Едва замок скрипнул, а дверь морга отворилась, девушка ушла в тень. Она была приведена в бессознательное состояние Шамером. И хотя сознания, как такового, она не теряла, ее характер ничем не отличался от того, который сопровождал наслаждение вкусом человеческого мозга.
Вокруг нее, казалось, и не морг вовсе. Это не было тем, что могли создать человеческие руки. Ни одному нормальному и даже психу не пришло бы в голову использовать такие материалы.
Гниющее мясо.
Кости.
Желчь.
Сухожилия с болтающимися на них светящимися глазными яблоками.
Черви, ползающие у ее ног.
Человеческий гений может такое придумать и даже воплотить в жизнь. Но вот вряд ли это можно назвать нормальным. Даже сумасшедший назовет такую картину безумной. И будет прав.
Девушка знала, кто войдет в изменившийся лишь для нее морг. Это будет Крест — тот коричневый монстр с человеческими очертаниями, — и еще один. Скорее всего, его внешность будет отличаться. Именно это и будет главным знаком распознавания.
Неизвестное существо, даже если это и человек, предстоит уничтожить.
Это была просьба Шамера. Девушка знает, что должна ему. Без этого человека она бы не выжила. Долг необходимо вернуть, иначе она будет неблагодарной сволочью.
Пусть мозг и воспринимает ее именно как гуля.
-К арш луф рююул фправы? - спросил неизвестный голос.
-Фщ рюу клпвгфый бхюус. Кугэж ффщзшув ыхъюу л, иышв гкцуф б иоафячьб рупвнэ. - ответил ему второй. Он был знаком и принадлежал, скорее всего, Кресту.
-Ожхщюрц? Рюу кц бтьигы гкцуфъ.
-Агь. Жъхйнгы пфхц рупвнэ ш иоафячьб. Чфвя юк ипхц.
Незнакомый голос промолчал.
Человек, известный под именем «Ганз», прошел к одной из камер хранения. Она находилась в стороне девушки, поэтому чавкающий звук ступней Креста был слышен хорошо.
Словно его ноги были не в ботинках и ступали не по железному полу, а голышом по непонятной полутвердой субстанции, похожей на кашу. В глазах гуля так и было, ведь ступал он по червям, давя их десятками.
-Жулг кбагф! - постучав себя по бедрам, «Ганз» поднял то, что должно было быть головой.
Его тело, его структура, сам внешний вид… вместо кожи и одежды его оплетали сиреневые мясистые волокна. Они бились в судорогах, бурлили, вели себя как живые. На месте глаз были два сгнивших шара белого цвета.
-Арш чфвя? - спросил неизвестный голос. Девушка смогла рассмотреть и его.
Если у «монстра-Ганза» были хотя бы руки, то у этого существа не было и их. Вместо этого из тела выходили по четыре щупальца с каждой стороны, делая из него этакого осьминога. Вместо ног — длинные сгнившие палки, покрытые желчью и тухлым мясом. А цвет волокон, из которых состоит тело — бурый.
-Агь зц клгеу, аршю я ждоуф клгиц щнгвпх твирвыгнщкфлчмсо. Унгшг, эфуфт, чфвя щнершлох. Угуад мглуфт лвц юфшкужлох. Вхтанг рюу?
-Вхтанг.
Из уст второго монстра вырвался звук, очень похожий на смешок. Хотя звучал он куда более отвратно, чем самый противный смех.
Сиреневая груда мяса пошагала в ту сторону, откуда пришла. Она все еще продолжала давить червей на полу, из-под ее ступней издавались чавкающие звуки. Девушка уже не могла видеть «это», только слышать. Но звук все удалялся и удалялся, пока не раздался хлопок двери.
А затем и скрипящий звук в замке.
Неизвестная гора мяса заволновался. Каждой клеткой своего тела девушка чувствовала его волнение и страх. Все ее естество ощущало это.
Подобно дровам, что поддерживают огонь в камине, ее ярость питалась отчаянием. Ему некуда бежать, все пути отступления были перекрыты.
Нельзя медлить, второго шанса доказать свою благодарность Шамеру не будет.
Трясущаяся рука схватилась за рукоять ножа, что находился в кожаных ножнах на ноге и выхватил оружие. Клинок был достаточно острым, чтобы не только колоть, но и свободно резать. Взявшись за рукоять обеими руками и приложив достаточно усилий, она сможет разрезать бурлящую плоть существа.
