«Люди, которых я люблю - они каким-то образом живут во мне, и мне хорошо с ними. И мне по дурости представляется, что и я в них тоже как-то живу...» Макс Фрай
Её ветер
Прошло ровно три месяца, как Анна сорвалась и собралась буквально за пару часов, чтобы поехать туда, где ещё вчера дремало лето. Это был Северный Кавказ!
Нужно сказать, что эти места её никогда не привлекали и даже отталкивали, то ли непокорностью и горячим нравом, как ей тогда казалось, то ли какой-то далёкостью, где-то на подсознательном уровне. И тем не менее, она любила путешествовать и неважно куда и неважно как, важно чтобы периодически менялись картинки перед глазами: города, населённые пункты, природные ландшафты. Вот и в этот раз буквально за сутки они, с Виктором, проехали шесть российских регионов, и ранним утром, в пятницу, наконец-то, прибыли на место.
Здесь для неё казалось всё необычным, начиная с того, что ход времени совсем не наблюдался. Ни дней недели, ни их дат просто не существовало. Было всё как в красивом сне, в приятном забытьи, и всё лишь потому, что все заботы легли на плечи Виктора.
Анна давно рвалась в эти места. Именно здесь, всё было связано ещё с одним дорогим её сердцу человеком, который на протяжении долгого времени занимал все её мысли. И она всегда расстраивалась, когда он говорил «не время», ссылаясь на обстоятельства, которые препятствовали их встречи.
Но на сей раз Анна решила не зацикливаться и не тревожиться такими мыслями, и её сердце вовсе не дрогнуло, когда показался до боли знакомый дорожный указатель, напротив она долго провожала его взглядом до самой развилки дорог, пока он не исчез вовсе.
Чувство отрешённости подобно отодвинутому счастью, которое пьёшь, пьёшь, как родниковую воду и не напьёшься, но при этом получаешь особое удовольствие, что несравнимо ни с чем. И в этом есть определённый кайф, когда обрываешь все нити прошлого и "посылаешь" всех... и органично вливаешься в поток времени, которое не властно над тобой, но течёт поодаль, отстронённо не донимая, даже крохотной мыслью, намёками, формами.
Отключив телефон и выбросив всё лишнее из головы, Анна наслаждалась внутренней свободой вольной белой птицы. Она вдыхала полной грудью неповторимый простор и при этом определённо чувствовала размах своих крыльев, что походили на бескрайние берега.
Свобода - прекрасное состояние, поистине рождённое в каких–то немыслимых глубинах, что вбирает в себя всю дерзость и смелость ветра, гармонично сочетаясь состоянием души и парит над суетой бренного мира.
Виктор
С Виктором они были знакомы давно, слишком давно, и он всегда напоминал ей старшего брата. Тогда в конце 80-х они работали на одном предприятии. Виктор занимал должность начальника цеха, а Анна была лаборантом. Познакомились именно в тот период, когда Виктор ушёл от жены. Их дома располагались рядом, поэтому не заметить этого молодого человека было невозможно!
Ему было 32 и всё в нём было безупречно: всегда подтянут, одет с иголочки, дорогой парфюм. Особо привлекали волосы: густые, русые, волнистые, как впрочем, и интеллигентность и порядочность, присущая ему во всём. Всегда уравновешенный, добродушный, отзывчивый, и всё же, за всей этой абсолютно безукоризненной внешностью скрывалась странная грусть, которая уводила куда-то далеко от реальности. Всегда существуют люди с некой тайной, видимо Виктор был одним из них. Тогда он ей очень нравился, нравилось так же и то, что он уделял ей внимание, но разница в возрасте! Это сейчас 10 лет ничего не значат, а тогда это было много. Да и потом, Виктор не был столь настойчив в своих ухаживаниях и их отношения вскоре сошли на «нет», а затем и вовсе жизнь развела их на долгие 20 лет.
Встретились случайно в социальных сетях. Предела восторгу не было! Виктор совсем не изменился, такой же обаятельный и с той же полутайной внутри. И теперь они дружили, что называется семьями, правда семьей он так и не обзавёлся. Но в её доме он всегда был желанным другом.
