Скоро Новый Год, а там и Рождество, и Крещение.
И крещенские морозы наступят, как всегда, вовремя, да так, что хороший хозяин и собаку на улицу не выгонит… самое время похулиганить всяким разным ночным татям, для которых ночь, хоть тёмная дождливая, хоть лунная морозная как нельзя кстати.
Бог – если он бог – создал себя сам, а иначе, если его создал кто-то другой, то тот другой и есть бог, к которому применимо то же самое суждение.
Но не об том речь.
Ежели бог создал пусть не самого себя, но хоть сына своего по «образу и подобию» смертных, то аксиоматически «ничто человеческое и ему самому не чуждо».
Особенно рождение сына.
По верованиям восточных славян, бог, радуясь рождению сына, выпустил на волю души неприкаянных умерших и всякую «нечисть». Правда, амнистия длится не долго – с Рождества до Крещения. Этот период имеет два наименования – святочные или «поганые» дни.
Вся эта временно амнистированная братия ведёт себя по-разному: какие-то души умерших спешат хоть как-то пообщаться с оставшимися в живых любимыми потомками и по мере своих возможностей оказать им содействие, хоть помочь при гаданиях и прочих пророчествах, хоть при заклинаниях для изгнания хворостей; другие наоборот – спешат во все тяжкие и творят всяческие мерзости, доводя до инсультов-инфарктов особей рода человеческого, отнюдь не достигших инсультно-инфарктного возраста.
Подобно богам, монархи тоже отмечают амнистией великие праздники – дни Воцарения, либо, на крайний случай, – дни Конституции, пусть и урезанной той самой монархией. Дабы народ оценил и проникся.
Некоторых из отпущенцев можно будет погодя опять водворить на места, от которых, как известно из притчи про суму, никто не застрахован. А некоторых можно было и не упекать, взяв с них мзду в лоно казны…
Вырвавшиеся из узилищ учтут урок и проявят себя на том самом поприще, кое во благо Царя и Отечества.
Но обязательно найдётся нечисть, которая снова возьмётся за старое, за древнюю профессию татя – отнимать у других кровно нажитое и заработанное.
Те же из них, кто успел "на чёрный день" рачительно припрятать награбленное, хоть в курятнике, хоть за рубежом, – потянутся к своим кладам.
На своей родной поскотине – проще, тут и стены помогут и добротные ограды, и прикормленные холопы.
А вот за рубежом, – там надо быть изворотливей, там следует сначала обелить себя, выступить на пресс-конференциях, поплакаться, что мол-де мешки эти с золотом заработаны им своими кровью и потом, с утра до ночи своими мозолистыми дланями, следуя за сохой, а в узилище страдалец загремел по прихоти деспота. Зарубеж таких страдальцев обожает, ему тогда и себя приятнее созерцать.
Таки шо, граждане верующие и неверующие, доживём до святок, приготовясь, кто помолившись, а кто причастившись – и к добру, и к разгулу нечисти?