Куда путь держим?

Сергей Дерябин
               
   


  Помнится,  в детстве меня прямо-таки преследовало видение некой идеальной модели человеческого сосуществования. А его законченным воплощением мне, мальчишке,  (не смейтесь) было… сообщество сусликов. И виделось мне это так: каждый суслик наполовину торчит из своей норки и весело пересвистывается с соседями. А когда ему это либо надоедает, либо сосед начинает действовать на нервы неподобающим поведением, либо  возникает некая опасность,  то наш суслик тут же ныряет в свою нору  и оказывается в  своем уютном  и ласковом мирке,  где его, суслика, никто не может достать.

   Став старше, мне потихоньку пришлось отказываться от своего видения. Все-таки во внешнем мире нужно что-то делать, а не просто пересвистываться. Да где и как (причем, не только в душе, но и в физической реальности) выкопать такую недосягаемую, но в то же время близкую ко всем остальным людям норку?

   В подростковом возрасте меня пленила уже другая модель, которую мне подарили братья Стругацкие в своей повести "Возвращение. Полдень XXII век». До пронзительной тоски мне захотелось жить в мире доброжелательных и совестливых людей, разных по темпераменту и устройству внутреннего мира, но объединенных жаждой созидательной деятельности во благо каждого человека. Причем, не только не опускающихся до совершения каких-либо агрессивных  действий по отношению друг к другу, но и просто неспособных преодолеть этот запретный барьер.. Словом, воплощением формулы счастья, по которой «утром с радостью идешь на работу, а  вечером с такой же радостью возвращаешься домой».  По этой причине я долго не мог расстаться с верой в коммунистическую идею. Очень переживал я за нее,  олицетворение свей последней мечты и надежды на сияющий мир прекрасных людей.

   Но, увы, стал рушиться и этот хрустальный замок по мере того, как все отчетливей становилось очевидным, что коммунистическая теория есть не что иное,  как социальный вариант вечного двигателя,  пытающийся извлекать энергию для своего движения изнутри самого себя. Без всяких стимулов извне. А потом я прочитал работу Ленина «Государство и революция». Причем, прочитал именно как читатель,  а не как студент, стремящийся  по-быстренькому  выдернуть и законспектировать нужные цитаты, а затем с облегчением забыть сею тягомотину. Так вот, по прочтении этого ленинского сочинения я пришел в настоящий ужас. И эти фанатики, социал-демократы, как они себя называли, вознамерились захватить власть в стране, а потом и во всем мире! Не имея  о реальном мире никакого представления? Прежде всего,  представлений о том,  чем живут простые люди,  какие у них заботы и стремления. Вместо этого наши мечтатели придумали свои, доморощенные понятия, синтезированные из трудов по политэкономии и, прежде всего, обожествленного ими Карла Маркса. Совершенно не знающие реальной жизни и заботы простых людей,  за всю свою жизнь не заработавшие ни копейки  вознамерились они разрушить вековые устои великого государства  до основания, а затем и взяться за весь остальной мир, заставив все человечество жить по совершенно вздорным, нигде не опробованным законам некой  «правильной» жизни?! Одна только ленинская фраза чего стоит:  «При социализме все будут управлять по очереди и быстро привыкнут к тому, что бы никто не управлял» (!) (В.И. Ленин. Государство и революция  Издательство политической литературы Москва 1976г.гл.VI ч.3 стр.117-118.) А вытекает этот «шедевр» мысли из следующих убойных откровений: «Учет, контроль упрощен капитализмом до чрезвычайности, до необыкновенно простых, всякому грамотному человеку доступных операций наблюдения и записи, знания четырех действий арифметики…" (гл. V ч.4 стр. 102);  «будем бороться за разрушение всей старой государственной машины, так чтобы сам вооруженный пролетариат был правительством.»  (!) (гл. VI ч.3 стр. 119).  Ну, а  как апофеоз  этого мировоззрения : «Всякое государство не свободно и не народно» (гл. I ч.4 стр.20). Каково?!
  А как же предлагается улаживать отношения  в повседневной жизни общества, на низовом, так сказать, уровне? Да очень просто:   «…это будет делать сам вооруженный народ с такой же простотой и легкостью, с которой любая толпа цивилизованных людей даже в современном обществе разнимает дерущихся или не допускает насилия над женщиной.» (гл. V, ч. 2, стр 92).  Вот так! Да здравствует Вольница диких прерий!  А нам там даже и  шериф не нужен!
 

   Надо ли говорить, что книга  «Государство и революция»  стала самой антисоветской из всех мною прочитанных. И  тут вот еще  в чем дело. Даже «Архипелаг Гулаг» Солженицына, при всей своей беспощадной правде о советской  империи, все-таки оставлял хоть и  маленькую, но живую надежду полагать, что в какой-то момент прекрасную идею вчерашние  революционеры стали предавать в пользу соблазна построить всесильную тиранию восточного типа. А вот «Государство и революция» давала ясное представление о том, что такой прекрасной, а, главное, жизнеспособной идеи-программы и изначально не существовало.

