… Я рассматриваю и ужас охватывает меня до самых… у меня всё сжалось внизу живота! Пашка лежал спиной ко мне на разделочном столе в позе эмбриона, а повар возле стола в такой же позе  тоже на боку лицом ко мне и лицо было окровавлено, а из его уха вспучившись вылезла какая-то желтоватая масса с прожилками, похожая на мозги и с кровавым ореолом!... Сзади меня послышался шорох и я, вздрогнув оглянулся… Это был Бэн. Он смотрел на всё это чёрными расширившимися от ужаса глазами…
-Ничего не понимаю… Мозги что ли?- сказал я непослушным языком.
-А я понимаю! – сказал глухо Бэн,- Нам, то есть  мне…- пи-сец!
Вдруг…страшный удар громкого металлического звона разорвал  мёртвую тишину! Меня чуть не парализовало! Я стремительно соображал-что это?! Мой взгляд упал на стоящую на полу у головы повара  двадцатилитровую алюминиевую кастрюлю. Я подбежал к ней и увидел  на дне её  подпрыгивающий металлический будильник! Я схватил его, трясущимися руками, выключил…Стало немного легче…Но вдруг повар, похожий на труп, зашевелился и рукой с запёкшейся кровью пощупал ухо со вспученной массой похожей на мозги и застонав, эту массу отколупнул и бросил на пол. Мы с Бэном в ужасе переглянулись, а повар так же не открывая глаза, продолжая стонать стал выковыривать остатки этой массы из распухшего, похожего на вареник с вишней уха… И вдруг я понял! Я подбежал, схватил кусок этой массы  и раскрошив её в руке поднёс к Бэну:
-Бэн! Это каша!- воскликнул я в восторге!
-Ну! Бл… Блин!- облегчённо вздохнул Бэн, а я подбежал к краю стола, на котором лежал Пашка и взял с его края такую же засохшую массу:
-Видимо он упал со стола и разбил ухо об край кастрюли,которую сам поставил с будильником возле головы, что бы не проспать, а его потом Пашка облевал  со стола...
   Повар замычал, поднимаясь на одной руке, держась другой за разбитое ухо.
Бэн указал мне пальцем под стол, где стояли две пустые бутылки из под водки.
-Видишь?- спросил он, - И я бы облевал с такой закуски! Но так ему и надо! Кухонный таракан! Пацана спаивал! Так! Быстро поднимай Пашку и тащи на остановку автобуса! Чтоб он первым автобусом убрался к чёртовой матери! А это чмо!- он дал повару ногой под зад, - А ну, подъём!
На этом инцидент был исчерпан.
ДНЮ ГОРОДА-ГЕРОЯ ВОЛГОГРАДА И ПАМЯТИ КАЧИНСКОГО УЧИЛИЩА ЛЁТЧИКОВ!

Летали мы нормально, программа подходила к концу. Бэн продолжал время от времени «злоупотреблять»… Его видимо "пасли". Однажды прямо на заправочной, перед  полётами нас построили. А Бэн был в этот день… похмелившись. Подъехал на машине полковник, приказал  Бэну выйти из строя. Он вышел, угрюмо нагнув голову, повернулся лицом к строю… посмотрел с улыбкой , как бы прощаясь, на небо и без команды подошёл к нашему экипажу, положил к нашим ногам планшет с картами полётов и шлемофон. Пожал нам по очереди всему экипажу руки и пошёл молча через аэродром на следующую после  нашей,  остановку автобуса в город.Все стояли молча, провожая его взглядами. Больше мы его не видели. Был слух от его жены, что он утонул.
ПОСТСКРИПТУМ:
  Спустя лет шесть, проживая в Красноармейском, самом южном районе стокилометрового города Волгограда, уже имея двоих детей, я шёл в гастроном через свой двор. Было лето. Я подходил  к гастроному с тыла. Из за угла на меня вышел обросший, грязный бомж, в грязной майке, грязных брюках и босиком. Он внимательно изучал горлышко пустой бутылки, держа её перед лицом двумя руками, как драгоценность. Мельком он глянул на меня и мы с ним разминулись, но меня как током ударило! Я остановился и оглянулся и он тоже… Я растерянно проговорил:
-Бэн!
Он бросился бежать не оглядываясь, мелькая грязными пятками.
-Бэн! Стой ! Бэн!-кричал я, бросившись бежать за ним, но он скрылся за другим углом дома и я остановился…Я понял, что он действительно «утонул»! Только в чём?..
Прости, Бэн! Не смогли тебе помочь! Ты был настоящий мужик и настоящий лётчик! А «зелёный змий» и не таких валил! Царство тебе небесное и Светлая память!
Упасть легко! И даже с кайфом!
Сложив «махалки» – камнем вниз!
Но не дано то повторить
Хотя б единожды на  бис!

