Зрелая семейная пара готовится к сорокалетнему юбилею мужа.
Он – самоуверенный, решительный, бескомпромиссный по отношению к своим подчиненным, компанейский и балагур со своими одногруппниками по институту, в то же время чрезмерно услужливый вплоть до коленопреклонения перед начальством.
К своему сорокалетию Тимофей Викторович (по диплому инженер-электрик) уже успел побывать на многих руководящих должностях. В тридцать шесть лет он уже был референтом в министерстве энергетической промышленности и очень хотел стать вторым замминистра. Но ускорить переход в замминистра пока не удавалось. Жена подсказала ему повод: на его сорокалетие нужно организовать банкет.
И вот, что из этого вышло.
В пиццерии было просторно и одновременно уютно. Посетителей в обеденный час этого теплого последнего субботнего августовского дня было мало. Ненавязчиво играла спокойная и приятная музыка. Компанию пожилых и уже усталых от продолжительного стояния и ходьбы людей встретили там приветливо. Официанты сразу же засуетились, составляя небольшие на две персоны столики в один большой стол, за которым они и разместились.
Их было тринадцать человек. Тринадцать посивевших, подтоптанных жизнью пенсионеров, пятьдесят лет назад поступивших в ВУЗ и пять лет вместе учившихся в одной группе. На выпускном вечере их молодых, полных сил и энергии было тогда почти вдвое больше: двадцать четыре. Дружный студенческий коллектив, в котором четверо из них были болгарами. На том вечере и решили встречаться каждые пять лет.
Пятьдесят лет для человека – огромный промежуток времени. Тем более для сформировавшихся уже молодых людей, пришедших в высшее учебное заведение набраться знаний. Ведь в то далекое время почти каждый из них горел желанием быть полезным стране, вытянуть страну в техническом плане на передовые позиции, укрепить основание, фундамент – материально-техническую базу коммунизма…
Думали и действовали так, потому что все они были воспитаны советской системой, и почти каждый из них был родом из простой семьи рабочих и колхозников. Почти каждый…
Тимофей Викторович был исключением. Да, он так же, как и его одногруппники, был воспитан советской системой, но родился и вырос он в среде государственных служащих, в которой часто подчеркивалось, что жесткие бескомпромиссные принципы морали, оглашаемые партийными и советскими органами – это для народа. Для них же, для госслужащих, существуют другие, более мягкие. Ведь статус государственного служащего уже подразумевает, что они высокоморальны!
Поэтому-то для них, для госслужащих, узаконено множество льгот. Это и просторные меблированные с прислугой за государственный счет квартиры, и шикарные, бесплатные, на государственном обслуживании дачи, и бесплатные на всю семью путевки с бесплатным проездом на курорты в летнее время. Это и специальные как продовольственные, так и промтоварные магазины с высококачественными и дешевыми товарами, и прикрепленные не только за чиновником, но и за его семьей легковые автомобили с водителями, и свободный бесплатный доступ к радио, телевидению, издательствам, к поездкам за границу…
Естественно, что все эти мысли о перечисленных благах Тимофей Викторович, вернее, Тимоша, впитал в себя с раннего детства. И не только мысли, но и прочувствовал, ощутил на себе комфорт от предоставляемых его семье некоторых бесплатных услуг.
В школьном возрасте он уже знал, что чем выше ранг чиновника, тем больше этот чиновник получает льгот. И он старался. Учился хорошо.
Набрал необходимое количество баллов при поступлении в ВУЗ, и вот так оказался среди сегодняшних одногруппников.
Не всем из них удалось дожить до этой через полвека встречи. И уже по сложившейся традиции сначала вспомнили товарищей, ушедших в иной мир. Таких было, ни много ни мало, шестеро. Года еще не прошло, как из этих шестерых умерли двое: один из Украины, а другой из Болгарии. Помянули всех.
Троих одногруппников организаторы встречи не смогли разыскать, а двое были серьезно больны.
