Нашему героическому прошлому
и, не менее героическому, настоящему
ПОСВЯЩАЕТСЯ.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
ПРОЛОГ.
За окном шли дождь и весна тысяча девятьсот сорок пятого года…
Иосиф Виссарионович в глубокой задумчивости стоял у окна и смотрел на куранты Спасской башни. Они показывали пять часов восемь минут. «Давно что-то никого не сажали по пятьдесят восьмой!» - подумал Сталин и, отвернувшись от окна, спросил у, стоящего в дверях маршала Жукова:
- Товарищ Жуков, вас ещё не расстреляли?
- Нет, товарищ Сталин, - хмуро ответил маршал.
- Это хорошо. Закурить есть?
Жуков покорно вздохнул, достал из галифе коробку «Герцеговины Флор» и протянул её Сталину. Главнокомандующий достал одну папиросу и положил остальные в карман своего кителя. Через десять минут он вновь обратился к Жукову:
- А как обстоят дела на Западном фронте?
Маршал уже открыл рот, чтобы по привычке ответить: «Без перемен», но решил сказать правду.
- Так ведь войне конец, - печально проговорил он. – Победили мы.
Минут двадцать Иосиф Виссарионович о чём-то напряжённо думал. Наконец он тихо сказал:
- Партия считает, что фамилию Сталин следует теперь писать с двумя буквами Л и двумя Н. Необходимо учесть пожелания братских народов освобождённой Прибалтики. А что нового у товарища Штирлица?
- Просит звезду Героя и новое задание.
- И всё?
- Ещё нужна новая радистка.
- А что с той, что отправили месяц назад?
- Родила, - устало вздохнул Жуков.
Сталин раскрошил папиросу в трубку и, не торопясь, раскурил её. Мягко ступая по ковру и стряхивая на него пепел, он произнёс:
- Что ж, Героя мы ему присвоим. Заслужил. Радистку тоже необходимо срочно отправить. Из резерва Ставки. И задание для него у меня есть.
А за окном продолжал идти дождь…
ГЛАВА ПЕРВАЯ.
Светало…
Штирлиц лежал возле забора посреди большой лужи, от которой сильно воняло мочой. Он поднялся на четвереньки и принюхался. «Надо будет при случае набить морду Кашпировскому, - лениво подумал Штирлиц. – Опять его будильник не сработал!» Заметив, плавающий в луже, окурок, он поймал его, раскурил и попытался вспомнить события вчерашнего вечера.
Начинался тот вполне прилично. Как обычно Штирлиц зашёл в кабачок «Три поросёнка». Кроме обычной программы, заключавшейся в поглощении литра шнапса и драки с гестаповцами, ему нужно было передать очередную шифровку в Центр. Проблема была в том, что радистка где-то рожала, а сам Штирлиц азбуку Морзе не знал вообще, да и к тому же забыл, как по-русски будет «Гитлер капут». Из-за этого он сильно нервничал, разбив уже десяток пивных кружек и лицо старому тапёру, который на его взгляд сильно фальшивил, играя «Полковнику никто не пишет». Видя, что Штирлиц не в духе, немцы старались как можно тише отстреливаться от наседавших русских, зная, что если штандартенфюрер разойдётся – мало никому не покажется. Штирлиц с мрачным видом сидел над передатчиком и уныло пил третью бутылку водки.
За Штирлицем уже вторую неделю вёл слежку английский агент «ноль-ноль-икс-игрек-и ещё какая-то непонятная буква». Все предыдущие попытки западных спецслужб перевербовать знаменитого советского разведчика закончились полным крахом. Но этот агент использовал самые последние достижения шпионской техники и был уверен в своём успехе. Переодевшись официанткой Гретхен, англичанин крутился у столика, за которым тосковал по Родине Штирлиц. Но тот давно уже его вычислил и, подозвав обкурившегося Айсмана, предложил тому:
- Послушай, дружище. По-моему, вот эта тёлка в переднике только и мечтает о том, чтобы ею занялся такой бычок, как ты.
