НА ФОТО: Открытие мемориального знака в г. Благодарном Ставропольского края. Фото Н.Г. Николаевой. 2010 г.
***
ТАЙНА ГРАНИТНОЙ ПЛИТЫ
ГЛАВА ИЗ КНИГИ: "ПЕТР ГРИБЦОВ. БЛАГОДАРНЕНСКИЙ МУЗЕЙ"
Грибцов Петр Федорович большое внимание уделял сохранению исторических памятников в городе и районе. Десятки памятников внесены в перечень охраняемых государством объектов. Властные органы района и города, благодарненцы, интересующиеся историей своей малой родины, продолжают увековечивать в памятниках и мемориальных знаках боевые и трудовые подвиги наших земляков.
8 мая 2010 года по инициативе местного отделения партии «Единая Россия» на Чапаевском кладбище города Благодарного установлен, освещен и торжественно открыт мемориальный знак. Этот памятный символ напоминает ныне живущим о мрачных днях фашистской оккупации Благодарненского района, массовых расстрелах в августе-октябре 1942 года советских граждан, в основном евреев. Заставляет каждого человека задуматься о людской доброте и жестокости в моменты непростых испытаний.
В середине августа 1942 года немецкие и румынские войска без боя заняли село Благодарное. Как известно, фашистские оккупационные власти на занятых территориях в первую очередь жестоко расправлялись с евреями, как местными, так и беженцами, не успевшими уйти вслед за отступающей Красной Армией.
Оккупационным властям в их карательных операциях оказывали содействие полицейские – местные жители, которые по разным причинам пошли служить в карательные органы. Зачастую, они проводили массовые аресты евреев, розыск советских, партийных и хозяйственных руководителей, коммунистов, партизан и расстреливали задержанных без следствия и суда.
В 1977 году секретарь ЦК КПСС Михаил Андреевич Суслов вручал городу Ставрополю орден Октябрьской революции. Я участвовал в этом мероприятии, так как с 1975 по 1979 годы работал первым секретарем Благодарненского райкома комсомола и был в составе районной делегации.
Во время пребывания в Ставрополе М.А. Суслов встречался с одним из авторов книги «Партизанский заслон» Андреем Лаврентьевичем Попутько, бывшим редактором Благодарненской газеты «Путь Ленина» в 1954-1955 годах.
Суслов, который в годы оккупации Ставрополья состоял в должности первого секретаря крайкома партии и руководил партизанским движением, одобрил работу авторов книги, вспомнил несколько эпизодов партизанских боев, резко отозвался о предателях. В частности он сказал: «…К сожалению мы понесли немалые потери из-за предательства отдельных отщепенцев, за что я, как руководитель партизанского движения, получил партийное взыскание от ЦК ВКП(б)».
В нашем районе на службу в немецкую полицию поступили не менее ста человек. Это оценочные данные, так как списков не сохранилось. Но и эти сто человек натворили столько зла и бед, что их «подвиги» до сих пор болью отзываются в сердцах многих поколений благодарненцев. По сведениям кандидата исторических наук В.М. Забелина в период оккупации в Благодарненском районе уничтожены 223 человека, в Бурлацком районе – 112 чел.
24 августа 1942 года 26 евреев, схваченных в селе Алексеевском, были расстреляны в развалинах старой мельницы. В январе 1943 года обнаружены в юго-западной стороне от села Благодарного одна яма и в северной – четыре, в которых найдены останки 67 мужчин, 102 женщин и 18 детей. В селе Спасском были расстреляны 44 беженца. После войны директор средней школы № 5 Кремень Яков Абрамович установил на месте захоронения памятник.
От рук фашистов и предателей погибли коммунисты: М.А. Коробко, Ф.Ф. Гриценко, Шейкин, Я. Калин, К. Стредов, В. Луценко, В.Я. Сатин, Е.А. Долгова, Ф. Арзамасцев.
Захоронения расстрелянных советских граждан на территории района находили и в последующие годы. Так 31 мая 1959 года районная газета сообщала: «…Шёл суровый 1942 год. Наши войска под напором немецко-фашистских полчищ с тяжёлыми и упорными боями отходили на восток. В эти тревожные дни оккупанты захватили территорию родного Ставрополья и нашего района.
Страшным было время оккупации. В бессильной злобе фашистские изуверы совместно с подлыми предателями и изменниками Родины творили чудовищные злодеяния. Они хватали и арестовывали советских активистов, комсомольцев, не успевших эвакуироваться, подвергали жестоким пыткам и истязаниям. Менее чем за шесть месяцев в нашем районе гитлеровские палачи и их подлые пособники замучили и расстреляли без суда и следствия 187 советских граждан, в том числе 20 детей.
