Праздники на электростанции проходили по заведенному когда-то сценарию: торжественная часть, включающая награждение передовиков, и танцы.
Проводили праздники в небольшом актовом зале. Буфет на территории станции. В будние дни это столовая с завозным ассортиментом на двенадцать-пятнадцать мест, в праздничные же дни дополнительно в завоз попадали горячительные напитки, кондитерские изделия и кое-какие деликатесы, призванные украсить застолье, но застолий как-то не получалось, больше походило на фуршет.
После унылой торжественной части танцы никак не зажигались.
Во первых женщин было очень мало, и они представляли только контору, мужская часть — свободные от смены.
Во-вторых, сами понимаете, без предварительного возлияния легкости в ощущении праздничности ну прямо нет, как нет. Горячительные напитки только в буфете, а температура за бортом от минус сорока до минус пятидесяти, одежда парадная переходящая в производственную (некоторым вскоре на смену). После небольшой заминки наступает исход в буфет. Чтобы не нарушать торжественности момента исход из зала проходит при галстуках и модельных корочках. Бег на школьную шестидесятиметровку, зачет — попадание в ряды первых у стойки. Эта позиция досталась им в качестве награды, а не как подарок судьбы. Как говаривал Тацит — они придавали больше значения перспективе получения трофеев. Остальные в задних рядах, остаются вне помещения (уж очень мал буфет) в ожидании. Даже несколько минут при таком параде не располагает находиться вне помещения. Время томительного ожидания. Происходит отступление не попавших в буфет на исходные позиции, тех, кому не посчастливилось приникнуть к стойке и вообще попасть в помещение буфета. Каждый из нас, вероятно, испытал на себе чувство разочарования, когда нам суждено оставаться неподвижными, пока другие, рядом с нами, получают определенное удовольствие. Это не значит, что ты не имеешь никакой части в общем деле. Есть люди, которым не суждено исполнять подвиги. Не ропщите, если вы принадлежите к числу скромных. Еще римские командиры хорошо понимали, каким стимулом является для легионеров захват добычи. Никто не смеет мешать или препятствовать воину, который понимает, что будет побеждать, если будет сражаться.
Те первые у стойки буфета победили и они не уйдут пока разговоры, под влиянием алкоголя, о производстве электроэнергии на северо-востоке нашей необъятной родины не достигнут того накала, что пора и в фейс заехать несогласному, но ребята для себя решат — А не пора взглянуть на то, что делается в зале танцев, не проникли ли туда хорошенькие женщины, и не следует ли за ними приударить. Не зря же на них праздничный прикид. Да и накурено что-то, уж очень нестерпимо в буфете.
Первый акт пьесы под названием «Праздник на электростанции» завершен. Первый состав покидает на время буфетные подмостки их место, в несколько подпорченных декорациях, занимает второй состав.
Появление триумфаторов в танцзале несколько оживляет в нем праздничную атмосферу. С нетерпением ожидается появление в зале второго, третьего составов артистов — по-другому их не назовешь, подтягивается группа со смены, но быстро ретируется. Накал не тот. Наконец все составы, начиная с арьергарда и кончая последними рядами, прошли кастинг через буфет, собираются на главной сцене, в актовом зале. Звучат приветствия, составы меняются на ходу (некоторые выпадают в осадок). Праздник начался.
Подразделения легиона «Западных сетей» начинают кучковаться для распределения ролей. Предстоят ристалища на звание главнейшего в производстве электроэнергии и ее распределения на северо-востоке страны. Раздаются звуки песни «ЛЭП — 500» Пахмутовой, так точно отражающие первенство службы ЛЭПовцев, особенно слова — «Сквозь таёжные зори мглистые тянем к людям мы солнце чистое... и ведём мы её (ЛЭП) с ребятами по таёжным дебрям глухим»... Что ни говори — тут и романтика сопричастности к суровой, но почетной обязанности подать мощные потоки электричества в уютные дома, и благодарность жителей — «Повернув выключатель в комнате, Вы о нашем зимовье вспомните!» и, дальше, «Если б жёлтый глазок вольфрамовый мог пахнуть тайгой!», и «Нет невест у ребят отчаянных», и в заключении - «Но пускай тот, кто не был в ЛЭПии, завидует нам!» Кто может предъявить более веские аргументы? Против словесных аргументов есть грубая мужская сила и ею предстоит помериться.