Айсман, не раздумывая, схватил агента-Гретхен в охапку и уволок в подсобку. Несмотря на своё состояние Айсман был немало удивлён, проведя наружный досмотр симпатичной официантки. От возмущения он даже схватился за пистолет. Но находчивый англичанин убедил его, что работает на вьетнамскую разведку и некоторые физиологические отклонения объяснил национальными особенностями организма. Айсман в жизни не встречал вьетнамских шпионов и, огорчившись, ограничился тем, что намылил агенту физиономию и отобрал всю выручку вместе с чаевыми. Когда он вернулся в зал, чтобы высказать свои обиды Штирлицу, того уже и след простыл. Вконец разочарованный Айсман выпил бутылку шнапса и, горланя : «Калинки-берлинки, ночные вечеринки», отправился брататься с русскими солдатами.
Штирлиц домой решил не возвращаться. Зная, что впереди предстоит ещё много работы, он заснул под ближайшим забором. Здесь его и обнаружил настойчивый английский агент. После общения с темпераментным Айсманом у него оказались выбиты передние зубы и начался сильный понос. Но англичанин продолжал выполнять свою невыполнимую миссию и, решив больше не искушать судьбу, сел под забором рядом со Штирлицем, прикинувшись доской. Надеясь, что Штирлиц во сне проговорится и выдаст какую-нибудь важную военную тайну, агент возбуждённо потирал руки, предвкушая свой триумф. Но спящий Штирлиц лишь бессвязно ругался по-русски матом и надрывно пел «Владимирский централ». Так наступило утро.
К Штирлицу, продолжавшему нетвёрдо стоять на четвереньках, подошёл советский солдат и осторожно тронул его за плечо:
- Товарищ Штирлиц!
Это ни к чему не привело. Красноармеец тронул его настойчивее:
- Товарищ полковник!
Штирлиц с трудом поднял голову и, увидав советского солдата, мрачно изрёк:
- Гитлер капут!
- Вас вызывает Ставка! – продолжил солдат и кивнул в сторону шестисотого «Мерса», находившегося метрах в двадцати, возле которого, покуривая, стояли товарищи Сталин и Берия.
Штирлиц мгновенно пришёл в себя, отряхнулся и строевым шагом направился к ним.
- Вы не продаёте славянский шкаф? – мягко осведомился Сталин у подошедшего Штирлица.
- Так точно, товарищ Сталин! – гаркнул Штирлиц. – Продаю. Но он без ручек.
- Это хорошо, - попыхтев трубкой, сказал Сталин. – Мне как раз такой и нужен.
Английский шпион даже застонал от восхищения – вот это конспирация! Он теперь изображал из себя таджикского гастарбайтера и старательно подметал улицу.
Тем временем товарищ Сталин достал из кармана золотую звезду Героя Советского Союза и прицепил её на грязный и помятый френч Штирлица.
Англичанин ещё раз застонал. Он зажмурился от удовольствия, представив, как сэр Уинстон Черчилль награждает его за вербовку Штирлица. А, может, и самого Сталина – чем чёрт не шутит.
Но этим радужным планам сбыться было не суждено. Штирлиц оборвал мечты лазутчика союзников. Он ловким движением схватил его за шиворот и приволок к товарищу Сталину.
- Это – английский шпион, - объяснил Штирлиц.
- Начальника! Начальника! – отбрыкивался поверженный противник. – Джамшуд - не шпиона, начальника! Джамшуд улицы подметать!
- Лаврентий, займись! – сказал Сталин товарищу Берия.
- Что ты, Коба! – испуганно замахал руками тот. – Он же выдаст меня! Ты же в курсе, что я на них давно работаю!
- Извини, дорогой, забыл, - успокоил его главнокомандующий. Затем, повернувшись к адьютантам, распорядился. – Отправьте этого паршивца в Москву. Пусть там дачу мне подремонтирует.