Виктор был родом именно из тех мест, где живёт сейчас её Володя, и этот крючок всё больше манил и притягивал, когда тот рассказывал про родные просторы.
Вот так и появился интерес и повод посетить Северный Кавказ. И к тому же Виктор приобёл новую машину и собирался домой. Обсудив время и дату отъезда, Анна была уже в предвкушении новых событий, но за неделю до поездки, увы, заболела. И теперь уж с температурой и насморком, она поняла, что всё не складывается и поэтому решила не форсировать события и отступить.
"Не судьба", - так думала она. Да и к тому же, когда она поведала о своих планах Володе, он воспринял эту новость не совсем радушно, сказав следующее:
- Где Ваше благоразумие? Стоит ли эта поездка того, чтобы вот так будоражить чувства?
"Но где там! И где это благоразумие? И что значит для него моё благоразумие?! - всё думала Анна. И в очередной раз всё больше и больше раздражалась, что он опять тормозит её намерения"
И всё было бы ничего, если бы она не набрала телефон Виктора, в тот самый день, в тот самый час.
- Как дела, Витя? Ты уже дома?
- Нет. Выезжаю сегодня!
- Как так, сегодня? – удивилась она, - ты же должен быть там, неделю назад!
- Задержали на работе. А ты уже здорова!? - воскликнул он. Тогда может быть махнём вместе? Вдвоём всё веселее. Отдохнём, развеемся.
Тут уж совсем мысли сбились и полетели вслед «чемоданному настроению» Виктора.
- Короче, - подытожил Виктор, - ты давай там решай, у тебя есть пару часов, чтобы собраться.
«Да, действительно, а почему бы и нет? – подумала тут же Анна, - середина сентября, прекрасная пора и ровно две свободные недели»
Сознание окончательно перевернуло всё с ног на голову. Анна почувствовала внутри взорвавшийся снаряд адреналина, который необходимо выплеснуть во чтобы то ни стало. Все дальнейшие действия пошли, как на автомате: на скорую руку собранные все необходимые женские штучки. Зубная паста, щётка, паспорт, деньги, звонок на работу. Вот такой спонтанный и неожиданный поворот событий. Но что делать? Такова она во всём и летела уже к своим мечтам, подавшись сиюминутным чувствам новизны и авантюризму.
И пока всё складывалось, как нельзя лучше. Был потрясающий тёплый сентябрьский день. Они с Виктором шли по уютному красивому южному городу. Виктор с удовольствием демонстрировал всё, что было связано с его детством, отрочеством и юностью: средняя школа, речка, кинотеатр, парк, стадион, ресторан.
Атмосфера беззаботности и лёгкости была именно таковой, как когда-то любил и помнил себя там Виктор. Они даже пили коньяк, именно так, как когда-то старшеклассники пробовали спиртное впервые, тайком, прячась от случайных прохожих, заранее обернув бутылку в полиэтиленовый пакет, и всякий раз улыбались такой запретной шалости, когда передавали друг другу на новый глоток, закусывая шоколадкой «Алёнка».
Да, всё ей тут нравилось, всё! И люди приветливые, и природа изысканная, и главное тепло, как в августе. Всё шло размеренно и ровно. Виктору доставляло особое удовольствие показываться с ней на людях и навещать своих родственников, пока однажды, за очередным застольем, не прозвучало роковое название города, где живёт её Володя. Всё подорвалось в ней, словно она проснулась от размеренно-тягучего сна и теперь уж трезво поняла, что Володя близко, он совсем рядом! Больше её сознание не хотело принимать и воспринимать ничего.
- Мне нужно его увидеть! - объявила она Виктору.
- Стоит ли? – в недоумении сокрушался Виктор.
- Я туда и обратно!
Конечно же, Виктор меньше всего ожидал такого поворота, но для него не было это новостью, и тем не менее, данное решение пришлось ему не по душе. Он сразу как-то сник, настроение немного упало, но возражать не стал, сказав лишь следующее:
- Не задерживайся там особо и возвращайся по скорей.
Володя
И вот она в пути. Пролетающие мимо пейзажи напоминали детство своими бескрайне-залитыми солнцем полями, которые плавно перетекали в сопки и также, незаметно, тут-же, воссоединялись в бесконечную степь с редкими кустарниками.
