Пришел я на корабль 14 января вечером после долгого плутания по причалам Севастополя в поисках родного парохода.
Поначалу я удивился той власти, которую за короткое время возымел мичман Сердюк. Но потом и сам привык к этой перемене. В конце концов, это не тот ли самый уставной порядок, о котором я мечтал в начале службы? Неужели наконец-то сломали хребет воровскому "годковскому закону"?
Оказалось все не совсем так. Нынешние "годочки", прошедшие все колена этого закона, с пониманием отнеслись к установлению нормального уставного порядка. А те "духи" что только что пришли на корабль от неожиданной бесконтрольности почувствовали вольницу. Мичманам и офицерам связываться с воспитанием молодых матросов не хотелось. Эту обязанность пытались переложить на плечи старослужащих, при этом, уравняв всех и годков и духов в их статусе.
Ясное дело, что старослужащие, кому должностью не было положено командовать и готовить себе замену, просто тихо служили, выполняли свои обязанности, предоставив молодых самим себе.
Через полгода после ДМБ я написал на корабль своим бывшим подчиненным и с удивлением узнал, что те самые "духи", которых мы лелеяли как мимозу в ботаническом саду, оказались маленькими тиранами для новых молодых матросов. Годковщина расцвела снова.
До конца января шла обыкновенная боевая подготовка. Командир продолжал удивлять флот своими неповторимыми швартовками. В свободное время я читал физику и решал задачи из "Сборника задач по математике". Учиться понравилось. Оказалось, что за три года знания почти не выветрились и требовалось только освежить в памяти законы и правила.
В начале февраля после семи утренних приготовлений к бою и походу с последующей отменой очередного приказа мы наконец вышли на обеспечение ходовых испытаний ТАКР "Новороссийск". Несколько дней проболтались в море, наблюдая маневры первого советского авианосца.
Годочек Сытник, которому уже надоело копаться в баркасном дизеле, а на замену ему никого не выделили во время большой приборки выписывал по юту полуголый во вьетнамках, сообщая всем, что решил заболеть и уйти из баркаса. Но так и не заболел и из баркаса не ушел.
Весь февраль "Разительный" посылали на бесконечные выходы в море. То на стрельбы, то на обеспечение стрельб, то просто на охрану «Новороссийска».
Где-то в середине февраля из учебки пришел матрос Рульков. Принес с собой высланные из дому бобины с записями Битлов, Маккартни и Сьюзи Кватро. Я срочно из кладовки достал потрепанный жизнью "Маяк-202", Совместно отремонтировали его. И до тех пор, пока его у нас не отобрали, слушали, закрывшись в "Надире" вражескую музпропаганду.
Я готовил из Рулькова нового арсенальщика, надирщика и секторщика. Руль приехал из курортного расслабленного Сочи и особого рвения в учебе не проявлял. В конце концов, я посчитал, что выдавать и пересчитывать автоматы в Арсенале дело не сложное, управлять Надиром можно с помощью двух кнопок: зеленой ВКЛ и красной ВЫКЛ, документы новому командиру БЧ пусть делает штатный писарь, а остальному жизнь научит. Немного рассказал ему того практического, чему научился читая техническую литературу, а про теорию гировертикалей умолчал, помня как меня этому совершенно безрезультатно учил мой ком.отделения Загайнов.
Дембельская весна пролетела совсем незаметно. Руль освоился с "Надирами" и уже готовился к роли самого молодого на корабле командира отделения артэлектриков. Бывшие годочки, а после выхода приказа МО "гражданские", были заняты в основном подготовкой формы. Торпедировали брюки, заказывали в швейную мастерскую маленькие элегантные бескозырки, доставали шитые штаты, ушивали в талии голландки, набивали каблуки. И конечно же доставали, выменивали, покупали значки. И полировали, полировали, полировали все что можно было отполировать.
Я судорожно учился, учился и учился. Все вдоль по Ленину. К вступительным экзаменам надо было оказаться образованнее многих. Иначе шансов не было. На подготовку формы я махнул рукой и в самом начале мая в подозрительно уставном виде, зато со свежими знаниями в голове и ходатайством из ВЧ 53121 о внеконкурсном зачислении меня в высшее учебное заведение поехал на поезде в Ташкент.
***
На последней странице своего ДМБовского альбома я приклеил фотографию кильватерного следа и написал:
"За кормой осталось 63000 миль.
Это были мили через жару Средиземки и холодную сырость зимнего Черного моря. Сквозь ревущий штормовой ветер, срывающий со свинцовых волн колючую пену, и по зеркальной морской глади, словно из глубины светящейся веселым ультрамарином.
Иногда эти мили были очень трудными, но всегда бесконечно интересными."
---------
ТАКР - Тяжелый авианесущий крейсер.
Торпедировать брюки - растягивать распаренное сукно штанин в ширину, натягивая их на специально приготовленную для этой цели фанерную "торпеду".
Шитый штат - нарукавный знак принадлежности к боевой части, не выполненный стандартно краской по сукну, а вышитый шелковыми нитками.