Они сидели, не спеша пили пиво, закусывали пиццей и под негромкие звуки льющейся из колонок приятной музыки гомонили. Все с головой окунулись в свои студенческие годы, в свою безвозвратно ушедшую юность. С улыбками на лицах вспоминали комические случаи из той далекой жизни. Говорили, говорили, говорили …
Не только вспоминали свою студенческую жизнь, но рассказывали и о своей настоящей жизни. Это были инженеры-электрики и энергетики, недавно еще работавшие на электроэнергетических предприятиях страны. Правда, двое самых «молодых» еще продолжали работу преподавателями в ВУЗах. Только троим из одногруппников удалось защитить диссертации и получить степень кандидата технических наук. Но самую высокую должность из всех собравшихся пожилых людей, не имея никакой научной степени, занимал Тимофей Викторович. Он был референтом начальника налоговой инспекции по столичному региону. Он был самым высокооплачиваемым пенсионером среди собравшихся, так как занимал пост госслужащего высшего ранга.
В конце трапезы организаторы встречи предложили на следующий день прогуляться на катере по Днепру. Но один из встречающихся, Алексей Иванович, живущий в селе, сказал, что не сможет прогуляться с друзьями, так как у его жены завтра юбилей.
-Какой юбилей может быть в нашем возрасте? – воскликнул Тимофей Викторович.
-Как, какой? Моей жене семьдесят лет исполняется! Разве это не юбилей? – возразил Алексей Иванович.
-Да не юбилей это… – махнув вяло рукой с кислой гримасой на лице, буркнул Тимофей Викторович.
-Тимофей, да ты что? Ведь семьдесят лет!
-Ну и что? – уже твердо и уверенно повел дальше, – Это обыкновенный день рождения. После того, как мы с Таисией отпраздновали мой сорокалетний юбилей, я зарёкся и для себя, и для Таи устраивать такие торжества. С тех пор мы отмечаем только дни рождения…
-А что же такое случилось на твоем сорокалетнем юбилее? – растерянно растягивая слова и чуть не заикаясь, выдавил Алексей Иванович.
И Тимофей Викторович рассказал своим товарищам по институту такую историю.
После получения диплома инженера, он был направлен на работу на Гребинковский сахарный завод. Работал инженером-электриком, в свободное от работы время ходил на танцы, познакомился с Таисией. Она училась в столице в Институте культуры и по выходным дням приезжала в Гребинки к родителям.
Через год Тая закончила учебу и получила направление на работу в отдел культуры при столичном городском комитете коммунистической партии.
Сыграли свадьбу, и по ходатайству Таи Тимофея перевели на работу главным энергетиком на машиностроительное предприятие столицы.
-Но это, честно скажу вам, друзья, собачья должность. То станок не включается, то воды нет в туалете, то отопительную систему прорвало, то силовой трансформатор сгорел. Короче, на промышленных предприятиях все дыры должен прикрывать главный энергетик. Всегда и во всем виноват он. Руководство предприятия все нелады сваливает на энергетика. Здесь – не досмотрел, тут – не учел, а там – промахнулся! Засучивай рукава и разгребай все это дерьмо.
-Да, Тимофей, ты прав. – Подтверждали одногруппники, работавшие энергетиками. – Но куда ты денешься? Попробуй пойти на другую работу. Ведь все нужно начинать с нуля! Вот и приходится терпеть и получать подзатыльники…
-Ну, это вам, забитым, было привычно, чтоб об вас вытирали ноги! – высокомерно и с пафосом сказал Тимофей Викторович. – А мне это совсем ни к чему.
Не нравилась Тимофею такая неспокойная работа. А больше всего его мучило быть в роли «мальчика для битья». Хоть часто и сознавал мысленно, что, таки да, он не досмотрел, он не учел, и ни кто иной, как он, вот здесь промахнулся. Сознавал, что получает нагоняй от руководства справедливо. В то же время воспитание, полученное в чиновничьей семье, подсказывало ему, что этих нахлобучек от руководства можно избежать.
«Надо протиснуться на высшие должности. – Все чаще задумывался Тимофей Викторович. – Главного инженера и директора на предприятии никто не «клюет». Пусть в крохотной и никому не известной организации, но он будет главным. Во-первых, «указивки» и разгоны будет давать и устраивать только он, во-вторых, должность главного инженера – отличная стартовая площадка для дальнейшего его продвижения».
Ведь чем выше человек находится в управленческой пирамиде, тем меньше, по соображениям Тимофея Викторовича, об него вытирают ноги!
