Резкие недовольные щелчки заставили Дельпа обернуться, когда он, погрузившись в свои мысли, неторопливо шёл по дороге. Позади него на полном ходу неслась повозка, запряжённая шестёркой дюжих фокинов, и Дельп едва успел отскочить в сторону, когда она пролетела мимо. Впрочем, он оказался недостаточно проворным, и корпус повозки, обтянутый шершавой скваловьей кожей, всё-таки задел его бок, оставив крупную ссадину. Экипаж на миг потерял равновесие, накренившись и ударившись днищем о придорожный камень, но умные животные, мгновенно перестроившись, восстановили равновесие, и вся процессия умчалась вперёд. Расцарапанный бок сильно саднил, и пришлось прервать прогулку раньше времени; Дельп повернул назад, торопливо прошёл несколько улиц, проскользнул в арку своего двора и зашёл в дверь, над которой была прикреплена табличка с надписью «Инженер Дельп».
Инженеры – очень уважаемые граждане. Именно благодаря им ещё в древности удалось получить фокинов, намного более сильных и выносливых, чем их дикие собратья, способных таскать тяжёлые повозки и грузы. Именно они могут собрать практически любое устройство, воспроизводящее и записывающее звуки или изображения, синтезирующее или поглощающее различные химические вещества, были бы только нужные детали. Именно для них государство поставляет самых лучших октопов – эти универсальные манипуляторы, без которых не смог бы обойтись ни один инженер. И именно к представителям данной профессии принадлежал Дельп.
Однако сейчас его волновали более тривиальные проблемы. Попав домой, он первым делом кликнул своего недавно полученного октопа – век этих существ, к сожалению, недолог, и предыдущий, верой и правдой служивший Дельпу последние года два, пару недель назад отошёл в мир иной – и, указав на стоящий на полке рулон пластыря и свой разодранный бок, щёлкнул команду «клеить». Смышлёное животное (даже не потребовалось повторять команду по десять раз, как это бывает с некоторыми новичками) тут же потянулось к пластырю, оторвало нужный кусок и, подползши к ссадине, аккуратно разгладило плёнку поверх неё. Дельп облегчённо вздохнул, лёг на диван и включил телевизор.
По телевидению, как обычно, показывали всякую чушь. Какой-то слюнявый сериал для домохозяек… Дельп, поморщившись, переключил канал. Очередное обращение президента… Что может быть скучнее? Щелчок. Репортаж с одной из фокиновых ферм. Щелчок. Научно-популярный фильм о древних временах… На этом, пожалуй, можно и остановиться.
На экране мелькали актёры, усиленно изображающие из себя жуткую древность, а в это время закадровый дикторский голос рассказывал следующее: «Много поколений назад – вам, наверное, даже сложно представить, как давно это было – народ орцинов не знал ручных фокинов и октопов, не строил городов, а лишь кочевал отдельными группами по бескрайним земным просторам…». На этих словах экран подёрнулся тёмной дымкой, по нему пошли коричневые полосы и круги. Не сказать, чтобы фильм был уж очень познавательный (для первоклассника вполне сойдёт), однако Дельпу сегодня определённо не везло.
Открыв боковую стенку телевизора, он, как опытный инженер, сразу увидел причину поломки: несколько волокон проводника из общей жилы, идущей с коммутатора, стали нездорового белёсого цвета – скорее всего, закончился срок их службы, и белки, находящиеся внутри, денатурировали. Придётся менять…
Когда все волокна встали на своё место, были восстановлены синапсы передаточных волокон и меланоцитов экрана и октоп вновь вернулся в свой домик, телевизор вновь включился, но Дельпу уже окончательно расхотелось смотреть на экран. Несколько минут научно-популярного фильма вернули его мысли к работе, и он опять решил проветрить мозги, прогулявшись за городом.
Дельп с детства любил бродить в одиночестве по этим местам. В городе повсюду камень, а здесь – огромные зелёные луга нежной травы, которая так приятно щекочет живот, если лечь на землю. А где-нибудь неподалёку обязательно пасётся целое стадо коров. Ещё будучи мальчишкой, он с товарищами любил пугать этих неповоротливых созданий, а потом убегать от пастухов, бранивших хулиганистых юнцов. Сейчас многое изменилось с тех пор: уже мало кто держит коров у себя, а всё больше разводят на огромных фермах, за сетчатыми оградами, где их сильно не погоняешь… Да и возраст уже не тот.
