Нередко можно встретить хулу в адрес нынешних либералов. С этой идеологией у нас связывают деятельность ельцинских младореформаторов в 90-е гг., а также сегодняшние политические и социокультурные процессы на Западе: ювенальную юстицию, узаконивание гей-свадеб в ряде европейских стран, двойные стандарты в трактовке соблюдения прав человека. Есть от чего нос воротить, если дурно пахнет…
Какие ценности и принципы составляют идеологию либерализма?
1 – свобода личности в экономической (предпринимательской) деятельности;
2 – равенство возможностей;
3 – свобода мысли и слова;
4 – невмешательство государства в экономическую жизнь. Но после событий мирового экономического кризиса 1929 г., неолиберализм признает участие государства в ограниченном регулировании экономики.
Либерализм имеет своего исторического оппонента – консерватизм, с его базовыми принципами и ценностями:
1 – традиционализм: семья, нация, власть;
2 – стабильность, порядок;
3 – мораль, религия, закон, дисциплина;
4 – естественная иерархичность общества, как следствие естественного неравенства;
5 – привилегии высших классов.
Консерватизм в отличие от либерализма ценит интересы государства, нации, общества выше, чем интересы индивида, но признает частную собственность, свободу предпринимательства. Неоконсерватизм, к тому же, как и неолиберализм признает ограниченное влияние государства на экономическую жизнь, но допускает социальную помощь лишь инвалидам, сиротам, душевнобольным. Остальные, не рассчитывая на помощь государства должны позаботиться о себе сами…
Как известно либерализм получил распространение в Европе в связи с буржуазными революциями в Англии середины 17 века и Франции конца 18 века. Короткое торжество либеральных идей ожидало и Россию во втором десятилетии 20 века.
Февральская и Октябрьская революции 1917-го были направлены против консерватизма самодержавной власти в России. Буржуазия, свергшая царский режим, считала его неспособным довести войну до победного конца. Её лидеров (Гучкова, Родзянко, Рябушинского и др.) не устраивали вторые роли в управлении государством.
Но они вовсе не взяли в расчет, что царь – это не столько определенный человек, сколько определенный порядок жизни (традиционный, сложившийся веками) и уходящий корнями в семью, как ячейку общества. Мужчина был хозяином в семье, а царь – Хозяином в Большой Семье – Государстве.
Российское общество, в массе своей крестьянское, не было готово к таким радикальным переменам. Поэтому свержение царя запустило механизм лавинообразного нарастания анархии в обществе и погружение его в состояние, названное Гоббсом «войной всех против всех».
Дезертирство на фронте, вызвано было не только архилиберальным приказом №1 Петроградского совета об отмене субординации в воюющей армии, но и утратой цели и смысла, за которые всегда «клал живот свой» русский солдат: «За Веру, Царя и Отечество!».
Последнее осталось, но без Попечителя-Хозяина. Поскольку власть после отречения Николая II была передана Временному правительству, то и все отношения возникшие стали рассматриваться, как временные. Старый порядок жизни потерял свою легитимность, а новый ещё не обрел её в ожидании созыва Учредительного Собрания.
Конкретно это выразилось не только в запашке помещичьих земель, но и в порубке общинных рощ, за которыми до этого присматривали сельские старосты, оставшиеся теперь не у дел, как и урядники, как и вся вертикаль исполнительной власти. Повсюду в стране стали возникать нередко конкурирующие между собой самозваные комитеты от Временного правительства и такого же розлива советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.
Захват власти большевиками в Октябре 17-го лишь усугубил и без того аховое положение общества винными погромами, круглосуточно, происходившими не только в столице, Петрограде, но и распространившимися в другие города и веси страны. (Роспуск Петроградского РВК и создание ВЧК в 1917 г. С.В.Леонов Вопросы истории 11/2013) Так народ «отмечал» взятие власти в свои руки, о чем вождь большевиков Ленин объявил 26 октября 1917 г. на II съезде Советов.
Вскоре большевики отменили прежние звания и сословия, уравняв всех в «гражданах РСФСР». Так теперь по воле борцов за народное счастье стала именоваться Россия.
Пробовали отменить семью и мораль, как буржуазные предрассудки, но больше всего ополчились на «опиум народа» – религию. Религиозная вера о загробном воздаянии бессмертной душе за земные страдания, заблуждения и грехи была прямой конкуренткой коммунистической вере о построении светлого будущего без «эксплуатации человека человеком» – рая для трудящихся на Земле.
Вместо закона ввели революционную целесообразность диктатуры пролетариата, когда жуликов и воров совестили, застав их на месте преступления (которое стало рассматриваться как «пережиток проклятого прошлого»), а крестьян, пытавшихся торбочку с мукой выменять на городскую одежду, расстреливали как спекулянтов-мешочников.
Так начиналась эра коммунизма-социализма в России, идеологии, с одной стороны, отвергающей либеральные ценности приоритета прав личности перед обществом и государством, частную собственность и свободу предпринимательства, а с другой стороны, не признающих ценности консерватизма – естественное неравенство индивидов и вытекающую из него естественную иерархичность общества.
От этого отрицания неравенства и иерархии, как его следствия, появилось официальное советское обращение друг к другу: товарищ, вместо господин или сударь (сокращенное от государь). Отсюда и наивная вера, что рабочие обойдутся без фабрикантов-хозяев, а в армии, как и на производстве будут управлять выборные из рядовых.
Суровая реальность быстро развенчала «кухархины» мечты Ленина и о всеобщем вооружении народа (вместо армии), дешевом аппарате управления через Советы и революционной сознательности трудящихся по соблюдению правил человеческого общежития.
Всякая власть это насилие по отношению к несогласным признать её таковою. Не мудрствуя лукаво Ленин со товарищи, отбросив в сторону свои дореволюционные иллюзии на сей счет и создали такой властный аппарат насилия, который царям и не снился. С помощью революционного террора, ставшего из «красного» при Ленине перманентным при Сталина вплоть до его смерти в 1953-м, коммунистическая власть подавила всякое сопротивление и инакомыслие в стране.
Если в царской России для поддержания порядка внутри страны было достаточно 28 тысяч полицейских, то в советской стране к 1922 г. насчитывалось 123 тысячи чекистов и 300 тысяч милиционеров. «Управлять государством – чертовски трудная вещь!» – признался в одной из своих работ «кремлевский мечтатель» Ульянов, забывший, видимо про русскую пословицу: «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги». Стоило ли «браться за гуж», чтобы потом заявлять, что он «дюж»…