Часть 16. В колее

 


А тучи немой угрозы над  нашей бригадой  уже собирались. Однажды, когда мы после ужина возвращались из столовой, я заметил, что параллельно нашей группе, по задворкам улицы перебегают какие-то парни. Это же заметил и еще кто-то из ребят. Остальные же отнеслись к нашим наблюдениям беспечно.
 Точно подмечено, пока петух не клюнет – мужик не перекрестится. И хотя я предлагал ребятам держать двери на крючке, и по одному удобствами не пользоваться, этому следовали не все, кто-то пробовал плоско шутить, особенно над удобствами.

Однажды вечером, когда машины были уже загружены и готовы к выезду на санцию, небо покрыла поволока тощих облаков. Затем стали надвигаться более плотные, дождевые. Это не сулило ничего хорошего. Ночью мог пойти дождь и дорогу к утру сделать непроезжей.
 Большегрузная Колхида не даром прозвана шоферами горным тягачом. Да тягач. Сильный тягач. Но в горах, где под колесами камень. А на мокрой глине она как божья коровка, опрокинутая вверх ногами.

Выехали на станцию этим же вечером, решив остаток ночи подремать в кабинах, чем весь день мучится на размытой дождиком глине дороги. Половину пути проехали без приключений. Они начались за Жекеколем. Редкий дождик, который преследовал колонну уже два десятка верст, усилился и машины на насыпи начало водить из стороны в сторону. Большой высоты груз, не мало способствовал этому.

Попробовали пробираться рядом с дорогой, где была почти на всем протяжении накатана колея. Спустились с насыпи и пошли рядом с ней. Много не выиграли. В колеях уже начинала копится вода, земля размокала и машины то и дело буксовали. В одном месте предпоследняя машина зарылась основательно. Встала и идущая следом. Я выскочил из кабины и забравшись на воз скинул кипу соломы. Стал теребить его и подкидывать под колеса. Машина поупрямилась еще немного и выехала на более твердое место, а я кинулся помогать следующей. Подкидывал пучки соломы, помогал упираясь в борт кузова. Мучились не мало и наконец колеса стали выгребаться на более надежную колею. Машина стала набирать ход. Не рискуя останавливать ее и снова буксовать в колее, я запрыгнул на площадку прицепа и хватаясь за веревки забрался на самый верх воза. Уселся как на спину слона. Когда машина стала набирать ход, Коля Трапицын открыл двери кабины и прокричал в темноту:

– Ты где?! –
– Погоняй!  –
– Не сорвешься?! –
– Лучше тебя сижу! –
 Отъехав километра два, он с хода вывел машину снова на грейдер. Принялся одевать на скаты цепи. Его примеру последовали остальные шофера. Утром загрузили вагоны и хотя нудный дождик не переставал моросить, без приключений вернулись домой.

Дома все повалились спать. Спали до вечера.
Следующее утро встретило такой же пакостной погодой. О погрузке соломы не могло быть и речи. А ее и не было. Поскольку погода не летная, ребята предложили воспользоваться ненастьем и расслабиться. Я не возражал. Лучше в эту непогоду разрядить потенциал, который иногда копится в мужиках, чем доводить дело до самоволки в страдную пору и сопутствующих ей неприятностей. Сам я к аскетам себя не причисляю, но в командировках грамма вина не пил: люди, машины, деньги, документы – все это требует головы трезвой и ума ясного.
После завтрака ребята расслабились. Некоторые настолько, что не отозвались и на обед…