Когда пошёл снег, М. был на работе. Он не ожидал снега так скоро – в октябре, да ещё и после таких тёплых выходных. На обеденном перерыве его коллеги что-то поворчали про слякоть, которая, естественно, появится на улице после этого снега. М. думал совсем не об этом. Он думал о своём деде, который до ужаса боится снега.
Вернее, белых хлопьев, слетающих с неба.
Когда снег пошёл во второй раз, М. выгуливал собаку. Его колли буквально рвался с поводка, пытаясь понюхать белых мух, поймать и съесть их. В другой бы раз он только улыбнулся на это, но сейчас только поспешил домой, уволакивая недовольного пса за собой.
В квартире было тихо, но М. точно знал, что около окна стоит его дед и смотрит на снег. Пёс, недовольно ворча, улёгся на своё место и положил голову на лапы. Он смотрел на своего хозяина, не понимая, что с ним такое случилось. М. только скинул обувь и прошёл в гостиную.
Так оно и было: его дед сидит у окна и смотрит на пролетающие за окном снежинки.
- С тобой посидеть? – спрашивает М., подходя к креслу.
- Со мной не нужно возиться, как с маленьким ребёнком, - недовольно буркнули в ответ.
М. пододвинул другое кресло поближе к окну и сел в него, держа в своих тёплых ладонях морщинистую руку родственника. Он будет рядом с ним, несмотря ни на что – даже если тот будет умолять оставить его в покое в этот день. И во все последующие.
- Я завтра же куплю билеты в Сидней, - говорит М., не сводя глаз с тротуара, по которому идут вполне себе счастливые люди. Сквозь приоткрытую форточку доносятся разные вкусные запахи: тёплые пироги, миндаль, марципан, столовое вино и пряности. Сейчас это было не совсем уместно, правда говоря…
- Не нужно никаких билетов, - таким же недовольным голосом говорит дед и слегка пожимает руку внука, мол, спасибо тебе. Спасибо, что не оставляешь меня одного с этим страхом.
М. не станет закрывать шторы – он не хочет, чтобы на него ворчали, что «все силы уходят на меня», что «нет своей собственной и родной семьи». Но ему и так хорошо – заботится о ком-то. когда это действительно нужно.
Он слышит, как в комнату входит колли и подходит к ним. Он кладёт свою голову на колени к деду и смотрит на него, в ожидании какой-нибудь подачки. Дед улыбается и смеётся, кладёт свободную руку на его спину и гладит по длинной шерсти. Он всё время повторяет «колли, колли» и заставляет себя улыбаться. М. всё бы отдал, чтобы не видеть эту улыбку.
Он отпускает руку пожилого человека и встаёт со своего места.
- Ты куда? – недовольно спрашивает он, неохотно разжимая свою ладонь.
- За книгой, - пожимает плечами. – Почитаю тебе.
М. любит читать вслух. Особенно в такие моменты. Он включает лампу на столике, открывает эти сказки на самой первой странице, и начинает читать вслух, сам погружаясь в те миры, про которые писалось чёрным по сероватой бумаге.
Он читал про самоотверженного Соловья, про несчастного, но всё-таки Счастливого Принца; он рассказывал ему о чувствах, которые испытывал сам при этом чтении… А когда оторвал взгляд от книги и посмотрел на своего деда, то увидел, что тот уснул. Уснул спокойным и чистым сном. М. осторожно закрыл книгу и оставил её на столе, под жёлтым светом лампы.
Он потрепал колли по спине и ушёл из дома. За ароматными пирогами, что пекут через дорогу; говорят, они творят чудеса. А билеты он закажет позже. Но обязательно их купит.
М. шёл по тротуару с ещё тёплым пакетом, от которого пахло корицей и миндалём. Он купил именно то, что любит его родственник – ему сейчас просто это необходимо. Выпустив изо рта облачко пара, поднял голову и смотрел на слетающие с неба хлопья. Он никак не мог представить себе, что вместо этих холодных снежинок на его лицо может падать пепел Освенцима. В такие минуты он мог чувствовать себя немножечко счастливым – он уже вырос в ту эру, когда все вокруг сходят с ума из-за дипломатии, когда все пытаются решить даже самые сложные проблемы мерным путём.
Ему не был жалко своего деда. Он просто заботился о нём и любил его.
И всегда носил ему пирожки с миндалём по вторникам и пятницам.