Джанибек часто прогуливался по острову верхом на своём рыжем жеребце.
В очередном своём коротком путешествии, он заставил жеребца подняться на вершину одного из двух курганов, в глубине души надеясь сверху увидеть долгожданного гонца от казаков. Гонца не было.
Почти на вершине кургана, увидел он довольно глубокое воронкообразное углубление, поросшее кустарником. Это был след работы древних грабителей могил. В поисках золота, лихие люди рисковали побеспокоить покой мёртвых.
Было это не всегда безопасно. Когда князь был маленьким мальчиком, он своими глазами видел одного несчастного, решившего поживиться за счёт древних мёртвых.
Тот, как и многие, слышал о древней примете, что во время степной грозы, молния часто попадает в курганы. И попадает именно в то место, где закопано золото. Это поверье и стало причиной события, свидетелем которого стал юный князь.
Однажды, группу пастухов застала в степи сильная гроза. Один из них обратил внимание, что молния всё время бьёт и бьёт в склон недалеко стоящего высокого кургана.
Пока шла гроза, было страшно. Особенно страшно было, когда сверкающее дерево молнии, вонзалось вершиной в землю совсем недалеко от пастухов, озаряя всё вокруг ярким неземным светом и оглушая их раскатистым грохотом грома.
Когда гроза кончилась, пастухи стали обсуждать, сколько страху они натерпелись, ведь никогда молния не ударяла так близко.
Гроза кончилась, светило яркое солнце, над головой было синее небо с лёгкими белыми кудряшками облачков. Страшно уже не было.
Один из пастухов, вспомнил древнее предание о молнии, отыскивающей золото. Будто бы она целит именно в то место, где скрывается в земле драгоценный жёлтый металл, спрятанный людьми.
Двинулись к кургану. Нашли небольшое, опалённое небесным огнём, углубление на его склоне. Именно сюда, раз за разом, попадала молния. Внимательно осмотрев место, решили вернуться следующим утром с лопатами и кирками.
Только забрезжил рассвет, на ковыльном склоне кургана появились три фигуры. Они страстно желали разбогатеть, поэтому к работе приступили немедленно.
На их возню, бесстрастно смотрело каменное изваяние воина, установленное на вершине кургана. Воин улыбался.
Разобрав заступы и лопаты, пастухи принялись копать. Копать они начали в одном месте, именно там, куда ударяла молния.
Раскоп становился всё глубже и глубже, края его постоянно обваливались, образуя широкую воронку. Пастухи копали.
Когда солнце поднялось в зенит, они были уже в изнеможении, но продолжали копать. Тонкий и узкий канал толщиной в палец с закопчёнными, местами оплавленными краями, говорил о том, что молния проникла в землю именно здесь. Но золота не было.
Двое из копателей отошли немного в сторону и в изнеможении улеглись на траву. Третий с остервенением долбил землю заступом. Вдруг он исчез, словно под землю провалился.
Он действительно провалился под землю. И земля его засыпала. Двое его товарищей бросились к раскопу.
Тихо шуршала сухая земля, осыпаясь в широкую воронку. Немного посовещавшись, пастухи начали обрушать её со всех сторон, пока сползание земли не прекратилось.
Затем, подойдя к краю воронки, расположенному ниже по склону, пастухи начали снова копать, выбрасывая землю вниз по склону.
Вскоре они обнаружили деревянный сруб, перекрытый нетолстыми дубовыми брёвнами. Брёвна сильно истлели от времени, два из них проломились под тяжестью их товарища. Он провалился в полость, образованную срубом.
Земля, ничем не удерживаемая, заполнила подземную комнату и незадачливого кладоискателя в ней. Когда его откопали, он был уже мёртв, рот и нос его были забиты землёй. Он попросту задохнулся.
Оттащив неудачливого компаньона в сторону и уложив на траву, его товарищи продолжили раскопки.
В освобождённом от земли срубе, они не нашли ничего, кроме древесных углей и черепков. Разобрали устроенный из брёвен пол и принялись копать дальше. Дальше была земля, слегка окрашенная охрой.
Иногда встречались зелёные пятна плотной земли. Это были остатки меди. Может быть монеты, может быть, наконечники стрел. Ничего ценного.
День клонился к вечеру, когда лопата одного из кладоискателей звякнула обо что-то металлическое.
Аккуратно разгребая землю, искатели сокровищ извлекли на свет божий древний бронзовый сосуд, в форме кувшина. Довольно широкое горло кувшина было закрыто почти истлевшей деревянной резной крышкой. Открыв крышку, пастухи ахнули. Кувшин почти доверху был набит золотыми монетами!
Увидев золото, люди, не державшие за всю свою жизнь ни одной золотой монеты в руках, словно обезумели. Они схватились врукопашную за обладание кувшином. Визжали и царапались, кусались, били друг друга руками и ногами.
Один из них выхватил короткий кривой нож и всадил его в солнечное сплетение своему товарищу. Пока тот корчился в предсмертных судорогах, его компаньон схватил кувшин.
Золото достанется ему одному! Он станет богатым баем! Купит стадо коров, отару баранов, табун лошадей и новую, белую как снег юрту! Он женится, наконец! Возьмёт в жёны самую красивую девушку, а, может быть, и двух! Какая красавица откажется стать женой богатого человека! Он заплатит любой калым!
Пастух запустил руку в кувшин и дико закричал. Сотни тонких металлических иголок, загнутых внутрь кувшина как щучьи зубы, вонзились в его руку. Не было никакой возможности вынуть её из кувшина.
Чем настойчивей он пытался это сделать, чем сильней дёргал вперёд-назад застрявшую руку, тем сильнее кувшин втягивал её внутрь, как бы заглатывая.
Воя от боли и страха, пастух добрался до селения. Собрались люди. Все попытки снять кувшин, оканчивались ничем. Даже кузнец оказался бессилен.
Позвали муллу. Мулла стал расспрашивать пастуха, где и как тот раздобыл кувшин. Пастух сквозь слёзы и причитания рассказал.
Мулла стал строг лицом и вынес свой вердикт.
Он громко и торжественно сказал, что этот ничтожный человек, нарушил покой мёртвых. Возможно, это были далёкие предки племени. Мёртвые его наказали. И не живым спасать его.
Тот чедовек достоин смерти, как грабитель могил, потревоживший покой мёртвых.
А кувшин нужно вернуть в курган, тогда мёртвые успокоятся и не причинят вреда живым.
Так как снять кувшин с руки парня невозможно, а пастух всё равно заслуживает смерти, следует закопать его живым в раскопанный им же древний курган. Так и поступили.
Двух менее удачливых его товарищей, закопали в том же кургане, не прочтя над ними надлежащих молитв.
Неупокоенные души трёх пастухов стали хранителями древнего клада.
Так говорили люди.