Расстояние сокращалось с каждой минутой и чем меньше оставалось километров, тем больше и чаще одолевало чувство волнения, и конечно же, страх.
«Зачем она здесь? Как он её встретит? А вдруг его вообще не окажется дома?»
Паника впервые нарастала всё сильней и сильней, обретая объёмы снежного кома.
- Нет, нет, следует, взять себя в руки, - успокаивала Анна себя, - и выпустить тревогу, как джина из бутылки.
И теперь уж собравшись с духом и следуя своим принципам, никогда не отступать и управлять ситуацией до конца, она уверенно набрала его номер телефона.
- Здравствуйте, Володя!
- Здравствуйте, - прозвучал его тихий и потухший голос.
- Что Вы в данный момент делаете?
- Ничего такого особенного, что могло бы Вас порадовать.
- Тогда скажите, где у Вас можно тут посидеть и хорошо покушать?
- Как?! Неужели?!...
- Да, именно, и я приехала к Вам!
- Хм, но у нас нет таких заведений, где меня бы не знали, и потом несложно догадаться, во что всё это может для меня обернуться. Да и вообще, - продолжил он, - я сейчас не дома, я занят, - как-то совсем неумело слукавил он.
- Володя, Вы говорите неправду, я Вам не верю! И теперь уж, я намеренно еду к Вам, будь Вы даже на краю вселенной, - не отступала Анна.
- Вы совсем не считаетесь со мной, приезжаете когда хотите, говорите что хотите. Что за манеры у вас такие... дерзкие, варварские?… и как это всё понимать?
- Вот такая я непредсказуемая, скорее безумная!
- А Вы не боитесь, что однажды сработает принцип бумеранга?
- Я не делаю ничего дурного, так зачем же сразу мерить бумерангом то, что однажды люди обозначили плохим возвратом.
- Хорошо, - наконец-то сдался он. Я уделю Вам немного времени. Подъезжайте ко мне, вернее к тому заброшенному скверу у реки, что сзади моего дома. Я буду в течение часа.
Через минут двадцать такси доставило её к указанному месту. Время тянулось вперемешку с непонятными мыслями. Анна старалась не волноваться, но это плохо получалось. Она нервно прохаживалась по опавшей листве, которая тут же жухла под её ногами и теряла цвет, превращаясь в комки сырой почвы. Какое-то внутреннее чувство заставило её обернуться именно в тот момент, когда Володя появился в поле зрения. Наконец-то она успокоилась и села на лавочку.
- Ну, здравствуйте, - прозвучало он него так, словно они только вчера расстались, при этом он смотрел куда-то в сторону, будто убеждаясь в том, что знакомых тут наверняка нет. Затем его оценивающий взгляд упал в целом и в общем на неё, при этом он сделал жест рукой, указывая на её яркий плащ и заострил внимание на перстне, что так удачно красовался на среднем пальце.
- Здравствуйте, Володя!
Он стоял напротив, как всегда высокий, красивый, и всё те же глаза с прищуром, аккуратно подстрижены волосы, подтянут и, как прежде, норовил казаться высокомерным, нагоняя спесивость, равнодушие, но за всем этим, увы, пряталась кротость, мягкость и слабость. Да, именно слабость, самая обыкновенная, человеческая присущая всем, как данность.
- У меня мало времени, каждый час на счету, Вы уже оценили, во сколько я Вам обойдусь?! - с иронией произнёс он.
Эти слова заставили её улыбнуться в очередной раз. И теперь уж лукаво заглядывая в его карие глаза, она намеренно и дерзко коснулась вытянутым носком своей правой ноги его джинсов, поглаживая между ног по внутреннему шву.
- Вы знаете, Володя, так уж сложилось, что время всегда играет на меня, и я получаю всё, причём с бонусами!
Затем она достала из сумочки шоколад, коньяк и пару стаканчиков.
- Вот, - протянула Анна, - давайте лучше выпьем! Открывайте бутылку, а я почищу мандарины, люблю их послевкусие.
Четверть выпитой бутылки всё же дало о себе знать. Алкоголь сделал своё дело. Расстояние между ними сократилось. Володя стал мягче и раскованнее, да и разговор покатился без особых претензий, колкостей и острот. Теперь он смотрел на неё родными глазами.