Могилы павших долго оставались безызвестными. Недавно останки расстрелянных были обнаружены и с почестями перенесены в братскую могилу у памятника «Борцам революции» в с. Благодарном. Почтить память погибших пришли тысячи жителей райцентра. У могилы состоялся траурный митинг. Открыл его председатель райисполкома Н.К. Скрыпник.
С речами выступили председатель Благодарненского сельсовета А.И. Щептев, работник артели «9-е Мая» А. Бухарин, механик маслосырзавода И. Калашников, служащий райвоенкомата Сухов, секретарь РК ВЛКСМ Н. Крюков.
Звучат скорбные мелодии похоронного марша, приспускаются знамёна, и гробы медленно опускают в могилу. На могильный холмик ложатся 14 венков».
***
Из местных полицаев-предателей выделяется одиозная фигура Николая Сатина, 1915 года рождения, уроженца села Благодарного. Николай с малых лет невзлюбил советскую власть, коммунистов и комсомольцев за их самоуправство в ходе выполнения хлебопоставок в конце 20-х годов прошлого века.
Ранняя весна 1929 года. Предыдущие два года выдались неурожайными, голодными. Коллективные хозяйства, коммуны, сельхозартели только начали организовывать. Советские активисты, комсомольцы делали подворные обходы, проверяли наличие у крестьян зерна, реквизировали, так называемые, «излишки». Продовольственные агенты тщательно разыскивали потайные ямы с зерном, а если находили, то изымали, а на уличенных в «преступлении» хозяев заводили уголовные дела.
Полевые работы еще не начались. Мокрая Буйвола была покрыта льдом. Николай играл с друзьями на речке, домой пришел затемно. Мать была чем-то расстроена, заругала Николая:
- Худоба не поена… А ты все бегаешь…
- Я быстро управлюсь! Скажи, что случилось?
- Комсомольцы нынче ходили… Сначала в доме все перерыли, на чердаке смотрели. В печь, в трубу заглядывали. Потом на огород пошли, в землю штырями тыкали, искали спрятанный хлеб. Забрали полмешка ячменя, ведро проса и чашку фасоли. И дядя твой – Василий Сатин, тоже ходил. Совести у него нет, родню обыскивать!
В 1935 году Николая призвали в Красную Армию, но служить он не хотел, конфликтовал с офицерами, ходил в самоволку, за что часто помещался на гауптвахту. В солдатском кругу отрицательно отзывался о советской власти, в 1937 году получил два года дисциплинарного батальона за антисоветскую агитацию. Потом ему пришлось дослуживать, так что, демобилизовался Николай перед войной, озлобленный на все и на всех. По причине судимости на фронт не был мобилизован.
С приходом в село Благодарное немцев, Сатин долго не раздумывал, вступил в полицию. В первую очередь он разобрался с дядей, не простил ему нанесенную обиду. 29 августа 1942 года, уже в ранге полицейского, постучал он рукояткой плетки в ставню окна бригадира полеводческой бригады колхоза «Диктатура пролетариата», коммуниста Василия Яковлевича Сатина.
Василий вышел на улицу, спросил:
- В чем дело?
- Собирайся?
- Куда и зачем?
- На кладбище! Там расскажу! Не ушел с партизанами, думаешь отсидеться? Не вышло!
- Николай, не балуй! Мы – родня!
Группа полицейских, под руководством Н. Сатина, привела В.Я. Сатина на верхнее кладбище и хладнокровно расстреляла. Потом полицаи забросали тело камнями и не разрешили родственникам провести захоронение.
Из личной мести Н. Сатин расправился с главным зоотехником Каменнобалковского мясосовхоза Н.Е. Кривиченко. В сентябре 1942 года ездил Николай в совхоз, чтобы договориться с управляющим отделения Алексеем Жаровым об обмене нетели на дойную корову. Да сослался тот, что главный зоотехник запретил разбазаривать совхозное стадо. В то время Н.Е. Кривиченко уже разыскивался районной полицией за попытку перегнать совхозный скот в тыл, за реку Терек. Вскоре он был схвачен и подвергнут допросам и истязаниям в районной полиции.
Начальник полиции Шаронин поручил своему заместителю и Сатину отвезти арестованного в поселок Каменная Балка и устроить показательный расстрел.
