Они шли без факелов, ступая почти бесшумно в ночной тьме. Словно бдительные стражи, они оберегали покой и тишину весенней ночи. Основная группа двинулась прямиком к северным воротам Эниона. Вторая часть армии обойдет город вдоль реки и окажется возле южных врат. Запах орков был настолько зловонным, что уже сам по себе являлся мощным оружием.
Хоэрхен шел во главе армии. Большой топор он нес у себя на плече. Умом главнокомандующий не отличался, как и все орки, но силища недюжинная скрывалась в его руках. Жажда крови манила его. Как же хочется рубить головы проклятых эльфов, создать гору из трупов. Злейшими врагами были эти народы. Еще в древнейшие времена, когда только строился Энион, племя эльфов оттеснило орков и гоблинов на север, к горам, где с тех пор и жили предки Хоэрхена. Теперь, когда появился могущественный хозяин, они смогут отомстить и устроить кровавый пир в Энионе. Ненавистный город. Сотни лет орки совершали набеги на него. И все безрезультатно. Но хозяин обещал помочь. Хозяину можно верить. Учитывая то, кем был его дед... Орки должны были подчиняться наследнику...
Орда шла всю ночь, не смея произвести лишнего шума. Несколько катапульт орки тащили в конце боевых порядков. Город был уже близко. Через несколько часов вторая группа орков зайдет с юга. И тогда можно начинать битву.
Ветер шумел кронами деревьев. Темная ночь укутывала землю, но рассвет был близок. Армия орков готовилась к атаке. Они не знали, что эльфы уже ждали в своих укрытиях.
* * *
Дормасар, как и велел Акенун, подошел в полночь к северным воротам. Там собралось уже очень много лучников. Каждый занимал свою позицию на стенах и в башнях. Они укрылись, чтобы орки, когда подойдут, не заметили их.
Ворота города открылись. Отряд всадников численностью более двухсот воинов начал выдвигаться из города. Среди них был и Орнаель со своими немногочисленными друидами. Проезжая мимо Дормасара он взглянул на него. Глаза его стали уже, чужестранец прочел в них угрозу. Затем друид резко отвернулся и выехал из Эниона. Отряд направился в лес, к северо-востоку от города. Там, медленно шествуя меж деревьев, они продвигались на север, чтобы зайти в тыл оркам. Дормасар плюнул им в след.
Подойдя к капитану стражи, он произнес:
- Приветствую. У меня совсем нет оружия, но я хочу участвовать в битве.
Капитан подозвал стражника и приказал выдать чужестранцу меч.
- Не терпится мне опробовать эльфийский клинок, - произнес удаляющийся незнакомец.
Он взобрался по ступеням на стену, которую по всему периметру города заняли лучники. Странник чувствовал, как где-то в ночи идет войско орков, которое он предал. Но это было необходимо, их нужно было принести в жертву будущей великой «дружбе», в дальнейшем они будут бесполезны, даже вредны. Да и можно ли предать тех, кто первым предал тебя?
Дормасар покрутил клинок в руке. Оружие было хорошо сбалансировано, рукоять украшена орнаментом. Нет кузнецов искуснее, чем эльфы, лезвия их мечей никогда не перестают быть острыми... Странник не наблюдал Акенуна, почему-то его не было среди тщательно готовящихся бойцов. Был Фураан, совершавший последние приготовления: к площади перед воротами подвели две катапульты. Генерал был крепкого телосложения и этим выделялся среди остальных эльфов. В нем чувствовалась сила. Дормасар проникся к нему ненавистью сразу же, как увидел. Проникся ненавистью из-за того, что Фураан смотрелся величественно, достойный потомок своих предков.
Приближался рассвет. Лучники спрятались за стеной, создав иллюзию для приближающегося врага, что город спит. Топот орочьих ног был уже отчетливо слышен. Чувствовался мерзкий запах тварей, которые не умеют жить цивилизованно и которым это не нужно.
