(конкурсное)
Сводку Комитета Эмельмот взял по пути из столовой.
Сводка была толстая, приятно-тяжелая, с мягко поблескивающей дорожкой переплета и казалась живой и теплой. Собственно, весь третий-бис коридор, он шептал ей нежные слова и слушал, как ее дыхание отдает ему в бок и в руку.
Ответвление в жилой блок было остеклено.
Эмельмот остановился. Раскрыл Сводку. На тонкой, почти прозрачной странице номер семьсот три, раздел «Бытовые привычки», подпункт «Окна», он прочитал: «Среднее время, проводимое жителем конгломерата за стоянием у окна, равняется тридцати двум минутам в неделю или четырем минутам тридцати четырем секундам в день».
Ага!
Эмельмот посмотрел на вживленную под запястье полоску-таймер. Он провел у окна уже шестнадцать секунд. И до обеда еще сто тридцать. То есть, чтобы достичь среднего показателя, ему осталось простоять две минуты восемь секунд.
Замечательно!
Эмельмот прижался лбом к стеклу. За окном далеко внизу сквозь облачную дымку проглядывали неровные пятна. Зеленое пятно, кажется, был лес. Серые и белые — давние постройки. А дальше, в черточках забытых пирсов, темнел океанский берег.
Эмельмот вздохнул.
И испуганно полез в Сводку. Раздел «Дыхание», подпункт «Вздохи». Страница четыреста четыре. «Среднее количество эмоционально-окрашенных (ностальгических, сожалеющих) вздохов жителя конгломерата равно пяти в день».
А у него был всего второй. Почему-то думалось, что и двух много. А тут — пять. Нет, он, конечно, к ночи догонит до необходимого...
Эмельмот вздохнул снова и улыбнулся. Вот, уже три вздоха. И все полноценные, эмоционально-окрашенные.
Время у окна вышло, и Эмельмот с чистой совестью направился в свой модуль. По дороге он кивал встречным соседям, потому что в Сводке, раздел «Общественная жизнь», подпункт «Приветствия», страница семьдесят три было сказано: «Житель конгломерата здоровается первым сорок два раза, отвечает на приветствия вербально - двадцать девять раз, кивает (отвечает невербально) — пятьдесят один раз в день».
Хочешь достичь идеала — будь добр, соответствуй.
С соседом из модуля справа Эмельмот даже счел нужным поговорить. Сводка рекомендовала. Раздел «Общественная жизнь», подпункт «Общение с соседями».
Он нажал кнопку вызова и, вот честно, прождал довольно долго, выбиваясь из среднего времени ожидания.
Сосед предстал раздраженный и взъерошенный. Он был в вывернутой задом наперед, швами наружу робе. Смуглое лицо его блестело от пота.
-Эмельмот! Делать тебе нечего?
Эмельмот привстал на цыпочки, пытаясь заглянуть соседу в модуль через его плечо. Надо же понять, почему он не спешил открывать. Сводка, раздел «Общие характеристики», страница три. «Жители конгломерата отличаются высоким любопытством».
-Извините, господин Шанкар, - улыбнулся Эмельмот. - В среднем за неделю мы обязаны поговорить с вами два раза.
-И это который? - спросил сосед, невежливо загораживая собой обзор.
-Второй.
-Очень хорошо. Считайте, что он состоялся.
-Кто?
-Разговор.
Сосед уже хотел закрыть дверь, но Эмельмот подставил ногу.
-Разговор в среднем должен содержать сто пятнадцать слов. Это по Сводке.
-Вот как? - Сосед странно взглянул на Эмельмота. - И сколько мы уже наговорили?
-Сорок четыре, - сказал Эмельмот и осекся. - То есть... А вы вспотели.
-Угу. Что еще?
-Идеальный человек — это человек, который соответствует средним от Сводки показателям. Когда все будут стремиться к средним показателям, общество станет идеальным. Никто не будет отличаться в худшую или лучшую сторону. Все будут едины и равны. А когда все равны, наступает Золотой Век.