Упал – оттуда нет возврата!
Тебя засасывает грязь…
Ты в миг один роднишься с ней
Уже заразы не боясь!..

Однажды в проблеске сознанья
Поймёшь ты что произошло!
Но нет уже пути обратно…
Увы! Но солнышко зашло!

Нет места слабым в этом мире!
Идёт естественный  отбор!
Коль слаб в коленках в этой жизни-
Ты просто мусор! Просто – сор!

Л.КРУПАТИН,  ВОЛГОГРАД –МОСКВА.2010 г.


22.ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2013/01/14/1693

СБОРНИК: "ЛЁТНЫЕ, ВОЕННЫЕ!" рец.0, фото автора.

ТАКИХ ПОЛКОВНИКОВ НЕ МНОГО! Фото автора

Как он любил пятёрки ставить!
Седой полковник! «Препод»  наш!
Из уважения к нему,
Зачёт, экзамен – сразу сдашь!

Неуспевающих – не помню!
Вникали все, разинув рот,
Стремясь научно рассчитать
В бою сложнейший разворот!

Аэродинамика высоких…
Очень высоких скоростей!
Не будешь знать сию науку-
Не соберёшь своих костей!

Полковник часто повторял:
-Летать – не поле перейти!
Сие  запомнили пилоты,
Как лозунг в жизненном пути!

Царство Небесное Вам Вечно!
Преподаватель был от Бога!
Пожалуй, в Армии России
Таких полковников не много!
Л.КРУПАТИН, МОСКВА, январь 2013 г.
  Прежде чем летать на боевых реактивных истребителях МИГ-17 в Учебно-авиационном Центре ДОСААФ г. Грозный, мы изучали теорию. Предметов было много и самый сложный – Аэродинамика Высоких Скоростей! Почему? Да потому что её не пощупаешь, а ощутишь справедливость сей науки только в полёте! В полёте учить поздно… Приходилось верить  нАслово
этому замечательному седому, худому и очень энергичному преподавателю -  полковнику  Алейникову (по-моему, его фамилия с буквы «А» писалась). Он настолько  увлечённо нам рассказывал про воздушные потоки, углы атаки, срывы потоков, что невозможно было его прослушать, не представив, происходящее в воздухе на высоких скоростях.
   Неприятно мне вспоминать то, что первой оценкой полученной мною по  Аэродинамике Высоких Скоростей  была – двойка! Я отвлёкся и не уследил за ходом его мысли и не понял вопроса, заданного полковником мне в ходе его лекции. Больше я никогда не отвлекался и других оценок, кроме пятёрок я не имел!
    Однажды я вечером перед ужином на спортивной площадке кручусь на спортивном снаряде "лопинг" на базе качели, но без ограничения в верхней точке,в переводе с английского - "мёртвая петля", то есть с вращением в горизонтальной оси без остановки(хотя я останавливался вверх ногами, пристёгнутыми к основанию ремнями) и с вращением ещё и вокруг собственной оси. Зашла в столовую на ужин первая эскадрилья, а мимо в учебный корпус пошёл полковник Алейников и несколько раз оглянулся на меня с расстояния метров в пятьдесят. Я кручусь без остановки. Эскадрилья выходит из столовой, а я ещё кручусь и жду, когда придёт моя эскадрилья, чтобы стать на ходу в строй. Эскадрилья построилась, а полковник идёт назад и спрашивает у старшины:
-А кто это на снаряде? Может у него тормоза отказали?
 Курсанты засмеялись, а старшина отвечает:
-Курсант Крупатин, вторая эскадрилья!
-А-а—а! – сказал полковник, - Он аэродинамику в натуре изучает! Вот почему у него одни пятёрки!
По строю прошёл  «ржач», а полковник дополнил:
-Достойный пример! – и смех прекратился.
   Полковник пошёл дальше и почему-то погрозил мне пальцем…
Л.КРУПАТИН, ГРОЗНЫЙ, ВОЛГОГРАД, МОСКВА. 1970 – 2013 г.