Дельп прекрасно помнил школьный курс истории. Да, орцины раньше были вольными охотниками… И оказались настолько успешными, что очень быстро заселили всю землю и истребили всех крупных зверей. Лишь фокины чудом выжили, и то только потому, что один из первых инженеров догадался запрягать их в недавно изобретённые повозки, да в одном отдалённом районе была найдена маленькая популяция диких коров – именно от неё ведёт свой род современный мясной скот орцинов, их основная пища. Так начался золотой век орцинов – век дрессировки октопов, разведения коров и строительства городов. Но и он подходит к концу. Ресурсы населённой части земли оказались не беспредельны – и вот снова орцины решили расширить свои владения за счёт необитаемых областей, где ещё не бывал ни один гражданин. И перед Дельпом, как и остальными инженерами, стояла эта задача.
Дельп в остановился и в задумчивости посмотрел вдаль. Впереди маячили те самые необитаемые горы, которые предстоит осваивать – города всегда строились на самой границе. Но как же это сделать? Не раз и не два орцинские инженеры штурмовали эти горы, и всё безуспешно. Повозки с большим трудом волочились по камням обессилевшими фокинами, сдающимися через несколько десятков метров. Нет, конечно, можно вывести новые породы, ещё более сильные, ещё более крупные, это вовсе не проблема, но что тогда? Каждый инженер понимал, что этот путь – тупиковый. Пусть новые фокины пройдут не десять, а сто метров – всё равно это задачи не решит. Ведь нужно, чтобы орцины могли путешествовать на сотни километров вглубь…
Дельп всё так же брёл вдоль тонкой, но вполне ощутимой границы, разделяющей его родной, привычный мир и непонятные, враждебные земли, как вдруг одинокая точка на берегу привлекла его внимание. Подойдя поближе, он заметил фокина, лежащего недалеко от границы. Ничего особенного, дикие фокины часто лежат вот так, целыми стадами. Но что-то странное в его облике насторожило Дельпа – присмотревшись, он заметил две ветвистые палки, растущие прямо изо лба удивительного зверя! Но на этом чудеса не закончились. Незнакомое животное, увидев поблизости от себя чёрную тень, испуганно оглянулось, тряхнуло ушами (Дельп только теперь заметил, какие огромные у этого зверя уши), встрепенулось и внезапно поднялось высоко над землёй, вскочив на четыре палки, растущие у него прямо из брюха. Нет, это существо не фокин, и никогда им не было!
В нескольких метрах от зверя лежало несколько брёвен (Дельп иногда видел такие – их приносило волнами на окраины города, и по телевизору показывали, что на некоторых границах эти брёвна стоят стоймя и на них даже растёт трава). Простояв долю секунды на своих палках, таинственный зверь прыгнул в их сторону, в прыжке случайно задев одно из них, и скрылся среди скал. Задетое бревно сдвинулось вниз и быстро, крутясь вокруг своей оси, заскользило вниз, к воде, увлекая за собой камни и другие брёвна. Дельп как завороженный следил за этой картиной. Ловко прыгающий по камням зверь и крутящиеся брёвна… Ну конечно! Как же были слепы орцины, столько времени уделяя конструированию живых существ и так мало обращая внимания на создание инструментов! Ведь если поставить повозки на такие же крутящиеся цилиндры, то тащить их будет намного, намного легче! А фокины… Они слишком неповоротливы и тяжелы для этих скал. Столь же лёгкие существа, как этот таинственный зверь, должны тянуть повозки с цилиндрами на днище! Только бы сделать их чуточку посильнее, но это уже чисто технический вопрос…
Дельп понимал – ещё осталось много нерешённых проблем. Там, в этих скалах, слишком мало воды для орцинов, и её придётся возить с собой. Да и октопы совершенно не выдерживают высыхания. И даже сейчас видно, что далеко не везде можно будет проехать даже на повозках с цилиндрами. Но самая главная проблема – проблема выхода орцинов в эти доселе необитаемые земли – была, безусловно, решена. И, окрылённый этой мыслью, инженер Дельп взмахнул чёрным хвостом, подняв фонтан брызг, и нырнул на глубину.