Фотографии можно увеличить клавишей Ctrl + вращение колёсика мыши.
МАРШРУТ
Тюмень – Златоуст – Миньяр – Тольятти – Ульяновск – Ковров – Москва - Валдай - Ленинград. Возвращение поездом.
ПРОБЕГ
Пройдено 4524 км, время непосредственно за рулём около 80 часов, самый длинный суточный пробег 676 км.
ЗАТРАТЫ
Стоимость бензина 11 руб. 20 коп, стоимость масла 1 руб. 40 коп.
ПРОЖИВАНИЕ
Польская палатка с пологом (устанавливалась 9 раз), кемпинг «Бутово» (Москва). кемпинг «Репино» (Ленинград).
Несмотря на все усилия, сколотить хотя бы небольшую группу единомышленников-мотоциклистов на этот раз мне так и не удалось. Были, разумеется, интересующиеся. Но проблемы с отпуском, неполадки мотоциклов, семейные обстоятельства лишали их возможности участия в намечаемом мотопоходе. У меня никаких проблем не возникло, а предшествующий опыт, уверенность в собственных силах и надёжности моего «Восхода» не давали никакой пищи для сомнений. И я отправился в тысячекилометровое турне в одиночку.
Путь проходил по общесоюзным дорогам, которыми пользуются ежедневно тысячи водителей. Поэтому мною не проложено ни одного километра неизведанных путей, не составлено карты сногсшибательного маршрута. Ничего нового не несут сведения о городах и достопримечательностях, повстречавшихся на пути следования. По существу, это слегка отредактированный и дополненный сведениями из различных источников, путевой дневник, который я вёл по своей многолетней привычке путешественника.
Тысячи километров неведомых дорог по самой большой в мире стране и ничтожный крошечный мотоцикл, делающий вызов этим необъятным просторам. Встречи на дороге с десятками, сотнями людей и, в то же время, одиночество. Бездорожье, дожди, предательски скользкий асфальт, паромные переправы, ночёвки в придорожной полосе, поломки. Вот та непривычная среда, которая может стать опасной и жестокой. Приспособиться к ней трудно, но приспособиться к ней – наслаждение для хрупкого маленького комочка трепещущего тщеславия, называемого словом – я.
Хочу в Ленинград. Вот и всё!
Впрочем, в путешествии на мотоцикле есть и противоположная сторона. Поскольку я живу, постольку я хочу смотреть и видеть. А увидеть Россию от Урала до Балтики – это немножко больше, чем видеть собственный маленький город.
О П А С Н Ы Й С Т А Р Т
3 июля 1969 года
За время предыдущих самостоятельных скитаний по хитросплетениям дорог нашей великой страны я совершенно потерял страх перед опасностями предстоящего путешествия протяженностью в пять тысяч километров. Машина прошла к моменту выезда полное техническое обслуживание, так что в ней я был уверен, как и в самом себе.
Практика прошлых поездок показала, что памяти доверять в таком деле, как подготовка к длительному путешествию, совершенно недопустимо. Поэтому за несколько месяцев до старта я начал составлять список вещей и предметов, которые понадобятся в походе, вплоть до мелочей. Даже пустующие объёмы мотоцикла нельзя обходить вниманием. Так, в фаре поместились запасные тросики и комплект ламп, под резиновыми наколенниками бензобака абразивная шкурка для зачистки контактов прерывателя и камер при клейке, под седлом щётка и ветошь для мойки, в инструментальных ящиках набор инструмента, мотоаптечка, запас винтов и болтов с гайками, фляжка с автолом. Продуман до мелочей комплект одежды и обуви, туалетных принадлежностей, дорожного радио, освещения в тёмное время, набор фотографических аксессуаров.
Неожиданно немало хлопот доставили поиски палатки. Зимой в спортбюро завода их было предостаточно. Казалось, что проблем не существует. Но на летний сезон палатки оказались на руках у заметных работников, которые, ни за что не собирались их сдавать, так как они, видите ли, были им нужны для воскресных пикников за городом. Пришлось брать палатку в городском пункте проката.
После такой подготовки укладка и увязка багажа отняла не более 30 минут и в 14.30 - ключ на старт.
Небо безоблачно и солнце усердно раскаляет всё вокруг, а особенно асфальт и мою кожаную куртку. Скорость приносит некоторое облегчение. Мотор поёт свою рокочущую песню и мчит навстречу неведомому со скоростью 80 км.
На несколько минут задерживаюсь у пограничного знака Свердловской области, выкуриваю сигарету и, попрощавшись с тюменской землёй, продолжаю путь.
Впереди медленно тащится грузовик, обхожу его и уверенно оставляю позади. Внезапно мотоцикл как бешеный начинает прыгать из стороны в сторону. Что-то случилось с задним колесом! На принятие решения сотые доли секунды: если порвалась цепь и заклинила колесо – задний тормоз не поможет – колесо и так идёт юзом, а если это прокол, то торможение заднего колеса может вырвать ниппель камеры. Значить вся надежда только на ручной тормоз. С большим трудом преодолеваю неуправляемость машины и увожу её на обочину.
Одного взгляда на заднее колесо достаточно, чтобы убедиться в проколе, а также в совершенно правильном решении не пользоваться ножным тормозом.
Запасная камера в моём багаже, к сожалению, не предусмотрена, приходилось клеить повреждённую. Но как найти прокол – поблизости нет ни малейшего признака воды. Накачиваю камеру потуже, в надежде отыскать место повреждения с помощью слюны. Ни вода, не слюна не понадобились. Оказалось, что от перегрева развулканизировалась и отслоилась старая заплата.
Под заплатой слой сырой резины, которую не может очистить ни шкурка, ни металлическая тёрка из аптечки и даже перочинный ножик.
После упорного труда все же удалось доскоблиться до неразмягчённой резины. Но тут выясняется, что резиновый клей в тюбике настолько загустел, что превратился в желе и не хочет прилипать к резине.
Положение безвыходное. Решаю прилепить заплату на это желе, чтобы хоть как-то добраться до ближайшего населённого пункта. Попытка не увенчалась успехом. Желе совершенно не держит заплату, приходится заново соскабливать эту тянучку с камеры. Закончив эту нудную операцию, безуспешно жду появления на дороге мотоциклиста. Но мотоциклов нет, словно все вымерли.
Моя самоуверенность основательно подточена. Ничего себе – называется подготовился к путешествию!
И всё же я не один. Дорога живёт своей жизнью. В конце концов, у меня появляется советчик, помощник и, главное, клей.
На манипуляции с колесом потрачено три часа. О прохождении Свердловска сегодня не может быть и речи, но кое-что наверстать ещё можно.
Едва тронулся в путь, как ощутил острый приступ голода, а с собой, как на грех, ни крошки. Пришлось ещё раз признать свою скверную подготовку к походу и впоследствии в багаже всегда находилось что-нибудь съестное на черный случай.
Вечерело. Только в Камышлове повезло попасть в дежурный гастроном к самому его закрытию. Купил банку «Щуки в масле», а хлеба выпросил у девчонок на лавочке возле дома чуть дальше по улице.
Несмотря на все мытарства и выезд после обеда, в первый день удалось пройти 280 км.
Заночевал в кустарнике у дороги, в 20 км от свёртка на Белоярск. Палатку ставил в полной темноте, подсвечивая фонариком.
З Л О П О Л У Ч Н О Е К О Л Е С О
4 июля 1969 года
Утром проснулся от чьих-то голосов и монотонного похрустывания. Когда вылез наружу, оказалось, что палатка стоит у тропинки, по которой идут косари с косами, граблями и вилами, а слева от мотоцикла рыжая коровёнка с аппетитом пощипывает свежую травку, обмахивая себя хвостом от гнуса.