23.
ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2012/07/16/636

(Сборник "О любви с улыбкой!")
(Сборник "Лётные, военные!")(рец.1)

СОЛДАТСКИЙ "ТРЕУГОЛЬНИК"!

Мало кто уже соображает, что такое  «Солдатский треугольник», а я поясню: Это треугольная печать на солдатском письме, которая давала право посылать письмо без марки  с гарантией, что  оно дойдёт до адресата, его донесут, даже может быть самоотверженно. А печать  на солдатском письме треугольная потому, что во время войны, не имея конвертов, солдаты сворачивали свои письма  незамысловатым треугольником, не запечатывая, потому что цензура НКВД всё  равно проверяла и заштриховывала, что по их разумению было вредным, или опасным.
Я закончил летать по второму году обучения в Волгоградском Учебно-авиационном  Центре ДОСААФ (Добровольного  Общества Содействия Армии, Авиации и Флоту). Первый год летал на  винтомоторных ЯК-18-У, второй год – на реактивных истребителях чехословацкого производства Л-29 типа «Дельфин». После этого нам присвоили звание «сержант» - ВУС(военно-учётная специальность) – пилот, распределили на бомбардировщики, вертолёты и истребители. Истребителей направляли для продолжения обучения уже на боевых МИГ-17 в Грозненском  Учебно-авиационном Центре, но дали месяц отпуска перед отправкой.
Узнали  о том,  что я дома все мои друзья и  подружки, жизнь моя «пошла колесом», но к концу отпуска вдруг подружки мои как-то незаметно  «рассосались» и остались одни друзья-собутыльники. А что случилось, узнал я не сразу, а когда узнал – было поздно.
Дело в том, что я к этому времени уже покончил с «общажной» жизнью, перетащив из Цимлянска Ростовской области в Волгоград своё семейство: маму, бабушку и сестрёнку Нину, которая была  младше меня на 14 лет. Наш отец утонул в Цимлянском море(водохранилище) в 1962 г., когда я окончил 8 классов и мне пришлось переходить на «свои хлеба». Закончил ПТУ и параллельно среднюю школу в «вечорке» и работая на Тракторном заводе вступил в ЖСК, построил 4-хкомнатную квартиру и перетащил в Волгоград своих.
Так вот сестрёнке к этому времени, т.е. окончания полётов на Л-29 было уже 6 лет. Сестрёнка очень меня любила, наверное вместо отца и конечно же ревновала меня к моим подружкам.
Однажды приезжает к нам домой подружка Люда с Тракторозаводского р-на, познакомилась с моей бабушкой и сидит на кухне с нею щелкает семечки, дожидаясь меня. Звонок в дверь. Сестрёнка открывает. Пришла ко мне блондинка Галя  - подружка с нового места жительства. Сестрёнка говорит, что меня нет, а меня дожидается Люда с которой  «Лёня раньше таскался»! Это бабушкин лексикон. Галя  обиженно «крутнула хвостом» и исчезла. Сестрёнка приходит на кухню, у неё спрашивает бабушка, кто приходил. Сестрёнка докладывает в присутствии подружки Люды, что приходила Галя-белая  «с которой Лёня  сейчас таскается». Люда молча встала и  прохладно попрощавшись с бабушкой тоже свой «хвост утащила». Ещё у меня была подружка Верочка. Приходит она, а сестрёнка у неё спрашивает:
-Верочка, а ты шалава?
-Не-е-ет! – растерянно говорит Верочка, - А почему ты так спрашиваешь?
-А бабушка сказала, что у твоего братика все шалавы!
Верочка тоже исчезла с моего горизонта. Но я-то этого не знал, а разбираться было уже некогда. Поэтому меня провожали в Грозный уже одни друзья. В Грозном скучать особенно было некогда. Служба была тяжкой: сплошные зачёты и экзамены перед полётами, хотя успевал ещё в художественной самодеятельности участвовать, плясал лезгинку, да так, что чеченцы обижались, когда узнавали, что я русский, а не нохч. Ещё на мне были «Боевые листки», которые  выходили  почти ежедневно, особенно после «лётного дня». Однако, как-то цепляло меня за душу то, что однокурсники получали письма от девочек пачками, а я только из дома: от мамы, бабушки и сестрёнки. Особенно меня «взяло» после Дня Советской Армии, когда меня, кроме домашних, никто не поздравил, и я решил написать какой- нибудь подружке к 8-му марта, хотя адреса ни одной не знал. Вспомнил я, что одна подружка Нина работала в детском садике на параллельной с моей,  улице и я  послал письмо с таким адресом: г.Волгоград-47, ул.Толбухина, Детский садик возле Молочного магазина, Погребняк Нине. И чтобы вы думали? Дошло письмо! Хотя моя  красивая «хохлушка» написала мне, что над моим адресом смеялись даже дети! Но главное:дошло! Потому что конверт был с  "8-м марта! и  была печать "солдатский треугольник" и на его сторонах было написано: « Письмо, солдатское, бесплатное». Но оно дороже любых других – вот так-то!