Вражеское войско подошло на расстояние около двухсот метров. И тут ночную тишину распорол, словно острый нож тонкое полотно, трубный громкий звук, усиленный многократно гулким эхом. Это был боевой устрашающий клич охотничьего рога орков, призывающий их к битве. Все делалось с целью запугать противника, ввести его в оцепенение силой звука. Звук сотен рогов подействовал бы на эльфов, деморализовал бы их. Орки рассчитывали этим разбудить и испугать город, не подозревая, что противник уже готов к бою. В тот момент, когда орочьи рога затрубили, эльфийские лучники покинули свои укрытия и огнем стрел начали осыпать ряды неприятеля. Орки от неожиданности начали спешно отступать. Одновременно с этим ударили две катапульты, попав в центр войска. Пять баллист также выпустили свои снаряды, уничтожив десяток врагов. То же самое повторилось и у южных ворот.
Орки, оправившись после минутного замешательства, пришли в ярость и начали быструю контратаку, отстреливаясь и прячась за щитами. Они также стреляли снарядами из катапульт. Одно из ядер врезалось в стену, немного левее ворот и сотрясло ее, второе залетело за нее и упало на эльфийский дом, попутно сломав дерево. Третье снесло нескольких нерасторопных эльфов со стены, обломав верхний ее край. Но виртрувианский камень сросся на месте бреши. Орочье войско стало подводить лестницы и взбираться на стену, намереваясь попасть в город. Эльфы стойко отстреливались, не отступая. Тех врагов, которым удалось ступить на стену, они жестоко забивали клинками.
Дормасар стоял на стене так, чтобы не мешаться у лучников под ногами и наблюдал, как меткие стрелки укладывают воинов «его» войска. Он радовался, видя столько крови, но лицо его ничего не выражало. Второй раз ударили вражеские катапульты и смели несколько десятков эльфийских солдат.
Орки были не так беспомощны, как могло показаться. Их шаманы были довольно искусны в древней магии. Общими усилиями они начали накладывать на своих солдат заклинание, которое мешало стрелам попасть в орков. У лучников в глазах расплывались фигуры, и было невозможно вести прицельный огонь, какое бы острое зрение у них ни было. Затем эти самые шаманы общими усилиями создали огненный вихрь и направили его на ворота. Вихрь ударился о них и о стену, рассыпавшись языками сжигающего пламени. Это заставило эльфов отступить на несколько шагов назад, так как жар был невыносимо высок. Поэтому на короткий отрезок времени лучники над вратами перестали атаковать неприятеля, что дало возможность оркам ближе подойти к стенам и начать взбираться на них.
Тут Дормасар вырвался вперед и, с клинком в руках, схватился за приставленную лестницу и спрыгнул со стены вниз, опрокидывая ее, прямо в гущу орков. Странник поднялся и еле успел уйти в сторону от удара молотом. В ответ он пронзил замешкавшемуся орку голову так, что острие меча вошло в горло, а вышло возле темени. Затем Дормасар отбил удар, нацеленный ему в спину, и наотмашь отсек голову сопернику. Несколько орков кинулись к нему, тесня человека к стене. Чудом странник отбил три последовательные атаки. «Нет, время мое еще не пришло!» - проскользнуло в голове. И с рвением он кинулся на них, уйдя от удара орка, что стоял посередине, ранив руку чудища справа и мощным ударом ноги завалил на землю воина слева. Молниеносным движением меча Дормасар нанес порез на морде тому, который остался стоять. Затем вонзил клинок в сердце орка, который упал от удара ногой. Но воин, что был справа, молотом сбил с ног Дормасара. От удара все внутренности странника сотряслись, и пелена затуманила взор. Он оперся на локоть, пытаясь прийти в себя. Орк тем временем собирался добить жертву, но подскочивший эльф одним взмахом двумя клинками отрубил врагу руки, чем спас чужеземца.
* * *
Отряд, который прятался в лесу, неожиданно ударил по войску орков с тыла. Эльфийские всадники бурей налетели на катапульты и сломали их, перерезав тех воинов, что обслуживали орудия. Затем отряд начал продвигаться в сторону города. Орки, уже оправившись от неожиданной атаки, окружали эльфов. Орнаель с друидами тоже был среди всадников. Великий Друид посохом оттолкнул орка, собиравшегося напасть.