Полицейские привезли Н.Е. Кривиченко в совхоз утром, закрыли его в кабинете конторы, а сами зашли в ближайший двор, заставили хозяев выставить на стол самогон и хорошую закуску. Изрядно охмелев, ближе к вечеру, они согнали к конторе совхоза около двадцати женщин и детей из соседних дворов, зачитали приговор. Вспомнив о несостоявшемся обмене нетели на корову, Сатин лично расстрелял главного зоотехника. Люди с проклятиями в адрес убийц и рыданиями разбегались по домам. Сатин снял с убитого ботинки.
13 октября 1942 года в селе Благодарном местные полицейские под руководством Шаронина проводили операцию по задержанию партизан Михаила Андреевича Коробко, Федора Федоровича Гриценко и подпольщицы Александры Петровны Бледных, укрывавшихся в подвале у Бедненко. Это рядом с Храмом святого благоверного князя Александра Невского. Партизаны были выданы механиком МТС Василием Кувардиным.
В ходе боевого столкновения партизаны погибли, раненая от взрыва гранаты комсомолка Шура арестована, а начальник полиции Шаронин смертельно ранен. Его срочно увезли в больницу села Петровского, где он и скончался.
В село Петровское были увезены и там расстреляны Ксения Никифоровна Бедненко и ее дети: дочь Люба (1925 г. р.) и сын Иван (1927 г. р.). Они были обвинены в том, что на их подворье по улице Московской в подвале скрывались партизаны-разведчики.
Вскоре районный комендант Герман Пфейфер подписал приказ о назначении новым начальником полиции Лысоченко, а его заместителем Мартынова. Николая Сатина назначили начальником полиции села Алексеевского. Бывшего начальника – Паршинцева освободили от должности, как не оправдавшего доверие властей. Василия Кувардина за помощь в ликвидации разведгруппы Михаила Коробко наградили немецким велосипедом.
***
Пять месяцев нацисты и их пособники совершали страшные преступления на Ставропольской земле. И вот, 3 января 1943 года Красная Армия пошла в контрнаступление, стала выбивать фашистов с Северного Кавказа. Под старый Новый год оккупанты, а с ними и местные полицейские, спешно ушли из нашего района.
Николай Сатин добрался до Ростова, потом через Украину в Польшу. В городе Кракове он работал на ремонтном заводе, но пришла победоносная Красная Армия и Польша стала свободной. С друзьями Сатин перебрался в Закарпатье, почти год промышлял разбоями в группе «лесных братьев», а когда их «прижали» войска НКВД – тайно ушел в Молдавию. Устроился работать на завод, выправил нормальные документы, подумывал жениться. В 1959 году ему исполнилось 44 года.
Но бывших полицейских разыскивали органы госбезопасности. Однажды, в выходной день Николай шел по городу, на душе было тревожно. Он курил, периодически сплевывал в сторону, и в это время оглядывался назад: «Нет ли слежки, хвоста?» Этот прием у него был хорошо отработан за пятнадцать лет скрытной жизни.
Неожиданно, сзади к нему подошел человек, спросил:
- Сатин?
- Да, Сатин… - машинально, непроизвольно ответил Николай. Потом он долго будет укорять себя в проявленной слабости, ведь можно было ответить по-другому. – Нет, не Сатин. Вы ошиблись.
- Пройдемте со мной!
Николай рванулся, хотел убежать, скрыться в толпе. Но крепкие пальцы агента госбезопасности намертво сжали руку выше локтя:
- Не рыпайся! От меня еще никто не уходил. Шаг влево, шаг вправо, стреляю на поражение.
В спецвагоне под охраной, более двух недель в пути до Ставрополя, было время Н. Сатину поразмышлять о прожитой жизни. Под стук вагонных колес он с ужасом представлял, что ему придется отвечать за участие в убийстве партизан Коробко и Гриценко, за истязания гражданок Смирновой из села Благодарного, Шипуновой из села Алексеевского. И уж никак не отвертеться ему от массовых расстрелов евреев на каменном карьере и аэродроме.
***
В начале апреля 1959 года Сатина доставили в Ставрополь. 7 апреля следователь следственного отдела Управления КГБ при Совете Министров СССР по Ставропольскому краю старший лейтенант Лукинов приступил к его допросам. Следствие раскрыло полную картину расстрела евреев осенью 1942 года в селе Благодарном.
В конце сентября – начале октября 1942 года Благодарненской районной полицией были арестованы советские граждане еврейской национальности, более ста человек. Их них: сорок – мужчин, остальные – женщины и дети. Они были беженцами из западных областей Советского Союза, оккупированных фашистскими захватчиками.
Арестованных граждан обыскали, изъяли у них ценности и вещи, затем мужчин отделили от женщин и детей, поместили в разные помещения. В аресте евреев Сатин участия не принимал, выезжал в Каменную Балку по личным делам. А когда он прибыл в полицию, то увидел, что все полицейские были одеты в новую одежду, каждый имел карманные или наручные часы. Со слов полицейских Пушкарева и Рязанцева все вещи были изъяты у евреев.
