Как быстротечно время! Как будто только вчера Татьяна с дочкой Алёнкой приехали в отпуск в родную Масловку, а уже пять лет промчались, проскакали, как зверушки на фасаде Алёнкиного дома. Алёнке шёл четырнадцатый, а маленькому Алёшке четвёртый год. Татьяна продолжала работать в конторе совхоза, а Андрей устроился в лесничество лесником. Участок у него был большой и он всеми днями пропадал там: утром садился на мотоцикл и был таков. А зимой или на лыжах уходил, или на снеговике. Домой являлся возбуждённым, всегда с новыми историями о лесных жителях. Маленький Алёшка взбирался к нему на плечи и с верхотуры торжествующе на всех посматривал. Но таких минут бывало мало, так два дома требовали внимания мужских рук, и потому во дворе постоянно раздавались звуки или пилы, или молотка. И Алёшка там же крутился.
Баба Катя всё время проводила в доме молодых – в Алёнкином доме. После возвращения сына и особенно после свадьбы Андрея с Татьяной все её болячки прошли, и забота по двум домам лежала на её плечах. Вот и сейчас она поехала в город за подарками под ёлку. Сорвалась поспешно, неожиданно, как будто кто гнал её из дома.
В городе она прошла в супермаркет, набрала разных лакомств, детишкам, разные сувениры под ёлку. Расплатилась, переложила в два объёмных пакета и направилась к выходу. Но её остановил отчаянный детский крик: «Да не моё это и не суйте мне в лицо!»
Катерина развернулась, подошла к прилавку у кассы: огромный детина-охранник держал крепко за руку пацанёнка лет двенадцати и тыкал в лицо дорогую игрушку. Она не выдержала, грубо крикнула:
– Ты что, как коршун полудохлого цыплёнка ухватил? Посмотрел он игрушку и обратно положил, я своими глазами видела. А ты взял эту цацку и в нос тычешь ребёнку.
– Слушай, бабка, ты загрузила сумки и иди из зала, – зло процедил сквозь зубы охранник.
– А ты мои покупки не тронь, на свои кровные куплены. Отпусти парня. Пошли, сынок. Тебе сколько ещё булок надо?
– Пять…
Они расплатились и вышли из магазина.
– Как зовут-то тебя, герой? – Улыбнулась баба Катя.
– Таня, – несмело прозвучал ответ. – Меня ребята Толяном зовут, я привыкла к мальчишескому имени.
– А ты что, девчонка? И где же ты живёшь? – Катерина от неожиданности приостановилась, но затем убыстрила шаг.
– А где найдём тёплое место, там и ночуем.
– А с кем же ты горюешь и сколько вас?
– Братишка со мной и ещё ребята.
– Сзади нас твои идут? – Катерина сразу заметила ватагу ребят, лишь в шаге следовавших за ними и готовых напасть, как стая голодных волчат. – Ты отдай им хлеб, чего при себе держишь?
Таня протянула пакет назад. Вперёд забежал мальчишка, отдал ей оторванный кусок булки:
– Тань, возьми, это тебе. – Он как две капли был похож на девчонку.
– Твой?
– Да, братишка.
– А перезимовать в деревне не хочешь?
– Да нас же много, – смущённо произнесла Таня.
– Всем места хватит. Перезимуем, а там видно будет. Вон наш автобус. Вы садитесь, а я поговорю с водителем. Сколько вас?
Татьяна повернулась назад, потом смущённо выдавила из себя:
– Десять…, – понимая, что всех не смогут взять.
Катерина, ничего не успела произнести, как перед ней встали два грязных, запыхавшихся ребёнка. Невозможно было определить, кто это – девчонки или мальчишки. А они вытирали слёзы по грязным щекам, смотрели с таким отчаянно-просящим взглядом.
– Бабуля-я! Возьми нас, не бросай, а то нас все гонят…
Катерина растерянно посмотрела на Татьяну, махнула рукой:
– Помоги им сесть и быстро все в конец автобуса проходите. И чтобы тихо было!
Она подошла к водителю, копавшемуся в моторе.
– Егор! Ну что, доедем до дома? Я тут ребят везу к себе погостить. Быстрее ехать надо.
– Надо, так надо. Садись, да ко мне подойди.
Перед Катериной в салон вошло человек шесть пассажиров, подозрительно посмотрели на ребят, затем на Катерину, стоящую рядом с кабиной водителя, со смехом спросили:
– Баба Катя, это твой что ли выводок? Никак решила ферму разводить?
