Был у меня другашкин, а, звали его Богдаша. Познакомились, мы на втором курсе, когда после трёх госэксзаменов, все дебилы и блатные, что одно и тоже, пошли в народное хозяйство. Мединститут не прощал таких шалостей, экзаменаторы спрашивали так ,что не только мышь, даже блоха не проскочит. Гистология, Анатомия, Биохимия; не оставляла шанцев кому-нибудь проскользнуть. Был, у нас , правда, олигофрен, поступил, когда ещё я школу закончил двадцать лет назад, учёбы и пересдачи дали свои горькие плоды, (на практике этот усатый дяденька называл на ты, всех врачей, хотя сам проходил сестринскую практику), студентов, которые с ним учатся, считал за животных, что не могло не отразиться на его здоровье. Богдашка, тогда занимался обучением афганцев русскому языку в институте, за сигареточки, типа «More». Обучая матерщине, он говорил, покуривая: «Не, ссы, тяжело в ученьи, легко в бою». Случались казусы, называл афганец продавщицу буфета «Шлюшкою», как Богдан учил, с улыбкой на устах, та ему по тупой башке сковородочкой, где коклетки из котят подогревает и приосанивала их .
Попали мы с ним в одну группу, нашли общий язык, на почве рок-музыки, , тем более, что городишко, наш всех бичей, бандитов знаем на перечёт, слушаем одну и ту же музыку, а с нами «Армейцы», женатые!!!, живут в общаге!?!
Как водится, стали мы искать третьего. Нашли. Л.П, Не взлюбил, он Богдашку, предъявил ему, что хохлы Киев сдали, а Богданище кричал: «За Россию помру». До рукоприкладства не доходило, но рожу Богдану исплевал он изрядно. Далее, совсем очумев, хотел бедолагу придушить, да я не дал. Говорят, они мне, что книги пишут, Л.П., что-то философское, типа муха и солдат, и их «общение на тумбочке», а Богдасарян выдал: «Как напиться на 50 рублёв, или всё о клиторальной возбудимости». Второе, естественно, понравилось мне больше!
НУ, ладно этот мух на паратумбе глотал, а ты, то куда?
Рассказал, тут, Богдашка свой печальный рассказ. В общаге, как-то раз мы весело развлекались, достали нашу старосту, была она никакая. Поиграли мы в экзосистров, изгоняли из неё дьявола. Говорили: «Изыди», когда ей было плохо в мужском туалете.
Была ещё тётенька, страшненькая, в очёчках и Богданчик пошёл с ней вместе. По его рассказу, непродолжительный секс, сопровождался блевотиной в его зимние ботинки.
Его, откровения, дались для него дороговато. Роман, не начавшись, закончился. При встрече со своей красотулей, он говорил: «Привет», добавляя, и нас, смеша, встретишь нормальную бабу, пое-шь, так она куда-то пропадает, а эта каждый день встречается, здороваться приходится.
Особенно, трепетные однокурсники, читали ему, такие стихи:
Мне мой, милый, грудь завязал на спине,
Отымел меня на поляне, я любила его при луне.
Но, Богдашка не унывал. Материал к будущей книжке собирать-то надо, и пошёл он ко мне на блатхату, которую я ему по большому секрету показал мой друган Ти-в. Девочки давали за «чёрную смерть» и консервы. Поскольку, у родителей дома хоронился спирт, для опытов , то этот говноед переводил к ним пол института. Пришла к ним, как-то мама из этих девочек, Богдану дала рачком на кухне и сказала: «Хорошо, наш парень, кто против скажет, того убью». Неделю это крацовцо, отплясывало в мятом белом халате голышом, пока спирт и презервативы не закончились.
Оконцовочка - это, просто и предсказуемо. Денежки и спирт испарились, а мандовошечки остались.
Я, по новой технологии купил «Антискаб», а мой юный друг прошёл все круги ада. Его, мама, научный работник, лечила его по справочнику. Чем-то намазать, а потом стеклянной палочкой накладывать соляную кислоту. После таких процедур, у него надолго пропала охота на сосалок, а глыба. Как..., так и осталась в проекте.