Все время, пока Эмельмот говорил, сосед возмутительно кривил рот. Наконец будто свысока произнес:
-Сам по себе?
-Что?
-Золотой Век наступит сам по себе?
Эмельмот хлопнул усредненными ресницами.
-Извините, мне уже пора. До свидания.
Он развернулся. В беседе уже насчиталось сто одиннадцать слов, а это было очень близко к среднему. Хотелось бы, конечно, полного совпадения, но с таким собеседником может случиться и перебор.
-Н-да, - протянул сосед. - Тяжелый случай.
Хлопнула дверь.
Сто четырнадцать, прошептал себе Эмельмот и отпер свой модуль. Сегодня он определенно приблизился к образцовому жителю конгломерата. А вот некоторые отдалились.
Он хихикнул.
Сводка была поцелована, бережно опущена на выдвижной столик и поглажена по обложке. Следовало принять душ.
Оказалось, что в разделе «Гигиена», подпункт «Душ» каждый человек в среднем принимает два с половиной душа в день. Казалось бы, ерунда написана, что за половина душа? Но Эмельмот прекрасно сообразил: в один день — два душа, а в другой — три.
В душевой кабинке Эмельмот потер себя мочалкой рекомендованное число раз, потрогал за гениталии (это все делают, Сводка в помощь), намылил голову и подмышки. Затем около трех минут (две сорок семь) стоял под горячими струйками, ни о чем не думая.
Из душа он выскочил будто новенький.
В расписании, которое он вел, сегодня было написано и дважды подчеркнуто (раздел «Привычки», подпункт «Пометки») слово «Грета».
С Гретой у Эмельмота был секс.
Он выбрал ее сам, как близкую по усредненным показателям жительницу. Грета тоже выбрала его. Ничего удивительного.
Она была светловолосая, сантиметров на семь ниже его ростом, не красавица и не дурнушка с глазами среднестатистического зеленого цвета. И, конечно же, у нее был пунктик, не из Сводки, а свой собственный — Грета жутко любила строить планы.
Иногда это раздражало.
Эмельмот разложил кровать, и она заняла большее пространство модуля. В кухонном закутке Эмельмот запрограммировал кофеварку на две чашки некрепкого кофе, приготовил презервативы, выключил верхний свет (на потолке замерцали крапинки светодиодов) и включил лампу над столом.
В модуле стало уютно и загадочно.
До появления Греты оставалось еще четыре минуты, и вымытый и предвкушающий Эмельмот раскрыл Сводку.
В предисловии Комитет сообщал, что Сводка является еженедельным, статистически и математически обработанными показателями жизни берегового конгломерата, сведенными к средним величинам. К этим величинам должен стремиться каждый житель. «Ибо Уравнение — есть равенство, - прошептал Эмельмот, водя по строчкам пальцем. - А за равенством следует подлинное единство, новое общество и общие Цели».
Далее он прочитал про изменения.
Средний вес по сравнению с прошлой неделей упал на тридцать четыре грамма, причем у женщин — на целых сорок шесть. Время просмотра телепередач увеличилось на семь минут. Время обедов и ужинов наоборот уменьшилось. Сон увеличился на две минуты, а смотреть в потолок стали больше на все шесть.
Эмельмот вскинул голову.
Нет, он вообще-то тоже любит смотреть в потолок, засыпая, но чтобы плюс шесть? Да, в этом придется подтянуться.
Таймер на запястье проскочил через плановое число и заторопился дальше, а Грета все еще где-то шла. Триста семнадцать метров от ее модуля до модуля Эмельмота, как можно не успеть?
О, женщины!
В Сводке говорилось, что мужскими устами «О, женщины!» восклицается в среднем раз в день. Эмельмот был рад и здесь соответствовать идеалу.
Дверной зуммер заставил его подскочить.
-Грета!
Эмельмот отворил дверь, и Грета в мешковатой беленькой робе помахала ему рукой.
-Привет, Эми!
-Ты опоздала!
Эмельмот схватил Грету за запястье и втащил в модуль.
-Мы выкидывали мусор.