Л.КРУПАТИН, МОСКВА,1967 – 2010 г.

24.
ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2015/05/22/294
СБОРНИК "ЛЁТНЫЕ, ВОЕННЫЕ!" фото Яндекс, рисунок автора

КОНДРАТ В БАНЕ!..

     Наша служба в Советской Армии была особой – мы летали на истребителях по системе ДОСААФ (Добровольное Общество Содействия Армии, Авиации и Флоту), вернее, учились. Сначала на винтовых ЯК-18У и чехословацких реактивных Л-29, типа «Дельфин»  в Волгограде на аэродроме Волгоградского Учебно-авиационного Центра (ВУАЦ) в  р.п. Средняя Ахтуба, а потом нас отправили в Грозный, учиться на боевых МИГ-17 в ГУАЦ на аэродроме Катаяма, находящемся фактически в пределах города в Старопромысловском районе. Однажды перед банным днём старшина мне говорит: «Завтра ты и Кондратьев идёте перед помывкой в баню, проверите чистоту, промоете сиденья для эскадрильи. Увольнительная будет одна  на двоих выписана». Я удивился: - «Почему?»  Ответ был: - «Чтоб не расходились! Ты будешь старшим! Отвечаешь за качество уборки и за Кондрата!»
   Я сказал об этом Кондрату, как мы между собой называли Кондратьева и он, так же как и я, расстроился, тому, что нас связали одной увольнительной. Я объяснил Кондрату, что хотел параллельно сходить на почту, а он сказал, что хотел параллельно зайти к пивнушке и выпить бокал пива. Кондрат задумался ненадолго и выдал вариант: «Я пойду в спортивной форме сразу в баню, а ты на почту. После бани ты идёшь со строем, а я зайду в пивную и вернусь через забор!»  Я очень засомневался: «Кондрат, ты же не ограничишься кружкой пива и подставишь меня!» «Нет! Я гарантирую, что не подставлю! Я помню, что я твой должник за цирк Кио!»
   Да. Я его недавно в увольнительной взял с собой в цирк Кио вместо моей девушки Аси – чеченки, которую не пустили из дому старшие братья, так как родители были в отъезде, а они, якобы, не уполномочены её куда-то отпускать. Тем более, что два брата её со мной очень прохладны и что они про меня говорят ей на своём языке, я не знаю, а она не признаётся мне. Я спрашивал у неё о том, есть ли у них обида на русских людей? Ведь в том, что сделало наше правительство, выселив их народ с родных мест, это же не воля народа! Зачем же держать обиду на весь народ? Она мне отвечала не искренне, не глядя в глаза, что они к русским ничего плохого в душе не имеют. Просто местные жители недовольны тем, что наши самолёты страшно гудят по утрам во время прогрева и когда у нас начинаются полёты, то у них перестают доиться коровы и нестись куры. Я почти поверил в это, потому что во время утреннего прогрева самолётов у меня у самого(да и у других курсантов) возникало подозрение, что голубое небо над нами от этого страшного рёва, может рассыпаться на кусочки и обрушиться на наши головы.
   Первый раз я Асю увидел на концерте нашей художественной самодеятельности. К нам в клуб разрешили прийти местному населению,  и были развешаны рекламы по  всей Катаяме. Я в группе курсантов  танцевал лизгинку, но мне была отведена особая  солирующая роль  с одним эпизодом  и я,  выдал его на славу. Аплодисменты были от гостей особые и  тут я увидел её сияющие глаза. Она была зажата двумя похожими на неё молодцами, которые тоже мне активно  и откровенно аплодировали. Меня обступили чеченские пацаны подростки, хлопали по плечам и говорили на меня: «Нохч!», то есть настоящий чечен, а я, о чём сожалею, но врать-то нельзя, сказал, что я русский казак. Пацаны огорчённо с недоверием повторили: «Нохч!», но я, улыбаясь,  опять возразил, на что окружающие и  два телохранителя замечательной горянки, резко охладели.  Потом    мы случайно встретились на берегу Грозненского «моря», так назывался пруд Заводского района. Она была с теми же телохранителями, как оказалось,   братьями. У неё была изумительная фигурка, покрытая закрытым купальником. Это всё равно была вольность, потому что другие горянки купались в длинных балахонах, похожих на ночные рубашки.  