- Призовем силу природы, братья! – закричал Орнаель.
Друиды остановились, находясь под защитой всадников, взгляд их затуманился и перестал двигаться. Кулаки их сжались, а уста говорили слова на древнем языке. Неожиданно, со стороны леса на орков начали нападать дикие животные – медведи, волки, кабаны. Они набросились на врага. Войско орков не могло вести направленную атаку, так как с трех сторон напали на них самих: со стороны города, со стороны леса и со стороны гор.
Хоэрхен взмахом огромного топора разрубил эльфа-всадника вместе с его лошадью. Ярость его была сильна, могучий предводитель орков сметал все на своем пути. Казалось, что нет силы, способной остановить эту машину для убийства.
Орнаель поднял левый кулак, который начал светится зеленым светом. Через несколько секунд рука начала трястись, это значило, что сильная энергия собралась в ней и стремится вырваться наружу. Великий Друид направил руку на Хоэрхена и разжал ладонь. Сгусток зеленой энергии, напоминающий изумрудную маленькую комету, вырвался оттуда и угодил точно в грудь предводителя орков, остановив его неудержимое шествие и откинув назад на несколько метров. С разорванной кровоточащей грудью Хоэрхен встал и посмотрел на того, кто посмел атаковать его. Орнаель усмехнулся надменной улыбкой. Хоэрхен потерял разум и с криком ринулся на обидчика, истекая кровью. Он занес топор над головой и быстро приближался к друиду.
Орнаель резво спрыгнул с лошади и кинулся под ноги надвигающемуся орку. Хоэрхен уже не мог остановиться, хотя пытался изо всех сил. Но инерция движения его тяжелого тела была слишком велика. Он споткнулся об Орнаеля и покатился по земле, кувыркаясь. Когда главнокомандующий силами орды орков пришел в себя и перевернулся на спину, он увидел Великого Друида, который занес над ним посох. Хоэрхен понял, что это конец. Также в последние секунды своей жизни он понял, что не удастся им победить эльфов и что хозяин его глупец, если рассчитывал на это. В следующий миг его голову размозжил посох Орнаеля.
В этот самый момент южные ворота разлетелись в щепки от атаки шамана, и враг вступил в город. Эльфы, оборонявшие эту часть Эниона, тут же обернулись и начали расстреливать орков, прорвавшихся в жилые районы. Но их быстрые руки не смогли сдержать орду, слишком много было захватчиков. Основной удар был рассчитан на северные ворота, поэтому южную сторону города защищало меньшее количество воинов. Орки начали взбираться на стену, круша попавшихся под руку эльфов. Они за короткое время захватили все четыре башни на южной стороне крепостной стены. Солдаты Эниона держались мужественно, но им никак не удавалось реорганизовать оборону, так как прорыв орков в город был полной неожиданностью. А все потому, что верховный орочий шаман создал заклинание, разъедавшее железо. За несколько минут ворота превратились в большую груду дымящегося раскаленного металла.
Свирепые звероподобные орки, ведомые жаждой крови, сокрушали защитников, которым уже казалось, что они обречены. Две с половиной тысячи орков на семьсот эльфов. И это при том, что бой ведется не из укрытия. В такой ситуации положение эльфийских солдат становилось действительно незавидным... Стены и ступени, забрызганные кровью, подожженные дома и деревья. На южном фронте орки вели более удачное нападение, нежели на северном.
Один из шаманов, в сопровождении нескольких орков, направлялся на центральную площадь. Но путь им преградил молодой и красивый эльф, но отвратительный по орочьим меркам. Он был в простых свободных штанах-гоадах, которые сужались ниже колена. Вместо сапог, в качестве обуви он носил плотную ткань, обмотав ею стопы и закрепив ее на том месте, где сужались гоады. Это позволяло ему бесшумно двигаться. Торс его был гол. Лишь катана покоилась в ножнах за спиной. Стрижка у него была короткая, а волосы черные.