Но для занятия такой должности в советской стране нужно обязательно быть членом коммунистической партии. И Тимофей Викторович стал им. А года через два опять же с помощью своей женушки Таи, обросшей уже к тому времени горкомовскими связями, он получил перевод на должность главного инженера энергобазы Министерства энергетической промышленности.
Любая база – это, по сути, склад продукции, только размерами побольше. Так что никаких технических в сфере электроэнергетики вопросов, соответствующих полученной в ВУЗе квалификации, Тимофею Викторовичу решать там не приходилось. Зато на базе велась большая работа по учету энергетического оборудования и по организации его приемки от предприятий-изготовителей и отгрузки на предприятия-заказчиков. Но и в этот процесс Тимофей Викторович особо не вникал.
Всю эту нудную кропотливую и в то же время ответственную складскую работу выполнял находящийся в его подчинении персонал: инженеры-снабженцы, кладовщики, водители, грузчики. К своему подчиненному персоналу главный инженер относился как к инструменту, приспособлению, с помощью которого выполнялись его команды. Он никогда ни к кому из них не приближался, не знал и не хотел знать их личных забот и хлопот. Тимофей Викторович только командовал, кому и какое оборудование выдать. И если при исполнении его команд кто-то из подчиненных допускал малейшую оплошность, то главный инженер устраивал грандиозную разборку вплоть до необоснованного увольнения провинившегося. Люди боялись его.
Работой Тимофея Викторовича было назначить, какому предприятию и какое оборудование выдать в первую очередь. Ох, как он любил эту работу!
В те далекие советские времена во всем и для всех (за исключением партийной и советской элиты) всегда был дефицит. Дефицитом была для предприятий страны и продукция, по документам проходящая через базу. Количество заявок на энергооборудование всегда превышало его наличность и возможность изготовления в заявленные сроки. Поэтому в распределение оборудования часто вмешивалось высшее руководство. Это не очень нравилось Тимофею Викторовичу, но с начальством он никогда не спорил. Всегда беспрекословно услужливо и вовремя выполнял все его задания, о чем неизменно подробно и подобострастно докладывал. Видел, что его руководство любит эти доклады. И старался.
Но бывали случаи, когда Тимофей Викторович сам решал, что и куда отправить. Вот тогда он и занимался своей любимой работой. Он раскладывал пасьянс из руководителей предприятий, заказавших оборудование, из партийных и советских руководителей регионов, в которые входили эти предприятия. Затем прорисовывал имеющиеся в наличии дружеские связи руководителей предприятий с руководителями регионов, а последних – с работниками министерств и управленцами из высших эшелонов центральной власти.
Таким образом, составлялся до предела наглядный график, по которому главный инженер базы энергетического оборудования четко видел самые тесные и короткие связи зависимых в данный момент от него людей с управленцами из министерств и центральных советских и партийных органов.
После этого начиналось самое интересное. Тимофей Викторович звонил намеченному руководителю предприятия с самыми короткими и крепкими связями с высшим руководством управленческой пирамиды и извиняющимся голосом говорил:
-Петр Иванович, заказанный Вами силовой трансформатор уже готов, но директор завода-изготовителя сказал, что они его отгрузят не Вам, а в соседнюю область в соответствии с утвержденной очередностью. Я, конечно, обязательно переговорю в министерстве, что Вашему предприятию трансформатор нужней, но для подкрепления было бы неплохо, если бы этот вопрос был дополнительно поднят в министерстве обкомом Вашей области. Поговорите с Вашим вторым секретарем обкома.
И если собеседник соглашался, то Тимофей Викторович, удовлетворенно потирая ладони, мурлыкал себе под нос: «Все будет хорошо, все будет хорошо! Я это точно знаю!»
Естественно, он знал, что второй секретарь обкома этой области – лучший друг второго секретаря горкома столицы. А тот, в свою очередь, запросто вхож к министру энергопрома. Значит, разговор этих людей будет. И не только об оборудовании, но хотя бы и мельком, и о нем, о Тимофее Викторовиче.
Так он готовил плацдарм для своего дальнейшего служебного продвижения.
В семье Тимофея Викторовича царили любовь и покой. От горячей в их молодом еще возрасте любви, которой со страстью отдавалась ему Таисия, у них росло два мальчика. Младшему было уже два года. Пока Тимофеюшка (так ласково называла своего любимого мужа Таисия во время любовных игр), раскладывая на базе пасьянсы, решал, что, кому и как выделить, любимая его женушка-Солнышко (так в порыве страсти обращался он к Тае) занималась с детьми и домашним хозяйством.
