Эта история произошла в то недалёкое перестроечное время, когда за 100 долларов можно было купить добротный дом где-то в средней полосе России. И всё равно моряки тралового флота не очень их ценили: как они приходили, так и уходили. Их можно было заработать, горбатясь на промысле в суровом арктическом море, а можно было просто "срубить", когда подфартит.
Одни их зарабатывали, другие - "ловили в мутной воде" перестройки. Однажды и я оказался ближе к тем, которые... Но обратимся к фактам.
Наше судно уже вернулось после изнуряющей работы в суровых волнах Баренцева моря. На береговой вахте мы удалялись от воспоминаний выматывающей рыбалки, когда на обжигающем ветру приходилось чинить сети и снова, и снова буксировать их в тёмной глубине по неровностям невидимого шельфа. На берегу у родного причала было спокойно, но иногда я выходил на палубу от беспричинной тревоги и вглядывался в клочья проплывающего тумана. Затем снова забывался. Уже за полночь в борт нашего траулера мягко толкнулся небольшой рейдовый танкер, повозился со швартовыми концами, шлангами и замер. Было лишь слышно, как на нём заработал насос. Откачивают, видимо, замазученные воды, накопившиеся в недрах нашего машинного отделения. Я снова вышел на палубу, пнул для порядка набухший шланг, похожий на гигантского удава, взглянул вниз на палубу танкера и увидел знакомое лицо моториста (когда-то и я работал в портофлоте на таких судах). Мы обменялись несколькими традиционными фразами, и я повернулся в сторону своей каюты. В это же время на палубу вышел старший механик. "Иваныч, - обратился я. - А ты чего не уехал домой? Без тебя бы справились... - Тихо, Михайлыч! Зайди-ка ко мне на минуту".
Я проследовал за стармехом, зашёл в открытую дверь и без приглашения плюхнулся на мягкий диван. "Выпьешь? - Иваныч налил полстакана "смирновки" и катнул тяжёлый стакан в мою сторону. - Понимаешь, надо сделать так, чтобы не узнал диспетчер. Мы откачаем 10 тонн солярки, получаем деньги и разбегаемся. 100 долларов тебя устроит?.. - Хорошо, Иваныч. Диспетчера я беру на себя... Но надо бы добавить ещё сто".
Я вышел, оделся потеплее и, пока танкер не отошёл, палубу уже не покидал. Операция прошла спокойно, как будто я только и занимался тем, что толкал топливо налево. И угрызений совести позже не испытывал. Коммунистические идеи давно уже выветрились, и ещё долго оставалось карабкаться по неровной лестнице перестройки, хватаясь за самые неожиданные предложения.
А эти 200 долларов были весьма кстати, потому что приближалось 8-е марта.