Если так дела пойдут и далее, то однажды утром можно будет сняться с бивуака и, навьючив багаж на себя, пешком отправиться к ближайшему посту ГАИ с заявлением об угоне мотоцикла. Надо подбирать места остановки на ночлег засветло, подыскивая менее оживлённую местность. Кроме того я стал спрашивать в попутных хозмагах замок для мотоцикла.
Прекрасное утро обещало не менее прекрасный день. И лишь одно настораживало: после ремонта камеры заднего колеса волей-неволей я внимательно следил за его поведением, так как не было уверенности в надёжности заплаты. При этом обнаружилась некоторая странность – на большой скорости мотоцикл на неровностях как бы забрасывает в сторону. На одной из остановок внимательно обследовал мотоцикл: в первую очередь проверил затяжку подшипников рулевой колонки, состояние маятника, спиц. Наконец, обнаружилось отсутствие верхней гайки крепления правого амортизатора задней подвески.
Осмотр проводился у столовой, возле которой находилось несколько десятков автомобилей и у шоферов можно было попросить гайку. Как на грех, резьба мелкая. Изрядно покопавшись в бардачке, один из водителей всё же нашёл то, что надо. Бережно принимаю гайку, словно она из червонного золота, ставлю её на место и с чистой душой иду на завтрак.
И всё же рано восклицать: «Эврика!» Мотоцикл продолжает свои фокусы и в чём причина его неустойчивости – ведомо только Господу Богу. Ему же ведомо, когда послать ангелов по мою душу.
Чтобы не искушать судьбу, снижаю скорость до 55 км/час. Такое движение в самом начале пути меня не устраивает, начисто отметая все расчёты и планы. Убеждая себя, что неустойчивость мотоцикла просто плод моей мнительности, добавляю газа до скорости 80 км. Но на одном из волнистых участков бетонки под Миассом скорость пришлось снова сбрасывать, настолько неосуществимым становится контроль над устойчивостью мотоцикла.
Остановился, прошёлся вокруг мотоцикла, пнул заднее колесо. Оно показалось подозрительно тугим. Стравил часть давления и мотоцикл пошёл нормально. Надо будет прикупить манометр.
Жара в этот день стояла невыносимая. Лицо жгло как у большого костра. Нос стал шелушиться и облазить.
На участке дороги от Миасса до Златоуста по Уральским горам вольно петляет новая бетонка. Но стыки плит выполнены плохо и на каждом из них происходит резкий толчок. Места здесь красивые, за каждым поворотом открываются новые виды седого Урала. Дорога по горам состоит из непрерывных подъёмов и спусков. На одном из спусков с выключенным двигателем проехал около двух километров, скорость доходила до 60 км/час, так что на крутых виражах приходилось подтормаживать.
Вдоль обочин там и сям «Явы», «ИЖи», «Вятки» клеят колёса. Видимо и моей свежей заплатке приходится нелегко от жары и бешеной тряски на стыках плит.
Дорога проходит по диким заповедным местам. Вдоль обочины то и дело мелькают дорожные знаки «Дикие животные».
Над дорогой нависает сказочный крылатый кованый конь – эмблема города сталеваров и кузнецов Златоуста. Слева от дороги с откоса открывается фантастический вид на глубокую долину в горах, в которой расположился город. Далеко внизу виднеются ровные ряды крошечных домиков. По дну долины тянуться блестящие нити рельсов, по которым ползут игрушечные паровозики с вагончиками. Вечереет и сверху по долине начинает стелиться ватный туман. Вся картина обрамлена пологими вершинами гор, заросших густыми лесами. Для равнинного жителя зрелище весьма необычное и я съезжаю с дороги, чтобы налюбоваться зрелищем. Устанавливая мотоцикл на центральную подножку, ощутил какое-то сопротивление. Взгляда на заднее колесо достаточно, чтобы прийти в уныние. Свежим клеем я конечно по дороге запасся. Малопривлекательное занятие ремонта камеры под бодрые мелодии «Маяка» заняло, как обычно, полтора часа.
Тем временем сгустились сумерки, наступила темнота и в город я спустился с включенной фарой. Немного поплутал в неразберихе безлюдных городских улиц, пока не наткнулся на мотоцикл, возле которого копошились трое парней, у которых решил спросить дорогу из города на Уфу. Ребята в темноте никак не могли вставить в карбюратор дроссельную заслонку с дозирующей иглой. Я легко справился с этой задачей и попутно узнал, что из города будет трудновато выбраться не только ночью, а даже и днём. Узнав, откуда я держу путь, один из ребят, в знак благодарности за оказанную помощь, пригласил переночевать у него, на что получил незамедлительное согласие.
Мотоцикл поставили в гараже Сергея, построенном под будущий автомобиль. А меня ожидали душ, неплохой ужин, комфортный ночлег, да ещё и приятный завтрак в новенькой квартире на пятом этаже.
Д О Р О Г А П О Л Н А Н Е О Ж И Д А Н Н О С Т Е Й
5 июля 1969 года
В действительности, выбраться из города даже днём оказалось затруднительно. Вначале я умудрился заехать в какие-то тупики на гору, а когда люди показали выход из них, путь преградил единственный железнодорожный переезд, закрытый в этот субботний день для неотложного ремонта. Настил был настолько разобран, что даже мотоцикл с багажом в одиночку было невозможно провести через рельсы.
Чтобы не терять времени даром, заправился на бензоколонке, расположившейся неподалёку от переезда, и лишь спустя час выбрался на трассу. Асфальт сразу за городом закончился и профиль дороги претерпел соответствующие изменения: крутые подъёмы и спуски, неожиданные (ах!) закрытые повороты. Скорость пришлось резко снизить. Мимо лихо проносились на обгон грузовики, автобусы, легковушки, переполненные людьми. В выходной день весь Златоуст отправился за город, на лоно природы. Над дорогой повисли плотные клубы белокаменной пыли, которая лезла в нос, глаза, уши и, конечно, в цилиндр двигателя.
Через некоторое время обнаружилось, что рукоятка сцепления приобрела подозрительно большой свободный ход. Выяснилось, что трос начинает по пайке выскальзывать из своего наконечника. Надо срочно паять. Но чем?
После тяжких размышлений над создавшейся ситуацией (впопыхах даже забыл купить сигарет), приступил к проведению следующего эксперимента. Пустую консервную банку, коих предостаточно вдоль дороги, набил ветошью и пропитал её бензином. Верхнюю часть сплющил до образования узкой щели. На такой горелке нагрел наконечник троса до расплавления олова и надвинул его на трос. Плоскогубцами разогнул концы проволочек троса в виде кисточки и вновь разогрел в пламени импровизированной горелки. После такой процедуры трос и наконечник покрылись слоем копоти (бензин-то с маслом), но стоило прикоснуться к месту пайки кусочком канифоли, как копоть тотчас исчезла и прежняя полуда заблестела как ртуть. В этот момент требуется молниеносно сдвинуть наконечник до упора в разогнутые проволочки троса (важно здесь не переусердствовать!) и ещё раз прогреть. Прочность пайки гарантирована до износа троса.
Разумеется, для такого случая нужно загодя положить в мотоаптечку небольшой кусочек канифоли!
От Сатки до Бакала 19 километров асфальта, а потом снова грунтово-щебёночная, разбитая до ужаса, горная дорога. Правда, на отдельных участках удаётся выжимать на 70-80 км/час с риском для жизни.
Горы вокруг великолепны. Особенно живописны седые скалы, в расселинах которых чудом выживают одиночные деревья. Полазить по таким скалам – одно удовольствие, но я не альпинист.
Можно бы эту дикую красоту запечатлеть на плёнку, но, к сожалению, фотоаппарат до сих пор не заряжен, хотя и болтается на ремне через плечо. В этих краях я уже бывал раньше и считаю данный отрезок пути проходным.