Она поплыла в красивых солнечных очках, но они у неё соскочили с переносицы и утонули. Она закричала, братья вскочили на ноги, но не бросились за очками, потому что  от берега было метров десять,  и глубина там была приличная. Я запомнил ориентир на том берегу и поплыл. Не доплывая до того места я нырнул и открыв глаза прошёл над самым дном, хотя от давления воды у меня появился писк в голове или в пазухах. Я увидел очки, зажал их в зубы и вынырнул почти у самого берега к изумлению братьев и,  конечно же,  Аси. Но и после этого отношения с ними не улучшились. С разрешения отца и матери её отпускали гулять со мной в центр города, но,  по-моему, братья за нами следили. Поскольку телефонов тогда не было, то я надеялся договориться о следующем моём приходе к ней в увольнение  хотя бы открыткой и поэтому хотел зайти на почту. Это был 1969 год.
   Я согласился с Кондратом, но спросил, как же он пройдёт в баню, поскольку увольнительная будет у меня. Он сказал: «Не волнуйся! Я пройду через палисадник. Там оградка не высокая.» На проходной нас чуть не задержали, так как Кондрат был не по форме. Но дежурный был из нашей эскадрильи и, вздохнув, сказал, что он это допускает под мою ответственность . Там на проходной мы узнали, что в этот же день с нами купается первая эскадрилья, только в женской половине. Оказывается у них сегодня технический день в эскадрилье и они тоже не летают. Раньше мы купались по очереди, потому что летали через день. День - они, день – мы.
   На углу, у киоска «Союз-печать» я пошёл направо, а Кондрат налево. Думаю, что задержался я минут на пятнадцать . Иду, приближаясь к бане и вдруг, из палисадника, через ограду перепрыгивает Кондрат. Увидев меня, он скорчился от хохота и долго пытался мне что-то объяснить, но у него не получалось, так как его прерывал дикий хохот…
    А случилось вот что: Кондрат, подходя к палисаднику бани, собирался перепрыгнуть через ограду, но бдительно оглянулся. Тут он увидел, что из-за угла вывернулись и идут двое курсантов из первой эскадрильи. Они ещё не увидели его, так как заняты были разговором и смотрели под ноги. Кондрат зашёл за куст у ограды и перемахнул в палисадник. Эти двое, проходя мимо него, говорят,  что мол надо устроить какую-нибудь  «хохму» второй эскадрилье, поскольку они не знают, что в женской половине будут купаться они. И дальше они удалились к главному входу в баню чрез вахтёра. Кондрат зашёл в баню, хотел идти к общим купальным отделениям, но задержался в этом отделении с парилками и семейными номерами. Он подумал, что не стоит обнаруживать своё присутствие, а лучше спрятаться и подсмотреть, что они хотят сделать, какую пакость.  Он оглянулся и увидел деревянный шкаф банщиков. За шкафом вроде бы пустое место. Он подбежал, заглянул, а там одиноко стоит швабра с тряпкой к верху. Тряпка сухая. Кондрат  стал в угол, загородившись шваброй  с тряпкой,  и слышит приближение шагов тех курсантов. Слышит разговор с хохлячьим  акцентом: «Я прыдумал! Щас сбацаемо!» У них в эскадрилье был один хохол из Харьковского  ДОСААФ.  И вдруг, Кондрат слышит, что они подходят к этому шкафу, открывают дверцу и роются там в содержимом. Кондрат подумал, что ни могут заглянуть и за шкаф. На всякий случай поднял швабру и загородил тряпкой лицо. Слышит он, что дверца шкафа закрывается и кто-то заглядывает за угол шкафа. Кондрат изобразил страшную рожу, выкатив глаза, скурносив нос, вывернув его ноздрями навстречу,   разинул с оскалом рот, как он сказал – «пасть» и опустил швабру… Дикий рёв раздался под сводами пустой бани: «Э-э-э! Вой-вой-вой-вой лышенько!» - дальше звон чего-то стеклянного,  разбившегося об кафельный пол  и топот сапог, потом удар и опять топот. Слышит Кондрат, что один спрашивает у другого: «Да  что случилось? Ты чуть дверь в обратную сторону не вышиб!» Тот отвечает в истерике: «Да тамо чмо якась-то!» Другой уточняет: «Да что за чмо? Пойдём, разберёмся!» «Ни! Ни! Я чуть с глузду нэ зъихав! Такэ чмо, шо у мэнэ у штанах мокро!»
