Любовь нагрянула внезапно. Вечером после работы. Я намеревалась сбежать, но Блюм настоял, и я осталась.
Когда Люба вошла в квартиру, и послышались радостные восклицания, я вжалась в кресло. Мне вдруг захотелось, чтобы в комнате выключили свет и обо мне забыли. Я бы сидела тихо-тихо, сросшись с креслом и заткнув уши.
Наконец, я вышла и поздоровалась.
Люба по-хозяйски разогревала себе хорошую порцию плова - «Наглая какая!», порылась на полочке с посудой. «Достает, дылда! А я и на цыпочках не дотягиваюсь!»
- О! Моя чашка! – обрадовалась Люба и заварила чай.
«И чашка, и пеньюарчик, и даже таблетки от запоров – все на месте!» - думала я, ерзая на табуретке, потому что в голову лезли сравнения – «Пять лет с Блюмом против моих трех недель!».
Надела ли я шапку-невидимку или села на стул с табличкой – «места для запасных», но Блюм и его Любовь пятилетней выдержки увлеченно болтали, не догадываясь о моем присутствии.
Смех раскрепощенной Любы переполнял кухню.
Я держалась за ручку чашки, на тот случай, если вдруг меня заметят и, испугавшись спросят: «А что ты тут делаешь?», а я бы ответила: «А я вот – чаем балуюсь!»
Блюм щеголял перед Любой в новом костюме, тряся этикетками, за которые та хваталась в восхищении.
«Раскудахталась!»
На звук восторгов прибежала мама Блюма.
Люба взвизгнула и поскакала к той в объятья. «Фу, какие нежности! Меня уже мутит!»
«А сейчас однозначно стошнит!». Люба вскрыла набитую сумку и извлекла подарки:
Для Аллы Константиновны на день рождения,
Для Аллы Константиновны – на новый год,
Для Аллы Константиновны – на восьмое марта!
«Ух! Смотрите не надорвитесь!» - вздохнула я.
- Костик, тебе от моей семьи! Бабулечка сама для тебя связала! - объявила Люба и повязала на шею Блюма шарфик, - И домино! Я помню - ты давно мечтал!
«Вот это номер! Мастер-класс от бывшей!» - мои мысленные аплодисменты перешли в овации.
Блюм разомлел и захлебывался благодарностями.
- А вещи я в следующий заберу! – сказала на прощанье Люба.
«Ну и хитрая!» - подумала я вслед бывшей.