-Куда? Вниз?
Эмельмот защелкнул хлипкий дверной замок.
-Ага, прямо с нашего уровня! - Грета, морщась, потерла отпущенное запястье. - Мусорный тоннель опять забился, и мешки пришлось бросать прямо из окон. Они взрывались будто бомбы!
Говоря, она разулась и легко, через голову, сняла робу. В полумраке груди ее виделись Эмельмоту волнующими, смутными полукружьями. Он торопливо лег и, брыкаясь, стянул брюки.
-Вот, - сказала Грета. - Ты такой смешной.
-Женщины в среднем харатеризуют собеседника четырнадцать раз в день, - сказал Эмельмот.
Грета скинула брючки.
-А мужчины?
Она плюхнулась на кровать, вызвав жалобный скрип соединений.
-Семь, - Эмельмот притянул ее к себе. - Но я уже выбрал среднее.
-Жалко.
-По Сводке беседа перед сексом составляет шестьдесят слов.
-Но...
-Молчи.
Эмельмот подмял Грету, поцелуем запечатал рот. Он испугался, что Грета все испортит. Пальцы надорвали презерватив.
Секс по Сводке в среднем длился три минуты и состоял из ста тридцати восьми фрикций, раздел «Общественная жизнь», подпункт «Половые отношения». Эмельмот постарался соответствовать. Он считал и свои движения, и Гретины стоны.
Получилось немного меньше.
Но все-таки получилось. Получи-и-и-лось! Эмельмот выгнулся в последней фрикции, выдохнул и отвалился к стене.
Секс иногда казался ему механической работой.
-Я вот все думаю, - сказала Грета после, - может нам стать постоянной парой? Я уже все распланировала.
-Пары составляют всего пятнадцать процентов от общего числа жителей, - Эмельмот заложил руки за голову. - Зачем тогда?
Светодиодные крапины ползали по потолку светлячками. Казалось, они пытаются сложиться в цифру шесть.
-Ну как, - Грета приподнялась на локте, - мы бы ходили вместе, получали бы увеличенные порции, участвовали в парных соревнованиях. А вообще я бы хотела однажды отправиться в путешествие по конгломерату, по уровням, по эскалаторам, до самой крыши. Представляешь, другие люди, другие правила. Но одной мне боязно.
Эмельмот повернул голову.
-Правила везде одни и те же. А путешественники в Сводке даже хуже пар.
-Ну и что? - Грета села на кровати.
Груди ее уже не были возбуждающими. Какие вислые, подумал Эмельмот. Это его неприятно удивило.
-Ничего, - сказал он. - Там кофе в кофеварке.
-А я поправилась, - произнесла Грета как бы между прочим. Она встала и в полтора шага оказалась в кухоннном закутке. - Тереза худеет, так отдает мне свой обед.
Кофеварка захрипела и закашляла.
-В Сводке как раз и худеют, - неодобрительно сказал Эмельмот. - На сорок шесть грамм за неделю.
-Знаешь, - сказала Грета, подавая ему маленькую чашечку, - с этой Сводкой многие посходили с ума. Будто это истина.
Эмельмот фыркнул.
-Так и есть. Кто мы без Сводки? К чему стремимся?
-Мне не хочется ни к чему стремиться, - грустно сказала Грета. - Мне хочется просто жить. Еще хочется быть с тобой. А Сводка все время советует что-то не то.
Лицо Эмельмота смерзлось.
-Это просто ты делаешь что-то не то. Отдаляешься по параметрам.
-От Сводки? Или от тебя? - спросила Грета.
-И от меня тоже, - кивнул Эмельмот.
-Прости.
-Возьмись за ум.
-Я устала, Эми. Я следила за сорока четырьмя показателями. Как собачка с вытянутым языком: вес, минуты прогулок, часы общественных работ, длина ногтей, волос, число улыбок, «здравствуйте», «прощайте», сеансы...
-Я контролирую двести двадцать показателей, - оборвал Грету Эмельмот. - И становлюсь все более идеальным. Я — в первых рядах, а ты?