За Катав-Ивановском на подъёме меня резво обгоняет «Запорожец». На завершении подъёма его водитель неожиданно увидел встречный мотоцикл «Урал» с коляской. Узка уральская грунтовка. Резким поворотом вправо водитель «Запорожца» уходит от лобового столкновения, подрезав меня. Но грубое выполнение этого маневра с последующим выправлением траектории движения влево, приводит к заносу задних колёс вправо. Ряд отчаянных манипуляций, предпринятых водителем «Запорожца», вызвали серию заносов вправо-влево с возрастающей амплитудой. Автомобиль скакал и юлил задом, как в детективном фильме с погоней, всего в нескольких метрах перед моим мотоциклом. И, наконец, с отвратительным скрежетом перевернулся в правый кювет, а потом совершенно беззвучно через крышу перекатился из кювета на придорожную зелёную полянку и встал на правый бок. Левая дверца открылась и из неё, как из танка, один за другим вылезли двое. Без видимых повреждений, слава богу. Пассажир или крепко выпивший, или просто обалдел после такой перекрутки, да и водитель тоже вроде не в своём уме. Травка вокруг машины усеяна выпавшими стёклами, железяками и всякой всячиной, выпавшей из раскрывшегося багажника. Крыша крепко помята.
Вместе со встречными мотоциклистами помогаем перевернуть машину на колёса, которые почему-то оказываются подогнутыми внутрь и, справившись о самочувствии, разъезжаемся в разные стороны, оставив незадачливых «запорожцев» на саморазбор последствий нарушения при обгоне в условиях ограниченной видимости.
Знакомые места. Где-то здесь в прошлом году у Геры отскочил по сварке кронштейн маятника. Заночевали мы тогда на чистой горной речке. А вот и она. Сегодня выходной и на месте нашего бывшего бивуака несколько легковых машин с отдыхающими.
После омовения в хладных струях знакомлюсь с рыбаками, рассказываю историю с «Запорожцем», с удовольствием принимаю приглашение на уху. Только вот от водочки – избави бог! Мне ещё предстоит путь.
Без особых приключений проезжаю Миньяр и останавливаюсь на ночёвку.
П Р О К Л Я Т А Я А Ш А
6 июля 1969 года
Проклятый всеми богами участок Аша – Улу-Теляк! Полнейшее бездорожье. Упаси, господь, попасть сюда в дождливый период!
На этом участке встретился и поговорил с автотуристами из Челябинска. Рассказывают, что в позапрошлом году от Аши вернулись в Челябинск их друзья, чтобы проехать с Урала в европейскую часть через Пермь, так как пройти ашинский участок после дождя было совершенно невозможно. В такое время здесь увязают «по уши» даже гусеничные трактора.
Как это ни дико выглядит, но Сибирский тракт через Пермь, все ужасы бездорожья которого я испытал в путешествии 1967 года, и эта «дорога» через Ашу – единственные проезды, соединяющие через Урал две части великой страны. На карте Советского Союза они величаво обозначены жирными жёлтыми линиями как «главные безрельсовые дороги страны». Других путей через Урал нет!
Стоит ужасная тропическая жара. И лишь окаменевшие колеи вкривь и вкось по широкому полю, ограниченному мелколесьем, свидетельствуют о тщетных страданиях водителей и их автомобилей, пытавшихся преодолеть когда-то несколько километров раскисшей глины этого проклятого местечка. Снимаю шлём перед мужеством и самоотверженностью этих людей…
Пересекаю с облегчением необозначенную границу Челябинская область – Башкирская АССР и спустя несколько часов подъезжаю к парому через реку Уфу.
Через город прохожу, не задерживаясь, но вскоре по солнцу чувствую, что еду не по той дороге. А уж, коль возвращаться, сворачиваю на обратном пути на пляж реки Дёма, где принимаю водные и воздушные ванны, отдыхаю до самого вечера. Постепенно народ начинает покидать пляж. Пора и мне в путь.
Вначале всё складывается благополучно и можно мотать километры до глубокой ночи, чтобы на асфальте наверстать упущенное. Но солнце медленно прячется в огромную лиловую тучу, прямо по ходу сверкают мощные разряды молний и получается так, что я добровольно-вынужденно въезжаю под грозу. Дело – табак. Приходится поспешить с установкой палатки и едва воткнут последний колышек, как на неё падает первая крупная капля дождя.
А в палатке – красота. Вспышки молний освещают её изнутри оранжевыми сполохами. Слегка перекусив, засыпаю под аккомпанемент лихих ударов грома и ровный шум грозового ливня.
ДОРОГА ДОРОГА, А БЕЗДОРОЖЬЕ – ЕЩЁ ДОРОЖЕ.
7 июля 1969 года
Утром на небе ни облачка. Воздух чист и свеж. Лишь в траве ещё блестят изумрудные капли вчерашнего дождя. Свёртывая лагерь, принимаю решение об изменении ранее намеченного маршрута. Чтобы не повторять прошлогодний путь и разведать новую дорогу, лучше двигаться не на Куйбышев, а на Казань. Хотя в результате расстояние увеличивалось, зато появлялась заманчивая возможность посетить строительство автомобильного завода в Тольятти, побывать на родине Ильича в Ульяновске. Водители на стоянках обещали, что дороги в тех местах получше.
Однако же, вскоре за Лениногорском, асфальт обрывается, переходя сначала в гравийную, а затем в разбитую грунтовку, которая выматывает душу до отметки 133-й километр от Куйбышева.
Только путешествуя по автомобильным дорогам страны можно по достоинству оценить ее поистине необъятные просторы. Сотни тысяч дорог общегосударственного, республиканского и местного значения, а ещё в Атласе есть дороги под термином «прочие». Редко, но случается, что прочие дороги лучше государственных и республиканских. Взять, к примеру, участок дороги в районе Аши – одной из «главных безрельсовых» дорог, связывающих советскую Европу и Азию!
Конечно, новые дороги появляются. На многих участках бездорожья видны усилия по сооружению современных трасс. И, всё же, хороших дорог совершенно недостаточно.
Итак, на 133-м километре от Куйбышева начинается асфальтированное шоссе. В плане дорога выглядит прямолинейной, но назвать её прямой как стрела, всё же нельзя. Дело в том, что дорога проходит по отрогам возвышенности Общий Сырт и в вертикальном разрезе представляет собой гигантские волны с расстоянием между вершинами около двух километров. И так почти на всём протяжении от Серноводска до Куйбышева вверх – вниз, вверх – вниз.
Время шло к вечеру, но стояла такая нестерпимая жара, что на чередующихся затяжных подъёмах мотор перегревался, но всё же легко брал их на четвёртой передаче.
Минуя Куйбышев, свернул на объездную дорогу в Тольятти. Быстро стемнело. Встречные машины шли сплошным потоком, ослепляя до такой степени, что вел мотоцикл почти вслепую. Дорога, хотя и просторная, но совершенно незнакомая и, чтобы не свернуть себе шею, пришлось подумать об остановке.
Палатку ставлю в каком-то придорожном лесу в полной темноте. Сквозь стволы деревьев просвечивают расположенные поблизости огоньки фонарей и окна домов. Ночуя вдали от людей в глухом лесу, чувствуешь себя гораздо спокойнее, чем вблизи от этого неизвестного поселения.
В О Л Ж С К И Й Г И Г А Н Т
8 июля 1969 года
Подъём, лёгкий завтрак оставшимися с вечера консервами и вновь колёса бешено мчатся по бетону автострады Куйбышев - Москва.
Указатель «Всесоюзная ударная комсомольская стройка» заставил свернуть с основной дороги на строительство ВАЗа. Проходная часть моего путешествия, «ехать для того, чтобы ехать», заканчивается. Начинается знакомство с интереснейшими моментами жизни страны.