Он старался не задерживаться на работе. Знал, что Таисия с нетерпением ждет его. И если не было важных причин для задержек, сразу же ехал домой. Ему приятно было, входя после работы в квартиру, окунуться в запахи пищи, которую вот-вот приготовила Тая, в шум и визг детей, встречающих его с ликующими криками «Папа пришел!». Он поднимал одного, затем второго сына до потолка, целовал каждого, а потом крепко прижимал к себе и, как всегда, страстно расцеловывал подходившую к ним Таисию.
-Как вы тут без меня? – смотря на детей и приветливо улыбаясь, спрашивал Тимофей Викторович.
-Да все у нас в порядке, Тима. Переодевайся, умывайся, и будем кушать, – ворковала женушка.
-Папа, папа, – наперебой кричали сыновья, – давай поиграем!
-Обязательно, детки, поиграем. Но сейчас быстро идите и мойте руки. Слышали, что мама сказала? Сначала пища, а потом игры.
И все-таки не редко Тимофею Викторовичу приходилось задерживаться. То он «раскладывал пасьянсы», то его вызывали в министерство с отчетом. Но часто он сам ездил туда, прихватив с собой бутылочку коньяка или коробочку хороших конфет. Ездил «посплетничать» с министерскими клерками. А какие же могут быть разговоры с мужчинами без бутылки, а с женщинами без конфет? Бывало, что и женщины были непротив выпить и душевно расслабиться…
Его интересовало все. Не только события в отрасли, но и взаимоотношения чиновников на высших ступенях управленческой пирамиды. Не только служебные разборки, но и события, происходящие в личной жизни высшего руководства. Но самым главным интересом Тимофея Викторовича были кадровые перестановки в министерской управленческой иерархии.
Да, на предприятии он был главным, хозяином, и там он, как само собой разумеющееся, «вытирал ноги» об своих подчиненных. Но даже и на этой должности частенько ему приходилось выслушивать разносы от министерских чиновников. В основном «нагоняи» были обоснованными, справедливыми. Тем не менее, его неотступно преследовала мысль: «Почему министр делает ошибки в десять раз большие, чем я, а по шапке получает в десять раз меньше? Нет, все-таки надо постараться перейти на работу в министерство!»
Он и Тае своей постоянно жаловался:
-Понимаешь, всего на один день запоздали с отгрузкой панелей управления, а второй замминистра такой тартарарам мне устроил, как будто бы на базе пожар случился!
-Успокойся, Тимоша, – ласково ворковала Таисия, – береги свои нервы.
-Как же, сбережешь их тут! – рассержено возражал он и добавлял для убедительности. – И за работу на прошлой неделе «нагоняй» ни за что получил. Помнишь, я тебе говорил, что силовые кабели я направил в Запорожье?
- Помню, милый, помню.
-А Аркадий Львович, оказывается, хотел отправить их в Одессу, и снова меня по ушам хлопали!..
-Не расстраивайся, милый, так сильно! Ведь ты перенервничаешь и можешь заболеть. Как же я тогда буду жить, Тимошенька, если ты сляжешь от этих переживаний?
Тимофей Викторович очень любил Таисию, и чтобы не нервировать ее прекращал свои жалобы. Они спокойно ужинали. Потом он, пока Таисия убиралась на кухне, играл с детьми. Закончив кухонные дела, к ним присоединялась и Таисия. Вместе они купали в ванной детей и укладывали их спать.
Часам к девяти вечера в квартире устанавливалась тишина. Супруги включали телевизор, слушали и смотрели новости, кино и тоже отправлялись отдыхать.
Сексом они забавлялись умеренно, не больше трех раз в неделю. Инициатором всегда выступал Тимофей Викторович. И в этот раз он ласково погладил жену по голове, по спине, обнял, крепко левой рукой прижал к себе и, пробираясь правой рукой к междуножию Таисии, одновременно нежно целуя, страстно прошептал:
-Солнышко, раздвинь ножки…
Она была в его объятиях такой легкой, мягкой, податливой, что он всеми частями своего тела чувствовал под собой этот маленький теплый и пушистый сгусток сладострастия. Он был в экстазе и не хотел бы уже никогда не выпускать из-под себя этого уведшего его в самую сладчайшую глубину свою и притихшего сейчас под ним чуда.
