-3-
Дважды разрядившись в Красотке, я оставил ее досыпать, а сам пошел вниз. Выходя в кабинет, ударил дверью в ухо официанта, который наконец-то принес мне ужин, и, по собственной инициативе, остался под дверью слушать страстные вопли Дины. Я ударил его по другому уху, для симметрии, выкинул из кабинета и сказал:
- Подслушивать - нехорошо.
- Мне писать заявление? - понуро спросил официант.
- Зачем? - удивился я. - Иди работай. Ты свое уже получил.
Он потер ушибленное ухо и отправился туда, куда я его послал. Я пошел туда же.
Спустившись вниз, я застал бар наполовину заполненным. Было еще рановато. Обычно народ подтягивался ближе к полуночи. Я уселся на свое обычное место, налил себе пива и принялся наблюдать. Ни Папы, ни его шестерок, естественно, не было и в помине.
Просидев в таком положении больше часа и выпив изрядное количество пива, я вдруг почувствовал, как вылазит из орбиты мой левый глаз: в бар, как ни в чем не бывало, вошел вчерашний паренек. Костюм на нем был другой, но тоже спортивный, да и сам он выглядел точно так же. Словно и не отправлял за ним Папа двух своих охламонов.
Он прошел между столиками к тому самому месту, которое облюбовал вчера, уселся и, подняв палец, поманил официанта.
Вадик, уже и не смотря на меня, хотя посетителя явно узнал, бросился выполнять заказ. Натурально, ни капли ума. Везет же людям.
На сей раз к такой же, как и вчера, бутылке водки, парень заказал яишницу о шести яйцах. Проголодался, стало быть. Я дождался, пока он оприходовал сто граммов и одно яйцо, выбрался из-за бара, подошел к нему и уселся рядом.
- Приветствую, - сказал он и потянулся щедрой рукой к бутылке с явным намерением опять начать меня спаивать.
- Не надо, - я жестом попытался остановить его, но он, пожав плечами и сказав:
- Как знаешь, - таки налил, но полный стакан, и сам залпом выпил. Хороша глотка! Если бы у меня не было такой же, я бы позавидовал. Но, поскольку у меня в данном случае был полный комплект, я ограничился тем, что стал наблюдать, как он увлеченно закусывает яишницей.
- Здорово ты вчера Папу Дервиша бороднул, - наконец сказал я.
Парень плутовато на меня взглядом поверх нанизанного на вилку желтка, но жевать не перестал. И отвечать, по-видимому, тоже не торопился. Я удивился и сделал еще один пробный заход:
- А что с теми двумя быками, которых Папа за тобой отправил?
На этот раз подействовало. Парень отложил вилку в сторону, откинулся на стуле и лениво проговорил:
- Ну, в двух словах, они меня догнали.
- И?.. - подбодрил я, поскольку услышанного мне, как ни странно, оказалось мало.
- А потом я пошел дальше.
- Ты не слишком разговорчивый чувак, а? - буркнул я полуобиженно-полувопросительно.
Он весело расхохотался, совершенно сбив меня с панталыку.
- Они - идиоты! Им же в костюмах ногами работать неудобно. Выше груди поднять бояться, потому что брюки лопнут, а идти по улице, когда вся мудь наружу - стыдно, потому что видно.
- Вполне разделяю их чувства, - сказал я.
Парень, видимо, продолжать не собирался, считая, что сказанного с лихвой хватит. Поэтому опять пришлось его подтолкнуть:
- Ты кто?
Он налил себе стакан водки, выпил, не закусывая, посмотрел на пустую тару в собственной руке, удивляясь, отчего это в ней так мало оказалось пойла, потом сказал, не поднимая головы:
- Тебе привет от Водоплава.
Я вздрогнул, потому что ожидал чего угодно, только не этого. Когда-то мы с Водоплавом были не разлей вода. Хотя я не знал, сколько будет дважды два даже при помощи пальцев, а он был лучшим физиком сначала в школе, а потом в институте. А потом он в один год как-то сразу стал сиротой, запил по-черному и вообще исчез из города. И я четырнадцать лет о нем ничего не слышал.