Боковая дорога оказалась весьма высокой категории – с разделительной полосой и трёхрядным движением в оба направления. Несмотря на запрещающий знак «40», бесчисленные фургоны, грузовики, панелевозы, автобусы идут на скоростях не менее 70, обходя меня. И я вынужден включиться в общий ритм дороги.
Вскоре показались многочисленные крупные строения завода и огромный указатель, в котором перечислялись организации и предприятия, участвующие в сооружении автомобильного гиганта.
Вспомогательные строения монтажных и строительных организаций занимали такую огромную площадь, что въехав туда. я принял их за корпуса завода. Прокатился между ними, но, не обнаружив широко разрекламированного в печати километрового корпуса главного конвейера, обратился за разъяснениями к одному из строителей. Даже не улыбнувшись, он пояснил, что на стройку завода я смогу попасть, если проеду сквозь нагромождение бетонных заводов, складских зданий, гаражей и прочих вспомогательных строений, среди которых нахожусь в данный момент.
Безо всяких ворот и шлагбаумов оказался на истинной территории будущего завода автомобилей. Площадка стройки до небес окутана клубами жёлтой пыли. Колёса и гусеницы мощной техники размолотили в прах ранее построенные дороги из железобетона.
На крыше одного из корпусов светится надпись «До пуска завода осталось 280 дней». Длина этого корпуса по спидометру составила, между прочим, 800 метров. Значит это не сборочный корпус.
Возле группы вагончиков спешился и попросил испить водички, для завязки разговора. В беседе с группой молодых рабочих выяснил следующее.
Уже пущен комплекс вспомогательных цехов (КВЦ), работает уже и литейный цех. Строительство завода обслуживает 30 000 рабочих, а на заводе будет занято в производстве 60 000 человек. Каждые сутки с конвейера будет сходить две тысячи легковых автомобилей.
Ребята посмеялись над россказнями об итальянцах, которые, якобы, насаждают здесь свирепые капиталистические порядки: обычная советская стройка. В заключение они посоветовали заглянуть в строящиеся цеха и вообще посмотреть стройку как следует, тем более, что я на мотоцикле.
Воспользовавшись этим советом подъехал к одному из крупных корпусов, мотоцикл оставил у ворот, а сам вошёл внутрь. Выяснилось, что это строительство прессового цеха. Его габариты около 800 метров в длину, около 500 в ширину и 15-18 метров в высоту. Перекрытие поддерживалось лесом металлических ажурных колонн. Слева от входных ворот вдоль стены стоят большие ящики с упакованным импортным оборудованием. Местами пол ещё не перекрыт плитами и видны огромные подвальные помещения. Работавшие в цехе люди порекомендовали мне убрать с виду фотоаппарат, висевший у меня на шее. Значит, что-то от итальянцев здесь незримо присутствует?
Грандиозное впечатление производит двухкилометровый главный корпус. Путь к нему постоянно преграждали траншеи, трубопроводы, насыпи, препятствующие проезду. Так и не удалось к нему добраться. Но внутренний вид прессового цеха и так произвёл достаточное впечатление своими размерами.
Изнемогая от жары и усталости, выбираюсь с новостройки.
Попутно ознакомился с будущим автоградом Тольятти. Практически это будет новый город, первоначальное число жителей которого составит 150 000, а затем он будет расти вместе с заводом. Город многое пережил в своей жизни. До 1964 года город на Волге назывался Ставрополем, основанным в 1738 году. При сооружении Волжской ГЭС им.В.И.Ленина он попал в зону затоплении я и в середине 50-х годов полностью перенесён на новое место. Переименован в честь итальянского руководителя компартии, друга Советского Союза, Пальмиро Тольятти. Теперь городу предстоит третье рождение.
Чтобы смыть пыль стройки века заехал на волжский пляж города. Вода в реке очень прохладная, но этот недостаток с успехом компенсирует раскалённый крупнозернистый песок и жаркое полуденное солнце. После двухчасового отдыха на пляже и обеда в кафе покидаю легендарный город автостроителей.
Дорога через Волгу лежит по телу плотины Куйбышевской ГЭС. На правом берегу поставил мотоцикл на стоянку, чтобы полюбоваться струями воды, падающей через водосбросы плотины. Хотел было запечатлеть на память величественный вид плотины, но что-то удержался от этого: по плотине там и сям прохаживались вооруженные люди в форменной одежде, то и дело вскидывая бинокли, стёкла которых предупреждающе поблёскивали на солнце.
Г О Р О Д Ю Н О С Т И И Л Ь И Ч А
9-10 июля 1969 года
В Ульяновск прибыл вечером, но ещё засветло. На въезде в город остановился, в надежде разузнать у местного населения о наличии в городе кемпинга или мотеля. Но все лишь пожимали в ответ плечами.
Едва тронувшись с места, чтобы продолжить расспросы ближе к центру города, обнаружил, что заднее колесо опять спущено. Мелькнула идея заночевать в ближайшей хате, а утром купить в спорттоварах новую резину, дабы впредь не мучиться с заплатами. Однако стройки, заборы и пустыри вокруг меня не давали почвы на осуществление этих обязательных планов. Выяснилось, что я остановился в каком-то необитаемом районе города и до ближайших жилых домов на окраине, по крайней мере, не меньше километра. За день я так вымотался, что уже не в состоянии был дотащить до этих домов навьюченный мотоцикл со спущенным задним колесом.
В момент полного отчаяния ко мне подрулил «Ковровец» с двумя седоками, которые спросили о местонахождении патруля ГАИ, буквально десять минут назад находившегося на этом месте. Как оказалось, автоинспектор забрал у них права, потому что они были без шлёмов. Какой-то патруль я видел на въезде в город, о чём сообщил ребятам и попутно поведал о своём бедственном положении. Они пообещали вернуться и помочь. Через полчаса мы прикатили мой мотоцикл к Толиной бабушке, камеру Толя увёз вулканизировать к себе домой.
А ещё через час в полном порядке мы были у Толи дома, где обо мне уже знали все. Два дня прожил я в гостеприимной семье Анатолия и за это время мы основательно исколесили на мотоциклах город и его окрестности. Везде нас сопровождала сестра Толи, очень симпатичная и дружелюбная смугляночка Нина, правда, чуть-чуть косенькая.
Мы побывали в художественном и краеведческом музеях, у места захоронения Ильи Николаевича Ульянова.
Впечатляюще выглядит строительство ленинского мемориала, сооружаемого по решению Центрального Комитета партии и Советского Правительства к 100-летию со дня рождения Владимира Ильича Ленина.
Но особенно сильное впечатление осталось от посещения дома-музея Володи Ульянова. Чувства, возникшие во время экскурсии по комнатам, где бегал Володя, настолько своеобразны, что я не берусь их описывать, заранее предвидя неудачу. Да ещё девочка-экскурсоводочка с жалобным тоненьким голосочком...
В этом доме прошли почти девять лет жизни Володи Ульянова с августа 1878 г. по июнь 1887 г. За это время он из мальчика превратился в юношу, который пережил смерть отца и гибель старшего брата. Именно этот период в значительной степени предопределил его дальнейший жизненный путь. Именно здесь во время детских игр он командовал сестре : «Шагом марш из-под дивана!». И именно здесь юный Ленин произнёс свои слова: «Нет, мы пойдём не таким путём. Не таким путём надо идти».
Посещая исторические памятники города, мы не забывали и об отдыхе. Днём купались на Волге, а ночью ходили на Свиягу, которая протекает недалеко от нашего дома.
В первый же день мы купили новую резину на мотоцикл. Это была вынужденая мера – на старую камеру надежды в дальней дороге не было, а камеры отдельно от покрышки не продавались.