Монстр, что-то бормоча, продвигался к закрытой двери. Девушка задержала дыхание. Она тихо вышла из тени, старясь быть как можно тише.
Тот противный звук давления плоти червей для людского уха будет лишь эхом. И этот монстр не должен узнать, что по его душу пришла Смерть.
***
Без доли сомнения девушка рубанула то место, которое должно было быть затылком монстра. Он отшатнулся чуть вперед. Клинок рассек его спину, не голову. Но даже так причинил ощутимую боль.
Монстр начал размахивать щупальцами, пытаясь заставить своего мучителя отойти. Он повернулся к девушке лицом, и оно, и так безобразное, исказилось в гримасе ужаса и удивления. На секунду это подавило его боль.
Он был человеком. Ее знакомым.
И он рассмотрел ее лицо. То знакомое, измененное сущностью гуля.
Удивление монстра прошло в тот же миг, когда лезвие пробило ему грудь и вошло в легкое.
Ее жажда крови не утихала. Обезумевшая девица раз за разом вонзала острейший клинок в пульсирующую плоть монстра.
В грудь, в живот, в горло.
Даже удивительно, как легко нож пробивает грудную клетку. Это происходит, будто сердце и легкие неведомого существа и не защищены костями, а лишь тонкой прослойкой кожи.
Каждый удар разбрызгивал струи крови по девичьему, некогда прекрасному лицу.
В какой-то момент, когда лезвие снова пробило грудную клетку, два щупальца ухватили девушку за волосы. Они отдернули ее голову чуть дальше, пытаясь оказать хоть какое-то влияние.
Будь она человеком, это бы удалось. Но та боль, что чувствуют обычные девушки, неведома гулю. Если поставлена цель — она должна быть выполнена.
Клинок это не остановило. Удары продолжались. Они стали более хаотичны, поскольку девушка не видела, куда бьет. Она просто кромсала тело наотмашь.
Пока она разделывала монстра на куски и слышала его ужасающие крики, ее разум был полностью поглощен пламенем ярости. Даже если бы Шамер попытался ее остановить, ничего не получилось.
-Аааааххх!
Она полностью отдалась гневу.
Рубила эту груду тухлого мяса и слизи.
Рубила и рубила.
Еще и еще глубже лезвие проникало под его кожу.
Все больше крови выплескивалось на ее прекрасное, искривленное безумием лицо.
Она продолжала рубить, пока не осознала, что тело покинули последние толики жизни.
***
Когда Шамер и Ганзельсбах вошли в морг, они увидели куски плоти, распластавшиеся по полу. То, что сделала гуль… когда-то это было человеком. Сейчас это даже останками назвать сложно.
Скорее остатки.
Сама она сидела рядом с телом. На коленях. Она ковырялась окровавленным ножом в линолеуме. Тихий плач изредка нарушал тишину.
Тусклая лампа освещения покачивалась, словно порыв воздуха сдвинул ее с места. Постоянно меняющееся положение источника света заставляло тени искажаться. Это добавляло еще большее безумие в сознание Креста. Кровосос, вроде бы, был спокоен, его лицо ничуть не изменилось. И о том, что происходило у него в голове, мужчина тоже не знал. Ганз был уверен лишь в себе.
На полу, как он того и желал, лежал Щит. Развороченный торс, проломленный череп. Руки вывихнуты, живот распорот. Из брюха виднеются внутренние органы, а кровавая каша на груди — легкие, из которых торчат ребра.
Оба мужчины вместе спустились с лестницы. Их первый шаг раздался резким эхом. Гуль обратила на них внимание. Она медленно подняла заплаканное лицо и взглянула на Шамера.
Ганз присел рядом с трупом, внимательно осматривая тело. Шамер же подошел к девушке, поднял ее, обнял. Гуль схватилась за его тело, обняла еще крепче, чем он ее. Слезы впитывались в гимнастерку Кровососа. На спине появились кровавые следы ладоней. Но мужчина не думал об этом. Не так важно, что станет с одеждой. Его ненаглядная цела, а значит все хорошо.
Он отвел девушку к рабочему столу, усадил на стул и взглянул на Ганзельсбаха. Тот поднял голову. Его взгляд касался не Шамера, а гуля.