Переваривая новость, я сам налил себе водки, хлопнул, подождал, пока она проволится в желудок и устроится там поудобнее, и спросил:
- Как он? - Потом подумал и добавил: - Кто он? - потом еще подумал, и еще добавил: - где он?
- Сколько вопросов! - парень слегка взмахнул кистью руки. - Начну сначала: кто я? Я - его посланец. Кто он? Он сейчас не Водоплав, а Крикет, и довольно большая фигура. Где он - не знаю, возможно, завтра будет здесь. как он - это, конечно, по-разному. Временами хорошо, временами от Интерпола скрывается. По-моему, все.
- По-моему, тоже, - пробубнил я, с интересом разглядывая собственные пальцы. Ну, то, что Водоплав вдруг стал Крикетом - ничего удивительного. Я тоже Поросенком стал совсем недавно, когда бар открыл. То, что он завтра, возможно, будет здесь - заслуживает внимания, не более. А вот то, что его временами разыскивает Интерпол - это уже сенсация для моего маленького мирка. Такого я еще не слыхивал.
- А за что его Интерпол ищет? - подвел я итог своей бурной умственной деятельности.
Парень некоторое время посидел молча, потом взглянул на меня, прищурив один глаз, и спросил:
- Ты ведь тоже иногда темными делишками промышляешь?
Я поперхнулся было, но все-таки утвердительно кивнул головой. Кивок - штука тонкая, его к делу не подошьешь и за признание не выдашь.
- Вот из-за этого он меня к тебе и послал, - добавил парень, напуская еще больше туману.
- А дальше? - нетерпеливо поинтересовался я.
- Не знаю, - посланец пожал плечами. - Он хочет предложить тебе дело, с которого ты поимеешь солидный куш. Только сразу скажи мне, согласишься ты или нет, иначе встреча не состоится.
Солидный куш - это, подозреваю, много. А мне терять было нечего. Если меня прижать к ногтю, на божий свет и без того выплывет немало неприглядного. Только дело в том, что к ногтю меня не прижмут. Свои дела я делал чисто. И собирался продолжать делать так же. Потому я снова выпил водки, занюхал запястьем и сказал:
- Да. Соглашусь. Ты сказал, что Водоплав завтра будет здесь?
На мое плечо легла чья-то рука, и голос, прямое ее продолжение, прозвучал повыше уровня моей головы:
- Он еще сказал, что я теперь не Водоплав. Я теперь Крикет, Боря. Или, по старой памяти - Жора.
Голос я узнал сразу. Да и трудно было не узнать. Он почти не изменился, только юношеская напористость уступила место холодной вкрадчивости кобры. Но тембр и убедительность остались при нем. Но голос - голосом, а я, взглянув на руку, лежащую на моем плече и слегка ослепнув от блеска множества бриллиантов, перевел взгляд выше, узнавая лицо.
Да, это был, как ни странно, Водоплав, ныне Крикет. Лицо, в данный момент парившее над черным костюмом черт его знает сколькидолларовой стоимости, было лицом Жоры Водоплавина, моего приятеля, с которым мы впервые нажрались водки до блевоты. И физиономия его изменилась куда меньше голоса. Нет, то, что она принадлежит не девятнадцатилетнему пацану, а мужику за тридцать, определялось сразу. Но дело в том, что время оставило на нем только те следы, какие должно было оставить. Ничего лишнего - ни шрамов, ни морщин, ни мешков под глазами. Просто огрубела кожа, четче прорузались скулы да волосы отступили со лба.
- Не ожидал? - спросил он.
- Глупый вопрос, - ответил я. - Твой человек сказал, что ты будешь завтра.
- И у старухи бывает прореха, - усмехнулся Водоплав-Крикет, устраиваясь рядом. - Я опять опережаю график.
Я махнул рукой и рядом со мной из воздуха материализовался Вадик. Отсутствие мозгов у него с лихвой компенсировалось умением оказаться в нужное время в нужном месте. Далеко пойдет.
- Убери со столика, - сказал я. - И пусть сервируют по первому классу.
Вадику напрягаться не пришлось. Бутылку водки, стопки и блюдо с яишницей он унес за одну ходку.
- А ты, я вижу, неплохо живешь, - заметил Жора.
- Можно и лучше, - заметил я.