Вечером новую камеру ставили втроём. Помогал Толин друг. Кто-то из троих зацепил камеру монтажкой, о чём мы узнали, когда колесо было поставлено на место и мы собирались было продолжить наши путешествия по Ульяновску. Колесо пришлось снова снимать, разбортовывать и клеить новенькую, с иголочки, камеру. Проверяя качество свежеиспечённой заплатки в бочке с водой, мы с ужасом обнаружили ещё и заводской брак – пропуск воздуха вокруг вентиля. Этот дефект мы исправить не могли при всём желании, а клеёную камеру нам никто не обменит. Отъезд, назначенный на утро 10 июля, пришлось бы отложить и попытаться заменить камеру в магазине. Чувствуя за собой вину, Толя взялся за это дело сам и через знакомую продавщицу заменил брак без особых осложнений.
Вечером этого же дня Толя вместе с неразлучной сестрой провожали меня на своём «Ковровце» далеко за город. При прощании сильно расстроился, никак не мог поверить, что мы так быстро расстаёмся. Сетовал, что если бы не подал заявления на завод (демобилизовался со срочной службы два месяца назад), то поехали бы вместе в Ленинград. Ниночка, кажется, тоже немного запала на молодого отважного рыцаря дорог и даже уронила слезу на прощанье.
А я взял курс на Чебоксары. Через пару часов асфальт кончился и 10-15 км объезд шёл по обочине строящейся дороги. Потом я снова взобрался на асфальтовое полотно и шёл под фарой до 12 часов ночи.
Н А Р О Д И Н Е « В О С Х О Д А »
11-14 июля 1969 года
Утром было прохладно, но уже к 10 часам всё вокруг раскалялось от зноя. И ни малейшего ветерка. Каплями чёрного пота выступает из асфальта расплавленный битум, езда по которому вызывает чувство неуверенности. Дорога становится скользкой. Мотор перегревается до такой степени, что даже кипят капли смолы на конце глушителей.
На въезде в Ковров тормозят гаишники. Оказалось, что не заметил в плотном потоке машин запрещающий знак «30». Вслед за старшиной пришлось пройти в будку ГАИ. После продолжительных нотаций и с учётом моего дальнего пути удалось получить права без прокола в «Талоне предупреждений» и даже без штрафа. Моё сибирское происхождение и героический облик растопил лёд даже в сердце автоинспектора.
По старому, известному мне адресу, разыскал квартиру секретаря комсомола ковровского завода, но на звонок никто не вышел. Не было дома и инструктора Валентина, жившего этажом выше. Сосед, к сожалению, тоже ничем помочь не мог, но, узнав из каких краёв держу путь, пригласил к себе, подождать.
Познакомились. Соседа зовут дядя Гриша. Бывший лётчик, а ныне заведующий … конюшней завода. Глядя на меня, дядя Гриша предложил смыть под душем дорожную пыль, а после этого слегка перекусить. Малость поломавшись для приличия, принял предложение.
Окна кухни выходили на забор, прямо за которым располагались корпуса завода, где рождаются мотоциклы марки «Восход». Во время ужина с территории завода периодически доносились глухие подземные удары, сериями по три подряд, от которых вибрация передавалась даже на дом.
- Что это? – спросил я дядю Гришу.
- Так наш завод-то имени Дегтярёва! Ты что, не знал?
Имя Дегтярева я, разумеется, знал, но такой прямой связи с выпускаемой продукцией не предполагал.
«Дегтярёв Василий Алексеевич, 20.12.1879 (2.1.1880) – Тула, 15.1.1949, Москва. Советский конструктор стрелкового оружия, генерал-майор инженерно-артилерийской службы, доктор технических наук (1940). Герой Социалистического труда (1940). Член КПСС с 1941 г. Дегтярёв возглавлял первое в СССР конструкторское бюро по разработке стрелкового оружия. В 1927 г. на вооружение Красной Армии был принят 7,62-мм ручной пулемёт Дегтярёва (ДП); на его базе были созданы авиационные (ДА и ДА-2) и танковый (ДТ) пулемёты. Дегтярев разработал несколько образцов пистолетов-пулемётов, лучший из которых был принят в 1934 г. на вооружение и после модернизации стал широко известен, как пистолет-пулемёт образца 1940 гю (ППД0. В 1930 г. Дегтярёв разработал 12,7-мм крупнокалиберный пулемёт (ДК). После усовершенствования Г.С.Шпагиным в 1938 г. этот образец нашёл применение, как зенитный пулемёт ДШК. В годы Великой отечественной войны Советская Армия получила созданное Дегтярёвым противотанковое ружьё (ПТРД) и ручной пулемёт образца 1944 г. Депутат Верховного Совета СССР 1-го и 2-го созыва. Государственная премия СССР (1941, 1942, 1949 – посмертно). Награждён 3-мя орденами Ленина, 4-мя другими орденами. Похоронен в Коврове.» (Большая советская энциклопедия).
Таким образом, в подземном полигоне завода испытывали не глушители мотоциклов, а сходящие с конвейера тяжёлые пулемёты. На каждый из них полагается три выстрела снарядами-болванками. Что касается мотоциклов, то это – так. Ширпотреб.
Никто из моих друзей к полуночи так и не появился. Дядя Гриша предложил стоявший перед домом мотоцикл, перекатить во двор частного дома к его знакомым, живущим неподалёку.
Мотоцикл с багажом мы оставили во дворе под охраной большой, но ужасно трусливой собаки. Она всё время пряталась от нас в конуру.
Наутро, 12 июля, дядя Гриша известил меня, что мои знакомые появились дома. Оказывается, Виталий был на свадьбе в этом же доме, а вечером даже находился во дворе среди танцующих, которых мы видели с балкона.
Звоню в квартиру № 11 и двери открывает Виталий. Дядя Гриша с нескрываемым подозрением наблюдает за его реакцией: тот ли я человек, за которого себя выдаю? Реакция Виталия – что надо! Перебираюсь к нему, не забыв поблагодарить дядю Гришу, лётчика и коновода, за доверие и приют одинокого странника.
Жена Виталия моментально накрывает стол. На столе появляется бутылка, а из соседней комнаты друг Виталия со своей женой.
После сдержанной похмелки вся компания направляется загорать на Клязьму. Не берусь подсчитывать выпитое, но к вечеру мы горели как снаружи, так и внутри. Вернувшись, домой, поужинали и завалились спать. Не хватило нас даже на то, чтобы досмотреть эстрадный концерт по телевизору.
Наутро, в воскресенье, хозяева отправились навестить сынишку в пионерлагере. Я. конечно, с ними не поехал и до вечера на мотоцикле пропадал на Клязьме.
В Коврове я был вынужден задержаться на два дня вовсе не потому, чтобы загорать и купаться, а чтобы, по предложению Виталия, немного подремонтироваться, что-то заменить, а кое-чего взять в запчасти.
В понедельник утром, мы с Виталием сначала отправились в комитет комсомола, оформили контактное письмо для гарантийной мастерской завода и к обеду появились в ней.
После того, как начальник мастерской Сергей Иванович изволил откушать два гусиных яйца с хлебушком, запивая их молоком, я получил всё, что требовалось для надёжной работы мотоцикла в дальней дороге: с помощью мастеров моментально заменил поршень с пальцем и цилиндр. Ввиду дефицита времени подшипники рулевой колонки решили пока не менять и положили их прозапас к другим быстроизнашивающимся запчастям.
Попрощавшись с душевным Сергеем Ивановичем, уезжаю на обкатку. Мотор работает как часы. Заправляю бак под пробку и в 9 часов вечера уезжаю из гостеприимного Коврова, несмотря на настойчивые уговоры Виталия остаться на ночлег. Время не ждёт.
Почти сразу после выхода на трассу пошёл мелкий дождь. Сильно стемнело. Но я продолжал движение. Несмотря на невысокую скорость и эффективное охлаждение двигатель сильно грелся. Поскольку длительность правильной обкатки в значительной мере влияет на долговечность дальнейшей работы, двигателя придётся сдерживать пыл ещё с тысчонку километров.
