Вологодские слухи о Рубцове и не только

               
          
                Вологодские  слухи  о Рубцове и не только…

«Какое наслаждение уважать людей!»
 «Когда я вижу книги, мне нет дела до того,
 как авторы любили, играли в карты,
 я вижу только их изумительные дела»…
А. П. Чехов.


    Текло время, шла моя служба в Средней Азии.
 И не только  Рубцов и Есенин мне служить и любить помогали.

 Была в моей жизни и своя «нейтральная полоса», на которой я, с «благословения» Владимира Семеновича Высоцкого, рвал цветы для своей жены, добровольно прикатившей ко мне в Пяндж, на границу, выжженную афганским солнцем.
 Однако, всё имеет своё начало и конец.

Судьба порой преподносит людям, может быть как награду за их долготерпение и лишения, и  приятные сюрпризы.

В 1977 году меня перевели по службе в родную Вологду.

С легкой руки  доброй покровительницы нашей семьи - Зиновенко Нины Павловны, искренней почитательницы Рубцова Н.М., мы временно поселились в одной из квартир в доме № 3 по улице Яшина, в подъезде, где до последнего мгновения своей жизни проживал Николай Михайлович.

Зиновенко Нина Павловна последние годы жизни  была истовым пропагандистом поэзии Рубцова.
 Она активно способствовала и помогала Майе Андреевне Полётовой, основательнице Московского музея  Н.М. Рубцова, собирать материал о жизни  и творчестве поэта.

Нина Павловна, участница Великой Отечественной войны, оставившая свой автограф на портальной колонне рейхстага, а также соседи Рубцова   рассказывали мне о некоторых обстоятельствах  трагической смерти Николая Михайловича и его жизни в этом доме, но пересказывать что-либо  с их слов  не вижу  смысла.

Об этой вологодской драме уже рассказано и написано столько, что быль и небыль переплелись в один запутанный клубок противоречий.

Рубцов, предвидя даже подобные пересуды, писал:

«…О Русь! Кого я здесь обидел?
Не надо слушать злых старух…»
 


Известность к любому поэту приходит всегда трудно, иногда только после смерти, а иногда и вообще  не приходит.

Путь Рубцова в поэзию был тернист и пробивался через военное лихолетье, детдомовское сиротство, голод, холод, не уют и одиночество в толпе.

О нём заговорили тогда, когда его стихи проросли песнями в душах людей.

 Сегодня тираж изданий стихов Рубцова превысил более пяти миллионов экземпляров, а при жизни поэта было выпущено всего лишь четыре тощенькие книжечки тиражом чуть больше 40 тысяч экземпляров.

 Конечно, после смерти поэта, благодаря личному участию друзей поэта: - Коротаева В.В., Куняева С. Кожинова В., Глеба Горбовского и некоторых других, литературный мир узнал почти всю правду о жизни и смерти Рубцова Н.М.
 Многократно были опубликованы разные сборники стихов поэта.
В 1983 году вышли в свет  «Воспоминания о Рубцове»

В 1993 году, когда в Москве из танков расстреливали Белый дом, Коротаев В.В. составлял новый, дополнительный сборник «Воспоминания о Рубцове» и сборник стихов Н.М. Рубцова «Русский огонёк».

Тот, кто  сказал, что когда говорят пушки, музы молчат, наверное, мало знал как о войне, так и о русских поэтах.

   

Интерес к поэзии Рубцова и по сей день  не затухает, полагаю он будет пока будет Русь стоять.

 Книги Рубцова не залеживаются в магазинах, даже в дорогих подарочных переплетах.
 
В Вологде  ежегодно проводятся фестивали «Рубцовская осень», в картинной галерее и на других площадках  исполняются песни на стихи поэта  самодеятельными коллективами и отдельными исполнителями.

В связи с появлением в 1994 году сборника стихов Дербиной  Л. «Крушина» и её же книги «Воспоминания о Рубцове»  поднялась  волна бурного обсуждения жизни и смерти Рубцова,  и его  «невесты», несостоявшейся жены,  и его погубительницы, Л. А. Грановской-Дербиной.