Таисии тоже было благостно. На пике их любовной игры она всем своим существом вобрала в себя суть Тимофея Викторовича. Напрягшись в порыве страсти, она так сильно сжала его плоть своим нутром, что, казалось, хотела растворить ее в себе. И теперь она, отдавшая в любовном импульсе все свои силы, была в безмятежности.
Оба лежали, расслабившись.
-Тимофеюшка, – ласково пропела Тая, очнувшись от райского восторга и постепенно освобождаясь от тяжелого тела, – давай уже будем спать.
-Давай, Солнышко ты мое лучистое, – согласился муж и повернулся к ней спиной, легкими касаниями пощупывая и похлопывая ладонью свою любимую женушку по теплой и мягкой с бархатистой кожей задничке.
Он был уже в дреме и от затраченной энергии, и от полученного удовольствия.
Закончился отпуск по уходу за младшим сыном, и Таисия вышла на работу. Но, как часто бывает, ее место в горкомовской структуре было уже занято. Зная ее энергичность и деловые качества, ей предложили место в аппарате обкома партии. И это было кстати. Ее любимый Тимофеюшка так страдал от безделья на базе, что уже грозился бросить к черту эту работу. Он уже в лицо знал самых влиятельных руководителей предприятий, прекрасно помнил их связи с властным высшим бомондом, давно и много раз использовал это при распределении энергетического оборудования. И молва о нем в минэнергопроме уже пошла славная. Но, несмотря на все его старания и на хорошие о нем отзывы, переход на работу в министерство ему никто не предлагал. Даже тогда, когда он сам об этом недвусмысленно намекал. Переходить с понижением должностного статуса Тимофей Викторович, естественно, не желал, а должности его ранга и выше, говорили ему в отделе кадров, были все заняты в соответствии со штатным расписанием. Поэтому Таисия почти с первых дней работы в аппарате обкома стала заниматься этим вопросом.
То ли Тимофей Викторович сделал уже большой задел, то ли так усердно постаралась в обкоме Таисия, только не прошло и года после выхода ее на работу, как любимый ее муж оказался сотрудником минэнергопрома. Он был переведен туда на должность референта второго замминистра, курировавшего в отрасли вопросы по энергетическому оборудованию.
Тимофея Викторовича было не узнать. Теперь он ходил с выпрямленной спиной и высоко поднятой головой, шагал энергично и целеустремленно. Теперь он не лебезил перед руководителями предприятий, а наоборот, устраивал им «разносы» за порчу энергооборудования, случающуюся при авариях. Теперь не он, а ему несли бутылки коньяка и коробки конфет, а самое главное, что теперь ему никто не мылил задницу за то, какое и кому он разрешил выделить оборудование. Конечно, официально сейчас распределял энергетические ресурсы непосредственный его начальник. Но ведь, ни кто иной, как Тимофей Викторович готовил распоряжения на распределение и затем подкладывал замминистра на утверждение.
Через пару лет Тимофей Викторович пообвык и так освоился с работой на новом месте, что был вхож не только к своему непосредственному начальнику, но и ко всем заместителям и даже к самому министру. Прозрел вдруг, что люди, сидящие в креслах замов, довольно часто меняются. Причем приходят они на эти высокие должности не из электроэнергетической отрасли, а по протеже горкомовских и обкомовских секретарей. Это были люди партийной номенклатуры, часто мало что понимающие в том, что связано с электроэнергетикой. Стыд и срам, некоторые из этих пришлых «варягов», будучи на высоких должностях, поначалу даже путали Вольты с Ваттами! Часто такие конфузы случались, когда те давали интервью журналистам, и это попадало на страницы печати или на каналы телевидения и радио.
Тимофей Викторович, конечно, не был корифеем в части знания теоретических основ электротехники. Эта наука в институте оказалась для него чересчур запутанной и заумной. Он еле-еле переполз через нее, сдавая экзамен. Тем не менее, бывший выпускник электроэнергетического факультета он четко знал, что Вольтами измеряется напряжение в электрических сетях и на электрооборудовании, а Ваттами – их мощность. И естественно, подправлял своих пришлых со стороны начальников, когда вычитывал какие-либо материалы, ими написанные. Но интервью-то они не давали ему на контроль!