Завораживающий его голос уносил куда-то в бесконечность. Ей стало наконец-то спокойно от его присутствия и многое из того, что сейчас происходило, казалось нереальностью и то, как он приблизился вплотную к её губам, протиснув часть шоколада в её тёплый рот, который и посодействовал слиться в короткий, но чувственный поцелуй.
- Ммм, как это безумно и волнительно, - произнёс он, дав проглотить ей шоколад и тут же обнял и коснулся, уже намеренно, горячими и жаждущими губами.
Всё покатилось в тартарары, и они уже без особого стеснения не переставали трогать и целовать друг друга, не замечая никого и ничего. Время замедлило ход, остановилось…
Нет... это слишком откровенно и слишком сложно, чтобы подвергнуть анализу данное состояние, и чтобы описать все те ощущения в те минуты, когда он прижимал к себе. Как тихо дышал, вдыхая запах её волос, а потом ласкал их нежно-нежно, как чуть слышно повторял какие-то слова, а она… она, как наивная влюбленная школьница, не могла запомнить ничего, кроме вкуса чётко очерченного контура его губ, объятий крепких рук и завораживающего голоса. Вот и цеплялась лишь за безликие отголоски окончаний этого магического монолога.
- Вероятно это сон, наваждение, - именно так думала Анна. Нет… нет… здесь что-то не так, надо немедленно открыть глаза.
Но какой там, когда он опять сгрёб всю охапку, крепко обнял и целует так, что не даёт опомниться. Всё закружилось в два раза сильней, поплыло, обрушилось, ничего нет, да и не надо. И только чувствуешь, как на подходе следующая обжигающая волна, оттого что он вновь прижимает к себе, и внутри всё стучит, стучит ровно в такт ритму его сердца, словно распознавая, чувствуя всю родословную, аж до десятого колена. И чтобы не происходило, не имело уже значения, потому как всё едино и цельно после долгой-долгой разлуки.
- Я хочу тебя, - звучит от него так, словно на другом конце света прогремел гром, а здесь он мягко сорвался эхом с его жарких губ над её ушной раковинной и покатился под ноги медленно-медленно в полупрозрачной дымке, рассыпаясь невесомой пылью…
желание-дурман… безумием стелется, окутывая дымкой… румянец на щеках, припухлость губ и кружево упало сетью, объятья рук твоих/моих - магические цепи, нас унесли и спрятали на веки - упрятав в стеллажи, что словно миражи, меридианы звёзд рассыпав, вдыхаю горечь с губ твоих... напас один, второй…ловлю... люблю… срываю. в ответ всей грацией: вжилАсь, прижилась, приросла, обвив хмельною ветвью, как непокорная Лилит с улыбкой на устах вдруг пала на колено...
///
В гостиницу они пришли совсем в неадекватном состоянии. То ли так пьянило спиртное, то ли от перенасыщения друг другом, то ли от ветра, который налетел внезапно и овладел сознанием.
Безусловно, ветер имел особое значение, потому как выделялся на фоне всего происходящего - абсолютной реальностью. Он раскачивал, с какой-то немыслимой силой макушки деревьев, выгибал и ломал у основания ветки и всё сильней буйствовал, показывая свой величественный нрав от маленького балкона, где раздувал тюль в оконной раме до непонятного шума в голове.
Разомлев от тепла, Анне захотелось рухнуть на кровать, прижать к себе Володю и никуда его не отпускать. Она знала, что именно сейчас он её и только её, но ветер…. ветер настигал настойчивостью и монотонностью, всё сильней склоняя ко сну, сладостно завывая и обволакивая в кокон, путая мысли, слова, действия.
- Вы тоже слышите это? - чуть слышно, спросила она.
- Нет, я ничего не чувствую, меня словно нет.
- Но как же? Неужели это только во мне… этот размах, эта свобода! Сейчас он такое шепчет, такое знает…
Володя сел в кресло и с каким-то чувством вины и безысходности обхватил голову руками, затем и вовсе опустился на пол, облокотившись на журнальный столик, уронив голову на ладони. Анна так же опустилась на колени, с противоположной стороны столика и положила голову на столешницу, а руки протянула к его ладоням. Так они просидели довольно долго, образовав круг из сомкнутых двух пары рук.