– Ну, ни тебе же одной птичник иметь? Только у тебя цыплята, а у меня ежата – колючие все, того и гляди уколют.
Сзади послышался шорох, возня. Катерина строго крикнула:
– Тихо там! Татьяна, наведи порядок.
Автобус набирал скорость, выехали в поле. Егор тихо спросил:
– Баба Катя, ты чего чудишь? Ты куда их везёшь?
– Молчи, Егор, дома разберёмся. Они же в коробках картонных спят… Нам бы зиму перезимовать, а там Господь дорогу подскажет.
– Да, перезимовать, – задумчиво произнёс Егор.
Уже в селе возле магазина автобус остановился. Пассажиры - сельчанки вышли, а Катерина продолжала сидеть. Она как будто только сейчас осознала свой поступок. И вдруг увидела машину сына. Андрей подошёл к кабине водителя, что-то сказал ему. Дверца автобуса захлопнулась.
– Баба Катя, я вас до дома довезу.
Машина Андрея ехала далеко впереди. Катерина видела, как она въехала во двор, как из дома выбежала Алёнка и повисла на шее отца. Видела вышедшую Татьяну. Что скажет она?!
Автобус остановился. Катерина подошла к выходу. И вдруг сильные руки сына подхватили её, поставили на землю.
– Так, где же твои питомцы? Показывай. Егор, открой заднюю дверь.
Дверь открылась. Андрей заглянул в салон и присвистнул:
– Мать честная! Это ж надо иметь такой талант, чтобы собрать такую роту! Молодец, мама, что привезла. Сам об этом думал, когда видел их. Ну что, ребята, баньку растопить поможете? В новую жизнь надо входить с новыми надеждами, с новыми мечтами. А прежде всего – с чистой душой и с чистым телом. Так что, за дело – сначала отмоем тело. Мама, а вы приготовьте поесть.
– Да прежде нам одёжку приготовить надо. Егор, ты куда собрался ехать? Подбрось меня до магазина.
Катерина и жена Егора уехали с автобусом. Андрей с ребятами ушли к бане, стоящей на берегу реки, а Татьяна с Алёнкой и двумя приехавшими девчонками вошли в Алёнкин дом.
– Ну вот, ребята в бане помоются, а мы в душе. Алёна, включи котёл, чтобы вода нагрелась, а я смену белья приготовлю. Вас как зовут-то?
– Меня – Таня, а её Аня.
– А меня тоже Татьяной, значит тёзки. Я вижу ты у них за главного командира. Будешь мне помогать, а то одной не справиться. – Она посмотрела на вошедшую Алёнку: – Как вода, согрелась?
– Да, мам, можно купаться.
– Тогда бери бельё и идите. Только сама не купайся, мне поможешь. Всё покажи Тане, как с котлом обращаться, чтобы не пережечь его.
– Хорошо.
А тем временем Катерина с Верой вошли в сельский магазин.
– Мария, мы пришли тебе выручку прибавить. Подбери нам детские вещи от носок до курток, – Катерина быстро откладывала в сторону трусы, майки, носки.
– Баба Катя, ты что, решила торговать? – продавщица с улыбкой смотрела на Катерину, взгляд которой становился всё более растерянным.
– Мария, дай табуретку. Баба Катя, сядь, отдохни. А мы сами справимся. Баба Катя у нас решила головную боль себе приобрести, беспризорников привезла.
– Беспризорников?! Сколько же? – Удивилась Мария.
– Десять. Да Егор помчался в город, говорит, что один не успел добежать до автобуса, и они уехали. Так что и на него надо покупать.
– А размеры какие? – Мария перестала улыбаться. Она поставила коробку с вещами на прилавок: – Посмотри тут. Я это приготовила на списание.
Вера взглянула на содержимое.
– Заберём. Только это всё надо стирать. А нам их сейчас одеть надо после бани. Давай размеры на 5, 10, 15 лет.
Они быстро отложили в сторону необходимые вещи, а Вера складывала их в коробку и в мешок, а Мария считала на калькуляторе. Катерина тихо подсказывала: шапки, варежки, тапочки комнатные, зубные щётки не забудьте.
Сумма получилась приличная. Баба Катя протянула пачку денег:
– Вот, Андрей дал. Отсчитывай, сколько тебе надо.
Подъехал Егор, зашёл в магазин.
– А я ведь ещё троих привёз. Вера, возьмём их себе?