Однако все вновь приобретенное хорошее очень скоро становиться обычным, привычным и даже скучным. Стал скучать в должности референта и Тимофей Викторович.
Приближалось его сорокалетие. Он чувствовал в себе необыкновенный прилив сил и энергии. Он готов был организовывать грандиозные мероприятия в электроэнергетике! Но был спутан по рукам и ногам этой малозначащей и уже наскучившей ему должностью референта.
Вот если бы он был министром!..
Прошло ведь уже целых четыре года, как он крутился в должности референта при замминистра. А подвижек в его карьере пока не предвиделось. И это здорово угнетало Тимофея Викторовича.
Но, как всегда, на выручку пришла его любимая Таисия. Она подала идею:
-Слушай, Тима, тебе ведь через три месяца будет сорок лет. Это же значимое в твоей жизни событие?
-Значимое, а что с того толку?
-Мы, точно, будем отмечать это в ресторане. Будем приглашать гостей. Но мы можем собрать не просто родных и друзей, а нужных нам людей.
-Хорошо, будем отмечать, будем приглашать, но поясни мне, что значит «нужных людей»?
-Ты же, Тимоша, очень хочешь быть министром. Вот и пригласим на твой юбилей людей, которые могут решить этот вопрос, а для надежности и их друзей и ближайших коллег, с которыми и у нас неплохие отношения, чтоб они замолвили за тебя лишний раз словечко.
-Идея твоя прекрасная, Таечка. Только, боюсь, с нашими родственниками да друзьями – это будет очень большой коллектив. И вряд ли удастся нам выбрать момент, чтобы как-то подчеркнуть, выделить на торжестве, что организовано оно для моего повышения. Да и неудобно это делать в присутствии родных и наших близких друзей, – рассудительно пояснил Тимофей Викторович.
-Ты, Тимоша, как всегда, прав. Действительно, коллектив наберется чересчур большой. Да и родственники, и наши друзья будут при этом помехой. Поэтому приглашать мы их не будем.
-Да ты что, Тая? Мои родители так ждут этой даты! Никак не могут дождаться! Без них – нельзя!
-А мы и не будем праздновать без них. Обязательно с ними, Тимоша, только в другое время и в узком семейном кругу.
На том и порешили. И закипела у Тимофея Викторовича и Таисии работа по организации такого ответственного юбилея.
Они долго и тщательно составляли список приглашенных. Составленный, наконец, список насчитывал сорок человек. В основном это были пары солидных людей. Людей не только из министерства энергетической промышленности, но и из высших городских и областных партийных и советских органов. Приглашали людей семейными парами. С каждой парой была проведена милая душевная беседа. Каждой паре либо Тимофеем Викторовичем, либо его Таисией, либо кем-то из их ближайших друзей по службе в очень деликатной форме было донесено о сокровенном желании референта стать министром. Все были согласны поучаствовать в банкете и помочь референту.
За месяц до юбилея сделали заказ в лучшем ресторане города, выложив астрономическую для них сумму, большую часть которой пришлось занимать у родственников и друзей. Но это не пугает людей, отведавших вкус власти. Людей, страстно желающих подняться выше по ступеням управленческой пирамиды. Не испугали долги и нашего героя. Ведь все, с кем было переговорено, его поддержали! А будучи в должности замминистра он получит уже достаточно широкий доступ к большому объему материальных и финансовых ресурсов. И тогда можно будет не только с долгами рассчитаться, но и обзавестись шикарной квартирой, служебным автомобилем, кроме служебной перестроить еще и собственную дачу…
Да все, что только душа пожелает, будет тогда возможно!..
Через две недели после сделанного в ресторане на сорок персон заказа выяснилось, что одной пары на юбилее не будет. Это, конечно, огорчило Тимофея Викторовича, но не очень. Во-первых, отсутствовать будет мало влияющая на его продвижение персона, а, во-вторых, в бухгалтерии ресторана ему запросто сделали перерасчет на тридцать восемь человек. Правда, предупредили, что за пять дней до банкета уже никакие корректировки невозможны, так как будут закуплены продукты и спиртное на указанное в заказе количество людей.
Чтобы не попасть впросак, Тимофей и Таисия за десять дней до юбилея вновь переговорили со всеми приглашенными, и также, как и раньше, от всех получили твердые заверения: будем, непременно будем на торжестве.
