"Снег под ногами, сделанный на заказ,
Что будет с нами, узнаем через несколько фраз.
Слова как иголки, предложения как ножи,
Поцелуев осколки - прошлое не сложить.
Мы теперь об этом знаем всё..."
Г. Лепс
... Сначала я думал, что это снег, но как оказалось несколько позже, белыми перьями мне на сердце опускался пепел...
Можно ли стать старше за одну ночь? Конечно. Я ведь расту скачками, урывками, внешне не изменяясь. Все такой же мальчишка, которого люди считают за школьника, но по сути совсем иной. Человек внутри человека. Тело молодого, болячки старого, душа Питера Пэна, который желает всех сделать счастливыми (при этом понимает, что сам давно стар).
Когда стараешься кого-нибудь спасти, делаю отвернувшись. До чего не хочется, чтобы спасенные видели мое лицо! Ведь все равно потом осудят, придравшись к чему-нибудь. А так, не зная кто это был, будут говорить, рисуя портрет того, кого бы они хотели видеть на месте героя. И в этот момент важно промолчать. Ведь если они узнают, что спасли их именно вы, то сразу расстроятся...
Когда заглядываешь в глаза ребенку, в душе создается впечатление, что заглянул в глаза ангелу. Когда встречаешься взглядом с учеником - в них насмешка и превосходство. В глаза взрослых опасно смотреть - зачастую можно увидеть такую ненависть, что она разрубает все твои жизненные корни.
Я иду по жизни с мыслями о других, а не о себе. Мне чужды высказывания типа: "Пока не полюбишь себя самого - никто не сможет тебя полюбить". Это фраза звучит настолько безбожной и мерзопакостной, что сразу хочется умыться. А потому думаю о других, переживаю за их души, стараюсь помочь и поддержать. Но каждый раз люди только пользуются этим, принимая это за должное. Ведь они любят себя...
Можно выпить сок, если захотелось, присесть, коль устал, или, например, посидеть в темноте и тишине, устав после работы, но при этом не любить себя. Как можно любить себя? Это каким эгоистом нужно быть, чтобы вот так...
В каждом из нас пребывает частичка Господа. Это наша совесть, которая подсказывает нам как нужно поступать. И любить, благодарить нужно именно ее, но не себя любимого.
Когда валит снег частенько хочется размять снег в ладонях, подышать им и попробовать на вкус, чтобы потом, слепив снежок, запустить его навстречу детству. Снег.... Повсюду снег. Он и сейчас идет. Вот только радости на этот раз не ощущаю от него. Кажется он лживым, чужим. Есть в нем что-то... неестественное и насмешливое. То ли это улыбается ученица, напакостившая обслуживающему персоналу, либо ученик, по хамски поговорив с дежурными.
Снег издевательски смеется и брызжет слюной. Неприятный тип, готовый разрушить самые добрые побуждения, и заставляющий стареть во мне Питера Пэна, нанося подлые болезненные удары. Нельзя постоянно улыбаться, правильно говорят люди. Обязательно улыбка обернется гримасой, чтобы, осклабившись, человек неуверенно произнес, что он счастлив.
Я перестал видеть в глазах многих детей ту искренность и доброту, что была в них раньше. Нет доверия к тем, кто улыбается при встрече, но при любой возможности впивается ядовитыми клыками замыслов тебе в спину. Это как узнать, что та, кому доверял, советует всем не общаться со мной из-за того, что считает меня плохим человеком. Когда ученица, мерзопакостно улыбаясь, делает грязные и скользкие намеки, о которых не было и в мыслях, когда дети раздавливают подаренные тобой им конфеты ногами. Когда засыпаешь с счастливым здоровым сердцем, а просыпаешься с больным и несчастным.
... Сначала я думал, что это снег, но как оказалось несколько позже, белыми перьями мне на сердце опускался пепел...