Чудища, сопровождавшие шамана, ринулись на этого эльфа. Тот продолжал стоять неподвижно. Затем произошло что-то такое, чего не смогли уловить даже глаза шамана. Все случилось слишком быстро. Катана покинула ножны и начала смертельный танец в руках эльфа, молниеносно пронзая меж доспехов толстую кожу орков. Этот воин закрутился как волчок, как смертоносный вихрь... Атаковавшие не успели среагировать и уже через несколько секунд все четверо валялись у ног воина. Катана нанесла точные удары, несовместимые с жизнью, она знала свое дело и никогда не подводила своего владельца. Шаман отчетливо понял, что его ждет такая же судьба и никакая магия не спасет. События развивались слишком быстро, все вокруг завертелось, и глаза шамана увидели собственное тело в нескольких метрах от себя. Голова орка, оборачивалась в воздухе, выплескивая из себя вонючую кровь. Выполнив свою работу, катана вновь вернулась в ножны. Так искусно убивал своих врагов этот таинственный эльф. Имя его было Кай Одинокий Волк. Он считался отшельником, сородичи его сторонились.
В южной части Эниона орки были хозяевами ситуации и постепенно брали верх над хозяевами города, убивая их и разрушая дома. На севере все было сложнее. Ворота оставались целы, лучники удачно сдерживали натиск врага своими смертоносными стрелами. Отряд всадников был почти полностью разбит, не считая нескольких воинов, которые продолжали сражаться в самой гуще войска орков. В их числе был и Орнаель... Несмотря ни на что, эльфы, защищавшие северную сторону, все же постепенно изничтожали войско незваных гостей.
Внезапно на несколько минут вся битва остановилась. И эльфы, и орки устремили свои взгляды в небо. Они наблюдали следующую картину: из башни дворца вылетело крылатое существо, огненно-рыжего цвета, огромное, с головой и крыльями орла и с лапами и телом льва. Название этому существу было грифон. Им управлял воин в зачарованных зеленых доспехах и со скипетром в руках. Это был Акенун Солнечный Лучник. С высоты своего полета принц узрел положение солдат на южной стороне и направил грифона туда.
Лучники орков попытались сбить Владыку, но у них не было ни малейшего шанса на успех. Бессмысленно выпускали они стрелы в небо в надежде попасть в Акенуна.
Принц же, разгневанный, с перекошенным от злобы лицом, обнажив в оскале сжатые зубы, летел прямо в гущу сражения у стены и башен. Лик его был столь ужасен, что жажда крови орков отходила на второй план и они в оцепенении, как завороженные, смотрели на летящего эльфа, которые нес им смерть и небытие. Магический скипетр сжимал он в правой руке. Камень, которым было украшено это оружие, засветился и из него на врагов посыпались молнии. Они били в орков, которые после этого падали замертво. После такого магическо-электрического удара шансы выжить сводились к нулю. Так явил свою мощь оркам Владыка Эниона Акенун, летая на грифоне и повелевая магическими молниями.
Затем он призвал силу ветра и взмахнул скипетром, направив эту энергию в скопление недругов. Орки повалились наземь. Слава и сияние окутывали принца. Победа – вот было его второе имя.
- Стоять, братья! До последнего вздоха! Эти ничтожества ничто по сравнению с нами! – воодушевлял он солдат, кружа над южной стеной и атакуя молниями дикарей. Грифон кричал, голосом своим запугивая противников.
Появление Акенуна переломило ход битвы на южной стороне. Эльфы стали постепенно отвоевывать территорию и оттеснять орков назад за ворота. Клинки и топоры, крики боли, брызги крови, отрубленные конечности, стрела, торчащая из плеча, кинжал в горле, покореженная от магического удара броня, сломавшая ребра... В войне нет ничего прекрасного.
* * *
Дормасар сражался за воротами. Клинок был не самым его любимым оружием и владел чужеземец им не очень хорошо. Орки продолжали натиск, лезли на стены, падали с них и снова лезли. Это была агония, твари понимали, что проигрывают. Они лишились командира, не знали, что происходит на юге. Но все равно дрались со всей свирепостью.