Анна не умолкая, все говорила про свой ветер и про тот, который сейчас буйствовал за окном.
- Он из моего детства... помните я, Вам как-то рассказывала? Он необъясним и в этом есть особая прелесть. Это некая ностальгия вперемешку с чем то из будущего.
- Я Вам не верю, - шепчет Володя. Вы всё придумали. Нет Вас и нет меня. И никогда не может быть. Одна боль преследующая, словно тень, шагающая по пятам, и всё лишь потому...
- Я знаю… не продолжай, - оборвала его Анна.
Его неоднозначные слова в который раз вонзались в её хрупкую душу и причиняли боль. Нет, ей совсем не нужно было объяснять, почему он так говорит. Володя всегда смотрел в неё глубоко и далеко, и то, что прозвучало вновь, было слишком очевидным и понятным им обоим. Но в отличие от него, Анна никогда не давала волю минутным слабостям, доверяясь силе притяжения, и в тоже время, металась между обстоятельствами, пытаясь сохранить равновесие.
- Вы устали Володя, лягте, отдохните. Всё будет хорошо, боль отступит, уйдёт.
- Иди ко мне, - потянул он к себе её руки.
Анна тут же присела к нему, прижалась к его груди, затем подняла глаза, пытаясь рассмотреть в нём самое-самое. Её нежные руки слегка скользили по его овалу лица, задерживаясь на мгновенье на припухлых губах. Казалось, что именно в эти минуты они выдыхали всё самое дорогое и желанное, передавая импульс к её ладоням. Она же вдыхала всё без остатка, закрыв глаза и ощущала лишь на кончиках пальцев всю неповторимость, чувственность этих несносных уст и то, как они переполнялись чувством благодарности. Тепло и влажность поцелуев, перетекали в откровенность и раскрывались взаимностью…
«Помнишь, те летние ночи, как писал я тебя акварелью… Звуки музыки мерной, заполняли наш разум и слух… Это август дождил, пахло в воздухе сливой и прелью. И глаза твои карие сверкая лукаво, проверяли мой дух…» - вдруг вспомнились его строки из написанного им, когда-то произведения.
Володя не торопился выпускать её из своих объятий, а всё продолжал смотреть пристальным взглядом, всё больше цепляясь за внешние детали, стараясь уловить, запомнить всё - от завитка волос до кончика маникюра. Её всё это нисколько не смущало, напротив, хотелось продлить, продолжить, растянуть и остаться, как можно дольше в таком обоюдном, взаимном доверии, что возникло ни вчера, ни сегодня, ни сейчас. Оно было всегда независимо от настроения, внутреннего состояния и тем более расстояния.
- Вы такой весь складный, Володя! В Вас всё гармонично, от внутреннего хауса до правильных внешних форм.
- Ты очень моя! - в ответ произнёс он.
Только сейчас Анна обратила внимание, как обращение на «ты» звучало мягким и родным и не вызывало столь резкого резонанса и той разницы, если бы даже он произнёс привычное «вы». Возможно их отношения на «вы» всего лишь условная граница, а возможно дежавю из прошлого. Потому как, если человек становится по-настоящему важным, то обязательно знаешь и ощущаешь его взгляд, эмоции, голос, настроение и даже все невидимые нити, опоясывающие душу. Видимо, лишь поэтому и нужен был данный ограничитель, то самое «вы» - высокое и уравновешивающее.
- Ты потрясающая! - вновь повторил он, - но как бы ни было хорошо, мне пора. От Лады уже 11 пропущенных. Не знаю, как буду теперь оправдываться перед ней, я весь пропитан тобой.
- Скажи правду. Это сработает, потому что в такую правду мало кто поверит, тем более она.
- Ей не нужна наша правда и уж точно мои переживания и моё настроение. Ей нужно чтобы я был всегда под рукой или под пятой…
Анна обняла его вновь, прижав к своей груди, стараясь снять напряжение, чувствуя в нём некую недосказанность, нереализованность, всё то, что мешало оставить беспокойные мысли, которые висели тяжёлым грузом и от которых он устал равно, как и от самого себя.