-Никогда бы не подумал, что она способна на такое,- в его голосе слышалось облегчение, но в то же время страх.- Крови же боялась…
-Сейчас это не Имен.
-Я знаю… знаю.
Крест встал, перешагнул через труп Щита, но больше не сделал ни шагу.
-Как быть с телом? Идеи есть?- спросил он.
Шамер кивнул.
-Есть одна. Его нужно распаковать по мешкам, вынести с территории и похоронить.
-Пидорасов не хоронят! Не за тем я просил от него избавиться, чтобы потом закапывать!
-Думаю, у тебя нет выбора. Вот только это уже твои личные проблемы. Наша с ней работа выполнена,- Кровосос приобнял девушку за плечо.- За тобой долг.
-Да, да. Я помню. Только учти, ублюдок… если все это обнаружатся, я скину все на тебя.
-Знаю. Кровь только под мою ответственность. Этот труп тоже. А взамен ты даешь ей спокойно питаться.
Ганз кивнул.
Он коротко обдумал то, что сказал ему Кровосос. Действительно, оставлять труп Щита тут нельзя. Если кто-то что-то заподозрит (а заподозрят наверняка), будет очень неприятно оказаться козлом отпущения. Уж лучше таковым сделать другого.
Идея Шамера была самодостаточной и логичной, чтобы стать основной. Да и другого плана не было. А он уж наверняка продумал все пути отступления, раз знал про лежащую на собственных плечах ответственность.
-Тут есть одно место… по идее, оно создано для патологоанатомических экспертиз.
-И там есть все приборы?- спросил Шамер.
-Да. Ножы, тесаки, скальпели. Все для препарирования.
-Скальпели кость не возьмут. Топор есть?
-Тесаки есть. Приложить достаточно силы, и станут не хуже топора.
Кровосос кивнул.
-Надо бы его перетащить,- Крест жестом головы указал на мертвого Щита.- Поможешь?
-Как будто есть выбор.
Ля Курт убрал руку с плеча уже заснувшей Имен, погладил ее по голове (улыбаясь при этом), и подошел к развороченному телу. Несмотря на столь значительные повреждения, оно все еще оставалось телом. Не умерли только нервные окончания, они погибнут лишь через несколько часов. Все остальное — мертво.
Мужчины взяли тело за руки и за ноги. Шамер шел спиной, руками схватился за голени Щита, ступни просунул подмышки. Крест пытался удержать вывихнутые конечности.
Они отнесли Щита в ту саму комнату. Внутри было темно. Крест не рискнул включать свет сразу. Он сделал это только после того, как труп оказался на разделочном столе.
-Ого!
Шамер удивился, когда увидел на полу не капли свежей крови, а кровь засохшую.
-Ты тут уже вскрывал кого-то?
-Да. Ротного одного. Обычных солдат вскрывать не приходится, а вот офицерский состав — да. Хорошо хоть, мрут медленно.
-И? Что с ним произошло?
Пока Кровосос задавал вопросы, Ганз подошел к шкафу с инструментами, достал тесак. Он больше напоминал мясницкий нож, чем неблагородное, но очень эффективное оружие.
Помимо тесака в хват заведующего морга попал и обычный нож.
По правде говоря, его он взял лишь для одной цели.
-Да так.- Сказал Крест. Он подошел к трупу Щита, встал напротив Шамера.- Выстрелили в печень, умер от кровопотери. Мучительная смерть была. Хотя, кому я это рассказываю…
-А нож зачем?
Крест улыбнулся.
Он положил разделочные инструменты на железный стол, медленно натянул на руки перчатки, снова взялся за рукоять ножа. На этот раз одного — обычного.
Штаны Щита, покрытые кровью, чуть-чуть приспустились. Крест этому поспособствовал. Он, вместе с Шамером, увидели небритое хозяйство Эрикика. Кровосос вопросительно посмотрел на старшину, тот лишь поморщился.
-Говорю ж, пидорас он. Даже не бреется.
-Ты чего делать собрался?
Ганзельсбах ухмыльнулся.
-Помнишь, на первом сборе я обещал его кастрировать, если будет руки к мужикам распускать?
-Он и не распускал, вроде,- сказал Шамер.
-Не распускал. Но желание осталось.
-Только из-за этого?
-Да. Только.