Грета качнула головой.
Нелепая ее фигурка на мгновение пропала, а затем появилась вновь — с поднятой одеждой.
-Я, наверное, пойду, Эми.
-Что, я разрушил твои планы? - крикнул Эмельмот, морщась от яркого коридорного света, брызнувшего в распахнутую дверь.
Грета вышла, не ответив.
Глупая, подумал Эмельмот и огорчился. Чтение придвинутой Сводки, увы, не принесло успокоения, какие-то тухлые мысли закрутились в голове. Эмельмот погладил листки, посидел, держа подушечки пальцев очень близко к параллельно ползущим строчкам и ничего не почувствовал.
Дверь Грета прикрыла неплотно, в щель поплескивал ртутный свет.
Эмельмот подумал, что надо закрыть, и встал. Можно было, конечно, и не выглядывать в коридор, но он выглянул. И нос к носу столкнулся с давним своим знакомцем Ринкелем.
-О! - обрадовался Ринкель. - Мой Эмельмот! А я ищу тебя, ищу. Номер комнаты твоей забыл, брожу вот.
Он обнял голого Эмельмота.
-Э, - сказал Эмельмот. - Ты же ушел.
-Ушел, - радостно подтвердил Ринкель.
Он был обросший, бородатый, в каком-то пестром тряпье и с рюкзаком за плечами. Пахло от него горьким дымом и немытым телом.
Они незаметно для Эмельмота переместились в модуль.
-Я за тобой, - сказал Ринкель. - Одевайся, бросай все. Пойдем.
-К-куда?
В Сводке девяносто процентов жителей пасовали перед неожиданностями, и Эмельмот был не исключение.
-Вниз! - воскликнул Ринкель. - К чертям из конгломерата!
-Внизу жизни нет, - твердо сказал Эмельмот.
-Чудик! - Ринкель шагнул к кофеварке и взял Гретину чашку. - Только внизу и есть жизнь.
-Дикарская! - фыркнул Эмельмот.
-А здесь? - Ринкель отхлебнул и сморщился. - Что за бурда? Ты думаешь, здесь — жизнь? Нижние этажи — сплошная грязь и вонь, горы мусора, хорошо, я по внешнему опояску... А вы все выше поднимаетесь. Конгломерат, конечно, крепко построен, только ведь все равно стареет, да и вы...
-Мы стремимся к идеалу, - сказал Эмельмот. - Нас направляет Сводка.
-Чушь твоя Сводка. Она выросла из распределения рационов, когда восстанавливали белковые фермы. Это потом уже... - Ринкель подал Эмельмоту брюки. - Одевай же. Я отведу тебя к океану.
-Я видел его из окна.
-О! - Ринкель расхохотался. - Конечно! Ты видел его через Сводку. Скажи, что нет?
-Я — идеальный... - произнес Эмельмот.
-...тупица! - закончил за него Ринкель. - Вы тут слепые, что ли? Здесь нежилых модулей уже больше, чем жилых. Вы вымираете.
Эмельмот поднял руки.
-Хорошо. Возможно, ты прав. Можно я подумаю? До вечера?
-Можно.
-Ты где остановился?
-А как раз в нежилых. В девятом-бис, модуль шесть тысяч седьмой, - Ринкель наставил палец Эмельмоту в грудь. - Но я тебя жду. Или, знаешь, я могу и силой. Для прочищения твоих бедных мозгов.
-Договорились.
Эмельмот кое-как выпроводил Ринкеля за дверь.
Сердце билось с увеличенной частотой и никак не хотело успокаиваться. Сводка рекомендовала полежать. В шестидесяти процентах случаев помогало.
Но Эмельмот знал способ лучше.
Он подсел к выдвижному столику, с тыльной стороны Сводки вырвал перфорированный листок и принялся выводить грифелем:
«Граждане члены Комитета!
Спешу сообщить Вам, что знаю трех человек, являющихся злостными хулителями Сводки и разлагающими наше стремящееся к равенству общество.
Первого зовут Шанкар...»