В тот вечер не было между ними той самой физической близости, которую часто ставят в один ряд с любовью. Было ли единение духовное? Так это несложно определить, да и нужно ли и можно ли об этом говорить, писать, рассуждать, потому как это слишком интимно, слишком индивидуально для состояния, в котором прибывают двое.
///
Когда они вышли на улицу, ветра уже не было. На чёрном небе появлялись редкие звёзды. Было свежо и в то же время значительно прохладно, как после стылого, холодного дождя поздней осенью. Непогода явно сыграла на руку, вокруг ни души, абсолютная тишина и даже все звонки, что от Лады, были ни о чём.
Обнявшись, они дошли до реки, затем медленным шагом прошлись по тропинке ночного сквера. Эти минуты были особенно хороши и неповторимы, словно их никогда не разделяли города, километры и годы. Было легко и беззаботно, как когда-то в юности. Даже какая-то странная уверенность появилась в том, что Володя отлучиться лишь на минутку и вновь будет рядом, причём всегда рядом! И ему вовсе не хотелось уходить, и казалось, что он намеренно тянул время.
- Я завтра утром буду ждать Вас, Володя! - как-бы успокаивала Анна сама себя, - Вы придёте? – вглядываясь в его глаза и требуя подтверждения, спросила она.
- Приду… конечно же я приду! - утвердительно кивал головой он, обнимая и целуя на прощанье.
- Хорошо, тогда я Вас сегодня отпускаю, - прошептала она, нехотя высвобождаясь из его объятий.
И теперь уж, ступая и поднимаясь по бетонным ступенькам гостиницы, она боялась оглянуться и вновь встретиться с ним взглядом. Боялась не преодолеть это расстояние, чтобы не сорваться и не окликнуть его, зная, как всегда сложно кому-то первому даже повесить трубку. И всё же, она нашла в себе силы, переступить последнюю ступеньку и остаться за дверью, за которой словно ничего и не было. Сердце впервые заколотилось невпопад. «Но разве я могу? И разве я имею право делать всё по-своему?»
Внутреннее состояние находилось далеко от отметки равновесия и подкреплялось лишь одной надеждой, что завтра она увидит его вновь. Приняв душ и выпив чашечку горячего чая, Анна на пару часов уснула, но затем внезапно проснулась, и всё остальное время превратилось в полнометражный бессонный ночной кошмар. Она просыпалась с периодичностью каждые полчаса, в которые её бросало то в жар, то в холод. Лишь под утро удалось забыться на пару часов и всё равно проснулась раньше обычного. В голове был лишь он и ещё одна мысль, которая ужалила словно пчела:
«Он не придёт» - стучалось в неё сначала тихо, потом навязчиво, а затем и вовсе бешеным ритмом.
Он не пришёл…
Видимо, каждый из нас заслуживает таких отношений, которые однажды допустил и позволил. Это как зерно посеянное с любовью или нелюбовью, даёт разный результат.
Он часто повторял, что она его второе - "Я", и что только с ней ему не приходиться надевать "маску". Но даже такие доводы не помешали заморозить и подвесить всё что их связывало.
Вот всё и рухнуло, словно айсберг раскололся надвое. И теперь уж, будучи дрейфующим и одиноким в открытом океане, эта ледяная глыба не ведала, куда её вынесет течением. А судьба такова - либо растаять, либо замёрзнуть… но одним целым уже не стать, равно как дважды не войти в одну и ту же реку.
И, пожалуй, теперь можно выполнять любую программу по созданию бездушных клонов и всё равно не заполнить той пустоты, что возникла словно бездна.
Это примерно так, как однажды лишится собственной тени, а потом всячески пытаться найти этому оправдание, безутешно вглядываясь в отражение. Себя можно вообразить кем угодно, отбросив на время свою реальную оболочку, пока не столкнёшься с самим собой воочию, и пока не засосёт в желудке.
Конечно же ему, меньше всего была нужна огласка соседей, знакомых и разлад в семье. Его устраивало всё как есть, а Анна была на грани больших перемен.
Все мужчины, которые ей встречались на жизненном пути, в целом останутся - важным звеном, где слово «плохо» не приемлемо вообще.
- Просто в Вас находят близкое или недостающее… обретают желанное… либо – нет, - так однажды сказал ей Володя.