Ровно за пять дней до юбилея у еще одной пары возникли форс-мажорные обстоятельства, из-за которых она не могла присутствовать на торжестве. Для Тимофея Викторовича это уже был удар. Хотя и не очень сильный, но все же удар. В банкете не будут участвовать Сергей Михайлович со своей женой Адой Моисеевной. Она пообещала Таисии, что переговорит со своей подругой, женой второго секретаря горкома, по поводу назначения Тимофея Викторовича на желанную для него должность.
Это был дубль. Основной раунд разговора со вторым секретарем горкома на тему повышения Тимофея Викторовича в должности он и Таисия попросили провести Эдуарда Абрамовича. Он, конечно, сделает это лучше, чем Ада Моисеевна, потому что как заведующий отделом агитации и пропаганды в городском комитете партии умел говорить и уговаривать, и в то же время был близким другом второго секретаря. Но жаль было, что не будет ходатайства через жену второго секретаря. Это ходатайство, естественно, повысило бы шанс положительного решения вопроса.
Кроме этого, в бухгалтерии ресторана их заказ не пересчитали. Поздно. Работа по обслуживанию банкета уже кипела.
И еще одно обстоятельство удручало Тимофея Викторовича. На юбилее будет присутствовать всего тридцать шесть человек. А по их с Таисией задумке – должно было быть сорок. И Тимофей Викторович хотел это обыграть. Мол, ему сорок лет, и здесь на банкете собралось тоже сорок человек. К сожалению, этот каламбур осуществленным уже не будет.
Но основная драма для Тимофея Викторовича и Таисии разыгралась непосредственно перед юбилеем. Последствия этой драмы для Таисии оказались трагическими.
За два дня до празднования в юбилее отказались участвовать еще три пары. И у всех были уважительные причины. Секретарь обкома партии по идеологической работе Моисей Львович вдруг слег с температурой тридцать девять градусов, и его жене приходится сейчас за ним ухаживать. У Эсфирь Аввакумны, жены заместителя председателя облисполкома, курирующего промышленное производство, умер отец. Несчастный случай произошел с секретарем горкома партии Львом Израилиевичем, в ведении которого была электроэнергетика. Он оступился на входной лестнице своей дачи, неудачно упал на балюстраду и поломал правую руку. Какие уж тут могут быть для них банкеты!
И вот наступил день юбилея. Огорченные отсутствием четверти приглашенных, но еще оптимистически настроенные на проведение торжества, Тимофей Викторович и Таисия с самого утра проверили в ресторане наличие заказанных закусок, блюд и напитков, связались с тамадой и с фотографом. Все обслуживание было готово к юбилею на сто процентов. И вдруг, как гром среди ясного неба, посыпались вновь отказы! Отказывались первые лица управленческих структур. Просто отказывались. Без указания причин и без извинений. И звонили Тимофею Викторовичу и Таисии не они лично, а их секретари.
Присутствовать на банкете отказались еще пять пар…
Для Тимофея Викторовича – это был крах!
Крах с финансовой стороны. Половина затраченных им средств выброшена на ветер.
Крах в части его дальнейшей карьеры. С кем теперь говорить о его продвижении по служебной лестнице?
Крах моральный. Это, какое же унижение пришлось ему пережить! Его стараний в упор не хочет видеть высокое начальство! Высшему управленческому бомонду просто наплевать на него!..
До банкета оставалось меньше часа, а Тимофей Викторович еще не был в состоянии осмыслить весь спектр возможных последствий случившегося. Он сидел в дальнем конце банкетного зала, бессмысленно уставившись невидящими глазами в точку на разрисованной стене. Со стороны могло показаться, что он внимательно рассматривает изображенный на стене пейзаж. Сновавшие у банкетного стола официанты, видимо, так и думали. Они, не обращая на него ни малейшего внимания, сервировали стол.
Таисия переживала случившееся не так сильно и сравнительно быстро взяла себя в руки. «Скоро начнут сходиться гости. Надо привести себя в порядок, чтобы встречать их и рассаживать», – подумала она.
-Тимоша, – как можно мягче, проронила она, подходя к нему, – встряхнись, выкинь из головы грустные мысли! Что случилось, то уже случилось. Мы не в силах что-либо изменить. Сейчас будут подъезжать гости. Надо с радостью их встречать. Улыбнись, Тима!