Через несколько дней, вечером, по приказу начальника полиции Лысоченко мужчин-евреев вывели из камер, во дворе полиции построили их в колонну по четыре, и под охраной двадцати полицейских, вооруженных винтовками, повели к железнодорожному вокзалу станции «Благодарное». Во главе колонны шли Лысоченко, немецкий комендант и его переводчик.
Сатин давал показания: «…В колонне было примерно сорок человек граждан еврейской национальности, все были мужчины. В числе конвоирующих полицейских был и я. Припоминаю полицейских Найденова, Арзамасцева, Сивожелезова, Капустина, Уварова, Кортикова, Сиушкина, Березуцкого, начальника полиции Лысоченко, его заместителя Мартынова. Были и другие полицейские, по фамилиям которых я вспомнить сейчас затрудняюсь…» [29]
Арестованных закрыли в железнодорожную электростанцию, затем по 7-8 человек переводили через железнодорожное полотно, в районе аэродрома расстреливали. Расстрелом евреев руководил начальник полиции Лысоченко. Обреченных людей ставили у ямы, против каждой жертвы становился полицейский с винтовкой, по команде «огонь» производили выстрелы, тела сваливали в ямы.
Сатин: «…Я выстрелил в свою жертву, и этот гражданин упал, причем, упал в яму или, просто на землю, я не помню. После того, как мы расстреляли эту группу, мы пошли к электростанции. Когда шли к электростанции, то навстречу нам другие полицейские вели новую партию обреченных на расстрел… Когда увели последнюю партию на расстрел, я в числе других полицейских пешком пошел в полицию». [29]
Все полицейские были «повязаны кровью», так как каждый участвовал в конвоировании и расстреле граждан, и никому не удалось уклониться от участия в этой жестокой акции.
***
Вместе с евреями на расстрел повели сотрудника Благодарненской милиции Дутова Алексея Григорьевича.
Летом 2013 года Т. Русанова (Евдакова) прислала мне письмо: «…Владимир Ильич! Нет ли у вас сведений о Дутове Алексее Григорьевиче, 1914 года рождения, член ВКП(б). По сведениям из ОБД «Мемориал» погиб он в августе 1942 года в Благодарненском районе. По рассказам близких родственников он служил в милиции, его жена работала учительницей в Александрии. Перед приходом немцев его семья была эвакуирована в тыл, а он остался в районе, жил на каком-то хуторке в районе села Красные Ключи. Арестовали его свои! Люди, которых он хорошо знал. Моя мама рассказывала, что когда его арестовали, то сильно избили, но он выжил. И скрывался где-то в западной части Благодарного, в чьем то дворе. А когда его нашли – выдали полицаям…»
Понятно, что полицаи-предатели свои деяния не протоколировали, не писали донесений о пытках и зверствах. О таких «геройских» подвигах не писала и печать немецкой оккупационной власти. Но еще живы люди, которые помнят грозные военные времена…
8 августа 2013 года ветеран колхоза имени Чапаева, житель хутора Красный Ключ Мануйлов Николай Иванович рассказал мне о задержании Алексея Дутова полицаями:
- Дутов Алексей Григорьевич служил в селе Благодарном в отделе НКВД. Когда в августе 1942 года Благодарненский район заняли немцы, Дутов скрывался в коммуне хутора Сухая падина у своей родни. Коммуна входила в состав Александрийского колхоза «Красный партизан». У Алексея был наган, металлическая коробка с патронами, офицерская портупея с кобурой.
Время было осеннее, уже созрела кукуруза, Алексей помогал матери и бабушке убирать початки. Он забрался на чердак хаты, ему подавали мешки с кукурузой, которую нужно было равномерно разложить по чердаку для просушки. Неожиданно к подворью Дутовых подъехали на линейке, запряженной серой лошадью, бывшие сослуживцы Алексея – Дурнев и Сажнев. Сажнев был вооружен наганом, а Дурнев – карабином. Теперь они служили в Благодарненской полиции, вели розыск советских работников, выслуживались перед новой властью.
Сажнев, он был старшим группы, строго спросил:
- Где Алексей?
Мать Алексея затряслась от страха, ничего не могла сказать. Молчала и его бабушка. Сажнев, небольшого роста, а за ним Дурнев, солидный мужик, зашли в хату. Лаз на чердак был открыт.
Сажнев:
- Алексей, слезай! Иначе всех постреляю!