 
  Потом в отчаянной пытке обрести хоть какой-то приемлемый ориентир в поисках модели социального совершенства я стал размышлять о существовании хотя бы островков разумного сочетания человеческих ценностей и экономической  целесообразности. По мере поступления отрывочных сведений из-за «бугра»   еще при советской власти, к вящему моему удивлению стала складываться картина именно такого рационального сочетания в модели западной демократии. Как говорил Черчилль  «Западная демократия  - ужасна, но ничего лучшего в мире пока нет». А более всего мое воображение поразил функциональный алгоритм двухпартийной системы,  при которой одна из этих двух  политических партий становится правящей, а проигравшая начинает «пасти»  действующую власть, громогласно уличая последнюю в допущенных просчетах и неблаговидных действиях.  И, что самое главное, будучи сама НЕ МЕНЕЕ жуликоватой и НЕ БОЛЕЕ профессиональной, нежели правящая партия! То есть, имеет место система отношений, при которой жулик жулика заставляет вести себя честно! Ну, а кроме того, рыночная система  явила миру наиболее полное воплощение в жизнь принципов самоорганизации и саморегулирования  как в экономике, так и в социальных отношениях .
    Да, разумеется, в условиях дикого капитализма, характерного для XIX  века, принципы саморегулирования означали нещадную гонку на выживание, в которой шанс уцелеть имел только сильнейший. Однако, со времени  введения в США и ведущих европейских странах антимонопольного законодательства, а также создания фондов социального страхования и защиты,  преимущества западной демократии и рыночной экономики стали очевидными. Как это контрастировало с тем, что мы наблюдали в своем «родном социализме»!

   Войдя в любой из наших магазинов в советское время можно было получить полное представление о том, что экономическая система социализма настолько не хотела удовлетворять нужды населения,  насколько и не заинтересована была получать деньги в свою казну от этого самого обеспечения. Люди поколения моей молодости отлично помнят, что если идешь за покупкой в магазин, будь то одежда, обувь, или вообще какая-либо нужная вещь,  то  тебя как специально подстерегает облом.  И не потому, что ты не смог выбрать себе покупку по вкусу  или не нашлось нужного размера, а потому, что до какого-то выбора дело просто не доходило. Нечего было выбирать. Что же,  там на вешалках ничего не висело?  Отнюдь.  Огромные залы универмагов были забиты шпалерами костюмов, пальто, тюками рубашек, а лотки ломились от обуви. Так в чем же дело? А в том, что вся эта масса ширпотреба состояла всего из нескольких моделей. Причем, созданных как специально, чтобы ни в коем случае, не дай бог (!),  это кому-нибудь смогло  понравиться или, еще страшнее(!) соответствовать моде. Хотя бы прошлой пятилетки.  Посудите сами. Я, демобилизовавшись из армии в 1973 году, захотел, ну куда деваться,  приобрести себе костюм. Да нет,  пока не для женитьбы,  куда уж там (хороший костюм нужно было только сшить!),  а просто носить хоть что-нибудь, и чтобы на тебя прохожие жалостливо не оглядывались. И вот я в универмаге «Калуга», в отделе верхней одежды. Передо мной стойка, на двадцать метров забитая вешалками с костюмами. И все – одной модели, причем, где-то для предпенсионного возраста. Снимаю со стойки костюм своего размера и иду за ширму к зеркалу. Ну, что же, пиджак - вроде  по плечам, натягиваю брюки… И тут же обнаруживаю, что в них вполне поместится  еще один такой человек  как я.  Может быть что-то перепутано с размерами? Черта с два! Это, оказывается, модель такая! А других нет.
 Вопрос: а как же люди одевались, чем обставляли жилье и откуда доставали еду , а тем более к праздничному столу?  О-о-о, ребята, это очень хитрая и отдельная история!  Многое можно по этому поводу  сказать, но достаточно процитировать Жванецкого: «Ну, приспособился народ! Ну, публика вертится! Едят то, чего нет в меню. Носят то, чего нет в магазинах. Угощают тем, чего не достать. Говорят то, о чем не слышали. Читают то, чего еще не писали. Получают 120 - тратят 250. Граждане воруют - страна богатеет. В драке не выручат - в войне победят!»
 Вот формула советской жизни!

 Ну, а где же  и когда  была формула жизни самая рациональная? После долгих сопоставлений я пришел к выводу о том, что политическая система, основанная на вышеупомянутой  конкурентной борьбе за власть  должна быть похожа на американскую  двухпартийную. А экономика и социальные институты – на шведскую модель(частная и корпоративная собственность, плюс  высочайший уровень гражданской защиты,  базирующийся на гигантском фонде социального обеспечения). Это есть, я полагаю, наиболее предпочтительный вектор нашего российского развития.

   Но есть закавыка. Политическую систему подобно американской соорудить,  а потом после определенных   доработок запустить в принципе можно. Но вот как примерить к многонациональной России шведскую модель экономики, которая рассчитана на небольшое количество субъектов хозяйственной деятельности? Не будем ли мы в этой модели смотреться как корова на гоночном мотоцикле? Выход один: изучая и адаптируя опыт разных стран, методом проб и ошибок синтезировать свою формулу экономического и социального развития.  И все-таки, я полагаю, с особым упором именно на шведскую модель.
 Ну, что же,  друзья,  куда будем путь держать?

                Декабрь 2013г.