Странник выбрал момент, когда его никто не видел, и принял призрачную форму. Теперь он был неуязвим для обычного оружия. Его зрение расширилось, он увидел, что происходило на юге города, увидел Акенуна, сильного и устрашающего. И увидел Орнаеля в самой гуще оставшихся орков. Он сражался, не жалея себя. Дормасар направился к нему, проходя сквозь орков, он был практически невидим.
Приблизившись к Великому Друиду, Дормасар схватил его за одежды и выхватил прямо посреди боя, таща Орнаеля в сторону леса. Тот, не понимая, что происходит, подумал, что это какая-то магия. Затем что-то швырнуло его на землю.
- А ты неплох в бою! – сказал чей-то голос.
Орнаель, будучи друидом, мог чувствовать потоки энергии и заглядывать за пределы этого мира. Через секунду друид увидел призрак Дормасара.
- Ну, я способен не только пить эль! – съязвил Орнаель.
Чужеземец принял материальную форму и пнул ногой эльфа. Друид перекатился и с необычайным проворством встал. Посох он обронил во время полета, когда дух перенес его в лес. В руках Дормасара тоже не было оружия.
- Кто же ты такой? Человек, умеющий становится призраком!? Зачем прибыл ты в наши земли? – говорил Орнаель. – Я чувствую твои замыслы недобрые.
- Мне жаль. Ты могуч! Я не хотел бы тебя убивать, но ты все равно не подчинишься мне! – взгляд Дормасара был враждебен, а голос звучал едко. – Поэтому лучше будет сразу от тебя избавиться!
Орнаель уже читал заклинание. Рука, которую он спрятал назад, налилась зеленой энергией. В один миг он выбросил ее вперед и сгусток магии, похожий на изумрудную комету, вылетел в направлении соперника. Чужеземец успел среагировать и отпрыгнул в сторону. Но друид и не рассчитывал убить его этим заклинанием, всего лишь отвлекающий маневр. Сам же он произносил новое заклятие.
Дормасар ухмыльнулся. Он был похож на коршуна, камнем падающего на жертву. Странник разбежался и, врезавшись правым плечом в грудь друида, сбил его с ног. Орнаель не успел защититься, так как был поглощен произнесением заклинания. Он упал, ударившись головой о дерево.
Тем временем битва продолжалась, время летело быстро и было уже далеко за полдень.
Призрачной рукой Дормасар хотел нанести решающий удар, но Орнаель, толкнув его ногами, откинул врага на несколько шагов назад, и успел за это время встать. Поскольку он был друидом и имел тесную связь с природой, то умел превращаться в животное. Орнаель воспользовался этим умением, обратившись в оленя. Это был красивый олень с большими ветвистыми стальными рогами, сверкающими на солнце. Он ударил копытом о землю и кинулся на недруга, намереваясь рогами растерзать его тело. Но Дормасар снова превратился в призрака. Делал это он без всяких усилий и затрат магической энергии. В своей призрачной форме странник по желанию мог воздействовать на физический мир, он мог пройти сквозь стену либо же, наоборот, разбить ее. Сейчас Дормасар очень хотел расправиться с друидом, который продолжал пребывать в облике оленя. Чужеземец поднялся над землей, в облике призрака странник мог использовать левитацию. Схватил оленя обеими руками, приподнял и с силой бросил на землю. Животное упало, Орнаель понял, что в этой форме противника не победить. Оба снова приняли свои человеческие облики.
- А ты не так слаб, как я думал, - сказал Великий Друид. – И все же, кто ты?
- Я? Какая тебе разница. Знай лишь одно: я тот, от чьей руки ты погибнешь!
Орнаель расставил руки в разные стороны и сказал несколько коротких слов. Затем он пригнулся и прыгнул очень высоко и далеко.
- Тебе не уйти! – выкрикнул Дормасар, снова становясь призраком. Он летел сквозь деревья и кусты в направлении прыжка друида. А прыжок перенес Орнаеля метров на сто по направлению к Эниону. Еще один прыжок, и еще... Это было очень полезное заклинание. Только бы добраться до города, до Акенуна. Тогда Дормасар прекратит битву, потому что не захочет показывать свое истинное лицо перед правителем. Чужестранец хочет сделать Владыку своей марионеткой. Поэтому нужно срочно сообщить все Солнечному Лучнику. Весь план Дормасара будет разрушен. Прекрасно понимал это и сам странник.