   Кондрат вышел из-за шкафа и увидел на полу  разбитую  стеклянную банку с  содой или стиральным порошком. Он сообразил, что этот шум был слышен далеко и сейчас сюда придут работники, а он на месте происшествия. Он быстро выскочил в палисадник и прыгнул через ограду на улицу. Тут и встретил меня.
  -Та-ак! Отлично!- сказал я, - Не будем гнать лошадей! Пусть там всё происходит без нас! Молодец, Кондрат! А что же они хотели устроить? Интересно…
   Мы чинно, культурно прошли с Кондратом через вахтёра-кассира, заходим в вестибюль, а там скандалище! Эти курсанты оправдываются, отбрёхиваются:
-Мы мимо проходили, а из-за шкафа какое-то чмо в нас банкой кинуло! Страшное чмо!
-Какое чмо!? Ту швабра стоит! На вас швабра кинулась?
-Да таке чмо, шо мы чуть с глузду нэ зъихалы!
-Да где ж чуть нэ зъихалы? Когда вовсе «зъихалы»! Убирайте здесь немедленно, а командиру всё равно доложим! Вот это летуны над нами летают, что от швабры шарахаются!
-Да як же? Тамо хто-то е! – и хохол на цыпочках подходит и заглядывает за шкаф с ужасом в глазах.
   Мы, смеясь, прошли в своё общее отделение. Во время уборки я сказал Кондрату:
-Я догадываюсь, что они хотели сотворить. У нас же излюбленное место – отверстие просверленное кем-то в женское отделение и ребята подглядывают за бабами, даже в очередь становятся. А под дверью просвет в ладонь и кафельный пол. Вот хохол хотел плеснуть под дверь тазик кипятка с  раствором мыльного порошка. На мыльном кипятке ребята  поскользнулись бы, упали и была бы свалка с дикими воплями. Вот такое удовольствие они хотели получить, я думаю…
-Ты гений, Фантомас! –назвал меня Кондрат волгоградской кличкой, - Скорее всего они это планировали! Затем им нужен был мыльный порошок. Ну, так им и надо! Достанется им не по одному наряду внеочереди! А главное, я наших ребят спас!
-Да нет! Нашим ничего бы не было. Это они думают, что мы не знаем, а мы-то знаем, что там они моются, а не бабы.
  После купания, как договаривались, я пошёл назад со строем, а Кондрат в спортивной форме к пивному ларьку. Через полчаса я стал беспокоиться, так как Кондрата нет, а на одну кружку пива полчаса достаточно. Я одел спортивную форму и,  перепрыгнув через ограду, где мы обычно после отбоя ходили в самоволку, пошёл к киоску «Союз-печать». Из-за него на меня в упор выходит качающийся Кондрат и в руке держит восмисотграммовую бутылку вина «Вермут», как мы называли – «огнетушитель»… Увидев меня, Кондрат расплылся в улыбке: «Фантомас! Я тебе должен! Я тебе принёс флакон!
-Я что тебе плохого сделал? – спросил я, - От чего же люди мрут? От того, что пьют вермут!
-Брехня это всё! Иди сюда!- потащил он меня за киоск. Зубами он сорвал пастмассовую оплётку и зубами открыл пробку, - На! Пей! Мы сегодня заслужили! Наказали первую эскадрилью за подлость.
-Не буду я  эту гадость пить! А подлость была не от эскадрильи, а от одного засранца! – сказал я.
-Ну, и хрен с тобой!- сказал Кондрат и приложился к бутылке, отметив большим пальцем на ней половину объёма. Оторвавшись от бутылки, он посмотрел, убедился, что выпил половину и опять протянул мне, - На!
-Не буду! Брось её! Не допивай!
-Чего-о-о? – пьяно удивился он и приложился к бутылке, всё выше задирая голову. Когда последняя капля скрылась в его глотке, он уронил руку с бутылкой вниз, но стоял в той же позе, задрав голову к небу…
-Ты чего? – спросил я.
-Тихо! – шёпотом сказал Кондрат, - Выливаиса!
-Не выльется! Пошли! – сказал я.
-М-мотри! – сказал Кондрат, наклоняя голову и из его рта, как из чайника полилось вино.
-Ну, и долго мы будем стоять? – спросил я.
-Щас! – прошептал он. Внутри у него что-то забулькало, вино у него сфонтанировало над открытым ртом и провалилось во внутрь с грохотом водопада. Я взял Кондрата под руку и потащил к тому месту у ограды, где мы прыгали в самоволку. Как мешок я его перебросил через забор и тогда только облегчённо вздохнул.
 Л.КРУПАТИН, МОСКВА, май 2015 г.

