Жил в 19 веке в Петербурге один известный литератор по фамилии Гоголь. Человек это был, как говорят, тонкой душевной формации и кроме того страдал маниакально-депрессивным психозом в крайне запущенной форме. Эта напасть довела его до последней стадии психического истощения. Несчастный был-бы рад кончить жизнь самоубийством, но боязнь смерти как раз и была его главной фобией.
В то-же самое время по соседству от Гоголя жил некто Забубякин, письмоводитель, который считал себя гениальным поэтом, если не равным Пушкину, то по меньшей мере вторым после него. Забубякин в совершенстве овладел универсальным рецептом гениальной рифмы. У него легко складывались вместе трели соловья, выражения - любовь моя, печаль твоя, тоска ничья и журчание ручья. Он так ловко тусовал между собой эту любовь-морковь, что редакторы литературных журналов порой теряли бдительность и печатали эти опусы в разделе "творчество наших подписчиков". Особо бдительные покупались на цветастые псевдонимы.
Гоголь стихов не писал. В юности его сильно осмеяли за стихотворчество и мнительный юноша стал бояться этой области литературы как огня. Его сосед Забубякин считал поэтов высшей литературной кастой и поэтому при встрече с Гоголем непременно говорил: -Какой ты к чёрту писатель?! Собачий хвост ты, а не писатель! - Николай Васильевич на это сдавленно сморкался и обиженно уходил в своё одинокое неуютное жилище. Забубякин кричал вслед: -Эй, собачий хвост, кончай марать бумагу! Иди лучше в письмоводители, тебя по шестнадцатому разряду примут, хоть на еду заработаешь!
Вода камень точит, что говорить про Гоголя...Самоубийством он кончить не мог и потому в жертву терзавшим его демонам принёс второй том "Мёртвых душ", растопив им домашний камин. Забубякин потом ходил по всем питейным заведениям и торжествуя говорил: -Прав был я, приезжий хохол и не писатель вовсе, а хвост собачий. Он сам то подтвердил просушив сапоги никчёмной писаниной!
Прошло полторы сотни лет и пра-пра-правнук Забубякина, завсегдатай великосветских раутов и богемных тусовок решил раскопать литературное наследство своего пра-пра-прадедушки. Среди древних литературоведов и отличников библиотечных техникумов нашлись немногие те, кто ещё помнил о Гоголе, но ни один не слышал о поэте Забубякине. Тогда пра-пра-праЗабубякин решил восстановить справедливость, собрал самых медийных журналистов специализирующихся на гламуре и перед камерами сжёг первый том "Мёртвых душ". Этого показалось мало и он помочился на догорающие останки, а для закрепления эффекта снял штаны и присев над кострищем навалил сверху большую кучу. В заключении Забубякин заявил, что "такова судьба литературы навсегда утратившей связь с современностью и что сотворённая куча - самый подходящий памятник всем сочинениям не отвечающим его взглядам на литературу!"
Пиар-акция прошла "на ура". Репортажи о Забубякине прошли по всем каналам ТВ, а интервью были напечатаны во всех модных изданиях. Скандальный эпистолянт стал звездой в литературных кругах.
Так и повелось. Какой-бы год не стоял на дворе, а династия Забубякиных всегда на пике известности. Идеологи новаторства всегда здорово живут и от излишка этого здоровья готовы навалить большую кучу на любое произведение. Чем известней сочинение, тем громче резонанс. Сущевствует полная уверенность, что рано или поздно наше просвящённое сознание полностью и окончательно отвергнет и забудет навсегда различных Гоголей-Шмоголей. Оно и правильно, ведь в искусстве главное не конкретное произведение, а революционная идея. Симфонию надо сочинить, картину нарисовать, книгу написать, а потом несчастные люди будут вынуждены в это вслушиваться, вчитать, вглядываться... Зато созданный Забубякиным нерукотворный памятник близок и понятен всем без исключения. Если-бы не пронырливые дворники, то в каждой подворотне мы имели-бы счастье лицезреть такое народное творчество. Но мы верим, что прогрессивная демократическая интиллегенция через свои перфоменсы откроет нам понимание прогрессивного искусства. Забубякинские творения наполнят каждый дом!