– Возьмём. Только каких – разберёмся. Братьев разделять нельзя. Отставшего-то нашёл?
– Да он на остановке так и сидел. И ещё два рядом. Ты, Вера, меня сейчас не расспрашивай, не в своей тарелке я.
– А некогда разговоры вести. Забирай вещи и поехали. Андрей ждёт, наверное.
– Да что же это такое?! Война что ли сейчас, что дети беспризорные?! А детдома закрываются. Да это же вредительство! – Катерина чуть не плакала.
– Баба Катя, успокойся. Мы вот сельский детдом откроем, и всё будет в норме, – Вера сидела рядом с Катериной и обнимала за плечи, стараясь успокоить её.
После бани ребят накормили, и стали укладывать спать. Пятеро оказались из одной семьи и их забрали Егор с Верой, а восемь остались у Катерины. На следующий день Андрей с Егором проектировали и мастерили двухъярусные кровати, ездили за матрасами, одеялами. И только к вечеру пошли в сельский совет на разведку по поводу оформления документов на ребят.
Катерина чувствовала себя командиром большого войска и командные права не уступала никому. А на людях повторяла: «Татьяна с Андреем так решили». Жизнь в этих семьях налаживалась постепенно, входила в нормальное русло. А в селе шло какое-то брожение, народ бурлил, собирался толпами то в одном месте, то в другом. Как оказалось, что ещё несколько семей привезли детей из областного центра, и даже из соседней области. Подвела итог такому феномену Катерина:
– Насытился народ свободой, делом захотел заняться. Если вспомнить прошлое и рассудить правильно, то хорошие семьи сильны детьми. А то, что трудно будет – каждый знает. Без трудностей и счастье сладким не бывает.
Время не стояло на месте, а катилось вперёд. Ребята школьного возраста все были распределены в классы. И тут Катерина не осталась в стороне – ходила в школу, смотрела, как ребята устроились. Не выдержала, дома подошла к снохе:
– Танюша, а ведь школу старую придётся открывать – в одной-то детишкам тесно. Вы с Андреем поговорите с директором. И о дополнительных занятиях тоже поговорите. Отстали они от сверстников.
– Поговорим, мама. Вы не волнуйтесь, всё уляжется. А по учёбе – там за главного командира наша Алёнка: разные отряды, звенья организует, всех новеньких распределили между собой. Учителя говорят, что и сами «шефы» стали лучше учиться. И дети привыкают. Они уже сейчас от Андрея не отходят. И у меня с девочками налаживается.
Татьяна немного помолчала, а потом заговорила тихо, будто боясь расплескать приобретённые новые чувства:
– Я смотрю на детишек и вижу, как они оживают, будто засыхающие деревца после обильного полива распрямляют листочки. Из глаз пустота ушла, они ожили, в них любопытство появилось, осмысленность. И так хочется им помочь, приласкать всех.
– Осмысленность, говоришь? – С тревогой повторила Катерина. – Ты за Танюшкой следи. До неё дошло, что она затяжелела. Мечется, ищет что предпринять, как поступить. Как бы что с собой не сделала. Я все сроки пересчитала – до нас она с кем-то словила. Дурные мысли в голову лезут. Она же, как и все детишки к Андрею липнет, даже на делянку к нему бегала.
– Да что вы придумываете, мама? Знаю я «папашу» – это участковый из райцентра. Называется – порядок навёл на участке, беззащитную девчонку изнасиловал. Мы вчера с ней спокойно поговорили и всё решили.
– Так я и смотрю, что она притихла. Попросила меня научить её вязать. Хитрая ты Татьяна, вся в мать, в Ольгу пошла. Когда человек занят делом, он не наделает глупостей. Вот и Андрей приучает ребят к труду. Это правильно, – Катерина с лаской смотрела на Татьяну.
– А вы знаете, мама, Андрей с Егором решили съездить к участковому и поговорить с ним по-мужски. Тане уже семнадцатый год, могут разрешить расписаться. Главное, чтобы у ребёнка был бы отец в графе. Без этого трудно идти по жизни. А что будет дальше – посмотрим.
– Правильно! А если у них не получится, то я поеду. Уж от меня он не открутится. Подожди, Танюша, а Таня согласна с ним расписаться? А то как бы вреда ей не наделать.
– А мы об этом не подумали, надо же. Я поговорю с ней.
– Поговори. Я смотрю, что парнишка Анны Звягиной на неё заглядывается, да и она отвечает взаимностью.