25.
ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2015/10/09/1699
СБОРНИК "ЛЁТНЫЕ, ВОЕННЫЕ!" рец.0, фото автора

ЧЕРЕМША! Лётный юмор

   Мы учились летать на  боевых реактивных МИГ-17 и УТИ МИГ-15 в г.Грозный.  Мы ещё не были выпущены в самостоятельные полёты и постоянно летали с инструктором в задней кабине. Это было весной 1969 года. На рынке в городе появилась в продаже черемша — горный чеснок. Мы слышали, что он очень вкусный и питательный. Нас в столовой кормили очень хорошо. Но слишком хорошо. То есть — закармливали. После того, как мы выходили из столовой и строились, чтобы уйти, зведующий медсанчастью майор Ливерц говорил старшине:
- Старшина! Не уводите эскадрилью. Я пойду проверю, как они кушали.
  Через пару минут он выходил и говорил:
- Старшина! Заводите назад эскадрилью — они плохо кушали.
   Вздыхая, мы возвращались за свои столы, заворачивали в салфетки сыр, колбасу, яйца, кто мог, доедал сметану,  которую давали каждый день на завтрак по 150 гр. Только шоколадки не оставались на столах. То, что рассовывали по карманам, по возвращении к казарме, сразу же отдавали приблудным волкодавам — кавказским овчаркам, которые жили у нас за казармой. В виду того, что нас так сытно кормили, хотелось чего-то необычного и решили мы купить банку консервированной черемши для пробы. Одну банку на весь наш экипаж в пять человек. Я  с рождения был неравнодушным к чесноку, а черемша даже на расстоянии источала нежный чесночный аромат. Идея конечно же была моя… Я и купил банку и принёс в казарму. Решили вечером перед отбоем попробовать. Я предлагал оставить банку до следующего вечера, чтобы это было после полётов, не перед лётным днём, тогда можно бы было и бутылочку винца купить у нашего «божьего одуванчика» - бабульки, которая у нас убирала в казарме в наше отсутствие на полётах. Но ребята сказали, что это для пробы. Если понравится, то возьмём побольше, а не одну банку. Я после ужина ушёл в штаб, чтобы оформить очередной боевой листок и чуть-чуть подзадержался там. Когда я зашёл в казарму,  то прямо от входа почувствовал аромат чеснока, как в засолочном цехе. У меня зародились подозрения по поводу целости банки черемши. Подойдя к своей койке с тумбочкой я глянул на своих членов экипажа, а они… как-то стеснительно потупили глазки и уткнулись в свои книжки, которые всем сразу захотелось почитать. Я спросил:
- Ну, что? Не дождались меня — уже попробовали черемшу?
-Да… Да! Понемножку…
- Ну мне-то хоть оставили? - спросил я открывая тумбочку и доставая банку.
- Да… Ну, правда, мы чуть увлеклись и забыли, что тебя нету. Но для пробы там немного осталось… Извини…
   Я с обидой смотрел на полбанки мутного рассола, в котором плавали два чахлых стебелёчка черемши.
- Ну, спасибо! - сказал я дрогнувшим от обиды голосом. - Вынесите это в мусор! Я не заслужил того, чтобы убирать за свиньями!
