Эдуарду Девиеву невероятно повезло – он нашел умную женщину. Знаете ли вы, как тяжело найти умную? Наверное, легче отыскать красивую, успешную, счастливую, мягкую, чем умную. Но он все-таки отыскал. Более того, она была талантливой.
Его, пресыщенного во всех смыслах мужчину, она покорила заочно – своим романом. Он и сам был писателем-постмодернистом, поэтому мог оценить его с профессиональной точки зрения. Лощенная, розовая, сентиментальная, слюнявая, псевдопатриотическая, феминистическая, чересчур традиционная литература уже осточертела Эдуарду. Поэтому роман Илоны Пестровой, жесткий, ироничный, энергичный, зацепил матерого писателя так, что он захотел познакомиться с ней лично.
И вот, они оказались в ресторане за одним столом. Илона была, что называется, шикарной женщиной. Ее движения грациозны, голос бархатный, с придыханием, манеры изысканы. То же можно сказать и про Эдуарда, разве что с нюансами, присущими мужскому роду.
Рядом с ней Эдуарду было все равно, что заказывать, какое вино пить, какая музыка играет фоном – он небрежно дал распоряжения юнцу-официанту и принялся беседовать с писательницей.
- Вы знаете, Илона, большинство романов это либо фастфуд, либо синтетика, либо вегетарианское меню, а Ваш был, словно горячий хрустящий стейк в дорогом ресторане. Я давно так не насыщался литературой.
Эдуард, в отличие от большинства своих героев – маргиналов, наркоманов, проституток, гопников – умел красиво говорить и производил впечатление на своих собеседниц.
- Приятно, когда ценят именно то, что хочешь сделать. Я изначально стремилась, чтобы роман не был плоским, пресным, тусклым. Пусть он лучше шокирует, раздражает, бередит, чем оставляет по себе легкую приятность.
Эдуард вспомнил зарождение постмодернизма. Тогда они пробивали закостенелые литературные традиции, заостряли углы, продолжали писать там, где другие обыкновенно умалчивали. Куда подевался тот порыв? Теперь остался голый эпатаж, и это уже не бунт, а часть системы.
И вот женщина, очевидно, не знакомая с теорией постмодернизма, впервые совершает ту же революцию в себе самой. Она не хочет нравится, не заигрывает с читателем, а бросает ему в лицо правду, неприятную и неприкрытую.
Тем временем подали заказ. Эдуард поднял бокал белого вина за будущее литературы – Илону Пестрову.
После обсуждения художественной части романа, Эдуард позволил себе вопрос практического плана:
- Вы где-то работаете помимо писательства? Напечатать книгу, удовольствие, прямо скажем, не из дешевых.
Илона наклонилась к Эдуарду и, понизив голос, сказала:
- Я содержу бордель.
Эдуард на несколько секунд впал в ступор, а потом громко рассмеялся. Отличная шутка.
- Я расскажу Вам об этом, но не при людях, - добавила она серьезно.
Эдуард был настолько заинтригован, что заплатил за ужин, к которому так и не притронулся, и они вышли из ресторана.
- Вы не можете держать бордель. В этом ресторане Вы вели себя, как рыба в воде. У Вас отменные манеры.
- Вы что, много сутенерш знаете? – со смехом спросила его Илона.
Честно говоря, Эдуард бывал в притонах, но особо с ними не знался. Тем интереснее было узнать.
- А откуда, Вы думаете, я жизненный материал взяла. Только перед проститутками люди и снимают маски. Им скажут то, что не скажут журналистам, барменам и таксистам. Иногда даже лучшим друзьям не говорят то, что говорят нам.
- Нам, это?..
- Да. Система всюду одна, что в Макдональдсе, что у нас. У них можно из официанта в директора пробиться, у нас та же карьерная лестница.
Эдуард не был моралистом, поэтому удивлялся без пренебрежения, а, наоборот, с разжигающимся интересом. Ему было интересно и как мужчине, и как писателю.
- Первое время я считала это крайним унижением, хотела все бросить – это надо перетерпеть. По сути дела, все мы занимаемся проституцией. Мы продаем свое время, умственные и физические силы, и не стыдимся этого. У кого-то это просто выгоднее получается. Если бы мне в мои годы те знания, что есть у меня сейчас, я бы просто развела богатенького дядю, как ребенка. Что ж, я прошла более сложный путь, но, кто знает, может, я бы не нашла свое призвание – литературу.
- Да уж, любовницы бизнесменов засорили и музыку, и литературу.
Никто бы и не подумал, что элегантно одетая пара говорит о том, что нужно легализовать проституцию, оправдывает это занятие извечной отговоркой «это честно».
- Заходите к нам, я Вам скидочку сделаю, - лукаво сообщила Илона.
- Нет, мне нужна только королева жриц любви.
На том и закончилось свидание. Эдуард давно не ощущал такого драйва и с нетерпением ждал нового. «Да уж, нужно повнимательней присматриваться к ночным бабочкам, мало ли какие таланты в них кроются», - думал он с улыбкой, идя по дороге в пустой дом.