В час ночи с трудом нашёл место для бивуака, перекусил на сон грядущий колбасой с сушёным хлебом, которыми меня ещё в Ульяновске заботливо снабдила Ниночка, и спокойно заснул под мерный шорох дождя по крыше палатки.
В С Т О Л И Ц Е Н А Ш Е Й Р О Д И Н Ы
15 июля 1969 года.
Утром – дело табак! По палатке монотонно шуршит дождь, тщетно пытаясь просочиться внутрь через двойную крышу польской палатки. В окошечко виден кусочек серого неба. «Маяк» передаёт неутешительную сводку погоды по всему Советскому Союзу, кроме Грузии. Вот и пойми теперь, что же лучше – невыносимый зной или затяжной дождик. Где ты, золотая середина?
Как и в прошлом году, на Московскую кольцевую автомобильную дорогу традиционно вышел под проливным дождём. Вопреки обозначениям Атласа, никакого кемпинга в ленинградском направлении разыскать не удалось. Пришлось отправляться в известное мне Бутово, совершив 180-градусный объезд по МКАД. Но там принять отказались, ссылаясь на отсутствие мест в домиках. И тогда я выкинул козырного туза – свою польскую оранжевую палатку. Это оказалось достаточно веским аргументом и вот палатка установлена в кемпинге, в нескольких шагах от прошлогоднего места. С грустью вспомнил о прошлогодних единомышленниках, о французских знакомых и отправился в новое кафе перекусить и пропустить стопочку-другую винца.
После ужина заглянул в регистратуру навести справки и встретился с там двумя мокрыми мототуристами из Оренбурга, которых не пускали в кемпинг, а своей палатки у друзей не было. Я сжалился над бедолагами, почувствовал себя на их месте и великодушно пригласил заночевать в моём живописном жилище.
Два дня мы провели в прогулках по Москве. Мои оренбургские квартиранты Валера и Володя оказались большими специалистами по торговым точкам Москвы. Мы прочёсывали магазины в центре города, на Комсомольском и Ленинградском проспектах, на улице Горького и ВДНХ. И друзья постоянно что-то покупали, покупали, покупали. Будто в Оренбурге все магазины с голыми полками.
У меня никакой нужды в покупках не было, но я с удовольствием путешествовал с ребятами – они неплохо знали Москву. Я жадно впитывал эти знания, которые впоследствии вполне могли мне пригодиться.
Утром, 18 июля, проводил своих новых знакомых в обратный путь, а в 11 часов отправился и сам.
Обнаружилось, что надетые на фару моточки, провисевшие демонстративно два дня, на третий день кто-то не удержался и спёр.
З Д Р А В С Т В У Й , Л Е Н И Н Г Р А Д !
19 июля 1969 года.
Провинциальные водители, к которым я себя причисляю, не очень большие знатоки ПДД. Наблюдая движение на улицах Москвы, я представлял движение на улицах Ленинграда. Было ясно, что в центр города без особой необходимости лучше не лезть.
По схеме Ленинграда получалось так, что в направлении Выборга, где я рассчитывал остановиться в кемпинге Репино, нужно ехать по самому центру города, не исключая Дворцовую площадь. Такой вариант меня мало устраивал. По Атласу автомобильных дорог выходило, что в намеченную точку можно проехать, минуя центр города, по окружному маршруту Колпино-Понтонный-Всеволожск-Зеленоград. Однако в Понтонном сказали, что ближайший мост через Неву находится в Ленинграде.
Пришлось возвращаться обратно. Без карты города, вслепую, я въехал в путаницу ленинградских улиц, надеясь только на подсказки населения и водителей. Там и застигла меня жестокая гроза, которая закончилась также внезапно, как и началась.
От этого моё положение сильно ухудшилось. Брусчатка, устилавшая улицы, стала предательски скользкой. Въехав на округлую булыжину колесо тут же соскальзывало в стык, а поскольку разного размера камни были уложены беспорядочно, езда напоминала скачку на необъезженном мустанге, только в замедленном темпе.
Каким-то образом всё же добрался до первого моста, переправился по нему через Неву и по «точным» указаниям прохожих и водителей попал в район Пискарёвского кладбища.
Неизвестно, сколько времени продолжались бы эти блуждания, если бы один из таксистов не подсказал предельно простой и верный путь. Вскоре я выбрался на набережную Невы и, придерживаясь её, вышел на загородное шоссе, которое и привело прямо к кемпингу «Репино».
Кстати, на купленной вскоре карте «Как проехать по Ленинграду» я так и не смог воспроизвести свои блуждания накануне.
В кемпинг прибыл засветло. Здесь тоже не было мест и опять выручила собственная палатка. Устанавливая ее, успел познакомиться с соседями, которые в кемпинге оказались единственными русскими и оставались таковыми до последнего дня проживания.
Моими соседями и друзьями на пять дней пребывания в кемпинге стали Саша и Рая из Славянска, путешествующие на «Яве», и москвичи Евгений, Валя и их сын Женька, на «ИЖе» с коляской.
Преобладающая часть остальных туристов из Финляндии, до которой отсюда рукой подать. У них там «сухой закон». И вот суоми садятся в комфортабельный двухэтажный автобус, который везёт их в Россию «расслабиться» на несколько дней. Маразм какой-то!
П Е Н А Т Ы
20 – 25 июля 1969 года.
Мои новые друзья прибыли в кемпинг на несколько дней раньше и уже успели составить совместный план путешествий по достопримечательностям Ленинграда и его окрестностей. В этот день они намечали посетить Петродворец и предложили мне присоединиться. А пока есть немного свободного времени, посоветовали не терять его даром и посвятить посещению усадьбы-музея «Пенаты» (откр. в 1940 г.) великого русского художника Ильи Ефимовича Репина (1844-1930), до которой всего 10 минут ходу по асфальтовой тропе, петляющей в зарослях заповедного леса.
Прямо по дорожке от шоссе резные деревянные ворота ведут к двухэтажному терему, расположенному в живописной чаще. Это и есть Пенаты, где последние 30 лет жил, скончался и похоронен автор известных картин «Бурлаки на Волге», «Садко в подводном царстве», «Крестный ход в Курской губернии», «Запорожцы пишут письмо турецкому султану и других знаменитых полотен. Кисти Репина принадлежат портреты видных людей того времени – Стасова, Писемского, Мусоргского, Пирогова, Шаляпина…
В усадьбе сохранена обстановка в мастерской Ильи Ефимовича, расположенной на чердаке с остеклённой крышей. Возле усадьбы могила, на которой установлен бюст Репина. К могиле ведёт тенистая берёзовая аллея.
П Е Т Е Р Г О Ф
В Петродворец отправились по Финскому заливу на теплоходе.
Дворцы и парки Петергофа-Петродворца – выдающиеся произведения архитектуры, изобразительного и прикладного искусства. Ни при каком другом строительстве не использовались столь полно возможности искусств и ремёсел, достижения техники и науки, громадный опыт мастеровых людей.
В городе фонтанов располагается величайшая в мире водная система, питающая 142 фонтана и три каскада (Большой, Шахматная гора, и Золотая гора), сооружённая в 1721-22 г.г. Здесь имеются дворцы-музеи, парковые павильоны и большое количество прекрасных скульптур.
Захватив Петергоф, гитлеровцы в первый же день разграбили Большой дворец, затем Екатерининский корпус Монплезира, Марли, Эрмитаж, Коттедж, павильоны на Царицынском озере и Ольгином острове, Бельведер и Собственную дачу.
С фонтанов Нептун и Пирамида, с Львиного каскада и каскада Золотая гора они сняли все скульптуры, разрушили фонтаны Адам и Ева, Тритон, каскад Шахматная гора.
Всего с фонтанов и аллей было похищены и уничтожены 12 барельефов, 22 маски, 70 мраморных и 37 бронзовых скульптур.