Пока охрана занималась агентом, товарищ Сталин достал пачку «Золотой Явы» и, с сожалением повертев её в руке, протянул Штирлицу.
- Здесь новое задание.
Штирлиц раскрыл пачку. Она была полная.
- В которой? – поинтересовался он.
- Это вы узнаете из ближайшей шифровки, - ответил товарищ Берия.
После этого он и Сталин уселись в машину. Водитель поставил на крышу мигалку, включил магнитолу. Из динамиков во всю мощь понеслось «Чито-грито» и автомобиль тронулся.
- Хайль Сталин! – устало махнул вслед ему рукой Штирлиц. Его борьба продолжалась.
ГЛАВА ВТОРАЯ.
Мюллер сидел в своём кабинете у сейфа и перебирал своё богатство – папки с досье на весь аппарат рейха. Он мучительно размышлял: кому подороже это загнать – американцам или англичанам? Русским предлагать было бесполезно. Штирлиц давно уже выкрал из сейфа оригиналы досье, оставив взамен их ксерокопии и бутылку армянского коньяка. Коньяк оказался палёным и Мюллеру не понравился. Обидевшись, Мюллер отвёл Штирлица в карцер и напрямик спросил: откуда на бутылке отпечатки пальцев Штирлица? Поразмышляв денёк и протрезвев, Штирлиц объяснил, что как-то в Ереване помог перенести через дорогу эту бутылку одному старому армянину. Мюллеру ничего не оставалось делать, как удовлетвориться этим ответом.
Размышления Мюллера прервала открывшаяся дверь. В кабинет ввалился Штирлиц. Перепачканный грязью, френч его был расстёгнут. Из-под него светилась замусоленная тельняшка. Фуражка, повёрнутая козырьком назад, болталась на затылке.
- Выпить есть? – спросил он с порога опешившего Мюллера.
- А есть повод?
- А то! – Штирлиц похлопал себя по груди, показывая сверкающую звёздочку Героя.
- Ого! Поздравляю! Это дело действительно стоит обмыть. Чтобы не последняя была. Но разве я должен наливать?
- Да за кого ты меня считаешь?! – обиделся Штирлиц. – Я всё вокруг оббежал. Голяк! Даже пива нет! В магазинах всё наши размели, а ларьки возле метро, представляешь, новый комендант позакрывал!
- Ладно, - хитро усмехнулся Мюллер. – Это не проблема. У папы Мюллера всегда заначка найдётся.
С этими словами он достал из сейфа здоровенную бутыль с мутноватой жидкостью. Штирлиц принюхался:
- Самогон?
- Свежайший первачок, - довольно хмыкнул Мюллер. – Вчера получил от одного из своих агентов в Жмеринке.
- А у меня есть прекрасное салями! – вспомнил Штирлиц, доставая из кармана галифе огрызок ливерной колбасы.
Отломив половину и, протерев о рукав френча, он протянул её Мюллеру. Тот разлил по стаканам самогон. Произнеся «Прозит!», они чокнулись и выпили.
В кабинет вошёл Шелленберг.
- Новость слышали? – весело спросил он.
- Какую? – промычал Штирлиц, заталкивая в рот остатки ливерки.
- Да война, говорят, кончилась!
- Да ну?!
- Век воли не видать! – Шелленберг даже перекрестился. – Фюрер вчера вдрызг напился со своей Евой, да так и уснул с сигаретой в зубах. Сигарета выпала, диван загорелся, а старина Гиммлер перепутал вёдра, и вместо воды начал поливать их бензином. Чуть весь бункер не сгорел! От Адольфа с Евой одни головешки остались.
- Земля ему пухом, - смахнул скупую слезу Штирлиц.
- Хотя, надо признаться, - почесал волосатую грудь Мюллер, - наш фюрер был порядочной сволочью.