Тут как смерч на просторах североамериканских прерий возникает в танцзале вихрь из тел добрых молодцев и с неимоверной быстротой перемещается во вне. Напомню на дворе минус сорок-пятьдесят, поэтому легионеры энергетики северо-востока без крайней надобности не покидают помещение.
Но тут особый случай — они в праздничных доспехах, без теплой одежды, сковывающей движения, выносят свои разгоряченные тела на мороз. Тут не меряют силу динамометрами, не до этого, победу в справедливом жестоком бою стяжает сильнейший. Бой ведется не из зависти, а из справедливости. Сатисфакция совершена. Удовлетворение за оскорбление чести — признание собственной неправоты одной из сторон получено. Публичного извинения и смертельного исхода поединка правилами не предусмотрено. Стороны в полном благодушии возвращаются в покинутый ими лагерь. Они знают — войны не избежать, её можно лишь отсрочить, они молоды и им еще все нипочем. Ветераны — в последнем ряду; в бою их задействуют лишь в самых отчаянных ситуациях. Такие ситуации крайне редки.
Напротив, во время ристалища сметливые ветераны перенесли часть трофеев из буфета в танцзал и победителей и побежденных ждут кубки живительной влаги в честь победы и в утешения. Впрочем, кто, что обрел уже не столь важно, важно то, что бойцы вспоминают минувшие дни, и битвы где вместе рубились они. Постепенно праздник идет на убыль, пора расходиться. Следующий праздник, неужели будет таким же? Молодые ребята уже выказывают решимость призвать на помощь не только силу, но и муз.
Ко дню энергетика стали готовиться сразу после ноябрьских дней. Не все имели строго определённое место в боевом порядке станции. Наиболее молодые ребята в первом ряду, оказалось, владели навыками игры на музыкальных инструментах, да и ветеранов в последнем ряду можно было задействовать не только лишь в самых отчаянных ситуациях, они помнили еще Мэри Пикфорд, песни Вертинского, Рио Риту, Расставание (Утомленное солнце) … песни старые для ветеранов и новые для молодых. Нашлись исполнители на саксофоне, контрабасе, ударнике, аккордеоне, гитаре, нашелся и певец. Инструментов кроме гитары не было, пришлось через профком, райком ВЛКСМ обратиться в районный Дом Культуры, и инструменты дали. Начались репетиции, поначалу спонтанные, работа на станции в три смены и собраться исполнителям вместе можно только, когда они работали в одну смену. Руководство станции, прослушав подготовленный репертуар, пошло навстречу и музыкантов определили работать только в дневную смену. Репетиции стали почти ежедневными — оркестр зазвучал. Энергетики, прослышав об инициативе молодых, с нетерпением ждали праздника.
И праздник состоялся, проходил он в поселковом кафе соответственно украшенном. Начался он с песни ЛЭП-500, ветераны не скрывали скупых мужских слез. Конечно, новые времена рождают новые песни, но эта песня была очень ко времени, мало какая песня о простых королях своего дела, выражала самую суть незамысловатой жизни таежных парней. На бис она была исполнена множество раз, присутствующие сердечно благодарили исполнителей, не давая им перевести дух. Потом были Мэри Пикфорд, песни Вертинского, Рио Рита, Расставание… песни старые, но душевные.
То и дело изливались слова благодарности в адрес устроителей праздника — Мы такого никогда не видели — говорили ветераны, а самое главное ни каких ристалищ, все умиротворены и наслаждаются по настоящему праздником, от души спасибо вам, ребята.