И Сажнев трижды выстрелил в лаз чердака. Алексей, ругая себя за допущенную оплошность и беспечность, - за то, что забрался на чердак без оружия, - по лестнице медленно спустился в хату.
Тут же, Дурнев и Сажнев на него навалились, скрутили назад руки и связали ремнем. Затем они провели обыск, нашли наган, патроны, портупею, усадили Алексея на линейку и поехали в сторону хутора Садового. Кроме бабушки и матери, были свидетели задержания Алексея Дутова: его брат Дутов Стефан Григорьевич, Полина Тищенко, да еще Побединский Федор, который пас телят в степи. Алексей соскочил с линейки, пытался скрыться в кукурузе, но в него стреляли, ранили, избили.
На расстрел Алексея Дутова повели вместе с сорока евреями. Расправа происходила у капониров на аэродроме села Благодарного. Так как операция по уничтожению советских граждан проводилась вечером, было довольно темно, то на следующее утро полицаи приходили к капонирам посмотреть результаты своей «работы» и, заодно, слегка присыпать трупы землей.
Наутро труп Алексея Дутова обнаружен не был! По местному радио начальник полиции Лысоченко обратился к населению с требованием выдать Дутова. В противном случае, за укрытие советского работника, расстрел. По селу были расклеены листовки с аналогичным требованием. Полиция начала проводить подворные обходы улиц северной части села Благодарного и тщательные обыски хат, сараев и амбаров.
В ту трагическую ночь Алексей, истекающий кровь, очнулся, пополз к ближайшим домам. Обессиливший, он не мог постучать в окно и позвать хозяев. Ему удалось доползти до землянки-курника, открыть дверь и забраться внутрь. Там его на следующий день полицаи и обнаружили. По селу пошли слухи: Алексея Дутова полицаи вывезли в степь и сбросили в колодец…
Жена Алексея Григорьевича – Мария работала длительное время секретарем в школе механизации села Благодарного. Алексей и Мария воспитывали двоих детей: сына и дочь. Сын Вячеслав умер рано, а дочь – Лилия работала учителем в Елизаветинской школе.
Дочь Дутова – Лилия Алексеевна Божко о своем отце рассказала следующее:
- До войны отец работал начальником паспортного стола. Он получил приказ вывезти из района все важные документы, эвакуировать семьи военнослужащих, коммунистов, советских работников. А потом уйти в отряд к Алексею Григорьевичу Однокозову. Ему удалось отправить в тыл свою жену Марию и меня. Мне было всего три месяца. А сын Славик остался с ним, поскольку только одного ребенка можно было эвакуировать. Отец в партизанский отряд уйти не успел.
***
О расстреле евреев помнит бывший замполит Благодарненского РОВД Мартынов Петр Андреевич:
- В октябре 1942 года в селе Благодарном расстреливали евреев. Происходило это в течение нескольких дней в северо-западной части села на аэродроме, где были отрыты два капонира для самолетов. Один капонир был отрыт полностью, второй наполовину. Из здания управления полиции, - до революции дом принадлежал купцу Немову, а в советское время – районному отделу милиции, - евреев группами вели в район железнодорожного вокзала, а оттуда по 7-8 человек к капонирам.
Расстреливали вечером, в осенней тишине выстрелы разносились по всей округе. На другой день пацаны приходили к месту расстрелов. Трупы евреев лежали грудами, лишь слегка присыпанные землей. Позднее на Чапаевском кладбище было проведено перезахоронение тел погибших, но только часть, всего 20-22 человека. О расстреле работника милиции Дутова Алексея Григорьевича я слышал, но подробностей не помню.
Люди говорили: «Дутова! Дутова поймали». Его дочь – Лилия Алексеевна работала в 60-е годы прошлого века учительницей в селе Елизаветинском. Я в то время работал секретарем партийной организации колхоза «Родина», помогал ей получить квартиру.
А еще я предложил председателю колхоза Пруткову Виктору Дмитриевичу продавать под запись учителям продукты питания из колхозной кладовой. Он согласился. Учителям стали выдавать молоко ежедневно по 20 копеек за литр, а мясо – раз в неделю, по четвергам, примерно, по 2 кг в одни руки. Рассчитывались за продукты учителя после получения зарплаты.
***
23-24 ноября 1959 года в доме учителя села Благодарного состоялся суд. Председательствовал на заседании суда М.Г. Лаврентьев. Государственное обвинение представлял помощник прокурора края А.М. Половинкин, общественное – бывший начальник штаба партизанского отряда «Максим» М.И. Мартынов.
Н.М. Сатина приговорили к высшей мере наказания.
18 декабря 2013 г.
Гор. Благодарный
Владимир Пузиков