-Да, Таечка, гостей надо встречать с радостью, – все еще находясь в прострации, вяло проговорил Тимофей Викторович и, не глядя на свое любимое Солнышко, встал, и, пошатываясь, пошел к выходу.
Тимофей Викторович замолчал, уйдя в воспоминания о том злополучном юбилее. Выждав паузу и поняв, что рассказ закончен, одногруппники вполголоса стали выражать свое сочувствие.
-И такое, оказывается, бывает, – заметил один.
-Да, случай, конечно, тяжелый, – согласился другой. – Но не смертельный.
-Здорово тебе досталось тогда, Тимофей! – подхватил Алексей Иванович. – А как же ты все-таки выплыл и служишь сейчас в налоговой инспекции большим начальником?
-А это, друзья, совершенно другая и отличная от этой история, – медленно, ни на кого не глядя, проговорил Тимофей Викторович.
Подняв бокал с остатками пива и отпив глоток, он снова погрузился в воспоминания.
А вспомнить было о чем.
На юбилейном банкете он держался молодцом. В ответ на комплименты поздравлявших его гостей шутил и давал ответные комплименты. За каждым тостом выпивал полные рюмки коньяка. Хмель не брал его. И даже к концу застолья Тимофей Викторович, казалось, был только чуть-чуть на подпитии.
Дома были в полночь. Но пока ехали его, наконец, разморило. Он еле-еле стоял на ногах. Таисия с трудом довела его до дверей квартиры. Тимофей Викторович упирался, размахивал руками и, обзывая свою любимую женушку плохими словами, все недоумевал, куда же ведет его Таисия.
-Тимочка, пожалуйста, постой здесь спокойно, – сказала она, прислонив мужа к стене коридора, – пока я найду ключи и открою дверь.
-Куда ты, дура, меня привела, а? – спотыкаясь на каждом невнятно выговариваемом слове, снова спросил он.
-Тима, я тебе в сотый раз говорю, что мы идем домой.
-Нет, ты все время меня ведешь, и теперь скажи, куда ты меня привела? – снова прозвучал его пьяный вопрос. Но уже громче, отчетливее и со злостью.
-Тимочка, успокойся. Мы уже пришли. Видишь, я открываю нашу квартиру. Сейчас мы разденемся, помоемся и будем спать. – Ворковала Таисия, вводя мужа в квартиру.
-Дура! – вырываясь из рук жены, зло крикнул он. – Я тебя в сотый раз спрашиваю, куда ты меня привела?
Это зло, эти обидные для Таисии слова вырывались из переполненной до краев души его обидой, и даже яростью от всего случившегося. Клокотало, бурлило и всплывало из его неконтролируемого опьяненным сознанием естества.
Тимофей Викторович закрыл входную дверь.
- Ты меня всю жизнь куда-то вела! И куда привела? – распаляясь, прокричал он.
-Тимочка, – обняв мужа, ласково проговорила Таисия, – успокойся, пожалуйста! Завтра на трезвую голову все обсудим.
Но вышедший из глубин подсознания гнев, подогретый обильными коньячными парами, уже взорвал Тимофея Викторовича. Он резко оторвал Таисию от себя и сильно отшвырнул ее в сторону, крича:
-А я сейчас хочу услышать от тебя, дура, к чему ты меня привела!
В ответ он услышал грохот и стон Таисии. От неожиданного и сильного толчка она потеряла равновесие и навзничь упала на туалетный столик в прихожей. Сильно забила себе крестец и до крови разбила затылок.
Тимофей Викторович моментально протрезвел. С ужасом в глазах и криком:
-Тая, Таечка, как же так? – бросился к Таисии и стал помогать ей подняться.
-Как ты себя чувствуешь, милая? Сильно ударилась? Больно?..
-Голова у меня, Тима, раскалывается и спина болит, – тихо пробормотала жена.
Травмы были серьезными. Три месяца Таисию лечили от сотрясения мозга и сдвига пятого позвонка нижнего отдела. Она стала инвалидом ІІ-ой группы. С тех пор Тимофей Викторович два раза в год возит ее по курортам. Слово юбилей в их разговорах исчезло и больше никогда не упоминалось.
В. ФАС
11.11.2012