В очередной раз ажиотаж вокруг имени Рубцова разразился вновь после выхода в свет в 2006 году книги Сурова, известного вологодского предпринимателя, с «младых ногтей» коллекционера древней старины.

Эта книга под названием «Рубцов. документы, фотографии, свидетельства»
вышла  пятитысячным тиражом в виде массивного фолианта в дорогущем красочном исполнении.
Содержание этой книги подобно «бомбе длительного действия» будет каждым воспринято на свой лад и неоднозначно.

 Знакомясь с приведенными  в книге свидетельствами и доказательствами, складывается ощущение, что у Рубцова, спустя 35 лет после его трагической гибели, вывернули не только все его карманы, но и вытряхнули из частных музеев и архивов  все справки из вытрезвителей, долговые расписки, копеечные счета на сберкнижке.
 
 Была сосчитана даже оставшаяся у покойника наличность в пределах 20 рублей.
 
Сборщики доказательств, кроме всего прочего, основательно покопались в душах людей,  знавших  поэта.



Эту книгу надо читать и вчитываться,  но только  не листать её ради праздного интереса или желания найти какое-либо подтверждение своим домыслам.  Путем  прочтения этой книги наскоками и наискосок в поисках истины   можно ещё глубже закопать Рубцова Николая Михайловича.

Всё-таки он был провидец и при жизни знал всё, что будет наперед:

«…В моё окно проникли  слухи
По чистой комнате моей
Они проносятся, как мухи,-
Я сам порой ношусь по ней!..»

(«Кого обидел? ») Н. Рубцов.

 Я,  как любитель доказательств, а  не  каких-то сомнительных фактов, набрался терпения и сил, чтобы не только прочесть  книгу Сурова М.В., но  не поленился вновь перечитать сборники «Воспоминания о Рубцове» 1983 года издания и «Воспоминания о Николае Рубцове», вышедшие в свет в 1994 году.

Воспоминания тех, кто давно в друзьях поэта, и тех, мнимых "друзей",которые, как бы из-за спины самого поэта, линчует несчастную душегубку Рубцова Грановскую-Дербину, я читал параллельно со стихами Николая Рубцова и стихами Дербиной в её сборнике «Крушина».

   Вы знаете, подобные аналитические прочтения породили кое-то раздвоенное ощущение того, что многие, писавшие воспоминания, что-то не договаривают и  как бы припрятывают правду о поэте и причёсывают своё отношение к нему, прикрываясь набриолиненными эпитетами о жизни Рубцова.

   Как мне представляется, некоторые  прячут свою  частичную вольную или невольную моральную вину за безвременную гибель поэта, которую они же сами не только  предчувствовали, но и молчаливо бездействовали  по её возможному предотвращению.
   Виктор Коротаев об этом предчувствии писал: -"...А я даже стихи об этом начал. При его жизни...
"Потеряем скоро человека,
В этот мир забредшего шутя.
У законодательного века
Вечно незаконное дитя..." Сам испугался написанного: "Что это я раскаркался раньше времени?" И -бросил. Дописывать пришлось вскоре. Но уже после смерти Рубцова..."

  Правда, близкая подруга поэта, журналист Нинель Старичкова, отправляя  в канун  1971 года Николаю Михайловичу поздравительную открытку, как предостережение написала: «Береги голову, пока не поздно». Но было поздно.
Рубцов к этому времени уже сполна "оплатил счета на этом свете"
"...Я повода оставил.
Смотрю другим вослед.
Сам ехал бы
         и правил,
Да мне дороги нет..."

   Его "кони привередливые " уже несли к последнему приюту:
" ...Сгину я, меня пушинкой ураган сметет с ладони
И в санях меня галопом повлекут по снегу утром....

...И дожить не успел мне допеть  не успеть...

...Мы успели в гости, к Богу не бывает опозданий..."
В.Высоцкий. "Кони привередливые"