За время оккупации Петергофа погибли живописные плафоны в залах его дворцов, паркеты и отделка из резного и позолоченного дерева, чеканка и инкрустация, уникальные изделия из металла, декоративные ткани, росписи по лаку.
Расхищены коллекции и собрания дворцовых кабинетов, гарнитуры мебели, библиотеки и картинные галереи…
Всё, что сегодня мы увидели в Петродворце, построено или создано заново советскими архитекторами, художниками, поднято из руин необыкновенным искусством реставраторов, собрано кропотливым трудом музейных работников.
Л Е Н И Н Г Р А Д С К И Е П У Т Е Ш Е С Т В И Я
На следующий день, 21 июля, я отправился в город один. Две трети отпуска уже прошло и, если возвращаться домой своим ходом, времени на знакомство с городом-героем в таком случае уже не оставалось. Решил повторить прошлогодний Герин трюк с отправкой мотоцикла поездом и за счёт этого продлить время пребывания в Ленинграде на несколько дней. Вопрос отправки был успешно прозондирован, билет на обратный путь по ж/д куплен, рекогносцировка расположения багажного двора и подъездов к нему на мотоцикле была проведена по карте Ленинграда, удачно приобретённой на вокзале.
Закончив дела с эвакуацией из Ленинграда, с Московского вокзала на метро перебрался к Финляндскому вокзалу. Отсюда можно было начать знакомство с ленинскими местами города на Неве. Здесь, в в старом здании вокзала и на площади в апреле 1917 года по возвращении из эмиграции выступил В.М .Ленин. Трибуной для выступления перед рабочими Петрограда послужил броневик. В 1926 году на месте выступления был установлен памятник В.И.Ленину (скульптор Евсеев).
У платформы вокзала установлен паровоз № 293, на котором Ленин, скрывавшийся от преследований Временного правительства, 9 августа 1917 года под видом кочегара ухал из Петрограда в Финляндию, а 7 октября вернулся обратно.
Дальнейшее знакомство с городом без провожатых, только по карте, шло довольно туго. К тому же, по глупости, взял с собой неразношенные узконосые штиблеты, и они сдавливали мои ступни и пальцы, словно пыточные колодки. Все красоты и новизна для меня сразу померкли и я целенаправленно принялся искать магазины под вывеской «Обувь». Как нарочно на пути попадались многочисленные магазины и павильоны с женской и детской обувью, а в единственном смешанном не было нужного размера. В конце концов, так припекло, что хоть иди босиком. Пришлось вернуться и взять сандалеты на размер меньше. И хотя пятка свисала чуть ли не на сантиметр, зато пальцы обрели желанную свободу.
Вечером поведал соседям о своих злоключениях, ведь ноги так и не отошли от предыдущих пыток, и Евгений предложил на следующий день отдохнуть от ходьбы, съездить на озеро порыбачить, искупнуться в Финском заливе. Так мы и поступили.
Весь следующий день, 22 июля, с Евгением и его семьёй провели на озере Красавица. Загорали, купались, фотографировались, рыбачили и даже поймали на уху. Потом прокатились на Финский залив.
На 23 июля договорились вместе погулять по Невскому проспекту и достопримечательностям Ленинграда.
Из Географического энциклопедического словаря»:
«Ленинград (до 1914 Санкт-Петербург, до 1924 Петроград) город-герой). Центр Ленинградской области. Важнейший после Москвы промышленный, научный и культурный центр страны. Расположен на островах дельты Невы и западной части Приневской низменности. 3 983,1 (1969 г.) тыс. жителей. Железнодорожный узел. Морской и речной порты, конечный пункт Волго-Балтийского водного пути. Крупный центр энергомашиностроения, станко-, судо-, приборостроения. Чёрная и цветная металлургия, химическая, лёгкая, пищевая, полиграфическая промышленность. 41 вуз, 16 театров, 47 музеев. Основан в 1703 г. Петром Первым. В 1712-28 г.г. и 1732-1918 г.г. – столица России. Октябрьская революция 1917 года началась вооружённым восстанием в Петрограде. Здесь 26 октября (8 ноября н.с.) 1917 г. было создано первое Советское правительство во главе с В.И.Лениным. В годы Великой Отечественной войны Ленинград выдержал 29-месячную осаду немецко-фашистских войск. Ленинград один из красивейших городов мира, имеющий ряд выдающихся архитектурных ансамблей. Пригороды славятся дворцово-парковыми ансамблями».
Вооружившись картами и схемами Ленинграда, мы начали своё знакомство с городом с посещения Александро-Невской лавры. Она является музеем городской скульптуры. Здесь находятся некрополи выдающихся деятелей русской культуры 18 и 19-х в.в. и памятники культового зодчества – Благовещенская церковь (1717-1722 г.г, арх.Трезини) и Троицкий собор (1776-1790 г.г., арх.Старов), в котором покоится прах полководца Александра Васильевича Суворова. Скромная плита с лаконичной надписью: «Здесь лежитъ Суворовъ».
За компанию с другими знатоками города перебрались в филиал этого музея – на Волково кладбище – своеобразный пантеон видных писателей, учёных, художников, а также некрополь семьи Ульяновых: матери Владимира Ильича Ленина Марии Александровны Ульяновой, его сестёр Ольги и Анны и мужа последней, М.Т.Елизарова.
Вернувшись на Невский проспект, полюбовались скульптурами Клодта на Аничковом мосту, поклонились памятнику великому Пушкину (1957 г., скульптор Аникушин), прошлись по универмагу «Гостиный двор».
Столичным городам свойственна гигантомания, но громады Адмиралтейства (1806-1823, арх.Захаров) и Исаакиевского собора (1818-1858, арх.Монферран) потрясают воображение.
Взять хотя бы Исаакий, одно из величайших сооружений в мире. Высота его 101,9 метра, диаметр главного купола – более 20 метров, а масса уникального сооружения превышает 300 000 тонн!
Затворы наших фотоаппаратов щёлкали непрерывно: символ города на Неве Медный всадник (1782 г., скульптор Фальконе), знаменитые Ростральные колонны (1810 г., арх. Тома де Томон), памятник Суворову (1818 г., скульптор Козловский)…
И вот Дворцовая площадь – центральная площадь Ленинграда, свидетель многих исторических событий: Кровавого воскресенья 1905 года, взятия Зимнего дворца (1754-1762, арх.Растрелли) 26 октября 1917 года, выступления в.И.Ленина на митинге трудящихся 19 июля 1920 года.
И всё это видела знаменитая Триумфальная колонна (1832-1834, арх.Монферран), возвышающаяся в центре Дворцовой площади. Уникальная колонна, которую правильнее было бы называть Александровской, выполнена из крупнейшего монолита выборгского рапакиви (грубозернистый гранит особого строения). При первоначальной длине около 30 метров монолит весил 3 700 тонн. После обработки длина уменьшилась до 25,5 метров, но и в этом виде Александрийский столп остаётся крупнейшим в мире монолитом. Вместе с постаментом и фигурой позолоченного ангела он поднимается на 47 метров.
Но вернусь к событиям 1917 года. В соответствии с планом восстания, после условного холостого выстрела полуденной пушки Нарышкинского бастиона Петропавловской крепости в 9 часов 40 минут вечера, выстрелом бакового орудия крейсер «Аврора» дал сигнал к началу штурма Зимнего дворца, в котором собрались члены Временного Правительства.
В 2 часа 10 минут ночи штурм победоносно завершился. Под конвоем красногвардейцев и революционных солдат министров отправили в Петропавловскую крепость. Таким образом, смена власти произошла за 4 часа 30 минут с момента выстрела «Авроры»…
После такого экскурсионного променада по городу ноги сами привели отдохнуть в Летний сад, первый сад в Петербурге, созданный в 1704 году, где можно полюбоваться старейшей коллекцией садовой скульптуры венецианской работы и немного отдохнуть под сенью раскидистых деревьев на скамье, обсудить впечатления от нашей прогулки.