- А что мы тут отмечаем? – заметил Шелленберг на столе стаканы.
- Вот, - скромно улыбнулся Штирлиц. – Обмываю Героя.
- Поздравляю, дружище, от всей души! – похлопал его по плечу Шелленберг. – И с удовольствием присоединюсь к вашей кампании.
- Халявщик! – пробормотал Мюллер, доставая из письменного стола третий стакан.
Когда самогона в бутыли почти не осталось, Штирлиц извлёк пачку «Золотой Явы».
- Контрабанда? – вежливо поинтересовался Мюллер.
- Подарок товарища Сталина! – гордо ответил Штирлиц, вынимая из пачки сигарету.
Развернув её, он прочитал текст, написанный на папиросной бумаге.
- Какие-то неприятности? – участливо осведомился Шелленберг.
- Новое задание, - закуривая новую сигарету, ответил Штирлиц.
Глубоко затянувшись, он начал читать вслух: «Юстас Алексу. По нашим разведданым верхушка рейха всеми способами пытается уйти от заслуженного возмездия. Один из главных подручных Гитлера – Борман – нашёл убежище в Южной Америке. Необходимо отыскать его и представить перед судом международного трибунала».
- Глупости! – фыркнул Мюллер. – Не бери до головы! Я утром был у Бормана, он дрых в обнимку с какой-то толстухой.
- Ну, я бы так легкомысленно к этому не относился, - заметил Шелленберг. – Борман давно уже уложил свои манатки в летающую тарелку, которая у него замаскирована под ванну.
- Да, - согласился Штирлиц. – Ставка ошибаться не может.
- Что ты этим хочешь сказать? – спросил Мюллер.
- А то, - поднял вверх указательный палец Штирлиц, - что если Борман ещё не в Южной Америке, то его нужно срочно туда отправить.
- Ах вы, старый пройдоха! – восхитился Шелленберг. – Прекрасная мысль! Теперь надо как-то ненавязчиво предложить её Борману.
- Позвонить можно? – спросил Штирлиц у Мюллера.
- Да ради Бога! – великодушно позволил тот.
Штирлиц натянул на руки чёрные перчатки, взял телефонную трубку и набрал номер.
- Борман слушает, - раздался голос в телефонном аппарате.
- Партайгеноссе, - зажав двумя пальцами нос, проговорил Штирлиц, - вас ищут русские. Думаю, вам нужно уехать. Лучше всего – куда-нибудь в Южную Америку.
- Это кто – Штирлиц?
- Скажем так – человек, внешне похожий на него.
- Ясно. Бухаете. Мюллер рядом?
- Вышел, - соврал Штирлиц. Мюллер в знак одобрения поднял большой палец руки.
- Тогда катитесь к чёртовой матери! Обойдусь без ваших советов! И передайте этому ослу – Мюллеру, что свой сейф он теперь может продать только папуасам!
Борман отключился. Штирлиц недоумённо повертел в руках трубку.
- О каком сейфе он это говорил? – спросил Шелленберг у Мюллера.
- Да так. Ерунда, - покраснев, ушёл от ответа Мюллер.
- Да не переживайте так, дружище! – повернулся Шелленберг к Штирлицу. – Я уверен, что эта трусливая свинья уже на всех парах мчится из фатерлянда.
- Это хорошо, - почесал затылок Штирлиц. – Но я-то как туда попаду?
- И это – не проблема! Я тоже позаботился о том, чтобы слинять отсюда. У подъезда стоит моя личная подлодка, трюмы которой набиты первоклассным шнапсом. Мне всё равно – куда бежать. Можно и в Южную Америку. Так что, предлагаю вам и старине Мюллеру составить мне компанию.
- Я – с удовольствием! – отозвался Мюллер. – Только бы не мешало бы, Штирлиц, взять с собой твою радистку.
- Она рожает, - сообщил Штирлиц. – Но, как только прибудем на место, я закажу новую.
(Продолжение следует.)