Тёплым августовским вечером я сидел на даче за компьютером, отдыхая после дневных трудов. Вдруг боковое зрение уловило какое-то движение на полу. Опять эта чёртова мышка! Наверное, это она по ночам шуршала в мусорном ведре, мешая мне спать. Меня очень занимало, как она туда попадает: ведро пластмассовое, высотой 40 см, с гладкой стенкой, верхний край которой выгнут наружу.
А мышка, пользуясь безнаказанностью, совсем обнаглела и бегала по комнате, не стесняясь моего присутствия. Её лапки были совсем не видны, и, казалось, она бесшумно катится по линолеуму на колёсиках.
Не шевелясь, я наблюдал за ней. Она была очень хорошенькая, совсем не серая, а коричнево-бурая, с большими ушками. Добежав до печки, она вдруг побежала по её вертикальной, обмазанной глиной и побеленной стенке, как по полу, и залезла на плиту! Это выглядело, как чудо! Неужели она так взбирается и по гладкой стенке ведра?
Я топнул ногой. Мышка мгновенно спрыгнула с плиты и юркнула в прогрызенную в углу дырку. Но уже через полминуты появилась снова. Я не шевелился: городской человек очень скучает по природе, и даже такая её малая часть, как домовая мышка, доставляет удовольствие. К тому же, я надеялся, что мышка продемонстрирует мне свой способ попадания в ведро. И она не обманула моего любопытства. Выбежав из-под плиты и подкатившись на своих колёсиках к ведру, мышка запрыгнула на его опущенную дужку, быстро поднялась по ней и сразу деловито зашуршала в ведре среди конфетных обёрток.
Я снова топнул. Мышка, словно выброшенная катапультой, вылетела из ведра и юркнула под плиту.
Я поднял дужку и закрепил палочкой, воткнутой в содержимое ведра. Что теперь будет делать мышка?
Появившись, она сразу устремилась к ведру, туда, где только что свисала дужка. Не найдя её, мышка обежала вокруг и в недоумении остановилась: дужки не было! Поразмыслив несколько секунд, она обежала ведро в противоположном направлении. Но дужки по-прежнему не было! Мышка поняла, что её предали, и вдруг подпрыгнула. Я и представить не мог, что маленькие мышки могут прыгать так высоко. Она достала передними лапками до края сорокасантиметрового ведра и, если бы не выгнутый наружу гладкий край, несомненно, уцепилась бы коготками и залезла. Но – увы! – коготки царапнули по гладкой пластиковой поверхности, и мышка шлёпнулась на пол.
Раз за разом мышка остервенело прыгала на ведро, каждый раз доставая до его края, но срываясь. Наконец, она устала и остановилась отдохнуть и подумать. Поняв, что здесь ей не светит, она покатилась в угол и исчезла в дырке.
Ночью сквозь сон я слышал, как она снова пытается запрыгнуть в ведро, дужку которого я оставил поднятой. В последующие вечера она не появлялась. Видно, обиделась.