- Что ты удивляешься? Егорке с Анюткой четыре года. Когда-то надо начинать. Да и нам спокойнее, когда все вместе.
«Может, у Натальи и муж есть»,- думал Акакий Львович, следуя в магазине за женой от одного прилавка к другому и толкая перед собой тележку с продуктами.
На следующее утро Акакий Львович проснулся, как всегда, в половине седьмого, сходил на балкон покурить, потом сел завтракать.
- Рано ты сегодня поднялся, - сказала жена. - Какие планы?
- На работу пойду, - осторожно ответил мужчина, понимая, что в самом вопросе, заданном в будний день, кроется какой-то подвох.
- За трудовой?
- Почему за трудовой?
- Когда проводят сокращение, должны в день увольнения выдать трудовую книжку и зарплату за два месяца.
«Значит, еще и сокращение. Наташка с детьми, я без работы. Интересное кино».
Акакий Львович махнул рукой на производственные неурядицы (трудовую потом забрать можно) и решил подготовиться к роли дедушки. Они убрались в квартире, приготовили обед (пока было на что) и отправились на вокзал встречать Наталью с внуками.
- Ура! Ура! – с криками выскочили из вагона Егорка с Анютой и наперегонки бросились к Акакию Львовичу и Ирине Феофановне.
- Деда, мы так долго ехали. Даже устали. В поезде не всегда в туалет пускают, а мама сказала, что мы уже большие и должны терпеть, - сообщил внук.
Анютка быстро забралась на руки, обхватила для надежности шею. Светлые кудряшки, выбившиеся из-под шапки, приятно шекотали лицо, невольно вызывая улыбку. Ирина Феофановна шла по перрону и тоже радовалась, держа за руку непоседливого Егорку, как две капли воды похожего на деда.
Дома долго сидели за столом, потчевали дочку и внуков разными вкусностями, потом играли, рисовали, смотрели мультфильмы. Когда малыши уснули, Акакий Львович, устроившись в кресле перед телевизором, почувствовал приятную усталость. «Как хорошо, когда рядом слышны детские голоса, знаешь, что ты нужен, тебя любят, по тебе скучают», - думал он. Такая жизнь вполне устроила бы.
И Ирина в этот раз не сидела над тетрадками, а ждала мужа в постели. Забралась к нему под одеяло, отбросив свое теплое, и прижалась всем телом, как раньше. Все было здорово. Засыпая, Акакий Львович подумал, что в этот день фортуна повернулась лицом. А уж без работы он не останется.
Мужчина не знал, что через девять часов придет конец шаткому спокойствию.
Следующее утро было хмурым и ветреным. Акакий Львович потихоньку собрался, стараясь не будить домашних, и отправился на завод. Решил почему-то на маршрутке, а не на метро. Для начала он зашел в отдел кадров.
- Мы вас вчера ждали. Распишитесь здесь и здесь, - ткнула в бумаги менеджер по персоналу. - И сходите с бегунком в бухгалтерию, библиотеку, сдайте закрепленные за вами материальные ценности. Тогда получите трудовую книжку.
- А что, у нас многих сократили?
- Двенадцать человек. Приказ в приемной висит. Да вы его только что подписали.
Акакий Львович внимательно посмотрел на листок, лежащий перед ним. Дюжина знакомых фамилий. Все работники, названные в приказе «О сокращении численности или штатов», были старше пятидесяти лет. «Молодым везде у нас дорога, старикам везде у нас почет», - невольно вспомнилось вдруг.
Долгие хождения по предприятию закончились получением выходного пособия. «Пока внуки здесь, продержимся, а потом сразу начну искать работу», - решил инженер.
Домой Акакий Львович возвращался, когда стемнело. В декабре дни короткие. Спускаясь по эскалатору, он подумал, что все метаморфозы с женой, работой и дочкой происходят в последнее время после поездки в метро. Захотелось вернуться на свежий воздух, но мужчина удержал себя и заставил войти в вагон. Вскоре погас свет, снова появилось ощущение, что пространство заполняется туманом.
Поднявшись наверх, Акакий Львович чуть не столкнулся со своим двойником. Не желая испытывать судьбу, вернулся назад в метро, проехал две станции и вышел, затем повторил попытку. Хотелось к жене и Наташке с внуками. Подходя к дому, ничего подозрительного не заметил. Поднялся по лестнице, открыл дверь и увидел на вешалке знакомое пальто. У входа стояли ботинки. Из гостиной доносились детский смех и мужской голос. Пришлось срочно ретироваться.
Акакий Львович снова пошел к метро. Он опять проехал пару остановок, вышел и вернулся обратно. И так раз, другой, третий. Кончилось тем, что на него стала подозрительно смотреть сотрудница, сидящая у турникетов.
«На работу нельзя. Сократили. Сдал пропуск. Дома Аркадий с женой и внуками. Куда теперь? Холодно, как назло. Скользко. Что мы имеем? Была здоровая жена, работа, одинокая дочка Наташка. Потом жена с онкологией, у самого амнезия, двойник по имени Аркадий с любовницей. Сегодня дочь с четырехлетними внуками и сокращение штатов», - с этими мыслями Акакий Львович стал переходить дорогу, направляясь к гимназии. Может, там есть его настоящая жена?! «Надоело все, сил нет. Мир сошел с ума или я умом тронулся. Кто-то занял мое место, или я оказался на чужом».
Взвизгнули тормоза. Удар. Яркий всполох огней. Тишина. Вокруг все белое-белое. Снег? Слепит глаза. Не снег. Свет. Лицо в маске. «Не жилец. Не успеем». Склонился. «А может»… Кому говорит? «Зажим. Держи». Рядом еще один. Поменьше. Тоже в белом. «Все зря. А так хорошо дежурство начиналось, хотя зимой редко бывает. Гололед».
Через две недели, когда Акакия Львовича перевели из реанимации в палату, приехала Наташка.
- Папа, очень прошу, не уходи от мамы.
- С чего ты взяла?
- Записка. Она не переживет, - дочь протянула четвертинку листка, на которой его рукой было написано: «Прости. Ухожу. Долго ждал, пока тебе станет лучше. Будь счастлива. Просто живи».
Значит, снова здесь. Любовница, больная жена. И сам теперь, судя по висящей как плеть правой руке, калека.
- Ты хоть бы замуж вышла, внуков нам родила, - неожиданно для себя сказал Акакий Львович.
- Как раз хотела обрадовать, да вы не даете. Замуж не обещаю, но внуков рожу. Говорят, двойня будет. Так что хватит болеть. Мне волноваться вредно.
После ухода Натальи Акакий Львович долго лежал, вспоминая свою прежнюю жизнь, жену Ирину Феофановну, к которой не суждено было вернуться. Потом незаметно задремал.
Ему снились дороги, ветвящиеся, ведущие в дальние дали и переплетающиеся причудливым образом. Жизнь продолжалась и вполне могла принести много испытаний, сюрпризов, разочарований, надежд и встреч…