- Либо «нет», - размышляла Анна. Именно с этим «нет» монада счастья перевернулась и теперь это «нет» звучало повсюду. Но ты для меня не исчез, я при этом тоже, и более того, я не демонстрирую саморазрушение, напротив иду дальше. Но, я всё же, чувствую себя отвергнутой, значит ты не со мной, значит моё очарование перешло в разряд разочарования.
Притча
Конец декабря. Народ в преддверии праздника. Атмосфера массового перевозбуждения перерастала в непонятный гипнотический хаос. Это суета с подарками, ёлками и продуктами, почему-то порой напрягала и раздражала.
Анна вошла в бар, присела у окна и стала всматриваться в красочные новогодние витрины, которые светились и играли всевозможными яркими огнями.
«И почему обязательно нужно всё успеть до 31 декабря? - всё чаще задавалась она таким вопросом, - словно с 1 января не будет больше ни дат, ни причин для праздников».
Одно лишь радовало то, что наконец-то год Змеи был на исходе. Для неё эти повторяющиеся каждые 12 лет всегда сопровождались некими неприятностями и глобальными переменами.
- Привет, принцесса! – раздалось у неё за спиной.
- Привет, Витя! - улыбнулась она, - ну, вот, только ты называешь меня так красиво "принцесса!"
В ответ Виктор расплылся в добродушной улыбке.
- Ну что, как всегда кофе со сливками и без сахара?!
- Да, именно так!
Виктор Палыч, так к нему тут обращались. Он занимал должность заведующего производством, поэтому без всяких промедлений кофе был подан, а к нему сказочное пирожное, политое сверху белой глазурью, напоминающее зимнее морозное утро. Телефон Виктора периодически отвлекал всевозможными предложениями эксклюзивных и экзотических продуктов, словом, такая у него работа.
- Время такое! - как бы оправдываясь, добавил он, - сплошные корпоративы!
- Да, верно, время! - кивнув головой, поддержала его Анна. Даже зима пришла именно в это самое время! Кстати, в этом году первый снег так и не растаял.
- Вот как?! А я даже и не заметил, - бросая короткий взгляд в окно, сказал Виктор, - кстати, вчера звонил домой, у них там дождь!
- Для меня это всегда так странно и необычно, когда в Новый год – дождь! Так в Питере бывает порой.
- Ты опять в Питер?
- Нет, в этот раз в столицу!
- Я а в Торжок!
- Оу! Опять у тебя новая пассия?! И как ты только не устаёшь от бесконечных своих подруг?
- Нуу… для меня это норма! - улыбнулся он. Да и потом, это уже образ жизни, который меня вполне устраивает. Нет истерик на предмет того, почему задержался, почему не так ем, не так хожу, не так сижу, не так думаю.
- Видимо, мы всегда притягиваем таких людей, каковыми являемся по сути сами.
- Видимо, да! Мне нравятся женщины лёгкие, свободные и без всяких претензий. И потом есть такие дороги, которые нужно пройти в одиночку и есть такие моменты, где нужно ставить точку! Кстати, как там Володя?
- Никак… молчит. Хотя невербальные сигналы говорят гораздо больше, чем слова.
- А ты?
- А что я? Живу! Да и потом, в сердечных связях, в которых образовался надлом, вакуум, это равно как первые холода, которые бывают самыми ощутимыми, а потом привыкаешь. Во мне даже стали просыпаться прежние авантюры, интриги, куда ж я без них!
- Да уж, люди не меняются! - а вот Володя, как мне кажется, выжидает время, не поставил он точку. Что делать будешь, когда он проявит себя вновь?
Анна отпила кофе, закурила, стала пристально вглядываться в окно, цепляясь за одинокие фигуры, что пробегали мимо по скользким тротуарам, пока Виктор между делом отвечал на очередные звонки.
- Ты знаешь, Витя, - выдыхая дым, ответила она, - есть одна замечательная притча. Вот, послушай!
Ученики задали вопрос учителю: «Учитель, что вы будете делать, когда у вас за спиной окажется пропасть, а в лицо будет дышать тигр?» Учитель подумал и ответил: «Я буду думать, как я оказался в такой ситуации…»
___________________________________
октябрь-декабрь 2013г