Осталось еще немного, уже из-за леса видны стены Эниона. Орнаель не успел сделать следующий прыжок, сильная магическая атака сбила его с ног и протащила еще несколько метров лицом по земле.
- Ты жалок, друид. Убегаешь от меня, как ничтожный гоблин!
- Я не могу допустить, чтобы ты осуществил свой план! Тебе не победить! – прохрипел Орнаель.
Дормасар улыбнулся. Вид друида, жалкого и беспомощного, вызывал у него радость. Но в глазах Орнаеля не было страха, он не терял достоинства и был готов умереть, как подобает воину. Чужеземец направил на друида призрачную руку, из нее начали выходить потоки призрачной энергии, они подхватили Орнаеля и окутали его. Друид завис в воздухе.
- Теперь ты видишь, что бесполезно сопротивляться мне? – злорадствовал Дормасар. Его лицо еще больше стало похоже на коршунье.
- Я начал понимать, кто ты! И скажу тебе так: народы свергли вас тогда, свергнут и сейчас!
- Ха, а ты неглуп. Но эту тайну ты уже никому не расскажешь, эльфийский прислужник! – прорычал странник. Призрачная энергия стала сжимать Орнаеля, проникая внутрь тела и причиняя невыносимые страдания.
Дормасар кинул друида. Тот упал, но не застонал. За все это короткое время острых мучений он не издал ни слова, ни всхлипа, ни стона. Таким стойким был Великий Друид. Странник начал совершать магические движения руками, рисуя в воздухе узоры. Из обеих рук вырвались кривые черные лучи и ударили в Орнаеля. Они разорвали ему правую часть груди.
Друид закрыл глаза. Усталость брала свое, смертельные раны вытягивали из него жизнь. Странник рассмеялся, развернулся и направился к северным воротам, оставив соперника умирать... Сознание Орнаеля сливалось с Матерью-природой.
* * *
Сражение подходило к концу. Воины на северной стороне под командованием Фураана перебили почти всех орков, которые уже начали разбегаться, посылая им вдогонку стрелы. Пространство за воротами было усеяно трупами тварей, несколько десятков валялось и в пределах города. Это были тела тех, кто смог взобраться на стену и принять свою смерть не от стрел, а от эльфийских мечей.
Потери эльфов на этой стороне составляли около сотни воинов. Десяток всадников вернулись из-за стены.
У южных ворот ситуация была намного плачевнее. Несмотря на то, что явился Акенун и переломил ход битвы, что позволило эльфам выиграть сражение на юге города, потери там были внушительные – более трехсот воинов. Для небольшой армии Эниона это была существенная цифра.
День близился к завершению. Это был знаменательный день для острова Шотар. После этого проигрыша орки никогда больше не будут представлять серьезную угрозу жителям. Для эльфов это был день триумфа.
Лапы грифона ступили на землю. Акенун слез со своего верного зверя, он осмотрел поле боя. Затем принц явился на северный фронт. Он смотрел на тела погибших сородичей, с жалостью думая о том, где сейчас находятся их души. От Фураана, который был ранен в руку, Солнечный Лучник узнал, что никто после боя не видел Орнаеля.
Подошел Дормасар и сказал, что последний раз видел друида, когда тот был в окружении недругов и безуспешно отбивался. Акенун не мог поверить печальным вестям, к глазам его подступили слезы. Не верил Владыка, что потерял своего ближайшего соратника и друга.
Следующую за битвой ночь он провел один в своих покоях. Принц пил вино и смотрел в даль. Акенун понимал, что это эгоизм, что, возможно, Орнаелю сейчас лучше, что Мать-природа забрала его душу к себе и что друид сейчас там, где мечтал быть с самого своего рождения. Бродит по лугам, где бегают дриады, отдыхает у прохладных и чистых прудов, в которых плещутся русалки.