Изредка бывают у меня сны, похожие на кинофильмы - связный сюжет, яркие краски, реалистичные ощущения. И никогда такие сны приятными не были. Один из них явно навеяли когда-то прочитанные легенды и мифы.
...Одному великому аравийскому полководцу за заслуги правитель пожаловал целый город, расположенный на скалистом морском побережье. Отойдя от ратных дел, полководец с головой ушёл в дела хозяйственные и торговые, женился на прекрасной девушке, которой надышаться не мог, и та вскоре после свадьбы подарила ему прелестную дочурку, свою копию, которую назвали Лин. Да вот беда, рождение девочки сильно подорвало её здоровье, видимо, это и явилось причиной невероятной ненависти матери к собственному ребёнку. Напрасно заботливый муж осыпал жену поцелуями, комплиментами и подарками, напрасно уверял её в своей бесконечной любви - девушка хирела день ото дня. А счастливый отец словно не замечал неприязненных взглядов супруги, которые та бросала на малышку.
Через несколько лет девушка совсем слегла. Отчаявшийся полководец из сил выбивался в поисках врачей и знахарей, но надежды не было, его жена таяла как свеча. Шестилетняя Лин в это время была предоставлена сама себе, она в одиночестве гуляла по залитому солнцем городу, бродила по нагретым за день мостовым, заглядывала в узкие живописные улочки. Горожане знали и любили маленькую дочь своего главы, видя её идущей по площади и напевающей себе под нос, торговцы спешили угостить её фруктами и сладостями, женщины ласково гладили по голове и разговаривали с ней, старики умилительно улыбались. С другими детьми Лин прекрасно ладила, но и одиночество её не тяготило.
Одним ясным прохладным утром, сидя у постели умирающей жены, полководец понял, что наступили её последние минуты. Заливаясь слезами, он принялся просить её не покидать его и их дочурку. При упоминании о дочери в девушку словно демон вселился, глаза её потемнели, она вцепилась в руку мужа и прохрипела: "Я не хочу умирать! Это всё из-за неё, понимаешь?! Она, она виновата! И я вернусь за ней, обязательно..." Последние слова были произнесены так тихо, что рыдающий супруг их не расслышал. Он не заметил и того, что потухший взгляд дорогих ему глаз остановился на двери спальни, за которой притаилась Лин, тихонько глотая слёзы.
После похорон полководец решил вернуться на службу, дабы не вспоминать о своём горе. Процветавший при нём город через несколько лет начал понемногу приходить в запустение. Самое печальное, что маленькая дочь тоже была позабыта безутешным отцом. Целыми днями одиноко бродила она по городу, некоторые улицы совсем опустели, только обжигающий ветер носился в переулках, швыряясь песком и колючками. Люди с сожалением качали головами при виде взрослеющей девочки, мол, осталась сиротой при живом родителе. А ту, видимо, это не слишком волновало. И вот почему.
Как-то ночью её разбудило пение неизвестной птицы. Поскольку девочка часто гуляла за пределами городских стен, она слышала и знала голоса всех местных птиц, а эта крохотная пичужка была ей незнакома - не то ласточка, не то стриж, маленькое тельце с невзрачным оперением и чёрной головкой. Пела она так восхитительно, что Лин до утра наслаждалась, слушая её. Как бы странно это ни прозвучало, но девочка и птичка... подружились. Пичуга быстро позволила себя приручить, отныне она неотступно порхала возле своей хозяйки, куда бы та ни пошла, и часто сидела у неё на плече, щебеча в самое ухо. Горожане с тревогой наблюдали, как некогда жизнерадостная девочка всё больше уходит в себя, она перестала общаться с детьми, для прогулок выбирала безлюдные улицы, всё чаще уходила за стены города. И почти разучилась разговаривать... Она только пела, насвистывала, беседуя таким образом с птичкой, которую все прозвали Бай Лин ("птичка Лин"). Никто не был нужен девочке, кроме своей любимицы общаться она не хотела ни с кем, та словно гипнотизировала её звуками своих песен. Лин осунулась, исхудала, стала избегать людей.
Однажды она брела по глухой улочке на окраине города и как всегда свистом переговаривалась с Бай Лин, кружащей над её головой. Заметив на крыльце одного из ветхих домишек старуху в лохмотьях, Лин кивнула ей и прибавила шаг, стараясь поскорее пройти мимо, ей не хотелось вступать в разговор. Но пожилая женщина, с трудом поднявшись, сама подошла к девочке и прошептала ей: "Берегись, не птица это... Не видишь разве - мёртвая она. Погубит она твою душу, за тобой только пришла..." Лин испуганно посмотрела на старуху и чуть не бегом покинула улицу. Пропажу птички она заметила сразу же - Бай Лин исчезла на целую неделю, будто услышала слова той женщины и обиделась. За это время девочка буквально почернела от горя, она ничего не ела, только рыскала по городским садам и полям в поисках своей птички. Совсем ослабев, она вышла за пределы городских стен и направилась к морю. Поскольку город стоял на плато, с трёх сторон его окружала пропасть, побережье было обрывистым, и в непогоду волны с шумом бились в отвесные скалы. Именно в такой хмурый день Лин пришла сюда.
Глядя на свинцовые тучи и беснующееся море, девочка размышляла о том, что её покинули все. Вдруг она услышала знакомое пение. Сияя от счастья, Лин стала искать глазами свою любимицу. У самого края скалы порхала Бай Лин. Девчушка подбежала к ней, подзывая свистом, но птичка не хотела садиться к ней на плечо, как бывало раньше, а отдалялась, не прекращая щебетать. Неотрывно глядя на пичугу, Лин отчаянно пыталась подманить её ближе и всё больше подходила к краю. Она не заметила, как под ногами внезапно разверзлась пропасть. Недолгий крик резко оборвался...
Сделав пару кругов над телом девочки, птичка торжествующе защебетала, её тусклые, как у трупа, глаза почернели, и она взмыла в тёмное небо, исчезая вдали.