"Этот город стал колыбелью Великой Октябрьской Социалистической революции, символом советского времени России. Именно поэтому фашисты собирались уничтожить Ленинград.
«Фюрер решил сровнять Ленинград с землёй», - сообщал Мартин Борман в секретной директиве Верховному командованию вермахта 16 июля 1941 года.
Во исполнение этой директивы генерал-полковник Йодль издал приказ: «Ленинград перед взятием дожжен быть разрушен…».
В приказе начальника штаба германских военно-морских сил разъяснялось, как это должно быть сделано: «…предполагается окружить город тесным кольцом и путём обстрела из артиллерии всех калибров и беспрерывной бомбёжки с воздуха сровнять его с землёй…»
Взятый в плен под Ленинградом командир орудия 910-го артиллерийского полка фельдфебель Фриц Капке на допросе показал: «Для обстрела города на батареях имелся специальный запас боеприпасов, отпускавшихся сверх лимита и в неограниченном количестве. Все знали, что обстрелы Ленинграда направлены на разрушение города».
В 1942 году Гейдрих писал Гиммлеру: «Разрушения в городе ещё весьма незначительны. Пример бывшей польской столицы показал, что даже самый интенсивный обстрел не вызывает желательных разрушений. По моему мнению, в таких случаях надо использовать массовый обстрел зажигалками и фугасами».
Только на здание Адмиралтейства до января 1943 года было сброшено 28 авиабомб и выпущено 50 артиллерийских снарядов.
Из 300 исторических зданий, построенных в Петербурге в 18-19 в.в., было разрушено и повреждено 187. От бомбёжек и обстрела пострадали Русский музей и Эрмитаж, скульптуры и памятники на улицах и площадях города.
Фашистам не удалось осуществить свой варварский план уничтожения Ленинграда, но они нанесли городу огромный ущерб". (Е.Левит «Осталось только на фотографиях»).
После отдыха в Летнем саду мы отправились в Петропавловскую крепость (дата закладки крепости 16 мая 1703 года – день основания города). В 19 веке крепость была местом заточения нескольких поколений русских революционеров, а сейчас в ней находится музей истории Ленинграда.
Выбравшись из мрачных казематов крепости, где для остроты ощущений есть настоящая камера с арестантами-манекенами, прогулялись по набережной Невы, сфотографировали памятник «Стерегущему» (1911 г., худ.Изенберг), поглазели на Музей-домик Петра (первое жилое строение Петербурга, возведённое в мае 1703 года), пофланировали по берегу вдоль революционного крейсера «Аврора» и еле живые от усталости отправились в свой кемпинг Репино.
Калейдоскоп ярких впечатлений настолько захватил моё сознание, что на всё остальное не оставалось места в голове. И когда мы ехали в электропоезде, постепенно приходя в себя, возникло ощущение, будто упустил что-то очень важное. Я автоматически глянул на часы и цифра «23» в окошечке календарного устройства насторожила. Очертания этой цифры показались мне привлекательными и явно напоминали о чём-то приятном.
И тут меня осенило! Сегодня день рождения! Спасибо, Господи, за память!
В этот вечер в мою двухместную палатку вместилось шесть человек. Снаружи моросил дождик, а из светящегося оранжевым светом домика звучали поздравительные тосты…
У Л Е Н И Н А В Р А З Л И В Е
Главной задачей на 24 июля было посещение ленинского Шалаша в Разливе. Мои друзья здесь уже побывали и по их совету я отправился туда на мотоцикле.
До Разлива от кемпинга около 20 км езды по прекрасному шоссе. Мотоцикл оставил на автостоянке и пешком отправился в заповедную зону.
Здесь в шалаше из ветвей и сена на берегу озера Разлив летом 1917 года под видом косаря товарищ Ленин скрывался от ищеек Временного правительства.
Работать на открытой поляне Владимиру Ильичу было опасно, поэтому в зарослях кустарника были поставлены два чурбака, заменявшие стол и стул. В шутку Владимир Ильич называл это место "зелёным кабинетом". Здесь Ленин написал статьи «К лозунгам», «Ответ», «Начало бонапартизма», «Уроки революции».
В Разливе Ленина посещали Я.М.Свердлов, Ф.Э.Дзержинский, Г.К.Орджоникидзе, И.В.Сталин. Побывал здесь и я.
Есть и соломенный шалаш, и пеньки. Да только солома не та и пеньки не те. А вокруг шалаша расплескался не Разлив, а море асфальта. И по окрестностям бродят не Свердлов со Сталиным и Дзержинским, а иностранцы с фотоаппаратами, которые приезжают за тридевять земель, чтобы поглазеть на травяной шалаш, которые сотнями ставят на любых покосах…
Музей «Шалаш» в Разливе ежегодно посещают до 600 000 человек, в т.ч. 100 000 зарубежных гостей.
В память о пребывании вождя революции в Разливе рабочие Ленинграда поставили в 1927 году гранитный Шалаш (арх.Гегелло)
В 1964 году на краю поляны построен экспозиционный павильон. В экспозиции копии упомянутых выше работ В.И.Ленина, написанных на берегу озера, лодка, на которой Ильича переправили на сенокосный участок. Рядом вещи Владимира Ильича – рубашка-косоворотка, чайник, коса и другие предметы.
В О З В Р А Щ Е Н И Е
Время пребывания в городе-герое неминуемо подходило к концу и последний прокат на мотоцикле я совершил по центру Ленинграда 25 июля 1969 года.
Передо мной карта «Как проехать по Ленинграду». Шариковой ручкой на ней предварительно намечен последний маршрут мотопохода: кемпинг «Репино» - Приморский проспект - мост через Неву - Литейный проспект - пересечение с Невским проспектом - Московский вокзал - багажное отделение вокзала. Этот путь был проложен с наименьшим числом левых поворотов и по наименее загруженным улицам.
Мотоцикл приняли в багаж без особых трений, а палатку со спальником и моторюкзак пристроил в автоматическую камеру хранения.
До отхода поезда оставалось больше двух часов и напоследок решил расслабиться в пивбаре на Невском, который заранее присмотрел недалеко от вокзала. Обратный путь оказался длиннее, чем я предполагал. И пока доставал вещи из камеры хранения, мой поезд чуть не ушёл – едва запрыгнул в последний вагон, как поезд тронулся.
Часа два пришлось ехать в тамбуре последнего вагона, так как поезд оказался скорым и шёл без остановок. А тащиться в свой вагон, который находился в голове поезда, через бесконечные коридоры и тамбуры, да с таким грузом (бедненький мой «Восход»!), да после изрядной порции пива не было никаких сил. На одном из полустанков поезд всё же остановился и стремительным марш-броском успел добраться до своего вагона с плацкартным местом на боковой полке.
Двое суток пришлось мучиться в этой железной коробке, с тоской глядя на волю, где я совсем недавно был богом над расстоянием. Спасали от тоски и бессонницы только весёлые попутчики, да великолепный надувной матрац на полке.
Через несколько дней после возвращения в Тюмень со станции пришло извещение о прибытии багажа.
Вывел мотоцикл из полумрака железнодорожного склада на солнечную привокзальную площадь, остановил проезжавшего мимо паренька на «Вятке» и попросил у него хотя бы пол-литра бензина.
Водитель мотороллера внимательно взглянул на меня, на мой мотоцикл, улыбнулся и приветливо произнёс:
- А ведь я Вас знаю. Это Вы в прошлом году ездили в Севастополь?
Александр Соханский
Тюмень – Ленинград – Тюмень
1969 год
Вернуться на обзор мотопутешествий: http://www.proza.ru/2013/12/12/882