   Не заметив никакого телодвижения у своих товарищей, я повторил:
-Вынесите! Иначе сейчас этот рассол будет на ваших постелях!
  Кондратьев, которого мы звали - Кондрат, встал, взял банку, сказал:
-Не обижайся! Правда увлеклись, потому что понравилось и забыли про тебя. Завтра купим без твоего участия две банки и бутылку вина. Извини! - и пошёл выбрасывать. 
   На утро полёты начались по привычному распорядку. Кондрат полетел с инструктором в пилотажную зону первым. После посадки самолёт зарулил на заправочную позицию и очередной курсант из нашего экипажа побежал встречать отлетавшего, чтобы остаться вместо него для следующего полёта. Мы, сидя  под тентом «в квадрате», искоса наблюдали за  процессом возле самолёта. Но, вдруг, увидели, что пошло что-то не так, потому что инструктор тоже покину свою кабину и спрыгнув с крыла пошёл с обоими курсантами к нашему «квадрату». Курсанты шли за ним, мрачно опустив головы. Подойдя к нам, сидящим, он махнул рукой отставшим:
- Присаживайтесь поближе! Разговоры будем разговаривать! Скажите, вам кто надоумил жрать перед полётом черемшу? Я чуть не катапультировался после первой фигуры. Аж слёзы из глаз! Даже кислородная маска не помогла!И это на трёхкратной перегрузке! А если до пяти крат? Мне что, катапультироваться? Ведь черемша газообразующий продукт! Вам же преподавали специально о пилотажной диете! Вы что забыли?  Кто это придумал?
- Я!.. - ответил я, помедлив, - Но мы чуть-чуть, для пробы, даже не всем досталось…
- Да? - спросил инструктор, - А кому не досталось?
- Мне и не досталось. Они без меня смолотили…
- Ага! Ну вот ты и будешь сегодня за всех летать. Выдержишь?
- Так точно! - с готовностью, бодро ответил я.
- А пердуны пусть сегодня проветриваются! - сказал,  не весло хохотнув,  инструктор.

Л.КРУПАТИН, МОСКВА, октябрь 2015 г.

26.
ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2012/02/18/1844

Прошлый век.1968-69 г.
Летаем в г.Грозный на боевых реактивных истребителях МИГ-17, УТИ МИГ-15.  МИГ-17  имеет под носом три пушки: М-37 и две НР-23, но на борту написано очень крупно: «ДОСААФ» (ДОБРОВОЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО СОДЕЙСТВИЯ АРМИИ, АВИАЦИИ И ФЛОТУ) .
Зима. Идём в  баню-2-я Лётная эскадрилья и взвод охраны. После бани вышли на улицу. Команды строиться нет. Ждём отставших, курящие курят. Вышел из бани старшина и кричит:
-Кто дежурный?-ему отвечают-
-Петросян!
-Петросян, сходи в раздевалку – там кто-то трусы оставил!
Петросян  пошёл с недовольным видом. Проходит пять минут, десять- Петросян не возвращается. Старшина идёт к бане, но оттуда выходит разъярённый, взбешённый Петросян:
-Вай ! Старшина! Какой неправда! Там толка адна туруса! Ти гаварыш – турусы, турусы!

Л.КРУПАТИН, МОСКВА, 2009 г.